СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ИОАНН КАНТАКУЗИН

ИСТОРИИ

Жители Галаты, видя, как венецианцы удаляются, не подумали о том, что было на самом деле, а именно что василевс отказал последним в союзе ради благорасположения к первым; они полагали, что обе стороны просили друг у друга слишком многого, и в результате не пришли к соглашению. Впрочем, с одной стороны вообще всегда имея обыкновение воздавать своим благодетелям злом, как говорят о древних лакедемонянах, чтобы никто не думал, будто они в ком-то нуждаются или уступают кому-либо в силе и, с другой стороны, несмотря на то, что василевс им не подал никакого повода к войне, они (т. е. генуэзцы Галаты, прим. перев.) от чрезмерной самоуверенности и спеси среди бела дня метнули в Византий каменный снаряд из осадного орудия. Когда василевс узнал о происшедшем, он, послав к их правителю и совету, стал выяснять причину, по которой они начинают войну. И поскольку они притворялись, будто ничего не знают, и причину происшедшего безобразия возлагали на того, кто был назначен при орудии, послы начали требовать покарать его и соучастников, ибо невозможно было, чтобы он не прибегнул к помощи многих других сообщников. Ведь именно это им (т. е. послам, прим. перев.) было предписано василевсом. А те с готовностью пообещали сделать именно так. На следующий же день вместе с зарей они запустили и другой каменный снаряд в Византий. Василевс же, решив, как это и было на самом деле, что они, набравшись дерзости из-за отплытия венецианцев, уже ни во что его не ставят и начинают военные действия, тотчас объявил им войну через вестника и приказал в течение восьми дней завершить те дела, которые они вели с ромеями – торговые контракты, долги или иные сделки - и готовиться к войне. И послал он за венецианцами; они же тут же возвратились, радуясь, и он спешно заключил союз и договор, хотя и худший того, который он собирался с ними заключить прежде. Ведь они обещали ромеям нечто весьма значимое и в высшей степени полезное, получая большие выгоды и весьма дорожа союзом с василевсом. Тогда же, видя, что у него нет другого выхода, ибо жители Галаты уже начали войну, они отказались от многого из того, что они обещали прежде. И, тем не менее, по подписании договора василевс все же вступил в войну с генуэзцами. Причина же, которая повлекла за собой много несчастий для обеих сторон, была такова. Некогда и те, и другие (т. е. и венецианцы, и генуэзцы, прим. перев.) плавали к Танаису по торговым делам; и случилось так, что некий из венецианцев поссорился с неким скифом, и они довели ссору до человекоубийства, и поскольку скифы вступились за своего соплеменника, а латиняне, равным образом, за своего, то случилось открытое сражение между обоими народами, и в бою пало много латинян, а из числа скифов – по меньшей мере вдвое больше. А затем, когда латиняне отступили на корабли, скифы, поскольку они, будучи несведущи в деле мореплавания, не могли причинить им вреда, пошли войной на Кафу, которая является крепостью латинян-генуэзцев, обитающих на побережье Скифии, и продолжали войну в течение двух лет, не давая никакой передышки. В ходе этих событий они потеряли многих из числа своих и стали виновниками многих убытков латинян. […] И хотя они ничего не могли поделать со стенами, так как находившиеся внутри стен мужественно оборонялись, все же они захватили много денег из полученных в Скифии торговых доходов и, принуждая в течение войны кормить наемный гарнизон крепости, нанесли весьма немалый ущерб. Когда же это предприятие показалось им бессмысленным, они прекратили войну, заключив перемирие. После же войны постановили генуэзцы, чтобы никакой торговец ни из ромеев, ни из венецианцев, ни даже из самих генуэзцев не плавал к Танаису; предлог же был таков, чтобы не быть принужденными снова по какой-нибудь причине к войне со скифами. На самом же деле приготовляя самим себе основание больших доходов. […] А венецианцам, изгнанным от Танаиса, это нисколько не виделось выгодным для их республики и, соответственно, они стремились плавать к Танаису даже против воли генуэзцев; те же препятствовали им силой и наносили ущерб имуществу, совершая набеги на их торговый порт и захватывая грузовые суда венецианцев. По этой причине они и ввергли себя в войну, и она разгорелась с новой силой, и немало денег и триер было уничтожено с обеих сторон.

(Ioannis Cantacuzeni eximperatoris historiarum libri IV (cura Ludovici Schopeni). Vol. I. Bonnae, 1828. 190-193)