АРМЕНСКАЯ ИСТОРИЯ

СОЧИНЕННАЯ МОИСЕЕМ ХОРЕНСКИМ

КНИГА III.

ГЛАВА I.

Последняя речь Моисея Хоренского о стране нашей.

Хотя древнего предания о стране нашей и не находится, да и краткость времени не позволяет всего исследовать и довести до окончания, тем паче, что нет у нас Диодоровой библиотеки, на которую взирая, можно бы было исчислить все в подробность и ни чего достославного и достопамятного не опустить в замечаниях наших: однако сколько постигнуть могли трудом своим и тщанием, начав от великого Александра до смерти святого [2] Тиридата чрез сии древние и отдаленнейшие от нас времена, мы соблюли верность и точность в повествовании. И так да не поставит кто-либо нам в бесчестие, ежели найдет в нем какой недостаток; поелику о происшествиях, случившихся в наши времена или несколько прежде оных, предложу я без всякого опущения, намереваясь составить сию книгу о том, что случилось после кончины святого Тиридата до того времени, когда род Арсацидов удалили от правления, а поколение святого Григория от Священства; и сию историю напишу я самым простым слогом, дабы пышностию речений не показать себя словолюбивым; но чтобы летописи наши относительно к предкам читали со вниманием и охотою все требующие от нас истинного повествования. [3]

ГЛАВА II.

О том, что приключилось по смерти Тиридата великому Вертгану, и трем Княжествам.

В то время, как умер Тиридат великий, Вертган находился при гробнице святого Иоанна, которую отец его старался устроить в Тароне, где жители горы той, по внушению вельмож, положили умертвить его коварным образом; но удержаны были от сего предприятия рукою непостижимого, так как древле поражены были страхом Иудеи от Елисея, или от самого Христа Бога нашего, и таким образом Вертган прибежал невредим в Ецелезийскую провинцию в город Фил, где погребен был брат его Аристак, и тамо оплакивал Армян, которые, не имея уже ни какого Царя, восставали род на род, друг на друга и производили между собою такие убийства, что три оные [4] начальства: Беснуния, Манавазия и Дуния искоренены до основания.

ГЛАВА III.

Убиение Святого Григория от варваров.

Блаженный Тиридат сколько не терпел преступников веры, столько же старался насадить благие нравы, а особливо в тех, кои жили в отдаленных царства его местах. По сей причине правители округа лежащего между востоком и севером, и начальники отдаленного города, называемого Фетакараною, пришли к Тиридату с объявлением: «что, естьли угодно ему наставить и укрепить в вере области оные, то прислал бы им Епископа из рода святого Григория, какового они всеусердно желают; и мы удостоверены, что они преславное имя Григория и его поколение иметь будут в великом уважении». [5] Блаженный Тиридат, поверив словам их, поставил им в Епископа юного Григория, старшего Вертганова сына. Взирая на незрелый и не совершенный возраст его, хотя и знал, что он поступит противу правил: но смотря на величие духа его и воображая в уме своем, что Соломон вступил на престол Израильский двенадцати лет, ни мало не усумнился, и смело отправил его туда с Санатруком происшедшим от Арсацидского рода. Григорий, по пришествии своем к ним, явил себя примером честности, украшен будучи отеческими добродетелями, а чистотою превышал и самого отца, строгостию же равен был Царю. Впрочем, когда пронесся слух о смерти Тиридата; то варвары, по наущению того же Санатрука и других некоторых из числа не верных Албанцев, бросив святителя оного под ноги лошадей, умертвили его на Ватниенском поле близ Каспийского [6] моря; диаконы отнесли тело его в малую Синию, и погребли в городе Амаре. Санатрук же, восхитив себе Диадиму помощию посторонних войск, занял город Фетакарану и принял намерение овладеть всею Армениею.

ГЛАВА IV.

Бакурий Консул расторг союз с Армянами. Вельможи намереваются сделать Царем Хозроя.

Мы находим в священном писании, что народ Еврейский после судей, когда не было у них ни царства, ни Царя, а жил всякой по своему произволу, не мог ни коим образом наслаждаться спокойствием: тоже самое видно было и в нашем народе. Ибо по смерти блаженного Тиридата, великий Князь Бакурий, называвшийся Алзненским Консулом, увидя, что Санатрук овладел в Фетакаране царством, начал домогаться оного сам, хотя желал одного [7] только царского имени, поелику не был из рода Арсацидов, а не власти и достоинства оного. И так, прервав с Армянами союз, присоединился к Персидскому Царю Ормизду. Когда сие происшествие произвело в Арменских Князьях подозрение; то они все пришли к великому Вертгану, и отправили в столичный город к Императору Константию, Константинову сыну, двух знаменитейших Князей: Мара Зофорского и Гада Гостенского с дарами и посланием следующего содержания.

ГЛАВА V.

Содержание Арменского послания.

«Вертган, верховный Епископ, со всеми своими Епископами и Князьями великой Армении Государю нашему Императору Константию Цесарю здравия желает. Не предай забвению того союза, которой родитель твой Константин заключил с царем нашим [8] Тиридатом, и не попусти нечестивым Персам овладеть пределами нашими; но помоги нам заступлением и войском своим сделать царем у себя Хозроя, Тиридатова сына. Понеже Бог покорил правлению твоему не токмо Европу; но и все средиземные места, и страх власти твоей простерся даже до последних краев земли. И мы всеусердно молим, чтоб владычество твое распространилось более и более». Константий вняв сему прошению, отправил к ним Антиоха, домоправителя своего, с великим войском, послав с ним пурпуровую одежду, корону и письмо следующего содержания:

Письмо Константия.

«Август, Император Кесарь Константий, великому Вертгану и всем соотечественникам его здравия желает. Я послал к вам на помощь войско, и повелел Хозроя, сына Царя вашего Тиридата, поставить у вас [9] царем, дабы вы утвердившись в спокойствии и благоденствии послужили нам с верностию. Прощайте.

ГЛАВА VI.

Пришествие Антиоха и знаменитые его деяния.

Антиох, по прибытии своем, тотчас сделал Хозроя Царем и четырех оных начальников, коих Тиридат при жизни своей поставил на место воспитателя своего Мандакунского Артавазда, имевшего единственную и верховную власть над всем Арменским войском, возвел на ту же самую степень, и имянно: Багарата Кавалера сделал предводителем всего западного войска; Мирана Иберского вождя и Гугаренского Консула начальником северного войска, Вигана Аматунского Сатрапа, полководцем восточного войска, а Маназиру Рестунскому Сатрапу вручил начальство над южным войском; и отделив [10] каждому свои полки, Маназира с войском своим, присоединив к нему Сицилийское, послал к Ассирийским и Месопотамским пределам; а Вагана, Аматунского Сатрапа, отправил с восточным его войском, присоединив к нему Галатийское, в Атропатию, для защищения оной от Персидского Царя. Сам же оставив Царя Хозроя, который был росту малого и не плотного, при том не имел воинского храброго вида и стройности, и взяв с собою Мирана и Багарата с их полками, отправляется вместе с Греческим войском против Санатрука, который, наполнив город Фетакарану Персидским войском, сам с Албанскими Сатрапами убежал немедленно к Сапору. И так Антиох видя, что не льзя в скором времени привести его в повиновение, дает войску своему приказание покорить сих соперников, а сам собрав дань возвращается в Кесарию. [11]

ГЛАВА VII.

Погрешения Маназира против великого Иакова и его смерть.

Маназир при Сын с южным Арменским и Сицилийскими войсками в Ассирийские пределы, и вступив с Бакурием Консулом в сражение, как самого Бакурия, так и войско его побил; а полки Персидские, пришедшие к нему на помощь, обратил в бегство. Гезея, Бакуриева сына, коего захватил он в плен, сковав отослал к Хозрою, и весь народ оной провинции предал мечу, не щадя ни кого, ни воина ни простого поселянина. Многих также отвел с собою в плен из Низибиской области, в числе коих было восемь диаконов Епископа Иакова. Иаков идя за ними в след, просил Маназира выпустить из плена простолюдинов, которые никакого не сделали зла. Но как Маназир отказал ему в том, и причину отказа сего сложил на Царя, Иаков [12] же между тем направлял путь свой к самому Царю: то он пришедши от сего в большее неистовство, и притом подвигнут будучи жителями той провинции, приказал помянутых диаконов связать оковами и ввергнуть в море. Иаков услышав о сем, возвратился в свое место, исполнен будучи гнева, так как Моисей возвращавшийся от лица Фараонова, и взошед на одну гору, с которой видна была вся провинция, проклинал Маназира со всею провинциею его, и суд Божий не укоснел над ним. Ибо Маназир погиб от той же самой болезни, от какой и Ирод; и плодоносие в одной стране той обратилось в мерзость запустения: Ибо небо соделалось, яко медь, по писанию, и вредоносное море поглотило все поля. Известившись о сем великий Вертган и Царь Хозрой разгневалися и повелели отпустить пленных назад, и им приказали принести покаяние и просить [13] Иакова об отвращении гнева Господня. По смерти Иакова, преемник Маназиров чистым покаянием, теплыми слезами и рыданием, наконец прозьбами того же мужа испросил прощение и получил прежнее здравие со всею провинциею своею.

ГЛАВА VIII.

О царствовании Хозроя меньшого, который перенес престол царский и насадил рощу.

На втором году Издигерда (Издигерд был внук Сапора, коего добродетелям нимало не подражал. Смотри историч. словарь.) Персидского Государя, а на осьмом Императора Константия, Хозрой помощию его получил царство. Он не подражал отцу своему в добродетелях и храбрости, и никогда не предпринимал войны за те страны Государства своего, которые отложились от него, кроме одного [14] только нападения, которое учинило Греческое войско: но повинуясь воле Персидского Государя, заключил с ним союз, оставшись доволен владением прочих мест. Ибо он совсем не имел свойств приличных храброму мужу, и хотя ростом своим походил на Александра Македонского, который был не выше трех локтей, но ни мало не мог сравниться с ним в душевных качествах. Нерадя о знаменитости и доброй славе, все время свое препроводил он в играх, птицеловстве и других забавах. И для сего насадил при реке Елевтере рощу, которая и по днесь называется его именем, и перенес престол Царский на гору возвышающуюся над рощею, и тамо построил под тению дом, называемый по Персидски Довин, что значит холм. Ибо Марс соединен был тогда с солнцем, и воздух от чрезмерного жара испортившийся, издавал тяжелый и вредоносный [15] запах, коего Артаксатские жители сносить не могши, охотно переселились в другое место.

ГЛАВА IX.

О нападениях сделанных на нас северными народами и о храбрости Вагана Аматунского.

В сие время северные народы, жившие около Кавказа, узнав о беспечности Царя, а особливо уловлены будучи хитростями Санатрука, и побуждены к тому грозным велением Персидского Царя Сапора, сделав между собою согласие, напали на среднюю страну в великом множестве, простирающемся до тридцати тысяч человек. На встречу им вышли с оружием в руках восточные и западные Арменские полки с предводителями своими: Багаратом Кавалером и Ваганом Аматунским Сатрапом. Так как южное войско [16] находилось при Царе Хозрое в Зофенской области; то они между тем напав на неприятелей, убили Мирана и разбили северное войско так, что дошли уже до Валарсапатских ворот и осаждали крепость. Но как скоро подоспели туда восточные и западные полки, то прогнали их до Осакана холмистого и негладкого поля, так, что по тесноте пространства не льзя им было метать стрел обыкновенным образом; и по тому пришпорив лошадей своих, гнались за ними по каменистым и утесистым местам с такою скоростию, что неприятели принуждены были сражаться с ними против своей воли. В сие время полководец копиеносцев их, храбрый некоторый Гигант, сражался в среднем отделении весьма мужественно, будучи одет в латы, которые отражали удары стрел так, что никакого не могло последовать ему вреда от наших воинов. Тогда Ваган [17] Аматунский, воззрев на святую церковь, рек: «помози мне Боже! Ты, который камень, пущенный из праща Давидова направил в чело Голиафа, гордого иноплеменника, направи такожде и сей мой меч на поражение сего крепкого врага». И сия молитва была не втуне; ибо он, поразив лошадь его в хребет, поверг ужасного оного великана на землю; а по учинении сего; обратил в бегство неприятелей своих и удостоверил Арменское войско в одержании победы; и когда Багарат возвратился оттоле в Зофенскую область; то явил Царю без всякой зависти важное свидетельство его храбрости и чрезвычайного мужества, и Царь подарил ему за сие Осаканское поле, на коем происходило сражение, где ополчился против врага с толикою храбростию и при том самопроизвольно, а на место Мирана сделал начальником войска Гарзулия Хорхорунского Князя. [18]

ГЛАВА X.

