СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

В заключение нашего настоящего наследования должны мы еще привесть двое любопытных замечаний. — В Архиве города Львова есть подлинная грамота с 1379 года Димитрия Великого князя владимирского и луцкого, для львовских купцев и мещан. — Она напечатана уже в Хронике города Львова в 1844 году нами изданной на 50 стране в 15 примечании, и "in Supplemento ad historica Russiae Monumenta" стр. 128 № XLI. — Возникает вопрос, кто был Великий князь владимиро-луцкий "Димитрий" ибо нам известно из предидущих IX. и XXXI. статей, что тогда во Владимире и Луцке господствовал Любарт, князь литовского рода? — Вопрос этот нельзя иначе решить, как только, что у Любарта было двое имен, родовое литовское Любарт и христианское Димитрий." — Есть еще и другое недоумение. — В Деннице изданной в Варшаве 1843 года П. Дубровским, в тетради за июль на стране 82, упоминается, о монете галичского князя Димитрия Юриевича, в реймском Музеуме находящейся; а нам известно, что ни в линии Ростиславичей, ниже Романовичей, не было галичского князя Димитрия? — Кто же был Димитрий Юриевичь? — Мы опять думаем, что это был Любарт Димитрий, — ибо нам уже из предидущего 15 и 32 примечания известно, что он, и вдруг после смерти тестя своего Юрия Андреевича № 486, и вторично после прогнания Казимира короля польского, с 1340 по 1349 год управлял галичским княжеством. — Он был тот князь Димитрий, при котором в 1341 году отлит был упомянутый мною в повести о Червоной Руси, страна 78 примечание 44, при Соборной Св. Юрия в Львове доселе находящейся колокол с надписью: "В Лето 6849 солиян был колокол сий Святому Юрию ПРИ КНЯЗЕ ДИМИТРИИ Игуменом Евфимием ⁹⁶. И так у нас есть уже до тех пор три вещественные, очевидные, ощутительные памятники существования князя Димитрия, а именно грамота в львовском городском Архиве, колокол при церкви Св. Юрия и монета в Реймсе: и по той-то причине прилагаем мы Любарту второе христанское имя «Димитрий" — Но возразит кто либо, "это несправедливо!" монета есть князя Димитрия Юриевича" а он Любарт, хотя бы он даже и имел второе имя Димитрия, был Гедиминовичь а не Юриевичь! — Мы возразителю отвечаем, что, как Любарт имел второе христианское имя Димитрия, то и родитель его Гедимин мог в св. крещении получить, и вероятно получил, второе имя Георгия; а сын его, господстовав на Руси и приноровливая себе русские обычаи, считал приличнее употреблять русское христианское, как языческое, а по крайней мере иностранное отчество. — Что же Гедимин был христианин, и веровал в Святую Тройцу, свидетельствует Папа Иоанн ХХІІ. в своей грамоте к Гедимину (Rainaldi Annal Eccl. XV, 1324 стр. № 48 и  Карамзин том IV. примеч. 578). — Он только с Папою, как исповедавший веру христианскую по греческому обряду, не хотел иметь никаких сношений.

Вот все, что нам известно о происшествиях в нашей галичской Руси в продолжении с 1337 по 1382 год. Теми, хотя впрочем и неполными сведениями одолжены мы Анониму Гнезненскому, Иоанну из Чарнкова, и в изъявление праху его нашей признательности, воспеем с умилеянем: "ВЕЧНАЯ ЕМУ ПАМЯТЬ!" — Для лучшего же вразумления прибавляем еще следующий коротенький

ХРОНОЛОГИЧЕСКИЙ ПЕРЕЧЕНЬ

исторических произшествий, переворотов, и событий, к галичской истории относящихся, в настоящем сочинений обретающихся:

1о. В 1336 или 1337 году, ибо точный год его кончины сомнительный, преставился Георгий Андреевич № 486, галичсковладимирский князь "natus Dux totius Russiae minoris. — Magnificus Princeps totius Russiae Regni Dux." Ему наследовала во владении единственная дочь его и супруг ее Любарт Димитрий Гедиминовичь. (Septimus et ultimus Lubardus, sortem inter fratres non accepit; matrimonium filiae unicae Ducis Wladimiriensis sortitus, cum qua illi ducatus Leopoliensis et Wladimiriensis obveniebat). Смотри примечание 32 страна 36.

