ПЕТЕР-СИМОН ПАЛЛАС
ЗАМЕТКИ О ПУТЕШЕСТВИИ
В ЮЖНЫЕ НАМЕСТНИЧЕСТВА РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА
В 1793-1794 годах
Петер-Симон Паллас (1741- 1811) — крупнейший ученый XVIII века. Родился в Берлине, получил энциклопедическое образование в университетах Лейдена, Галле и Геттингена; докторскую диссертацию защитил в возрасте 19 лет. К 1767 году, когда Паллас по приглашению Академии наук приехал в Россию, его имя было широко известно в ученых кругах Европы. На Северном Кавказе он побывал летом и осенью 1793 года, совершив путешествие от Астрахани до реки Баксан. С 1795-го по 1810 год Паллас жил в Крыму, занимаясь подготовкой к публикации своих сочинений и сочинений других ученых. Паллас — автор множества сочинений почти по всем отраслям знаний XVIII столетия; своим главным трудом он считал «Описание животных России».
Перевел с английского В. Аталиков
Предисловие автора
Эти наблюдения были собраны во время путешествия, которое автор предпринял в 1793 и 1794 годах по специальному позволению Ее Императорского Величества для поправления здоровья. Он счел эти наблюдения достойными внимания публики, поскольку они смогут в какой-то мере заполнить пробелы в его прежних путешествиях, предпринятых в 1768-1769 годах, осветить изменения, имевшие место с тех пор в некоторых областях, и дать дополнительную информацию относительно некоторых провинций обширной Российской империи, которые до сих пор не описаны или не посещались путешественниками. Автор надеется, что снисходительная публика примет этот труд с таким же участием, с каким были приняты его прежние «Путешествия», особенно потому, что он тщательно избегал всяческих тривиальностей и включил в «Дневник» только те детали, которые были обойдены вниманием других путешественников...
* * *
Полный желания избавиться от бесконечной суеты притворного общества, господствующего в столице Российской империи, я в конце 1792 года обратился к нашей милостивой государыне императрице Екатерине II с прошением позволить мне путешествие по южным провинциям ее необъятной империи, частично для восстановления моего здоровья, частично для наблюдений за явлениями природы, чтобы завершить составление моей ботанической коллекции. Моя просьба была уважена, и Ее Величество снабдили меня рекомендательными письмами к губернаторам всех провинций, которые я предполагал посетить. Воодушевленный таким образом, я выехал из Санкт-Петербурга в 2 часа утра 1 февраля 1793 года, сопровождаемый моей возлюбленной женой и дочерью, чтобы насладиться вместе с ними первыми прелестями весны на южных берегах Волги...
В окрестностях Енотаевки мы снова встретили калмыков, которые надеются провести здесь зиму своими многочисленными ордами, но в этом году были заражены оспой, [248] распространившейся по Волге и вынудившей их рассеяться; эта болезнь ужасна и погибельна для них как чума.
По новейшему списку, который я достал, остатки этого замечательного народа, который с учреждением провинциального управления и разделом земель оказался в очень стесненном положении, насчитывает сейчас 8229 кибиток, или семейных палаток. Несмотря на разделение большой орды Дербетов, они, испытывая неудобства вследствие своей многочисленности, после того как прекратился род их наследственных князей, отделились от соседей и поселились между Доном и Яиком, где они объединились с казаками; они насчитывают в настоящее время 4900 кибиток, или очагов, в Приволжских степях... К этому числу можно прибавить 200 человек обращенных, свободных и цивилизованных калмыков, которые проживают в Астрахани и ее окрестностях. В моей «Коллекции для разъяснения истории монгольских племен» я дал детальное описание их конституции, образа жизни, религиозных верований и идолопоклонства, которое насчитывает наибольшее число последователей. Предпринимались неоднократные попытки к тому, чтобы приучить их вести оседлый образ жизни, но они настолько привыкли к бесконтрольному и бродячему образу жизни, что только из нужды их непрочного братства, которое позже стало переселяться в провинцию Сонгари в китайских владениях, их правители получили в настоящее время возможность заставить этот непостоянный народ обратиться к земледелию и жить оседло.
Этот народ наложил свой отпечаток и нате народы, с которыми он смешивался: на китайцев и русских, живущих за Байкалом.
Много лет назад калмыки открыли каменную соль в небольшом горном кряже в середине степи и раскопали все холмы; привыкнув добывать этот необходимый продукт в этом месте, они назвали его Чапчапчи, что означает действие — рубка топором. Кряж называется Арсаргал-Сбоогут, или Соляные горы. Большое количество соли добывается около Маджар, по соседству с рекой Кумой... Я осмотрел древний алтарь калмыков, называемый Дандар.
В степи, в направлении Заплавны, как мне сообщили, находится большая груда кирпича, называемая русскими Мечетный Бугор, или Священный дом; по-калмыкски – Темане Бальгазум, или Верблюжья башня.
По рассказам калмыков, в этой местности Джанибек-хан держал много кобыл, молоко которых перевозилось в бурдюках из этой башни в его резиденцию.
В этой степи, за Манычем, мы остановились у родника, называемого Черкесские Копани, на расстоянии 370 верст от Царицына. 24 верстами далее находится речка Калаус. Расстояние от Царицына до старых Маджар около 531 версты.
...Во время моего пребывания в Астрахани я с удовольствием посещал купцов из Индии, проживавших в Индийском дворе. Эти мултаны, чья страна сейчас покорена Тимур-шахом [249]
Афганским и чей язык обнаруживает величайшие аналогии с языком цыган, каждый вечер молятся на Волге перед изображениями их идолов.
В бытность мою в Астрахани я познакомился с Григорием Сафаром Шафразом, армянином, который продал мне прекрасный алмаз, находящийся сейчас на скипетре российского императора...
Путешествие от Астрахани до Кавказской линии...
...Большое соляное озеро, которое русские называют Маджарасим, или Венгерским, озером, находилось в 12 верстах от нашей дороги (из Астрахани в Кизляр. — В. А), в низкой и широкой долине, в которой берет свое начало Маныч. Название этого озера происходит из традиции горских племен, в основном от черкесов и татар, которые берут соль для приготовления пищи из этого места. Оно находится в конце низкой долины, окружено безводной степью, в которой нет ничего, кроме соляных озер, и имеет около 4 верст в длину, недалеко от Кумы, примерно в 22,5 версты от нее. Отсюда каждое лето берется много соли, а также из двух маленьких озер, расположенных севернее; одно из них называется калмыками Барго-Дабассун, оно расположено недалеко от холма Барго. Эти озера обеспечивают калмыков и жителей Кавказской линии и их скот; вывоз соли не производится из-за протяженности водного пути к пунктам торговли.
...Река Кума достигает здесь в ширину 4 аршинов, но не затопляет долину, в которой легко можно обнаружить следы древних небольших каналов. Здесь уровень степи, насколько хватает глаз, выше соседних мест на 3 сажени. Эта значительная возвышенность начинается от деревни Терны и имеет крутой кряж, пересеченный небольшими лощинами. На этой возвышенности степи находится множество древних сводчатых могильников. Ниже деревни некогда стоял древний татарский храм, прямоугольной формы, построенный из кирпича, который, однако, в настоящее время полностью разрушен. Я заметил также, что известковый раствор был смешан с крупной угольной крошкой и белой негашеной известью, но это была пористая известь, а не такая компактная, как та, что я видел в Царевой Пади на берегу Ахтубы. Эти развалины называются Нижние Маджары, так же, как и деревня, находящаяся в этом месте.
Малые Маджары, или, как их сейчас называют, Кавказский Усвят, — это вторая деревня после Владимировки, находящейся на берегах Кумы в этой плодородной долине, которая еще 20 лет назад была пустыней. Малороссы и другие кочевые орды первыми основали здесь свои поселения... Деревня принадлежит княгине Вяземской... Основным занятием русских в этой местности является земледелие...
Представляется небезынтересным дать общий обзор колоний, размещенных на Кавказской линии с 1781 года. Эти новые колонии были образованы в разрозненных деревнях, и [250] колонисты были обязаны возводить небольшие укрепления, а в некоторых местах даже окружать свои дома рогатинами для обеспечения своей безопасности при нападениях горских орд. Однако эти деревни по ряду причин потеряли множество своих жителей...
На Куме расположены следующие деревни, начиная снизу и двигаясь к ее истокам:
Терны, или Терновка — 1791 г., на левом берегу реки.
Владимирова — 1786 г., 36 человек, на правом берегу, принадлежит генералу Савельеву. Кавказский Усвят — 1786 г., 852 человек, принадлежит княгине Вяземской.
Покойное — 1786 г., 1013 человек, 361 жилище.
Большие Маджары -1786 г., 183 человека, бывшая немецкая колония, отделилась и в настоящее время находится на левом берегу реки.
Прасковья -1785 г., 938 человек, 584 дома, на правом берегу.
Привольное, или Маслов Кут -1785 г., 411 человек, 411 домов.
Нино, или Фроловский Кут -1786 г., 1233 человека, 579 домов; среди них находится около 150 цыган. (Название деревне дано П. Потемкиным в честь Нино, прекрасной дочери грузинского царя Ираклия.)
Новогригорьевка, или Федоровка -1781 г., 957 человек, 810 домов.
Отказное-1786 г., 860 человек, 302 дома, на правом берегу.
Слобода Александровская -1781 г., 448 человек, 448 домов, на правом берегу, состоит из уволенных в отставку солдат.
Деревня Александровка -1788 г., 180 человек, принадлежит графу Воронцову; находится на левом берегу реки, как и все последующие.
Новозаведенное -1785 г., 1176 человек, 622 дома.
Обильная -1785 г., 1341 человек, 846 домов.
Малая Подгорная, Большая Подгорная -1786 г., 835 человек, 654 дома.
Слобода Александрия -1784 г., 835 человек, 654 дома.
Слобода Ивановка, или Крюкин Брод -1791г., 100 человек, принадлежит графу Чернышеву.
На берегах речки Бибала:
Благодарная -1787 г., 131 человек, 105 домов.
Белый Ручей -1787 г., 36 человек.
Медведица -1785 г., 1123 человека, 767 домов.
Высоцкое -1785 г., 905 человек, 605 домов.
На речке Тонгузлы:
Черный лес-1789 г., 356 человек, 264 дома.
Новосельцы -1785 г., 1205 человек, 789 домов.
Калиновка-1785г., 1517 человек, 999 домов.
Сабля -1788 г., 194 человека, 166 домов. [251]
Незлобный -1786 г., 183 человека, 118 домов.
Екатериновка -1776 г, 89 человек, принадлежит полковнику Ребиндеру.
На берегах Камуса:
Петровское -1786 г., 136 человек, 96 домов.
Марьино-1785 г., 999 человек, 630 домов.
Надежда-1785 г., 1698 человек, 1168 домов.
Сергеевское -1788 г., 263 человека, 244 дома.
На берегах реки Куры:
Курское -1786 г., 261 человек, 164 дома.
Спасское-1786 г., 257 человек, 87 домов.
Расставановка, принадлежит дворянину Расставанову.
Государственная-1786 г., 607 человек, 312 домов.
На берегах рек Малка и Терек:
Александровка -1784 г., 52 человека, принадлежит графу Безбородко. Павлодольское-1784г., 206 человек, 138 домов (на Ераште).
Первородное-1786 г., 38 человек, 38 домов (на Тереке).
Близкое -1787 г., 61 человек, 93 дома (на Малке).
Прохладное -1784 г., 545 человек, 308 домов.
Солдатская Малка-1787 г., 274 человека, 248 домов.
На речке Тагила, впадающей в Егорлык:
Пелагиада-1785г., 1450 человек, 865 домов.
Михайловское-1785 г., 1469 человек, 964 домов.
Донская Балка-1786 г., 534 человека, 300 домов.
Господин де Радинг, директор Экономии в Астрахани, представил мне список, содержащий количество посевных площадей и их продуктов в этих колониях в 1792 году. По этому списку там было посеяно 15 тыс. русских четвертей ржи, 13 тыс. пшеницы, 8400 ячменя, 2300 проса, 14 950 овса и 284 гречихи. Урожай: 94 400 четвертей ржи, 86 400 — пшеницы, 45 544 — ячменя, 28 300 — проса, 75 700 — овса и 1200 — гречихи. Сюда следует прибавить 306 четвертей гороха, которые дали 1533 четверти, 790 четвертей конопли, которые дали 3140 четвертей, и 757 четвертей льна, которые дали 2160 четвертей.