Смерть Хозроя; война Армян с Персами.

После сего Хозрой узнав, что Сапор Персидский Государь держит неприятельскую сторону, прервал с ним союз, и не заплатил ему должной дани; но все то препроводил к Кесарию, и таким образом устремил Греческое войско на поражение Персидского Государя. Пожив после сего недолгое время, скончался, владев царством девять лет, и погребен у отца в Ании. Великий же Вертан созвав всех Арменских Князей вместе с войском и полководцами, смотрение над страною препоручил Камзараканскому Арсавиру, так как мужу первейшему и по Царе самому знаменитейшему; а сам взяв с собою Тирана, Хозроева сына, отправляется к Кесарю; дабы сделать его Царем Арменским на место отца его. Сапор же Персидский Государь, услышав о смерти [19] Хозроя и о том, что сын его Тиран отправился к Кесарю, собрал посредством брата своего Нерса великое войско, как бы намеревался сделать его Арменским Царем, и послал его в страну нашу, о которой думал, что она не имеет правителя, против коего вышед Камзараканский Арсавир со всеми Арменскими полками, дал сражение на поле, называемом Мерулием; и хотя на сражении сем пали многие Князья; однако же войско Арменское одержав победу, обратило в бегство Персидские полки и защищало область, доколе не пришел в Армению Тиран. [20]

ГЛАВА XI.

Царствует Тиран. Умирает великий Вертан и на его место поступает Св. Иузик.

Август Константий, Константинов сын, на семнадцатом году правления своего поставил Арменским Царем Тирана, Хозроева сына, и послал его в Армению с великим Вертаном. Он по пришествии своем правил областию своею спокойно, учинив с Персами не войну, но примирение, и платя дань, то Грекам, то Персам, вел жизнь спокойную и мирную, так как отец его: он ничего не сделал знаменитого, не быв никогда ревнителем прародительской добродетели, чужд всякого благочестия, хотя и не смел предаваться порокам явно при великом Вертане. Вертан же великий, правив Епископским Престолом пятнадцать лет, на третьем году Тиранова Царствования [21] скончался, и по завещанию своему отнесен и погребен в городе Тордане, как бы предвидел прозорливою своею мыслию будущее, так как пророк; ибо по прошествии многих лет, мощи отца его положены были после на том же самом месте. Престол Епископский приял после него Иузик сын его, на четвертом году Тиранова правления, будучи ревностным последователем родительской добродетели.

ГЛАВА XII.

Война между Сапором и Константием.

(Война между Сапором и Константием случилась в 370 году по Рожд. Хрис. сей бесчеловечный Государь воздвиг на Христиан жестокое гонение, умер в 380 году.)

Сапор, Гормиздов сын, утвердил с Царем нашим Тираном дружество, и таким образом сделавшись ему [22] помощником, защитил его от набегов Северных народов, которые по общему всех согласию перешли чрез Зурскую крепость и стояли в Албанских пределах четыре года. Наконец Сапор, победив других многих Царей, и вступив в союз со многими варварскими народами, напал на средиземные места и Палестину. Константий же известил о сем Иулиана Кесаря и принял противу Персов оружие: но по учинении сражения, обе стороны остались непобежденными, и хотя многие из них отступали назад; никто однако же не обратил друг друга в бегство, так что, наконец, по взаимному обеих сторон согласию, сделано на несколько лет перемирие. Константий же на возвратном из Персии пути одержим будучи долговремянною болезнию, в Киликийской Момпестии скончался, правив Империею двадцать три года. В царствование его явился во Иерусалиме при [23] блаженном Иерархе Кирилле светоносный крест на небеси всему народу, как верным, так и неверным.

ГЛАВА XIII.

Тиран всретившись с Иулианом дает ему споручников.

В сие время царствовал в Греции нечестивый Иулиан. Он отверг Бога, покланялся идолам и воздвиг на Церковь страшное гонение, и разными мерами старался истребить Христианскую веру. Впрочем употреблял к сему не насилие, а изыскивал хитрые средства, каким бы образом истребить религию Христианскую и ввесть идолопоклонническое суеверие. Но когда правосудие Божие вооружило его против Персов, и когда проехав Киликию, вступил в Месопотамию: то войска Персидские, защищавшие пределы те, сняли Евфратской мост, и воспрепятствовали переправе [24] их. Тогда царь наш Тиран, сретившись с Иулианом на пути, напал на Персидское войско и обратил оное в бегство; потом поразив охранные полки провел нечестивого Иулиана с великим множеством пехоты и конницы; и наконец, быв за сие с честию им принят, просил Иулиана, дабы он не брал его с собою в Персию, так как не умеющего управлять лошадью. Иулиан согласился на сие: впрочем потребовал от него воев и порук. Тиран жалея второго сына своего Арсака, дал ему в поручительство Тиридата третьего сына своёго с женою и детьми его и Тирифа, внука своего, первенца умершего сына своего Артаса, коих Иулиан тотчас отправил в Византию, а Тирана отпустил в страну свою, и подарил ему портрет свой изображенный на доске, на которой представлены также были некоторые демонские действия, и повелел поставить его на восточной [25] стороне церкви, говоря: что таким образом поступали все, находившиеся под Римскою державою. Тиран обещаясь все сие исполнить, взял с собою оный портрет ни мало не помышляя, что он коварством сим уловляется в поклонение демонским идолам.

ГЛАВА XIV.

Мученичество Святого Иузика и Даниила.

И так Тиран, по пришествии своем в Зофенскую область, хотел поставить идола в царской своей церкви: но святой Иузик вырвав его у Царя из рук и бросив на землю, потоптал и сокрушил оный, открыв Царю злое намерение Иулиана. Но Царь ни сколько не внял ему, думая, что Иулиан лишит его жизни, яко презрителя царского изображения; и как поношение сие возраждало прежнюю ненависть, которую имел [26] он к святому Иузику; потому что сей обличал ежедневно беззакония его: то Тиран приказал сечь его плетьми до тех пор, пока под сими ударами не умрет, и таким образом лишил его живота. Тиран приказал удавить престарелого священника Даниила, ученика и служителя святого Григория за то, что он проклинал его; ученики его погребли тело учителя своего в пустынном его сборище, которое называется Фраксинским садом; а святого Иузика отнесли к отцу в город Тордан. Он правил Епископством 6 лет.

ГЛАВА XV.

Каким образом Зурей отложился с войском своим от Иулиана и истреблен со всею фамилиею своею.

Как скоро слух о насильственной, смерти святого Иузика и жалобы начальников дошли до Зурея Рестунского Сатрапа, который вместо Маназира [27] управлял Южным Арменским войском и следовал с полками своими по приказанию Тирана за Иулианом: то по получении сего известия, говорил к своим воинам так: «Престаньте повиноваться власти того, который христианской религии служит бесчестием, и который побил святых подвижников, ниже последуем за сим нечестивым Царем». Преклонив таким образом на свою сторону воев своих, отступил от Иулиана и возвратился в Тмор, где и укрепил себя, доколе не увидит, что будут делать прочие Князья. Но Иулиановы вестники предупредили приход его, и отправили к Тирану письмо следующего содержания.

Послание Иулиана к Тирану:

«Император Иулиан, Нихаров потомок, Арамаздов сын, предопределенный к бессмертию, Тирану правителю своему здравия желает: войска, [28] которые послал ты с нами, Полководец их увел с собою и от нас удалился. Судя по множеству легионов наших мы весьма легко могли бы догнать его и схватить; но не воспретили отшествию его по двум причинам: во первых, чтобы Персы не сказали, что мы взяли войско его насильно, а не добровольно: во вторых, дабы испытать честность души твоей. И так ежели он сделал сие не по твоему приказанию, то должен ты предать мечу как его самого, так и народ его чтобы ни кого не оставалось в живых; а ежели не сделает сего, то клянусь тебе Марсом, вручившим нам власть, и Минервою даровавшею нам победу, что я при возвращении своем истреблю не победимым войском своим тебя и твою область». Тиран прочитав сие послание, ужаснулся и послал к Зурею одного благородного мужа именем Патера, обязав его клятвою; и [29] Зурея просил к себе; войско его видя, что все Сатрапы находятся в покое по обыкновенному страны нашей непостоянству, разбежалось по домам своим: и таким образом Зурей, оставшись один, принужден был итти к Царю насильно. Тиран Зурея взял под стражу и овладел крепостию Агтамарскою, где находились родственники его, коих всех предал он смерти, кроме одного только отрока, сына Мегендака брата своего, которого воспитатели спасли бегством. Царь поставил на его место Салмута, Князя Антзийского.

ГЛАВА XVI.

Смерть Иузиковых детей; Фарнес восходит на престол.

Арменские Сатрапы просили Тирана, чтобы на место Иузика поставить способного мужа; ибо сыновья его были развращенных нравов, и потому [30] признаны недостойными Апостольского звания. Между тем постигла их страшная и ужасная для слышателей смерть; поелику оба они погибли на одном и том же месте от громового удара, и не оставили по себе детей, которые бы способны были по возрасту своему к прохождению сего звания, кроме юноши некоторого, Атанагенова сына, именем Нерсеса, который воспитывался в Кесарии и отъехал в то время в Византию, дабы поять себе в супружество дочь одного знаменитого Князя Апиония. И по сей причине, когда ни кого не было из Григориева поколения, избрали некоторого Фарнеса, родом из города Астизаты, что в Тароненской провинции, и утвердили его в первосвященстве на десятом году Тиранова царствования; престолом управлял он 4 года. [31]

ГЛАВА XVII.

Каким образом Тиран призванный к Сапору злоумышленно, приехал к нему и лишен очей.

После всего сего, нечестивый оный Иулиан за беззаконные дела свои будучи пронзен в чрево, умер в Персии. Место его заступил Император Иовиан, который не доехав до Византии, скончался на пути. Сапор же, Персидский Государь, последуя их примерам, призвал к себе злоумышленно Тирана, послав к нему следующее письмо:

Послание Сапора к Тирану.

«Сапор, Арамаздов сын, друг солнца и Царь Царей, возлюбленному брату Тирану, Арменскому Царю, о коем воспоминает с благоволением, долголетного здравия. Мы удостоверены, что ты дружество свое сохранил верно; поелику не только не пошел с Цесарем в Персию; но еще отозвал [32] назад чрез вестников своих войско, которое он вел с собою. Мы за подлинное полагаем, что ты сообразно началу своему поступил и теперь, не попуская итти ему мимо страны твоей; от чего должен будет он переменить план свой. Наши войска, заражены будучи леностию, от помощи отказались и сложили вину на тебя. Почему мы воспалившись за сие гневом, дали полководцу их стакан тельчей крови, и ни какого не причинили царству твоему вреда, что утверждаем Митром великим Богом. И так постарайся приехать к нам, как возможно скорее, дабы посоветоваться об общей пользе, и потом отпустим тебя назад». Тиран по прочтении сего письма, как бы сошед с ума, отправился к Сапору, куда влекло его самое правосудие приять достойную себе казнь. Сапор, как скоро увидел его, тотчас посрамил его пред воинами [33] своими, и, подобно Седекии, лишил его зрения. Таким образом наказан он в отмщение того святого мужа, коим просвещена страна наша, как изображено в Евангелии: Сии суть свет Мира. Ибо как Тиран лишил Армению света ее; так и сам лишен света своего на двадцать шестом году царствования.

