[1714 г.]

Иностранные сочинения о России, написанные современниками и очевидцами событий, являются важным источником по истории нашей страны и по истории международных культурных связей. Несколько чрезвычайно интересных записок оставили авторы, находившиеся в России в первой четверти XVIII в. Предлагаемая работа посвящена одному такому документу, прежде остававшемуся в тени.

В рукописном отделе библиотеки Упсальского университета (Швеция) хранится рукопись трактата о России начала XVIII в. Ларса Юхана Эренмальма.

Л. Ю. Эренмальм (1688-1774, до возведения в дворянство в 1719 г. — Мальм) родился в Выборге; в 1703-1707 гг. учился в Абоском университете (вероятно, на юридическом факультете); в 1708 г. стал аудитором в одном из полков финляндской армии, сражавшейся против русских войск. Военная карьера Л. Ю. Эренмальма завершилась в июне 1710 г., когда он вместе со всеми защитниками Выборгской крепости попал в плен к русским

Осенью 1710 г. Л. Ю. Эренмальм был доставлен в Петербург, оттуда в начале 1711 п-в Москву. Через год, в мае 1712 г., он выкупившись из плена, вновь поехал в Петербург и только в 1714 г. оказался в Стокгольме. По-видимому, в 1713 г. швед еще был в России или на территории, контролируемой Россией; он сообщает о численности русского Балтийского флота по состоянию на 1713 г. Кроме того, он осведомлен о том, что в 1713 г. был приглашен в Санкт-Петербург из Берлина известный немецкий архитектор А. Шлютер. Наиболее поздние сведения о России, приводимые в трактате, относятся к осени 1713 г.

В Швеции Л. Ю. Эренмальм поступил на гражданскую службу, быстро продвигался по служебной лестнице и в 40-х гг. стал губернатором одной из финляндских губерний.

По приезде в Стокгольм в 1714 г. он передал в королевскую Кансли-коллегню рукопись, написанную, по его собственным словам, в 1712-1714 гг. и содержащую около 300 страниц.

В рукописном отделе библиотеки Упсальского университета имеются два списка сочинения Л. Ю. Эренмальма под щифрами Nordin 422 (in folio) и Н 195 (in quarto). Финляндский историк М. Г. Шюбергсон, автор биографического очерка о Л. Ю. Эренмальме, читавший в конце XIX в. оба текста, полагает, что N 422 является списком с рукописи, переданной автором в 1714 г. правительству Швеции. Однако существовал еще один экземпляр, который автор позднее передал для ознакомления своему другу. ¹ [142] Рукопись под шифром Н 195 ², по мнению М. Г. Шюбергсона, — список с этого второго оригинала. Она является полной, в отличие от списка N 422, в котором, как отмечает ученый, недостает нескольких глав; в остальном тексты идентичны.

Список Н 195 переписан рукой друга Л. Ю. Эренмальма — И. Седеръельма, вероятно, вскоре после смерти автора. Листы рукописи не нумерованы, номера страниц проставлены нами, с. I — титульный лист. Текст сочинения о России разбит на Предисловие и семь книг, которые, в свою очередь, делятся на главы. К рукописи Н 195 приложены следующие тексты; письмо Л. Ю. Эренмальма своему другу, очевидно, сопровождавшее второй оригинальный экземпляр, а также краткий текст, содержащий биографические сведения об авторе и составленный, вероятно, И. Седеръельмом.

На с. 281-292 находится «Извлечение из известий о России ландсхёвдинга Л. Ю. Эренмальма, записанных в 1714 г. во время пребывания его в плену» ³, переписанное другой рукой (почерк конца XIX или начала XX в.). «Извлечение» содержит важнейшие цифровые и другие сведения, приводимые в трактате. М. Г. Шюбергсон об «Извлечении» не упоминает.

На с. 293-296 приложен русский документ — «Речь, какова от Сената именем всех чинов государства Российского его императорскому величеству в церкви святой Троицы от господина канцлера графа Головкина говорена в 21-й день октября 1721 году». На полях — помета на шведском языке; «Речь русского Сената к царю Петру 22/10 1721 г. с просьбой принять императорский титул» ⁴.

