ЖИЗНЕОПИСАНИЕ ДЖОВАННИ ЧИМАБУЭ
флорентийского живописца
(По документам: Ченни ди Пеппо, прозванный Чимабуе. Жил во второй половине XIII века и в первые годы XIV века (был в Риме в 1272 году, в Пизе — в 1301). Достоверные работы: мозаика в Пизе («Св. Иоанн»), «Мадонна» в нижней церкви в Ассизи, фрески трансепта верхней церкви в Ассизи, «Мадонна» во Флоренции (в Уффици) и «Распятие» в церкви Сан Доменико в Ареццо)
Нескончаемым потоком бедствий, затопившим и низвергшим в бездну несчастную Италию, не только были разрушены памятники архитектуры, которые по праву таковыми могли именоваться, но, что еще существеннее, как бы уничтожены были совершенно и все художники. И вот тогда-то, по воле божией, и родился в городе Флоренции в 1240 году 1, дабы возжечь первый свет искусству живописи, Джованни 2 по фамилии Чимабуе, из благородного рода тех времен Чимабуи. Когда же он подрос, отец, да и другие признали в нем прекрасный и острый ум и для усовершенствования в науках он был отдан в Санта Мариа Новелла к учителю, его родственнику, обучавшему тогда грамматике послушников этой обители. Однако Чимабуе, чувствуя к тому влечение своей природы, вместо того чтобы заниматься науками, проводил весь день за рисованием в книжках и на всяких листочках людей, лошадей, построек и всего, что только ему ни приходило в голову. Этой склонности его натуры благоприятствовала и судьба, ибо тогдашними [162] правителями Флоренции были приглашены несколько живописцев из Греции 3 именно для того, чтобы вернуть Флоренции живопись, скорее сбившуюся с пути, чем погибшую. Наряду с другими работами, заказанными им в городе, они начали капеллу Гонди 4, своды и стены коей ныне почти целиком повреждены временем, что можно видеть в Санта Мариа Новелла рядом с главной капеллой, где капелла Гонди и находится 6.
А Чимабуе, который уже начал заниматься привлекавшим его искусством, частенько убегал из школы и простаивал целыми днями, наблюдая за работой названных мастеров. В конце концов и отец и живописцы эти признали его настолько способным к живописи, что, как они надеялись, можно было от него ожидать заслуженных успехов, если посвятить его этому занятию. И, к немалому его удовольствию, отец его заключил с ними соглашение. Постоянно таким образом упражняясь, он получил и от природы такую помощь, что за короткое время намного превзошел как в рисунке, так и в колорите манеру обучавших его мастеров: ведь они, но заботясь о том, чтобы двигаться вперед, выполняли названные работы так, как их можно видеть и ныне, то есть не в доброй древнегреческой манере, а в неуклюжей, новой, того времени. Он же, хотя и подражал этим грекам, все же во многом усовершенствовал искусство, почти целиком отказавшись от их неуклюжей манеры, и прославил свою родину своим именем и созданными им творениями. Об этом свидетельствуют во Флоренции его живописные произведения, такие, как запрестольный образ в Санта Чечилиа 6, а в Санта Кроче доска с Богоматерью 7, и поныне висящая на одном из столбов в правой части хора. Позднее он изобразил на небольшой доске на золотом фоне св. Франциска 8 и написал его, что было для тех времен делом новым, с натуры 9 и как только мог лучше, а вокруг него все истории из его жизни в двадцати клеймах с крохотными фигурками на золотом фоне.
После этого, приняв от монахов Валломброзы для аббатства Санта Тринита во Флоренции заказ на большую доску 10 и вложив в нее большое старание, дабы оправдать славу, уже им завоеванную, он показал еще ббльшую изобретательность и прекрасные приемы в позе [163] Богоматери, изображенной на золотом фоне с сыном на руках и в окружении многочисленных ангелов, ей поклоняющихся (илл. 14, 15). Когда доска эта была закончена, она была помещена названными монахами на главном алтаре упомянутой церкви; позднее же она была заменена на этом месте находящейся там доской Алессо Бальдовинетти 11 и поставлена в малую капеллу левого нефа упомянутой церкви.
