ВАЦЛАВ ГАЕК

ЧЕШСКАЯ ХРОНИКА

(Старые мнения о приходе чехов)

Те, кто писали чешские хроники, были не последними из тех, кто выводил чешский народ от неких богемцев (Boemusuov), о чем они говорили и писали, желая этим возвеличить и родину, и народ. Некоторые считают, что они вышли оттуда, а другие, что из других мест. Император Карл, четвертый этого имени, славный король чешский, достойный любитель своей родины и старательный умножитель чешского народа, повелел сведущим людям искать и выведывать в латинских и чешских хрониках, откуда взялись чешские богемцы. И прямо поручил это одному мужу, более ученому, чем другие — епископу из Флоренции Яну Мариньоле (Jan Merignola) ¹. Тот, как ученый муж, в изобилии имевший книги, с усердием их изучил, но не нашел ничего иного, кроме как произвести словаков от Гелиоса (Helisa), а от словаков пошли богемцы. При этом словаки должны были прозываться от Слова (Slova) или от какого-то Светла (Svetla). Либо говорят, что после всемирного потопа словаки на поле Сеннар двинулись из Азии в Европу и вместе с такими народами, как болгары, сербы (Servi), далматы, хорваты, боснийцы, хорутане и карниолы (Karnioli) расселились около Дуная и рядом с Адриатическим либо Скалистым (Skalnate) морем и сильно размножились. А потом через некоторое время некий славный муж, хорват по имени Чех, вышел оттуда с некоторыми другими и пришел в землю, которая называлась Богeмия (Boemia), и заселил ее. Другая хроника написана в дни того же императора Карла, и написал ее один чех, некий магистр Пржибик Пулкава из Раденина (Tradenina), ректор или управляющий школой костела Святого Илии. Он также по просьбе императора усиленно старался пролить свет [на этот вопрос] и пишет, что чехи пошли от словаков, а словаки вышли из Вавилонской башни. Козьма же, декан пражского костела, тоже заботился о возвеличивании своего народа и языка. За время своей жизни он выпустил в свет очень хорошую хронику, которую также сравнивают с проповедью ². Также некий Вавржинец из Бржезины (Breziny), ученый пражский магистр, много написал о славе чехов, богемцев и словаков, выписав из старых хронистов, да так хорошо, что каждому человеку следует это прочитать либо послушать и поверить. А один из ученых людей по имени Эней, сын Сильвия, родом из Сиены (Senes), бывший мужем великого счастья, секретарем и оратором императора Сигизмунда, впоследствии был сделан епископом Сиенским, откуда постепенно достиг высшего римского епископства, получив имя Пий, второй папа этого имени. Для Альфонсо, короля Арагонского, и с помощью Яна Таушка, канцлера Старого Мяста Пражского, он взял на себя труд написать хронику о происхождении богемского народа. Когда ему на глаза попались хроники, написанные прежде, он удивился и в своем сочинении посмеялся над тем, что нет ни одного народа, который мог бы похвастаться своим происхождением от самой Вавилонской башни, а богемцы якобы выводят себя из самого рая. Но это не может быть правдой, ибо этот край был немецким, а чехи вошли туда постепенно, вытеснив оттуда немцев. Это доказывается господином Страбоном, который пишет: «Обширный немецкий народ занимает промежуточное положение по отношению к татарскому».

Из всего этого можно понять, что, по предположениям старых хронистов, которые немало об этом задумывались, в тех краях, в которых ныне обитают чехи, жили либо далматы, либо словаки. Сразу после всемирного потопа они имели свои особые [территории], и пребывают на них до нынешнего дня. И все это так и именуется: Богемус — Чех, то есть главный родоначальник, Богемия — Чешская земля, что не особенно удивительно. Возможно, было бы лучше: Чехия от чехов, как Бавария от баварцев, а Мисна (Мейсен) — от мейсенцев. А для того, чтобы увязать оба эти мнения, некоторые сходятся на том, что мы, чехи, имеем родину от германцев, а происхождение и язык от словаков. Вот так можно об этом рассказать.

