СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ИОГАНН ФИЛИПП КИЛЬБУРГЕР

КРАТКОЕ ИЗВЕСТИЕ О РУССКОЙ ТОРГОВЛЕ,

КАК ОНА ПРОИЗВОДИЛАСЬ В 1674 Г. ВЫВОЗНЫМИ И ПРИВОЗНЫМИ ТОВАРАМИ ПО ВСЕЙ РОССИИ.

СОЧИНЕНО ИОГАННОМ ФИЛИППОМ КИЛЬБУРГЕРОМ

KURZER NACHRICHT VON DEM RUSSISCHEN HANDEL; WIE SELBIGER MIT AUS- UND EINGEHENDEN WAAREN 1674 DURCH GANZ RUSSLAND GETRIEBEN WORDEN; AUFGESETZT VON JOHANN PHILIPP KILBURGER

ПЕРВАЯ ЧАСТЬ

О туземных, или вывозных товарах

Туземные товары в России троякого рода:

1) которые страна имеет в таком изобилии, что снабжает ими другие государства;

2) которых имеет не более, чем самой потребно, и

3) которых она сама не имеет в достаточном количестве, но должна покупать у других наций ¹².

ГЛАВА I

О товарах, которые Россия имеет в таком изобилии, что снабжает ими другие государства

Те товары, которые Россия отпускает другим государствам и странам, идут меньшею частью к восточным народам, а большею частью через Архангельск; некоторые также идут еще через Ниен, Нарву, Ревель и Ригу, через Восточное море, и они же попадают в соседние два княжества, Псков и Новгород, и на реку Западную Двину, хотя немного идет туда и через Москву ¹³. Сами русские кое-что привозят на своих лодьях ¹⁴ из Ладожского озера в шведские города.

Вывозные товары главным образом следующие:

I. «Кавиар». Caviaro — итальянское слово; русские называют его «икра», и изготовляется из икры осетров и белуг, которые ловятся на Волге и в большом количестве около Астрахани. Русские имеют обыкновение также ее называть «черной икрой», для различия от желтой, которая в разных местах делается из «щук» ¹⁵ и других обыкновенных рыб [94] и употребляется, вместо черной, людьми низшего состояния. Она двоякого рода: прессованная и непрессованная, и так как ее приготовляют главным образом в трех местах, то и поэтому называется — астраханской, казанской и яицкой.

Прессованная, или паюсная, икра есть собственность царской торговли, и никакому частному лицу не дозволяется ею торговать ни в малейшей степени. Ее добывается ежегодно около 300 бочек, считая каждую от 40 до 50 пудов, и возится «гостями» на царском собственном судне вверх по Волге к Нижнему Новгороду и при высокой воде (так как в ином случае нужно в Нижнем переносить на маленькие суда) немедленно далее к знаменитому городу Ярославлю, от которого она везется 46 миль по суше к Вологде ¹⁶, а затем вниз к Архангельску водой по Верхней и Нижней Сухоне и реке Северной Двине. Там Филипп Ферпоортен ¹⁷ (живущий в Гамбурге и заключивший с царем контракт на десять лет на эту торговлю) поручает ее принять своему фактору Яну Ферпуису ¹⁸, который живет в Москве, и платит за каждый пуд 3 рстл., так что этот прессованный кавиар приносит царю ежегодно почти 40.000 рстл. От Архангельска он идет потом на кораблях в Италию и Ливорно. Аренде прошло теперь 6 лет, а еще осталось 4 года. Но иногда случается, что этот кавиар не всегда хорошо солен и прессован, и скоро начинает портиться. Чтобы же великий князь при этом мог быть без убытка, икра навязывается по 1 рублю за 10 пудов купцам, которые должны сами заботиться, как бы они могли ее в свою очередь сбыть. Особенно она покупается в пост людьми низшего состояния. Они смешивают ее с большим количеством перца, наливают уксуса, а иногда при этом и орехового или конопляного масла и в таком виде ее едят. Прессованная по армянскому способу, она, говорят, недурное кушанье, особенно когда, вместо уксуса, выжать на нее лимонного сока, она возбуждает аппетит к еде и раздражает натуру.

Что касается непрессованной икры, то она в изобилии возится в зимнее время на санях в Москву и в разные места по всей стране. Как скоро приходит лето, они сохраняют ее в своих ледниках и пользуются ею так в течение всего года. В феврале этого года фунт в Москве продавался от 2¾ до 4 копеек, и всякий может ею торговать. Для еды они хорошо [95] ее перемешивают с перцем и мелко нарезанным луком, а не иначе.

II. Семга. В России к северу есть несколько ловлей семги, из которых рыба вывозится через море; так, на реке у Колы — у лапландской границы, на Северной Двине выше Архангельска и еще до 60 верст выше Холмогор и на реке Мезени, которая протекает через провинцию Кондора и также вливается в Белое море.

В Коле ежегодно ловится более 200 ластов семги, и (эта ловля) принадлежала лежащему на Белом море и теперь несколько лет блокируемому монастырю Соловки. Ловля эта всегда отдавалась на откуп надежным людям. До этого ее держал 10 лет Филипп Ферпоортен, но при этом ничего не выручил. Теперь имеет ее Генрих Буденант, купец в Гамбурге, и его родственник Иероним Фрадель ¹⁹, голландец, живущий в Ярославле, и говорят, что они также имеют при этом плохую прибыль. За каждую рыбу они платят 12 копеек, но так, что две маленькие считаются за одну большую. Рыба ловится русскими, и к этому же времени приходят туда из Голландии два корабля, которые сами принимают ее и солят.

Треска также здесь ловится и солится, но никому не отдается на откуп, а каждому она доступна. Несколько наполненных ею судов привозят к Архангельску и там продают ее на вес.

В этой стране находятся также довольно большие жемчужины, даже такие, пара которых продается за 20 рублей. Но они обыкновенно приближаются к бледнокрасным.

Что касается двух других рек, то нельзя было в точности узнать, как много семги там ловится, потому что она не арендуется. Тамошние жители занимаются этим и большею частью продают ее в Архангельск. В эти две реки семга идет не прежде августа месяца, когда она уже опять пошла от Колы. В 1673 году продавался пуд свежей семги в Архангельске по низкой цене — 50 копеек, а, стоит иногда от 70 до 80 копеек.

