-

ЕЖЕМЕСЯЧНЫЕ СОЧИНЕНИЯ

К ПОЛЬЗЕ И УВЕСЕЛЕНИЮ СЛУЖАЩИЕ

Май, 1757 года.

В САНКТПЕТЕРБУРГЕ

при Императорской Академии Наук.

МИЛЛЕР Г. Ф.

О китовой ловле около Камчатки.

Киты водятся обыкновенно в самых студеных странах Ледовитого моря. Но понеже заходят они иногда и в находящиеся ближе к югу моря, то не всегда нужно бывает выезжать на ловлю их до 70 или 80 градуса, но можно оных также добывать по разных местах между 50 и 60 градусами.

Около Камчатки хотя от большой части на Камчатском, однакож иногда и на Пенжинском море являются при тихой и ясной погоде признаки великого Китов изобилия по восходящей в верх во многих местах воде столбами, кою выпускают они из дир на голове у них имеющихся для дыхания. Также извергаемы бывают не редко морем мертвые киты на берег, которых тамошние языческие народы употребляют в свою пользу. И того ради большая их часть, а наипаче живущие в [463] северной части Камчатки Коряки и их соседы Чукчи выезжают на китоловной промысел.

Курилы обитающие на полуденном носу Камчатки, и на островах близ сей земли лежащих стреляют в кита ядовитыми стрелами, когда усмотрят его по воде плавающего, ибо он тогда так обыкновенно спит. Они для сего часто ездят в море весьма далеко. Но как бы сперва ни было мало действие от помянутой стрелы, потому что сделанная ею рана едва быть может чувствительна толь великому зверю, однако яд распространяет помалу свои силу. Кит приходит в беспокойство, мечется на все стороны, ревет ужасно, надымается, и таким образом исчезает. А во все сие время Курилы за ним гоняются, и как он издохнет, то притаскивают его к берегу без великого труда, потому что он тогда по верх воды плавает.

Но хотя кажется, что мясо и жир китовой от яду в стрелах, которой прежде произвождения в действо своей силы не отменно должен разлиться по крови и по питательному соку кита, есть опасно; да хотя же, как сказывают, и вред [464] людям иногда приключается, коему причиною не что иное, как сей яд почесть можно: Однако оные народы не оставляют того, чтоб не есть такого мяса и жиру. Камчадалы, Курилы и Коряки с товарищи не смотрят ни на какую опасность, ежели токмо могут достать китовой жир им весьма приятной. Также не всегда примечаются и на самой Камчатке вредительные от сего яду действия, равномерно как и тот весьма сильно действующей яд, коим Американцы при реке Маранноне, или обыкновенно называемой Амазоне, по объявлению господина Кондамина натирают свой стрелы, не вредит, когда едят люди зверей такими стрелами убитых.

Какие до Китов охотники Коряки живущие около реки Олюторы, оное явствует из сего, что у них весною пред начатием ловли, бывают особые празднества, чтоб она была удачна. Они сделав деревянного кита длиною в аршин вносят его в поставленной для него особой балаган с великою церемониею при беспрестанном биении в бубны их жрецами, я определяют нарочного человека, которой во все время ловли, а именно до осени должен содержать там огонь неугасимой. Но сии Коряки не ездят на ловлю далеко в море, ко делают сети из ремней [465] моржовых выкопченных толщиною в руку, и перекидывают их пред заливами и губами морскими, где множество бывает рыбы, укрепляя концы их на берегах, а в низу привешивая к ним большие камни, чтоб прямо стояли. По сем ожидают, пока кит, которой за рыбами гонится, или коего другие морские звери неприятели его гонят, в сети запутается, и не могши оттуда вырваться, от труда и недостатка в корму со всем ослабеет, или и умрет. Увидев они сие с берегу пускаются туда на своих байдарах, опутывают кита ремнями, и вытаскивают его на берег, где жены и дети поздравляют их сею ловлею с громким радостным криком, с плясанием и скаканием. После сего разрезывают кита на части, мясо вялят, жир берегут особо, а что из него течет, оным кишки наливают, из кожи же делают к обуви подошвы.

Китовая ловля производится обыкновенна от устья реки Анадыря до Чукотского или также и Шелацкого носу, а не между рекою Колымою и помянутым носом, как о том некоторые могли бы заключить по фигурному украшению на Генеральной карте Российского Атласа. Дикой народ Чукчи, которые и доныне не покорены еще совершенно в подданство [466] Российской державы, хотя могли бы довольствоваться пропитанием от своих оленей, однако имеют особливую охоту к китовой ловле, а паче живущие по морским берегам и питающиеся только рыбным промыслом. К сему употребляют они байдары из кож такого роду нерп [тюленей] которые на Камчатке называются Лахтак, и не меньше бывают самых больших волов. В такие суда садятся по 8 и по 10 человек с потребною к китовой ловле сбруею а именно: с острогами из китовой кости, и с немалым числом ремней моржовых. С сими припасами отправляются они далеко в море обыкновенно большими артелями по 5 и по 6 байдар и более, и увидев кита к нему пригребают, и кои сперва его догонят, те ударяют его острогою, к коей привязан долгой ремень, которой они всегда спускают, когда кит в глубину идет, а к ремню недалеко от острога прикреплен большой китовой пузырь надутой, чтоб по тому можно было видеть, когда кит приближается опять к поверхности воды. Тогда притягиваются они по ремню к кишу паки, и ударяют его еще острогою, и сие чинят с разных байдар столь часто и до того времени, пока кит придет в бессилие, и со всех байдар поколот будет острогами. После сего поднимают [467] они на всех байдарах веселой крик, чего кит испугавшись силится подбежать к берегу, причем тащит с собою и байдары, а люди производят на них крик еще сильнее, и тем приводят кита в большой страх, пока не сядет он на мель, где они напоследок его убивают. При сем происходит от жен и детей их на берегу такай же радостной крик как и у Коряков.

