-

СОЧИНЕНИЯ И ПЕРЕВОДЫ,

К ПОЛЬЗЕ И УВЕСЕЛЕНИЮ СЛУЖАЩИЕ

Март, 1758 года.

В САНКТПЕТЕРБУРГЕ

при Императорской Академии Наук.

МИЛЛЕР Г. Ф.

Продолжение описания морских путешествий по Ледовитому и по Восточному морю с Российской стороны учиненных.

Карта Афонасия Шестакова есть же и в рассуждении других мест тамошней страны весьма недостаточна. На ней у Чукоцкого носу припись: В носу Чукчи немирные, бой имеют каменьем из шибалок, лисиц красных много. А против носу по Восточную сторону означен большой остров с таким описанием: Остров против Анадырского носу, на нем многолюдно и всякого зверя довольно, дань не платят, живут своею областью. Другая карта, полученная мною в Якутске от сочинителя оной тамошнего Дворянина Ивана Львова, сообщает более [196] известий. На сей представлены два носа, один простирающейся далеко к Северовостоку, нами по Чукчам обыкновенно имянуемой Чукотским, и тот называется на той карте Шелацким. Другой, которой от сего лежит на полдень, имянуется Анадырским носом по реке Анадырю, от которой однако находится не в близком расстоянии. По сему Шестаков погрешил в своей карте, назвавши первой нос именем другого, а сей оставив без наименования. Чукочьего, или Шелацкого носу пределы неограничен, потому что сочинитель карты не знал, сколь далеко оной простирается в море. В большой губе между Чукочьим и Анадырским носом поставлен остров, на котором живут Чукчи, а против Анадырского носу означены два острова же, один другого к берегу ближе, с следующим описанием: До первого острова от берегу езды водою полдня. На нем обитают люди, коих Чукчи называют АХЬЮХАЛЯТ. Они говорят особым языком, платье носят из утиных кож, питаются моржами и китами. За недостатком у них на острове лесу варят еству рыбьим жиром. Другой остров от первого находится в расстояния двух дней езды водою. Жители оного называются по Чукоцки ПЕЕКЕЛИ: Они щеки пронимают, и вставливают в них зубы, живут в крепких местах, платье носят из [197] утиных же кож. За оными островами изображена большая земля. Жители Чукчами имянуются КИЧИН-ЭЛЯТ. Сии говорят особливым языком, платье носят соболье живут в землянках, а бой у них лучной. Звери в их земле водятся всякие, коих кожи употребляют на платье. Лес там ростет ельник, сосняк, лиственик и березник. К сим двум картам надлежит еще прибавить третью, которая также сочинена некоторым Якутским жителем. На оной Шелацкой нос, равно как на карте дворянина Ивана Львова, неограничен, а о жителях того носу объявляется, что они говорят языком особливым. На бою весьма жестоки, и покорить их не можно. Хотя из них кто и в полон попадет, тот сам себя убивает. Сие должно разуметь по примеру прочих Сибирских народов, с коими при первом покорении поступали от большой части таким образом, что захватив несколько человек, содержали их для верности в закладе, или, как говорят, в Аманатах. Против Шелацкого носу означена также земля неограниченная, коей жители называются КЫКЫКМЕ и подобны Юкагирам.

Другие известия, которые имею здесь сообщить, утверждаются на делах архивных. [198]

В 1710 году Марта 14 дня Якутской Воевода Дорофей Афанасиев сын Траурнихт допрашивал тамошних служилых людей, бывших в Анадырском остроге, о всех обстоятельствах Чукотского народа, причем трое Казаков Тимофей Даурцов, Федор Порной да Петр Мунгал в сказках показали следующее: В 1701 году подавали в Анадырском остроге прикащику ясашные того острогу Юкагиры челобитную на Чукочь, в причиняемых им почасту от них обидах и разорениях; и просили, чтоб повелено было дать им на вспоможение несколько человек Российских служивых людей для усмирения оных неприятелей. По сему их прошению дал им прикащик 24 человека Русских, кои соединившись с 110 человеками Юкагиров пошли в поход, и препроводили в оном с Апреля по Июнь месяце 8 недель. По приходе к берегу Анадырского моря нашли они 13 юрт пеших Чукочь, и стали их склонять в подданство, и требовать с них ясака: но те Чукчи явилися непослушны, чего ради дошло до бою, на коем 10 человек из Чукочь убито; а жены их и дети в полон взяты. Кои из мужеска полу Русским и Юкагирам в руки попалися, те все сами себя и друг друга умертвили, некоторые же ушли, и собравши в носу своей братьи человек с 300 осмелилися с Рускими и Юкагирами еще дать бой. Но на оном Чукчи потеряли человек с [199] 200, а достальные разбежались. На другой день собралося Чукчей как оленных, так и пеших с лишком 3000, и происходил бой с утра до вечера, на коем Чукочь побито множество, а из Руских и Юкагирей только 10 человек поранено. После сего Чукчи облегли Руских и Юкагирей, так что чрез 5 дней сидели в осаде. Напоследок Руские и Юкагиры пошли возвратно в Анадырской острог, куды и пришли все в целости.