Л. Ю. Эренмальм был широко образованным человеком, владевшим несколькими европейскими языками. Он имел возможность прочесть книги западноевропейских авторов XVI-начала XVIII в. о Русском государстве. В трактате упомянуты труды Гваньини, Олеария, Одерборна, Гримаре, Мейерберга, Карлейля, Идеса и некоторых других. Л. Ю. Эренмальму известны «Французский трактат о Кушимеке», «вышедшая в 1704 г. реляция о России» (Вероятно, имеется в виду сочинение «Der Staat von Moscau» (S. 1, 1704)), сочинение П. И. Марпергера, изданная несколько лет тому назад книга под названием «Жизнеописание царя» и опубликованное в 1713 г. в Лейпциге «Описание Санкт-Петербурга и Кроншлота в 1710-1711 годах» ⁵. Как следует [143] из Предисловия (с. 2-9), молодой швед обнаружил, что существовавшая литература неточно отражала жизнь этой страны, не содержала многих важных сведений о ее экономическом п военном потенциале, культуре и т. д.: «Я до сих пор не видел ни одной книги или трактата, где бы правдиво, без лицемерия и пристрастности говорилось о России и ее нынешнем состоянии; напротив, пером одних авторов водила ненависть, пером других — лицемерие, а множества третьих — неосведомленность <...> Те, кем руководят ненависть и пристрастие, слишком преуменьшают фигуру царя, чернят все его дела, не различают его дурных и добрых качеств <...> не замечают силы и роста России» (с. 2).

Л. Ю. Эренмальм, увидевший Россию иной, нежели представлял себе по книгам, находясь в плену и пользуясь некоторой свободой, поставил перед собой задачу определить «теперешнюю силу России» и изложить в специальном сочинении собранные сведения «со всей возможной правдивостью и верностью, имея целью лишь ту пользу, которую я могу этим принести моему дорогому отечеству» (с. 8).

Предисловие содержит обзор западноевропейской литературы о России — настоящий историографический очерк; автор сформулировал также основные задачи, которые он ставил перед собой, принимаясь за работу над трактатом.

Книга 1 — «О многочисленности населения в России» (с. 9-49) — заключает в себе сведения о причинах значительной населенности страны, о быте и нравах русских, их отношении к западноевропейской культуре. Специальная глава трактата посвящена причинам многочисленности населения в России, они сведены Эренмальмом в шесть пунктов: «1) Обширность страны... 2) Они (русские. — Ю. Б.) женятся <...> в совсем юном возрасте, нередко можно видеть, что мальчик 14-ти лет берет жену, которой не исполнилось 16-ти <...> 3) В России не так строго наказывают за блуд <...> 4) <...> Изобилие продуктов питания <...> поскольку хлеб и другие съестные припасы в избытке имеются в России и народ по многу лет не знает неурожаев, это весьма способствует приросту населения <...> Поскольку 5) войны и чума долго щадили Россию, то значительно увеличилось ее население, ибо о чуме в этой стране не слыхали уже 100 лет, и кроме нынешней войны Россия также, со времени похода Алексея Михайловича на Польшу и его военных действий в Лифляндии, жила в основном в мире, так как более поздние действия против турок и татар не вызвали больших потерь в людях <...>, Россия имеет прирост [населения] и за счет иностранных наций, вследствие 6) дозволенной свободы вероисповедания и возможности для всякого поселившегося в России искать здесь своего счастья в торговле, мануфактуре или милиции (т. е. армии. — Ю. Б.) <...> В России еще больше увеличилось население за счет тех, которые в трудное и неурожайное время (Л. Ю, Эренмальм имеет в виду время Великого голода — 1695-1697 гг.): 1) переселились туда из Финляндии, Карелии, Ингерманландии и Польши в 1695 году <...> 2) Я сам по дороге между Торжком и Новгородом встречал целые деревни, где говорили только по-фински <...> Нынешний царь приказал установить свободное отправление религиозных обрядов, чтобы католики, реформисты, лютеране, армяне, даже турки и язычники могли иметь в России свои церкви и публичные собрания и, если они не совершили преступлений перед властью, каждый может, не опасаясь никаких преследований, по своему обычаю <...> тайно или явно отправлять богослужение» (с. 14-19).

Представляется уместным изложить здесь сведения, сообщаемые автором трактата о Петре и других видных российских деятелях; эти сведения имеются в различных частях рукописи.