III. Меха добываются во всех местах по целому государству, но больше всего и наилучшие в Сибири, и суть:

1. Соболи. Они не только идут в европейские государства и страны, но также много простых покупается китайцами, а греками — лучшие соболи, которых от 10 и приблизительно до [96] 100 рублей за сорок можно в теперешнее время встретить в достаточном количестве не только в царской казне, но и повсюду в разных местах, но затем, чем выше в цене, тем реже, а соболи от 400 до 7,800, даже 1.000 рублей редко встречаются. Мне говорили за достоверное, что кто-то несколько лет тому назад продавал в Москве одну пару за 100 рублей. Смотри далее ниже IV часть, VI главу. Собольи хвосты лучшего сорта стоят в Москве штука от 25 до 30 копеек, но их не всегда можно найти, а другие, от 6 и приблизительно до 18 копеек, всегда встречаются. Собольи брюшки продаются по сорокам или также сшитыми мехами, и тогда стоит один от 16 до 26 и более рублей. Собольи опушки продаются парами, пара обыкновенно должна иметь от 18 до 20 хвостов, и тогда наилучшие стоят 5, 5 ½ и до 6 рублей. Собольи лапы и душки сшиваются в меха и обыкновенно бывают крепкими. Здесь нужно заметить, что только наихудшие соболи продаются с брюшками, и что у простых обыкновенно отрезываются хвосты и передние лапы. В Москве соболей сохраняют в мешке из синей холстины, который открывается сверху и снизу, и чем теснее мешок, тем лучше для соболей.

2. Куницы. Куницы бывают двух родов: лесные куницы и каменные куницы. Лесные куницы имеют в свою очередь разные названия по местностям и странам, в которых они ловятся; башкирские — наилучшие и идут больше всего из царства Казани. Каменных куниц в Москве я почти не видал или немного. Куньи хвосты, лапы и душки не встречаются в таком множестве, как собольи, однако хвосты есть один из обыкновеннейших товаров.

3. Горностаи бывают различные, но сибирские — наилучшие и их больше не найти в Москве, а покупаются китайцами в городе Тобольске и отвозятся оттуда в восточные страны. Все они продаются сороками и обыкновенно невыделанными. Тогда они так выворачиваются, чтобы мех был обращен внутрь. Русские умеют распознавать их по хвосту и также могут прямо снаружи по коже ощупать, хороший и густой ли внутри волос. Но другие прорезывают брюшко несколько вдоль. В Москве можно теперь встретить всякие сорта (исключая сибирских), и выделанный сорок стоит там 20 копеек ²⁰. [97]

4. Белка имеет разные названия по провинциям и местностям, где она добывается, но сибирская — наилучшая, а за ней казанская, затем мезенская, а московская довольно плохая, красная, тонкая и короткошерстая. Всякая белка продается по 1.000, и в одной связке находится 20 штук и тоже выворочены внутрь так, как и горностаи. Подобно тому, как русские узнают доброту горностаев по хвосту, так они судят о белке спереди по голове прямо над носом. Сибирская теперь находится в Москве не в таком количестве, как раньше, потому что в настоящее время она скупается китайцами в Тобольске и отвозится в Татарию. Цена ее колеблется между 23 и 30 рублями за 1.000. Беличьи брюшки сшиваются в меха, и можно подобный мех иметь в достаточном числе от 80 до 90 копеек. Летучая белка иначе называется королевой белок и имеет вместо передних лап два маленьких крыла, или скорее лоскутка, как у летучих мышей, а хвост, как у молодой кошки. Кожа тонкая, как бумага, и совершенно ни к чему не годится. Русские гладят ею скверные и красные глаза ²¹.

5. Норки ²². Этот товар — ходкий предмет торговли; они продаются сороками и не требуются в России, но все посылаются морем в Гамбург, откуда развозятся по всей Германии и потребляются на женские шапки. В каждом сороке — от 12 до 15 штук, перемешанных с гладкими или совсем короткошерстыми ²³.

6. Рыси. Рыси — троякого рода, как-то: кошки, волк и телята-рыси ²⁴. Кошки-рыси есть наилучшие, но телята-рыси — наибольшие. Они добываются в разных местах России и большею частью скупаются поляками.

7. Лисицы в России дороже, чем в нашей стране, и называются сибирскими, уфимскими, русскими и тому подобными по местностям, где они ловятся. Ежегодно доставляются французские лисицы через Архангельск и Лифляндию в Москву; смотри III главу этой части, № VII. За черные лисицы в Москве платится дороже, и мне говорили, что недавно там была продана одна за 60 рублей. Черные лисьи лапы, когда они сделаны мехом, стоит большой от 20 до 36 рублей; но часть, которая идет по спине, обыкновенно красноватая. Белые лисицы, встречаются в умеренном количестве, штука стоит от 25 до [89] 30 копеек, а хвосты большею частью отрезываются. Каменные лисицы, хотя не так дороги, но немного встречаются.

8. Россомаха. Их можно было теперь получить, как в царевой казне, так и в других местах, и лапы обыкновенно отрезываются; цена была от 90 до 150 копеек, а также еще выше.

9. Волки. Сибирские — с длинными и мягкими волосами. Один, очень хороший, в настоящее время стоит 90 копеек, а также и 1 рубль. Других, которые добываются в стране, можно было иметь за 80 копеек. Черные волки иногда привозятся из Сибири и продаются за 4, а также и более рублей. Но их можно встретить не иначе, как по одиночке, и то редко.

10. Черные медвежьи шкуры встречаются в разных местах по всей стране по разным ценам, до 2 ½ и 3 рублей. Белые медведи также имеются, но их обыкновенно нужно искать через маклеров. Молодые медведи встречаются зимой, но не легко летом, и при этом должны их собирать отдельно то тут, то там. Те, которые обыкновенно служат для покрывал, стоят от 60 до 120 копеек, но поменьше — от 12 до 40 и 50 копеек. Русские сами очень много их употребляют и подбивают ими перчатки.

11. Кошки. В Москве имеются большие дикие кошки; штука — от 30 до 36 копеек, а мех домашних кошек имеется в массе от 80 до 120 копеек.

12. Зайцы. Заячьи меха делаются очень большими и находятся повсюду в изобилии; мех из белых зайцев стоит от 50 до 65 копеек. Подобный мех из лап от 1 рубля до 110 копеек.

13. «Руссаки». Русские имеют еще один особый вид зайцев, которые ловятся на больших необитаемых полях около Крымской Татарии и называются «руссаками». Они хотя светло-серые, но не имеют сходства с обыкновенными зайцами. Меха, делаемые из них, велики, продаются от 1 рубля до 120 копеек.

14. «Перевозчики», или богемские полевые мыши. Эти зверьки величиной с большую крысу, коротковолосые и совершенно пестрые, желтого, черного и белого цвета. Они сшиваются мехами и тогда продаются от 2¾ до 3 рублей. [99]

15. «Выхухоли», или Bisam-Ratten, имеют гадкие, длинные, толстые хвосты, держатся в воде и часто ловятся около Москвы; штука стоит от 2 до 3 копеек. Но они у них ни для чего не употребляются, как только для запаха, отчего их и кладут к одеждам.

16. Барсуки. Я видел многократно на меховом рынке много барсучьих кож, и они большею частью употребляются для обтягивания сундуков и хомутов.

17. Шкуры и рога северных оленей бывают в Москве в продаже, но совершенно нет лапландской одежды, как в Швеции. Из рогов делается рукоятка к кнутовищам.