Затем он работал над фресками в больнице Порчеллана 12 на углу Виа Нуова, ведущей в предместье Оньисанти; на переднем фасаде, где с одной стороны главной средней двери была дева Мария, принимающая благую весть от ангела, а с другой Иисус Христос с Клеофой и Лукой — фигуры в натуральную величину, он убрал все старье, сделав на этих фресках ткани, одежду и другие вещи несколько более живыми, естественными и в манере более мягкой, чем манера упомянутых греков, изобилующая всякими линиями и контурами, как в мозаике, так и в живописи; манеру же эту, сухую, неуклюжую в однообразную, приобрели они не путем изучения, а по обычаю, передававшемуся от одного живописца тех времен к другому в течение многих лет без всякой мысли об улучшении рисунка, о красоте колорита или о какой-либо хорошей выдумке.
После этого Чимабуе, приглашенный тем же настоятелем, который заказывал ему работы в Сайта Кроче, сделал для него большое деревянное распятие 13, которое можно видеть в церкви и ныне; работа эта стала причиной того, что настоятель, довольный хорошо выполненным заказом, отвез Чимабуе в свой монастырь св. Франциска в Пизе для написания образа св. Франциска 14, который был признан тамошними людьми произведением редкостным, ибо можно было усмотреть в нем, как в выражении лица, так и в складках одежды, нечто лучшее, чем греческая манера, применявшаяся до той поры и в Пизе и во всей Италии. Затем Чимабуе для этой же церкви написал на большой доске Богоматерь с младенцем на руках 15, окруженную многочисленными ангелами, так же на золотом фоне; вскоре этот образ был снят оттуда, где был помещен первоначально, а на его месте был воздвигнут мраморный алтарь, находящийся там и поныне; образ же был помещен внутри церкви слева от двери; за эту работу он [164] заслужил от пизанцев много похвал и наград. В том же городе Ппзе по заказу тогдашнего аббата Сан Паоло ин Рипа д'Арно он написал на небольшой доске св. Агнесу, а вокруг нее — все истории ее жития с маленькими фигурками 16; дощечка эта находится ныне над алтарем св. Девы в названной церкви.
А так как благодаря этим произведениям имя Чимабуе стало повсюду весьма знаменитым, он был приглашен в Ассизи, город в Умбрии, где в содружестве с несколькими греческими мастерами он расписал в нижней церкви св. Франциска часть сводов 17, а на стенах написал жизнь Иисуса Христа (илл. 16, 17) и св. Франциска (илл. 18, 19), и в этих картинах он превзошел намного названных греческих живописцев, после чего, собравшись с духом, начал один расписывать фресками верхнюю церковь 18 и в главной абсиде выполнил над хором на четырех стенах несколько историй о Богоматери, а именно Успение ее, когда душа ее возносится Христом на небеса на облачный трон и когда он венчает ее, окруженную сонмом ангелов, а внизу находится много святых мужей и жен, ныне исчезнувших от пыли и от времени. А на крестовых сводах этой же церкви, каковых всего пять, он изобразил равным образом многочисленные истории. На первом своде над хором он выполнил четырех евангелистов, более чем в натуральную величину, столь хорошо, что и ныне в них можно распознать много хорошего, а свожесть колорита человеческого тела указывает на то, что живопись трудами Чимабуе начала делать большие успехи в искусстве фрески. Второй свод он заполнил золотыми звездами на ультрамариновом фоне. На третьем в нескольких тондо он выполнил Иисуса Христа, Пресвятую Деву, его мать, св. Иоанна Крестителя и св. Франциска, то есть в каждом тондо по фигуре и в каждой четверти свода по тондо. Между этим и пятым сводом он расписал четвертый, так же, как и второй, золотыми звездами на ультрамариновом фоне. На пятом же изобразил четырех отцов церкви и возле каждого из них по одному из четырех первых монашеских орденов — задача, несомненно, трудная, но выполненная им с бесконечным усердием.