Петр в изображении Эренмальма выступает как выдающийся государственный деятель, успешно проводивший радикальные социальные, экономические, политические и культурные реформы. Он приглашает в Россию иностранных военных и гражданских специалистов, отправляет за границу для обучения боярских сыновей и Других юношей, «усердно старается так во всем устроить свою страну, чтобы она впредь могла считаться среди регулярных государств». Он насаждает в России науки и искусства, открыл в Москве несколько школ, учредил печатание и продажу книг, переведенных с иностранных языков; при нем начинает выходить первая русская газета (с. 40-41).

Петр, читаем в рукописи, с юных лет «употреблял большие усилия для приобретения знаний, нужных военному человеку», будь то теория или практика, инженерное [144] или другое искусство. Для «полезного времяпрепровождения» он читает книги Юлия Цезаря и Квинта Курция, заимствуя тем самым опыт военачальников прошлых эпох (с. 195).

Весьма важным шагом стала реорганизация русской армии. Замыслы царя успешно осуществляются, что видно по результатам целого ряда операций, например взятия крепостей Нотебурга и Выборга. Царь, замечает шведский автор, весьма предусмотрителен, осторожен и умеет учиться на собственных ошибках. Личное участие Петра в походах обычно является залогом их удачи.

Таким образом, по Эренмальму, роль Петра в боевых действиях на фронтах Северной войны весьма значительна. Царь, имеющий чин пехотного генерал-лейтенанта и полковника Преображенского гвардейского полка, «с основанием может быть назван умным, бдительным и осторожным генералом» (с. 197). Кроме того, он хорошо осведомлен относительно качеств своих генералов и офицеров и «умеет использовать каждого на его настоящем месте». Будучи «весьма суров с теми, кто ошибается сознательно или по неведению», он «хорошо награждает тех, которые отличились храбростью и доблестями» (см. с. 198-200).

Если о Петре — государственном деятеле и генерале Эренмальм говорит с уважением, признавая за царем редкие достоинства и мудрость, то Петр-моряк вызывает нескрываемое восхищение иностранного наблюдателя. Деятельность Петра в области создания русского военно-морского флота такова, что, как пишет автор, «кажется, что он родился и воспитан под Нептуном». Петр «с такой точностью изучил все науки, необходимые моряку, что до мелочи знает, что надлежит знать настоящему корабельному мастеру и умелому морскому офицеру, и в его стране нет ни единого выросшего там человека, кто бы превосходил его в этом». Петр научился кораблестроению в Голландии, сам построил несколько отличных кораблей, «так что находящиеся на русской службе иностранные морские офицеры поражаются искусству, которого он достиг в этом деле, и удовольствию, которое он находит в своем дальнейшем совершенствовании в нем» (с. 208).

Будучи в Петербурге, царь непременно старается выкроить время, чтобы поработать на верфи или же поплавать в море на галиоте либо шлюпке даже в непогоду (с. 267). «Страсть царя к морю безгранична», — убежденно записал Эренмальм (с. 208). Обобщая свои наблюдения, он заключает, что у российского монарха «нет недостатка ни в разуме, ни в познаниях». Преобразования, совершенные уже ко времени пребывания шведа в России, убедили его в том, что «Россия никогда не имела более опасного для Швеции царя, чем этот», а плоды усилий Петра Эренмальм называет «едва ли не чудом» (с. 233-234).

Итак, Петр, как видел шведский автор, уже к началу второго десятилетия XVIII в. многого достиг на пути преобразований. Однако, считает Эренмальм, происходящие в стране процессы не являются необратимыми. Россия еще может пойти вспять. «Если тот, кто будет править вместо царя, не унаследует его бдительности и качеств, то я опасаюсь, что все до сих пор приложенные усилия окажутся напрасными» (с. 47, 201). Подобные опасения не были беспочвенными: «Сам кронпринц еще испытывает большую неприязнь к иностранцам, и хотя он женат на иностранной принцессе, сам был в чужих странах и учился их языкам, однако во всем, помимо наружных одежд, придерживается прежних русских обычаев <...> и кажется, что принц лишь внешне следует иностранным манерам и приветлив с иностранцами более из страха перед своим отцом <...> чем в силу собственных склонностей и желания» (с. 46-47). Эренмальм придает указанному обстоятельству важное значение для судеб России; к теме о качествах царевича Алексея Петровича он не раз возвращается на страницах трактата: «Я опасаюсь, что если этот царь умрет прежде чем сможет более утвердить свое правление и поставить на более прочную основу, то Россия будет страдать от еще больших внутренних раздоров, тем более, что кронпринц имеет совсем другие настроения, нежели его отец, и, кроме того, недостаточно способен довести до конца начатые этим царем дела и планы» (с. 26).

