СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ГЕОРГ АДАМ ШЛЕЙСИНГ

СОЧИНЕНИЯ

GEORG ADAM SCHLEISSING

Многочисленные книжки о России Георга Адама Шлейсинга (Schleissing,также Schleising) сравнительно мало известны в специальной литературе, а сведения о нем также очень скудны. Из старых авторов о Шлейсинге кратко упоминает А. Селлий в своей "Литературной записке" (Schrediasma literarium de scriptoribus qui historiam politico-ecclesiasticam Rossiae scriptis illustrarunt. Revaliae, 1736. p. 33), которому известно лишь одно его сочинение, затем историограф Г. Ф. Миллер (Sammlung Russ. Gesch. VI, S. 31); Аделунг (Krit.-lit. Uebersicht II, 382 — 383), с чужих слов, называет лишь две книги Шлейсинга, одну – в двух изданиях с неполными и переиначенными заглавиями, замечая об авторе: "Шлейссинг, по-видимому, сам был в России и даже Сибири; но в том, что он говорит, много неверностей, особенно касательно Сибири. Нам, к сожалению, не удалось собрать никаких дальнейших о нем сведений". Попытку восполнить этот пробел в исторической литературе, касающейся сказаний иностранцев о России, представляет статья М. Корфа: "Библиографические отрывки. Некоторые немецкие сочинения о России в к. XVII и нач. XVIII в." ("Отеч. Зап.",854, т. 9, отд. II, стр. 139 — 148). Здесь собраны наиболее полные данные как о сочинениях Шлейсинга, так и об авторе их. Пользуясь старыми биобиблиографическими пособиями (напр., книгой Griphius. Apparatus, sive dissert. isagogica de scriptoribus etc., Lips-1710), использовав отдельные намеки его современников (так, напр., некий Wendel-Peter Alexowitz warhafftes Bildniss etc. Dresden, )1698, S. 21 — говорит, что он узнал многое о России из рассказов Шлейсинга, который, якобы, "состоял долгое время в службе царя и, следовательно, должен быть почтен за самовидца"), наконец, внимательно прочтя его сочинения, в которых нашлось немало автобиографических указаний, М. Корф в указанной статье своей смог изложить биографию Шлейсинга; в ней оказалось довольно много темных мест, но тем не менее, и собранных данных достаточно для того, чтобы мы могли составить себе достаточно отчетливое представление об этом заурядном журналисте своей эпохи. По словам Корфа, Шлейсинг [113] родился в Дрездене или Мейссене ок. 1660 года и в юности выслушал курс юридических наук в университете, вероятно Иенском. "Из устаревшего студента он сделался тем, что называли тогда странствующим школьником, чем-то вроде искателя приключений, без других ресурсов, кроме своего звания "литерата", кочующего из одного города в другой и живущего изо дня в день. Схватив некоторые сведения из книги Олеария, новейшего тогда путешественника по этому малоизвестному краю, он вздумал пуститься на север и через Норвегию, Швецию и Финляндию добрался до Нарвы. Этот путь он совершил, как должно думать, с несколькими купцами и в Нарве ингерманландский (шведский) губернатор бар. Шперлинг снабдил его, по рекомендации одного богатого тамошнего торговца, паспортом для проезда в Московию. Выехав из Нарвы, с длинною рапирою у бока, 20-го марта 1684 г., Шлейсинг 25-го прибыл в Новгород, откуда переезд его до Москвы, на долгих (mit cinem "reichwosncck"), протянулся со 2-го апреля до 22-го. Сделав, вследствие того, пару деревянных рапир, Шлейсинг дал молодым людям несколько уроков, и дело им так полюбилось, что они стали уговаривать его пробыть у них несколько месяцев с хорошим жалованьем, но, "имев надобность торопиться" (зачем торопиться и вообще с какой целью он ехал в Москву, Шлейсинг нигде не объясняет), он отказался от предложения. Москва, когда он туда приехал, была еще наполнена живым отголоском смут, волновавших ее после кончины паря Федора Алексеевича. Эти события внушили "странствовавшему школьнику" мысль первого его сочинении "Anatomia Russiae deformatae". Его пребывание в России не могло, впрочем, продолжаться долее трех лет, потому что в 1688 г. Шлейсинг не только опять находился в Германии, но и книга его была уже издана. Он, по всей вероятности, не бывал далее Москвы, хотя, если верить его собственным словам, ездил "ради военных дел" и в Сибирь (Weiln nun sothanes Sieweriam en Militair Affaires gar genau in Augenschein zu nehmen... gute Gelegenheit gehabt). "Ему не посчастливилось в России; по крайней мере, он не вышел в люди и не нажился"... (Корф, op. cit., 140 — 141). Перед нами, таким образом, типичный авантюрист, притом неудачник, старавшийся извлечь максимальную выгоду из писаний брошюрок о России после того, как самое путешествие его в эту страну не принесло никакого облегчения его материальному положению. Последующие годы Шлейсинга прошли в скитаньях по Германии и в переизданиях, с легкими вариациями, но с новыми замысловатыми заглавиями, все той же книги о России, которая написана была на основе собранных им в Москве данных. "Успех, который имела выпущенная им