ГЛАВА XVIII.

Сапор постановляет Арсака Царем и делает нападение на Грецию.

Сапор на место Тирана поставил Царем сына его Арсака, боясь Арменского войска, дабы не воспрепятствовало намерениям и начинаниям его, и притом здраво с собою рассуждая, что благодеяния суть основанием Царств. Он покорил также под свою власть Сатрапов и повелел дать им споручителей. А на место Аматунского Вагана сделал начальником над [34] восточным Арменским войском верного своего мужа Синенского Вагенака, и вручил ему всю Армению. Сам же отправился в след за Греческими полками и дошел до Вифинии. Здесь простоявши много месяцев, и ничего не могши сделать, поставил при море столб, на коем изобразил льва, держащего под ногами книгу, во означение того, что как между зверями всех сильнее лев, так и между Царями могущественнее всех Персидский Государь; и как книга, так и Римская Империя вмещает и содержит в себе мудрость. [35]

ГЛАВА XIX.

Каким образом Арсак презрел Греческого Царя.

Спустя мало времени, народы Северные произвели бунт противу Сапора, Персидского Государя; и потому Император Греческий Валентиниан послал в средиземные места войско, разбил и обратил в бегство Персидские полки, и потом отправил к Царю нашему Арсаку следующее письмо:

Послание Валентиана к Арсаку.

«Император Валентиан Август с Валентом Цесарем, соучастником престола нашего и сотрудником царства, Арсаку Арменскому Царю здравия желает. Памятуя обиды претерпенные тобою от нечестивых Персов, и не забывая благодеяний, которые мы оказывали вам с давних времен, даже до настоящего дня, должен ты оставить их, и присоединившись к нам, вооружить силы свои противу их [36] вместе с нашим войском, и между тем прислать от области твоей дань с благодарным к вождям нашим духом и благосклонным отзывом; чрез что можешь возвратить из плена брата своего и прочих. Прощай, и повинуйся во всем Империи Римской». Но Арсак не сделал на сие письмо и ответа; а презрел и совсем пренебрег его. При том не совсем покорился и Сапору; но повинуясь Гению своему предался весь музыке; почитал себя знаменитее и храбрее Ахиллеса; а в самом деле был подобен хромому и остроглавому Ферситу, и будучи приговорен Князьями своими в ссылку, восприял достойное за гордость свою возмездие. [37]

ГЛАВА XX.

О святом Нерсесе и учрежденном от него порядке.

На третьем году Артасова царствования, правителем церкви Арменской был великий Нерсес, Афанагенов сын, Иузиков внук, Вертанов правнук, святого Григория праправнук. Он по возвращении своем из Византии в Кесарию, а оттоле в Армению, восстановил все законные предков своих учреждения, и сверх того умножил еще их введением в страну сию превосходных Греческих обрядов, а особливо тех, которые усмотрел он в царствующем граде. Ибо, созвав собор, состоявший из Епископов и прочих обывателей, законы растворил милосердием, искоренив вовсе ту прежнюю бесчеловечность, которая усилилась древле в стране нашей. Ибо зараженных проказою, считая как бы наказанными законом, высылали вон; а покрытых [38] скорбутом выгоняли из города, дабы болезнию сею не заразили других, и все таковые жили в пустых и уединенных местах между потаенными утесами и пещерами, и ни от кого не получали в бедствиях своих утешения. Расслабленных же имели в пренебрежении, незнакомых не принимали, а чужестранных не собирали. Но Нерсес приказал построить в каждой провинции богодельни для бедных на особых и непроходимых местах, кои, подобно Греческим лечебницам, подавали бы нещастным утешение, и приписал также к ним села и поля, изобилующие плодами, млеком и шерстию, которыми питались бы они в отдаленных оных местах, не выходя из жилища своего; всех их препоручил Хаду, своему диакону, родом от Карненского озера. Повелел также построить во всех весях гостинницы для приятия странников, для помещения вдов [39] и воспитания сирых и не имеющих пищи. Сверх того населил пустые и необитаемые местая построив жилища и пустынные кельи, за коими смотрение препоручил Салиту, Епифанию, Ефрему, Гинду из Селкунского поколения и другим премногим. На конец запретил Сатрапам две вещи: 1) бракосочетание с родственницами, поелику у них в обыкновении было наблюдать собственные свои права; а) погребательные церемонии которые они производили по обряду язычников. И тогда-то видима была страна наша уже не безобразною и не неустроенною, так как варварская; но образованною и благоучрежденною. [40]

ГЛАВА XXI.

Убиение Тиридата, Арсакова брата; Святой Нерсес отправляется в Византию и приводит оттоле порук.

Валентиниан был весьма жесток и для злодеев толико страшен, что казнил смертию многих князей за хищения их, и сожег живого Родана первейшего своего Евнуха; поелику он по троекратному приказанию не хотел отдать одной вдове того, что похитил у ней. В сие время возвратились отправленные в Армению послы, от коих известясь о гордости Арсака и пришедши от сего в большую ярость, поколику тогда же готов был ко мщению, повелел убить брата его Тиридата, отца Гнелова; а между тем приказал Феодосию итти с многочисленным войском на Армян. Как скоро Феодосий вступил в Арменские пределы: то Арсак, поражен будучи страхом, выслал к [41] нему предварительно великого Нерсеса, который по пришествии своем укротил Царя и принят был им с честию. Итак Феодосий, приняв требованных от него заложников, возвратился назад, взяв с собою одну девицу, именем Олимпиаду, из Цесарского рода, которая имела быть супругою Арсаку. Но Цесарь оказал юному Гнелу великие благотворения за то, что безрассудно убил отца его Тиридата, почтил его Консульским достоинством и щедро наградил деньгами. Тирит из зависти вознамерился погубить его, и для произведения сего в действо нашел удобный случай. [42]

ГЛАВА XXII.

Раздор между Арсаком и Гнелом, и смерть Тирана.

Гнел отправился в селение Куаз, лежащее при подошве горы Арагаза, к деду своему Тирану, лишенному зрения, который был еще в живых. Тиран плакал о Тиридате, сыне своем и отце Гнеловом, весьма горько, почитая себя причиною убиения его; и по сему все избытки свои и все стяжания свои с селами и весями подарил Гнелу, и приказал построить жилища в том же самом селении Куазе. После сего Гнел взял себе в супружество одну женщину, именем Фаранзему, из Синийского поколения, и по совершении брака щедро наградил всех Сатрапов, кои по благосильному к нему расположению вверили ему детей своих, которых Гнел снабдил оружием и прочими доспехами, и таким образом усугубил любовь их к себе. Тирит, сыскавши чрез то [43] случай к исполнению намерения своего, пришел к Царю с другом своим Варданом, Царским оруженосцем, и говорил ему: «или ты не знаешь, что Гнел умышляет тебя убить, дабы поступить после тебя на царство? Вот, Государь, и признак сего! Он поставил в Арарате в Царских ваших владениях жилище себе, и привлек на свою сторону сердца всех начальников. В сем конечно участвовали самые Кесари, когда почтили его Консульским достоинством и осыпали его дарами, помощию коих привязал к себе Сатрапов». После сего клялся Царь и Вардан жизнию его, говоря: «я слышал собственными моими ушами, когда говорил Гнел, что дяди своему никогда не простит смерти отца его, коей был он причиною». Арсак, поверя сему злоухищрению, посылает того же Вардана к Гнелу с вопросом: по чему он поселился в Арарате и нарушил [44] обыкновение предков? Ибо в обычай вошло жить в Арарате только Царю с одним сыном своим, имеющим быть наследником престола; а прочим Арсацидам жить в провинциях: Гастенскоии, Алиовитийской и Арберанийской, и давать им содержание и жалованье из государственной казны: «Итак должно тебе выбрать что либо одно: смертию ли хочешь быть казнен, или выехать из Арарата и распустить начальнических сыновей?» Гнел, выслушав сие, покорился Царской воле и переселился в Алиовитию и Арберанию. Отец же его Тиран послал к сыну своему Арсаку весьма строгого вестника, и по сей причине Тиран, по тайному приказанию сына своего, удавлен телохранителями своими, и положен в том же селении Куазе, признан будучи недостойным прародительского погребения; чрез сие, кажется, понес он должную казнь упоминаемую пророком Даниилом. Ибо как [45] говорит священное писание; ею же мерою мерил, возмерилось и ему.

ГЛАВА XXIII.

Арсак паки коварствует над Гнелом и убивает его.

После сего Царь приехал в лежащие за Мазисом места, дабы в любимой своей провинции Когеовитии заняться ловлею. И поелику ловля была весьма удачная и щастливая, то Арсак в восторге хвалился за питием, что ни один Царь не побил в тоже самое время толикого множества зверей. По чему Тирит и Вардан возобновляют свои коварства, говоря, что Гнел имеет теперь несравненно более зверей на горе Сагапиване, которая досталась ему от деда его по матери Гнела Генунского. И так Арсак посылает к нему письмо с повелением следующего содержания: «Арсак, великой Армении Царь, сыну [46] своему Гнелу здравия желаешь. Выбери для меня места изобилующие зверями между зелеными и водоносными горами, и приготовь нужные к тому вещи, дабы мне по прибытии туда позабавиться ловлею приличною и совместною Царям». Сам же между тем отправился в след за письмом сим в том намерении, что бы, ежели найдет Гнела не выполнившим приказаний своих, воспользоваться случаем к осуждению его за то, что ненавидит царской потехи; а после уже и в оковы посадить. Но когда Арсак усмотрел толикое к ловле приуготовление, какового ни когда не видывал, и когда узрел бесчисленное множество зверей: то возбужден будучи завистию и подозрением, приказал одному из окружавших его убить Гнела на ловле коварным образом под таким предлогом, будто бы стрела направленная на зверя, вонзилась в него нечаянно. Он получив приказание сие [47] произвел его тотчас в действо, не столько повинуясь велению царскому, сколько желанию друга своего. Арсак и его Сатрапы отнесли тело Гнелово на одно Алиовитийское поле и погребли оное в столичном городе Зарисате, притворно изъявляя глубокую печаль.

ГЛАВА XXIV.

Арсак до такой дошел дерзости, что взял в супружество себе Гнелову жену, от которой родился Пап.

Хотя Арсак и думал, что он злодеяние сие учинил тайно и скрытно: однако от Бога, который все видит, утаить оного не мог, и потому убиение Тирана и Гнела открылось всему свету к ужасу виновного. Ибо как все прочие, так и великий Нерсес узнали об оном происшествии, и как Арсака, так и виновников убиения проклял и удалился в [48] одно место, где подобно Самуилу, плакавшему о Сауле, проливал слезы многие дни. Но Арсак в злодеянии своем не раскаялся, и будучи бесстыден, ограбив сокровища и наследие убиенного, дерзнул еще и на то, что взял себе в супружество и жену его Фаранзему, от коей родился сын именем Пап, Фаранзема учинила неслыханное и невероятное злодеяние, которого страшится и самый слух. Ибо смешав с жизненным лекарством яд, поднесла оный Олимпиаде, первой жене Арсаковой, посредством одного злочестивого лжесвященника, и таким образом лишила ее жизни из зависти к величеству Царицы; потом побудила Арсака убить Валинака и поставить на его место отца своего Антиоха. [49]

ГЛАВА XXV.

О убиении Тирита.