Закончив своды, он начал расписывать также фреской верхние стены левой стороны всей церкви 19: в направлении главного алтаря [165] между окнами и выше, до самого свода, он изобразил восемь историй из Ветхого завета, начав с сотворения мира и далее, изображая события наиболее замечательные. А в пространстве вокруг окон, выходящих в галлерею, которая проходит внутри стены вокруг церкви, он написал остальную часть Ветхого завета в восьми других историях. А напротив этой работы, в других шестнадцати историях, соответствующих первым, изобразил деяния Богоматери и Иисуса Христа. На торцовой же стене над главной дверью и вокруг розы церкви он написал Успение и Сошествие святого духа на апостолов. Работа эта, поистине огромнейшая, богатая и превосходнейшим образом выполненная, должна была, по моему разумению, поразить в те времена весь мир, особенно же потому, что живопись столько времени пребывала в такой слепоте; показалась она прекраснейшей и мне, вновь увидевшему ее в 1563 году и подивившемуся тому, как могло столько света раскрыться Чимабуе в подобной тьме. Однако из всех этих живописных работ (на что следует обратить внимание) гораздо лучше других сохранились, как менее запыленные и поврежденные, те, что на сводах. Закончив эти работы, Джованни приступил к росписи нижних частей стен, то есть тех, что под окнами, и частично ее выполнил; но, будучи отозван по каким-то своим делам во Флоренцию, далее этой работы не продолжал; закончил же ее, как об этом будет сказано на своем месте, Джотто много лет спустя.
Возвратившись во Флоренцию, Чимабуе во дворе монастыря Санто Спирито, там, где другими мастерами расписана в греческом духе вся сторона, обращенная к церкви, изобразил собственноручно под тремя арочками житие Христа 20 и, несомненно, с большим знанием рисунка. В то же время некоторые вещи, выполненные им во Флоренции, он отослал в Эмполи; они и поныне весьма почитаются в приходской церкви этого города. Затем он выполнил для церкви Санта Мариа Новелла образ Богоматери 21, помещенный наверху между капеллами Ручеллаи и Барди да Вернио (илл. 20-23). В этом произведении фигура большего размера, чем она когда-либо делалась во то время, и некоторые окружающие ее ангелы показывают, что он владел и той греческой манерой, которая частично начинала приближаться в очертаниях и приемах [166] к новой манере. Вот почему работа эта казалась таким чудом людям того времени, не видевшим до тех пор ничего лучшего, и потому ее из дома Чимабуо несли в церковь в торжественнейшей процессии с великим ликованием и под звуки труб; он же за нее получил большие награды и почести. Рассказывают, и можно об этом прочитать в некоторых воспоминаниях старых живописцев, что в то время, как Чимабуе писал назнанный образ в чьих-то садах близ Порта Сан Пьеро, через Флоренцию проезжал старый король Карл Анжуйский, и в числе многих почестей, оказанных ему людьми этого города, его повели посмотреть на образ Чимабуе 22, а так как его не видел еще никто, то, при показе его королю, сбежались туда все мужчины и все женщины Флоренции с величайшим ликованием и толкотней невиданной. И затем из-за радости, коей были охвачены все соседи, прозвали эту местность Веселым предместьем (Борго Аллегро), которое хотя со временем и было включено в стены города, но сохранило то же наименование навсегда.
В церкви св. Франциска в Пизе, где он работал, как было рассказано выше, над некоторыми другими вещами, рукой Чимабуе выполнен во дворе в углу возле двери, ведущей в церковь, небольшой образ, на котором изображен темперой Христос на кресте 23, окруженный несколькими ангелами, которые, плача, держат в руках несколько слов, написанных вокруг головы Христа, и подносят их к ушам плачущей Богоматери, стоящей с правой стороны, а с другой стороны св. Иоанну евангелисту, который стоит слева полный скорби. А к Богоматери обращены следующие слова: Mulier, ecce filius tuus 24, а к св. Иоанну: Ecce mater tua 25, слова же, которые держит в руках еще один ангел, стоящий в стороне, гласят: Ex illa hora accepit eam discipulus in suam 26. При этом следует заметить, что Чимабуе первым осветил в открыл путь для этого изобретения, помогающего искусству словами для выражения смысла, что несомненно было вещью замысловатой и новой.
