-

Описание Бухарского Ханства, составленное Н. Ханыковым.

С.-П.-Бург. В Тип. Имп. Академии Наук 1843 г. в 8-ку 278 стр.

Книга Г. Ханыкова — приятное явление в нашей ученой литературе. — Должно сознаться, что мы, Русские, ближайшие, из всех Европейских народов, соседи Востока, не обращали, до настоящего времени, почти [598] никакого внимания на изучение его, не смотря на то, что Правительство поощряет его с большею заботливостью, и изучение это нашим соотечественникам легче, нежели Западным Европейским ученым, как по множеству Восточных рукописей, хранящихся в библиотеках учебных и публичных заведений, так и по меньшей затруднительности доступа в Государства Средней Азии (Должно исключить Европейские сочинения и переводы отца Иакинфа Бичурина). Настоящим сочинением Г. Ханыков пролагает нам путь к знакомству с Бухарою по отечественным известиям. Нельзя не пожелать, чтобы нашлись последователи благому начинанию. Описание состоит из осьми отделов, в которых заключается: рассмотрение границ и объем Бухарского Ханства, орография и гидрография его, климат, племена и народонаселение, топография, промышленность, администрация и просвещение Ханства. Оно представляет нам довольно большое число географических и несколько статистических данных. Нельзя не пожалеть, при этом, что Г. Ханыков сообщает нам очень мало сведений о частной жизни Бухарцев, их нравах и обычаях, и что книга его написанная, как можно судить по изложению, исключительно для одних ученых, едва ли будет прочтена не посвятившими себя изучению Азии, тогда как многие из фактов, заключающихся в описании, любопытны для каждого образованного и мыслящего человека. — С нетерпением ожидаем времени, когда автор описания подарит нас, согласно обещанию высказанному в предисловии, новым сочинением о Бухаре, а между тем, заимствуем из описания несколько сведений, чтобы показать богатство содержания книги Г. Ханыкова и познакомить читателей с знаменитою у Мусульман Бухарою.

В начале 1842 г. владения Бухарского эмира составляли, как полагает Г. Ханыков, до 3,600 кв. геогр. миль, из числа которых от 500 до 600 кв. миль обработаны и заселены оседлыми жителями. — Ханство, подобно [599] Государствам большей части средней Азии, не смотря на южное положение (между 37 и 43 гр. С. шир.), имеет климат довольно холодный. Причинами холодов, посещающих Бухару, как средиземное положение Ханства и несоразмерность отношения обработанных земель к необработанным, так горы, на Юге находящиеся и препятствующие не только приходу теплого южного воздуха, но и перемещению на Юг северного воздуха, сильная солонцеватость почвы, снег и лед гор Актау, Каратау и гор области Шякри-Сябз, и наконец возвышенное положение Бухары. С средины Марта до конца Ноября начинаются морозы и выпадает снег. С последней трети Марта распускаются деревья. По наблюдениям Г. Ханыкова средняя температура трех зимних месяцев в Г. Бухаре (под 39 46? С. Ш.) — 0°16, т. е. холоднее не только температуры Неаполя, Северной Испании и Американских стран, лежащих с нею под одною широтою, но и некоторых точек, лежащих несравненно севернее, напр. Лондона (51° 31? С. Ш.), где зима + 2°06, Гамбурга (53°4? С. Ш.) + 2°16 и Вены (48°12? С. Ш.) + 0°14.

Народонаселение Ханства состоит из Таджиков, (коренных обитателей, которых очень не много), Узбеков, Аравитян, Персиян, Евреев, Цыган, Киргизов и других кочующих народов. Каждое из племен живет своею отдельною жизнию, не сливаясь с другим. — Единственное звено их соединяющее — есть мусульманство.

Вот что говорит автор описания о господствующем в Ханстве племени Узбеков:

«Узбеки наружностью своею много напоминают племена Монгольския; но вообще, глаза их больше и черты лица их немного красивее; роста бывают они большею частью среднего, цвет волос и бороды их меняется между рыжим и темно-русым, черноволосых же весьма мало. Одежда их весьма проста и состоит большею частью из халатов алачевых или армячинных, голову обвертывают они чалмою из грубой шали, самими ими приготовленной и окрашенной, обыкновенно, красною краскою; многие даже их вовсе не красят, и они остаются грязно [600] беловатыми. По образу жизни их надобно разделить на оседлых, на кочующих земледельцев и на кочующих. .... Оседлая жизнь их общая с Таджиками, хотя конечно в домашнем быту первых заметно более утонченности, которую они невольно заимствуют в государствах более образованных, посещаемых ими по делам торговли. Кочующие живут в кибитках подобно нашим Киргизам; различие в устройстве сих последних заметно только то, что унины делаются короче и оттого вся кибитка ниже; — кошма по преимуществу употребляется черная или темносерая, но внутренность кибитки несколько красивее убрана, нежели в кибитках Киргизов, потому что они развешивают по стенам небольшие коврики, ими самими приготовляемые, и хотя сии последние весьма грубой работы и окрашены большею частью темными цветами, особенно темнокрасным и даже переходящим в кирпичный, тем не менее присутствие их придает кибитке довольно чистый вид пища их весьма однообразна и состоит из баранины; мне не удавалось заметить, чтобы они употребляли печеный хлеб. Кумыс употребляют только те, которые кочуют в Мианкале и имеют возможность содержать табуны, отсутствие которых, при большей части из Узбекских кочевок, попадавшихся мне, в моих поездках по Ханству, было для меня, привыкшего видеть богатые табунами кочевки наших прилинейных Киргизов, весьма поразительно. Жизнь их очень однообразна, тем более, что по малоземельности им нельзя часто переменять места своих кочевок. Главное их занятие состоит в овцеводстве. Маленькие дети, почти совершенно голые и большею частью пешком, гоняют овец вокруг аула, начальник коего беззаботно сидит в кибитке, предоставляя все домашнее хозяйство своим женам, ничем не отличающимся как по наружности, так и по одежде от Киргизок. Вокруг кибиток бродят собаки и полунагие дети, которые или дерутся, или брянчат на двуструнной балалайке и извлекают из нее самый несвязный тон. Всего смешнее важность, с которою говорят о себе начальники аулов, тем более, что они называют себя по чинам Юз-Баши, Мяхрям-Баши, Есаул-Баши и так далее, данных им Бог знает [601] когда и кем. — Нелюбопытство их на счет перемен, происходящих в краю, необыкновенно, так напр. в двух днях пуши от Самарканда в Карши, мне случилось остановиться в одном ауле, хозяин которого еще не знал, что Абдул-Халик Достарханчи, а уже не Мухаммед Шериф-Топчибаши занимает Визирское место, хотя после смены последнего прошло тогда не менее полутора года. — В родах богатых лошадьми, как напр. у Найман, Хытай и др., главное занятие молодежи составляет особенная игра, называемая кук-бари; она состоит в том, что собираются человек до ста и более верховых и поручают одному из себя взять в стаде хозяина, у которого они в гостях, молодого козленка; он туда отправляется, и перерезав козленку горло, крепко берет в правую руку две задние ноги его и мчится с ним на ожидающую его толпу. Те с своей стороны, едва завидят его, подскакивают к нему как можно скорее и стараются вырвать у него зарезанное животное; если кому случится этого достигнуть, что бывает весьма редко, или покрайней мере оторвать кусок мяса, тот пускается в побег, а охотники поделиться с ним его добычею преследуют его; таким образом игра эта длится до тех пор, пока кто нибудь не ускачет с значительным куском мяса домой и не избавит себя таким образом от преследования. Неистовство, с которым они предаются ей, чрезвычайно, и убийства случаются в ней не редко. Обычай, перешедший в закон, не позволяет родственникам убитого требовать возмездия с убийц, если погибший нашел смерть в кук-бари. Мне сказывали даже, что сам эмир, во время осенних поездок своих в Самарканд, принимает участие в этой игре и не обижается, если кто нибудь толкнет его или даже ударит плетью, тем более, что сего последнего весьма трудно избежать при первом натиске на привезенного козленка, потому что тогда все всадники столпятся в кучу и махают плешью в право и в лево, стараясь открыть дорогу своему коню».

Большая часть жителей, которых автор полагает примерно до 3,600,000, занимается садоводством, доставляющим более выгод, нежели всякий другой род промышленности. Не смотря на незначительность внутренней [602] торговли Ханства, в г. Бухару приходит от 12 до 1 5 тысяч верблюдов, стекаются караваны всей Азии, потому что Ханство стоит на торговом пути, которым восток сообщается с западом, и для всех, на юг от него лежащих, государств служит складочным пунктом товаров, отправляемых на север. — В торговле внешней Россия занимает первое место, как по ценности, так и по необходимости для Бухары тех произведений, которые отпускаются ей из России. Торговля эта производится караванами, приходящими в течение лета на три пункта: Оренбургской и на один Сибирской линии. Из получаемых нами произведений главное — хлопчатая бумага, в замен которой отпускаются ситцы, каленкоры, кисеи, чугун и железо. — Привоз к нам из Бухары в 1840 году простирался до суммы 3,500,000 р., а вывоз от нас до 3.300,000 р. Этот последний удвоился с 1828 года. Г. Ханыков уверяет, что наши товары покупаются в Бухаре охотно, и советует фабрикантам, назначающим произведения для средней Азии, подделываться под вкус азиятцев, «кисейные чалмы, говорит он, шитые по концам золотом, приготовляемые у нас, имеют более сбыта, чем привозимые из других мест, потому что на тех, напр. которые приготовляются с Гласгове, вышиты птицы, следовательно изображение действительно существующего предмета, а имея таковый при себе, строгому Мусульманину нельзя быть на молитве. В прошлом году также весьма кстати стали подделывать у нас в Москве клетчатые чалмы, нравящиеся не только Таджикам и Узбекам, но и Авганцам, и находившияся там в большом распространении; скорый сбыт их доказал, как полезно делать изменения в ввозимых предметах, основав их на действительных потребностях потребителей. Другим примером той же пользы может служить отправка сахара в виде маленьких головок. Азиятцы весьма часто дарят гостей своих сахаром, и так как считается не вовсе приличным дарить их кусками, отрубленными от большой головы, то им приходилось или воздерживаться, по дороговизне сахара, от подобных приношений, или решаться на трудную выдачу, значительных, по тамошнему богатству, денег». [603]

