Главная   А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Э  Ю  Я  Документы
Реклама:

АННА КОМНИНА

СОКРАЩЕННОЕ СКАЗАНИЕ О ДЕЛАХ ЦАРЯ АЛЕКСЕЯ КОМНИНА

(1081-1118)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

КРАТКОЕ СВЕДЕНИЕ ОБ АННЕ КОМНИНОЙ И ЕЕ ИСТОРИИ

Лицо писательницы «Сокращенного сказания о делах даря Алексея Комнина» так известно, что о нем нечего сказать малоизвестного или нового. Анна Комнина была дочь византийского императора Алексея Комнина и родилась тогда, когда ее отец был уже на престоле; почему она и называет себя порфирородною. Между дарственными лицами константинопольского Двора являлись иногда люди с замечательным, по тогдашнему времени образованием и немалою ученостью: но История едва ли может указать на кого-нибудь, кто в этом отношении стоял бы выше Анны, или даже равнялся с нею. Получив от природы высокие способности отца и сильное чувство матери, и воспользовавшись всеми средствами воспитания близ престола, она еще в ранний период жизни обогатила свой ум многоразличными познаниями во всех родах преподававшихся тогда наук. Не говорим уже о подробном изучении догматов Веры и истории Церкви: это было тогда общим и обязательным делом для всех людей, желавших получить образование порядочное; и особенно это входило в план ежедневных домашних занятий в царском семействе. [II]

Анна имела также обширные сведения в истории древне-гражданского мира; изучила географию известных в то время государству сколько это, по тогдашнему состоянию науки было возможно; знала мифологию языческих верований; перечитала творения знаменитых греческих поэтов и риторов, и любила при случаях воспроизводить в памяти их изречения; не незнакома была даже с мудростью эллинских философов и приобрела понятие о значении гороскопических наблюдений, хотя астрологию вообще почитала мечтою; были также известны ей труды и занятия, свойственные царям, военачальникам и гражданским правителям; она имела ясные и самые подробные сведения обо всем, что и как делается в военных лагерях и гражданских судах, на море — при борьбе враждебных флотов, и на суше во время сражения войск. Более же всего отличалась она необыкновенным даром слова, — способностью мыслить и прекрасно излагать свои мысли: в этом отношении она стояла бесспорно выше всех своих современников. Чистотою и правильностью своего языка, текучестью и гармониею фразы напоминает она о красноречии в лучшие времена византийской жизни, — и мы нисколько не удивляемся, что Петр Поссин в поэтическом восторге называет ее десятою Музою и Палладою византийской Греции.

Глубоко уважая царственные подвиги отца и быв личною свидетельницею его доблестей, Анна Комнина решилась описать их со всею историческою верностью. И вот дочь великого государя, опечаленная уже в то время потерею супруга, готовит потомству повесть о государственных событиях своего времени. Начав ее вступлением Алексея на престол, то есть 1081 годом, [III] она оканчивает свой труд со смертью этого самодержца, случившеюся в 1118 году. Следовательно, на историю сей порфирородной писательницы мы можем смотреть, как на продолжение записок мужа ее Никифора Вриенния Кесаря, который, предположив также изобразить государственные дела тестя Алексея, довел свои записки только до вступления его на престол. Но решившись предпринять в подвиг повествовательницы о царствовании отца и надеясь в своем повествовании согласить любовь дочери с правотою историка, Анна видимо подвергалась необходимости вступить в открытую борьбу с убеждениями тогдашнего Запада и с мнениями западных писателей. Известно, что в царствование Алексея Комнина больше, чем когда-нибудь, политика папы и коронованных лиц, управлявших латинствующими державами, приходила во враждебное отношение с политикою византийского Двора. Опустошительная война Роберта Гискарда, поддерживаемого и покровительствуемого папским престолом, буйный поход крестоносной толпы, разорявшей области восточной империи и умышлявшей овладеть самым Константинополем, без сомнения, должны были возбуждать в Греках сильную ненависть к духовным и гражданским властям Запада, а от восточного императора требовали крайней осторожности, ловкой изворотливости и, может быть, не совсем разборчивой политики. При описании этих событий, Анна смотрела на них с византийской точки зрения, сочувствовала своим единоземцам, увлекалась своим патриотизмом и удивлялась своему отцу, государю. Но не так понимали тогдашние события писатели западные, движимые как собственною ненавистью при воспоминании о неудавшихся предприятиях и понесенных потерях, так и [IV] старанием согласоваться с мнениями папы и своих государей. Посему, тогда как Анна превозносила Алексея до небес и называла его спасителем империи, на Западе он слыл, как vir nequam et subdolus, fera pessima, cujus propositum est semper fallere, et omnem Latinorum natiorem usque ad mortem modis omnibus persequi. Отсюда произошло то, что история Анны Комниной на Западе была предметом всеобщего презрения и даже иногда называлась не историею, а похвальным словом Алексею Комнину. Презрение к этому письменному памятнику византийской литературы простиралось до того, что когда, по изобретении книгопечатания, филологи стали собирать, переводить и издавать византийских историков, сочинение Анны оставалось забытым около пятидесяти лет. Скажем несколько слов о судьбе сего исторического памятника.