...[После выезда из Привольной] мы проехали 3,5 версты по долине, богатой лесом и виноградником, затем пересекли несколько водных каналов, могальных курганов и вступили в степь между Бибалой и Кумой. Здесь имеются остатки древних татарских строений, заметных с первого взгляда и известных под названием Большие или Верхние Маджары. В1780 году эти строения, частью целые, частью разрушенные, насчитывали 32 постройки. Мы обнаружили, что шесть сооружений подобны башням, которые мы видели здесь раньше. С тех пор в окрестностях были построены деревни и форты, для возведения которых отсюда был перевезен [252] прекрасный кирпич. Весьма вероятно, что, судя по остаткам, прежде они были построены в ряд; предположительно, это были улицы большого города. Но при более тщательном изучении оказалось, что это место было известным кладбищем, принадлежащим выдающимся личностям. Подобные следы можно обнаружить по всей Куме во всех направлениях по обоим берегам реки, особенно на правой, или южной, стороне, где много надмогильных холмов. Это доказывает пристрастие древних кочевых племен к этой местности, и даже в настоящее время калмыки ежегодно пригоняют сюда скот для зимней пастьбы.
Строения, сохранившиеся в целости, являются только надгробными мечетями мусульманской нации, возможно, татарского происхождения. И если бы мы были вынуждены судить только по традиционному названию Маджар, данному этому месту, то мы сочли бы, что это резиденция венгров или куман. Это предположение можно отнести ко всем руинам кирпичных зданий, расположенных на высоких горах около Большого Джинджика, называемого черкесами Маджар Уна, или Дом Маджар. У нас нет оснований верить, что это связано с этим предполагаемым городом, будто его жители были изгнаны отсюда великим множеством огромных тарантулов, от которых, по традиции, происходит название речки Бивалла. По-татарски би означает тарантул», а валла — «плохой» или «дурной». Я никогда не считал эту страну родиной названных насекомых; более того, несмотря на все старания, я не смог обнаружить здесь даже обыкновенного тарантула.
Четыре часовни или мавзолея расположены по линии восток-запад на возвышенной степи. Там есть три основных ряда, позади могильников, могильных камней и других остатков, которые лежат рассеянными повсюду без какого-либо порядка.
Здание, расположенное в 200 саженях от берега Кумы и 250 — от Биваллы, покрыто вьющимся виноградником и отличается от остальных трех архитектурой, размерами и формой купола. Это строение находится в стадии разрушения, так же как и его восточный фронтон и восточная сторона его купола; стены его цементированы глиной вместо извести, которая использована только в фундаменте, и скоро, вероятно, станут грудой развалин. Здание имеет в длину 36 английских футов и в ширину 25. На его восточной стороне находится куча мусора и основание, вероятно, башни или Мистера, на одной линии с портиком, который на всех этих строениях обращен к югу. Такое же основание в 16 квадратных футов находится посередине между этим и другим строением, которое имеет 35 футов в длину и 25 в ширину. Оно отстоит от первого на 57 шагов и имеет круглый купол — форма, принятая обычно у татар в архитектуре надгробных часовен. Это строение имеет вместо окон отверстия в восточной и западной стенах, но нет ни одного на северной стороне. Последняя описанная часовня расположена близко к предыдущей и ориентирована параллельно ей. На расстоянии 18 шагов от этого строения, которое сохранилось полностью, хотя стены его скреплены только глиной, мы обнаружили фундамент в 15 квадратных футов; в 10 шагах далее в этом же направлении был другой фундамент длиной в 36 и шириной в 26 футов. За ними, примерно в 92 шагах к [253] северу и несколько отклоняясь от прямой линии, мы обнаружили развалины конического строения, имевшего 61 шаг в окружности.
В пятом ряду этих построек на расстоянии около 100 шагов находятся два совершенно целых здания, построенных подобно зданиям второго ряда. Стены самой восточной постройки скреплены известью и более совершенны по форме, чем другие; оно имеет 26 футов в длину и 24 в ширину, с выступающим перистилем высотой в 8 футов, и орнаментировано на каждой стороне октагональными колоннами. Второе строение в этом ряду отстоит от первого на 75 шагов; оно имеет 28 футов во всех измерениях, с вестибюлем в 8 футов высотой, украшенным двумя октагональными колоннами позади перистиля и имеет в задней части 26 футов ширины. В просторном входе с южной стороны все они имеют придел с каждой стороны со сводчатой нишей и низкий вход в нее. С трех сторон и в четырех углах они имеют сводчатые плоские ниши, поддерживающие купол и имеющие форму восьмиугольника. В восточной и северной нишах я заметил небольшие отверстия, заменяющие окна; земля была вынута во всех нишах искателями кладов. Своды этих сооружений, возведенных из кирпича и глины, начали уже разрушаться, так что через несколько лет от них останутся только развалины...
На равнине, между зданиями и руинами, мы также видели несколько выкопанных надмогильных камней высотой от 6 до 8 футов, угловатой формы. Они были высечены из смеси известняка и песчаника, подобно основаниям могил греков и евреев, и располагались горизонтально, без надписей. К югу находится множество рассеянных надмогильных курганов очень больших размеров; они находятся на расстоянии нескольких верст от вышеописанных, напротив деревни Прасковея за Кумой. Эти памятники находятся недалеко от прежнего места немецких колонистов, но сейчас там не видно ни одного строения, за исключением позднее выстроенных редутов, которые сейчас заброшены.
Почва в окрестностях Маджар богата селитрой.
Из Маджар мы впервые могли рассмотреть снежные вершины Кавказа. В течение всего дня нашего путешествия они виднелись на большом расстоянии от нас, производя величественное впечатление. Кроме высочайшего и колоссального Эльбруса, возвышающегося над другими вершинами и окруженного цепью гор со стороны его западной оконечности, видны были четыре главные группы снежных гор, обращающих на себя внимание своими неодинаковыми вершинами. Я не знаю, какой народ дал название горе Эльбрус. Черкесы называют ее Ошхамахуа, или гора Счастья, а абхазы — Орси Ипгуб. Они считают ее резиденцией царя дьяволов, которого они называют Джин-падишах. Вследствие превратностей несчастной для них войны эта гора стала убежищем этого народа.
Около Маслова Куга прежде стояла татарская церковь с кладбищем, от которой остались только следы. У меня есть ее план, составленный 10 лет назад проживающим ныне в [254] Астрахани архитектором г-ном Дигби. Замечателен склеп на этом кладбище; его конструкция и твердость вызвали восхищение этого господина. Я взял у него гравюру этого плана, потому что склеп совершенно схож с теми, которые находятся на Ахтубе; их я описал выше.
Вечером того же дня мы переправились через Куму, которую черкесы называют Гум-Иш, и пройдя пять верст, прибыли в Георгиевск, который является сейчас резиденцией кавказской администрации. Я имел удовольствие познакомиться с генералом от инфантерии Иваном Васильевичем Гудовичем, человеком с большим военным талантом, большими знаниями, вежливым, который выразил мне сожаление по поводу того, что я прибыл в этот замечательный край в конце года. Здесь, хотя я имел возможность только бросить беглый взгляд на границы Кавказа, я получил много ценной информации по топографии, минералогии и ботанике, помимо того, что получил исследование столь проницательного наблюдателя, каким является профессор Гюльденштедт.
Наблюдения во время путешествия по Кавказу
Георгиевск располагается вблизи крутого склона лесистой долины Подкумы, или, как ее называют черкесы, Гум. Высота этой местности 11 саженей... К счастью для жителей, зима здесь мягкая, как в Крыму...
Окрестности Георгиевска состоят из пахотной земли замечательного качества, лугов, пастбищ, леса, и полны дичи; весь путь отсюда к горам, примыкающим к берегам Кубани и Калауса, представляет все необходимое для существования многочисленного населения. Эта местность, особенно ближе к горам, изобилует оленями, лисами, косулями и дикими кошками, которые похожи на домашних, но крупнее и двух окрасок: красноватые и серые с темными полосами. Кроме них здесь водятся небольшие волки, шакалы, зайцы, горные мыши и большой слепой крот. Дичь, особенно осенью, большие и малые дрофы, куропатки и фазаны, встречаются повсюду.
9 сентября я предпринял путешествие в форт Константиногорск, который имел для меня большое значение, поскольку я хотел поближе изучить Бештау и в то же время посетить серные источники по соседству с ним. Я предполагал также проследовать дальше к превосходным кислым источникам, расположенным за Линией, около деревни абазин, принадлежащей фамилии Джантемир.
Из Георгиевска мы проследовали по плодородной долине, покрытой превосходной травой, и продолжили путешествие вдоль берега стремительного Подкума. Мы впервые путешествовали на запад и северо-запад, оставив Лысую гору слева; затем мы проехали до точки, где река сворачивает в степь и к лесистой западной части этой горы. На полдороге мы встретили пикет казаков. Постепенно поворачивая к юго-западу, мы достигли равнины, покрытой лесом и кустарником. Здесь мы подошли к широкому и ровному подножию высокой горы, называемой Бештау... [255]
Затем мы прошли лесистое подножие Машука, который возвышался слева от нас, с которого мы могли ясно увидеть холмы песчаника там, где берут начало теплые серные источники. Справа от нас была гора, которую называют Железной и которая является крайней точкой земель около Кумы, крутую и островерхую гору Змей, и сам Бештау...
На левом берегу Подкумы возведена крепость Константиногорская, расположенная примерно в 40 верстах от Георгиевска. Это один из важнейших постов на всей Кавказской линии, и построен он с целью отражения вторжений черкесов, абазин и кундурских татар...
На следующий день, 10 сентября, мы оставили минеральные источники, сопровождаемые эскортом драгун из Астрахани и отрядом казаков. Мы прошли по берегу Подкума в юго-западном направлении, сначала по ровной местности, где видели много плодородной пахотной земли и лугов, а на высотах — несколько каменных монументов черкесов и татар, перенесенных сюда с Кубани. Мы переправились через речушку Пситца, вытекающую из-под Бештау, затем пересекли Гурмик и двумя верстами дальше Эссенцук — все на левой стороне Подкума. Местность на другой стороне постепенно повышалась и за Эссенцуком переходила в горы. Мы видели несколько могил абазин и черкесов на высотах вдоль низины; все они были из камня, вытесанного в форме куба или полого квадрата, и все имели на каждом из углов широкие столбы, увенчанные изображением человеческой головы...
На равнине мы видели несколько абазинских деревень, принадлежащих Джантемирам; это замечательный широкий укрепленный рвом лагерь, сделанный, вероятно, татарами. Укрепление занимает большую часть равнины; начинаясь от берега Подкумы, оно простирается на юго-запад до речки Нарзан. Внутри укрепления имеется много надмогильных курганов, которые являются, вероятно, постами часовых.
Вправо, к западу, на значительном расстоянии мы увидели замечательную высокую скалу в большой долине, окруженной горами. Местные жители называют ее Бургуссан. Крутые бока этой скалы, их склоны, подобные террасам, рвы, могилы и фрагменты глиняной посуды, обнаруженные на ее плоской вершине, по версии окрестных жителей, позволяют предположить, что это естественное укрепление было прежде отдельной колонией франков или других европейцев. Возможно, эти колонисты были венецианцами или генуэзцами, выбравшими этот участок в связи с его выгодным положением, обеспечивавшим безопасность их жизни и торговле. Я счел эти террасы природными, но несколько знающих инженеров говорили, что это искусственные террасы.
Деревни абазин внешне и внутренне подобны черкесским. Они имеют, помимо необходимых комнат для семьи, отдельные помещения для гостей. Вместо печей они строят камины из плетня, обмазанного глиной. Дома абазин отличаются от домов черкесов только тем, что они никогда не располагаются в ряд, прямоугольно или рондо, и не имеют общего двора, но стоят отдельно, имеют маленький двор и обеспечивают свою безопасность прочными [256] оградами, окружающими жилища. Крыши их домов — это легкие балки, крытые листьями и длинными стеблями травы. Кушетка или софа представляет собой разновидность дивана, изготовленного из дерева и стоящего внутри дома слева от входа; она покрыта войлоком и подушками. На стенах комнат развешаны шубы и другие предметы одежды, вооружения и пестрые соломенные коврики изысканной ручной работы. Под крышей они развешивают в связках свои зимние припасы, главным образом индийское зерно (кукурузу). Внутри жилищ или во дворе они выращивают тыкву и другие овощи. Их домашняя птица и пчелы такие же, как у черкесов. Одежда мужская и женская также подобна черкесской. Я предполагаю описать их подробнее в следующих главах этого тома.
Минеральные источники Александрова, по-абазински и по-черкесски называемые «Нарт- сана», то есть напиток гигантов, или джиннов, а по-татарски — «Аче-су», или кислая вода, расположены в 4 верстах от абазинских поселений и в 5 верстах от переезда через Подкуму. Здесь дорога разделяется и ведет к Кубани, между горами, и к небольшой долине, которая расположена при слиянии речек Хозада и Элькошу.
В болотистой равнине между минеральными источниками и притоками двух извилистых речек находятся железистые источники.