18. «Кабардин», лат. Capra Indica, — зверь, из которого получается мускус и кабардин; ловится в стране калмыков, большой, как серна, довольно похож на нее и шерстью и видом, однако исключая головы, потому что из передней части рта выступают два больших кривых зуба, а в прочем вся голова сильно похожа на собаку или волка. С некоторого времени сибирские купцы каждую зиму привозят в Москву несколько целых, с головой и ногами, шкур, которые имеют в пупе свой мускус; там (в Москве) они покупаются иностранцами от 1 ½ до 4 рублей и отсылаются, как редкость. Мех ни к чему не годится. Смотри № XXVII в этой главе.

NB. Бобры, выдры и хорьки принадлежат к товарам, которых сама Россия не имеет в достаточном количестве, и они поэтому пока оставлены до III главы этой части.

Это, следовательно, такие меха, которые Россия вывозит. Из них много отправляется из Сибири и Перми вниз по реке Юге, впадающей в Двину у Устюга, и прямо к Архангельску без того, чтобы еще заходить в Москву.

В одно лето вывезено через Архангельск мехов:

579 сороков соболей.

355.950 штук белок.

300 сороков куниц.

281 сорок норков.

15.970 штук всяких лисиц.

288 сороков горностаев.

18.742 штуки собольих хвостов. [100]

598 собольих опушек.

15.550 собольих кончиков ²⁵.

18.795 штук всяких кошек.

IV. Юфти вывозятся в большом количестве и выделываются в казанской, нижегородской, как и в московской, но больше всего и наилучшие в ярославской и костромской областях. Те, которые заготовляются около и в Великом Новгороде и псковской области, не так хороши, как предыдущие. Сама Россия имеет только посредственный скот ²⁶ и не может отпускать ежегодно (такого) множества (кож), отчего прекраснейшие и наибольшие кожи отовсюду собираются и скупаются (русскими). При этом берется во внимание зимняя дорога, в какое время торговцы кож и выдельщики юфти путешествуют по Подолии и Украйне, а также в Лифляндии, и все, что могут только получить, скупают. Они возвращаются не ранее, как на исходе санного пути; тут кожи, вследствие наступающей оттепели и происходящей от этого нечистой воды, остаются лежать до ранней весны ²⁷. Но тогда работают изо всей силы, чтобы их можно было еще до архангельской ярмарки туда доставить. Более 20 лет тому назад уже ежегодно вывозилось из России около 75.000 свертков, или 225.000 пар юфти, но теперь вывозится еще более. Сверток весит 1 ½ пуда.

V. Пенька ²⁸. В теперешнее время во всем государстве стараются о разведении конопли, и ежегодно отпускаются через Северное и Восточное моря большие партии чистой и Past-, или сырцовой пеньки ²⁹. Кто хочет с русскими заключить в стране контракт на этот товар, обыкновенно должен давать деньги вперед, а потом смотреть, чтобы он не был обманут, потому что они часто перемешивают внутри хорошую со скверной. Нет сомнения, что, так как конопля и рабочие в России дешевы, там могут быть устроены с хорошей выгодой веревочные заводы, или канатное производство.

VI. Лен большею частью растет в псковской области, а в Москве нет особенного его запаса. Царь, правда, приказал поощрять льноводство, от которого в казне было для продажи несколько льна, но из него не было сбыто ни одной партии. Шиффунт ценят в 7 рублей. Псковский, как чистый, так [101] и сырцовый, вывозится через Восточное море, и в 1673 году через Нарву было вывезено кораблями 3.605 шиффунтов.

VII. Полотно ³⁰ больше всего делается в ярославской, валдайской, каргопольской областях и у Северной Двины и Ваги но направлению внутрь страны и редко бывает свыше ¾ аршина ширины. Аршин в Москве продается от 2 до 5 и 6 копеек, и во всякое время его можно достать в большом количестве. Иногда за море отпускали в один год свыше 30.000 аршин ³¹. Оно красится в разные цвета и потребляется русскими не только для кафтанов и одежд, но также очень много и на палатки. Одну часть они красят только с одной стороны, а иную — с обеих сторон. Они также умеют давать ему прекрасный глянец, и много этого полотна набивается в Москве большими и малыми цветами разных красок и продается по сходной цене ³². Парусина, наволоки и тик, говорят, могли бы с успехом делаться в России, но это еще не практикуется, потому что русские стараются из года в год стать в некоторых вещах наравне с другими европейцами, и, как прежде они жили, ложась спать на скамейки и матрацы, так теперь многие из них, которые обзавелись кроватями, изменились — и сейчас ежегодно ввозятся наволоки. В 1673 году через Архангельск пришло их 27 штук, как и 32 штуки тика. Тонкое полотно ежегодно ввозится из Голландии; так, в только что сказанном году оттуда было его привезено в Архангельск 321 штука. Но так как царица никогда не носит на своем теле никакого иностранного полотна, то для нее, а также для царского двора, делается совершенно тонкое полотно в Москве, в Кадашовой Слободе, каковое место по этой причине пожаловано перед другими царскими привилегиями.

VIII. Льняное семя растет около Казани, Нижнего Новгорода, Костромы, Ярославля, Вологды, Галича и недалеко от Северной Двины по направлению внутрь страны, и через Архангельск ежегодно проходит около 600 ластов, которое там обыкновенно продается за 24 рубля ласт.

IX. «Поташ». Пенька, юфти и поташ составляют теперь в России весьма важную торговлю. Много поташа отвозится на кораблях в Архангельск, Нарву и Ригу и много также потребляется мыловарнями. Наилучший теперь находят в Сибири у Морозова, а после него ценится царский ³³. [102]

X. «Вайдаш». Он далеко не так хорош, как поташ, и потому то продается не по весу, а бочками. Но должно остерегаться, чтобы не быть при этом обманутым, так как русские иногда делают бочки из дерева такими толстыми, что в них находится золы не более 4 или 5 пудов.

XI. Ворвань вытапливается из тюленей, которые бьются рыбаками, крестьянами и самоедами на Белом море и у кондорских и самоедских морских берегов. Тюлени доставляются к Архангельску в своих собственных кожах, некоторые из них сшиваются, как мешок, и только там вытапливают и вываривают ворвань, которая больше всего покупается бременцами. Тонна стоит 1 ½ рубля в Архангельске, и ежегодно добывается около 600 тонн.

XII. Смола и деготь обыкновенно гонится в каргопольской области и у Ваги, которая впадает в 12 милях выше Холмогор в Северную Двину, и на этой реке нагружается на суда. В Архангельске продается ласт за 18, 19 и 20 рублей, а в Москве одна тонна смолы теперь стоит 1 рубль.

ХIII. «Ватмана», или русского сукна ³⁴, много делается, и в Москве аршин продается от 5 до 6 копеек. Из архангельских таможенных книг видно, что в одном году вывезено 168.500 аршин.

XIV. Войлок наилучший делается в городе Калуге на Оке, и в Москве на «гостином дворе» всегда можно найти большие партии его. Русские, татары и казаки носят непромокаемые плащи из войлока, и они не набивают седел волосом, но кладут под низ только войлок, каковая привычка для солдат и путешественников не неудобна, потому что они употребляют седельный войлок для подстилки, седло — для изголовья, а войлочный плащ служит одеялом. На вонь и лошадиный пот они не обращают внимания и ничего не чувствуют. Обыкновенный войлок стоит в Москве от 6 до 7 копеек, а большой войлочный плащ от 70 копеек до 1 ½ рубля.

