СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

АЛЬБРИК ДЕ ТРУАФОНТЭН

ХРОНИКА

CHRONICA

В год 1193:…Исаак, или Исах, был императором константинопольским. В отношении него мы говорили выше, как в год 1167 приобрел он власть ³⁵. Как бы то ни было, был у него брат, по имени Киралексий по прозванию Андроник ³⁶, коего высвободил он от язычников на третий год его пленения ³⁷. И сделал этого брата своего сенешалем ³⁸, и предал ему крепость, именовавшуюся ”Пастью льва” ³⁹, дабы собирал он налоги из этого порта ⁴⁰ для него ⁴¹. Оттуда же ежедневно передавал он ⁴² в императорскую казну 4 000 фунтов серебра. И так возвышенный, замыслил он зло в сердце своём против брата своего императора. Дарами и посулами привлек он для своего замысла некоторых из греков знатных родов, пылко убеждая их поддержать его в имперском перевороте против брата ⁴³. Теми же людьми были Ливернас и Лофаж, Николай, Морсуфлус и Констанций, Ахарий, Петр Наваррский и Синагун Карфагенянин ⁴⁴.

Послав за Исааком под ложным предлогом, как будто собирались они (вместе) рассудить одно важное дело, они связали его и бросили в темницу, выбив глаза ему. Так же и сына его, Алексея, заключили в другую тюрьму, под надзор некоего тюремщика. А когда возжелал Андроник умертвить Алексея, сей тюремщик отослал его (Алексея) к Филиппу, герцогу Швабскому, что женат был на сестре того Алексея ⁴⁵. И так узурпировал этот Андроник трон императорский на девять лет ⁴⁶. Кроме того, человек, звавшийся Ливернасом, имел как бы в женах сестру короля Франции, императрицу ⁴⁷, что жила за счет своего приданого, и на ком Алексей, сын Мануила, должен был жениться ⁴⁸. Но пышное венчание не состоялось ⁴⁹, потому как она, следуя (дурным) наклонностям своего клана ⁵⁰, порастратила своё первое приданое ⁵¹. Действительно, в должном месте мы поведаем о том, как впоследствии законно женился он на ней ⁵², и о дочери, что она ему родила.

* * *

Год 1199:…В те дни господин Фульк вышел из города Парижа. Был же он священником из некой деревни, а именно - Нёйи, что находится вблизи этого самого города. И вот уже два года ходила молва о нем, как о духовнике, озаренном великой славою, и в коем неистовая воля проявлялась супротив священников женатых и ростовщиков нелегальных; против них вещал он сильнейшей и язвительной проповедью своею. И одни люди сказывают, что чрез него вершились чудеса, особо же прославился благословением источников. Других же при этом возмущало, что собрал он сокровища многие под предлогом вспоможения земле иерусалимской ⁵⁴ и что обладал нравом невообразимо вспыльчивым. Но полномочия и напутствия престола апостольского сопровождали его ⁵⁵; и многие решительно забросили занятие ростовщическое свое, и многие неправедные доходы ростовщические были возвращены. И были у него так же сподвижники-проповедники, и, дабы говоря кратко, усилиями и его (Фулька), и его сподвижников, те дворяне, что покинули короля Филиппа, покуда жив был король Ричард, приняли крест: а именно граф Балдуин Фландрский, граф Луи Блуаский и граф Жоффруа Першский ⁵⁶, и Гюг де Сен-Поль, и много других. И руками этих людей свершилась судьба Константинополя. А господин Фульк также основал обитель женскую св. Антония в Париже, для ”легкодоступных женок”, что отвратились от грехов своих ⁵⁷.

* * *

Год 1201: На пятидесятницу умер в Шампани граф Тибо ⁵⁸, двадцати пяти лет от роду, принявший пред этим крест. Он же и послал графа Рено де Дампьера ⁵⁹ со всеми необходимыми средствами вместо себя в земли заморские.