(Смерть святого Войтеха)

Лета 996. Чешский епископ Войтех много языческого народа в Польше обратил к вере Христовой и, окрестив их, обратился к пруссам и разбрасывал там семена слова Божьего. Простой народ сильно к нему тянулся, и он им очень хорошо все растолковывал. А когда пришел к реке, которая зовется Осса, хотел, чтобы его переправили на другую сторону. Но когда у него не оказалось чем заплатить за перевоз, перевозчик ударил его по голове веслом и нанес большую рану, так что он упал на землю. А встав, сказал: «Это первая рана во имя Господа Иисуса». И когда пришел на гору, именуемую Фишхаузен (Feszhauzh), и отслужил святую мессу, язычники окружили его и семь раз пронзили копьями его святое тело, а потом отрубили ему голову. Некий добрый муж, хозяин, у которого святой погостил, учтиво похоронил его святое тело. Это случилось в двадцать третий (trimezcitmy) день месяца апреля ³.

В том же году чешский князь, имея в своей земле мир и с иноземными врагами, и со своими собственными язычниками, словом и делом посвятил себя служению Господу Богу. Иногда он оставался в костеле Святого Вита с утра и до полудня, молясь Господу Богу, а потом со своими слугами шел смотреть, как его работники строят дома Божьи. Не слишком прилежным приказывал, чтобы делали красивые украшения во славу Господа Бога и его святых, обещая им хорошо платить и не жалеть никаких денег и своих любимейших драгоценных сокровищ. И на собственные средства велел соорудить много церквей.

(О граде Пржимде)

Лета 1009. Случилось однажды, что князь [Ольдржих] отправился на охоту и рано утром так оторвался от своих слуг, что заблудился в лесу. Взобравшись на холм, он оглядывался по сторонам, пытаясь увидеть какую-нибудь деревню, но из-за высоких и густых деревьев ничего рассмотреть не мог. Привязав своего коня, он влез на высокое еловое дерево и осматривался с него, пока не увидел некий град, стоящий на высокой горе. Хорошенько запомнив его расположение, он влез на своего коня и поспешил к нему. Но так как повсюду вокруг него был густой лес, он опять слез с коня и, привязав его, расчищал себе путь мечом. А когда был уже близко к замку, начал громко кричать, но никто ему не отозвался. Взяв большое бревно, он приставил его [к стене], полез по нему к подвальному окну и проник в этот замок. Первым делом он пошёл к воротам и нашёл мост поднятым. Потом отправился в подвал и обнаружил там много посудин с вином, оружие, а также много истлевшей рухляди. Всё осмотрев, он спустился из того же окна, вернулся к месту, с которого впервые увидел этот замок, и по памяти вышел в сторону ели. А в вечернем часу он вернулся в град Дрстку (Drstku) к своим, которые были очень обеспокоены отсутствием князя и, увидев его, все обрадовались.

Князь сел за стол и стал ужинать, а затем спросил Вепку, владельца града Дрстка, знает ли он что-нибудь о некоем пустом замке. Тот ответил, что не знает и никогда ни от кого не слыхивал, чтобы в этих лесах и пущах был какой-то град. Князь тут же рассказал о своём приключении, и все были поражены. У него был достойный слуга, по имени Пржим, которому князь за его службу был многим обязан. Тот низко поклонился и попросил у него этот замок. Ольдржих, как щедрый господин, не хотел обидеть своего слугу и подарил ему этот замок, а по имени этого слуги град назвали Пржимда. 

[Татарский набег]

Лета 1241. В том же году в Венгерскую землю вторглось множество татар, которых было около 500 000, сильно разорявших эту землю. Король Бела IV ⁴, собрав венгерский люд, доблестно встретился с ними у реки, которая зовется Сава ⁵, однако не мог одолеть такую силу, был ими побежден, и в том бою все знатнейшие венгры были перебиты. Король с малой свитой обратился в бегство.

Но татары не переставали жестоко истреблять его людей и гнать их к самому скалистому морю. Татары целых три года оставались в венгерской земле, творя там все, что им вздумается, и в то время там ничего не родилось и не сеялось. И при их отходе очень много людей поумирало с голоду, не считая тех, которых угнали и поубивали.