И вот, так как этими работами Чимабуе приобрел с большой для себя пользой весьма громкое имя, он был назначен архитектором, совместно с Арнольфо Лапо, мужем, отличившимся в те [167] времена в архитектуре, на строительство Санта Мариа дель Фьоре во Флоренции 27.
Но в конце концов, прожив 60 лет, он отошел в другую жизнь в 1300 году 28, почти что возродив живопись. Оставил он много учеников и среди других Джотто, который стал впоследствии превосходным живописцем; этот самый Джотто жил после Чимабуе в собственных домах своего учителя на Виа дель Кокомеро. Погребен был Чимабуе в Санта Мариа дель Фьоре со следующей эпитафией, сочиненной одним из Нини:
Credidit ut Cimabos picturae castra tenere
Sic tenuit vivens; nunc tenet astra poli 29.
He премину сказать, что, если бы славе Чимабуе не противостояло величие Джотто, его ученика, известность его была бы еще больше, как нам показывает Данте в своей «Комедии», где, намекая в одиннадцатой песне «Чистилища» на ту же надпись на гробнице, говорит:
Кисть Чимабуе славилась одна,
А ныне Джотто чествуют без лести,
И живопись тою затемнена 30.
В изъяснении этих стихов один из комментаторов Данте 31, писавший в то время, когда Джотто был еще жив и через десять или двенадцать лот после смерти самого Данте, то есть приблизительно в 1334 году после Рождества Христова, говорит, рассказывая о Чимабуо, буквально следующие слова:
«Был Чимабуе из Флоренции живописцем во времена автора самым благородным из всех известных людям и вместо с тем был он столь заносчивым и презрительным, что, если кто-либо указывал в его работе на ошибку или недостаток, или если он сам замечал таковые (ведь часто случается, что художник совершает погрешность из-за изъяна в материале, в котором он работает, или же из-за неправильности в инструменте, которым он пользуется), то немедленно бросал эту работу, как бы дорога она ни была ему. Среди живописцев [168] этого же города Флоренции Джотто был и есть самый превосходный, о чем свидетельствуют его творения в Риме, Неаполе, Авиньоне, Флоренция, Падуе и многих частях света и т. д.». Комментарий этот находится теперь у достопочтенного дона Винченцо Боргини 32, настоятеля обители дельи Инноченти, известнейшего не только благородством, добротой и ученостью, но также и как любитель и знаток всех искусств, и заслужившего справедливый выбор синьора герцога Козимо, который назначил его своим заместителем в нашей Академии рисунка.
Возвратимся, однако, к Чимабуе. Джотто поистине затмил его славу, подобно тому как большой светоч затмевает сияние намного меньшего; и потому, хотя Чимабуе чуть не стал первопричиной обновления искусства живописи, тем не менее воспитанник его Джотто, движимый похвальным честолюбием и с помощью неба и природы, стал тем, кто, поднимаясь мыслью еще выше, растворил ворота истины для тех, кои позже довели ее до той ступени совершенства и величия, на которой мы видим ее в нынешний век. Век этот, привыкший к тому, чтобы ежедневно видеть чудеса и дива и то, как художники творят в этом искусстве невозможное, дошел ныне до того, что уже не дивится творению человека, хотя бы оно было более божественным, чем человеческим. А для тех, кто похвально трудился, хорошо уже и то, если вместо похвалы и восхищения они не будут награждены порицанием, а то и срамом, как это случаотся нередко.
Портрет Чимабуе можно видеть в капитуле Санта Мариа Новелла, написанным рукой Симоне Сиенца 33 в профиль, в истории Веры; это фигура с худощавым лицом, небольшой бородкой, рыжеватой и остроконечной, и в капюшоне, какой носили в те времена, прекрасно облегающем лицо кругом и шею. Тот же, кто стоит возле, и есть сам Симоне, мастер этого произведения, изобразивший себя при помощи двух зеркал, из которых одно отражается в другом так, чтобы голова видна была в профиль. А воин, закованный в латы, стоящий между ними, — это, как говорят, граф Гвидо Новелло, тогдашний владелец Поппи.