* * *

Год 1202 ⁶⁰. И предпринят был рыцарями, принявшими крест и ранее покинувшими короля Филиппа, пока король Ричард воевал (т.е. присоединились к военному контингенту Ричарда Львиное Сердце), заморский поход. Вот их имена: епископ Нивелон из Суассона и Гарнье из Труа; Балдуин, граф Фландрии и Эно, с братом его Анри по прозванию д’Ангр; граф Гюг де Сен-Поль; и граф Луи Блуаский; Жоффруа Першский; благородный господин Жак, сын Жака Старшего и брат Вальтера д'Авеня ⁶¹; двое из Шампани, что прозывались де Шамплитт: Одо и Гийом, сын (этого) Одо ⁶²; Жоффруа, маршал Шампанский ⁶³, и племянник его, Жоффруа де Виллардуэн ⁶⁴; Отгон де ла Рош, бургундец по рождению ⁶⁵; и множество других, из Франции, Фландрии и Бургундии; и господин тот, граф Рено де Дампьер. Присоединился же к ним Бонифаций, благородный маркиз Монферратский, братьями коего были Гийом (Вильгельм, Гилельм) и Конрад, что правили в землях заморских: Гийом в Яффе, а Конрад - в Тире ⁶⁶. И так они собрались все в Венеции, дабы приготовить путь свой по морю к Константинополю, обогнув землю греческую ⁶⁷. А пока же оснащались корабли, коварные венецианцы заставили пилигримов перейти на некий малый остров, называемый островом святого Николая, и держали взаперти их там. И не отпускали их, доколе эти пилигримы не поклялись силой захватить вместе с ними город Задар, что враждовал с венецианцами вот уже много лет. И вот, поклялись они. И отплыли с ними, и осадили Задар, и захватили его, и отдали его венецианцам.

А в то время в Константинополе Киралексий, прозванный Андроником, трон узурпировавший, лишил власти брата своего, Исаака и бросил его, ослепленного, в темницу; и повелел убить его сына, Алексея ⁶⁸. Но с помощью некоего надзирателя Алексей ускользнул из его рук, бежал к Филиппу, герцогу Швабскому и королю Германии, и спрятался у него; потому как женой этого Филиппа была сестра Алексея. Посему, когда франкские паломники осадили Задар под предводительством венецианцев, о чем сказано было выше, следуя совету упомянутого короля Филиппа, отослал к ним Алексей обращение, рассказывая, как вынужден был бежать от козней дяди своего, Андроника. И мольбами многими и обещаниями представил дело свое следующим образом: ежели восстановят они его на троне императорском, то соберет он достаточно продовольствия, кораблей и всего необходимого для освобождения Святой Земли.

И было, что наши господа благородные испрашивали мнение папы Иннокентия по поводу происшедшего чрез посланников, коих отправили в Рим ⁶⁹. Он же немедля одобрил все ⁷⁰, напутствовал их с благословением, и отпустил им тот грех, что отторгли они град Задар от короля венгерского для венецианцев. Получив же ответ от него, послали за Алексеем и принялись снаряжать корабли. А дож венецианский, Энрико, человек весьма мудрый, присоединился к упомянутым выше благородным господам, приведя людей своих. И вдобавок, епископ Вифлеемский ⁷¹, господин Иоанн, избранный епископ Акры ⁷², и один епископ из Саксонии, господин Конрад Гальберштадтский, присоединились к нему ⁷³. И так их число достигло 60 000 человек ⁷⁴. Но граф Рено де Дампьер с другими, оставшимися в Задаре, покинул Рим, и пересек море ⁷⁵, исполняя клятву свою, что принес он умирающему графу Шампанскому. Прибыв же в землю сирийскую, немедля развязал он войну супротив Сангвинуса, повелителя Алеппо ⁷⁶, и пленен им был ⁷⁷. И оставался в этом плену тридцать лет ⁷⁸. А граф Симон де Монфор ⁷⁹ и другие дворяне, и аббат де ла Трап ⁸⁰, пересекшие море совместно с этим Рено, избежали пленения.