... [После осмотра минеральных источников Машука и Бештау] 14 сентября я возвратился в Георгиевск. В это время была предпринята попытка склонить черкесских князей к добровольному назначению у них постоянных судей, которые занимались бы урегулированием их споров и непрекращающейся вражды. Предполагалось учредить два суда для князей и для узденей, или дворян, члены которых получали бы жалованье от императорского двора. Князей действительно удалось убедить избрать судей; это было сделано с помощью прежнего муфтия, назначенного казанскими татарами, и сильного вооруженного отряда под командованием генерал-майора Савельева, стоявшего на берегу реки Баксан. 15 сентября избранные судьи были представлены фамилиями Большой Кабарды, а на следующий день судьи от Малой Кабарды — генерал-губернатору Ивану Васильевичу Гудовичу, находившемуся в Георгиевске. Президентом трибунала с окладом в 200 рублей ежегодно был избран ими князь Джанхот, сын Сидака, от фамилий Мисост и Атажука. От фамилий Бекмурза и Кайтуко Малой Кабардой был избран Али, сын Салтангиреев. В качестве помощников судей, с окладом 150 рублей каждому, были назначены князья Муса и Адильгирей; первый из них был сыном Карамурзы, второй — Хаджи Темрюка. Затем для службы в такой же должности от обоих племен были назначены Атажуко, сын Хамурзы, и Атажуко, сын Кази. Судьи для дворянства от каждой Кабарды были составлены из авторитетного узденя в качестве президента, с окладом в 130 рублей, и 7 дворян и духовных помощников-советников, с окладом 100 рублей в год. Резиденция этих судов должна была находиться на берегу Баксана, где для этого был разбит лагерь. Поскольку церемония введения их в должность могла сопровождаться волнениями и бунтом, я вынужден был удалиться в горы в расположение русских войск; в этом путешествии меня сопровождал вежливый и веселый муфтий. [257]
Утром 19 сентября мы переправились через быструю Подкуму, которая катится по кремневому руслу, оставили слева от нас, в направлении к Георгиевску, возвышенный берег, а справа — пустынную низкую местность. По заросшей кустарником местности бежит речка Етоко, известная расположенной на ней древней статуей. (См. Путешествие Гюльденштедта.)
Низина, пересекаемая речкой Залука, или Золка, находится в 10 верстах от Георгиевска. Вскоре, после того как мы переправились через Золку, мы стали часто встречать пашни черкесов, проживающих в прилегающих к реке деревнях; черкесы собирали урожай. Через несколько верст мы достигли Малки, в широкой долине, пересекаемой двумя речушками. Около одной из этих речушек, называемой Шолкужин, в 1779 году черкесы были атакованы бравым генералом Фабрицианом, который рассеял их после великого кровопролития. Победа эта отмечена большими надмогильными курганами, содержащими тела убитых.
В некотором расстоянии далее мы посетили несколько черкесских деревень князя Девлетуко из рода Тамби. Вокруг этих деревень на возвышенностях, мы заметили много земляных курганов, которые, по-видимому, не являются черкесскими по происхождению, но принадлежат какому-нибудь очень бедному племени из этого народа. Повсюду мы встречали черкесские надмогильные памятники, сложенные из кирпича или камней. На прямой линии к этим деревням мы обнаружили внушительные надмогильные памятники, принадлежащие фамилии князя Джамбулата. В направлении восток-запад, хотя и не по прямой линии, мы насчитали 6 каменных надмогильных сооружений. Перед последним мавзолеем мы видели надмогильный курган, на котором стоит надгробный памятник Хаджи, с надписью на камне; по соседству находятся много других надгробных памятников, сложенных частью из белого мягкого известняка и окруженных оградой из плетня или просто покрытых кучей камней.
Следующий и наиболее значительный монумент представлял собой открытую квадратную стену в 7 аршин длиной, с шаром на каждом углу. Наше внимание было привлечено двумя октагональными часовнями, возведенными из обработанного камня, имеющими очень толстые стены, которые оканчивались сводами и были украшены шарами, диаметр которых равен примерно двумя саженям, и внутренняя высота которых равна двум с половиной саженям. В трех шагах далее находится еще более широкая стена, каждая сторона которой имеет 10 аршин и украшена шаром в каждом углу. Через 24 шага отсюда мы пришли к другой часовне, имеющей 6 аршин в диаметре и покрытой квадратным сводом. В 20 шагах к югу от нее мы увидели камень высотой в 6 футов, он был пробит насквозь в двух его углах. Немного к югу, около первой квадратной стены, мы заметили на склоне небольшое надмогильное сооружение в форме вытянутого прямоугольника 6 футов высотой, покрытое крышей в форме клина. Все эти сооружения имели на южной стороне и в центре стен окна, которые служили в качестве входа; над этими окнами имеются каменные изображения татарского характера, высеченные в форме низкого рельефа, выкрашенного в красный цвет; у меня [258] не было времени их скопировать. Все эти часовни построены из мягкого камня, весьма пригодного для изготовления скульптур, и из белого мергеля такой же мягкости. Среди камней этих погребений я нашел сорта черной и красной лавы, которые были совершенно легко различимы и имели, очевидно, вулканическое происхождение, однако я ничего не смог разузнать относительно их действительного происхождения.
После того как мы переправились через речушку Баксаныж, через 10 верст по прекрасной степи мы прибыли в лагерь на реке Баксан — к конечной точке нашего путешествия.
В направлении к верховьям Баксана располагаются несколько черкесских деревень.
По прибытии в лагерь мы были дружески приняты генерал-майором Савельевым и провели здесь два очень приятных дня. 21 сентября мы вернулись в Георгиевск, поскольку позднее время года торопило нас с путешествием в Тавриду.
Описание народов, населяющих Кавказ, преимущественно черкесов
Во время моего краткого пребывания около гор я имел возможность собрать разнообразную информацию о жителях Кавказа. Много уже было сказано о многочисленных народах, говорящих на разных языках и живущих в этих горах. Некоторые писатели склонялись к тому, чтобы считать живущими здесь столько народов, сколько известно им основных названий племен и родов. Гербер, а вслед за ним и другие, особенно постарались увеличить их число. Гюльденштедт является первым, кто свел многочисленные мелкие племена в несколько классов и выделил названия, принадлежащие отдельным языкам, составив их точные словари. Будучи, однако, неточным в отношении их образа жизни и обычаев, он, вероятно, полагался на свою память при работе над заполнением пробелов, обнаруженных в его бумагах, которую прервала его смерть. Ввиду этого я постарался насколько можно тщательно собрать точную информацию по данному вопросу, частью из своих собственных наблюдений, частью от авторов, которым хорошо было известно положение дел в этой горной области. Среди них я с благодарностью называю Штедера, подполковника и квартирмейстера на русской службе. Плоды моих исследований я предполагаю представить читателю, несмотря на то, что они частично совпадают с исследованиями Гюльденштедта, так же, как я оставляю дальнейшее изучение главных событий последующим путешественникам.
Племена народов, точно классифицированные упомянутым выше автором, я принимаю в его трактовке, так же как и географическую ситуацию, им изложенную, но я указываю собственное наречие каждого племени. Однако в этом повествовании я предполагаю охватить только те народности, которые населяют северную часть Кавказа, потому что они более тесно связаны с Россией и в разное время в значительной мере приняли ее покровительство.
Страну, расположенную к западу до Черного моря, начиная от истоков Кубани у подножия Эльбруса, высочайшей горы всего Кавказа, населяют следующие племена: [259] 1. Малая Абаза, или Алти-кесек, насчитывающая 6 племен: Лоу, Биберт, Клыч, Шантемир, Кеша, Дударук.
Народ Малой Абазы, или Алти-кесек-Абаза, занимает область между речкой Марух и рекой Подкума; следовательно, они занимают часть турецких и часть русских пограничных земель. Подчиняясь не князьям, но старейшинам племен, они считаются подданными кабардинцев. В свою очередь кабардинцы, борясь за независимость, ввиду разногласий между собой, в разные времена более или менее стремились к покровительству русских; большая часть этого отважного народа удерживает свою свободу, запершись в теснинах гор за Кубанью. Недавно покровительство России приняли следующие племена, управляемые ныне комендантом Константиногорска: 1. Лоу, или Лоова фамилия, насчитывающая 1500 человек; 2. Биберт, или Бибердова фамилия, около 1600 человек; 3. Клыч или Клычева фамилия, 600 человек; 4. Шантемир, или Шантемирова фамилия, 1700 человек. Эти фамилии населяют возвышенную область по соседству с реками Кума и Подкума и живут рассеянно в небольших деревушках. Абазины раньше были христианами, но в настоящее время их знать исповедует магометанскую религию. В их образе жизни и одежде они подобны черкесам, точно так же схожи и языки этих двух народов. Хотя первые и занимаются земледелием, они обеспечивают себе пропитание, главным образом, скотоводством, и владеют необычайно прекрасными лошадьми. Они были бы богатым народом в соответствии с их идеалом богатства, если бы черкесские князья были менее деспотичны и алчны в своих требованиях. При их капитуляции генерал-майору Фабрициану они заявили о своей независимости от этих низких князей, но во время последующих, более снисходительных правителей, они снова подчинились ярму высокомерных кабардинцев. Наконец, им был навязан даже образ жизни последних, с целью предотвратить, в случае чего, их бегство от границ России. Следствием этого чванства было то, что преобладающая часть абазин убежала от этих господ и образовала новые поселения за Кубанью. Действительно, требование кабардинцев о подчинении этого народа основано на явной узурпации. В связи с этим под лживым предлогом дружбы князья абазин были приглашены на ассамблею, якобы с целью установить более тесные связи с кабардинцами, но затем коварные друзья истребили их и остатки их фамилий, после чего вынудили (абазинских) дворян подчиниться их главенству и поселиться недалеко от Бештау.
Главные места первоначального проживания абазин за русскими границами суть следующие:
1. Клыч, на реке Калмурза, впадающей в Кубань около места, называемого Каменный Мост, или по-татарски Таш-купир, или Мыва-Ламиш по-черкесски. 2. Трамкт, на речке Теберда, впадающей в Кубань слева, ниже Каменного Моста, так же как речка Сона, или Шона, в месте, где мы обнаружили христианскую греческую церковь. 3. Лукт, на реке Карданек. 4. Асланкт, на реке Хасаут, которая после соединения с рекой Карданек впадает в Зеленчук, или Инджик. 5. Дударукват, на берегу Малого Зеленчука. 6. Биберт, на реке Марух, впадающей [260] в предыдущую слева. Место называется Кетгиега, на правом берегу Кубани, принадлежит, собственно, Клычам.
По этому описанию деревень, которыми владеет племя Джантемир на берегах Нартсана, читатель может составить себе представление о поселениях абазин и черкесов.
II. Большая Абаза включает в себя следующие основные племена:
1. Бешилбай, проживающее в лесистых горах на берегах речек Капир и Цих, которые, соединяясь около высоких гор, впадают в Большой Зеленчук слева. Далее они проживают в Черных горах около истоков Урупа и частью также на берегах Большого и Малого Тегена, которые текут среди гор и впадают в Уруп, или Уарп, слева. Этот упрямый и беспокойный народ оказывает очень мало уважения князьям и не подчиняется никакой власти; они не были покорены даже русскими войсками, посланными против них. По характеру и образу жизни они не отличаются от прочих абазин. Их поселения также располагаются в лесистых местах или в труднодоступных ущельях. Вследствие того что они живут в лесах и на горах, земледелие у них не развито, но они пасут коз и овец и уделяют много внимания пчеловодству. В этой области мы приобрели тот самый знаменитый опьяняющий, или как его обычно называют, сводящий с ума мед, который пчелы собирают с рододендронов и азалии понтийской. Племя бешилбай влачит нищенское существование более, чем их соседи, и его члены являются великими разбойниками.
2. Баракай, другое абазинское племя, проживает в области между реками Псина и Малая Лаба, вблизи точки, где вышеупомянутая река впадает с правой стороны в Большую Лабу. Псина берет свое начало в южном углу плоских гор, так же как Теген, и впадает в Малую Лабу справа. Баракай имеют всего несколько деревень, и во всех отношениях схожи с прочими абазинами.
3. Туби, или Убых, проживает в горах выше Шаукеши и далее на запад.