по возвращении в Германию (безыменно) Anatomia Russiae deformatae — говорит про Шлейсинга Корф в той же статье, — дал ему мысль промышлять своею поездкою в больших размерах и он принялся издавать, назвавшись уже по имени, целый ряд книжонок, в которых, под различными хитро придуманными новыми заглавиями, [114] повторялось в существе все одно и тоже. Грифий очень хорошо знал нашего молодца в это время в Бреславле: Шлейсинг был в крайней скудости и печатал свои вечные вариации на одну и ту же песню, с тою лишь целью, чтоб выпрашивать себе что-нибудь у тех, кому их посвящал или кому подносил экземпляры. Между тем, в предисловии к каждой мнимо-новой его книжке мы встречаем стереотипное уверение, будто бы прежнее издание, быв напечатано только в сотне экземпляров, давно исчезло из книжной торговли. Разные прибавки и вставки, которые автор включал постепенно н каждое издание, не более заслуживают веры, чем титул бывшего штабс-капитана (Capitaine-Lieutenant) царской службы, которым он стал величать себя с четвертой своей книжки" (Корф, стр. 141 — 142). Из всех сочинений Шлейсинга нас наиболее может интересовать то, которое имеет заглавие: "Новооткрытая Сибирь в ее современном состоянии, с ее городами и местечками" (Neu-entdecktes Sybirien, oder Slowerien, wie es anitzo mit allen Staedien und Flecken angebauet ist, etc. Jena. 1690). В этой книге, довольно запутанно и со многими ошибками, рассказывается о Сибири вообще, о происхождении самого слова, о путешествии из Тобольска к кара-китаям, о находящихся в Сибири озерах и реках, городах и острогах, о самоедах или диких людях, о богатствах, климате и производительных силах страны и т. д. Полагая, что Шлейсинг сам не ездил в Сибирь, Корф думает, что эта книга "составлена из рассказов купцов, с которыми он познакомился в Москве''. Вопрос этот решить трудно: искажения собственных имен и русских слов, встречающиеся в книге, а также наличие в ней ряда погрешностей и даже грубых ошибок (таково, напр., смешение Волги с Волховом) еще не могут служить доказательством того, что Шлейсинг сам не был в Сибири; вспомним аналогичные искажения в сочинении Альбрехта Доббина (см.), прожившего в Сибири около семнадцати лет: ошибки в словопроизводстве, в объяснении русских слов и понятий были неизбежны в устах всякого иностранца XVII века; что же касается неточности географических данных, то они могли объясняться несовершенством русских карт того времени и плохою изученностью края вообще. У нас есть все основания предполагать, что значение этого сочинения Шлейсинга Корф не оценил, говоря, что оно представляет известный интерес лишь для определения точки, с которой иностранцы смотрели на Россию, — как не оценил он и приложенной к последующим изданиям карты. Издававшийся в Германии Тепцелем журнал "Monatliche Unterhaltungen" 1690, S. 379, ff. поместил рецензию на эту книгу, в которой анонимный рецензент, не сомневаясь н действительности поездки Шлейсинга в Сибирь, высказал ряд возражений против, действительно, очень неудачных этимологических толкований автором слов: Сибирь и самоеды. Шлейсинг ответил на эту рецензию вторым изданием книги, в предисловии к которой отвечал своему критику с запальчивостью и раздражением, указывая [115] между прочим, что первое издание имело большой успех н совершенно разошлось. В рукописном собрании гос. библиотеки им. В. И. Ленина в Москве (б. Румянцевск. музей) хранится рукопись: Schleussing. Neu-eutdecktes Sibirien (по составленному А. Востоковым Catalogue Systematique du Musee Roumiantzow. Manuscrits en langues etrangeres № 63 p. 69), которую Аделунг (II, 383) принял за оригинал этого сочинения; по словам Корфа это лишь список, снятый с печатного экземпляра первого издания 1690 года. Во втором издании, вышедшем два года спустя, заглавие книги несколько дополнено и распространено: "Новооткрытая Сибирь, в которой ловят соболей, в современном состоянии ее городов и населения с приложением специальной карты этой страны" и т. д. (Neu-entdecktes Sieweria, worinnen die Zobeln gefangen werden, wie es anjetzo angebauet und bewohnet, ist nebst desselbigen Landes abgefasseter Charta etc. Dantzig, 1692). Текст этой книги повторяет текст первого издания, с опущением рассказа о событиях, случившихся во время пребывания Шлейсинга в Москве, и с прибавлением новой главы о русских женщинах и обрядах русской свадьбы, заимствованной, в свою очередь, из первого сочинения Шлейсинга. Новостью является приложенная к ней карта Сибири. По поводу этой карты Корф говорит: "Упомянутой в заглавии карты Сибири нет к нашем экземпляре, но ее не было равномерно и в миллеровском того же издания (Samml. Russ, Gesch. VI. S. 31), из чего, при личности автора, рождался бы повод заключать, что она была только на заглавном листе. Миллер прибавляет, что если эта карта действительно существовала, то в ней, верно, было