Сапор, по заключении мира с северным народом, успокоившись от войны, явным образом излил гнев свой на Арсака за то, что он платил дань столь долгое время не ему, а Кесарю. По сей причине Арсак отправляет к нему Тирита и друга своего Вардана с великими дарами для испрошения дружбы и мира. Но Сапор, желая отмстить за прежние сражения, вышел на войну противу Греков; и для того требовал от Царя нашего Арсака, чтобы и он шел за ним со всеми войсками своими. Арсак, не хотя отправиться сам, извиняется в том и посылает за ним один не большой полк: между тем озлобившись на Тирита, свергает его с достоинства, яко бы дело сие произошло от его наущения по ненависти его к Грекам. Но гнев сей разжег более Вазан, царский оруженосец, не терпя [50] брата своего Вардана по причине некоторой наложницы. Почему Царь сделал им выговор за то поносными и язвительными словами: какового бесчестия и поношения стерпеть не могши, они передались на сторону Сапора. Арсак воспалясь от сего еще большим гневом, повелевает тому же Вазану гнаться за ними в след с многочисленным войском, и настигнувши лишить их жизни, что Вазан немедленно и исполнил, хотя Вардан был ему и брат. Таким-то образом отмщена по предварительному проклятию Нерсесову невинная кровь злочестивому Тириту и Вардану, погибшему от родного брата своего. [51]

ГЛАВА XXVI.

Сапор высылается из Тигранокерта.

Сапор достиг потом города нашего Тигранокерта, но граждане противустали ему нарочито собранными войсками. Ибо Антиох, Синийский Князь, шесть и начальник города сего, приказал им поднять противу Сапора оружие. Он не только не попустил ему войти в оный: но даже не отправил к нему и послов своих, да и его не принял. И так дано жестокое сражение, на котором премногие из Персов побиты, и войско Сапорово, будучи совершенно разбито, направило путь свой к Низибу. Но когда ратники умолкли и наслаждались после трудов своих отдохновением; то он опять вознамерился осадить Тигранокерт, чему не могли воспрепятствовать ни полки предварительно против него посланные, ни самые соглядатаи: как бы дела Греции [52] были безопасны. И так Сапор подходя к Тигранокерту, посылает к жителям оного следующее письмо: «Сапор храбрейший всех потомков Арамазда, Царь Царей, жителям Тигранокерта, которых не льзя назвать ни храбрыми, ни бессильными. Я начиная от вас, положил за непременное обозреть все окрестные города мирно и с особенным благоволением. И так ежели вы Тигранокертские жители, коих нахожу первыми, не в рассуждении царства и достоинства, но относительно к началу пути моего, будете мне в том противиться; то и другие смотря на вас будут делать, тоже. А когда возвращусь: то воспламенясь гневом предам вас смерти в пример всем непокоривым и мятежным народам». [53]

ГЛАВА XXVII.

Каким образом построен Арсакаван, взят и истреблен Ани.

Кроме сего Арсак дерзнул произвести еще безумнейшее дело. Ибо построил позади горы Мазиса не большой город, вместилище бесчестных людей, и издал указ, что ежели кто перейдет туда жить, для того все права и законы недействительны. И потому вся оная долина наводнилась множеством жителей. Ибо сбежались туда все залого-приемники и должники, невольники и злодеи, воры, тайноубийцы, прелюбодеи и тому подобные, о коих не льзя было производить и иска. И как Сатрапы многократно требовали тому причины, Арсак же не сделал им удовлетворения, то жалобу свою принесли Сапору. Итак Сапор по возвращении из. Греции отправил одного полководца своего с Арменским войском, дабы он, ежели можно, захватил Арсака. Но Арсак вышел [54] оттоле и удалился в Кавказскую область, заключив с Иберами союз. Полководец же Персидский, прибыв в Армению, взял помощию Сатрапов крепость Анийскую, и похитил все Царское сокровище, повез с собою и остатки царских трупов для посрамления ли Арсака, или для употребления при языческих гаданиях, сие неизвестно: но Сатрапы после испросили их у него и похоронила без разбору в селении Алвее, при подошве горы Арагаза; ибо не зная, как отличить тела язычников от Христианских, поколику они похитителями были смешаны, признали их недостойными того, чтобы положить их в Валарсапате между гробами Святых. Сатрапы же Арменские, собравшись во едино, нападают на Арсакаван, царское произведение, и его истребляют, а жителей оного, как мужеского так и женского пола, кроме одних грудных младенцев побивают оружием. Великий [55] Нерсес хотя известился о сем и очень скоро, но пришел туда не прежде, как уже совершено убийство; и так прибыв в конце происшествия сего, нашел младенцев оных лежащих особо от убитых матерей своих, намереваясь отвести их в невольничество, так как детей долговремянных врагов своих. Великий Нерсес освободил их от сего, и приказал отвести их на тельцах в один сарай, назначив им содержание и воспитательниц, кои после того названы телицами.

ГЛАВА XXVIII.

Тигранокерт осаждается и истребляется до основания.

Когда Сапор приступил к Тигранокерту; то жители оного опять стали приготовляться к воспротивлению ему, и взошед на стену начали восклицать к нему так: «отойди от нас Сапор! [56] дабы не нанести тебе второго бедствия гораздо тягостнее первого». На что ответствовал Сапор следующим образом: «храбрые Армяне! почто заключаете себя в стенах Тигранокерта, и испускаете из оных грозные слова свои! сражаться храбрым мужам свойственно на открытом поле; а боясь ополчения, ограждать и укреплять себя, есть дело женоподобное». По изречении сего обратился к пленным Грекам, вооруженным мечами, и сказал им: «ежели я вооружением вашим возьму город сей, то дам всем вам свободу». Итак воинам Персидским повелевает окружить немедленно город и бросать стрелы в тех, кои стояли на стенах. Греки же приближившись еще более, поставили у стен осла, так называемую машину окруженную колесами и движимую тремя человеками, вооруженную с низу крюками обоюдными и ращепленными косами. Таким [57] образом подкопав фундамент и отломав камни разорили стены, построенные и укрепленные Гайканским Тиграном, и потом зажгли ворота. Огонь, камни, стрелы и копья обращались сюду и сюду; и обезоруженные жители, покрытые ранами, пришли вне себя. Но когда ворвалось войско: то мечи Персидских воинов не прежде обагрены были кровию, как уже самые основания города наводнились кровию убитых, Греческое же отделение предало огню в назначенное время все деревянные строения. Впрочем Сапор взяв оставшихся живыми в плен, возвратился в Персию и послав к Арменским полкам вестников, даровал Синийской фамилии свободу. [58]

ГЛАВА XXIX.

Арсак с Сатрапами своими вооружается войною; плененный Нерсес отводится в Византию.

Те же паки народы производят бунт противу Сапора, а с Греками заключен мир. Безмятежие последних за возмущением первых, и возмущение первых за безмятежием последних, в таком следовали порядке, что окончание одного было началом другого. Когда Валентиан впавши в болезнь скончал жизнь свою в крепости Бергитием (В рассуждении сего снестись можно с сокр. Церк. ист. IV. 31; с Павлом Орозием VII. 38 и Аврелием Виктором на сокращение.), то на место его поступил Валенс брат его, который успешно победив Готфов (Война с Готфами была в 370 году.) немедленно отправил в Месопотамию и Армению войско на помощь Сапору. Но [59] Арсак пришед с Иберским ополчением и некоторыми избранными и верными друзьями своими, открыл противу Сатрапов сражение, желая отмстить им за разорение построенного им Арсакавана, но Сатрапы под предводительством Нерса Камсарова сына, вооружились противу Арсака войною, и сражение было самое кровопролитное так, что многие с обеих сторон пали. Ибо когда сошлись храбрые с храбрыми, то ни кто жив в руки не отдавался. При сем действии подоспело к ним Цесарское войско. По чему Арсак зная, что как Сапор, так и Валенс и все Сатрапы его расположены к нему вражески отчаявшись во всех, послал вестника к великому Нерсесу утверждая великими клятвами обещание отстать вовсе от нечестивого жития своего, повиноваться воле его и облекшись во вретище и посыпавшись пеплом раскаяться в неправдах своих, ежели только придет [60] к нему и водворит мир, исхитя его из рук храбрых Греков. Равным образом и Сатрапы, посылая к нему письма одни за другими, просили его о том же, да и Епископы убедительною речию молили и заклинали его об отвращении погибели как от них самих, так и от пасомых ими. Великий Нерсес убежденный таковыми прошениями, принял на себя ходатайство сие и водворил мир между Царем и Сатрапами, кои все ему повинулись, кроме Мерузана Арзерунского Князя и мужа сестры его Вагана Мамиконского, которые оказали себя непокоривыми к Нерсесу; прочие же Сатрапы все заключили союз на таких условиях, чтобы Царь проходил звание свое добропорядочно; а они повиновались бы ему со всею верностию. Вот договор их! После того святой Нерсес приехав к Греческим полкам, просит их не делать стране их обиды: но чтобы собрав подати, и взяв в [65] (В книжной нумерации страниц числа 61-64 пропущены. — OCR) поручительство Папа, Арсакова сына, и всех начальников детей, возвратились в Грецию с миром. Благосердый и великий вождь Феодосий, вняв сему прошению, возвращается в Кесарию с поруками и везет с собою великого Нерсеса со следующим от Арсака письмом.

Послание Арсака к Валенсу.

«Арсак, великой Армении Царь, со всеми Арменскими Сатрапами Государю своему Императору Валенсу Августу и сыну его Грациану Кесарю здравия желает. Не подумай Император, чтоб мы по ненависти к тебе презрели тебя, или для показания могущества своего послали в Грецию войско для грабежа; нет — но известясь, коликое возмущение произошло между вами, и боясь Сапора, поелику ни кто не мог исхитить нас из его власти, послали к нему на помощь небольшое войско. Сам же я итти с ним не [66] вознамерился, сохраняя данную вам верность; и по сей причине страну нашу он опустошил и разграбил так, что даже и кости предков наших вырыл из гробов. И так, когда мы поручаем себя в вашу верность, сохраните не зыблемо прежнюю вашу к нам любовь; а мы взаимно будем повиноваться и служить вам верно». Но Валенс не прочитал письма сего и не захотел даже видеть великого Нерсеса, а выслал его за границы, и повелел предать мечу всех порук. [67]

ГЛАВА XXX.

О изгнании Великого Нерсеса, которой выброшен был на необитаемой остров, где подкреплял его божественный промысл.

В сие время Епископом Византийским был Македоний, противоборец Духа Святого. Поелику издан был в рассуждении Нерсеса Императорский указ, что он обманул Государя и прервал союз: то пришли к нему некоторые Еретики из Ариевой секты и говорили: «ежели ты последуешь нашей секте, то отец наш Македоний защитит тебя. «Но как Нерсес на сие не согласился: то сослан был в заточение на корабле, которой, быв занесен жестокою зимнею бурею на некоторой пустой остров, разбился. Пловцы, не смея пуститься в море на лодке, оставались на оном в бедственном положении и питались лесными кореньями: но Божественный промысл [68] насыщал и укреплял их восемь месяцев рыбами, коих море выкидывало на сушу живыми. Папа же, согласившегося на условие Аманатов, спас Македоний.

ГЛАВА XXXI.

Каким образом Арсак казнил смертию всех Сатрапов, и о свойствах Епископа Хада.