4. Шапсуги населяют область, примыкающую к Черному морю, и предпочитают лесистые горы на западной стороне речек Антигир, Бугундур, Алин, Оф, Шебин, Сатаса и Шипе; на берегах первых двух речек находятся деревни Абат, принадлежащие дворянину с этим же именем. Преобладающая часть шапсугов живет рассеянно по полям отдельными фамилиями; несколько их деревушек расположены на берегах Сатасы и Шебина. Эти абазины не занимаются ни скотоводством, ни земледелием, но главным образом грабежом. У них нет князей, и тот, чья фамилия наиболее многочисленная или воинственна во время их походов, считается главным управителем. Их противозаконный обычай грабить путешественников особенно тревожит турков, добирающихся до окрестностей Анапы. Вышеупомянутые речки образуют широкое болото ниже Сани, связывающей их с Атгакумом, около местечка, где эти речки сливаются с рукавом Кара-Кубани, называемым Ерли. [261]
5. Натухаш, или, вернее, штху-кайчи, — другое абазинское племя, обитающее на вершинах Черных гор, которые в районе Анапы выходят к Черному морю и ответвление которых достигает в западном направлении Кубани. Речки, берущие начало в горах, суть следующие: 1) Аттакум, которая после слияния с несколькими ручьями течет через длинное болото в одном направлении с Кубанью и, наконец, впадает в нее слева; здесь живет фамилия Куйсук; 2) Бакан, на берегах которой находится деревня Калабат, населенная несколькими разобщенными фамилиями. Эта речка течет сквозь горы с юго-запада на северо-восток и образует длинное ущелье, по которому проходит дорога на Анапу; в конце ущелья речка впадает в Аттакум. В возвышенных местах этого узкого прохода, около дороги на Суджук-Кале, проживает фамилия Харсек; 3) Цемес, впадает в порт Суджук-Кале; к югу от этой речушки натухаи владеют другими 15 речками на границе с Большой Абазой. В горах, простирающихся на север до Кубани, они владеют еще несколькими речушками, по дороге к области, простирающейся на 40 верст вдоль названной речки в направлении с запада на восток; 4) Тазипш, на которой проживает фамилия Шубак, старейшины Науруза; 5) Дшуп, занята фамилией Хасан Шухи; 6) Прибебс; 7) Хупс, на берегах которой, как и на вышеупомянутой, проживает фамилия старейшины Ислама Шухи; 8) Нефил или Непил, на которой расположены деревни, управляемые старейшиной Шупако Кашо; 9) Псиф. Между Нефилом и этой речкой мы видели прямоугольную стену и ров, имеющие 4 прохода, как в римском лагере. К северу от топей, образуемых Кубанью, находятся высокие надмогильные холмы, называемые курганами, с большого расстояния похожие на форты. Согласно традиции, раньше здесь стоял город Шантгир, резиденция темиргоевского хана, от которого темиргоевцы и черкесы ведут свое происхождение. Это укрепление к западу граничит с речкой Непил, а на востоке — с речкой Псиф; его диаметр около трех верст; 10) Кудака, на берегах которой находятся деревни потомков старейшин Немери Примурзы и Шупако Кашо. По соседству с этой рекой находятся несколько нефтяных источников.
Натухаши, самое могущественное племя абазин, живут на этой стороне Кавказа. Они живут в узких долинах гор, покрытых лесом. Их земледелие незначительно, и удивительно, что, несмотря на прекрасные пастбища, они не уделяют должного внимания скотоводству. Продолжительные междоусобицы и естественная склонность к грабежам являются величайшими препятствиями к правильной оседлой жизни этого народа. Они находятся в состоянии войны со всеми другими племенами, исключая жанинцев, которые являются их соседями. Все натухаши одеты скверно и ведут несчастную жизнь. Они выращивают небольшое количество ржи и держат иногда свиней — животное, которое очень редко встречается у других народов этой страны. Казаки-некрасовцы, переселившиеся с Тамани в окрестности Анапы на турецкой территории, получили право ловить рыбу в Кубани именно при протекции натухашей и приносят плоды своего промысла на рынок Анапы.
Все абазины, или абсне (самоназвание этого народа — абсне) на русском, татарском и черкесском языках — абаза, по-грузински — абхазети. Шесть племен Алти-кесек называются [262] черкесами Табанта, а все другое — куш-хасип, то есть люди, живущие за горами. Мингрелия и Одиши называются черкесами и абазинами Дол, а Грузия — Гурджир, они выделяются своим национальным характером. У них узкие лица, сплющенные с боков головы, выдающиеся носы и характерные темно-коричневые волосы, общие почти для всех. Они являются, по-видимому, коренными жителями Северо-Западного Кавказа, и прежде занимали пространную область, из которой были вытеснены и прижаты к горам черкесами, которые продолжительными разбоями и истреблениями уменьшили их численность в значительной степени. Из словаря всех языков становится очевидным, что их язык, за исключением нескольких черкесских слов, не имеет аналогий ни с одним из европейских и азиатских языков; более того, совершенно точно, что в стране за горами, населенной другими абазинскими племенами из Большой Абазы, вдоль побережья Черного моря до Искурии, или древней Диоскурии, этот оригинальный язык с несколькими его диалектами является превалирующим языком. Даже в отдаленные времена они были, по-видимому, хищническим народом, и очень возможно, что пиратство, на которое жалуется Страбон, как происходящее из этих мест, было совершаемое именно абазинами.
III. Воинственный народ черкесов обитает, главным образом, на вершинах Кавказа и распространяется до ближайшей прекрасной равнины, из которой они изгнали древних ее обитателей и подчинили большую их часть своему господству. Они представляют собой род рыцарей, соблюдающих между собой настоящую феодальную систему, так же как и в отношении своих подданных, не отличающуюся от их прежней системы, но с большей жестокостью и беспощадностью, чем немецкие рыцари в Ливонии или Пруссии. Рассматривая данный предмет с этой точки зрения и допуская, что нацию составляют только их князья и дворяне, а их подданные являются рабами из других народов, покоренных войной, которые, приняв язык завоевателей, были угнетаемы с некоторой мягкостью, и что свободная и величавая раса рыцарей не будет терпеть иностранное ярмо без величайшего отвращения, мы будем в состоянии судить с большим беспристрастием об их аристократической конституции, так же как об их непрекращавшихся войнах и восстаниях не только против прежних крымских ханов, но и против нынешних господ. Благоприятным обстоятельством является и то, что их междоусобицы и разделение могущества этого героического народа между множеством соперничающих алчных князей, сделало их менее опасными. Действительно, было бы желательно, чтобы они обратились в добрых подданных и несколько более приученных к нормальной жизни, без обуздания их бравого героического духа. Если такие меры будут приняты, мы уверяем, что их легкая кавалерия могла бы составить наиболее решительный и устрашающий корпус войск, который когда-либо появлялся на полях сражений.
Наиболее интересная в историческом отношении ветвь этого народа называется обычно Большая и Малая Кабарда. Они живут на границах Кавказа, и с тех пор, как на этих горах [263] установлены вооруженные кордоны, они попеременно то устанавливают дружеские отношения, то ведут кровопролитные войны против России, однако в настоящее время они являются подданными этого государства и по последнему миру признаны Портой вассалами России вследствие установления границ по реке Кубани.
Кабардинцы считают себя потомками арабов, и вполне вероятно, что они являются остатками тех армий, которые приводили некогда на Кавказ калифы. Некоторые, однако, считают себя потомками мамлюков. Это подтверждается широко известной традицией, согласно которой раньше они проживали в Крыму, что становится очевидным из некоторых названий, существующих на полуострове до настоящего времени. Верховье реки Белбик в Крыму и сегодня называется Кабардой, и вся прекрасная область между Кабардой и Качей продолжает называться татарами Черкес-Тюз. Имя этого народа сохранилось и в горных укреплениях, называемых Черкес-Кермен, остатки которых можно наблюдать и сегодня. Сейчас уже невозможно установить, когда они распространились до берегов Кубани и до Бештау. Они называют себя, как и черкесы, общим названием «адыге». Возможно, они керкеты Страбона, или, если те не были их предками, это могут быть те черкесы, которые будут упомянуты в дальнейшем.
Следует отметить, что фамилии черкесских князей считают своим общим предком Инала и описывают его как великого хана, резиденция которого раньше находилась в Шантгире, лежащем сейчас в руинах между реками Непил и Псиф. От этого Инала князья Малой и Большой Кабарды ведут свою генеалогию следующим образом:
Генеалогическая история этих фамилий содержит в себе много неточностей. Возможно, они были некогда подданными правителей Грузии вместе со значительной частью Кавказа. После выделения в XVI веке Грузинского царства, и особенно после отпадения провинций Мингрелия, Гуриэль и Абаза, они стали подданными крымского хана. В том же столетии они приняли протекцию царя Ивана Васильевича, который около 1560 года женился на черкесской княжне Марии, дочери Темрюка. В XVII столетии они снова признали власть Крыма, и когда они попытались стряхнуть с себя это ярмо в начале XVIII века, крымский хан вторгся с войсками в Кабарду тех черкесов, которые убежали в горы, в верховья Баксана, и укрепились за каменными валами, воздвигнутыми в ущельях и носящими до настоящего времени название «Крымские стены». В этой ситуации они снова пообещали дань крымскому хану, подарили ему много девушек и послали татарам в изобилии крепкого ликера для праздника по случаю установления мира. Ночью, когда их новоявленные друзья напились до бесчувствия и погрузились в глубокий сон, кабардинцы напали на крымский лагерь, убили хана и рассеяли всю его армию (речь идет о событиях 1708 года. — В. А.). Чтобы избежать последствий этого гнусного вероломства, они снова запросили покровительства России, в котором им не было отказано. Однако они показали себя очень ненадежными и беспокойными подданными. [264]
Генерал-майор Фабрициан, впоследствии их губернатор, часто наказывал их и ограничил их местожительство областью между левым берегом Малки и Тереком. Но эти упрямые поселенцы позднее снова распространились до берегов Подкумы, и наиболее миролюбивые сейчас именно те, кто поселился на указанной границе.
Около 60 лет назад этот народ исповедовал христианскую религию, но с тех пор они стали равнодушными и невежественными магометанами.
Среди их князей фамилия Атажук, живущая на Баксане, является сейчас наиболее могущественной и в то же время наиболее беспокойной не только в отношении соплеменников, но и России. Фамилия Мисоста менее властна, но всегда была наиболее предана русским интересам, вследствие чего терпела много несправедливостей со стороны первой. Племя, управляемое фамилией Джамбулат, занимает местность у подошвы Кашкатау, откуда берет свое начало Терек; мы видели на некоторых картах и отчетах это племя, упоминаемое под названием кашкатавцы.
Их дворяне, или уздени, разделены на несколько всаднических дворянских сословий тех, кто получает это достоинство от других, или узденей. Князья на черкесском языке называются пши, по-татарски — бей; дворяне по-черкесски называются орк, по-татарски уздень. Крестьяне или бедные — соответственно тхокотлъ и чагар. Наиболее значительными фамилиями из древних дворян являются фамилии Куденет и Тамби. Их предком был Гнардук; Анзор был общим предком дворянских фамилий Баруква, Сасаруква и Эльмурза.
Границы черкесов Малой Кабарды начинаются от правого берега Терека и простираются до верховий левого берега Сунжи. Их князья происходят от Кануки и разделяются на фамилии Таусултан и Гиляхстан. Первая располагается на восточной части от Татартупа, а деревни второй, известные под названием Ахлов, или Мударов, кабак, расположены около плоских гор, через которые проходит путь в Грузию.
Черкесы вообще, а кабардинцы в особенности, проживают в деревнях, которые частью из-за накапливающихся нечистот, частью из-за незначительной прочности их обороны и по другим причинам время от времени покидаются их жителями. В этих случаях они уничтожают свои жилища, унося с собой бревна и домашнее имущество и сжигая то, что не могут унести с собой. Затем они ищут новое удобное место для строительства новой деревни. Если им удается поселиться недалеко от воды, их изобретательность дает им возможность прорыть канал, который они отводят от ближайшей речки с невысокими берегами; в этом деле они опытны, так же как крымские татары.
Их дома строятся смежно один к другому, в форме прямоугольника или круга, внутренняя часть которого служит общим скотным двором, имеющим только одни ворота, которые также закрыты, и защищенным таким образом стоящими вокруг домами. Дом узденя стоит [265] обычно в отдалении от этих кругов и состоит из нескольких помещений. Отдельные маленькие домики, или, вернее, круглые комнатки, около 2 саженей ширины стоят повсюду, предназначенные для приема гостей; в них имеются камин, небольшой диван и прочее необходимое имущество. Они также воздвигаются в открытом поле и представляют собой круглые хижины из плетня, с ямой для отбросов. Недалеко от деревни располагаются стога сена и соломы, внутри ограды. Они иногда изготавливают широкие корзины, которые укрепляют на земле и покрывают обшивкой; внутри этих корзин они хранят зерно после обмолота.