Все же упомянутые выше оставили позади Задар и при попутном ветре отплыли к Спалато ⁸¹, что в Далмации, граду, известному в древности под именем Салона; а затем, направились к Дураццо и Эпирусу ⁸², что напротив Бриндизи ⁸³, и после достигли крепости, называемой Корфу ⁸⁴. А жители тамошние обещались подчиниться им, как только одолеют они Константинополь. Так же и многие другие поклялись в этом (крестоносцам). А потом, следуя линии береговой, прибыли они в Андревиллу ⁸⁵ и после в Мискены ⁸⁶. Следует же отметить, что от Дураццо и до порта Анревиллы двигались они прочь от Константинополя, если измерять расстояние по суше, а если измерять путь по морю, то приближались ⁸⁷. И так, следуя изгибу морского побережья, прошли они мимо острова Монциона ⁸⁸, он же Сициония ⁸⁹, и мимо Ахеи ⁹⁰, сперва миновав грады Аргос, Коринф и Афины ⁹¹, и некий остров, известный как Монемвасия ⁹²; и бросили якорь в граде Негропонте, лежащему напротив Фив ⁹³. А по правой же стороне оставили позади они знаменитый остров Крит и город Родос ⁹⁴, и острова Киклады ⁹⁵; а следующими же повстречали они слева Фессалоника ⁹⁶, Филлипи ⁹⁷ и Мессилополим ⁹⁸, и Маргерию ⁹⁹. А оттуда, напротив Трои, или Троада, что они оставили по правую руку, они прибыли в порт, что рядом с Бодекавом ¹⁰⁰, где запаслись они продовольствием. Выйдя оттуда, прошли по Руке святого Георгия, что в древности носила имя моря Пропонтского ¹⁰¹, потому, как предваряет оно вход в Понт, - тот Понт, что является одним из названий сего моря великого, лежащего промеж Константинополя и Руссии ¹⁰². Слева же оставили позади они несколько городов – Мадитон ¹⁰³, Галиппу ¹⁰⁴, Россу ¹⁰⁵, Родеско ¹⁰⁶, Гераклею ¹⁰⁷, ту, что метрополия (им), и Салембрию ¹⁰⁸; и вот, встали корабли в месте, называемом Спекулум ¹⁰⁹.

Оттуда же ¹¹⁰, наблюдая ¹¹¹ за Константинополем, лежащим на другом берегу, прямо напротив нас, захватили сперва они башню Галаты, на коей цепь висела, пересекавшая залив, и разбили цепь эту, а впоследствии отправили в Акру ее. А сам град же Константинополь был четыре мили в длину, и в ширину около трех ¹¹², и было почти пятьсот аббатств и монастырских храмов в городе сем. Андроник же тот, о ком говорили мы, собрал в городе восемь армий, по четыре тысячи солдат в каждой; Ливернас же, что повенчан был с сестрой короля французского, Филиппа, и Морчуфль, и Босеранс (Bocerans), и Петр Наваррский ¹¹³, Констанций, а так же Ахарий, Синагон и патриарх Самсон ¹¹⁴ были военачальниками армий тех ¹¹⁵. И вот, после того, как послал Андроник войска свои супротив нас, не надеясь, что сможет одолеть доблесть людей наших, и устрашившись, что, возможно, его же люди предадут его в руки франков, повелел он нагрузить десять лошадей золотом и каменьями драгоценными ¹¹⁶, и так бежал к эмиру Иконии ¹¹⁷. И как узнали мы позднее, в пути был он пленен, (затем) выкуплен генуэзцами и, в конце концов, передан в руки зятя своего, Ласкариса ¹¹⁸.