При сем получены еще следующая известия: Хотя то правда, что Чукчи бьются каменьем из шибалок, и в том весьма искусны: однако на войне употребляют по большей части луки да стрелы. На Чукоцком носу нет никакого лесу, оленные Чукчи питаются оленями, а пешие моржами, китами и рыбою. Посреди того носу по каменным горам живут Чукчи оленные, а пешие по обеим сторонам того носу на морских берегах. Соболей там нет, а водятся токмо красные лисицы да олени; моржовых зубов находится по морским берегам множество.

И так сим кончатся сказки, каковы взяты с вышеписанных служивых людей в Якутской Воеводской канцелярии.

В том же 1710 году приказал Воевода Траурнихт отправляемому в Анадырской острог прикащиком Казачьему пятидесятнику Матвею Скребыкину, чтоб проведать точно о всех [200] обстоятельствах, принадлежащих до Чукоцкого народу и о стране тем народом обитаемой. Сие оным Скребыкиным и учинено, и объявлено о том следующим известием:

В Анадырском остроге Сентября 2 дня 1711 году сказка Якутского Казака Петра Ильича сына Попова, промышленого человека Егора Васильева сына Тольдина, да новокрещеного Юкагира Ивана Васильева сына Терешкина. Реченной Попов с промышленым и с новокрещенным, кои ему служили толмачами, отправлен от Анадырского Прикащика Федора Котковского Генваря 13 дня 1711 году вниз по реке Анадыре для сбору ясака с ясащных Чукоч, а оттуда велено, ему следовать в нос ради призыва немирных Чукчей в подданство, и для взятья у них Аманатов, и всякими мерами наведываться о их обычаях и житейских обрядах, о состоянии земли их, и о ближних островах, и с тем в Анадырской острог возвратиться. По силе сего оной Попов ходил с устья Анадырского к живущим по другую сторону губы немирным Чукчам, а оттуда в нос, для призыву их в подданство и приводу в Ясашной платеж, токмо без всякого успеху. Ибо те Чукчи сказали ему: что бывали де у нас и прежде сего Русские люди кочами морем. Но как в то время никакого Ясаку им не платили, так и ныне платить не будем, и детей своих не дадим в Аманаты. Однако [201] имел он случай к учинению некоторых полезных примечаний, також и к получению тех известей, которые особливо выведать ему приказано было. В носу оленные Чукчи живут по камням, ради оленных своих табунов, кочуя по разным местам, а пешие обитают по обе стороны носа по коргам подле моря в земляных юртах, где коротает морже. Кормятся они Чукчи оленные и пешие, промышляя по камням диких оленей, и разными морскими зверьми яко то китами, моржовиною, белужиною, нерпами, кореньем и травою. Против того носу с обеих сторон с Колымского и с Анадырского моря значится остров, которой Чукчи называют большою землею, объявляя, что живут там люди зубатые, кои обычаем от них Чукочь разнятся, и говорят языком особливым. Из давных лет и поныне у них носовых Чукочь с теми островными людьми немирно, ходят друг на друга с боем, а бой у тех людей лучной, как и у Чукочь. Он Попов с товарищи тех островных людей видел у них Чукочь в полону человек с 10, а зубы у тех людей кроме природных есть вставливаные Моржового зуба маленькие кости подле природный в щеках. С того, носу на оной остров летним временем перегребают в байдарах веслами одним днем, а зимою на оленях на легке переезжают, [202] одним же днем. И как в носу кроме лисиц красных и волков никакого иного зверя не видят, да и того малое число; для того что нет там никакого лесу: так напротив того на оном острову всякой вверь есть, соболи, куницы, лисицы всякие, песцы и волки, разсомаки и медведи белые и морские бобры; и держат тамошние жители у себя великие табуны оленей, а кормятся морскими же зверями и ягодами и кореньем и травою. Также есть там и всякой лес, кедровник, сосняк, ельник, пихтовник, листвяк, и тот островной лес видел он Попов у них Чукчей в Байдарах и в юртах. А по смете носовых оленных и пеших Чукочь с 2000 и больше, островных же жителей будет против того с лишком втрое. Сие слышал он Попов от самих островных жителей, обретающихся у Чукочь в полону, да от одного из Чукочь, которой на той земле бывал многократно. От Анадырского острогу ходу до самого носу в хорошую погоду, когда нет сильных ветров, на оленях с грузом недель с 10 [и таким образом очень медленно] а дорога туда лежите мимо камня называемого Маткол, которой находятся у большой морской губы в самой ее средине.