Едва ли какая-нибудь рукопись, относящаяся к истории восточной римской империи, столько потерпела от времени и обстоятельству, сколько рукописное произведение порфирородной дочери Алексея. Лет через пятьдесят по напечатании других византийских историков, первым издателем его был Петр Поссин. Оригиналом ему служил кодекс барберинской библиотеки, дополненный во многих местах из Флорентинского списка. Замечательно, что когда, по просьбе Поссина, французское правительство сносилось с кардиналом Барбериною о высылке этого оригинала, Барберина прислал ему только первые восемь книг, списанных новейшим почерком и наполненных множеством пропусков; так что та часть истории Анны Комниной, в которой описываются столкновения Алексея с Западом и папою, осталась несписанною и неприсланною. [V]

Потом Поссину удалось найти экземпляр тулузский, о котором мы упомянули при издании записок Никифора Вриенния и который едва ли не был автографом писательницы. Но Поссин, по краткости времени, на которое тот экземпляр был дан ему, не успел снять с него верной и точной копии; а между тем после того тулузский подлинник исчез невозвратно, так что не осталось и следов его доныне. С той поры объяснителям и переводчикам истории Анны Комниной оставалось довольствоваться почти одними своими соображениями и филологическими средствами. После Поссина дальнейшие труды по отделке текста византийских историков принял на себя Карл Дюканж и пролил столько света на археологическую сторону в книгах порфирородной писательницы, что если бы не менее приложил он старания к исправлению слов, сколько старался объяснить значение вещей, то другим после него на этом поприще осталось бы немного дела. Но по недостатку ли средств, или по нерасположению к таким трудам, Дюканж к Поссинову изданию привнес весьма мало филологических замечаний. В таком состоянии находился греческий текст истории Анны Комниной, когда в 1839 году приступил к возможному восстановлению и изданию его Людовик Шопен. Кроме тех списков, о которых упомянуто выше, этот филолог пользовался также чтениями кодекса коислинианского, приводимыми Монфоконом в каталоге коислинианской библиотеки (р. 521 sqq). Этот кодекс относится к XII веку, следовательно мог бы способствовать к восстановлению рассматриваемого текста. Им и в самом деле пополняются многие пропуски в парижском издании: но зато в других его местах [VI] немало таких погрешностей, каких нет в прочих списках. Гораздо полезнее кодекса коислинианского Шопену был список гроновиев или лейденский, снятый в Италии, вероятно, — тоже с кодекса флорентинского. Сверх того, имел в виду Шопен и сокращения сказаний Анны Комниной, именно августанское и гроновиево. Плодом снесения всех этих кодексов, списков и сокращений было новое прекрасное издание истории царствования императора Алексея, снабженное всеми археологическими и филологическими пособиями для легчайшего и правильнейшого ее разумения. В сравнении с прежними изданиями, это Шопеново или бонское далеко исправнее и полнее; но и сам Шопен не почитал его окончательно восстановленным; потому что много еще остается в нем пропусков, и даже не везде верно избирается и вносится в контекст одно какое-нибудь чтение предпочтительно другому. От того, переводя историю Анны Комниной на русский язык, мы, хотя держались издания Шопенова, однако же постоянно имели в виду различие чтений и избирали то, которое казалось нам более уместным.

Текст воспроизведен по изданию: Сокращенное сказание о делах царя Алексея Комнина. (1081-1118). Труд Анны Комниной. Часть 1. СПб. 1859

© текст – под ред. ?. Карпова. 1859
© сетевая версия - Тhietmar. 2013
© OCR – Бакулина М. 2013
© дизайн - Войтехович А. 2001