XV. Сала ³⁵ много добывается в областях: казанской, нижегородской, московской, ярославской и валдайской. Законы запрещают русским есть телятину, может быть, потому что они могут получить от теленка мало пользы, но, напротив, когда он станет выросшим быком, могут получить, кроме кожи, много сала. Теперь продавался шиффунт от 8 до 8 ½ [103] рублей. При покупке нужно сильно остерегаться, потому что они часто смешивают сало с водой и испорченными веществами и делают также бочки из дерева такими толстыми, что иногда теряешь при этом 8 процентов. Раньше много сала вывозилось морем, но теперь больше не вывозится так много, потому что русские, чем дальше, тем больше сами начинают употреблять сальные свечи: и как город Москва отпускал несколько лет тому назад еще большое количество, так теперь ежегодно он удерживает у себя немалую партию.

XVI. Мыло. Наилучшее варится в Костроме. Оно бурое и довольно твердое, но в других провинциях делается только легкое и белое, однако разного сорта и в большом количестве, и первое обыкновенно продается брусок за 70 копеек, а второе за 50 копеек, и такой брусок бывает длиною почти 2 ½ локтя, а шириной — 1 ½ локтя. Никакая нация не может делать этого товара за лучшую цену, чем русские, потому что они имеют в массе все материалы, как-то: золу, сало, соль и дрова, и отпускают (их) другим.

XVII. Свиная щетина собирается людьми, имеющими там и тут в городах своих определенных покупателей; потом она вся доставляется крупнейшими купцами в одни или несколько рук, и ежегодно продается от 5 до 6.000 пудов приблизительно по 4 ½ рубля иностранцам, которые частью обрабатывают ее в Голландии, а частью, если она чисто выварена, везут во Францию и Италию.

XVIII. Лосиные кожи привозятся также в достаточном количестве из Сибири и сопредельных городов вниз по реке Юге и дальше по Северной Двине в Архангельск, а другие, находящиеся в разных местах в стране, также свозятся из одного города в другой, и что простым человеком не может быть продано туземным купцам, то везут в Москву и продают это иностранцам. Но в случае, если они не могут также сойтись с ними, отправляются с этим зимою в Вологду, где оставляют лежать (кожи) до полой воды, а тогда идут в Архангельск на ярмарку, где ежегодно свозится около 5.000 и более штук. Некоторые также идут через Лифляндию, а в 1671 т. было ввезено через Архангельск 42 штуки выделанных. Русские в это самое время имели тяжелую войну с бунтовщиком Стенькой Разиным, и, без сомнения, [104] вышесказанные лосиные кожи были привезены туда для немецких офицеров.

XIX. Соленых, воловьих и козлиных кож ³⁶ почти 4.500 штук ежегодно свозится со всей страны и большею частью везется в Архангельск. Соленая кожа продается по 70 рублей, воловья по 90 рублей, козлиная по 36 рублей за 100. Испанская кожа в России совсем скверная.

XX. Тюленьих кож в Архангельске ежегодно продается около 30.000, и много сундуков и погребцов ³⁷ обтягивают ими в Холмогорах. Штука продается по партиям за 15 копеек.

XXI. Кожаные рукавицы есть товар, которого много идет в шведские провинции. В Москве 100 пар продается от 5 до 8 рублей, смотря, как велики рукавицы и хороша кожа, а если внутри шерстяные, пара стоит от 10 до 12 копеек.

XXII. Рогожи всякого рода делаются в валдайской области и оттуда привозятся в Архангельск, как и впрочем в иные места государства. Большие теперь стоят от 2¾ до 3 рублей, меньшие от 1¾ до 2 рублей, а двойные, называемые «цыновками», от 4, 5 до 6 рублей за 100. Из них я не видал двойных вне страны. Они делаются по особому способу, очень густы и крепки так, что дождь не может их пробить, но при этом они довольно тяжелы. Все рогожи делаются из коры липовых деревьев, и через Архангельск идет их ежегодно приблизительно от 3 до 400.000 штук.

XXIII. Слюда добывается между Архангельском и морским берегом у Вайгача на морском выступе и открывается в утесистых высоких горах. Все, что бывает длиной и шириной более 1 аршина, принадлежит царской монополии и не может быть открыто продаваемо никаким частным лицом. В Москве пуд стоит от 15 до 150 рублей, смотря именно, как велико стекло в куске.

XXIV. Рыбий клей ³⁸, по-русски называется «карлук», получается из большой рыбы белуги, которая также дает кавиар и ловится около Астрахани на Волге. Этот товар, подобно кавиару, в настоящее время есть собственность царской торговли, и добывается его ежегодно до 300 пудов, которые продаются из «Дворца» с торгов от 7 до 15 рублей. В 1673 году прошло через Нарву 1.450 фунтов. [105]

XXV. Бобровая шерсть вычесывается из бобров, предназначаемых на женские шапки, или из мехов, прежде уже ношенных, и продается чужестранцам, которые везут ее в Францию, где из нее делают шляпы. С этим товаром русские производят много плутовства. Они намазывают ее жиром, мукой, белилами, железными опилками и тому подобным и смешивают ее также с шерстью кошек и зайцев, отчего немного лет тому назад случилось, что она была во Франции запрещена, и вследствие этого немецким купцам в Москве был причинен немалый убыток. В Архангельске фунт стоит от 3 до 3 ½ ртл. Голландцы также начали ее сами вычесывать и получали при этом хорошую прибыль, но так как она теперь года два тому назад стала в Архангельске дешевой, они опять оставили это.

XXVI. Бобровая струя в России двоякого рода: сибирская и украинская. Первая — наилучшая, и в феврале 1074 года фунт стоил в Москве 2 ½ рубля, а вторая продавалась по 150 копеек. Россия может ежегодно вывозить около 70 пудов. Нужно смотреть, чтобы она была суха и не поддельна.

XXVII. «Мускус» идет из Сибири и страны калмыков. Цена в Москве колеблется между 12 и 24 рублями за фунт, и там весь мускус продается в своих собственных мешочках с тарой. Но здесь нужно заметить, что он, как и все другие сибирские товары, должен покупаться зимой, потому что его тогда можно получить как бы из первых рук от сибирских купцов, но, напротив того, летом его нужно с трудом отыскивать у немецких купцов и дороже платить. Мускус есть пуп из зверя, которого русские называют «мскус» или «кабардин». В пупе этого зверя скопляется кровь объемом почти в половину кулака, которая в известное время становится столь зрелой, что природа побуждает зверя выжимать ее у камня или чего-нибудь другого, и этот мускус есть наилучший по своей полной зрелости, но он встречается совсем редко. Этот зверь очень преследуется и добывается ради имеющегося у него драгоценного товара; чем ближе, когда его кровь в пупе приходит в зрелость, тем сильнее и лучше делается потом мускус. Но в то время, когда кровь только наполовину или еще не наполовину созрела, то вытекает не мускус, а только кабардин. От этого случается, что кто нехорошо [106] осведомлен об этой торговле может быть очень обманут и принимает кабардин, который едва стоит половину, за мускус, в виду того, что они между собою совершенно похожи и могут быть различаемы только по одному вкусу. Русские также умеют хорошо раскрывать мешочек, вынимать оттуда мускус и вместо него кладут козью кровь; они также имеют обыкновение класть в мешочек мелко нарезанные кожи, дерево и также даже от 2 до 3 золотников свинца, а потом умеют его так заделать своим сибирским губным клеем ³⁹, что никто не может этого заметить. Смотри выше № 18 ⁴⁰, слово «кабардин».

