-

«ШЕСТВИЕ НА ОСЛЯТИ»

Герцог датский Ганс, посетивший Москву в 1603 году, так рассказывает об обряде, совершавшемся в Вербное воскресение.

У конца Кремлевского моста стояли на каждой стороне по три священника с позолоченными кадилами л кадили. Потом ехала колесница. На ней стояло красивое дерево со множеством сучьев и веток, которые все были усажены маленькими яблочками и смоквами. Под ветками дерева стояли шесть маленьких мальчиков в белых ризах. Они пели на своем языке: «Осанна Сыну Давидову! Благословен грядый во имя Господне!» За колесницею шло множество молодых князей и бояр, нарядно одетых: у каждого была в руках верба. За ними следовали два священника с двумя хоругвями на длинных древках, с прекрасно вытканными святыми. А потом длинная вереница священников; одетых в белые ризы, с красными, отчасти желтыми, оплечьями из камки, атласа, либо тафты; на головах у них были круглые, приплюснутые скуфьи, а в руках вербы, и все они пели по своему. За ними шло множество черных монахов, а затем два священника несли на высоких древках - два большие золотые херувима. Еще шли два священника с большими золотыми чашами. Далее следовал длинный ряд священников в нарядных ризах; каждый держал перед грудью икону. Некоторые из священников несли большие иконы, на которых святые были богато вышиты жемчугом и золотом, а несшие имели на [22] себе пышные ризы. Перед патриархом несены были три большие иконы, каждая двумя священниками. На одной был изображен Св. Николай, на другой - Богородица с младенцем, на третьей - Св. Троица. Они были великолепно вышиты золотом, шелком, жемчугом и драгоценными камнями После того шли четверо стариков На них были белые шелковые ризы и белые же круглые шапочки с золотыми бляхами, на плечах богатые оплечья, вышитые жемчугом и золотом, а в руках несли вербы. Еще один шел перед патриархом и Царем с золотым кадилом и очень часто кадил их.

Пред совершением шествия приготовлялось около «лобного места» «осля». Это был обыкновенный конь, на которого надевали белый суконный каптур с большими ушами и привязывали женское седло, покрытое шелковой белой пеленой.

Из Успенского собора совершался крестный ход: сначала шел патриарх в предшествии духовенства и икон, затем царь, предшествуемый своими чинами. Ход останавливался у Покровского собора, где на патриарха возлагалось полное облачение, а царь облачался в большой царский наряд. Царь и патриарх, выйдя из Покровского собора, отправлялись к лобному месту. Патриарх подносил царю пальмовую ветвь и вербу, архимандрит читал Евангелие. Когда он произносил слова: «и посла два от ученик» - соборный протопоп и ключарь подходили к патриарху, который благословил их, произнося слова Евангельского текста. Протопоп с ключарем «шли по осля». Пришедши, они отвязывали осля, причем патриарший боярин спрашивает: «что отрешаете осля сие?» И протопоп отвечал Евангельским же текстом: «Господь требует». Протопоп и ключарь покрывали осля красным сукном с главы, зеленым позади. Патриарх брал в одну руку Евангелие, а в другую крест, садился на осля. Царь, поддерживаемый под руки ближними людьми, вел осля за конец повода. Средину повода держал за государем стареший боярин, далее вели под уздцы два дьяка, государев и патриарший, и патриарший конюший старец. Впереди государя стольники несли царский жезл, вербу, свечу и платок, подле осляти для оберегания патриарха шли патриаршие бояре; дети 10-15 л., постилали пред государем и патриархом сукна красные и зеленые. Другие по сукну стлали суконные однорядки и кафтаны красные, зеленые, голубые. У Западных, врат Успенского собора патриарх сходил с осля и вступал в Собор, где протодиакон дочитывал Евангельское повествование о входе Господнем из Иерусалим. После Богослужения ключари отсекали от вербы сук и относили его в алтарь, потом отрезывали ветви и часть их посылали на серебряных блюдах, в Верх, во дворец к государю а другую раздавали духовным властям и народу. Остатки вербы и все украшения саней отдавались стрельцам и народу.

Торжество оканчивалось столом у патриарха в Крестовой Палате. Патриарх благословлял иконами боярина и дьяка, которые вели осля и дарил их серебряными кубками, бархатом, атласом, камкою и соболями. После стола патриарх посылал к государю и ко всему Царскому семейству кушания, составлявшие обед и с винами. Царь приказывал принять эти столы и жаловал боярина и дьяка, приносивших вина и яства.

В Новгороде, Казани, Астрахани, Тобольске, Рязани и Ростове восседали на осле митрополиты, а вел осла воевода. [23]

С уничтожением патриаршества уничтожено и «шествие на осляти» («Колокол»).

Текст воспроизведен по изданию: "Шествие на осляти" // Китайский благовестник, № 9. 1911