К сему известию приобщаю еще другое такое словесное объявление, или сказку, некоторых природных Чукочь, пришедших в [203] 1718 году в Анадырской острог и поддавшихся добровольно Российской державе. Присяжное обязательство состоит у них Чукочь в том, что они дают порукою солнце и своих шаманов; они живут в носу между Анадырем и Колымою реками; всех их на пример тысячи с полчетверты и более, а точного числа показать не могут, потому что сами дальнего счету не знают. Они не имеют над собою никакой власти, но живут самовольно, каждой род особо. Оленей у них табуны превеликие, от коих имеют свое пропитание; сверх сего кормятся и дикими оленями, китами, моржами, белужиною и иными зверями. Лисиц и волков у них много, а соболей нет, для того что не находится там лесу. Везде прилегли камни, хребты, великие голицы и тундры. Против носу виден небольшой остров без лесу, и на том острову живут люди иного роду, не их Чукоцкого, язык у них свой, и те люди Чукчам подобны, токмо числом их не много. От Чукоцкого носу до того острова перегребают в кожаных Чукоцких байдарах с утра до обеда. Соболей на том острову нет, а водятся токмо лисицы, волки да олени. От того острова за морем есть земля большая, которую с помянутого острова в ясной день видеть можно. На сию землю перегребают Чукчи в [204] байдарах в тихую погоду с оного острова одним днем, и на оной также живут люди им Чукчам подобные, токмо языке у них свой. Леса там великие; ельнику, сосняку, листвяку и кедровнику множество. Из той земли пали к море роки великие, а жители тамошние сидячие, живут в острогах земляных, и питаются дикими оленями, рыбою и китами. Платье носят соболье, лисье и оленье. Соболей и лисиц на той земле превеликое множество. Людей на той земле иного, на примере будет их против Чукочь числом вдвое или втрое, с сими людьми бывает у них частая война, а бой у оных людей лучной.

По сем следует и нечто баснословное; и именно: На помянутой земле будто есть люди, которые имеют хвосты псовым подобные, говорят языком особым, часто между собою воюются, веры никакой не знают, платье носят такое ж соболье, лисье и оленье, и питаются морскими зверями и дикими оленями. Да на той же земле яко бы есть и такие люди, у коих ноги подобны вороновым, и кожа на ногах такая же, и зимою обуви никакой не носят; а язык у них особой. Но не можно ли Чукочь в сем баснословии извинить, когда рассуждаем, что и Европейские писатели объявляя о незнаемых землях, сами впадали не в меньшие погрешности?

Еще предлагается и о расстоянии от устья реки Анадыря до Чукоцкого носу, [205] а именно, что Чукчи от внутренней Анадырской губы ходят морем в байдарах подле берегу в тихую погоду до конца носа, где против оного лежит помянутой малой остров, недели по три и менее.