XXVIII. Лиственничная губка, лат. Agaricus или Agaricum, — губка, которая растет около Архангельска и по пути к самоедам на дереве, называемом лиственницей. Ежегодно через Архангельск вывозится приблизительно 60 пудов. Та хороша, которая бела, легка, мягка, упруга, ломка и на вкус сперва сладкая, но потом чуть горькая и вязкая. Деревянистая, длинная, жесткая и тяжелая не годится. Эта губка служит много лет, прежде чем потеряет свои свойства.

XXIX. Ревень. Этот корень — ввозимый и вывозимый товар, потому что он не растет в России, но в стране бухарцев и идет через Сибирь в Москву. Он хорошо известен в аптеках и там считается, как и Agaricus, за Purgantia primaria. И хотя эта ревенная торговля — царская монополия, и никакому купцу не дозволено им торговать, однако зимою много тайно провозится и продается по разным ценам; но теперь большею частью это — плохая торговля и товар, который немного ищут. С ним также случается много плутовства, и часто продается «рапонтик» за ревень. Тот хорош, который кругл, плотен и не расщеплен, снаружи переходит из черноватого в красный, а снутри — из красного в желтый, и внутренний цвет несколько похож на мускатный орех, и когда он растирается или раскусывается, тогда получается как бы шафрановый цвет.

XXX. Мачты. Прекрасные мачты нашли 4 года тому назад по реке Юге, впадающей в Северную Двину, и в Архангельске ими был прежде нагружен один корабль, а потом два. Вернер Миллер ⁴¹ и Генрих Буденант, купцы в Москве, составили теперь с несколькими (купцами) в Амстердаме компанию и заарендовали у царя лес и с того времени до сих пор нагрузили им в Архангельске в два года один за другим четыре корабля ⁴², но в этом году за ним должно прибыть пять кораблей. Сорты есть от 26 до 28 пальмов; лес, говорят, очень большой, и компания хочет теперь выстроить там лесопильню. Царь получает от каждой мачты от 4 до 5 рублей, и одна мачта, говорят, стоит компании со всеми расходами от 25 до 30 рублей.

XXXI. Кнуты. Они нигде не делаются, как только в Англии и России. Русские умеют очень хорошо плести их и делают их всяких родов, штуку за 5-50 и 60 копеек, смотря по тому, как много работы на рукоятве и также, как тонко сплетен кнут. Большею частью рукоятки из татарского вереска ⁴³, и все сверху до низу усажены костью, для чего считается самой главной моржовая кость. Для этого также употребляют рога северных оленей, которые не уважаются в Швеции, в виду того, что они часто находятся на лапландских ярмарках. Некоторые обложены также желтой медью. Обыкновенно длинный санный кнут стоит 8 копеек. В Москве на ярмарке кнутов находятся также палки из татарского вереска, сверху с набалдашником, выточенным и отделанным красками, желтой медной проволокой и перламутом, а внизу снабженные также выточенной костью, штука за 12-15 копеек, смотря по толщине вереска.

XXXII. Сухие жилы, или нервы. Русские много делают сухих жил из битого скота, которые вывозятся из страны и большею частью покупаются седельниками.

Таковы товары, вывозимые из России, которые вывозятся не только через Архангельск, но и отчасти через Восточное море, как показывает нижеследующий список.

Список тех товаров, которые в 1673 году с начала вскрытия воды до половины октября были вывезены из Нарвы со стороны моря

2.009 шиффунтов чистой пеньки.

3.273 шиффунтов чистого льна.

143 шиффунта Past-и сырцовой пеньки ²⁹.

332 шиффунта льна. [108]

65 шиффунтов пакли.

492 шиффунта поташа.

49 шиффунтов сала.

2.988 десятков юфти.

27 десятков воловьих кож.

178 десятков козьих кож.

24 десятка сафьянов.

64 десятка gebarkt ⁴⁴ кож.

136 десятков хвостов.

47 штук лосиных кож.

728 ластов ржи.

64 ласта ячменя.

132 ласта овса.

89 ластов солода.

663 тонны муки.

44 тонны крупы.

39 тонн гороха.

2 сорока соболей.

2 сорока куниц.

141 сорок норок.

3 штуки мехов собольих брюшек.

1.719 сороков белок.

29 штук мехов.

753 сорока кошек.

5 штук тех же мехов. 43 штуки заячьих мехов.

111 сороков горностаев.

38 штук лисиц.

1.540 фунтов рыбьего клея.

55 тонн масла.

431 того же, пришедшего из Выборга.

43 тонны соленого мяса.

38 шиффунтов копченого мяса.

73 полтей шпика ⁴⁶.

4.585 тонн ингерманландского дегтя.

19 бочек ворвани.

4.300 пар русских рукавиц.

58 брусков мыла.

2.080 штук рогож. [109]

12.700 штук сушеных ⁴⁵ щук.

8 шиффунтов хмеля.

Прейскурант русских вывозных товаров в месяце январе и феврале 1674 г. в Москве

ГЛАВА II

О таких товарах, которые сама Россия имеет и сама же потребляет

Россия имеет, кроме вышеперечисленных предметов, также еще и другие товары, но она их сама потребляет и не вывозит.

I. Соль. В разных местах по всей России много вывариваотся соли.

1) В астраханской области находятся озера, в которых соль заготовляется солнцем в таком количестве, какое всегда требуется. Царь приказывает возить ее на его судах вверх по Волге в Нижний Новгород и Москву.

2) В двух милях от Нижнего Новгорода вываривается так много соли, что жители там кругом могут продовольствоваться ею.

3) В Тотьме на Двине вываривается много соли и такая белая, как люнебургская.

4) В Перми Великой, на реке Каме, которая течет с сибирской стороны и впадает в Северную Двину, приготовляется солнцем прекрасная белая и твердая соль, и пуд ее стоит только 1 ½ копейки, но в Москве она теперь стоит 20 копеек.

5) От Костромы к востоку, в маленьком городе и замке, по названию Галич, в одном маленьком округе вываривается так много соли, что близлежащие замки, города и деревни могут быть ею снабжаемы.

6) Хорошая соль добывается на острове Соловках, на Белом море, которой могут удовлетворить свои нужды все живущие там.