очень мало правды, потому что текст книги изобилует множеством грубых ошибок. Мы, однако ж, находим карту и, точно, переполненную нелепостей, при следующих двух оставшихся неизвестными Миллеру сочинениях или, лучше сказать, изданиях все того же сочинения" (Корф, стр. 145 — 146). Однако, в библиотеке Киевского Университета (ныне Всенародной Библиотеки Украины) нашелся экземпляр книги 1693 г. именно с картой, которая, оказывается, была повторена в последующих изданиях. Специально исследовавший эту карту В. А. Кордт пришел к совершенно противоположным заключениям. Шлейсинг объясняет, что карта была составлена "на русский лад, по указу царей, при содействии опытных немецких офицеров" и что он добыл подлинник в Москве и переделал его, насколько было возможно, на немецкий лад (Neu-entdecktes Sieweria, S. 5). Г. Миллер слова "по указу царей" неверно относил к Иоанну и Петру Алексеевичам. Г. Н. Спасский (Список с чертежа Сибирские земли. М. 1849, стр. XIII), не видав книги Шлейсинга, ничего не мог сказать об этой карте и заметил только, сославшись на Миллера: "была карта России и Сибири, сочиненная по указу царей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича какими-то иностранными офицерами; но ни Миллер, ни Шлейсинг (?) ее не видали; существует ли она где, неизвестно". Корф отзывался о карте, что она "преисполнена нелепиц"; знал ее и [116] Норденшильд, но не придал ей никакого значения. А каковы эти "нелепицы" можно судить хотя бы по тому, что, не поняв своего оригинала, Шлейсинг обратил в реку Уральский хребет. В. А. Кордт говорит: "эта карта, которая осталась незамеченной даже Норденшильдом, имеет для нас громадный исторический интерес, так как она является точной копией с карты Сибири П. И. Годунова" — этого первого опыта картографически воспроизвести всю Сибирь, сделанного в 1667 году в Тобольске "стольником и воеводой Петром Ивановичем Годуновым с товарищи", которому мы обязаны составлением и других весьма важных в историческом и географическом отношениях трудов (ср. С. Долгов. Ведомость о Китайской земле. "Памятники древней письменности", вып. СХХХШ, СПб., 1899, стр. 15). По словам Семена Ремезова, чертеж 1667 г. был даже напечатан: "в лето 176 повелено Тобольску, по грамоте великого государя, всю сибирскую землю описати, грани земель и жилищ, межи, реки и урочища, и всему учинити чертеж. И се первое чертежное описание Сибири от древних жителей и сему чертеж учиниша и печати предаша" (Чертежная книга Сибири, составленная Тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым в 1701 году, СПб. 1882, прилож. стр. 4). Автор предисловия к "Чертежной книге", А. Тимофеев, замечает по этому поводу: "ныне, однако, неизвестно ни одного оттиска этой печатной карты, равно как не уцелели и рукописные чертежи, которые могли ей служить оригиналом". Это замечание ныне должно быть исправлено. Норденшильд в Государственном Архиве в Стокгольме в 1887 г. нашел две копии с утраченного оригинала чертежа П. И. Годунова, которые попали в Швецию через посредство Класа Прютца, находившегося в свите шведского посла в Москве Фритца Кронемана 1668 г., и скопировавшего "ландкарту Сибири и пограничных с нею стран" "8-го января 1669 г. в Москве настолько хорошо, насколько это было возможно сделать с плохо сохранившегося оригинала, данного мне лишь на несколько часов кн. Иваном Алексеевичем Воротынским, с тем. чтобы я ее только посмотрел, но отнюдь не вычерчивал", другая копия с карты Годунова, найденная Норденшильдом, нашлась в бумагах самого Кронемана и согласуется со снимком Прютца (см. Hорденшильд. Первая оригинальная карта северной Азии — "Записки Военно-Топографического отдела Главного Штаба, ч. XLIV, стр. 1-11). В дополнение к находкам Нордешнильда В. А. Кордт сообщил, что в Стокгольме хранится и третий снимок с карты Годунова, сделанный шведом Эриком Пальмквистом н 1674 г. (Мате-риалы для истории русской картографии, II серия, вып. I, стр. 24 — 25) и разъяснил, что копией с того же чертежа является карта Шлей-синга (op. cit., стр. 25-26; карта воспроизведена здесь же на таблице № XXV; ср. В. Кордт. Чужеземні подорожні по східній Европі до 1700 p. Київ, 1926. стр. 150 — 151). Опубликованное А. Титовым "описание" чертежа Годунова, взятое из рукописи Румянц. Музея [117] (Сибирь в XVII веке. М. 1890), и нахождение Н. Оглоблиным в делах Сибирского приказа "Росписи против чертежу 176 года", оказавшейся более исправным списком, чем рукопись, напечатанная Титовым (Н. Оглоблин. Источники "Чертежной книги Сибири" Семена Ремезова. СПб. 1891; ср. Е. Замысловский. Чертежи Сибирских земель XVI — XVII вв. "Журн. Мин. Нар. Пр.". 1891, № 11, стр. 34), при наличии четырех иностранных копий чертежа, сделанных в XVII веке, дают теперь возможность составить довольно отчетливое представление об оригинале, русскую копию которого в 1914 г. опубликовал Л. С. Багров.