Потом объявляется одно обстоятельство, о котором бы яко о неприличном к сему месту можно было умолчать, ежели бы не показывало оно со всем отменного и всем политичным народам весьма противного у Чукочь обыкновения. И хотя упоминается нечто о том у Резидента Вебера в книге называемой Переменившаяся Россия в части I. на странице 406: однако едва ль могло б оно принято быть за имоверное без дальнего подтверждения. Что Марка Павел Венецианин объявляет в книге I, в главе 46 о обыкновении, коим жители земли Камульской гостей своих удовольствовать старалися, да в книге 2 в главе 47 о земле Тибетской; что Витзен в описании Северовосточной Татарии второго издания на странице 334 и 335 из оного ж Автора и из Езуита Тригаутия повторяет, и что он же на странице 341 приводит и о земле Кашемирской, тож самое примечается и у Чукчей. Когда приедет к ним человек приезжей их Чукотского народу, или иностранной, то при первом приеме представляют ему для увеселения жен и дочерей своих; ежели случится, что жена стара, или дочь непригожа, и за тем [206] гостю не полюбятся, то хозяине истребовав других у соседов приводит к удовольствованию своего гостя, и тогда подносит ему женщина в чашке свежей урины, пред ним пущенной, которою должен он полоскать рот; а кто от сего отречется, того почитают они за неприятеля; буде же склонится к тому по их желанию, то признавают его за великого друга. О сем объявлено не токмо в Анадырском остроге от самых Чукочь, которых объявление содержится в письменном известии здесь сообщенном: но я слышал о том и от многих людей в Якутске, которые у Чукочь бывали.

Не нахожу я за потребно, чтоб рассматривать здесь, в чем вышепоказанные известия между собою разнствуют. Несходство примечается только в таких обстоятельствах, которые не следуют к самому делу, а самое дело состоит в том, что обе части света, Азия и Америка, между собою не соединяются, но одна от другой разделяется нешироким проливом; и что на сем проливе один или больше островов находится, кои сообщению одной части с другою способствуют, так что Азиатские жители от древних времен ведали о Американских, а Американцы Азиатцах.

Другие о сих странах известия хотя не утверждены, так как выше приведенные на письменных [207] доказательствах; однако же они за тем не меньше примечания достойны. Я прошу мне поверить, что я слышал оные в Якутске от людей достоверных.

Что объявлял вышепоказанным образом Никифор Мальгин (Сочинения месяца Февраля Стр. 101.) о бородатый людях, живущих на острову на Пенжинском море, коих почитал я за Курилов, тоже подтверждается от жителей Анадырского острогу и о матерой земле, находящейся против Чукотского носу, а именно: Будто на сей земле живут люди, которые не токмо по бородам и по платью, но и по рукоделию своему с Рускими имеют сходство, Чукчи получают оттуда чаши и другую такую же посуду, которая с Русскою работою почти ничем не разнствует. Некоторые находятся в том мнении, что оные люди подлинно произошли от Русских у которых прадеды в прежние морские путешествия по претерпении на море нещастия занесены к оной земле погодою, и там осталися.

Сказывают, что около 1715 году жил на Камчатке человек иностранной, которой по причине Камчатских мелких кедровых [208] орехов и низких кустов, на коих растут орехи, объявлял о себе, что он родился в такой земле, где ростут кедровые дерева высокие, и на них орехи гораздо крупнее Камчатских; а сия де земля лежит от Камчатки на Восток. В ней де есть большие реки, которые впали в Камчатское море. Жителем де имя ТОНТОЛЫ; они обыкновениями схожи с Камчадалами, и употребляют к водяному ходу такие же коженые суда, или байдары, как Камчадалы. Назад де тому много лет приехал он с земляками своими на таком судне на Карагинской остров, где товарищи его от тамошних жителей убиты, а он оставшись один ушел на Камчатку.

На Карагинском острову лежщем против устья реки Караги, примечены у тамошних жителей большие бревна еловые и сосновые, которые употреблены на подпоры и в стены в их зимних земляных юртах, а такого лесу нет ни на Камчатке, ни на островах близ земли сей лежащих. Жители сами сказывали, что такой лес иногда приносит к их острову восточным ветром, которой они перенимают, и употребляют на свои потребы.

На Камчатке от давных лет усмотрено, что зимою сильным ветром в 2 или [209] в 3 дни пригоняет к камчатским берегам лед, и прилетают ежегодно с востоку птицы, кои побыв несколько времени на берегах Камчатских, улетают оттуда назад в ту же сторону. Посему должно заключить, что находящаяся против Чукоцкого носу матерая земля протянулася и на Юг мимо Камчатки. Также думать надлежит, что в оной земле водятся и куницы, которых в северных странах и во всей Сибири, кроме Екатеринбургского уезда и Исетьской провинции, нигде не находится. Чаятельно и в предъявленных об оной же земле известиях, вместо соболей, куниц разуметь должно. Сие подлинно, что Чукчи получают оттуда куньи шубы. Иногда такие шубы привожены были в Якутск из Анадырского острогу, о чем в тамошних странах всякому ведомо.