В отсутствие великого Нерсеса Арсак нарушил договор, сделанный с Сатрапами, и, желая излить гнев свой на них за разорение построенного им Арсакавана, казнил смертию весьма многих Сатрапов, а особливо Камсараканскую фамилию, которую истребил вовся, смотря завистливыми глазами на крепость их Артогерассу и город Еруандасат, место их убежища. По сей причине вызвал их так как родственников своих, оказывая притворное им почтение, в Армавир столичный [69] город, приходивший от ветхости уже в упадок; где и повелел умертвишь всех, как мужей так и жен с детьми их. убийственной руки его не избегнул ни один человек кроме Спандарата, Арсавирова сына, которой взял за себя вторую жену из Арсацидского поколения и жил в Таронийских и Гастенских пределах. Ибо он, будучи воспален противу дяди своего Нерса гневом, при убийственном поражении оном не был: но известясь о сем, удалился в Грецию с сынами своими: Саварсием и Газавоном и со всеми домашними. Великий же Нерсес отъезжая в Грецию, поставил Епископом Багревандским и Арсарунийским диакона своего Хада и препоручил ему правление всей страной до своего возвращения. Сей Хад во всем подобен был Нерсесу, а в ходатайстве за бедных еще и превосходил его. Житницы его изобиловали житом, яко источники [70] водами, так как было древле при Илие и Елисее; в обличении Царя был настоятелен и бесстрашен, и ни мало не следовал предосудительным наклонностям кроме того, что любил пышное и блестящее одеяние и был охотник до лошадей. В пороках сих упрекали его взаимным образом и те, коих уличал он сам; и по тому, оставив пышное одеяние, одевался наконец во вретище и ездил на одном осле до самой кончины своей.

ГЛАВА XXXII.

Каким образом Арсак повелел поймать и побить камением блаженного хада за обличение пороков его.

Арсак, по истреблении Камсараканцев, повелел трупы их оттаскивать и бросать без погребения на съедение псам. Сам же как бы торжествуя великую победу посвятил время [71] удовольствиям, а имение их и избытки приказал собрать и положить под сохранение. Почему жители Нахичеванские, выкопав две самые глубокие и пространные ямы, повезли оные в селение свое. Но извощики, увидев разбросанные по сторонам рва человеческие кости, оставшиеся после псов и узнав, что то кости людей одних господ с ними, собрали и положили их на повозки свои под тростник и погребли в тех ямах, узнав о сем Арсак приказал извощиков оных повесить на дереве над теми самыми ямами. Хад же не бывший при таковом происшествии на сей раз пришел и начал укорять Царя гораздо язвительнее прежнего; за что Арсак велел схватить его и побить камением. Но как свекры дочерей его были из Сатрапов и происходили от благородного Апагунаского колена: то обнажив мечи свои изранили всех тех, кои схватили Хада, и таким образом [72] исхитили его из рук их и возвратились в провинцию свою. Но Арсак скрылся не смея противустать им; дабы не вышло мятежа между всеми начальниками.

ГЛАВА XXXIII.

О Царствовании великого Феодосия и соборе, бывшем противу Духоборцев.

Валенс Кесарь достойный и здесь быть примером относительно к наказанию вечным огнем, поколику заслуживал того за нечестивые умыслы его, сожжен в Адрианополе; царство по нем приял Феодосий. Он разорил в Византии до основания идольские капища посвященные Солнцу, Диане и Венере, которые святой Константин только затворил; опустошил таковой же храм и в Дамаске и обратил его в церковь; тоже самое учинил и в Ливанском величайшем, знаменитейшем и [73] сооруженном из трех камней храме, что в Гелиополе. Он возвратил из ссылки всех святых отцов, которые изгнаны и осуждены были за православную веру на рудокопни, а в числе сих привел к себе в Византию и великого Нерсеса и содержал его в великой чести, доколе не открылось истинной веры, в рассуждении нечестивых мнений Македония, который не признавал Богом Святого Духа, ниже достойным поклонения и славы со Отцом: но считал его различным от Божия естества, сотворенным, служителем и силою некоею, а не сущностию личною. Для сего собрались в царствующий град Византию Святые Отцы: Дамаск Римский, Нектарий Константинопольский, Тимофей Александрийский, Милетий Антиохийский, Кирилл Иерусалимский, Григорий Нисский, Василий Кесарийский, Григорий Назианзин, Амфилаксий Иконийский и другие Епископы, числом до ста пятидесяти отцов, [74] которые Македония и всех Духоборцев прокляли и отлучили от церкви.

ГЛАВА XXXIV.

Арсак принужденно отправляется к Сапору и никогда уже вспять не возвращается.

Сапор, паки успокоившись от войны, посылает противу Арсака с сильным войском некоего Алана Озана Балгавенского, сродника Арсакова. Арсак в сие время был уже оставлен весьма многими Сатрапами, которые вспомоществовали Алану Озану и охотно предались Сапору, презрев властителя своего Арсака и быв благосклонно приняты Сапором возвратились в страну нашу. По чему Арсак, пришед в сомнение и беспокойство, отправляет к главнокомандующему Персидским войском посольство. «Что это значит, что ты будучи [75] единокровным, столь сильно угнетаешь и тревожишь меня? Хотя и знаю, что ты пришел сюда против воли своей, не могши ослушаться Государя своего повелевающего тебе противу сродников своих; по крайней мере позволь мне до некоторого времени укрыться где либо, доколе собравшись с силами, не возмогу удалиться в Грецию. Ты же возобладаешь после меня великою страною сею и получишь благодения, так как от истинного и верного сродника». Но Алан Озан отвечал на сие следующим образом: «Ежели ты не пощадил Камсараканских сродников наших, которые сопряжены с тобою гораздо ближайшим родством, нежели я, притом были с тобою одной секты и жили в одной и той же области: то как можешь положиться и надеяться на то, что я пощажу тебя, от которого удален я как религиею, так и жительством? Сверх [76] того, положась на ваши сомнительные и неизвестные благодения, должен я потерять то, что получил от Государя моего». Арсак, не видя ни откуда себе помощи, идет к Сапору не вольным образом и отдается от него под стражу; он принужден также писать к Фаранземе жене своей, чтобы явилась ко двору Царскому: но Сапор повелел явиться с нею и всем Сатрапам.

ГЛАВА XXXV.

О бедствиях нанесенных Сапором Армении, и о смерти Арсака.

Когда Арменские Сатрапы, предавшиеся Сапору Персидскому Государю прежде нежели Арсак, узнали, что Сапор требует к себе жен, как собственных так и тех, кои были за Арсаком, а между тем приметили и то, что Алан Озан отпал от него, и что войска посланные на сей конец, [77] весьма малочисленны; то по единодушному всех согласию прогнали оные, и, взяв с собою жен и детей своих, удалились в Грецию. Да и Фаранзема Царица по зову мужа своего не явилась к нему; но взяв с собою сокровища свои отошла в крепость Артагерассу, а между, тем дала знать о том сыну своему Папу, питая себя надеждою, что она освободится чрез сие от Персидского Государя. Сапор встревоженный сим происшествием оковал Арсака, и сослал в Хузастанийскую область в крепость, так называемую, забвения, и посредством Мерузана Арзерунского и Вагана Мамиконского отрекшися Христа, собрал великое войско и послал его в Армению. Они по прибытий своем туда осадили крепость Артагерассу; и хотя никакого не могли причинить ей вреда потому, что была неприступна; однако, понеже гнев божий висел уже, так сказать, над Арсаком: то жители [78] крепости оной не захотели дожидаться возвращения к ним вестника от Папа, но без всякого принуждения предались ему добровольно. Он отправил их вместе с Царицею Фаранземою в Ассирию, где и предали их смерти, привязав к колу под повозкою. В сие же время издал Сапор повеление разрушить все градские укрепления и отослать Иудеев в ссылку. По чему отвели туда как Ванских и Тоспских Иудеев, пребывших в том же законе, коих пленил во времена Тиграновы Рестунский Базафран, а Сапор поселил в Испагане, так и тех, кои жили в Артаксате и Валарсапате, по назначению того же Царя Тиграна, и кои во времена святого Григория и Тиридата приняли Христианскую веру; а между сими отвели и Зуита, Артасатского Священника. Но Мерузан, пришед к Сапору, обвинил сего Артасатского Священника в том, будто бы он пришел [79] с пленными для утверждения их в христианской вере; и потому Сапор повелел Зуита мучить, дабы отстал от Христианской веры: но Зуит, не допустив себя до того, скончался. Арсак видя все сии нещастия и бедствия сам себя предал смерти, и подобно Саулу правил Царством тридесять лет.

ГЛАВА XXXVI.

О злоключениях, которые потерпели Армяне от Мерузана, и о царствовании Папа.

Сапор, по смерти Арсака, собирает посредством Мерузана великое войско, и отправляет его в Армению: он препоручил ему также область и отдал за него в супружество сестру свою Ормиздухтию; притом назначил ему указом многие предместия и села, и обещал ему Арменское Царство, ежели только покорит под свою власть [80] Сатрапов и введет в страну ту Арамаздову религию. Мерузан, принявши на себя таковое предложение, пришел в страну сию и забрав жен многих Князей, заключил их в крепости, думая чрез то возвратить мужей их, и стараясь истребить все Христианские обряды, посадил в оковы Епископов и Священников, якобы за неуплату дани, и отослал их в Персию: какие находил книги сожигал; вообще запретил обучаться Греческим наукам, а только Персидским; не позволил даже и говорить по Гречески, будто бы для прекращения всякой торговли и сообщения Армян с Греками, в самом же деле для воспрепятствования Христианскому учению: ибо тогда еще не было Арменских письмен, а Церковь употребляла Греческие буквы. Но как скоро великий Нерсес услышал о приключившихся Армянам бедствиях, равно и о смерти Арсака, то испросил у Императора [81] Феодосия помощь возвести на Царство Папа, Арсакова сына; и на сей конец собрав чрез знаменитейшего полководца Терентиана великое войско, великий Нерсес возвратив всех Сатрапов как тех, кои предались под Персидскую власть, так и тех, кои не согласились на то, вместе с Камсараканским Спандаратом, оставшимся в живых, по общему всех согласию ввел в Армению Папа. Прибывши туда нашли они Правителем Армении нечестивого оного Мерузана, коего выгнали оттоле и покорили страну сию под свою власть. Но Мерузан приказал Княжеских жен повесить на крепостных стенах, и трупы их оставить на ешафоде для согнития и на снедение птицам. [82]

ГЛАВА XXXVII.

Жестокая война при Зираве, где нечестивый Мерузан убит.