Греки же, приготовившиеся к битве, как только узнали, что бежал Андроник, то отступили в город и подняли мост. А наши разбили лагерь на берегу. И стали подкапывать стену, большая часть коей обвалилась, и в открывшуюся брешь нахлынули люди наши. Венецианцы также проникли в город на расстояние в пол-лиги и захватили множество лошадей, двести из которых дож венецианский послал графу Фландрскому ¹¹⁹. И вот, греки, собравшись все, чтобы примириться с франками, согласились выпустить Исаака из темницы и короновать Алексея ¹²⁰. И так, лишь только опустили мост и впустили Алексея, и короновали его вместе с отцом его, наших людей стали приветливо принимать повсюду в городе. А оставшаяся часть истории сей помещена в события года 1204-го и в другие подходящие места.

* * *

В год 1204:… Великий град Константинополь покорен был франками; а граф Балдуин Фландрский в императоры избран был, о чем сложен стих:

По прошествии столетий двенадцати и лет четырех

Рим второй пал в иды апрельские ¹²¹.

А вот что записано об этой истории в послании того императора Балдуина. Оно гласит:

* * *

Альбрик цитирует часть энциклики императора Балдуина к западному миру (Reg. 7:152), которая начинается словами ”Се, деяниями не человеческими, но Божьими…”, и заканчивает словами ”…объявляет он, что с сего времени лишены будут они свободы своей, и таковое неизбежно, если не будет Алексей свергнут.”

* * *

Продолжим же другую историю, к сказанному выше: Тем временем великий голод случился среди людей наших, стоявших вне города, да так, что трехдневный хлеб, стоивший двух парижских денье, стал стоить двадцати шести. И что же! Корабль из Бриндизи, владельцем коего был некий Лукарий, прибыл с продовольствием. Скупили же всю пищу и распределили ее справедливо. В это время родственник ¹²² Алексея собрал всех знатных греков и разглагольствовал пред ними, предлагая захватить Влахернский дворец, выставляя Алексея недостойным (достоинства императорского); а ежели на город приступом пойдут, то он (Алексей), станется и такое, отдаст его в руки франкские. Но вот кабы пожелали они его императором над ними, то клянется в том, что отдал бы им обильные земли и богатства неисчислимые. И так убеждал и соблазнял их посулами, что согласились они и присягнули ему. Немедля же собрал он почти пятьдесят тысяч человек и ринулся на захват Влахерн ¹²³.

Некий посланник донес об этом Алексею. Весть сия ужаснула его, однако призвал он столько человек, сколько было возможно, и, таково вооружившись супротив врагов своих, бросился с копьем, ища Морчуфля, и наравне с другими сражался столь отчаянно, что множество горожан погибло тогда. Но, в конце концов, Морчуфль одолел Алексея и заточил в темницу ¹²⁴. Горесть охватила Исаака, Когда дошли до него вести о случившемся, потому как не хранил верность Алексей франкам; и от чрезмерной печали вскоре помер (Исаак) ¹²⁵. С другой стороны, Морчуфль, созвав остальных греков, что были тут и там в разных частях города, поспешил привести их к присяге. Следующей ночью, думая, как бы Алексей каким-нибудь образом не освободился из заточения, как ранее Исаак освободился, он послал слугу своего накинуть веревку на шею Алексея, а конец её передать ему (Морчуфлю). И так, затягивая петлю, жестоко удавил он его ¹²⁶.

И снова глад великий напал на наши войска, и множество лошадей съедено было. И хотя пытались приступом взять город много раз, не смогли хоть сколь-нибудь проникнуть в него ¹²⁷. Более того, трое рыцарей дожа греками вздернуты были на крюках железных и затем подожжены Морчуфлем, а наши смотрели на все это; и не смогли те избежать смерти сей мучительной, хотя и просили за них, и предлагали выкуп ¹²⁸.