Жилища черкесов возводятся в форме удлиненного прямоугольника от 4 до 5 саженей в длину и редко более 9 футов в ширину; стены делаются из тонкого плетня, тщательно обмазанного с обеих сторон глиной. На столбах, поддерживающих стены, они укрепляют стропила из легких балок, которые покрываются затем длинными стеблями травы. Все жилище состоит из большой комнаты, предназначенной для хозяйки дома, и маленького отделения для рабынь и девочек. Главная комната имеет в правом углу дверь, выходящую на улицу, и другую в левом углу, ведущую на внутренний двор. Внутри дома, напротив фронтальной стены, стоит камин из плетня, обмазанного глиной, с вместительной жаровней и коротким дымоходом. У той стены, в которой имеется дверь во двор, мы видели нечто вроде широкого дивана с резными балясинами, замечательными коврами и подушками; в смежной стене было окно на улицу, которое при случае служит и входом в комнату. Над софой и по всей стене выше софы были развешены на вешалках и жердях различные предметы женского обихода: вязание, платья, шерсть; на поперечных жердях под крышей висели связки необрушенного турецкого пшена (кукурузы), которое они жарят на горячих углях и собирают зерна, отделившиеся от кочерыжки из-за жары, для немедленного употребления в пишу или для сохранения их на случай военной экспедиции, поскольку эти зерна вместе с определенным сортом сыра составляют в этих случаях их основную и носимую с собой пищу.
Мужья обычно живут в отдельных апартаментах, и никогда не показываются жене, когда она принимает путешественников.
Черкесы, в целом, красивая нация. Мужчины, особенно среди высших классов, обычно высокие, стройные, но геркулесовой силы. Они очень тонки в поясе, имеют маленькие ступни, и невероятно грозны своим оружием. В целом, у них римский воинственный облик, хотя можно проследить некоторые черты, указывающие на то, что их матери принадлежали некогда к племени ногайцев. Не все черкесские женщины красавицы, но по большей части они хорошо сложены, имеют белую кожу, темные брови, черные волосы, и правильные черты лица; я видел среди них красавиц больше, чем среди прочих нецивилизованных народов.
В поселениях и жилищах черкесов поддерживается крайняя чистота, и это хозяйственное достоинство наблюдается у них также в пище и одежде. Было бы излишним добавлять что-либо к описанию их одежды, рисунок которой изображен в гравюре. Эта гравюра представляет [266] черкесского дворянина в его повседневной домашней одежде и дочь черкесского князя в такого же рода одежде. Женская одежда одного покроя и стиля, пока они не родят первого ребенка, после чего они покрывают голову белым платком, плотно охватывающим голову и завязываемым под подбородком. Возможно, не всем известен их обычай, в соответствии с которым их девочки в возрасте 10-12 лет стягиваются корсетом, или широкой лентой из невыделанной кожи. Эта своеобразная скорлупа у простого народа плотно обтягивается вокруг талии, но у высших классов она скреплена серебряными крючками. И они вынуждены носить ее до брачной ночи, когда жених разрезает кинжалом этот гордиев узел, — церемония, которая может иметь опасные последствия.
Поверх сорочки девочки носят вышитый камзол, а юбка, достигающая лодыжек, разрезана по всему фронту и похожа на мужскую одежду, но замужние женщины носят широкие шаровары. Кроме вышеупомянутых лент девственности есть еще другое обстоятельство, которое способствует сохранению элегантных форм у девушек: все они питаются очень умеренно и обычно ограничиваются только молоком и печеньями. В соответствии с черкесским идеалом красоты, так же как и у турок, женщина должна иметь очень узкую талию и живот, приопущенные к нижним конечностям. Когда женщины бывают вынуждены выйти из дома, они обувают особый вид деревянной обуви, чтобы сохранить нога в чистоте, и в этих же случаях пользуются рукавицами, надеваемыми на их нежные ручки. Рисование лица у них рассматривается как отсутствие воздержанности, но девочкам разрешается красить ногти соком цветка бальзамина, который на их языке называется «кна». Их головной убор состоит из колпака, очень похожего на мужской; под ним они укладывают волосы в тонкие косички и покрывают сверху тканью.
У черкесов в обычае стягивать талию с раннего возраста так сильно, насколько это возможно, поясом, на котором висит сабля, вследствие чего они очень тонки от пояса до груди. Я заметил у них также, что их ноги необычайно малых размеров, потому что они стискивают их в сафьяновых туфлях, которые придают им облик танцоров. Мужская одежда легкая, опрятная и скромная, во многих отношениях похожа на татарскую, но более элегантная. Верхняя одежда обычно снабжена маленькими вышитыми карманами на каждой стороне груди, в которые они кладут патроны. На голове, остриженной по польской моде, носят вышитый колпак из стеганого хлопка в форме арбуза, но иногда более низкий и украшенный серебряными и золотыми нитками, особенно у богатых; усы отращиваются так же, как у поляков. Поверх нижнего платья, шитого из легкой материи, знатные носят иногда короткий жилет, снабженный такими же емкостями для патронов, так же как и пальто. Верхняя одежда, шитая из сукна или другого прочного тканого полотна, несколько короче нижнего платья, имеет разрезанные открытые рукава, отороченные мехом. Штаны имеют наколенные ремни, связываемые маленьким шнуром или шитьем, которое женщины очень умело изготавливают из серебряных или золотых нитей. Когда князь или уздень появляется в гостях в полном [267] облачении, он украшает себя полным снаряжением и гербовым щитом и поверх всего надевает иногда дополнительно кольчугу. Эта кольчуга изготавливается из гладких стальных колец, они привозятся из Персии или из Кубачей. Шлем и наручные пластинки изготавливаются из гладкой стали, сетка из колец опускается из-под шлема до плеч. На поясе они носят кинжалы и пистолеты, а лук и колчан привязывают ремнями вокруг бедер. Во время обычных визитов кольчуга носится под верхним платьем, и в этом случае они вооружаются только саблей и покрывают голову обычным колпаком.
Рисунок представляет черкеса верхом на лошади, в полном вооружении. Удивительно видеть, что черкесы низших классов появляются в поле в косматых войлочных плащах, называемых бурками, даже в теплые летние дни. Когда они не носят с собой саблю или другое оружие, то имеют при себе крепкий посох в два аршина длиной, на вершине которого укреплен большой железный шар, а на нижнем конце острый железный шип около 18 дюймов длины, который они обычно бросают, как дротик. Богатые и знатные никогда не выходят из дома без сабли и не появляются за пределами поселения без полного вооружения и не наполнив карданы патронами.
Их духовенство и ученые оставляют бороды небритыми. Первые носят главным образом глубокий красный тюрбан и алого цвета бриджи несколько длиннее, чем у вторых. Хотя черкесы являются мусульманами только по названию, все же они оказывают большое уважение священникам, живущим среди них. Когда они впервые подчинились русскому скипетру, немного нужно было усердия, чтобы обратить их в христианство.
Князья и рыцари не занимаются ничем, кроме войны, грабежа и развлечений, охоты; они живут, как лорды, блуждая по окрестностям, встречаясь за пирушками и совершая военные походы.
Уздени, или рыцари, держат низшие классы в строгом подчинении, не несут каких-либо обязанностей перед князьями, кроме того, что обязаны лично прислуживать им во время войны.
Вассалы, или чернь считаются наследственным имуществом, и они выражают полную и безоговорочную покорность князьям и дворянам настолько, что их жизни и имущество находятся полностью в руках первых, однако не было до сих пор примера, чтобы их продавали в рабство. Эти вассалы или рабы, захватываемые князьями и узденями во время войн, составляют большинство простого народа. Они сообща пашут землю большими плугами, запряженными 6 или 8 быками; они заботятся о пастбищах для их стад, носят необходимые лес и топливо из лесу, строят дома, собирают урожай и заготавливают сено, которое зимой понемногу скармливается скоту. Их жены и взрослые дочери помогают им при сборе урожая, и вообще не такие ограниченные и замкнутые в обычной жизни, как крымские татарские женщины. [268]
Когда черкесы удаляются от своих деревень, они сразу же строят хижины, переплетая жерди, которые они покрывают ветками деревьев и длинной травой так, что эти хижины очень похожи на стога сена. Князья размещаются в таких же хижинах, если во время похода они вынуждены остановиться на продолжительное время. Во время беспрерывных походов и поездок верхом на лошадях они строят маленькие хижины, ставя перпендикулярно четыре жерди и связывая их стропилами, образующими крышу, и покрывая сверху войлоком, так что у них получается нечто вроде палатки.
Каждый мужчина из крестьян обязан работать три дня на заготовке сена для князя или дворянина, рубить дрова в лесу также три дня, затем доставлять все это домой к ним, и давать на каждого быка воз или 7 мешков проса. Новобрачный из этого сословия обязан дать владельцу деревни 2 коровы и 2 быка за разрешение жениться. Но жители гор — абазины, осетины, дигорцы, басиане, балкары, карачаи и карабулаки, которые являются данниками черкесских князей, дают в целом от каждой фамилии только одну овцу или ее стоимость в войлоке, бурках, одежде, медной посуде и т. д. Каждый крестьянин, независимо от количества овец в его собственном стаде, дает одну овцу во двор князя, который, таким образом, получает возможность отправлять свое продолжительное гостеприимство.
Хотя князь и не ограничен в своих действиях каким-либо позитивным законом, он считает, что это в его интересах обеспечить привязанность и верность подданных на случай войны либеральным и благожелательным отношением к ним. Он имеет власть возвести вассала в достоинство узденя или лишить его дворянства, когда тот не заслуживает такой чести; он имеет также судебную власть, пользуясь которой, может лишить того всего, чем он владеет. В важных случаях князь созывает дворян, и, если они соглашаются с ним, решения сообщаются народу.
Трудно установить точно численность населения черкесов, но если допустить, что подданные Атажука составляют третью часть населения Кабарды, а она равна более чем 3 тыс. крестьян и 500 узденей, то из этого следует, что кабардинцы могут выставить в поле около 10 тыс. рядовых и 1500 узденей. Если к этому числу прибавить различные племена за Кубанью, которые могут выставить значительное число людей, то они могут составить очень значительный корпус воинов, которые вследствие их воинственности и храбрости могли бы оказаться очень опасными для соседей, если бы не были разделены между множеством князей, которые почти непрерывно ссорятся между собой. В соответствии с их феодальной конституцией, каждый мужчина, способный носить оружие, обязан следовать в поле за князем, и трусость наказывается у них крайними мерами.
Два противоположных обычая, а именно гостеприимство и кровная месть, свято соблюдаются черкесскими рыцарями, так же как и большинством народов Кавказа. Право гостеприимства, которое у них называется «кунак», основывается на определенных принципах, и каждый, кто прибегнет к покровительству черкеса, совершенно безопасен от несправедливостей и обид. [269]
Тот, кто принимает странника, защищает его, если это необходимо, не только своей кровью и жизнью, но также и всеми родственниками, и не отпускает гостя без конного эскорта, провожает его до следующих своих союзников, причем убийство или причинение несправедливости гостю отмщается, так же как убийство единокровных родственников. Странник, доверившийся покровительству женщины или получивший возможность прикоснуться губами к ее груди, хотя бы он и был врагом и даже убийцей ее родственника, рассматривается и защищается, как кровный родственник. Противоположный обычай, или кровная месть, соблюдается крайне скрупулезно. Убийца сородича должен получить возмездие от потомка, даже если последний был ребенком во время совершения преступления; любая степень кары осуществляется раньше или позже, публично или тайно, чтобы уничтожить убийцу, для того чтобы несправедливая сторона не могла рассматриваться как пария общества. Более того, кровная месть передается по наследству и от племени к племени; вражда укореняется до такой степени, что князья и дворяне двух разных племен, встречая друг друга на дороге или случайно где-нибудь в другом месте, вынуждены бороться за свою жизнь, если один из них, заметив другого на расстоянии, не выбирает себе другой дороги. Среди черкесов дух обиды столь велик, что все родственники убийцы считаются виновными в преступлении. Это ставшее обычаем ослепление мстить кровной местью за родственников порождает много распрей и случаев величайшего кровопролития среди народов Кавказа. Если примирение не достигнуто браком между представителями враждующих фамилий, то обязанность кровомщения распространяется на все последующие поколения. Ненависть, которую горские народы проявляют по отношению к русским, в значительной степени возникла именно из этого источника. Если жажда мщения гасилась платой потерпевшим фамилиям, эта плата называлась «лиуаса», или цена крови, но князья и уздени не принимают такой компенсации, поскольку у них в обычае требовать кровь за кровь.