Мы думаем, что наши торговые сношения не только с Бухарою, но и вообще с Азиею, далеки от той обширности и значительности, какие бы имели, если бы наши купцы были предприимчивее, и лучше знали нужды и требования Азии и ее жителей.

Бухара издавна считается центром мусульманской учености, а судя по численным выводам автора, должно бы было поставить ее на ряду с просвещеннейшими государствами Европы. Г. Ханыков полагает число медрес (высших училищ) от 180 до 200, а первоначальных училищ (Мактаб-Хане) в десятеро, учащихся грамоте до 150,000 или 160,000, т. е. 1/16 народонаселения, а грамотных 1/4 всего числа жителей. Но рассмотрев ход образования и предметы, которые изучает Бухарец, нельзя не убедиться, что на цыфры, в статистических данных, нельзя слишком полагаться.

Правильных чтений не бывает, а Мударрис (учитель) заставляет одного из учеников прочесть несколько строк предстоящей лекции, и, изложив свое мнение, слушает замечания учеников и диспуты их, и наконец излагает свои заключения. Следствием этой методы то, что полный курс учения может быть выслушан не менее как в 15 или 20 лет. Из 140 книг, которые изучает Бухарец, большая часть заключает в себе толкования разных предписаний Корана и истолкования этих толкований; многие книги относятся к Арабскому языку и преподают правила словопроизводства, правописания, произношения, окончаний слов его, подбирания рифм и соблюдения благозвучия речи, — несколько книг наконец содержат в себе науки светской мудрости: Историю, Логику, Естественные науки, и Метафизику. — К сожалению Г. Ханыков не сообщает нам данных, по которым можно бы было судишь, в каком виде преподаются Бухарцам науки светской мудрости, но утверждает при том, что во время учения ум Бухарца изощряется только относительно вопросов веры, и следовательно — 15 лет Бухарец употребляет на то, чтобы сделаться фанатиком и убить природные умственные способности ложным развитием.

Вообще весь быт жителей и устройство государства доказывают, что Бухара еще очень далека от [604] истинной образованности, к достижению которой главною преградою — мусульманство. Не хотим делать многих выписок из книги Г. Ханыкова для подтверждения нашего мнения. Кто прочтет хотя что нибудь о Бухаре, верно согласится с нами. Но не можем не привести нескольких строк, которые могут отчасти служить примером духовного развития Бухарцев.

Подле дворца Эмира в Бухаре «находятся Аб-Хане, несколько темных комнат служащих для хранения воды Эмира в летние жары; но главное назначение их состоит в том, что обыкновенно сюда заточают значительных сановников, когда они прогневляют Эмира, через коридор от нее направо от входа есть другая темница ужаснее первой, называемая Кана-Хане она получила название свое от бесчисленного множества клещей разведенных в ней искуственно, которые терзают бедных заключенных, даже меня уверяли, что за неимением таковых ежедневно бросают туда несколько фунтов сырого мяса, чтобы клещи не перевелись».

Выдумка, которую не погнушалась бы и инквизиция признать за свою. —

Заключим нашу статью двумя желаниями. Первое — чтобы будущее сочинение Г. Ханыкова явилось скорее и было написано языком более легким и правильным. Из приведенных нами мест видно, что слог описания не имеет этих достоинств. Второе — что бы в новом сочинении было более знаков препинания. Недостаток их до того велик и расстановка тех, которые находятся в разобранной нами книге, так неправильна, что в состоянии вывесть из терпения самого невзыскательного читателя. Для примера мы списали последнее приведенное нами место с дипломатическою точностию, в двух же первых позволили себе расставить знаки препинания по должным местам. —

Текст воспроизведен по изданию: Описание Бухарского Ханства, составленное Н. Ханыковым // Москвитянин, № 2. 1844