Мерузан посылает в Хоразан к Сапору вестника, и уведомляет его, что Феодосий содействовал Папу. По сей причине Сапор приказал отправиться в Армению всему Персидскому войску вместе с Мерузаном. Подобным образом и Пап с Терентианом донесли Императору Феодосию о Сапоре, говоря ему, что он повелел итти против нас всем своим полкам, кроме одних престарелых. В то время Август Феодосий дал повеление Графу Аддею итти на помощь к Папу со всем войском, не исключая ни единого, даже и с тою пехотою, которая охраняла города и носила шелковых Драконов. Сражение открыто было на поле называемом Зирав, и ширинги расположены были одна против другой. Тогда [83] некоторые храбрейшие юноши из Арменских Сатрапов, желая показать опыт своего мужества под предводительством начальника своего Кавалера Сембата, Багаратова сына, родом из Багаратского поколения, вышли в первую ширингу. Подобные им выступили из Персидского войска, и выдавшись несколько из строев, рассыпались по всему почти полю. Но когда воины Персидские начали отступать; то Арменские погнались за ними в след; и как вихрь в лесах срывает с дерев листы, так сии рассеяли их конницею своею, и хладные трупы их пронзенные копиями падали на землю: ибо не могли уйти под знамена свои. На против сего, когда Персы наступали на Армян; то сии последние без всякого урона отступали в отряд вооруженных щитами Греков, так как в укрепленный город; ибо Горгиан, предводительствовавший пехотою, так устроил полки свои, что [84] они щитами своими ограждали отделение Папа, так как стенами. Греческое войско снаряжено было золотыми и серебренными оружиями, и кони их убраны были таким же образом, так что представляли по видимому некоторую стену, где многие будучи покрыты кожами, похожи были твердостию своею на камни; а длинные гривы их подобны были ветвям тенистых дерев. Драконов же вытканных из материй, безмерным отверстием челюстей страшных, а от дуновения ветра надувающихся, я ни с чем другим сравнить не могу, как разве с Адамантовою скалою, над морем висящею; так то наступала вся Греческая Армия на Персидские полки, которые по истинне подобились пространной и далеко разлитой реке; поелику цвет латов их весьма походил на воду. Великий же Нерсес взирая на все сие, восшел на вершину Непатской горы, и в умилении духа [85] воздел к небу руки, подобно ветхозаветному Моисею, и не прежде опустил их, как одержав победу над сим вторым Амаликом. Когда ж блеснуло на стороне нашего войска Солнце, то лучи от густого облака отраженные, осветили окрест лежащие горы, из-за которых покрытые латами храбрые наши Сатрапы сверкнули, подобно молнии, и единое на них воззрение поразило ужасом Персидское ополчение; да и Арменское воинство, не могши смотреть противу Солнца, было также не без страха. Но когда отряды сошлись во едино: то небо покрылось темными облаками и начал дуть с нашей стороны сильный ветр на Персидское войско. Между сечею же напал Камсараканский Спандарат на один многолюдный корпус, где находился храбрый Шергир, Лекский Царь, укрепивший себя на безопаснейшем месте среди самого центра; напал на него Спандарат и [86] вторгнувшись в корпус, поверг на землю храброго оного мужа, как бы Перуном пораженного, а разбитое войско обратил в бегство. И так Греческие и Арменские войска, укрепленные божественною помощию, покрыли неприятельскими трупами целое поле; а за прочими погнались в след и исхитили из самой среды строя Урнеара, Албанского Государя, раненного Музилом, Мамиконского Васака сыном. За нечестивым же Мерузаном, которой на раненной лошади не мог спастись бегством, погнался Сембат, Арменский полководец, и побив находившихся при нем, поймал злодея оного живым в тростнике, что на Кавказской долине: но боясь, что бы великий Нерсес не освободил его, в стан свой не привел; а на том самом месте, которое по видимому приготовлено было для убиения сего злочестивца, и где обидел он некоторых простолюдинов, жаривших на железном [87] вертел мясо; согнул сей пруш на подобие короны, и когда нагрелся; то рек ему: «сию корону я возлагаю, Мерузан, на тебя; ты хотел управлять Армениею, но возлагать короны есть долг мой, от предков мне предоставленный». И потом, когда прут раскалился, как огонь, то возложил его на главу Мерузана, и таким образом умертвил нечестивейшего оного человека, с коего времени покоренная под власть Папа страна наша получила спокойствие.

ГЛАВА XXXVIII.

Каким образом Пап отравил святого Нерсеса смертоносным ядом.

По окончании войны и по водворении в стране нашей тишины, великий Нерсес просит и убеждает Папа Царя и всех Сатрапов, итти путем добродетелей и от дел своих являть веру [88] Христианскую, чтобы Царь по примеру отца лжи не поступал неправедно и лукаво: но управлял бы Государством правосудно, расположен будучи к Сатрапам тою любовию, какая приличествует отцу, чтобы Сатрапы не презирали Царя, не ссылали бы опять в заточение, но повиновались бы ему с верностию и искренностию. После сего Пап, Арменский Государь, возвратил Камсараканскому Спандарату все то, что похитил у него отец его Арсак, то есть, Сирацийскую и Арсарунийскую провинции, принадлежавшие Камсараканскому роду: но в прочем не так как не правильное сделанное отцом его похищение, а так как дар должный подвигом храброго Спандарата, убившего Лекского Царя. Возвратил также и прочим Сатрапам отнятое у них без всякого права; он не имел наклонности к стяжанию, но жил пышно и щедро. И поелику предавшись гнусным пожеланиям, жестоко был [89] уличаем в том от великого Нерсеса, то он смотрел на него не приязненными очами и покушался на жизнь его. Но как страшась Императора Феодосия, не смел приступить к совершению намерения своего явно, то дал Нерсесу скрытным образом яд, и чрез то лишил его жизни на тридесять четвертом году правления его Епископским престолом. — Скончался же блаженный сей Нерсес в Ецелиской провинции в селении так называемом Хах, а тело его погреб Пап в местечке Филе, утаив причину смерти его.

ГЛАВА XXXIX.

Исаак восходит на престол. Пап умерщвляется Феодосием.

Царь Пап увидев, что вся Армения сетует о кончине блаженного Нерсеса, принужден был выбрать другого; и на сей конец нашел мужа некоего родом [90] из Албийского поколения, именем Исаака, человека недостойного похвалы, и поставил на место Нерсеса без ведома Кесарийского Архиепископа, которой управлял престолом три года. Впрочем Пап услышав, что великий Феодосий возвращается из Византии в Рим, что по прибытии его в Фессалонику с конным войском, произошел между им и жителями тамошними раздор и сражение касательно квартир, что Царь одержал победу, побил Граждан до пятнадцати тысяч; все сие услышав и возмнив, что распря сия будет продолжительна, презрел Феодосия, и понуждая его сам к своей погибели, выгнал Терентиана с полками его и начал приуготовлять войско. Но храбрый Терентиан получив от великого Феодосия повеление, возвратился в скорости назад, и при особенном благоприятствовании фортуны его внезапно напал на неприятельский стан, некоторых пленил [91] и некоторых обратил в бегство: на сем сражении Гнел Анзавенский Князь, получивший от Папа начальство над восточным войском, оказал великую храбрость; победитель Терентиан рассек ему голову собственною рукою и взял Папа Царя живого. Поелику сей всеусильно просил Терентиана не предавать его смерти и отвести к Царю: то Терентиан тронувшись сострадательностию, прозьбу его выслушал и отправил к великому Феодосию, связав его железными узами, где усечен будучи мечем, погиб от своей безрассудности на седьмом году своего правления.

ГЛАВА XXXX.

Вараздат получает царство и заключается в оковы.

Август Феодосий, колико снисходительный, толико и великий, на двадесятом году своего правления поставляете на место Папа Вараздата некоего из [92] того же Арсацидского рода. Вараздат был юноша мужественный, красивый, весьма сильный, готовый ко всем воинским действиям, а паче искусный в метании стрел. Он прежде того бежав от Сапора, пришел к Цесарскому двору, и сперва прославился кулачным боем в Пизе; потом в Ареге, Елландском городе, убил в торжественный день львов, и Атлеты (поединщики) Олимпийских игр приписали ему честь и славу. А дела его произведенные у Лангобардского народа я смею сравнить с деяниями святого Тиридата; поелику он сразил мечем пятерых храбрых воев, напавших на него с неприятельской стороны, одного после другого; и при осаде некоторого замка поразил стрелами семнадцать человек, стоявших на стене, и их низринул стремглав одного после другого, на подобие сильной бури сострясающей зрелые смоковницы. Он на пятьдесят пятом [93] году Сапора возвратясь в страну нашу сразился в первой раз с разбойниками, жившими между крутыми Даранальскими местами, и по обращении их в бегство погнался за ними в след. А как переправившись чрез узкий мост на Ефрате, после разобрали его: то он по пришествии туда перескочил чрез Ефрат, превысив в сем случае скачок Лаконийского Хиона, которой имел в себе двадцать два локтя. В нем можно было видеть Ахиллеса, перескочившего реку Скамандру; таким образом устрашенные разбойники положив оружие покорились ему. Сей храбрый от юных лет муж, получив Царство, не хотел повиноваться власти Греческих полководцев, и потому отправил к Сапору послов со следующим предложением. «Ежели ты отдашь в супружество за меня одну из дочерей своих, то я возвращу опять под твою власть Армению». Но полководцы [94] Греческие узнав о сем, донесли Кесарю, Кесарь же приказал поймать его, ежели он не явится к нему добровольно без всякого со стороны Императора призыва. И так Вараздат, поелику он не мог поступить иначе, приходит к Кесарю сам, надеясь обмануть его; но Кесарь не принял его даже и на глаза свои; а связав железными узами, сослал его на остров Туле, лежащий на Океане. Вараздат правил четыре года, и на втором году его правления верховным Арменским Епископом был Завен родом из того же Албианского поколения и управлял престолом четыре также года. [95]

ГЛАВА XLI.

Царствование Арсака и Валарсака.

Наконец Феодосий великий на место Вараздата воцарил над Армянами двух Паповых сынов, Арсака и Валарсака, думая, что они двое не согласятся вместе на измену. И потому удержав у себя мать их, отправил их туда с войском с надежными и верными полководцами, коих сам определил. Они пришед в Армению владели и управляли страною нашею, воюя с Персами мужественно. Жен пояли за себя, Арсак Бабиция Синийского Князя дочь, а Валарсак кавалера Исаака дочь, которая в тот же день и скончалась. На втором году Арсака сделался Епископом Арменским Аспурак, сродник Исаака и Завена, и правил престолом пять лет. Великий Феодосий намереваясь ехать на войну, сделался болен и в Медиолане скончался, оставя Империю свою детям [96] своим, Аркадию Византию, а Гонорию Рим. Они оказались не достойными похвалы, ниже соответствовали отеческим добродетелям.

ГЛАВА XLII.

Армения при двух Царях Арсацидских разделяется на две части и порабощается двум нациям Персидской и Греческой.

Сапор узнав о развращенной и порочной воле Аркадия, предлагает о мире; ибо побежден быв отцом его Феодосием претерпел великое поражение; Аркадий вступить с ним в союз не отрекается, а особливо по причине полководцев своих. Ибо хотя Бог при жизни щастливейшего Феодосия и увенчал его благополучными успехами: но полководцы утомленные беспрестанными трудами, начали чувствовать от войны скуку. И так по общему согласию [97] разделили Месопотамию и Армению на две части. Чего ради Арсак оставя древнее прародительское царство Арарат и всю ту часть, которая подвластна была Персам, удалился к западным страны нашей пределам и принял начальство над тем уделом, который был Греческого права, не только потому, что мать его жила в Императорском городе; но и потому, что он считал за лучшее при малом владении покоряться Христианскому Царю, нежели при большем находиться под языческим игом: ему последовали с женами своими и детьми все Сатрапы, подчиненные Сапору, оставя поля свои, села и города. Но Сапор быв сим недоволен, пишет к Арсаку так: «для чего ты произвел войну между мною и Кесарем, отвезя с собою моих Сатрапов?» на что Арсак ответствует: «поелику они не хотели быть под Персидским правлением, и по тому последовали за мною. А [98] ежели ты вверишь власти моей удел свой, подобно Кесарю; то я готов почитать и повиноваться тебе так как Кесарю; ежели ж тебе сие не угодно, то я ни сколько не препятствую возвратиться к тебе Сатрапам, естьли хотят». Сапор услышав сие поставил Царем в принадлежащей к нему части Армении, Хозроя из того же Арсацидского рода, а к Сатрапам своим уехавшим с Арсаком написал следующее письмо.

Послание Сапора к Сатрапам.

«Божественное порождение, прехрабрый Сапор Царь Царей, Арменским Сатрапам, оставившим владения свои, находящиеся в нашей власти, здравия желает. Хотя вы поступили безрассудно, оставив княжения свои, что само в себе не маловажно; однако мы по внушению милосердия Царю приличного тронулись о вас и ваших провинциях [99] сожалением, зная, что ни стадо без пастырей, ни пастыри без доброго правителя быть не могут; и потому поставили вам Царем Хозроя, которой содержит вашу религию и происходит от древних ваших Царей. И так да возвратится всякой из вас в свой удел и да управляет провинциею своею. Ибо клянемся огнем, водою и славою бессмертных предков наших, что мы поступили в сем случае без коварства и обмана, и что слово свое хранить будем со всею святостию. А которые велениям нашим не повинуются, тех домы, села и города обратятся в пепел; прощайте». [100]

ГЛАВА XLIII.

Сатрапы Арменские перешли всякой в свои владения повинуясь двум Царям.