Во время их развлечений молодежь обоих полов свободно общается между собой, поскольку черкешенки не являются ни ограниченными, ни замкнутыми. При заключении брака главное внимание они уделяют знатности вступающих в брак. Уздень не отваживается искать себе в невесты дочь князя, а если любовь между ними имеет место или княжна бывает обольщена узденем, преступная любовь в этом случае стоит узденю его жизни. Если сын или дочь из какой-нибудь фамилии вступили в брак, они не имеют права показываться родителям в течение первых 12 месяцев или до рождения ребенка. В этот период муж тайно посещает жену через окно в ее комнате, но он никогда не присутствует при приеме ею гостей. Эта подчеркнутая вежливость доведена у них до такой крайности, что муж считает оскорблением для себя разговаривать с кем-нибудь о своей жене или детях, даже если его спрашивают о здоровье его супруги. Отец не дает дочери приданое полностью до рождения ею первого ребенка, но после этого наносит ей визит, снимает с ее головы девичий чепец и покрывает ее вуалью, которая с этого времени становится ее постоянным головным убором. [270]
Обучение детей черкесских князей направлено к тому, чтобы с младенчества подавить в них всякое чувство кровной родственности. Их сыновья и дочери сразу после рождения передаются на попечение дворянину, который является часто не самым богатым, и родители, особенно отец, не желает видеть своего сына до тех пор, пока тот не возмужает и не будет в состоянии носить оружие, а дочь — до выхода ее замуж. Воспитатель княжеского ребенка обязан взять на себя все расходы по его обучению; он наставляет юношу во всех тонкостях грабежа, который в величайшем почете у этих конных рыцарей; он обеспечивает его оружием, когда тот становится сильным настолько, чтобы держать его в руках, и в полном военном снаряжении представляет его отцу. Благодарный ученик отдает приемному отцу в качестве платы за обучение искусству грабежа большую часть своей добычи.
Девочек вскармливают очень скудно, чтобы они приобрели изящную и элегантную фигуру, потому что тонкая фигура является самым существенным достоинством черкесской княжны. Их обучают всем рукодельным работам, которые должны выполнять дома женщины, особенно вышиванию, плетению бахромы, шитью одежды и плетению соломенных ковриков и корзин. Дворяне, которым поручено обучение, также должны обеспечить приемной княжеской дочери выбор мужа соответствующего ранга, при несоблюдении чего они наказываются отсечением головы.
Своеобразные обычаи, господствующие среди высших классов черкесов, которые ведут себя столь сдержанно в отношении жен, живя отдельно от них и поручая воспитание своих дочерей посторонним, имеют полные аналогам у Страбона, в его второй книге, в описании возникновения союза между гаргареями и амазонками. Сообщение о последних не может быть отнесено ни к одному народу Кавказа, кроме черкесов, если, конечно, будет возможно доказать, что они были коренными жителями этих гор или что они в более позднее время смешались с народами, упомянутыми Страбоном.
Нет сомнения в том, что Терек раньше протекал в северном направлении и впадал в ту часть Каспийского моря, которая затем соединилась с Азовским морем, и что устье должно было находиться недалеко от Бештамака, в том районе, где 5 рек: Урух, Черек, Чегем, Баксан и Малка присоединяются к Тереку. Поскольку последний в верхней части области принижает реку Мермедик, мы можем резонно предположить, что это Мермодес или Мермодалис Страбона, который отделял амазонок от народа гелов, возможно, галгаев или легов-лезгов [Страбон, кн. 2,11]. Можно также предположить с некоторой степенью вероятности, что амазонки после покорения их черкесскими рыцарями восприняли некоторые их обычаи. Черкесы были, несомненно, в то время ордой странствующих рыцарей, которые сперва силой оружия покорили народ, ставший их вассалом и постепенно воспринявший их язык. В качестве иллюстрации, подтверждающей это предположение, можно привести завоевание ливонцев германцами, язык которых впоследствии распространился по всей стране. Более того, вероятно, что черкесский язык не имеет родства ни с каким другим и что он [271] первоначально был никому не понятным языком, поскольку, как говорят, их князья и уздени говорят особым говором, который держится в секрете от простого народа и используется, главным образом, во время грабительских экспедиций.
Пока мы находились в лагере на Баксане, я имел возможность наблюдать национальный черкесский танец, представленный с большой живостью одним из их юных князей. Несколько человек стали в ряд и начали в такт бить в ладони, повторяя слоги «А-ри-ра-ри-ра», из которых два последних произносились более глубоким тоном и в течение двух тактов. Танцор стоит напротив, но его движения были ограничены небольшим пространством. Он держал полы длинной одежды за спиной обеими руками и часто сгибал корпус очень низко, чтобы наблюдать за движением своих ног; при этом он делал всевозможные прогибы и фигуры в соответствии с ритмом музыки, и это было очень похоже на национальный шотландский танец, когда он прыгал по треугольнику с почти вертикально поставленными пальцами ног; выполнение этого должно быть очень трудным, поскольку туфли на нем не были снабжены жесткими подметками. В то же самое время юный танцор вскрикивал жалобным голосом так, как если бы подвергался жестокой порке.
Надгробные памятники этого народа представляют собой, главным образом, вертикально поставленные обтесанные камни в форме удлиненного прямоугольника, как сплошные, так и полые; их углы обычно украшаются изображениями голов, вырезанными из дерева. Эти памятники встречаются в основном в окрестностях поселений и в более или менее заметных местах. Князья и уздени ставят более значительные по размерам надгробные сооружения 6, 7 и 8-угольной формы, а иногда и правильные часовни; они возводятся из камня, обработанного каменотесом, который приходит к ним с гор специально для этой цели.
Похороны черкесов в основном похожи на похороны абазин. Когда умирает глава семейства, вдова должна расцарапать себе лицо и грудь до появления крови в знак глубочайшей скорби по поводу утраты мужа. Мужчины в этих случаях секут себе лицо плетью, наставляя себе таким образом кровоподтеки, которые они выставляют напоказ в течение длительного времени как выражение их печали.
В отношении сельского хозяйства и домашней экономики черкесов следует заметить, что они не только возделывают землю, но также отводят значительное время уходу за скотом. Основным их злаком является просо, из которого делают лепешки, мучные пудинги и различные виды кондитерских изделий, так же как и их общий напиток, называемый ими хантхупс, а терскими казаками-янцох. Кукуруза или турецкое пшено также выращивается и используется как заменитель другой пищи, когда они отправляются в путешествие и военные экспедиции. Некоторые кулинарные овощи: морковь, турнепс, капуста, лук, тыква и арбузы — также растут в их огородах. Женщины изготавливают очень прочные нити из дикой конопли, но они не знакомы с искусством ткания холста. [272]
Скот у них — это, главным образом, козы, овцы, быки, коровы и лошади. Их овцы выдающейся породы, с белой длинной шерстью, и дают превосходное руно, которое отправляется на рынок, так же как и обилие хорошей, но узкой и неудобной к применению ткани, изготовленной их женщинами. Из этой ткани изготавливают верхнее платье для продажи на рынке, в то время как черные и грубые сорта шерсти применяются для изготовления войлочной одежды. Рогатый скот у них некрупный и используется в основном для упряжки в двухколесные телеги, называемые «арба»; животные очень легко передвигаются по холмам и возвышенностям и в этом отношении напоминают быков, выращенных в горах Крыма, которые не столь тяжелы и медлительны, как крупный скот на Украине, но двигаются рысью.
Легко можно догадаться, что самое главное внимание эти разбойники-рыцари уделяют своим прекрасным лошадям — дело, которому они предаются с большим рвением и вниманием, не меньше, чем арабы. Но черкесы выращивают не только прекрасных, но в то же время и сильных, и выносливых животных, которые способны переносить голод и изнурение, и также превосходных в скорости, поскольку для успеха их военных предприятий они полагаются на превосходные качества своих лошадей. Почти каждая знатная фамилия князей или узденей имеет свою породу лошадей, которым с самого рождения выжигают на ягодицах особые метки; в этих случаях они действуют согласно их скрупулезному обычаю, так что тот, кто попытается выжечь клеймо, принадлежащее дворянину, на лошади обычной породы, может за эту подделку поплатиться жизнью. Самая выдающаяся порода черкесских лошадей называется «шолох»; она находится во владении фамилии Таусултан. Эта порода особенно ценна своей выносливостью, силой и скоростью, более чем своей красотой; ее отличительный признак — круглые подковы без стрелок. Обычно адыги клеймят наиболее знаменитых черкесских и абазинских лошадей. Лошади Трамкт и Лоф у абазин и лошади Мисоста в Большой Кабарде также высоко ценятся, как персидские лошади, называемые «чепалау»; названия и клейма некоторых других пород тоже составляют отдельную таблицу.
Черкесы также держат птиц всех пород: кур, гусей, уток, особенно много индийских кур замечательных размеров и вкуса. Они уделяют много внимания пчелам, дающим опьяняющий мед, который они считают своим любимым напитком. Пчелы содержатся в ульях, помещенных в колодах, которые они уносят с собой при перемене места жительства. На виньетке читатель может увидеть черкесские и ингушские ульи. Колоды помещаются на стволах деревьев и в кустарнике, чтобы обезопасить пчел от вредителей. Выдающийся мед, производимый пчелами, частично перерабатывается в медовый напиток после разбавления его кипятком, частично идет на изготовление крепкого ликера, приготовленного из проса и называемого «буза», и частично подается на стол. Значительное количество этого превосходного продукта вместе с воском продается на границах Кавказа и в Астрахани.
Теперь предпримем обзор других черкесских племен, живущих в стране за Кубанью, которая не включается в границы, определенные по последнему миру с Оттоманской Портой. [273]
Первое из этих племен — беслен; оно размещается у истоков Лабы, где река вытекает из высоких гор, и его жилища распространяются до реки Ходзь, впадающей в Лабу слева, и затем поднимаются до истоков Псефира, впадающего в Ямансу справа. Здесь область бесленов граничит с областью мухошей. Это такое же племя, как Малая Кабарда, и считает Кануку общим предком их князей. По манерам и обычаям они похожи на черкесов, но более чистоплотны и состоятельнее, чем другие горцы.
Область, граничащая с основанием лесистых Черных гор, населена племенем мухошей. Несколько речушек вытекают из гор и впадают в Ямансу. В направлении восток-запад мухоши занимают берега следующих речек:
1. Шимблонаге и Шограг, которые, соединившись, впадают в Лабу слева. Здесь они в основном пасут скот и держат пчел.
2. Псефир, на берегах которой находятся деревни Мербери и Кургукау.
3. Псехуш, на которой расположены три деревни Недерби, принадлежащие дворянину с этим именем, под властью князя Салатгирея Багарсукова. Эти три речки, соединяясь друг с другом в различных точках, впадают в Ямансу.
4. Фарс, или Ямансу — Созорукай, на берегу ее также находятся три деревни.
5. Понако, которая впадает в Ямансу слева; здесь находятся деревни Длебугай.
6. Калх впадает в Ямансу; на ее берегах расположены деревни Биерхабль к Дешука, принадлежащие упомянутому князю Салатгирею.
7. Арим впадает в Булансу справа, деревня Лабугай находится на границе мухошей на западе.
Этот народ занимается земледелием, имеет много скота и живет в укрепленных деревнях.
Следующее племя — темиргой, самое многочисленное и могущественное из черкесских племен. Они граничат с мухошами по речке Арим, на берегах которой, ниже Лабугая, находится деревня Черикай, принадлежащая этому народу. Ее населяют егерукаи, подданные князей Аслангирея и Атажук Эйтека. Последний владеет также егерукаевской деревней Ратазай, расположенной на берегах Булансу, впадающей в Лабу, так же как и деревнями Минбулатай, Псинаук и Гяурхабль на реке Шогвашо, или Шаукеша; последняя из названных деревень населена богатыми армянами. Есть еще несколько других деревень темиргоев на берегах Шаукеши, реки, подобной Лабе и вытекающей с вершин снежных гор. Сразу за ее истоком высочайший горный хребет простирается на юг до Черного моря, в то время как Черные горы, покрытые необъятными лесами, в которых живут абазины, простираются на северо-запад до Анапы. Река Шаукеша имеет высокий левый берег и низкий правый; она течет по границе леса в обоих направлениях и пересекает местность, удивительно благоприятную для земледелия и скотоводства на всем протяжении — до впадения ее в Кубань в 30 верстах ниже Лабы. [274]
Наконец, речка Псега, или Пшаба, образует границу темиргоев; на ее берегах находятся три деревни Хакемис, принадлежащие дворянину с этим именем, и три других деревни Адемьер Нешукай, принадлежащие князю Эйтеку. Эта речка стекает со снежных гор и впадает в Шаукешу слева.
Все племя темиргой населяет более 40 деревень и может выставить в поле до 2 тыс. человек. Племена беслен, мухош и пшедух близки им, и, объединившись, они получат по меньшей мере 5 тыс. пригодных к делу мужчин. Темиргои — богатый народ и самый опрятный из всех черкесов. Их деревни все одинаково укреплены: толстые жерди расположены наклонно назад, низкие места между ними заполнены землей, а верхние части покрыты колючим кустарником — изобретение, которое дает им непреодолимое укрепление против их врагов — абазинских племен туби и убых, которые живут в горах и с которыми они находятся в состоянии беспрерывной войны. У темиргоев есть фамилия Адеми, которая занимает несколько деревень по берегам Псега, и другие на берегах Псише.
Четвертое основное племя черкесов — пседухи (возможно, скептухи Страбона). Они живут на берегах следующих речек:
1. Псиш; на ней расположена деревня Карагуз, принадлежащая дворянину с этим именем, и деревня Едепсухай, владение узденя Батука.