В вопросе , о том, какое место среди иностранных копий занимает та, которая сделана Шлейсингом, однако нет полной ясности. По словам В. Кордта "невыясненным остается только вопрос, была ли она скопирована с рукописного или с печатного подлинника. Карта Шлейсинга отличается от копий Прютца, Кронемана и Пальмквиста только тем, что надпись на последних трех находится в левом нижнем углу, у Шлейсинга же в — правом верхнем углу. Шлейсинг озаглавил свою карту Siwerische Landcharda и отметил ее 1690 годом" (Кордт "Материалы, стр.26). Возвращаясь к тому же вопросу, Н. Д. Чечулин (Новые труды по древней русской картографии, Ж. М. Н. Пр. 1906, № 9, стр. 214-215) пишет: "мы бы склонялись к предположению печатного оригинала; во-первых, если бы Шлейсинг издавал по рукописи, он бы, вероятно, имел понятие, как нелегко было добывать эти рукописные чертежи и подчеркнул бы свою заслугу, а, во-вторых, на карте Шлейсинга есть наименования, не находящиеся, по крайней мере, на копии Кронемана, напр., "Simnoi Bojas" u "Wobschti fl". Последнее название стоит у реки, заменившей Уральский хребет и, по-видимому, имеет что-то общее с именем "Общий Сырт", на копии Кронемана не находящимся". Происхождение карты Шлейсинга, несмотря на неясность вопроса от кого и при каких обстоятельствах он получил ее, заставляет более внимательно, чем это сделал М. Корф, отнестись и к тексту его книги о Сибири. Нет ничего невероятного и в том, что он мог побывать и в Сибири, так как сведения его, в общем, довольно разнообразны и достаточно обширны. Впрочем, конечно, они могли быть собраны и в Москве; мог же, напр., Николай Витсен, не ездя на восток далее Москвы, собрать исключительные по своему значению исторические, этнографические и географические материалы о Сибири... В 1693 году Шлейсинг в Циттау выпустил новую книгу о России, с длинным и кудрявым заглавием(Derer heyden Czaaren in Reussland Iwan und Peter Alexewitz, nebst dero Schwester der Princessin Sophia, bisshero Dreifach, gefuehrter Regiments - Stab, und was darauf erfolget Ist, etc. Zittau. 1693). По разъяснениям Корфа, эта книга, несмотря на свое совершенно новое заглавие, есть ничто иное, как видоизменение прежних. В конце книги приложена, с отдельною нумерацией (стр. 1 — 99), также книга о Сибири; особый заглавный лист приложения повторяет [118] заглавие изд. 1692 г. (Neu-entdecktes Sieweria, worinnen die Zobeln gefangen werden etc. Gedruckt in Zittau hey Mich. Hartmann, 169З). Особенностью издания являются картинки, весьма посредственные по выполнению и принадлежащие некоему С. Otthofer'y. Наконец, в 1694 году Шлейсинг выпустил еще одну книгу, в тексте и заглавии которой, кроме незначительных изменений стилистического порядка, оказалась на этот раз история и имя кн. В. В. Голицына (Derenbeyden Czaarer in Reussland, Iwan und Peter Alexewitz, als Herren gebruedern... auch anderen curieusen Sachen... nunmehro aber ins Elend nach Siewerien ewig verbannten Knees Vassili Vassilowitz Galyczcens etc. 1694, s. 1.), приложение к этой книге о Сибири не имеет на этот раз отдельной нумерации, сокращено до 30 страниц и имеет совершенно новое заглавие: "Sieweria mit der abgefasseten Land-Charta so wohl biss an die chinesische Mauer und gantzen Asiatischen Tartarey. als auch, Samojedia. Nova Zembla, und das Mare Vaigats, nebst andern Kupfer-Stuecken und einem Volkommenen gruendlichen Bericht des rebellischen gewesenen Generalissimi Galiczen, wie derselbige ewig nach Siewerien condeinniret worden, wolbey auch derer boyden Laender Toom und Tingus, so auf Befehl deren Czaaren Sudoost-waerts 200 Meilen hinter Sieweria auffgesuchet worden, und aunoch bestaendig unter Czaarischen Bothmaessigkeit Stehen" 1694. Библиографический перечень изданий Шлейсинга, сделавшихся весьма редкими, дают, кроме указанной статьи Корфа, Catalogue de la section des Russica, t.II p. 268, № 536 — 542, а также книга Baddeley: Russia, Mongolia, Ghina. London 1919, vol. I. p. CXLIII-CXLVI; здесь дан также интересный анализ карты Сибири Шлейсинга и представлен анализ некоторых его известий о Сибири; об одной из ранних книг Шлейсинга см. еще Н. Устрялов, История Петра Великого, т. I, стр. LXI. Нижеследующие переводы сделаны из книги "Neuentdeckles Sieweria" издания 1692 года по экземпляру б. Киевского университета (шифр: Cr 7235). Перевод на русский язык всей книги в целом показался бы слишком громоздким в настоящем издании, да едва ли и мог бы считаться необходимым, т. к. в ней есть много материала, не относящегося к Сибири; так, в гл. VIII-й рассказывается о патриархе Никоне и о возникновении русского раскола, о православных религиозных обрядах, о празднике нового года; глава IX трактует о русской маслянице; гл. X — о русских женщинах и обрядах русской свадьбы; в гл. XI говорится о находящихся в России иностранцах: офицерах, купцах, ремесленниках; здесь же приведены, между прочим, русские цены на предметы первой необходимости. В первых главах также находится не мало материала, явно случайно попавшего в книгу: так, в гл. IV, после забавного рассуждения о том, что означает частица "вич" (das Wortlein "Wiz") в собственных именах (Michalowiz, Alexewiz) и после странного объяснения, что русское Алексей (Alexe) соответствует западному Alexander (?) (andere wollen Alexius, ist aber taut... S. 17), Шлейсинг ни с того, ни с сего переходит к описанию московского бунта 1682 г. (S. 19 — 20), после которого следует описание Астрахани (S. 2'1 28) и т. д. С другой [119] стороны, целый ряд данных, приводимых Шлейсингом, основан на печатных книгах и не имеют интереса новизны; особенно много материала дали ему Герберштейн и Олеарий, которые цитируются несколько раз, но в действительности использованы гораздо чаще. Шлейсинг ссылается также на Одерборна и даже Марко Поло; собственные же наблюдения и соображения Шлейсинга не всегда заслуживают внимания. Не имеет ценности его книга и с литературной стороны, отличаясь неудачной планировкой материала, постоянными отступлениями, не идущими к делу; она, кроме того, написана весьма тяжелым языком XVII века, воцарившимся в немецкой литературе после тридцатилетней войны, с чрезвычайным обилием варваризмов, особенно в глагольных формах речи (continuiren, reponssiren, travagliren и т. д.), неудачными синтаксическими конструкциями, и обнаруживает весьма посредственные литературные способности автора. Ниже мы приводим отрывки из глав V, VI и VII, как наиболее интересные по своему материалу образцы всего сочинения, которое, несмотря на все свои недостатки, все же заслуживает внимания и специального изучения.