2о. В 1337 или 1338 году, неизвестно по каким поводам, в следствие ли какой семенной сделки, или же скорее в следствие затеев бурливой партии галичских бояр, которых станем мазовецкорусской партией называть, вступил во владение галичского княжества или львовской земли, Болеслав Тройденовичь, князь мазовецкий, сын русской княжны из дальнейшей степени родства, а Любарт удержал за собою только владимирское княжество.

3о. В 1340 году, недовольная князем мазовецким литовскорусская партия галичских бояр, лишила Болеслава отравою жизни. Последовала в крае смута, расстройство, и тем то беспорядком пользуясь король польский, по обыкновенному в тогдашния времена, нами уже выше описаному, обычаю удальства устремился на Львов ради ограбления княжеских сокровищ и драгоценностей; что ему и совершенно удалось. Он отправляясь на этот геройский промысел, без сомнения и не думал о завоеваний той земли; но попранная литворусской, мазовецкорусская партия, добровольно предложила ему княжеский венец, "ultronea voluntate Domino Kazimiro se et sua commisserunt, ipsum in suum Dominum fideliter suscipientes  (выше II. статья). Он охотно принял его, стал оружием добывать находившиеся в руках литовскорусской партии города и замка Перемышль, Любачев, Санок и другие (статья ХШ. стр. 34), и завладел княжеством. — Летописи пишут, что поход его был в цели отмщения за душегубство «de nece consanqumei sui vindictam sumere volens» (II. статья), но Казимир был очень далекий родственник отравленного, отец Тройден и родные братья не думали о мести, и летописи не упоминают, чтоб Казимир исследывал злодейство или казнил кого из отравщиков (II, и XIII. статьи).

4о. В 1341 году литовскорусская партия, головами которой были Дашко из Перемышля и Даннил из Острога взяла опять верх, призвала Татар, с помощию их прогнала Казимировы гарнизоны, бросилась на Польшу, опустошила ее по правой стороне Вислы, Любарт-Димитрий Гедиминовичь принял вторично правление галичского княжества, в том еще году при нем вылит был славный доселе при Соборной церкви Св. Юрия в Львове сохранившийся колокол, и он Любарт — Димитрий, оставался во владении галичского княжества по 1349 год (II. статья 6 примеч. III. статья. "Lubardus filius Gedimini Ducis Lithvanorum eundem ducatum Russiae possidebat» страна 11).

5о. В 1349 году, когда литворусские князья, литворусский союз, в битве с прусскими Крестоносцами претерпели чрезвычайное поражение и урон, от чего в литворусских землях последовала тревога и смущение, воспользовался король Казимир случаем, напал на обладаемые Любартом русские земли, завладел Галицией и другими княжествами, оставив [87] побежденного лишь только во владении луцким княжеством (III, и XVII. статья стр. 11 и 44)

6о. Не долго наслаждался победитель плодами своего завоевания; Любарт Димитрий ободрился, ему приспели на помощь братья его литовскорусские князья, и уже в зиме 1349 года напали на завоеванные Казимиром русские земли, опустошили владимирские и львовские окрестности, городами Владимиром, Берестем, Белзом и другими завладели, вторглись в собственные Казимировы земли, люблинскую, сандомирскую и даже радомскую опустошили, появлявшиеся польские войска везде побеждали, (III и XVIII. статьи) и король был принужден искать вспомоществования венгерского короля Людовика. Война продолжалась и в 1350 году, и прекратилась в Сентябре 1350 г. двугодичным, для Казимира довольно выгодным перемирием. Он отказался от владимирского и других русских княжеств, которые остались за Любартом и Георгием Данииловичем, господствовавшим в Белзе, а сам довольствовался временным владением львовской земли. (III. статья 15 примеч. стр. 13).