2. Матта, на которой находятся деревни Губукай и Нетукай, или Нешукай, владение узденя Нешуки.
3. Шакупс, вблизи которой стоят деревни Лакчукай, Хатугай, Мармукай, принадлежащие князю Хамише. Все три названные речки впадают в Кубань.
4. Унабат, с деревнями, принадлежащими дворянину Сугургою.
5. Чеби, около которой находятся деревни Ширги и Тугуркой князя Хамиша.
6. Суп, на берегах которой располагается деревня Ем.
Среди пшедухов есть фамилия Абазех. Члены этого племени занимаются земледелием и пасут несколько стад скота на правом берегу Кубани, но занимаются разбоями больше, чем их соседи, с которыми они постоянно ссорятся. Султан Чабангирей, происходящий от крымских ханов, живет среди них и владеет несколькими подданными.
Пятое черкесское племя — хаттукай — сейчас состоит под Оттоманской Портой. Его поселения находятся в следующих местах:
1. На Кара-Кубани, которую черкесы называют «Афипс» и на берегах которой находятся деревни Беци, ниже деревни Падизе, принадлежащие дворянину с этим именем. Кара-Кубань — значительная река, ее невозможно пересечь без лодки, особенно когда она поднимается тающим снегом и дождями... [275]
2. На речке Убин, впадающей около Падизе в Кара-Кубань; на ее берегах стоит деревня Пцукхакай.
3. На берегах Гилла, или Илла, где князь Шеретук владеет несколькими деревнями.
4. Около Афипса, на берегах которой стоят деревни Саубай — владения узденя Саубая.
Хатукаи населяют область, простирающуюся от подножия Черных гор до топей Кубани, по южной стороне которых течет Ямансу. Среди них также живет крымский султан по имени Бахти-Гирей, который оказывает большое влияние на их дела, хотя владеет только несколькими подданными.
Другая небольшая ветвь черкесов также должна быть упомянута: это шани, или сани, имеющие только 6 деревень; четыре из них расположены на реке Аттакум, а две — ниже, на берегу небольшого озера. Прежде они жили на берегу Кубани, выше Копила, но перешли на левый ее берег вместе с жителями Тамани при приближении к ним русских войск в 1778 году. Они управляются князем Мисостом Меликгирей-Саной, могут выставить в поле 200 вооруженных, обрабатывают землю и пасут скот, но беднее других черкесских племен и известны как величайшие разбойники.
Наконец, мы не можем обойти молчанием и другое, хотя и незначительное, черкесское племя шегаков, живущих около Анапы, на берегу реки Бугур и ее небольших притоках. Раньше они жили там, где сейчас стоит Анапа, но их численность была значительно уменьшена частью натухайцами, частью чумой, так что их осталось всего несколько человек. Ими управляет князь Маметгирей-Зане, который прежде занимался торговлей, имел собственные суда на Черном море и имел большое богатство. Оказывая большое влияние на живущих около Анапы, он пользуется уважением со стороны Оттоманской Порты. Мне сообщили, что во время взятия Анапы большая мраморная плита с греческой надписью была найдена в бане в деревне Чераке, расположенной в 6 верстах выше устья Бугура. Хотя один грек обещал мне сделать копию этой надписи, мне удалось получить только часть этой надписи на монументе, которая состоит в основном из греческих имен, записанных неизвестно по какому случаю.
Анапа — это крепость, построенная турками 20 лет назад, когда Россия овладела Крымом вместе с Таманью; она оказывает покровительство беглым жителям Тамани и кочевым ногайцам, живущим на Кубани... Немного далее Анапы стоит форт Суджук-Кале.
Первыми жителями Тамани, которые ушли отсюда после завоевания Крыма русскими, были большей частью черкесы. Они мигрировали на левый берег Кубани и осели вдоль лимана в деревнях, называемых и сейчас Адам. Крепость Анапа получила гарнизонный отряд из этих беглецов; затем многие из них были убиты, когда крепость взяли русские, другие убежали, и лишь немногие вернулись назад. Их главным занятием является рыболовство, затем [276] земледелие и в незначительной степени садоводство. Они живут в основном в войлочных палатках или в жалких хижинах.
На берегах реки Шукупс находятся деревни Шукан — владение Султана Батыргирея, происходящего от крымских ханов. Его сын Селимгирей получил образование в России и дослужился до бригадира, но, несмотря на продвижение по службе, он ушел из Георгиевска и живет сейчас в его окрестностях.
Следующий народ, который я намерен описать, — это ногайцы, или кубанские татары, живущие среди черкесов и по соседству с ними и ведущие в основном пастушескую жизнь. Они являются остатком монгольских татар, первоначально могущественного народа, который после воцарения Чингисхана вторгся в Азию и покорил ее, так же как и Европу, но в последние столетия, уменьшенный количественно войной и собственным беспокойством, он вряд ли может называться нацией. Когда последнее их владение в Европе, а именно Астрахань, была завоевана Россией, жители улусов, составлявшие часть империи, переселились в пустыню между Кубанью и Азовским морем, где они некоторое время предавались обычным для них опустошительным занятиям. Но их новые правители, крымские ханы, решили переселить их поближе к Днепру, Бугу и Днестру, однако во время последней войны они подчинились России и были вынуждены вернуться в свои прежние поселения на берега Кубани, будучи недовольными крымским правительством. Наконец, в 1779 году, после того как их численность была значительно уменьшена разбоями и стычками с калмыками, черкесами и другими жителями Кавказской линии, против них были посланы войска под командованием генерала Суворова, который был уполномочен правительством перевести снова эти беспокойные орды к Днепру. Но, не привыкшие к подчинению, многие из них бежали за Кубань и здесь, после многих сражений, они были окончательно рассеяны, и значительная часть этих беглецов стала жертвой горских народов...
В горах Кавказа живут несколько разобщенных ветвей ногайцев и татар; мы назовем тех, кто живет в восточной части этих гор:
1. Кумыки.
2. Терекермес, населяющие область между Персией и Грузией.
3. Карачаи, каршагас, карачеркес, или карачоли — ногайское племя, поселившееся в плодородной долине, лежащей у северного подножия Эльбруса, вокруг истоков Кубани, на расстоянии 140 верст от Георгиевска. Их насчитывается всего около 200 фамилий, которые платят дань некоторым черкесским князьям. Они имеют прекрасные стада скота, но уделяют мало внимания обработке земли. Они живут вообще раздельно по фамилиям и граничат на западе с Урупом и бешилбаем, на юге — с сона, или сванетами, на востоке с кабардинцами и на севере — с алтикесек-абазой. Их внутренние дела регулируются вождем или старейшиной, который получает от них овцу как знак их ему повиновения. Единственный путь ведет [277] к жилищам этого народа, и он очень труден для путешествующих верхом; он лежит вдоль берегов Баксана и Кубани. Они выращивают небольшую, но выносливую и горячую породу лошадей, которые известны своими выдающимися качествами.
4. Чегемы, или балкары, иногда называемые малкарами, называются еще басианами по имени вождя, которого звали Басиан. Они утверждают, что, согласно преданию, их общими предками были потомки смешавшихся между собой булгадар и греков, к которым позже добавились кумыки, ногаи и калмыки.
По множеству обнаруживаемых здесь старых развалин можно судить о том, что эти чегемы были ранее более многочисленны, когда придерживались христианской религии. Действительно, у них до сих пор есть церкви, из которых одна находится на берегу Чегема и весьма примечательна; она построена на скале, в которой они прорыли змеевидную тропинку, оградив ее с обеих сторон железными балясинами. В этой церкви до сих пор еще сохраняются фрагменты книг, несколько страниц которых я добыл, отправив одного человека в это опасное предприятие. Один из листов содержит часть Евангелия на древнегреческом языке; другие оказались разрозненными частями книг, используемых в греческой литургии.
Чегемы имеют несколько священных источников, в соседстве с которыми запрещено рубить лес. Их стада скота весьма многочисленны, но вместо лошадей они разводят и используют для различных работ разновидность мула, которая у них называется «кадра». Пахотная земля, вследствие ее недостатка, является их величайшим национальным богатством, и они отдают все свои силы ее обработке. Просо и овес — основные зерновые, которыми засевают свои поля эти племена; из овса они готовят напиток и также кормят им своих мулов. Их мед имеет восхитительный вкус, и их пчелы иногда также производят сорт опьяняющего меда, который упоминается Ксенофонтом.
Этот народ живет в области около истоков Аргудана, но главным образом, в верховьях Черека, высоко в горах. Для того чтобы иметь возможность пасти свой скот в низовых долинах, они вынуждены платить ренту черкесам, которые рассматривают их как данников. Однако совершенно очевидно, что чегемы стремятся к своей прежней свободе и добиваются покровительства России; этот возможный союз никак не устраивает черкесов, и они стараются помешать его заключению всеми силами, и поэтому не разрешают ни одному чегемцу добраться до Кавказской линии. В1783 году несколько депутатов от басиан, посланных просить покровительства России, сумели укрыться от бдительности черкесов, пройдя кружным путем, и прибыли к подполковнику Штедеру, чтобы поступить на службу, но эти несчастные посланники были отпущены только с обещанием будущей помощи, которое так никогда и не было исполнено. Поскольку черкесы поставили всевозможные препятствия на путях торговых сношений, чегемы вынуждены посещать Радшу, расположенную на другой стороне гор, где они бывают на рынке Они, чаще всего для покупки каменной соли. [278]
Чегемы, которые иногда называются «гиги», или «джиги», населяют область, простирающуюся до истоков реки Чегем, вдоль ее левого рукава, называемого Шаудан, и насчитывают 368 фамилий, которые проживают в следующих 11 деревнях: Улу-Ельт, Табениндшил, Бердеби, Мимала, Адше, Чегет, Кам, Арсундак, Булунгу, Шерлиге и Уштосырт. Их страна богата железистой землей, из которой они выплавляют железо; у них есть также свинцовые рудники в Каргашине, или Свинцовой горе, где этот металл виден на самой поверхности и из которого они отливают пули. Они также изготовляют селитру в большом количестве, большую часть которой употребляют на изготовление ружейного пороха для продажи.
Некоторые писатели называют людей этого племени цехами и по сходству названий считают, что они являются выходцами из Богемии.
Балкары занимают область у истоков Аргудана, но в основном у истоков Черека; по их словам, у них насчитывается 1236 фамилий, которые частично живут рассеянно, но в основном в следующих 9 деревнях: Улу-Малкар, Шаварда, Гобсарта, Адшалга, Ишканта, Хурдаира, Мохаула, Безинга, Холам. Согласно информации, полученной от кабардинцев, в последней (из названных) деревне свирепствовала чума в то время, когда мы находились по соседству с этими местностями. Под этим зловредным предлогом они закрыли узкий проход, ведущий в страну балкар, и угрожали застрелить каждого, кто попытается пройти через Кабарду, имея целью прервать сообщение между балкарами и русскими войсками, которые стояли лагерем на берегу Баксана. Эти племена первоначально населяли места, которыми сейчас владеют кабардинцы, но затем они ушли в горы вследствие преследований и до настоящего времени остаются трибутариями этих беззаконных странствующих рыцарей.
Товары, которые балкары приносят на рынок Радши, состоят из кусков войлока, кольчуг, одежды из грубой ткани, шкур куниц, лисиц и других животных, которые они обменивают на каменную соль, хлопчатобумажную одежду и другие необходимые в их стране товары.
Их основной скот — это овцы и козы. Они обрабатывают небольшие участки земли, которые засевают ячменем и просом, редко пшеницей.
Весьма любопытно, что эти наивные люди до сих пор называют себя христианами, потому что едят свинину, но их вожди или старейшины исповедуют магометанскую религию.