По всем сим обстоятельствам вероятно, что когда говорится о находящейся близ Камчатки и Чукоцкого носу на востоке земле, не надлежит разуметь какой нибудь большой острове, но самую Северную Америку; потому что состояние сей части света, сколько об оной известно, не меньше то подтверждает. Французские путешественники, кои были в Луизиане, писали о некоей большей реке, которая от текущей в Мисисиппу реки Мисури по западную сторону впала в море. А хотя они на той реке не были, однако довольно того, что получили чрез тамошних языческих [210] народов достоверное об ней известие. Река Мисури впала и Мисисиппи с северозапада, между 39 и 40 градусов северной широты.

В верх по ней считается 400 миль Француских, [Lienes] т. е. около 2000 верст или больше, до половины ее течения, а оттуда шесть дней езды к северу до той реки, которая по сказке тамошних народов впадает в западное неизвестное море (Memoire sur la Louisiane par Mr. le Page du Platz dans le Journal Oeconomique 1751. Sept p. 140. On croit que le Missouri vient de l’Ouest. Selon le rapport des peuples du pais il a 800 lieues de cours, & a six journees an Nord du milieu de sou cours on trouve une autre riviere, qui coulant du levant au couchant va se jetter dans la mer inconnue de l’Ouest.). Сие море хотя представляется Господами Делилем и Буашем на их новоизданных Ландкартах, якобы большое озеро, или морской залив, между 40 и 50 градусом широты лежащий: Однако основания, на которых они свое мнение утверждают, кажутся недействительны. Старший Господин Делиль, Географ Королевской, выдумал помянутое положение в 1695 году по путешественным описаниям, в которых приведены известия чрез Американцев о западном море и о реке туды текущей полученные. Все сии свидетельства собрал он в 1700 году в некоторое сочинение, [211] которое подал Французскому министерству, желая чрез то побудить оное к новым изобретениям. А ежели рассмотреть оные свидетельства с надлежащею тонкостию, то найдется, что большая часть оных гласит не о морском заливе, но о самом Океане, и что прочие весьма сумнительны, а все таковые, что никакой твердости не могут подать такому мнению, против которого есть и доказательства оное опровергающие. Посмотрим на какую нибудь ландкарту о северной Америке. Река Мисури впала в Миссисиппу немного ниже 40 градусов широты. Положим, что она течет из Северозапада, как тамошние Народы свидетельствуют, и что от устья до вершины ее 800 миль Французских, то как сие можно согласить с Западным морем господами Делилем и Буашем представленным? Ибо оное море или паче морской залив, почти те места занимает, чрез которые река Мисури протекать должна. А от реки Мисури есть еще шесть дней езды к Северу до реки в западное море текущей. Она река большая, следовательно должна иметь и дальное течение. Но господа Делиль и Буаш представляют оную весьма малою и короткою, не для чего иного, как чтоб не заняла мест ими под Западное море определенных. К доказательствам старшего господина Делила приобщают они еще путешественное описание Иоанна де Фука, о [212] котором уже упомянуто выше (Месяца Генваря Стран. 5.), что оно недостоверное. А когда господине Буаше старается к тому прибавить еще новые свидетельства бывших в той части света в нынешнем веке путешественников, то всякой усмотреть может, что оные сие мнение больше опровергают, нежели подтверждают (Nouvelles Cartes des Decouvertes de l’Amiral de Fonte & autres Navigateurs etc. avec leur Explication etc. par Mr. de l’Isle a Paris 1753, 4. Considerations Geographiques & Physiques sur les nouvelles decouvertes etc. par Mr. Buache. a Paris 1753, 4.). К сему следует и то, что Американцы западное море называют неизвестным, то есть: таким, которого пределов не знают. Ежели бы то было озеро, или морской залив, со всех сторон землями окруженной, то как бы народы около него живущие не могли об нем проведать? Для сих причин мню я, что частореченная Западная река должна впадать в Океан, и то либо против Камчатки, либо против Чукоцкой земли, так что сим подтверждается известие чрез Чукочь полученное, коим и можно довольствоваться, доколе тамошние страны обстоятельнее не будут проведаны.

Продолжение сего описания следовать будет в предбудущем месяце.

Текст воспроизведен по изданию: Описание морских путешествий по Ледовитому и по Восточному морю с Российской стороны учиненных // Ежемесячные сочинения к пользе и увеселению служащие, Март 1758 года. СПб. Императорская академия наук. 1758