(Глава III)

Из сибирского главного города Тобольска русские купцы продолжают путь на Катайск или в Черную Татарию и так далее до китайского царства, причем расстояние до Катайска определяют в 100, а до Китая в 250 немецких миль от Тобольска.

Кто захочет проехать этими местами, тот должен запастись не только хорошими спутниками, но также ружьями и провиантом как от бродячих татар, так и вследствие того, что нужно проезжать огромные дикие местности; можно было бы прямо подохнуть, если не иметь ничего с собой. От Тобольска проезжают сперва городок, называемый Или ¹ (Ili) на реке Скайабовой (Skajabowey), лежащий от Тобольска на расстоянии, приблизительно, около двух миль. Оттуда едут опять один день до маленького селения Гнисистло (Gnisistlo) на реке Кровавая (Krababoja). Затем едут несколько дней исключительно по ненаселенной местности до городка Зимовщик (Simostchik); лежащего на большом озере.

В этом озере водится исключительно прекрасная жирная рыба, которую можно сравнить со здешними ² (Bressen), и притом в таком количестве, что за одну копейку (это соответствует голландскому стюйверу) можно купить полную большую посудину, долбленную из дерева, и этого количества хватит на то, чтобы 9 — 10 человек могли объедаться этим в течение целого дня.

Дальше приезжают в городок Нешищи (Neschitschi), a затем в местечко, называемое Кайле (Kaile), также лежащее на озере, [120] причем эта местность представляется очень приятной, и так как она находится всего в двух днях пути от китайской области, то имеет умеренный климат и плодородна. Цари, вследствие нападений татар, велели построить здесь сильное укрепление и снабдить его хорошим гарнизоном из стрельцов.

Что касается Китайска или Кара-Катая, или по-немецки Черной Татарии, то она ранее входила в состав Китая. Однако, после того, как татары в 1644 г. играли в Китае первую скрипку ³, разрушили большой кусок китайской стены, заняли столицу Пекин и подчинили своей власти почти всю империю, эта область Китайск до сих пор платит дань татарским ханам, а ее жители принуждены были не только оставить китайскую веру и принять вместо нее татарскую и изучить их язык, но и одеть татарское платье и стричь волосы и бороду но татарскому образцу и обычаю. Вообще же эти китаи, несмотря на бедную внешность, являются очень искусными и трудолюбивыми во всевозможных ремеслах, делают прекраснейшие шелковые ткани и дамасты со всевозможными красивыми цветами и фигурами, а также тканную золотом и серебром "китайку" ⁴ (kathaike), как ее называют, которую купцы хорошо знают; локоть ее в самой стране продается по цене от 8 до 10 имперских талеров. Эта китайка или китайские прекрасные материи продаются в Москву благородным купцам, но довольно редко переходят и другие страны, т. к. не оплачиваются как следует к т. к. не все являются купцами.

Из Китайска русские купцы продолжают свой путь далее с многочисленными караванами (caravanna) (т. е. в сопровождении многих людей), т. к. они должны проезжать через многие дикие и разбойничьи местности до китайского царства и столицы Пекина, через китайскую стену, построенную в 215 году до Р. X. ⁵ китайским императором, называемым одними Ксиум (Xium), другими Тринзум (Trinzouь), против вторжения татар, и простирающуюся от леатунского моря до реки Кроккума (Krokkum) на расстояние 300 немецких миль.

Недалеко от этой стены лежит вся огромная азиатская Татария, разделяемая на отдельные орды, т. е. народы или области, подобно тому как Германия или какое-либо другое государство подразделяются на определенные провинции: точно также и Татария. Первая от этой китайской стены орда называется ⁶ die Schagred-kenische Tartarei, вторая die Kithaisklsche, третья Miglalizische, четвертая Bdjanzische, 5. Ablazevische, 6. Kalmuckische, 7. Sscherliskovische, 8. Бaшкирская (Baschkirische), 9. Нагайская (Nagagische), 10. Черкасская (Circassische), 11. Черемисская (Ceremissische), 12. Большая Крымская Татария (Grimmische), граничащая с рекой Волгой и причиняющая царю часто величайший вред, во главе которой стоит "cham", как некоторые его называют, или хан, что равнозачуще королю, причем крымский хан называется великим ханом, т. к. он в подчинении у себя имеет многих мелких ханов. [121]

(Глава V)

Следует прежде всего знать, что ни одна река, не только в Сибири, но также и в России, не берет свое начало в горах, но в болотах и стоячих озерах. Знаменитейшая река всей Сибири — это Обь (Obyus), которая течет вовсе не из стоячего озера, находящегося в Китае, по совершенно ошибочному мнению некоторых географов, и не из татарской страны, называемой Тюменью, а из большого стоячего озера в Калмыцкой Татарии, пробегает всю Сибирь и, неподалеку от города Тобольска, соединяется с рекой Тоболом (Tobolie), которая также вытекает из больших болот Кузковской Татарии (der Kuzkowischen Tartarey). Обе эти реки, слившись вместе, текут через всю Сибирь к северу и, наконец, совместным натиском (summo impetu) ввергаются в пролив Вайгач (Fretum Vaigats).

Что же касается этого пролива Вайгач, то это, собственно, не Ледовитое море, как некоторые думают, но только залив Гиперборейского моря (Sinus Maris Hyperhorei) и так как с этим заливом граничат самоеды, то они на своем простодушном языке называют его лужей (Pfuetze), проистекающей из Ледовитого моря. Эти самоеды рассказывают также, что в определенное время он судоходен; по крайней мере, по моему мнению и мнению верных людей, о котором я узнал там в стране, если бы затратить [известные] издержки, то можно было бы найти и отыскать более близкий морской путь в Восточную Индию, чем тот, который уже давно надеются найти голландцы. Я оставляю этот вопрос для любопытствующих и более опытных в таких делах людей; русским же, которые все равно не умеют наладить судоходства, и которые разве только могут плавать по рекам или изредка делать несколько миль по морю, вообще невозможно вбить эту идею в их глупые головы;: нужно вообще удивляться, что они, имея такую прекрасную возможность морских путешествий, не производят их, охотнее предоставляя это иностранным и чужим народам. Обращаясь же опять к упомянутым обоим рекам Оби и Тоболу, следует знать, что они принимают в себя много других маленьких рек ⁷, как, напр., Tetschon, Rosochin, Nejeth, Iumei, Tura, Sojeba, Tabda; все они берут начало в стоячих озерах и болотах, которыми изобилует Сибирь, а также реку Skajabowej, которая вытекает из Bdjanzischen Tartarey. От этого происходит то, что около устья, при впадении в пролив Вайгач, они очень полноводны и, увлекая за собой толстый лед, производят такой шум и невероятный треск, что не слышно своих собственных слов.