7) Соль также вываривается на Ильмени в Старой Русе, как и на Мшаге у ингерманландской границы и далее в других местах.

Раньше Рига и Кенигсберг снабжали солью Белоруссию, но теперь туда возится зимой на санях ногайская соль. [111]

II. Хлеб прежде был собственностью царской торговли, и в Архангельск шло почти ежегодно около 10.000 ластов ржи, пшеницы и ячменя, которые должны были там долго лежать, пока хлеб не достигал высокой цены, и потом обыкновенно продавался ласт за 25 рублей, но теперь такая торговля превратилась, и весь хлеб потребляется в стране и много винокурнями; немного привозится также из Сомерской области в Нарву.

III. Шпик ⁴⁶ и мясо составляли раньше хорошую торговлю, и в Архангельск ежегодно свозилось до 5.500 шиффунтов, но теперь туда не идет больше, чем нужно для снабжения кораблей съестными запасами. Русский скот только посредственной величины ⁴⁷, большие же господа, как и немецкие купцы, стараются о крупном голландском скоте, и недавно был заколот возле Архангельска бык, который, говорят, очищенным весил 36 пудов. В московской и других областях шпика не коптят, но только вялят на воздухе и солнце. Зимой в Москве целая очищенная свинья продается от 1 до 1 ½ рубля, а также несколько выше и ниже, смотря, как она велика; теперь пуд свежей стоит 24 копейки, а вяленой — 40 копеек; немного этого товара возится в Архангельск, Нарву и Ниен, как и самими русскими на их лодьях ¹⁴ из Ладожского озера в Швецию.

IV. Соленые и другие рыбы. В Москве есть длинный рынок исключительно с солеными рыбами всякого рода, особенно лещами, окунями и т. д., большая часть которых привозится с Волги. Об этом рыбном рынке справедливо сказать, что говорят и об островах Мадагаскаре и Цейлоне, а именно, что такие места можно раньше обонять, чем видеть. Смрад здесь так велик, что все иностранцы должны из-за этого затыкать нос, русский, напротив того, совсем не замечает такого сильного смрада и при этом чувствует себя хорошо. Зимой они возят замерзшую свежую рыбу очень длинной дорогой в Москву, и много саней полных корюшки, ершей и других (рыб)идет не только из Ладожского озера через Новгород, но туда также привозятся даже из Астрахани белуга, осетры и стерляди и особенно осетры в таком большом количестве, что ими завален большой гостиный двор, и рыбы, как холмы, лежат одна на другой. В Москве едят «белую рыбу» ⁴⁸, которая ловится при [112] Ярославле в Волге и очень вкусная. Также имеются прекрасные судаки, караси, пискари, гольцы. Береговые карпы ⁴⁹ — редки.

V. Хмель. Подобно тому, как каждый товар имеет в Москве свой определенный рынок, так там также находят длинный хмелевой рынок, и в разных местах страны растет прекрасный хмель. Теперь продавался наилучший за 12 рублей шиффунт. В 1673 г. он был такой дешевый, что посланник Эбершильдт ⁵⁰ купил в Москве за 4 рубля шиффунт и оттуда отослал в Лифляндию.

VI. Мед. Хотя тут и там в Москве добывается много меду, как белого, так и бурого, и раньше вывозилось немалое количество, но в провинции Мордве ⁵¹ собирается все-таки наилучший и теперь весь потребляется в стране.

VII. Железо. В настоящее время в России делается много железа, но и все употребляется в стране. Смотри III главу этой части и V главу IV части.

VIII. Селитра идет в Россию большею частью из Украйны, и есть товар, который запрещено вывозить, вследствие чего он и продается дешево или по умеренной цене, как видно ниже из прейскуранта.

IX. Порох. Русские употребляют порох только против своих неприятелей; если даже сам царь или какой-нибудь посол другого государя совершает в Москве свой въезд или выезд, или бывают какие-нибудь другие большие празднества с коронациями, или что-нибудь иное, то все-таки никогда не стреляют и не дают залпов. В этом государстве совсем мало пороховых мельниц, приводимых в движение водой, но, напротив, гораздо больше ручных мельниц.

X. Моржовая кость, по-русски «щадра кость». Морж — большой морской зверь, которого русские бьют на льду возле Новой Земли. У него высовываются изо рта два больших зуба, которых ценят выше, чем слоновую кость, и чем больше кость окрашена под мрамор, тем она реже и стоит дороже. Этот товар принадлежит собственной царской торговле; много употребляется на черенки и кнутовища и много вывозится в Персию. В Голландии также имеют подобный (товар), и привозится туда голландскими моряками.

XI. Гусиный пух имеют в Москве в продаже, особенно к зимнему времени, однако русские не особенно много [113] употребляют постелей, а спят на матрацах, хотя они и держат в стране изобилие гусей. Фунт самого лучшего живого гусиного пуха можно иметь за 20 копеек. Дикий лебяжий пух попадается на архангельской ярмарке.

XII. Liquiritia, также называется Glycirrhiza, а по-немецки Suessholz ⁵². Хотя этот корень, насколько я знаю, не вывозится, однако же он растет столь многочисленным и большим в стране русских: на Волге, в Ногайской Татарии и около нее, что подобного нигде не найти. В Москве в лавках продают его расколотым. Куски, длиной приблизительно в кисть, очищены от корки и нанизаны на нитки. Фунт стоит 6 копеек.

Заметка. Я еще заметил в Москве несколько вещей, которыми хотя не производится никакой такой большой торговли, однако же, мне думается, стоит труда, чтобы их вкратце прибавить к этой главе.

1. Чай есть трава, которую русские называют «чаем», и она растет в «Катае», или «Хине» ⁵³. Считают, что она укрепляет силы человека, отвращает припадки, которые могут с ним случиться от дурного воздуха и вообще. Особенно ее употребляют для отвращения опьянения, принимая ее перед питьем, или для рассеяния хмеля, происходящего от питья, если ее употребляют после опьянения. Индийское употребление этой травки заключается в том, что ее сушат при умеренной теплоте, потом кипятят в воде и при этом кладут для вкуса немного сахару и такой теплой прихлебывают. Японцы же растирают чай в порошок и принимают его тогда в теплой воде, или в их напитке. Для приготовления можно взять половину квентика травки, воды — сколько зараз хотят выпить, а сахару — по желанию ⁵⁴. Но для настоящего лечения берут травки еще раз столько же. И подобно тому, как у жителей восточных стран, этот напиток очень обыкновенен, так и у нас, европейцев, встречается в настоящее время много любителей его. Я купил в Москве фунт за 30 копеек. Смотри Neuhofs ostindische Gesandschaft, S. 347.

2. «Бадьян», лат. Anisum stellatuin, есть растение такое большое, как половина рейхсталера, и имеет вокруг 6 игол, подобно звезде. Он имеет запах, вкус и свойство, как анис, но гораздо сильнее и крепительнее, и привозится, как и чай, [114] сибирскими купцами зимой в Москву и продается за четверть рубля.