Когда Арменские Сатрапы, занимавшие в Персидских провинциях княжения услышали, что Сапор возвел на Царский Престол потомка Арсацидского поколения, и потому увидели письменное постановление о союзе: то оставя Арсака, переселились всякой в свои жилища; исключая трех юношей, сродников и совоспитанников Царских; Дара Бабиция сына Синиского Князя, Арсакова тестя, Газавона Спандарова сына, Сирациского и Арзерунского владельца, и Перозы из Гардманиского рода с присоединившимися к ним, как то: Ататом Генунским, Кенаном Аматунским, Сурою Мокским, Аравастою Аравенским и с некоторыми другими не знатными. По чему Хозрой, по повелению Сапора, владения их приписал к [101] Государственной казне, и не позволил иметь наследства ни отцу сыновнего, ни брату братнего. Некоторые же из Сатрапов, имевших княжения свои у Арсака под Греческим владением, желали приехать к Хозрою, в числе коих был Исаак кавалер, Валарсаков тесть и Арсаков брат, на коего Арсак смотрел всегда неприязненными очами, приведенный к тому внушениями жены своей, будто бы он употреблял царское украшение, которое получил от зятя своего. И как в тоже самое время сродники его из Сперской провинции начали клеветать его, и по сей причине подвержен был от Арсака Царя наказанию: то прибег к Хозрою, что самое вознамерились сделать и сообщники его: Сурен Хорхорунский, Ваган Аравеленский и Асхарад некто, происшедший от Димакисенского рода, кои однако же не прежде отправились туда, как по отшествии его и по уничтожении [102] препятствий со стороны Арсакова войска, о чем притворно молчали дожидаясь благоприятного случая.

ГЛАВА XLIV.

Хозрой принял Исаака кавалера с честию. Храбрые его деяния между грабителями Вананденскими.

Хозрой обрадовавшись прибытию Исаака кавалера, сделал его начальствующим над войском, и возвратил ему отечественные владения, а сверх того подарил ему и другие села и угодья принадлежавшие к наследию тех, кои быв сперва под Персидским владением, остались потом у Арсака. В сии времена некоторые Вананденцы отложились от Царя и ни к кому однако ж не прибегли, а укрепясь в пещерах гор и ущелиях, набегами своими и разбоями опустошали и беспокоили княжества обоих Арменских Государей. Исаак [103] кавалер, полководец Хозроев, напал на них и премногих побил; а остальных прогнал в пределы четвертой Армении: ибо они не желая Халдейской земли, к Грекам не предались, да и к Арсаку не возвратились: но на подобие разбойников некоторых живя в четвертой Армении обрели себе убежище в Сирийских пределах. Ибо Вананденцы упражнялись в разбое с величайшим старанием, и сие упражнение казалось им весьма приятно, так как правильное и честное. Исаак долговременным преследованием прогнал их до самых Мананальских пределов.

ГЛАВА XLV.

Сурен, Ваган и Асхарад с сокровищами Арсака переходят к Хозрою.

Сурен Хорхорунский, Ваган Аравеленский и Асхарад Димакисенский нашед удобный случай, к перенесению [104] Арсаково сокровище из Анийской крепости в Зофенскую область и которое расхитили и спешили отправиться к Хозрою, время однако им не поблагоприятствовало. Ибо Мамиконский Самуил верный Арсаков друг, преследуя их с великим войском, настиг и загнал их в некоторой преукрепленный вертеп, находящийся в Мананальской провинции, к коему никакого не было приступа; поелику с одной стороны путь к нему был весьма тесен, покат и крут. При устии пещеры сей находился высокий вал; а с верхней стороны каменистая гора обращенная на преисподнюю глубину долин, так, что все ниспадающее оттоле падает стремглав, с великою скоростию и от беспрестанного кругообращения вертится подобно колесу, не имея останавливающих преград. Самуил устрашенный великим неудобством места, пришел в недоумение, и известил о том [105] Арсака, он приказывает, сделав ящик оковать его железом, и посадив в него отважных мужей тащить их к устию пещеры цепями и веревками. Но они не могли причинить им никакого вреда, быв прогоняемы стадами вепрей. При таковом их занятии Исаак кавалер пришел туда же по случаю совсем Хозроевым войском, с коим преследовал он разбойников; и оставив первых, обратился к осаждавшим пещеру, и их разбив исхитил Сурена, Вагана и Асхарада с царским сокровищем, и отправился к Царю с великою скоростию. Хозрой же отделил некоторую часть из сокровищ для Сапора, и приказал дать им села знаменитые и укрепленные предместья из тех владений, кои покорены быв Персидской власти, остались у Арсака, и сие-то было началом войны между Арсаком и Хозроем. [106]

ГЛАВА XLVI.

Арсак побежденный Хозроем на войне, скончался от болезни.

Хотя Сапор и Аркадий и не содействовали войне между Хозроем и Арсаком: впрочем и не препятствовали им. И так Арсак прекратив посольства набрал войска и пошел на Хозроя войною. Хозрой в намерении остановить его на пути к пределам своим, выходит против него из лагерей своих близь Геламиского моря называемого озером; при всем, том не спешил на поражение Арсака, пока сей не взошел в пределы его, в Вананденскую провинцию. Две противные силы сошлись на поле, так называемом Еревеле, и учинили жестокое сражение, на коем войско Арсаково разбито, полководец его Дара Синиский лишен жизни, а сам Арсак с другими не многими обращается в бегство, которых храбрый Исаак, [107] Хозроев начальник, весьма сильно преследовал. При сем случае Газавон, Спандаратов сын, оказал удивительную храбрость; когда при многократном возобновлении сражения приводил нападающих в замешательство, и очищал путь бегущему Арсаку. Таким образом Хозрой возвратился в жилище свое; а Арсак пошел в Ецелезию, где от чахотной лихорадки умер, правив всею Армениею пять лет, а другою частию оной два года с половиною. После сего Греки Царя в своем уделе не положили; а поставили правителем над Сатрапами тех областей храброго Газавона, и вместо удельного Царя своего назвали его Графом. [108]

ГЛАВА XLVII.

О блаженном Мезробе.

Мезроб, видя наступающий конец Арменского Царства, думал, что сии возмущения подали случай оказать свое терпение. Он был из Газекацского Таронова города, воспитан и обучен у великого Нерсеса, и по смерти его определен при Царском дворе нотариусом. Мезроб любил и вел жизнь уединенную. Как обуреваемый корабль поспешает к пристани, и терпеливый дух ищет уединения; так и он удаляясь житейских попечений, и презирая мирские почести искал токмо небесной славы. Он отшед в Голтенскую провинцию, провождал жизнь уединенную, и при помощи провинциального князя Самбита истребил языческую секту, которая со времен еще Тирадата там укрывалась, а потом, по умалении Арсацидской власти, открывалась и здесь. [109] Творил он чудеса как святой Григорий: поелику присутствием и взором своим прогнал злых духов в Мидию. Не меньше сего оказал он дел и в Синиской области, при помощи Князя Валинака. Но блаженный Мезроб не малую скуку при учении своем понес от того, что был сам и чтец и толковник, и потому не мог быть вразумителен народу, когда в отсутствии его читал кто-либо другой не могший изъяснить прочтенное; по сей причине положил намерение изобрести буквы Арменского языка и при таковом занятии повсюду встречал разные неудобства. [110]

ГЛАВА XLVIII.

Сатрапы, вывшие под Арсаковым правлением, возвращаются к Хозрою.

Когда Сатрапы Арменские увидели, что Греки не дали им Царя; и как быть без правителя казалось им несносно: то вознамерились добровольно предаться Хозроевой власти, и на сей конец послали к нему письмо следующего содержания:

«Правитель Газавон и все Арменские Сатрапы, находящиеся под Греческою державою, владыке своему Хозрою Царю Араратскому здравия желают. Ты сам, Государь, удостоверен в нашей верности к Царю нашему Арсаку, которую сохраняли мы свято до самой смерти его. Но теперь желаем с тою же верностию повиноваться Тебе; когда ты утвердив союз согласишься на следующие со стороны нашей предложения: первое, ежели простишь наши [111] преступления, поколику мы воевали противу Тебя не по своей воле, а по принуждению; второе, ежели возвратишь каждому из нас владения в Персии, кои Ты обратил в Государственную казну; третие, ежели освободишь нас от Кесаря и жилища наши, находящиеся в сей части княжества, защитишь от разорительных рук его. Когда утвердишь сии условия письменно и запечатлеет их знамением святого креста: то мы немедленно покоримся Твоему правлению. Прощай Государь наш!» Хозрой ответствовал на сие так: «Неустрашимый Хозрой, Царь Арменский, Правителю Газавону и всем вообще Сатрапам здравия желает. Порадуйтесь о нашем здравии, понеже радуемся и мы о вашем благоденствии. Статьи условия по прошению вашему мы отправляем к вам, и во-первых прощаем вам проступки ваши, хотя мы почитаем их не проступками, [112] но законными действиями потому, что вы имели к Царю своему Арсаку величайшую верность, которую надеемся видеть в вас и к нашей особе. Во-вторых, возвратим вам достояние ваше обращенное в казну, кроме того, что мы раздарили некоторым; ибо Царские подарки не иначе могут быть возвращены, как с обидою; а наипаче потому, что они внесены публично в журналы нашего родителя Сапора, Царя Царей. Но мы ущерб сей вторицею вознаградим из Царских сокровищ. Наконец будем охранять вас от Греческих правителей как во время войны с Кесарем, так и во время мира. А тебя Газавон, ближайший мой сродник, не только по древнему поколению, но и по новейшему роду, поелику мать твоя Арсанусия происходила от Арсацидов, тебя, говорю, исключу из отцовского Камсараканского колена, и сопричислив к моему и твоему [113] матернему роду украшу именем Арсацидским». Газавон увидев сие тотчас повел всех Сатрапов к Царю Хозрою, и воспользовавшись случаем, получил все, что просил и что обещано было. Самуил же Мамиконский, похитив письмо Хозроево и список с письма начальников от Сатрапов, отложился и перешел к Кесарю Аркадию. Ибо по той причине, что убил отца своего Вардана за отступление от веры, и что умертвил мать свою Тазацию, боялся Персов и Арзерунцов родственников своих, и потому отойтить от Греков не смел. Аркадий же осыпал его благодеяниями, и, преложивши на Греческий язык помянутое письмо, приказал положить его в архив свой в воспоминание мятежного народа; сие письмо существует и по ныне. [114]

ГЛАВА XLIX.

Хозрой царствует в Армении один; Исаак великий посажден на Епископском Престол.

Хозрой, сделавшись по желанию своему начальником над всеми Арменскими Сатрапами, отправляет к Аркадию послов и просит его уступить ему во владение ту часть Армении, которая платила дани Грекам, а по получении сего обещается доставлять ему с точною верностию все пошлины с той области, яко правитель ее. Аркадий, коему сообщение Арменских начальников наводило подозрение, думая, что удел сей от него со временем отойдет и отдастся Персам, на прозьбу Хозроя согласился. После сего по смерти Епископа Аспурака, Хозрой поставляет наместо его Исаака, сына Нерсесова, сына Иузикова, сына Вертанова, сына святого Григория. Сей во всякой другой [115] добродетели предкам своим равный, в молении был всех их превосходнее, поколику он по образу последователей в первенствующих городах имел шестьдесят учеников, мужей благочестивых, одеянных во вретище, препоясанных железными веригами и босоногих; кои всегда за ним следовали, с коими жил он безотлучно по их правилу, кои посвятили себя на уединение; а между тем исправлял и мирские нужды, равно как и те, кои занимались житейскими делами. К нему пристал Мезроб, и предложил ему совет совокупными силами изобрести Арменские буквы; Исаак охотно согласился на предложение Мезроба, и как усилия их были тщетны, то прибегнув к Молитвам просили о том Бога; и потом разлучились друг с другом. Мезроб возвратился в свои жилища и оба соблюдали такую строгость в жизни, которая превышает силы человеческие. [116]

ГЛАВА L.