На этой знаменитой Оби расположены следующие города ⁸: 1. Главный город Тобольск, 2. Городок Makrobskol, 3. Kunskol и 4. [122] Bundsobbi. На берегах Тобола, за исключением Тобольска, нет ничего, кроме одной только пустоши; однако, на реках Nejeth, Тura и Sojeba расположены следующие городки: Miter, Bokrosnoj, Wergotsustchs ⁹, Belir, Latschta.

На реке Skajabowei расположены следующие городки: 1. Kanizko ¹⁰, 2. Somskoi, 3. Sakoffskoi, 4. Kemskoi и, наконец, 5. Ili Здесь следует отметить, что возле последнего городка начинается ужасно гористая и большая пустынная местность (Wueldnuess) Symmoi Boejas, т. е. Зимний Пояс, а не Земной Пояс ¹¹, как некоторые пишут еще и сейчас. Я бы очень хотел знать, почему он должен называться Земной Пояс; те, кто так называли его, конечно, не знали, что эти чудовищные горы названы так от русского слова Summoi, что значит холодный (или зима) и Bojas — Пояс, во-первых, потому, что здесь всегда очень холодно и на них лежит нетающий снег и, во-вторых, потому, что эти горы лежат замкнувшись, подобно цепи или поясу, как это видно и на карте.

Этот Зимний Пояс древние называли Pифейскими горами; эти горы имеют необыкновенную вышину, так что никто не может на них подняться; при этом, как рассказывают самоеды, живущие возле самых гор, здесь водятся только духи и белые медведи; этих медведей ловят самоеды и шкуры их продают в Архангельск. На этих горах находится большое черное озеро, которое самоеды называют Тази (Tasi), т. е. Чёртово озеро, т. к. в нем водятся и ловятся только большие черные рыбы, которых ни один человек не может употреблять в пищу по причине их страшного зловония. Существование этого озера Тази кажется мне заслуживающим такого же вероятия, как черный пруд на горах Плокских ( Plocks-Berge), неподалеку от Брауншвейга, в котором также, говорят, виднеются черные рыбы.

Передаю то, что слышал.

На реке Кровавой ¹² (Krababoja), которая берет свое начало в Сибири в одном стоячем озере, пробегает всю Сибирь и Самоедию и вливается также в Вайгач, расположены следующие городки: 1. Oselinskoi, 2. Simostchik, 3. Oslimetkoi, 4, Konoja, 5. Gnisestlo, 6. Ninatschnja и 7. Tscuuogamskoi.

На большой реке Wobsthi ¹³, которая вытекает из болота, находящегося в Tscherlukowische Tartarey, протекает через всю Сибирь и русскую местность Двину и также впадает в пролив Вайгач, в настоящее время, вследствие неплодородия этой местности, нет ничего, кроме непрерывной пустыни, и она известна только как путь сообщения и перевозки. На реке Стлене ¹⁴ (Лене? Stlena), которая также вытекает из Сибирского болота, расположены два городка: Kaile и Lapkloi.

Есть [здесь] еще две реки: Колыма (Kelim) и Оленек (Oleneek). но так как там еще ничего не выстроено, о них нечего сообщить достопримечательного. [123] Таковы, следовательно, известнейшие из рек и выстроенные на них города и острожки, которые я нашел там во время своего там пребывания ¹⁵ (so ich zu meiner Zeit darinnen angefunden). Те же, кто не живут в городах, но имеют пребывание на берегах рек и в лесах, представляют собою бедных охотников и рыбаков, которые круглый год не видят хлеба и принуждены из-за ужасных медведей обносить свои жилища высоким длинным частоколом из бревен, заостренных вверху, чтобы по ночам и они и их скот могли быть в безопасности. Их пищу составляют рыба и дичь; меховой товар они выделывают сами, и такие товары отправляют в Архангельск на ярмарку.

Иной, вероятно, мог бы сказать: что заставляет этих людей в такой бедности проводить жизнь в этих пустынных местностях и не могли ли бы они лучше жить в других лучших краях? И далее: только воля человека является его раем; поэтому и эти люди живут так, и следовательно и у них также — привычка вторая натура.

Я знал в Швеции лапландцев, народ, который также живет в очень холодной и суровой стране, и который, несмотря на это, предпочитает жить в нужде на своей родине, чем жить роскошно, но в чужих странах.