3. «Кап» есть особенный корень, похожий несколько на свилеватое дерево и имеет свойство, что чашки для меда и водки и ложки, сделанные из него, можно сжать и опять выпрямить, если именно эти вещи сперва полежат в тепловатой воде. Это дерево дорого, и настоящее редко встречается. Одна ложка стоит от 40 до 60 копеек, а чашка до 3 рублей.

4. Палатки. Так как полотно, нитки, веревки и рабочая плата не дороги, то и можно там иметь совсем дешево палатки: так, в хорошую погоду они разбиты перед замком разнообразных сортов для продажи, и можно получить разных цветов.

5. Сетки от комаров. Известно, что из-за многих степей люди в России терпят от комаров большую беду; поэтому в городе Вологде на Сухоне хорошо ткут различной величины сетки от комаров и вешают над кроватями. Можно было получить целую занавеску на большую кровать от 120 до 150 копеек.

6. Сундуки. В городке Холмогороде на Северной Двине, 12 миль по эту сторону Архангельска, делаются сундуки различной величины, заслуживающие справедливую славу. Некоторые обтянуты красной юфтью, а самые лучшие покрыты со всех сторон хорошей тюленьей кожей и иногда на дне и повсюду хорошо окованы железной обивкой, которая на некоторых полужена. В эти сундуки обыкновенно укладываются нюренбергские товары и посылаются в Москву, и, так как тогда провоз за сундуки таким образом ничего не стоит, они могут быть потом куплены в Москве за ту же цену.

Там же делают тоже много погребцов на подобный же образец, также и подголовков ⁵⁵. Летом в продаже встречается немного сундуков, но погребцов и подголовков достаточно находят во всякое время. Подголовки не делаются так, чтобы на них писать, потому что они обиты сверху различными лужеными железными обручами; русские же пишут, как в коллегиях, так где-либо в другом месте, никогда не иначе, как на своих коленях; но такие подголовки сделаны для путешествующих в зимнее время и очень удобны для кладки под голову в санях, потому что известно, что в русские сани имеют обыкновение класть полную постель. [115]

Сверх сейчас названных вещей, в Москве есть еще в продаже за сходную цену ³² различные мелочи из собственных русских изделий, как-то:

Матрацы из красной юфти от 60 до 150 копеек. Патронташи, обтянутые черным плисом и обшитые золотом и серебром, от 24 до 70 и 80 копеек. Фонари из слюды, хорошо сделанные и по разным ценам. Польские шелковые шарфы от 45 до 200 копеек, подобные из верблюжьей шерсти от 25 до 36 копеек. Различные кошельки, сотканные из золота, серебра или шелка, различной стоимости; еще другие длинные кошельки, сделанные из кошачьих шкур и увешанные шелковыми кистями, от 4 до 12 копеек. Серебряные пуговицы различной величины и сорта, за которые покупатель дает копеек не более, чем они весят, из чего следует, что они непременно дают к серебру примесь и таким образом получают вознаграждение за работу. Висячие замки персидского образца, но сделанные в городе Ярославле на Волге, простой по 10, а двойной от 15 до 16 копеек. Хорошие ружейные кремни, 100 штук за 3 копейки. Шелковые шнурки, пуговицы из желтой меди, ярославские пороховницы, кожаные дорожные кошельки для опоясывания тела и т. д., и вообще все дешево, что русские сами могут изготовить из персидского шелка, пеньки, кожи, крестьянского железа (железо, которое крестьяне делают ручными раздувальными мехами) и дерева.

В заключение я хочу еще упомянуть в этой главе, что нужно удивляться, как много гробов разной величины лежит для продажи там и тут в городе; они все сделаны из одного куска дубового дерева и иногда вывешиваются перед лавками. Самый большой стоит от 160 до 170 копеек.

Прейскурант тех товаров, которые Россия хотя сама имеет, но и сама потребляет. В Москве 30 мая 1674 г.

ГЛАВА III

О тех товарах, которые Россия хотя сама имеет, но не в достаточном количестве и отчасти должна покупать у других наций

Товары, которые Россия отчасти имеет, но все же не в достаточном количестве и должна отчасти покупать от других наций, — следующие, как-то:

I. Бумага, несмотря на то, что теперь около Москвы две бумажные мельницы, однако же там не может делаться по недостатку тонких тряпок, но ежегодно привозятся большие партии французской, голландской и немецкой бумаги. В 1671 году через Архангельск прйвезено 28.479 стоп, в 1672 г. — 3.709 и в 1673 г. — [117] 8.033 стопы и еще 2 кипы бумаги. Одна мельница лежит на реке Пахре, в 20 верстах от Москвы, где вышеназванная река впадает в(реку) Москву ⁶⁰, и устроена одним немцем, по имени Иоганн фон Шведен ⁶¹. Другую же царь велел двум мастерам, которые неохотно ушли из прежней мельницы, выстроить на Яузе близ города Москвы, но там еще мало работают. Вдова фон Шведена поддерживает еще свое дело, и, когда цена на бумагу высоко подымается, такая туземная продается по 1 рублю стопа. Хорошая шутовской колпак бумага ⁶² стоит теперь в месяце мае в лавках 160 копеек, а французская почтовая бумага малого формата — 140 копеек стопа.

II. Воск добывается в большом количестве в нижней ⁶³, казанской, в Мордве ⁵¹ и других местностях. Прежде вывозилось ежегодно около 3.500 пудов, но так как страна год от году увеличивается, и чем дальше, тем больше он употребляется перед их образами в церквах и домах и при публичных процессиях, то должны были прекратить его отправку на кораблях. В Архангельске он так дорог, что его туда возят морем, и им можно снабжать соседние провинции и города. В 1672 году было туда привезено (морем) ⁶⁴ из России 6 тонн; приходят также партии из Лифляндии, Украйны и Черкасс.

III. Водка принадлежит собственной царской торговле. Кто ею занимается тайком и пойман, должен наказываться кнутом. Царь имеет в разных местах по всему государству свои винокурные заводы, и сам содержит в Москве и около все пивные и водочные «кабаки», или кружала, а которые находятся далеко от Москвы в деревне и в местечках ⁶⁵, он отдает в аренду. Однако его собственной водки недостаточно, а надо ежегодно покупать значительные партии от лифляндцев и черкассов. Последние привозят свою (водку) зимой в Москву на новый постоялый двор, или «Новый гостиный двор», а первые везут ее только до Пскова. В кабаках за один штоф лишь обыкновенной водки, или восьмую часть ведра, уплачивается от 8 до 13 копеек, но в аптеке она платится по весу, и стоит фунт самой плохой — 12 копеек; перегнанная тминная водка стоит 16 копеек, и говорят, что здесь водка продается до 50 копеек за фунт. Эта торговля ежегодно много приносит царю в казну. [118]

IV. Бобры. Россия отпускает бобровую струю, но не бобров, а ежегодно их получает в большом количестве от голландцев и гамбургцев, которые их привозят из Англии. Удивительно, что иностранцы продают русским бобровые меха, а потом покупают в свою очередь в России шерсть, которую русские вычесывают из мехов, потому что русские совсем не покупают или немного бобровых мехов, которые уже вычесаны. Эти вычесанные меха окрашиваются в черный цвет и употребляются на женские шапки, и нет ни одной женщины от самой простой до самой знатной, которая не носила бы такой шапки. Из невычесанных делаются большие воротники к соболю, кунице, белке и другим мехам, и ими же оторачивают кругом края (меховой одежды) и спереди рукава, а также украшают ими рукавицы.