Тогда же татары большими силами вторглись в Польшу и железом и огнем чинили великие беды. Некоторые из польских рыцарей, видя, что недостойных (neslechetnikuov) без счета, все же собрались в недостаточно большом числе, доблестно и по-рыцарски с ними схватились и много их перебили. Но так как в той битве (как некоторые подсчитали) было 20 татар на одного поляка, все эти поляки были поражены. Услышав об этом, краковский князь Болеслав, по прозвищу Стыдливый (Ctnostny), захватив свою жену, которую звали Кинга, а также свою мать Гремиславу (Krimislavu) ⁶, уехал из Кракова, а с ним и весь народ, ибо никто не смел им противиться. Подступив к Кракову в первую среду поста ⁷, татары нашли город без жителей, все [из него] повыбрали и сожгли. Имея такое счастье, далее пустились еще смелей и, когда подошли к Вроцлаву и нашли город без жителей, захватили его и сожгли дома огнем. И, похозяйничав во всех этих землях, все там обратили к своей выгоде, торжествуя, неся с собой много добычи и [гоня] женатых мужчин, женщин, красивых детей и девушек — как скотину.

(Война с австрийцами)

Лета 1242. Польский князь Болеслав отправил своих послов к чешскому королю Вацлаву, прося его, чтобы оказал ему помощь против татар, главных врагов веры христианской. Король ответил послам, что рад бы был это сделать, но не может, потому что австрийский князь Фридрих ⁸ постоянно разоряет его моравские земли и он боится, что если чешский люд придет польскому королю на помощь, тот соберет все свои силы и вторгнется не только в Моравию, но и в Чехию, а он не сможет дать отпор. Поэтому он не смеет и может этого сделать. Послы вернулись, принеся своему господину неутешительные новости.

Тут королю Вацлаву донесли, что австрийцы чинят ущерб в Моравии. Он разгневался и быстро собрал два войска. Одно, в котором было две с половиной тысячи отборных мужей, он послал к Зноиму и Шенфельду (Sinifeldu), приказав им тайно расположиться и ждать. Другое войско, в котором было всего 1 700 конных, послал к Намешти, где неприятели чинили беды. Австрийцы, завидев чехов, не хотели ввзязываться в бой и начали отступать в Австрию. Но король с конниками упорно гнал их, а пехота, которая затаилась в Шенфельде, не давала им уйти. Вот так австрийцы, которых было около 5 000, все там были перебиты, и мало их с той битвы ушло.

(Бой с татарами)

В том же году другие татары, а не те, которые были в Венгрии, напустились на Русь, на Подолию и на Польшу и учинили там великие беды. Много люда христианского грубо и позорно убивали, а некоторых женщин захватывали, как добычу, и многие тысячи их увели в свои земли. Пета, их гетман и воевода, задумал и сказал своим татарам, что хочет пройти все эти западные земли до самого моря. Кальман (Kolman), брат венгерского короля, высказал сожаление по поводу постыдной погибели христианской, собрал угров и поляков и хотел вернуть Подолию. Но когда он завязал битву с татарами, то был ими застрелен недалеко от города Каменца. Там татары перебили непомерно много поляков и венгров, а Кальман, сражаясь вместе со своими венграми и поляками, умер от этой раны или выстрела ⁹.

Генрих (Jindrich) же, польский предводитель, собрав 70 000 поляков, храбро встретился с татарами у Галича, но был ими побежден и убит в этом бою ¹⁰. Татары по своему обычаю отрубили ему голову и, воткнув ее на копье конного [воина], унесли с собой к татарам. С того боя мало поляков ушло.

Лета 1243. Король Вацлав, помня о просьбе польского князя, а также узнав, что творится в Польше, собрал в Чехии много вооруженных людей и двинулся с ними в Польшу. 2 апреля он пришел к Кракову и оттуда сразу двинулся дальше. Узнав об этом, татары обратились к Моравии и поспешили к своим товарищам в Венгрию, причем по дороге разорили половину моравской земли и убили много людей.

[Битва у Лавы в Моравии]

Лета 1260. И тут — не знаю, с умыслом или по недоразумению — некоторые шпионы сообщили, что врагов мало, а то кое-кто уже убегал. Услышав это, все вместе и каждый по отдельности вернулись на свои места. Рассказывают, что графы из Гардека и доблестный рыцарь Калдот из Кадова, имевший прозвище Сиротка (Sirotek), как самые осторожные и наиболее смыслящие в военном деле, в то время были в ночной страже. И пришли на них разведчики (speheri) венгров, сошлись в поле и начали биться. А потом эти венгерские разведчики начали убегать, а они гнались за ними до самого венгерского войска. Некоторые из венгерского войска бросились преградить им путь, чтобы не ушли. Они храбро защищались, но не смогли отбиться от такого множества. А когда из-за этого начался крик, каждый из воинов Пржемысла схватил свое оружие и бросился на помощь к своим. И вот так, не построившись, но имея мужество в сердце, каждый охотно бросился в битву, да и солнце уже вставало.