Как обрели икону ¹²⁹: Пребывая в нужде великой, искали они, где было бы возможно поживиться провизией. Посему почти тысяча человек пошла с Анри ¹³⁰, братом Балдуина, на крепость, называемую Филея. С храбростью же приступив к ней, они вошли в нее и захватили припасов на обеспечение армии всей на пятьдесят дней. Те же, кто бежали оттуда, принесли Морчуфлю вести о случившемся. Поддавшись ярости сильной, повелел он людям своим, чтобы готовились выступить и прогнать захвативших крепость, а патриарх Самсон ¹³¹ чтобы присоединился к нему, взяв с собой икону. А на иконе сей чудесным образом запечатлено было Могущество Господне, и лик Девы Пречистой, и апостолы. А еще вставлены были в икону сию святыни бесценные: зуб, что потерял Иисус в младенчестве Своем, и часть от копья, коим проткнут был Он на Кресте, и отрезок савана Его; и мощи тридцати мучеников ¹³². И потому как в обычае было брать икону эту с собой в битву, никогда дотоле враги не одолевали их ¹³³. Морчуфль же лично возглавлял некоторых из благородных греков, чтобы оставшиеся позади не могли бы помешать ему отступить в город. И так, было с ним общим числом десять тысяч человек ¹³⁴, и они, быстро и в тишине выступив туда, затаились в некоей чаще ¹³⁵.

Вскоре после этого наши разделились на сотни, и они все же услышали шум от приближения греков. Петру Наваррскому доверено было Морчуфлем командование над авангардом греческим. И по гордости своей выехал вперед он без лат защитных, надев лишь на голову золотую корону. Анри, стремясь поразить его мечом, расколол корону сию золотую, разрубив череп его на глубину двух пальцев. И вот, авангард греческий смят был людьми нашими, разящих врагов своих. А Ливернас с такой силой поражен мечом чьим-то был, что шлем его вдавился в голову ему ¹³⁶. Пьер де Брасье ¹³⁷ нанес удар столь сокрушительной силы в переносицу шлема патриарха Самсона, что пал тот на землю и выпустил икону, кою Пьер, спрыгнув с коня, поднял смело. А наши немедля собрались вкруг него и отражали греков с превеликим мужеством. И в этой битве Морчуфль был столь сильно ранен, что повалился через шею коня своего. И поэтому бежали греки с поля боя так быстро, как только могли. А ни один из наших рыцарей не пал в сей битве, и возвратились к войску они, летя на крыльях радости.

Об этой победе также написано в упомянутом выше послании императора:

* * *

И вновь Альбрик цитирует послание Балдуина к Западу, начиная словами ”И искали наши повсеместно, где - бы раздобыть продовольствия...” и заканчивая ”…Даровали же ее наши победители ордену цистерцианскому.”

* * *

В продолжение истории: И вот, греки, возвратившиеся в город, стали судить промеж собой, что покрыл их Морчуфль позором бесчестия. Собрались они в Святой Софии, обговорили дело сие, и выбрали Николая императором ¹³⁸. Узнав о том, бросился на них Морчуфль со всею силою своею. И была битва, и полегло народу множество, и поднялся большой шум, так что наши люди его слышали. К приходу ночи рассеял Морчуфль сторонников Николая, соблазнив некоторых посулами и дарами, так что к рассвету не досчитался Николай и половины из числа сторонников, что поддерживали его в предыдущий день. В конце концов, Морчуфль схватил его, заточил и после убил.

Далее следует письмо:

* * *

Далее Альбрик продолжает рассказ о повторном взятии Константинополя, цитируя послание Балдуина к Западу, со слов ”Духовенство же греческое, и простолюдины кричали, что сотрут нас с лица земли…” и до ”…но в ночи он ¹³⁹ тайно бежал, разгромленный.”