(Глава VI)

Так как в Сибири, или стране крайнего севера, климат суров и мало тепла, всякий здравомыслящий человек легко может заключить отсюда, что в ней не может произрастать никакое из редких и благородных древесных и садовых плодов, что же касается любимых хлебных злаков, то они всходят здесь тонкими и редкими колосьями, так что если вообще иные пашни дают сам-15, сам-20 урожая, то сибирцы благодарят бога, если они могут собрать сам-4 или сам-5, причем хлеб должен быть посеян и собран в течение восьми летних недель; относительно же озимых посевов они не знают ничего. Помимо этого, ленивые обитатели этой страны не принадлежат к числу энергичных людей, которые приходят на помощь природе своим искусством и трудом, как это делают, напр., шведы, лифляндцы и другие северные народы, которые хорошо умеют пользоваться погодой, и так как их пахоты не приносят столь обильной жатвы, как в других более благодатных странах, обычно вырубают большие леса, жгут деревья и таким образом превращают почву в более плодородную, что они называют у себя Raeding, так что таким образом множество полей заменяет их недостаток, и они могут ежегодно отправлять [от себя] несколько тысяч кораблей [груженных зерном]. Подобное же делают они с [124] огородными растениями, причем для тех из них, которые природа, благодаря продолжительной зиме и суровому климату не может родить так, как в теплых странах, они заменяют тепло трудом и искусством, так что в своих садах они могут показывать и предлагать путешественникам благороднейшие плоды и цветы. Но так как всемогущий создатель не оставил своею благодатью даже самых худших стран, то и эту холодную и суровую Сибирь он все-таки наделил многими вещами, которых не имеют другие страны. Так что хотя здесь и не произрастают никакие фрукты, виноград и тому подобные плоды, но здесь зато есть так много меду, что я должен признаться, что ни и какой другой стране света (а я, говоря без всякого хвастовства, пошатался по всему свету) я не видел столько меда, собираемого пчелами в громадных диких лесах без всякого за ними ухода или наблюдения, как именно в этой холодной стране, так что там часто находят даже целые деревья, наполненные медом.

Не буду входить в пространное обсуждение причины того, отчего это возможно в столь холодной стране и предоставляю это на обсуждение физиков и естествоиспытателей; я остаюсь, однако, при том мнении, что в летнее время, когда в Сибири, как и в других северных странах, очень жарко, и эта жара стоит в течение целых восьми недель, здесь вырастают самые крепкие цветы и травы (которые наверно известны, опытным ботаникам), а также приятный липовый цвет, которым полна вся страна, и тогда эти чудесные создания, маленькие трудолюбивые медовые птички (Honigv Voglein) в это самое время должны заботливо обслуживать себя и часто вносить к себе запасы, чтобы иметь возможность существовать в течении долгой зимы.

В Сибири находится так много меду, что деревьев с сотами даже не ищут; зато огромные медведи прекрасно их находят. Из этого меда сибиряки варят хорошего качества напиток — мед, который далеко вывозится. Среди других прекрасных трав здесь находится горичавка (Entzian), который растет лучше чем в какой бы то ни было другой стране. Однако, жители не настолько любознательны, чтобы научиться и уметь собирать такие травы: к тому же они не имеют в Сибири также и опытных врачей, как и в столичном городе Москве (Mosco) (о чем на своем месте будет сообщено), а лечатся вместо этого сами чесноком и водкой. Некоторые (если они не знают своей болезни) делают при помощи острого ножа отверстие в руке или ноге и капают затем с зажженной лучины смолу такой горячей, что начинает нарывать и напухать, что они затем по своему опять умеют изгнать и таким образом лечат пациента. Но подобное лечение годится лишь для русских и сибиряков, ни для кого другого!

Что касается скота, дичи, птиц и рыбы, то в них страна не только не терпит недостатка, но даже имеет избыток. Во время [125] летнего времени радуются люди и животные, так как на это время приходится сенокос, посев и жатва и они должны много работать. В продолжение лета солнце в Сибири также не заходит и, как в других северных странах, поскольку оно не бросает лучей, выглядит, как круглый огненный шар, так что при нем можно писать, читать и т. п. Когда же солнцестояние проходит, то дни быстро уменьшаются, и зимой их день длится едва три часа. Также летом, как бы жарко ни было, здесь никогда нет грома, в то время как зимой, во время самого сильного холода, чаще всего происходят гром и молния.

Что касается жителей Сибири, то это почти исключительно русские, за исключением немецких офицеров, стоящих на границах со своей стражей (Milice), затем немного армян и татар, исповедующих греческую религию и подчиненных русским законам, как я уже выше упоминал. Они торгуют различными соболями и мехами, юфтью, поташем, слюдой, бобровой струей, воском, вяленой рыбой и т. п., меняют их на другие товары или продают также за наличные деньги.

Поскольку Сибирь сурова и холодна, то и жители ее люди суровые, грубые и неуклюжие по сравнению с другими народами, и я поэтому согласен со Стефаном Гваццио, который в своем небольшом трактате "De civile Conveversatitione" делает большое различие между народами и, между прочим, высказывается следующим образом: "чем милостивее и прекраснее небо, тем более вежливые и приятные люди под ним находятся; чем более сурова и дика страна, тем некультурнее и грубее люди, живущие в ней".

Это кажется весьма правдоподобным, и было бы делом, если бы путем хорошего воспитания, образования и путешествий эта грубая натура могла бы измениться. Чего однако в этой варварской стране не найти, т. к. она всем этим пренебрегает, и достойные хвали философские науки считает колдовством. Как хотя бы в 1682 г., когда в Москве разразилось большое и грозное восстание, знаменитый шведский математик Фойгт ¹⁶ (Voigt) в своем календаре как раз в неделю, когда это восстание началось, поместил следующие слова: "Москва также не избежит своего несчастия!" Они покойника Фойгта объявили бесовским знамением и колдуном, который умеет .вызывать тайно сокрытое и будущее, также и календарь его, который они перед тем из года в год переводили и печатали в своей типографии и на своем языке, сожгли и под страхом телесного наказания и казни запретили опять его издавать.

Поэтому и в Сибири все пороки безнаказанны, кроме убийства, которое у русских без различия личности убийцы также карается смертью. Кроме же этого всякий может совершить, что ему заблагорассудится, если у него только есть, чем заплатить. Ибо в России все зиждется на подкупках и подачках, так что можно было бы сказать: "кто побогаче, тот и сильнее", ибо у них воевода, посаженный над [126] Сибирью и правящий всем, может изрядно стричь своих овец (я едва не сказал баранов) и наполнять этим свой кошелек, ибо действительно только это он и делает, — а каков пастух, таково и стадо.