А на этой дороге увидели лежавшие на земле мертвые тела виднейших графов, в том числе рыцаря Калдота и многих других, причем некоторые были раздеты донага. И, от жалости еще более разъярившись, они были очень злы на врагов и многих из них перебили. А когда угры и куманы убегали, река, которая сильно разлилась после прошедшего дождя, устроила им ловушку, в которую чехи столкнули их силой. И утонувших там было больше, чем павших от меча. Ибо, когда они без помех медленно переходили [реку], она еще не была столь полноводна, как тогда, когда чехи загнали их в нее силой. Их лежало так много, что по их телам и по [трупам] их лошадей чехи, как мосту, бежали на другую сторону реки, где и произошла ужасная битва. Угры со своими помощниками на той стороне реки часто останавливались, но чехи и другие полки Пржемысла оттесняли их все дальше и дальше. Все решилось тогда, когда Бела и Стефан уже побежали к горам, а полки Пржемысла сами, как гора, обрушились на своих врагов, били и разили всех подряд, пока не устали.

Это случилось по меньшей мере за час до захода солнца, когда уже не было видно ни Белы, ни Стефана, ни каких-либо хоругвей. Чехи перестали убивать, потому что их кони устали. В то время те, которые объезжали войско, сообщили чешским гетманам, что уже около часа назад венгерские короли с небольшим отрядом бежали. Некоторые чехи хотели продолжать истребление венгров. Но гетманы, видя, что в этом нет никакой необходимости, говорили: «Милые паны и доблестные рыцари, вы сами видите, что сражаться не с кем». Тогда они снова вернулись к своим палаткам, а пехотинцы Пржемысла захватили все венгерские возы и увезли их на другую сторону реки, окружив ими всю чешскую армию. Ночью спокойно отдыхали, расставив стражу и [разослав] разведчиков ¹¹.

[Битва на Моравском поле]

Лета 1278. Когда об этом было объявлено, Рудольф, давно подготовивший войско, пришел и расположился у Дуная, имея большое войско баварцев. К нему на помощь подошли также венгры, татары, австрийцы, швабы, саксонцы и мейсенцы и постепенно переправились через Дунай. Король со своими чехами, мораванами и поляками расположился у места, которое называется Сад (Sad), недалеко от горы с названием Королевская Охота (Kralovo Loviste), поблизости от реки Моравы. О Рудольфе он ничего не знал и имел намерение понемногу занимать австрийские земли. Так писали шпионы Рудольфа, которые следили за действиями войска Оттакара ¹² и о которых Милота ¹³, несомненно, хорошо знал. Оттакар стремился обезопасить себя, но надежных сведений о противнике не имел. Чехи разошлись для фуражировки, после чего [должны были], по своему обыкновению, собраться вместе для боя. Король с небольшим отрядом остался в лагере. Милота, улучив удобный момент, быстро послал [гонцов] к Рудольфу, чтобы не мешкал и строился для битвы. Рудольф внезапно прибыл со своими полками и окружил войско Оттакара, обрушившись на чешские возы и палатки и опрокинув их. Но моравскому войску, геманом которого был Милота, [они] не вредили.

Поляки, видя, что мораване не действуют, тоже стояли наготове. Из-за этого грохота королевских рыцарей охватил великий страх, ибо все они уже поняли, что между ними есть взаимонепонимание, потому что мораване и поляки не помогали им, а [просто] стояли, наблюдая за их несчастьем. А так как одни чехи не могли противостоять этой силе и мощи, они обратились в бегство, а полки Рудольфа сильно на них напирали, били их и убивали, а некоторых хватали в плен. В конце концов многих чехов немцы столкнули в воду, и тем пришлось там утонуть. Но как погиб король Оттакар, никто толком не знает, хотя многие из немцев (в том числе тюбингенский писатель Иоганн Науклер ¹⁴) говорят, что Бертольд фон Эмерберг, один из рыцарей ¹⁵ Рудольфа, сбил его с коня своим копьем. Другие пишут противное, а если бы об этом рассказывал сам этот рыцарь, он бы все приписал собственным заслугам.