Хозрой заключается в узы, и на его место делается Царем брат его Верам Сапор.

Сапор, воспалившися жестоким гневом на Хозроя за то, что вступил он в дружество и союз с Аркадием сам по себе и поставил Епископом великого Исаака без его повеления, по сей причине посылает к нему грозное обвинение, на которое Хозрой ответствовал гордо и надменно и Послов отпустил с бесчестием, а между тем взошел с Аркадием в переговоры, чтобы прервал с Сапором союзничество, прислал ему вспомогательное войско, за что обещал ему дать целую область. Но Сапор по совету и убеждению Князей наших отправляет тотчас в Армению сына своего Артасира со многочисленным войском. Но как Аркадий держать Хозроеву сторону отрекся, [117] из посторонних же ни кто помогать ему не хотел, а сам ни противустоять, ни укрыться где-либо не мог: то приходит к Хозрою, коего Артасир удалил от правительства и на место его сделал брата его Верама Сапора. Впрочем ни Исаака великого, ни другого кого-либо из Сатрапов поставленных Хозроем не свергнул со степеней достоинства; но велел иметь им и Грекам тот же степень. На конец, оставить при себе довольно великое войско, сам отправился ко Ктезифонту, поколику полагал надежду на старость отца своего, ведя с собою Хозроя с тем, чтобы заключить его в крепость забвения. По пятилетнем его правлении, привел также с собою и Газавона в узах, опасаясь храброго мужа сего; а дом его приписал к Царскому двору. Сверх сего привел Брата Саварса и Паргева Аматунского, кои вооруженным войском своим изыскали было [118] случай исхитить Царя своего Хозроя на пути: но за неудачным начатием сего последовало то, что ноги их оковали узами. По наступлении жестокого сражения Саварс и Мануил Паргевов сын убиты были с другими многими; но Паргев, будучи пленен и окован, приведен был к Артасиру, которой приказал ставить всегда пред глазами Хозроя надутые меха, похожие на лице его.

ГЛАВА LI.

Великий Исаак отправляется ко Ктезифонту и возвращается от него с честию и достоинством.

Когда святейшие некоторые и знаменитейшие из Сатрапов и учителей наших Князья, светила страны нашей, поступали на отеческие места по сыновней линии до великого Исаака, то мужеское колено пресеклось на нем, кроме [119] одной дочери его именем Анузии, которая в супружестве была за Мамиконским Гамазасном, по смерти же храброго полководца Исаака, святой Исаак просил Хозроя Царя, а по заточении его в крепость брата его Верама Сапора, на место его сделать Гамазаспа. Но он без повеления Царя Царей сделать того не согласился, памятуя брата своего Хозроя, которой по таковому же случаю подпал бедствию. По чему, взяв от него письмо, по просьбе и убеждению дочери своей приезжает к Артасиру, Персидскому Государю, которой после отца своего, правившего около семидесяти лет, царствовал четыре года и принят им великолепно, во первых по знаменитому и славному роду Балгавенскому, во вторых потому, что и Бог венчает рабов своих честию и достоинством пред не верными. Артасир согласился на все его требования, касательно зятя его [120] Гамазаспа; и относительно к Камзараканскому и Аматунскому народам, кои погрешили противу его и крылись в неизвестных местах. Сам испрашивает он прощения по тому, что закон Божий запрещает вменять детям родительские беззакония, а тем более, что виновные отцы загладили преступления свои смертию. И так Артасир оставшимся в живых дарует жизнь и возвращает каждому имения, внесенные в казну, однако возвесть их на прародительский престол не восхотел: но поместил их между нижними Сатрапами и поставил на низшем степени. Но Гамазаспову фамилию, которая была Мамиконского рода, возвысил более, и дал ей между Сатрапами Арменскими пятое место, и посему повелел внести ее в публичные записки; ибо при сих двух обстоятельствах такое было обыкновение, что, по вступлении Государя на царство, клали тотчас на [121] найденных в государственной казне деньгах новое его изображение и вписывали имя его в публичные бумаги несколько перемененные, однако не изглаждали совсем и прежнего. А ежели бы Государь правил царством много лет и сделал новую перепись: то бы прежнее имя его оставили, а вписали бы только новое. И так Артасир, поелику по краткости правления своего учинить новой переписи не мог, то все сие повелел от своего имени внести в прежние журналы и Гамазаспу присвоил честь и достоинство с селами и градами, и дал ему власть над Арменским войском сообразно его желанию; а по сему предмету написал к Царю нашему Вераму Сапору следующее письмо.

«Артасир, Арамаздов сын, храбрый, Царь Царей, брату Вераму Сапору Арменскому Царю здравия желает. Письмо твое касательно Исаака Епископа я получил и вспомнил о заслугах и [122] добрых подвигах древних его предков, бывших в Сурении Балгавенской фамилии Князьями, кои добровольно подчинились родоначальнику моему и соизменнику Артасиру и любили его более, нежели сродников своих так, что не почли за нужное сражаться с ними в Персии; но еще взошли и в вашу область, убили родоначальника твоего Хозроя и понесли за то смертную казнь. Да и Григорий, сын убийцы, сим возвратил Тиридату и жизнь и царство; поелику излечил его от болезни и оказал вам другие многие благодеяния. По сим причинам Гамазаспа, побочного сына, сделай Начальником войска и назначь фамилии его пятое между Сатрапами место достоинства; они будут владеть весями и градами, данными отцам их от предков твоих; равным образом выгони из владений несогласных народов, которые обратил ты в государственною казну; дабы [123] потомки их вошли в наследия свои безопасно и свободно. Не возводи однако же их на прародительское место достоинства и чести; поелику мы повелели внести таким образом в публичные журналы. Прощай». По возвращении же великого Исаака и по устроении всех данных Артасиром пожалований, Артасир скончался и поступил на его место Верам, называвшийся также Керманом, правил Государством десять лет, которой с Арменским народом, с Царем нашим Верамом Сапором и с великим Исааком имел тоже дружество, и был мир между Верамом и Аркадием; Верам Сапор правил областию нашею, подчинен будучи обоим Государям, и платил дань с Персидской стороны Вераму, а с Греческой Аркадию. [124]

ГЛАВА LII.

О письменах, изобретенных Даниилом.

В то время, как Аркадий одержим был болезнию и Византия изрыгала страшные возмущения против великого Иоанна, Греческая Империя находилась в великом расстройстве, и воины сражались то между собою, то с Греками; и по сей причине Верам приказал Царю нашему Вераму Сапору ехать в Месопотамию для укрощения несогласий и истребования причин от правителей того и другого удела. Он на пути своем не малую понес скуку от того, что не было писца. Ибо когда Мезроб оставил Царский двор: то не было ни единого писца способного к сему делу; поелику в употреблении были Персидские литтеры. И так некто именем Авель, пришед к Царю обещался доставить ему письмена Гайканского языка, [125] изобретенные сродником его Епископом Даниилом. Царь предложение сие пренебрег и возвратился в Армению, где всех Епископов нашел собранными к великому Исааку и Мезробу, и занятыми изобретением Гайканских литтер. По представлении сего Царю Верам Сапор пересказал им о том, что обещал ему пустынно-житель; и когда услышали о сем, то просили, его обратить попечение свое на сей нужный предмет. И так Верам Сапор отправил к Авелю одного благороднейшего и достоверного мужа, именем Варзиза, из Хадунской фамилии, которой весьма расположен был к сему. А когда собрались к нему и получили от него, изученного Даниилом, письмена основательно составленные по образу Греческих литтер: то возвратились оттоле и представили их великому Исааку и великому Мезробу. По изучении же письмен сих и по испытании силы их в [126] некоторых строках, в короткое время нашли их весьма недостаточными и мало способными к тому, чтобы означить раздельно звуки и произношения Арменского языка.

ГЛАВА LIII.

О форме письмен, открытой Мезробу божественною благодатию.

После сего отправляется в Месопотамию к тому же Даниилу сам Мезроб с учениками, у коего успев не более прежнего, пришел в Едесс к Платону, языческому оратору и библиотекарю. Платон приняв его с охотою, начал замечать знаками произношение Арменское понимаемое мыслию; и как употребил на то много усилия, а успеть не мог нисколько: то оратор, признавшись в незнании своем, сказал ему о другом некотором искуснейшем в сем деле, которой был ему некогда [127] учителем и потом, взяв из той же Едесской библиотеки риторские книги принял Христианскую веру и наречен Епифанием; «коего естьли испытаешь: то он удовлетворит чаянию твоего желания чувствительным образом». Тогда Мезроб, при помощи Епископа Авеля, пришед в Финикию, достиг Самоса. Ибо Епифаний уже скончался, оставив по себе ученика, именем Руфана в Греческих науках очень искусного, которой жил в Самосе пустыннически. Когда Мезроб, пришед к нему, не мог получить ни какой для себя пользы: то, прибегнув к молитве, узрел ни во сне и ни в видении, но в самом деле мысленных очей правую руку, пишущую на камне перстом откровения так, что крайние черты букв изображались на нем как бы на снеге. И сие видимо было не одному ему, но всему вообще собранию и буквы сии помещены были в сердце его так как в [128] сосуде некотором. И так восстав от молитвы, начертал с Руфаном письмена наши, и изобрел удобный способ писать. Азбуку же Арменскую Мезроб расположил по образу Греческих слогов и приступил тотчас к переводам; таким образом, начав с книги притчей, перевел на Арменской язык все двадцать две священные книги и новый завет; потом с учениками своими, Иоанном Ецелинским и Иосифом Пеланским и с другими младшими употребил труды свои на преподавание науки писать.

ГЛАВА LIV.

О литрературе Арменской, Иверской и Албанской.

По смерти Аркадия принял престол сын его Феодосий младший и хранил с страною нашею и Царем нашим Верамом Сапором то же дружество, кроме [129] того только, что не препоручил удела своего власти его, а управлял оным посредством правителей своих; заключил также мир и с Издигердом Персидским Государем. В сие время прибыл Мезроб с письменами языка нашего, которой по приказанию Верама Сапора и великого Исаака набрал понятных и способных юношей и учредив по всем провинциям школы, образовал всю часть Персидской державы, а Греков не мог; поелику Епископы, находясь в Кесарийском подданстве, употребляли литтеры Греческие, а не Сирийские. Потом отправился Мезроб в Иберскую страну; дабы по обретении Божественной благодати, составить им буквы вместе с Залеем, толковником Греческого и Арменского языков; коим способствовали к тому, Царь Бакурий и Епископ Моисей. И когда набрал несколько юношей и разделил их на два класса: то оставил учителями учеников [130] своих Хорцненского и Моисея Тароненского; а сам отшел в Албанию к Арзвалу Царю их и к великому Епископу Иеремии. Они приняли охотно в ученики отборных юношей, а в числе оных и Вениамина, знаменитого Толковника, коего прислал туда юный Вазан, Синийский Князь, посредством Анании Епископа своего, который старанием своим составил письмена грубого оного, чрезмерно громкого и прерывистого языка Гаргарадского; и оставив Ионафана ученика своего, находившегося при сем деле, и поставив при Царском дворе Священников, возвратился сам в Армению; где великого Исаака нашел занимающимся Сирийскими переводами; поелику Греческих книг недоставало. Ибо все те книги, кои написаны были на Греческом языке, сожжены Мерузаном; сверх того начальники Персидские, находящиеся в Арменском отделении, ни кому из Греков не позволили в своем владении [131] обучаться другим наукам, кроме Сирийских.

Текст воспроизведен по изданию: Арменская история, сочиненная Моисеем Хоренским, с кратким географическим описанием древней Армении. СПб. 1809

© текст - Иоаннесов И. 1809
© сетевая версия - Тhietmar. 2024
© OCR - Иванов А. 2024
© дизайн - Войтехович А. 2001