* * *

Альбрик: Во время же бегства своего пришел он к Андронику, о ком упоминалось выше. А когда услышал он обо всем, что натворил тот, то повелел ослепить его ¹⁴⁰. В тот же самый год возвратили его в Константинополь, где и сбросили с самой верхушки некой колонны, - так и погиб он, расшибшись и убившись ¹⁴¹. А в послании говорится следующее:

* * *

Альбрик цитирует послание Балдуина, начиная со слов ”Когда же сие открылось, греческая чернь, в замешательстве превеликом, решилась на смещение императора…” и до ”…И было же это деянием Господним, наичудеснейшим явлением изо всех удивительных событий, что видели глаза наши.”

* * *

Альбрик: Что же добавлено здесь, то взято из другого свидетельства ¹⁴². Итак, обсудив же порядком все, оставшиеся греки пришли, безоружные, к людям нашим. И с поддержкой наших клириков, кои обещали им охрану и помощь, они сперва молили милости для себя, затем же смиренно сдали мечи свои им ¹⁴³. На четвертую же ночь после подчинения града, а именно, - в пятнадцатый день после майских календ ¹⁴⁴, на двенадцатую ночь после полнолуния, ясно можно было увидеть затмение лунное в чистом небе.

С общего согласия определили двенадцать выборщиков, а именно: два епископа наших ¹⁴⁵, Нивелона из Суассона и Гарнье из Труа, третьим же был епископ из Саксонии, господин Конрад Хальберштадтский; и епископ Вифлеемский ¹⁴⁶, назначенный властью апостолической ¹⁴⁷; и господин Иоанн, выборный епископ Акры; и аббат Пьетро из Лочедио, что в Ломбардии, ставший, впоследствии патриархом Антиохийским. После первой молитвы в Прощеное воскресенье ¹⁴⁸ сии шестеро вместе с шестью баронами венецианскими и по совету венецианского дожа сошлись на графе Балдуине Фландрском и избрали его императором. Восемь дней спустя ¹⁴⁹ его короновали ¹⁵⁰; одели же его, как одевают, согласно обычаю, диктаторов, в одежды златотканые, расшитые каменьями драгоценными, и в красную обувь. А град украсили стягами и лентами предлинными и бесценными гобеленами. Граф же Сен-Поля нес императорский меч впереди него, а маркиз – мантию позолоченную, и так шли всю дорогу до Святой Софии. Одежды же имперские и обувь из червонной кожи с самоцветами, окропили и освятили. Затем император Балдуин послал за графиней Фландрской, и когда прибыла к нему и (затем) понесла от него ¹⁵¹, отправилась она в земли заморские. И там, покуда пребывала она в Акре, князь антиохийский прибыл туда и принес оммаж ей, так как не было там ее мужа, как императрице константинопольской ¹⁵². И приняв оммаж его, спустя немного времени там же, в Акре, и отошла в мир иной.

* * *

В год 1205:… Император Балдуин царствовал в Константинополе вот уже год. А за Рукой святого Георгия, в Никее, откуда Собор Никейский взял название свое ¹⁵³, граф Луи так же властвовал вот уже год ¹⁵⁴. И маркиз Монферратский власти королевской удостоен был в Фесалониках ¹⁵⁵. Отон же де ла Рош, сын Понса де ла Рош, некий бургундский дворянин, герцогом Афинским и Фивским стал благодаря событиям удивительнейшим ¹⁵⁶. И Жоффруа де Виллардуэн, сын Иоанна и племянник Жоффруа, маршала Шампанского, взял остров Монцион, который Сициона ¹⁵⁷, и Ахею ¹⁵⁸, и град Микены ¹⁵⁹. И хотя города Лакедемония, Коринф, Адрианополь, Месинополь и Филиппополь захвачены были людьми нашими, вскоре они отпали ¹⁶⁰. То же случилось и с неким островом вблизи Константинополя, за проливом, что носит название Сизикус, или Кизикум, а иначе Эскизия ¹⁶¹. Находился же там и престол митрополитский, коему подчинялся епископат Трои, или Троада. И похожее сталось с островом Митилена ¹⁶², что в двух днях пути отсюда и где есть архиепископ свой. И было, что князя Ливернаса привезли туда, дабы смог он соединиться в законном браке с императрицей, сестрой короля французского, с коей он сожительствовал до сей поры без законного брака ¹⁶³. Они же отдали дочь его за благородного господина, Наржо де Туси (Narjot of Toucy) ¹⁶⁴, что приходился братом двоюродным Ги де Дампьеру. ¹⁶⁵