Когда битва закончилась, короля нашли мертвым меж его убитых рыцарей. Рудольф очень сожалел о его смерти и приказал везти его тело в монастырь в Зноиме и, почтив, схоронить перед алтарем. Через некоторое время тело оттуда забрали, перевезли в Прагу и со скорбью погребли в красивой могиле в монастыре Святого Франтишека и Святой Анежки. [Оставаясь] под [папским] проклятием, между двумя этими монастырями он лежит и до нынешнего дня.

Эта несчастная для чехов битва случилась в 27 день месяца августа, то есть в день святого Руфа. Немцы набрали там много добычи и ценностей, особенно из награбленного золота и серебра, а также других дорогих вещей.

(Король Вацлав убит в Оломоуце)

Лета 1306. По смерти короля Вацлава, второго короля этого имени, шестым чешским королем стал его сын Вацлав, который сначала был королем Венгрии, а в чешском королевстве стал править на месте своего отца, когда ему было 16 лет.

Выслушав советы и просьбы, король поручил собрать войско и хотел пойти в Польшу, чтобы там укротить могущество Локетка. Он позвал себе на помощь баварского князя Отто, который, взяв людей из Баварии, поспешил к нему. Они соединились в Брно.

Когда король Вацлав, Отто и другие дошли до города Оломоуца и решили отдохнуть, их люди расположились в полях около города. Короля определили на постой в доме декана, а так как время было летнее и день длинный, король прилег, чтобы поспать. Немного поспав, он встал и в одной рубашке и накидке прохаживался по дому. Увидев его, какой-то изменник выхватил меч и нанес ему смертельную рану, и он тотчас же упал и испустил дух. А тот сразу убежал. При этом никто не видел, кто совершил этот недостойный поступок. Но в этот момент из дома (как утверждали некоторые) выходил один рыцарь, по имени Конрад из Потштайна, родом из Дурика, держа в руке окровавленный меч. И те, которые были у дома, схватили его и, не разобравшись, то ли он это учинил, то ли кто другой (а он не говорил, кто его на это подбил, и вообще не сказал ни слова), сразу убили его и изрубили на куски. Но был ли он виновником смерти короля или же кто иной, и по сей день точно неизвестно. А случилось это в четвертый день месяца августа ¹⁶.

(Битва между поляками и пруссаками)

Лета 1410. Между польским королем Владиславом и прусским магистром было великое несогласие из-за некоторых пограничных споров. Между ними было учинено перемирие до праздника святого Иоанна Крестителя.

Прусский магистр к тому времени собрал много военного люда (Bogowneho Lidu), двинулся против поляков и чинил им беды.

Узнав об этом, король Владислав Ягелло собрал многих польских людей и расположился между польскими и прусскими землями. И оттуда послал к князю литовскому Александру Витольту, прося у него помощи против этого прусского магистра. Тот так и учинил, и немедленно двинул полякам на помощь много людей, в том числе татарского царя ¹⁷ с его людьми. Прибыли на помощь полякам также и мазовецкие князья Земовит и Януш, и все они расположились недалеко от короля Владислава.

Прусский магистр тоже имел с собой много немцев из различных земель, которые пришли к нему на помощь. Веруя в свои силы и в многочисленность немцкого люда, он отправил двух герольдов, а при них два обнаженных меча, чтобы посмеяться: мол, один в помощь Владиславу, а другой — Витольту, чтобы те смелее против него сражались.

Король Владислав, приняв их, поручил Господу Богу посрамить и вразумить этого спесивого (pyssneho) немца, прусского магистра Ольдржиха. А послам сказал: «Хотя Божьей милостью у нас довольно мечей против немцев, эти два я тоже приму».

А потом завязалась битва, и стали жестоко сражаться. Поляки выставили на поле наидостойнейших и хорошо снаряженных мужей. Литвины и татары, хотя и храбро оборонялись, превосходящую их силу не смогли одолеть и обратились в бегство. Русские же защищались необычайно достойно.

Чешские и моравские солдаты были под хоругвью Святого Георгия, которая стояла в стороне от поля. Командиром и гетманом этого полка был Жерновский, один из чехов, у которого была какая-то договоренность с пруссаками, хотя некоторые его стыдили.

Потом подошел главный полк (walnij hauff) поляков, и обе стороны бились особенно жестоко. Наконец, все пруссаки были поражены наголову. Прусский магистр Ольдржих (Ульрих) остался на этом поле, там же были убиты и многие комтуры. Щецинский князь Казимир был пленен Скарбеком с Горы, а Конрада, князя Олесницкого, пленил чех Ян из Зельце (Zielce). Многие паны и рыцари пленены и уведены в Краков.