На Кавказе живет некий народ, который совершенно отличается от других кавказских народов по языку, облику и чертам лица; их самоназвание — «ламур», означающее жители гор-, другие называют их галгаями или ингушами. Их ближайшими родственниками по языку и крови являются чеченцы, которые сами себя называют начха. Я имел возможность видеть двоих представителей этой нации в русском лагере на Баксане. Представление об облике и вооружении этого полудикого народа дает таблица. Их произношение позволяет нам предположить, что во время разговора их рот набит камнями. Как нам говорили, это честнейшие [279] и храбрейшие люди, борющиеся за свою независимость, подчиняющиеся только своим старейшинам или жрецам, совершающим религиозные жертвоприношения. Это единственный народ Кавказа, у которого сохранился щит как часть вооружения. Эти щиты изготовлены из дерева, покрытого кожей, и охвачены железными обручами овальной формы. Короткая сучковатая пика, являющаяся частью их вооружения, служит не только для обороны, но и в качестве подпорки для ружья, которое кладут между рогатками этой пики, укрепляя ее конец в земле, что дает возможность более точно стрелять в цель. Ингуши замечательные земледельцы, но мало занимаются земледелием или скотоводством и пребывают в нищете. Они живут на истоках Кумбелея и Сунжи до высоких гор на восточном берегу Терека, где они граничат с осетами. Карабулаки происходят именно от них; они граничат с ингушами на западе, с чеченцами — на востоке. Три племени говорят почти на одном языке, причем он не имеет аналогий с каким-либо другим диалектом, кроме тушетского, первое сведение о котором мы поместили в «Универсальном словаре» императрицы Екатерины П. Рассудительный Гюльденштедт относил это племя к мичкизам, или кистам, которых считал остатками реальных аланов. В «Морском журнале» (Перипле), извлеченном в основном из сочинений Арриана и Скимна Хиосского, тавридский город Феодосия называется по-алано-тавридски «Ардауда», что на языке аланов означает «Семь богов». Это имя с этим же значением до сих пор употребляется в языке нынешних кистов, у которых уар означает семь, а дада — отец или бог; интересно, что имя Таут среди огнепоклонников в районе Баку в наши дни означает имя Бога. Я не обнаружил ни в одном из языков народов Кавказа, чтобы слово «семь» звучало аналогично ар или уар.
В земле ингушей есть очень мощный соляной источник; его вода, как говорят, столь насыщена солью, что два ведра воды из него дают ведро соли; этот источник небольшим ручейком впадает в Фортан.
Некий римский католический миссионер уверял меня, что эти люди имеют старую церковь, которая построена по модели гробницы Иисуса Христа. Хотя она носит все следы древности, тем не менее она столь прочна, что не требует почти никакого ремонта. На фасаде этой церкви имеется видимая до сих пор готическая надпись; таким же письмом написаны буквы в книгах, написанных золотыми, черными и голубыми знаками на латыни, которые хранятся здесь как священные реликвии. Само здание находится во владении ингушей, которые сейчас склоняются к магометанской вере. С историей этой церкви связано одно замечательное обстоятельство: она имеет постоянный доход, состоящий из голов животных; более того, она столь глубоко почитается, что никто не смеет войти в нее, и жители, увидев ее на некотором расстоянии, падают перед ней в знак поклонения. Самая священная клятва дается именем этой церкви, и горе тому, кто попытается нарушить ее! Во время бедствий или других несчастных случаев церковь становится их главным убежищем. По соседству с ней построено около 30 небольших жилищ, возможно, из остатков прежних монастырей. [280]
Ингуши неоднократно просили покровительства России и даже в настоящее время крайне озабочены тем, чтобы проложить дорогу на равнину.
Хотя чеченцы говорят на одном языке с ингушами, по характеру они совершенно отличаются друг от друга. Они справедливо считаются наиболее беспокойными, враждебными и разбойничьими жителями гор, так что они вне всякого сомнения являются наихудшими соседями Кавказской линии.
Не проходит и года их истории, в который они не воровали бы людей или животных, или чего-нибудь подобного, и постоянно грабят на дороге, ведущей от Кизляра в Моздок. Достойно сожаления, что они не могут быть легко захвачены и подвергнуты наказанию за беззаконное поведение, поскольку они живут в лесистых и обрывистых горах, которые почти недоступны путешественникам. Это тот самый народ, который во время последней войны оказал наиболее активную помощь шейху Мансуру, претендовавшему на то, чтобы стать новым пророком, и до сих пор чеченцы не приведены к покорности.
* * *
Этот очерк был опубликован в переводе на русский языке книге «Чтения в императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете» (М., 1865, Кн. 1). Автором назван П.-С. Паллас. Издание, из которого извлечен очерк, не указано.
Черкесы, прежде распространявшийся далее народ, живут нынче в так называемой Большой и Малой Кабарде и по берегам множества рек, впадающих в Кубань с запада. Еще полстолетия назад считали их шайкой разбойников и дикарей, без веры и закона. Образ их действий в недавнее время устранил это мнение и теперь, по крайней мере, многие расположены предоставить им ту же степень образованности, на которой находились франки при своих первых королях. Видим в них образчик феодальной средневековой знати и вместе героической аристократии Древней Греции; их политическое устройство — чисто феодальная система; дух каст — такой же оцепенелый, как был во Франции и Германии. Князья (пшеги), старинное дворянство (ворк), свободные вассалы и рабы составляют пять строго отделенных классов. Все князья между собою равны, также и дворяне, и свободные люди; каждый сам себе господин, слушается только самого себя, а поэтому самый влиятельный и даровитый ум едва ли успеет водворить единство, привести в исполнение общий оборонительный и наступательный военный план у этого народа, который распадается на множество независимых друг от друга племен, часто враждующих между собой, и нередко мог выставить для войны [281] с Россией, по крайней мере, 100 тыс. человек. Каждый поход, для которого предводитель всегда выбирается на собранном нарочно для того сейме, ограничивается вторжением в неприятельский край, и притом главное старание обращено на то, чтобы вернуться с богатой добычей и множеством пленников. О занятии завоеванной земли не думают никогда: такое намерение предполагало бы многосложное государственное устройство, но его нет совсем, да оно и невозможно, пока не только племена, но даже и семейства разделены будут тысячью разнообразных побуждений и расчетов, а особливо странным законом кровомщения, плодящим взаимную ненависть на целые столетия. Всякая пролитая кровь требует неумолимого мщения, ближайший родственник наследует обязанность рано или поздно уничтожить виновника обиды, нанесенной его семейству. Эта вражда переходит по наследству из рода в род и нередко становится делом всего племени: виноватый умирает, но это не потушает мести, она падает на ближайшего родственника умершего, и так продолжается до тех пор, пока кровавый долг не уплатится денежной суммой, назначенной посредниками, или не уладится полюбовно посредством брака между членами враждебных семейств.
Это гнусное правило мщения, соблюдение гостеприимства и уважение к старости — три главные опоры, на которых держатся главные правомерные правила черкесов. Этот народ и до сих пор еще не знает письменных законов. Гостеприимство не нарушается ни в каком случае: хозяин защищает гостя, хотя бы должен был рисковать для этого жизнью своей и своих домашних; чужеземца, вбежавшего в дом и отдавшегося под защиту женщины, тотчас же защищают, как брата, хотя бы он был семейный враг или убийца их родственника. Также строго требуется уважение к старости: оно даже доходит до того, что всякий должен вставать при входе старшего лица, хотя бы оно принадлежало к подчиненному ему званию. Этот неудобный обычай соблюдается не только в общественных местах, но и в семейном кругу как между мужчинами, так и женщинами; снова садятся не прежде, пока лицо, перед которым встали, не даст на то позволения словом или знаком. Почти надобно думать, что этот обычай основан на религиозном мнении, но вера черкесов, которая кажется смесью старинных догматов языческих и с течением времени вошедших в нее христианских и магометанских, слишком малоизвестна, чтобы можно было сказать о ней что-нибудь положительно, впрочем, известно наверное, что этот народ вообще чрезвычайно мало занимается исполнением религиозных обрядов и что у него нет никаких письменных правил, как надобно поступать в этом отношении, потому что они вообще не употребляют никаких письмен; язык их, должно быть, чрезвычайно труден иностранцу для изучения и разговора и всего больше походит на финский. У них есть, однако же, свои поэты и барды кикоакао (джегуако. — В. А.), которые в высоком уважении у всех партий, даже у разбойников; инструмент, под звуки которого они поют свои песни, — гитара с двумя или тремя струнами; им стоит только показать ее, чтобы иметь беспрепятственный проход повсюду; песни без рифм, и обыкновенный предмет их — старинные сказания и исторические воспоминания. [282]
...Черкес довольно высокого роста, статного, красивого сложения и старается еще больше выказать его тем, что опоясывается кожаным поясом и сохраняет приятность и легкость в движениях и походке. У него продолговато-круглая голова, тонкий, однако же, небольшой, довольно красивый нос, длинный заостренный подбородок, черные впалые глаза; как и все магометане, он бреет волосы, по большей части черные, но часто и русые, и отпускает их, не очень густые, на верхней губе и на подбородке. Он так же хороший кавалерист как и пехотинец и при всяких предприятиях обнаруживает энергию и настойчивость. Его теперешняя одежда: все еще панталоны, которые сверху в складках, а снизу плотно прилегают к телу; плотно сидящий верхний кафтан (чекмень) древних германских племен; под кафтаном носит рубашку из цветного полотна, также и шелковую или бумажную, которую снимает не прежде, пока она не развалится в куски. Обувь состоит из носков коричневого сукна и кожаных башмаков, которые сшиты из одного куска и хорошо обрисовывают форму ноги. Черкес никогда не показывается без оружия, сбоку носит кривую саблю, обыкновенно с серебряной рукояткой, за поясом кинжал, а за плечами на ремне превосходное ружье, тщательно обернутое в кожаный футляр (бушман), и нередко стоящее многие сотни рублей. Потом на поясе висит огниво с отверткой, кожаный кисет с пулями, порохом, кремнями и трутом, табакерка, ножик в украшенных ножнах и, наконец, коробочка, превосходно сделанная из полированной меди, с жиром, чтобы опускать туда пули и делать их глаже. Д ля покрытия головы служит черкесу шапочка, называемая «пагхо», обложенная широким меховым околышем, которого длинные волосы спускаются черкесу на лоб. К этой одежде в дороге прибавляют еще меховой плащ (дшако), который в употреблении и у других кавказских и армянских племен.
Черкешенки, известные своей красотой по всему свету, имеют продолговатую голову, правильные и выразительные черты лица, красиво прорезанные, огневые, большей частью черные глаза, которые считают они самым сильным своим оружием, длинные ресницы и немного желто-бурый цвет лица. Девушки еще с 10-летнего возраста носят плотно сидящий на теле корсет, который до того крепко сдавливает тело, что нигде нельзя видеть таких стройных и тонких женских фигур. Для сохранения этой стройности, без которой для черкеса красота не полна, молодых девушек кормят очень плохо и дают им только молоко, пироги и другие кушанья, приготовленные из проса.
Одежда их состоит в рубашке, подвязанной шнурком у шеи, и в широких шальварах, не закрываемых верхним платьем (антери), которое стягивается поясом; волосы девушек спускаются длинными косичками; замужние обвивают голову белым сукном; на лбу оно сидит гладко и подвязывается под подбородком.
Их описывают ленивыми и нерадивыми, зато они отличаются умом, живым воображением, восприимчивым к сильным страстям, любовью к славе и особенно гордятся военной известностью своих мужей. [283]
Черкес тоже ленив и занимается как можно меньше всякой сколько-нибудь трудной работой; он лучше рискнет жизнью в разбойническом набеге, нежели примется за дело, которое может прокормить его. Если он не принадлежит к высшим сословиям и в состоянии держать у себя рабов и служанок, он предоставляет жене заботы о домашнем хозяйстве, даже само хлебопашество; у них, как и у всех народов, которые ищут славы в войне и разбоях, жена больше раба, нежели подруга. Всего меньше труда представляет ей приготовление кушаньев, потому что они очень просты и состоят обыкновенно из густой просяной каши и наквашенного теста, испеченного в виде пирога; при этом они пьют бузу (просяное пиво), мед и кислое молоко. В большие праздники они едят также и мясо, вареное или просто жареное. Обед не подается в положенные часы; едят, когда голодны и где находятся в ту минуту. Когда же есть гость, церемоний соблюдается больше; угощение бывает сколько можно блестящее, но сами они есть при гостях считают постыдным делом и недостатком вежливости.
Черкесы больше всего соблюдают умеренность в дороге: на много дней для них довольно небольшого количества просяной муки, заквашенной и замешанной с медом, которую они убирают в кошель, привешенный к седлу. Места для сна причиняют им также немного заботы, как и обед; у простого народа нет другой постели, кроме плаща (бурки), постланного на земле; зимой подвигают его поближе к огню. Места ближе всего к огню и средине жара — самые почетные и предоставляются главе семейства и гостям, прочие защищаются от холода как только могут и сколько позволяет это плохой способ постройки домов; эти жилища выстроены очень легко: из дерева или плетня, и обмазаны глиной; на них дощатая кровля, устланная соломой. Каждый строит себе такое жилье где ему угодно, а обыкновенно поближе к родным, лишь только решится обзавестись собственным очагом; потом ищет себе жену, которую покупает у ее родителей за значительные свадебные подарки, нередко свыше 1000 гульденов; девушке не позволено выбирать жениха самой: она беспрекословно должна слушаться отцовской воли. От этого обычая только шаг до другого — продажи людей в чужие края; и черкесские берега с незапамятных времен — торговый рынок, откуда миллионы туземцев вывезены в чужие края. Посредством смешения с красивой черкесской нацией провидение, может быть, хотело омолодить выродившиеся племена.
(пер. В. Аталикова)©
текст - Аталиков В. 2010