V. Выдры часто привозятся в Россию и здесь употребляются большею частью, как бобры, на отделку других мехов. В 1672 г. пришло туда 9 штук через Архангельск, а в 1673 г. — 300 штук через Нарву.

VI. Хорьки. Этот товар привозится в Россию отчасти из Англии, и еще в 1673 году оттуда было привезено 40 сороков. Зимой покупали мех от 3 ½ до 4 рублей. Летом же их трудно было найти, потому что они со вскрытием вод отвозятся в Астрахань, а оттуда в Персию.

VII. Французские лисицы. Русские не только сами имеют много лисьих мехов, но также ежегодно их отпускают; смотри выше I главу этой части, III. Но тем не менее они получают французские, как через Нарву, так и через Архангельск; в 1673 г. пришло в Архангельск 330 штук, а через Нарву прошло 180 штук. Черные лисицы также ввозятся и дорого продаются.

VIII. Стекло. Около Москвы устроили два стеклянных завода. Один мастер, по имени Мигнот ⁶⁶, итальянец и управляет одним заводом, который принадлежит царю, находится в 5 верстах от Москвы и называется Измайлов. Его очень хвалят за его искусство, и он выдувает довольно тонкое стекло. Другой завод называется Духанина и находится в 40 верстах от Москвы и впервые заведен одним человеком, по имени Юлий Койет ⁶⁷. Правда, он тогда должен был возить из Германии нужные материалы с большими [119] издержками, но, наконец, все такие вещи, благодаря большому труду и старанию, были найдены также в России, и теперь нашли большую мель ⁶⁸ в 5 верстах от Москвы. Печные камни привозятся за 15 верст оттуда, а кирпичная глина, которая превосходит иностранную в крепости, копается зимою в 50 верстах во Гжели ⁶⁹, — и все привозится в названное время на заводы. Так как нельзя найти в этих местностях буковых дров, то, вместо них, употребляется зола из осиновых и еловых дров, а такую золу пережигают окрестные крестьяне и в изобилии привозят продавать на заводы за 12 коп. тонну. Годный для этого лесок копается на речке Истре, которая в 12 верстах от Москвы впадает в (реку) Москву, а оттуда возится на заводы. Сами стеклянные заводы выстроены на местах, изобилующих лесом, и каждый завод употребляет ежегодно от 5 до 600 сажен ⁷⁰ березовых дров, которые все рубятся летом. В течение целого года работают только от 25 до 30 недель, потому что зимою нельзя работать, по причине большого холода, и каждый завод работает 6-8 мастерами, не считая трубочистов и других работников. В Духанине выдувают только грубое стекло, а именно оконное и различные скляницы ⁷¹, которые тогда, когда они там готовы ⁷², большею частью зимой, а именно ежегодно от 80 до 90.000, отправляются для продажи в Москву. Но на этих обоих заводах не делается достаточного количества стекла, почему не только очень много простого, но особенно синего стекла разных сортов привозят зимой из Черкасс в Москву и на гостином дворе продается целый год; однако из Лифляндии приходит также много оконного стекла и партии хрустальных скляниц и другого стекла. В 1671 году были привезены через Архангельск 64 дюжины скляниц и 170 бутылок, а также много стеклянных корольков.

IX. Зелень ⁷³. Русские сами делают зелень из красной меди, но она и наполовину не так хороша, как та, что привозится извне. Иностранцы могут сбывать ежегодно не больше 3-4 шиффунтов.

X. Хинный корень, лат. Radix Chinae. Этот корень, употребляемый против французской болезни, привозят в Москву сибирские купцы, но он очень плохой, и его продают от 30 до 40 копеек и немного дороже, отчего происходит, что провизор царской аптеки большую часть выписывает из Германии и охотнее за него платит в Москве 4 любских марки за фунт. Снаружи он бывает красный или немного черноватый, изнутри же белый или красноватый, и чем он чернее, тем он и лучше.

XI. Лошади. Хотя русские имеют в своей стране много лошадей и особенно их получают в ногайской и калмыцкой Татарии, потому что эти народы пригоняют туда (в Москву) ежегодно в августе много тысяч, иногда даже 20 и более тысяч лошадей, которые называются лошадиными стадами, «табунами», но все-таки они немало покупают от других наций и самых редких своих верховых лошадей получают от пер-еов, турок, калмыков, дагестанцев и других. Каретных лошадей доставляют немцы, и до сих пор ими была хорошая торговля через Любек и Нарву, но теперь она очень ослабела и почти совсем прекращается, отчасти потому что уже много привезено, отчасти также оттого что не стараются привезти туда чего-нибудь редкого и хорошего. Теперь несколько лет тому назад в Лифляндии начали делать и привозить в Москву столько немецких карет, что им также нет больше сбыта.

Заметка. Железо, сталь, соль, красная медь и мёд могли бы также быть причислены к товарам, которые Россия хотя сама имеет, но и отчасти покупает от иностранцев. Так, хотя в настоящее время в Москве делается столько железа, что и им можно достаточно снабдить целую страну, но все-таки через Архангельск привозится ежегодно шведское железо, именно столько, сколько там нужно вокруг (лежащим) северным местам. Оно также через Новгород привозится в Москву, потому что они не могут так хорошо делать из своего собственного железа некоторых вещей и почти непременно должны иметь шведское. В 1671 году было привезено в Москву 1.957, в 1672 г. — 123 прута и 90 пудов и в 1673 г. — 672 прута. Также привозятся морем каждый год и значительные партии обработанного железа, как-то: замки, ножи, ножницы, съёмцы ⁷⁴ и т. д. Сталь привозится также из Швеции через Новгород. Ни одна русская провинция не нуждается в соли извне, кроме Псковского княжества; она идет туда из Нарвы и в настоящее время составляет самую лучшую торговлю, которая там ведется Нарвой. Через [121]Архангельск не надо было бы выписывать соли, потому что в разных местах страны соль добывается в изобилии, но немцы так лакомы, что выписывают морем для своего собственного хозяйства люнебургскую соль, равным образом голландский сыр и масло, вестфальские окорока, даже висмарскую мумму и тому подобное. В 1671 г. было привезено в Архангельск 15 тонн люнебургской соли. Хмеля и меда достаточно добывается в стране, но не в северных провинциях, по причине большого холода, и однако кажется, что стоимость провоза не всегда позволяет привозить туда эти предметы, так как иностранцы иногда. привозят таковые морем через Архангельск ⁷⁵. В 1671 году туда прибыло 8 больших и 9 малых мешков хмеля и 6 тонн меда. [122]