На следующий день после праздника святых апостолов король приказал просмотреть прусские возы, и на некоторых из них были найдены веревки и цепи, чтобы вязать ими пленных поляков и вести их в Пруссию.

Тех пруссаков, которые убегали, поляки гнали много миль, так что при этом поражении погибло пятьдесят тысяч пруссаков.

Король Владислав приказал похоронить всех убитых пруссаков на том же месте, а литвинов, руссаков, чехов и поляков — каждый народ отдельно. Поляки очень радовались этой победе, распевая «Te Deum Laudamus» и «Богородицу».

(Жижка поражен у Судомержи)

Лета 1420. Весной этого года в день Благовещения Девы Марии ¹⁸ Брженек Швиговский, Валкаун из Адлара и Ян Жижка, собрав по дороге некоторое число таборитского люда, двинулись к Судомержи, желая учинить там беду. И собрались на них минемайстр ¹⁹ с Кутной горы, Петр [из] Штернберка, тогдашний магистр Страконицкого приорства и Вацлав из Леттина. Приблизились к ним у одного пруда и упорно бились. Битва длилась аж до захода солнца, и убили там Брженка Швиговского, а Жижка сохранил жизнь бегством. И хотя некоторые быстро пустились его догонять, однако он с конными еще быстрее ушел до самого Лешува (Lesuow), а оставленная конными пехота поспешила в лес. [Люди] минемайстра и пана Страконицкого убили многих людей Брженка и некоторых людей Жижки, а многих ранили. Из роты Жижки было шестьдесят три пленника, которых минемайстр погнал в [Кутную] Гору, а знатных шляхтичей приказал похоронить всех вместе.

(Жижка защитился на Витковой горе)

Люди императора переправились через реку под Бубнами, расположились на Шпитальском поле и в понедельник ²⁰ приступили к штурму срубов Жижки, а он их мужественно защищал. Но вряд ли удержал бы все, если бы некоторые священники не похитили в Праге Тело Божие и не пришли ему на помощь, а многие люди, видя это, побежали за этими священнками с цепами и палицами и так выручили Жижку, что во время этого штурма перебили многих немцев. А некоторые выставили орудия и гауфницы перед Пожичскими воротами против мельницы, которая называется на Камне. И оттуда очень жестоко обстреливали императорских людей на Шпитальском [поле], и много их осталось на этом поле.

На третий день император двинулся со своими людьми и отступил от Праги, разграбив церкви, особенно костел Святого Вита в Пражском Граде, захватив там много чаш, дарохранительниц и других серебряных и золотых священных сосудов, а также большие серебряные образа. Кроме того, взял из Карлштейна статую Христа и оставил ее немцам.

Когда пражане одержали победу на Витковой горе, многие хотели, чтобы эта гора слыла победоносной и хотели назвать ее Чаша, так как прославляли Божью Чашу. Другие же называли ее и доныне зовут Жижкова гора.

(Матьяш становится венгерским королем)

Лета 1458. Матьяш, сын бывшего венгерского губернатора, был некогда пленником Ладислава, короля венгерского и чешского, а затем во времена Иржи Подебрадского сам стал венгерским королем. Когда об этом узнал король Иржи, он стал его всячески поддерживать — вопреки тому, о чем говорилось выше ²¹. Он отпустил его из чешской земли и с почетом соизволил проводить в Моравию до города Быстрицы. Оттуда [Матьяш] прибыл в Венгрию, а когда он вступил в Буду, его там приняли и почтили как своего господина и короля.

(Битва между турками и Дракулой)

Лета 1469. Умер старый Дракула ²², владевший нижней Молдавией, а он был человек очень воинственный и безмерно жестокий в отношении турок. Его сын вступил на отчий престол и вел там великие войны с императором турок Мехмедом (Machometem). Он чинил этому императору великие беды около Никополя на Дунае, с малым числом валахов многократно истребляя турок, а многих пленных турок вывел в Молдавию.

