-

ПРИЛОЖЕНИЕ 3

”Скаска” якутской шаманки

1737 году майя 28 дня якутская шаманка Тюсюшок Сахтыина дочь, из галаской волости ясашного якута Тордуи Байкова жена, Академии паук перед господином профессором Миллером через городоваго толмача Степана Гуляева скаскою объявила.

От роду де ей дватцать лет и вышла де за помянутого якута Тордую уж назад тому три года, которой де был вдов, а прежняя де жена была у него шаманка. И прошлой де осени стала она шаманкою по якуцкому обыкновению и с того де времени колола она себя у якутов при шаманстве но притворно: два раз проткнув платье накось и спустя ножевой конец к иным ремням, и нагибая черен на низ, и поджимая брюхо в себя, и так кажетца, бутто нож воткнут в брюхо. И понеже де от того на брюхе ни какой раны не зделалось, то сказывала де она якутам, обманывая их, что де за дьяволскою помощию в то ж время при шаманстве зажила. И якуты верят, что все то подлинно так делаетца и от того де пришла она в славу. И как де господин профессор Миллер сего майя восмаго дня заставил ея шаманить перед собою и перед господином доктором Гмелиным для подлинного свидетелства, то намерена де была она, не хотя своей славы терять, таким де притворным колотьем ево, господина профессора Миллера, и господина доктора Гмелина обмануть. Но как де в том действе господин доктор Гмелин по прошению господина профессора Миллера хо ея под платьем стал щупать и узнал, что нож не в брюхе, то де она да ради брюхо ножем подлинно поколола и от вышедшаго ис-под кожи у кусок отрезала и, изжарив, съела. А о ране де, которая от того учинилася, объявила она ложно, бутто де она для того скоро не зажила, что брюхо у нее щупали.

И понеже де она тогда, защищая свое ремесло, обещала в другое время еще колоть себя при шаманстве ножем и весь нож воткнуть в брюхо, де ради сего майя двадесят шестаго дня господин профессор Миллер ея, шаманку, при товарищах своих, при господине докторе Гмелине и господине профессоре Лакроере, и при иных многих людех опять шапатъ заставил, то она по прежнему обычаю колола себя ножем притворилась и воткнула нож в платье, якобы в брюхо, и отломила черен, а лезвее искала под платьем и брюха своего не давала смотреть для того, чтоб инноство ея пред всеми людми явно не учинилось. И потом де притворилась она, бутто нож выблевала. А то де зделала она таким образом, что, припав к земле, подставила правою рукою деревянную колотушку, чем колотят [235] в бубны, ко рту, а левою рукою выняв ис-под себя ножевое лезвее, положила из-за той колотушки скрытно в рот.

И понеже де господин профессор Миллер то приметил, то де она, шаманка, сего обманства болши скрывать не смеет. А подлинно себя колоть не может, чтоб раны не было. И как де она стала шаманкою, то отведывала де она себя резать ножницами, от чего де зделались раны, которые долго не зажили и болели, по тому ж как и та рана, как она сего майя осмаго числа себя колола, и поныне совсем не зажила и еще болит. И в сей де скаске она, шаманка, сказала самую вышую правду без всякой лжи и утайки.

И сию скаску писал Якуцкой воевоцкой канцелярии канцелярист Василей Бугаев.

Знамя шаманки, женки Тюсюлюка Сахтаиной дочери.

Женкины речи переводил городовой толмач сын боярской Степан Гуляев и руку приложил.

РГАДА, ф. 199, портф. 365, ч. 1, д. 2, л. 140-141 об.

Текст воспроизведен по изданию: Народы Сибири в труды Г. Ф. Миллера. Новосибирск. Институт археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. 1999