7о. Пятьнадцать лет начиная с 1351 года продолжалось обоюдным молчанием заключенное в Сентябре 1350 года перемирие (Quarum occupationem defectionem que Amis quindecem toleraverat. Стр. 66) — Литворусские князья находясь в беспрерывной войне с Крестоносцами, как мы выше в XXII, ХХIII, XXV статьях видели, опасались навлечь на себя нового врага, хотя Казимир строя и починивая города в львовской земли и несдерживал третей статьи перемирного договора, Казимир же, зная могущество противников, не дерзал употребить насилия; но в 1366 году когда, как выше в 75 примечании, Литовцы изнуренные троекратным нападом Крестоносцев в отчаянном находились состоянии, бросился польский король в тяжкой силе на своих врагов, привел белзского князя Георгия под свою власть, оставив его в подчиненном владении Белзом, и прибавив ему еще и Холм, прогнал Любарта из Владимира в Луцк; опасаясь однакож доводить дело до крайности, препоручил управление владимирской земли приверженцу своему литовскому князю Александру Кориатовичу, а сам довольствовался только правом гарнизона в Владимире, и стал укреплять замок тамошний каменными стенами (IV и XXVII. статьи).

8о. Два почти года длилась постройка владимирского каменного замка, он был уже почти кончен и гарнизоном польским под начальством какого то Петраша Турского снабжен, когда король Казимир в Ноябре 1370 г. испустил последний дух; и вдруг в начале 1371 года осадили литовскорусские князья новопостроенную владимирскую крепость, принудили Турского к сдаче, каменные укрепления разрушили и Любарт завладел опять Владимирской землей и остался во владений ее по кончину своей жизни.

9о. Между тем вступил в 1371 году на польский престол Людовик король венгерский. Он чувствовал, что есть другие лица, имевшие сильнейшие права на королевский венец а в особенности Владислав князь Опольский, который и по родителю и по матери, дочери сестры усопшего короля Казимира, происходил из рода Пястов, приняв это в уважение, и обеспечивая для себя польский престол, вознаградил король Людвик Опольского князя, за право его на корону княжеством галичским, и Галиция в томже году получила в лице тогож Владислава опять собственного независимого государя (статья VI).

10о. Литовскорусские князья не довольствовались прогнанием польского гарнизона из Владимира, завладением всех опять русских княжеств, кроме львовской земли, и опустошением в 1371 году польских областей, о которых Длугош в XXVIII. статьи выше стр. 71 упоминает, они побужденные Георгием Даниловичем князем белзским напали в 1376 г. вторично на польские пределы и опустошили и ограбили сандомирскую область по правой стране реки Вислы даже по город Тарнов. (статья VIII. IX).

11о. В отмщение за тот напад и разорение своего владения, устремился король Людовик в 1377 году с венгерскими и польскими войсками на Георгия князя белзского, как виновника опустошений польских областей, и стал его осаждать в Белзе. Между тем завладела польская армя Георгиевым городом Холмом, соединилась с королем и венгерским войском под Белзом, и Георгий не дождавшись помощи Кейстута князя Троцкого, который должен был приспеть с вспомагательным отрядом, вероятно по недостатку съестных припасов, сдался королю. Людвик отнял от него Белз, а в обмен за тот город дал ему Любачев и сто гривен ежегодного денежного дохода из бохенской соляной копи (статья X. страна 26)

12о. Убедившись галичский князь Вдадислав Опольский, что он не в силах бороться с литворусскиии князями и удержаться во владении галичской земли (quod mobile dominium Russiae propter insultus Lithvanorum pacifice teneri non possit), променял он в 1379 году галичское княжество с королем Людвиком за другие земли и города в Великой Польше, и Галиция присоединенна к венгерскому государству, (статьи XI. и XXXIV.)

13о. Спустя пять лет по кончине короля Людвика, то есть в 1387 году, пользуясь отчаянным положением сестры своей Марии, королевы венгерской, бросилась Ядвига королева польская на Галицию, завоевала и присоединила ее к своей державе и с того времени по 1772 год оставалась эта земля под польским владычеством.

Комментарии

96. В критико-исторической повести о Червоной или галицкой Руси мною списанной (85) и Гм Бодянским на русском языке в Москве 1845 года изданной, опираясь на польских писателях свидетельствующих, что Казимир король польский в 1340 году завоевал львовское или галичское княжество, оспоривал я существование какого-либо владетельного в нашей земли князя Димитрия в тринадцатом столетии; но теперь, углубившись основательнее в изысканиях отечественной истории, убедился я, что, хотя Казимир и завладел был в первый раз в 1340 году львовской землей, он однакож следующего года был прогнан, как выше, и Любарт-Димитрий с 1341 по 1349 год в ней господствовал. — Не только не стыжусь, но и откровенно признаюсь в своей вине, повесть упомянутая была первой моей попыткой в исторических исследованиях, а так не дивно, что вкрались в ее состав некоторый погрешности.