Китовой жир не токмо почитается у всех тамошних народов за самую вкусную пищу, но употребляется и к жжению у них в ношниках, усы на связывание байдар, а кишки вместо посуды для держания в них всякого запасу. Особливо Чукчи, у коих мало или никакого нет лесу, варят китовым жиром и еству, и топят им свои юрты обмакивая в оной мох и так его зажигая. Они ж шьют из кишок китовых себе рубахи, что, как объявляется, делают и соседственные Американцы. Самой лучшей для них кус китовой язык, которой берегут они особливо, и едят его токмо в то время, когда сами захотят полакомиться, и гостей своих тем потешить. [468]

Киту злой неприятель есть одна рыба, которая хотя также из роду китов, токмо по разным отменным признакам испытатели натуры причисляют ее к особливому роду под именами Орка, Дельфин, Дельфакс. Руские на Камчатке называют ее Косаткою, а которые ездят в Гренландию, Швердфиш [меч рыба]. Без сомнения даны ей сии имена по той причине, что она имеет на спине серповидное или кривому мечу подобное прямо вверх торчащее тугое правильное перо, которое высовывает она из воды часто. Многие мореплаватели думали, якобы помянутая рыба сим пером, кое почитали они костяным и вострым, делает вред неприятелю своему киту. Однако по обстоятельнейшему исследованию оказалось, что нет в оном пере ни костей ни позвонков, но состоит из одного жиру, и по тому не может Косатка им вреда чинить. А вредит она киту следующим образом: Косатки, кои обыкновенно ходят стадами, собравшись некоторым числом вместе нападают на кита с такою жестокостию, что вырывают из его тела целые кусья, от чего он ослабевая и разъяряся растворяет пасть и язык вон высовывает, за которой косатки тот час принимаются, ибо они до него весьма лакомы. А отъевши его ныряют головою в самую пасть, чтоб [469] сожрать весь до кореня. Сего ради находят иногда китов мертвых без языка, и кои, как кажется, от того умерли. Когда Косатки кусают кита, тогда поднимает он превеликой рев, которой за несколько миль слышать можно. Косатки по большой части, пригоняют китов на берег, и тем способствуют к пропитанию камчатских жителей, за что камчадалы показывают им яко своим промышленикам свою благодарность тем, что не токмо их не ловят, но паче крайне боятся, думая чтоб они не опрокинули их байдары, ежели близко к ним подъедут. Они увидев вдали Косатку, бросают ей что нибудь есть, дабы ее задобрить, и просят притом еще громким голосом, чтоб она не вредила, но была бы к ним ласкова.

Китов есть столь различные роды, что не бесполезно бы было учинить о водящихся около Камчатки китах обстоятельнейшее исследование. Сие известно, что там водятся те киты, кои вместо зубов усы имеют, и Европейцами ловятся около Гренландии, ибо усы у Коряков и Чукчей идут в дело их байдар. Сверх же сего я и то знаю, что усы вывозились с Камчатки в Россию, и употреблялись на фижмы. Но находятся ли там также и те киты, которые дают спермацет [sperma ceti] и [470] называются Кашелоттами, о том нет еще достоверного известия. Главнейшей признак, по которому сии от оных различаются, состоит в том, что у них нижняя челюсть зубами наполнена, а верхняя дирами, в кои концы зубов входят. По некоторым известиям бывает на голове у них токмо по одной дире вместо того что у протчих родов по две; токмо сие у испытателей натуры остается еще под сомнением. На спине у них горб, а голова плосковата, по чему их с китами других родов легко распознать можно. Ежели бы такие киты около Камчатки водились, то можно бы было спермацетом довольствовать Российское государство, не выписывая оного из чужих краев, также и привозить оттуда вещь, Ambre gris называемую, которая у тех Кашелоттов самцов бывает в пузыре под брюхом недалеко от детородного уда.

А спермацет есть не что иное, как мозг китовой, или жир вместо мозгу, которой при вскрытии мозгового черепа течет из него на подобие масла; на воздухе же, особливо когда бывает несколько студено, застывает как бы белое гусиное сало или деревянное масло застынувшее, а после по надлежащему приуготовляется и бережется на потребу. Сверх сего содержится [471] спермацет у Кашелотта также в позвонках и бескровных жилах с мозгом соединение имеющих, и добывается из них варением и чищением, также и самой мозг со всеми его перепонками и волокнами вываривается, чтоб не осталось ничего в нем сего жиру. А каким образом производится дальнее приуготовление спермацета, о том показано в Бреславльских сочинениях 1724 году.

Текст воспроизведен по изданию: О китовой ловле около Камчатки // Ежемесячные сочинения к пользе и увеселению служащие, Май 1757 года. СПб. Императорская академия наук. 1757