Комментарии

1. Географические названия и сочинении Шлейсинга настолько искажены, что догадаться об их значении иногда прямо невозможно. Поэтому в большинстве случаев мы оставляем их непереведенными. Река Кровавая отмечена на Годуновской карте (сл. ниже).

2. Brussen Вероятно Brassen - лещи.

3. В 1б44 г., как указано было выше (Г. Ф. Горн, стр.), в Пекине воцарилась Дайцинская (манчжурская) династия; вероятно это событие Шлейсинг и имеет в виду.

4. об этой материи и вообще о русско-китайской торговле сл. выше: Кильбургер.

5. Taк назыв. "Великая каменная стена" возведена была по повелению императора Цзинской династии Ши-чуанг-ти (Ши-куань) в 214 г. до нашей эры с целью оградить провинции внутреннего Китая от вторжения в его пределы монгольских орд. При атом императоре она была выстроена лишь до поворота р. Хуань-хе на юг (т. е., оканчивалась у Линь-Тхао, нынешнего Лан-чжоу-фу) и только впоследствии была продолжена на запад и охватила всю провинцию Гань-су (X э - с и).

6. Все эти искаженные названия отмечены и на карте Шлейсинга, скопированной, как указано во введении к настоящему тексту, с чертежа Сибири II. И. Годунова. Аblazеvische Tartaren б. м. Аблaевы улусы (улусы Аблая-тайши), отмеченные па этой карте; название Scherliskovisсhe б. м. находит свой источник в названии Уpлюковы Годуновской карты; название Miglalzisсhe вероятно мугалы; на той же русской карте отмечены нагаи, башкирцы и черемисы (см. воспроизведение этой карты у Л. С. Багрова. Карты Азиатской России, Пг. 1914. стр. 11). Названий: Shаgredkеnisсhe и Вdjanzisсhe Тartarei объяснить я не умею.

7. Все приведенные ниже названия притоков Оби и Тобола объясняются из Годуновской карты Сибири, причем Шлейсинг зачастую неверно прочел их обозначения и в искаженном виде воспроизвел па своей карте. Telосhоn это р. Теча, Rosoсhin - p. Росоха, Tumei — конечно Тюмень; Туру, Сосву и Тавду легко узнать и названиях Tura. Sоjеhа и Таbdа

8. Городок Makrоbskoi - вероятно Маковский острог, hunskoi - Кетский острог. Нa Годуновском чертеже Тобольск расположен на р. Оби

9. Вероятно, Верхотурье. Вokrosnoi - не Покровск ли Годуновской карты?

10. Вероятно Соликамск. На копии Годуновской карты К. И. Прютца (воспроизведена у А. Титова, Сибирь в XVIII веке, М. 1890 сл. В. А. Коpдт. Материлы для истории русской картографии. Вторая серия, вып. Г., Киев 1906, табл. ХХII) — Kanitz. Подробное сличение всех копий Годуновской карты (как русской так и иностранных) вероятно позволило бы расшифровать значительную часть названий Шлейсинга.

11. Одна из многих, ни на чем не основанных догадок Шлейсинга. Русское название Урала было именно Земной, а не зимний пояс, что удостоверено и рядом иностранных свидетельств о происхождении этого названия (см. т. I. Геpбеpштейн).

12. На Годуновской карте и на копии ее К. Прютца на реке Кровавой не отмечено ни одного селения. Шлейсинг, вероятно, путает ее с Енисеем; возможно, что под Gnisestlo разумеется в таком случае Енисейск.

13. Что за река имеется здесь в виду, не умею сказать; вероятно, она же на копии Прютца названа Mоloсh, однако почему она протекает "русскую местность Двину" — непонятно. М. Чечулин высказал мнение (см. выше, введение к настоящему тексту), что имя находится в связи с названием "Общий сырт".

14. Два городка Каile и Lapkloi являются, вероятно, просто недоразумением. На всех копиях Годуновской карты верховья Лены отмечены довольно близко от Амура, на котором у Прютца стоит Lарkoоr (написанное не совсем ясно). Это очевидно Лапка русской копии, то есть Лапкаев городок или Албазин. Выше у Прютца отмечен Kailar (на русской копии Кизляр). т. о. Хайлар.

15. Как показывают произведенные выше сопоставления, почти все названия взяты с Годуновской карты, прочитанной, однако, очень небрежно и неверно.

16. Календари "Ягана Гендрика Фохта" (J.H. Voigt), "королевства Свейского математика" действительно пользовались большим распространением в Московской Руси в конце XVII века. П. Пекарский (Наука и литература в России при Петре Великом, СПб. 1862, т. 1, стр. 285 — 289) подробно описывает ряд этих календарей в русских списках конца XVII века и попутно приводит свидетельство Г. Корба (1699), что календари Фохта были подвергнуты в Москве запрещению; в одном из предсказаний Фохта "Москва не избежит определенного ей несчастья", Корб видит намек на случившиеся потом стрелецкие смуты. Взял ли Корб это известие из книги Шлейсинга? В книге А. И. Соболевского — Переводная литература Московской Руси, СПб.,1903, стр. 89, 135. 136 перечислены русские рукописные переводы календарей Фохта в списках 1684-1696 годов. Более поздние русские списки календарей Фохта и издания их описаны также в книге: Библиотека Московской Синодальной Типографии, ч I, вып. 5. Календари и святцы. Описал Алексей Покровский. М. 1911, стр. XV и сл. Об Иоганне Генрихе Фохте см. Joecher, Allg'. Gelehrten Lexiceon, t. IV. (Leipz. 1751). col. 1696.