А в Болгарии, что лежит промеж Венгрии и Греции, некий Иоанница ¹⁶⁶, повелитель болгарский и валашский, властвовал из города Тырново. Присвоив себе титул ”императора”, немедленно объявил войну он императору Балдуину и латинянам и призывал их к битве ¹⁶⁷. И повел Балдуин войско супротив него, но - увы! - не избежав засады коварной, пленен он был этим Иоанницей, загнанный в топи болотные, откуда никому спастись не под силу, кроме, разве, местных жителей. И так пленили его, заодно с его товарищами, и стали они узниками в Тырново. Не могу ничего определённого сказать о гибели Балдуина, кроме как повторить сказанное неким священником из Фландрии ¹⁶⁸. Человек сей, проходивший чрез Тырново в родные места из Константинополя, рассказывал так: Иоанница был весьма охочий до женщин, посему же жена его тайно отослала письмо императору в темницу, в котором написала, что ежели бы он женился на ней и увез ее с собой в Константинополь, то немедля бы она высвободила его из темницы и полона. А когда отверг император посулы сии, почитая их за неподобающие, наплела она новую жалобу мужу своему, сказав, что пообещал ей император взять с собой в Константинополь, и сокороновать ее императрицей, ежели избавит она его от заточения ¹⁶⁹. И вот, в один из вечеров, упившись, повелел Иоанница привести императора и умертвить оного в его присутствии. Так, по повелению его, обезглавлен топором был император, а тело его отдали собакам, а для всех же, по приказу особому, умерщвление его сохранено было в тайне. И господин архиепископ Иоанн Митиленский, и монах тот, господин Альберт, что проходил чрез Тырново в год тот самый, в согласии утверждают, что принял он смерть в Тырново. Упомянутый же священник сей из Фландрии добавил, что некая женщина из Бургундии, пребывавшая в Тырново, однажды ночью увидала огни, озарявшие тело убиенного ¹⁷⁰, и поскольку пожелала она надлежащим образом схоронить сие тело, то так и сделала. И священник сей, что провел ночь гостем у женщины этой, с ее слов поведал, что произошли чудеса там, и муж ее исцелился от боли зубной и лихорадки.

Некий коварный грек, именем Ласкарис, уверил императора Балдуина, что ежели пошлет он его с войском за Руку святого Георгия, то подчинит он всю землю греческую для него. И вот, когда послали его туда, то вошел он там в сговор с греками и в Никее присвоил себе титул императора ¹⁷¹. Подобно ему и Михаил, посланный супротив Диррахия ¹⁷² в землю ту ¹⁷³, самоназвался герцогом с согласия греков ¹⁷⁴. Сии есть те, кого Господь поместил на землю, дабы чрез них свершился суд над Израилем ¹⁷⁵, который есть племя латинянское. Далее же, вместо Балдуина императором константинопольским сделался брат его, Анри ¹⁷⁶. И двенадцать лет ¹⁷⁷ провел он во многих сражениях, и часто одерживал победы над врагами.

А Нивелон, епископ Суассонский, вернулся в Галлию из Константинополя, везя с собой мощи многих святых ¹⁷⁸. Пока же был он в пути, нашла смерть его в Апулии, и погребли его в церкви святого Николая в Бари ¹⁷⁹. И по завещанию даровал он реликвии сии, что имел, в различные церкви. Церкви Шалон-сюр-Марн пожертвовал он локоть от руки святого Стефана ¹⁸⁰; а епископу Гарнье отослал главу апостола Филиппа в Труа ¹⁸¹.