Остается мне сказать о Чимабуе, что в начале одной нашей книги, где я собрал собственноручные рисунки всех художников, начиная [169] от него и до наших дней 34, можно видеть кое-какие небольшие вещи, выполненные его рукой в духе миниатюр; и хотя теперь они и кажутся довольно неуклюжими, все же по ним можно судить, сколько хороших качеств приобрело искусство рисунка благодаря его творениям.
Комментарии
1. Дата, указанная Вазари, правильна лишь приблизительно.
2
. Имя Чимабуе не Джованни, а Ченни (Бенинченни).3
. О пребывании греческих живописцев во Флоренции в XIII веке достоверных сведений нет.4
. Капеллой Гонди в церкви Санта Мариа Новелла Вазари называет капеллу св. Луки, носившую на протяжении веков по именам ее патронов и другие названия (Скали и др.). Строительство капеллы, как и всей церкви, началось в 1279 году, следовательно, в то время, когда, по Вазари, во Флоренции работали греки, ни церкви, ни капеллы еще не существовало.5
. Росписи в капелле, ныне забеленные, принадлежать греческим мастерам, как явствует из предыдущего примечания, не могли.6
. Вазари говорит, повидимому, об образе св. Цецилии, находящемся теперь в галлерее Уффици. Принадлежность этой работы Чимабуе современные исследователи отрицают. Автор работы условно именуется «Мастер св. Цецилии».7
. «Богоматерь» из Санта Кроче находится ныне в Британском музее. Принадлежность ее Чимабуе отрицается.8
. «Св. Франциск», находящийся и поныне в Санта Кроче, приписывается теперь луккскому живописцу Бонавентуре Берлингьери.9
. Разумеется, с живой натуры, а не с Франциска, умершего в 1226 году.10
. «Богоматерь» из церкви Санта Тринита находится теперь в галлерее Уффици и считается достоверной работой Чимабуе.11
. Речь идет о «Троице» Бальдовинетти (см. в части II «Жизнеописаний»), находящийся теперь в Уффици.12
. Фрески не сохранились.13
. Находящееся и ныне в Санта Кроче сильно записанное «Распятие» приписывается Чимабуе лишь некоторыми исследователями.14
. «Св. Франциск», находящийся теперь в Городском музее в Пизе, не считается достоверной работой Чимабуе.15
. «Богоматерь», находящаяся теперь в Лувре, приписывается Чимабуе большинством исследователей.16
. Работа не сохранилась.17
. Большая часть фресок в нижней церкви Сан Франческо в Ассизи приписывается теперь одному из предшественников Чимабуе.18
. Лишь некоторые из фресок верхней церкви приписываются в настоящее время Чимабуе.19
. Работа не сохранилась.20
. Работы не сохранились.21
. «Богоматерь», находящаяся и теперь в Санта Мариа Новелла (более известна под названием «Мадонна Ручеллаи»), Чимабуе не принадлежит. О ней см. ниже жизнеописание Дуччо.22
. Рассказ о посещении Чимабуе королем Карлом точных подтверждений не имеет.23
. «Распятие» не сохранилось.24
. «Женщина, вот сын твой».25
. «Вот мать твоя».26
. «С того часа принял его своим учеником».27
. Об архитектурной деятельности Чимабуе документальные сведения отсутствуют; биографию Арнольфо см. ниже.28
. Дата приблизительная — в 1302 году Чимабуе был еще жив.29
. «Думал Чимабуе, что овладел твердынею живописи. Да, при жизни он ею овладел; теперь же владеет звездами в небе».30
. Перевод М. Лозинского.31
. Имеется в виду комментатор Данте, именуемый обычно Анонимо или Оттимо.32
. О друге Вазари Винченцо Боргини — см. вступительную статью.33
. Фрески сохранились, но в настоящее время опровергается как принадлежность их Симоне Мартини (биографию которого см. дальше), так и наличие в них портрета Чимабуе.34
. Неоднократно упоминаемая Вазари книга рисунков до нас не дошла.