Видя такое дело, турецкий султан (cysarz) послал к нему посла, знаменитого Хамзу-бека (Hamzabek) с тридцатью конными. Молодой Дракула ²³ приказал всех их казнить, а славного рыцаря Хамзу посадить на кол. Когда эта новость достигла султана, тот собрал войско, двинулся к Никополю и там расположился. И приказал, чтобы восемьдесят судов (lodij) от Никополя по Дунаю плыли в Молдавию. Тогда Дракула начал очень сильно оборонять переправы, но не смог их удержать. Когда султан переправил весь турецкий люд, он расположился у ручья под названием Ябоница (Jabonica). Однажды ночью Дракула со своими валахами ударил на турок и причинил им великий ущерб, так что многие из тех турок остались на поле.

На следующий день около полудня турки ударили на один валашский полк, который стоял за ближним лесом. Турки их поразили, некоторых схватили и привели к императору, а он приказал всех их [вывести] в поле и перебить. Видя такое дело, некоторые валахи отступились от Дракулы и примкнули к его брату Владиславу (Wladssymu) ²⁴, который служил при дворе турецкого султана и был старше Дракулы. Видя, что его оставили, [Дракула] ушел в Венгрию (do Uher) к королю Матьяшу, Венгерский король за его нехристианские штучки (о которых был много наслышан) велел посадить его в тюрьму. Султан посадил его брата Владислава [на трон] в Молдавии, откуда со своими турками двинулся на ладьях по Дунаю до самого моря, а оттуда до Константинополя.

(Король Фердинанд коронован чешским королем)

Лета 1527. В воскресенье, в день святого Матфея, апостола Божьего ²⁵, чешский король Фердинанд с великими почестями коронован в костеле святого Вита в Пражском Граде. А на следующий день ее милость королева Анна в том же костеле коронована чешской короной.

Комментарии

1. Иоанн Мариньола из Флоренции — епископ Визиньянский. В 1341-1348 годах он побывал в Китае. Описание этого своего путешествия Мариньола вставил в историю Чехии, заказанную ему императором Карлом. См.: Хеннинг Р. Неведомые земли. Том III. М., 1962. Стр. 224-237.

2. Это, по сути своей, язвительное замечание на самом деле очень меткая характеристика стиля и манеры изложения Козьмы Пражского.

3. Святой Войтех-Адальберт был убит 23 апреля 997, а не 996 года.

4. Бела IV был венгерским королем в 1235-1270 годах.

5. Имеется в виду река Шайо.

6. Краковским князем в начале 1241 года был не Болеслав Стыдливый (чьей матерью была Гремислава, а женой Кинга), а Генрих Набожный.

7. Татары подошли к Кракову 27 марта 1241 года. Это, действительно, была постная среда, но не первая, а последняя.

8. Фридрих II Бабенберг (1210-1246) — герцог Австрии в 1230-1246 годах.

9. Кальман (Коломан), младший брат Белы IV, умер от ран, полученных в битве с татарами при Шайо11 апреля 1241 года. Он скончался через пару месяцев после сражения.

10. Генрих Набожный, князь Вроцлавский и тогдашний фактический правитель Польши, погиб в битве при Легнице 9 апреля 1241 года.

11. Битва при Крессенбрунне состоялась 12 июля 1260 года. На стороне венгров в этом бою принимал участие и Даниил Галицкий, о чем наш автор ни словом не упоминает. Но об этом в своем письме пишет сам Отакар II Пржемысл.

12. В оригинале: Ottagar.

13. Милота из Дедич (1240-1307) — чешский магнат. Против Отакара II Пржемысла он начал интриговать еще в 1264 году, за что вместе с братом Бенешем попал в тюрьму, но позднее был помилован и освобожден. В 1274-1276 годах был наместником Штирии. Считают, что именно предательство Милоты, в решительный момент уведшего свои войска, привело к поражению и гибели Отакара II на Моравском поле.

14. Иоганн Науклер (1430-1510) — немецкий историк и богослов, первый ректор Тюбингенского университета. Автор «Хроники памятных событий из истории всех времен и всех наций», составленной по инициативе императора Максимилиана и напечатанной в 1516 году.

15. В оригинале: truksas Rudolfuov.

25. Богемский сейм избрал Фердинанда королем в октябре 1526 года, а коронован он был 24 февраля 1527 года.

Текст переведен по изданиям: Kronyka Czeska. Praha. 1541 и Vaclava Hajka z Libocan Kronyka Czeska. I-IV. Praha, 1918-1933

© сетевая версия - Тhietmar. 2022
© перевод с чешск., комментарии - Игнатьев А. 2022
© дизайн - Войтехович А. 2001