Для ближайшего к Петру человека — А. Д. Меншикова — автор находит мало добрых слов. По мнению Эренмальма, дурные качества фаворита не столько способствуют, сколько препятствуют преобразованиям: он чванлив, завистлив и корыстолюбив, к тому же большой интриган. [145]

«Из русских в кавалерии первым следует назвать фельдмаршала князя Меншикова, который в военном деле и не так совершенен, как подобает генералу или фельдмаршалу, однако его природные и врожденные большая твердость, быстрый ум и находчивость помогают ему преодолеть многие трудности, которые, вероятно, можно было бы счесть непреодолимыми. Блеск роскошных экипажей, мундиров и обедов, а также притворное доверие, которое он будто бы питает к иностранцам, значительно способствовали распространению слухов о нем среди солдат и прибавили ему славы. Он придерживается также правила привлекать на свою сторону генералов и других высоких офицеров, как русских, так и иностранцев, заслуживших похвалы царя за свои способности и заслуги; ими он затем умеет пользоваться как верными и полезными слугами для исполнения своих планов, а также поддержания прежней доброй репутации. К их числу можно отнести генерала Репнина, Рённе, полковника Брукенталя и некоторых других. Но вся эта политика и его осторожность не могут компенсировать его больших пороков, а также ежедневных недостатков, имеющихся по его вине в милиции» (с. 184). Царь, зная «дурные качества и невежество» фаворита, «порядочно подрезал ему крылья», но поскольку тот оставался фельдмаршалом, то армия от его действий весьма страдает. В другом месте Эренмальм прямо называет А. Д. Меншикова «истинной пиявкой России» (с. 202-204, 269).

«В инфантерии первым из русских может быть назван фельдмаршал Шереметев, из древнего дворянского рода, высокий ростом, с мягким лицом и во всех отношениях похожий на большого генерала. Он кавалер Мальтийского ордена и ордена Св. Андрея и как в прошлую, так и в только что бывшую турецкую войну заслужил большую славу. Многие сражения со шведскими войсками, хотя русские в них порой несли большие потерн, добавили ему не меньше славы. Он особенно любим царем за то уважение, которое выказывает к нему вся русская нация, так что они из особой любви называют его "батюшка", то есть "отец", и почитают его выше всех после царя <...> Царь очень умело использует это, поскольку в военных операциях любовь подчиненных к генералу может сказаться весьма благоприятно. Царь любит его также за большое прямодушие и любовь, которую он [Шереметев] питает к своему повелителю <...> а также за его доброту к иностранцам, ибо он смотрит не на различие наций, а на собственные заслуги каждого и охотно помогает чужеземцу, отличившемуся на царской службе <...> Царь любит его также за порядок, установленный в подчиненных ему войсках, где он не позволяет погрешить против правосудия и доброго устава. Он не корыстолюбив и не алчен, а скорее может быть назван щедрым <...> Мнение царя о нем таково, что ему более недостает удачи, нежели разума, и что его храбрость может быть полезнее против турок, благодаря его большому опыту, чем против других врагов царя. Он крупный, несколько толст, с бледным лицом и голубыми глазами, носит белокурые парики и, как в одежде, так и в экипажах, он таков же, как любой офицер-иностранец. Совершенные в юности путешествия в Италию весьма способствовали приобретению им приятных манер» (с. 180-181).

«Князь Михаил Голицын по своим заслугам должен считаться вторым вслед за Шереметевым. Он принадлежит к одному из знатнейших родов в России и прежде был полковником Семеновского полка. Он заслужил особенную славу за свой природный добрый ум, приветливое обращение с подчиненными офицерами и рядовыми и приобретенный в этой войне опыт; он не теряет присутствия духа в любой обстановке. Царь советуется с ним, особенно если планируется какой-либо важный поход. Он также очень предприимчив и не жалеет усилий для того, чтобы быстро и со всей осторожностью осуществить порученное ему. Он стремится как в одежде, так и всем образом жизни выглядеть солдатом и своими большими заслугами располагает к себе офицеров и солдат. Его природная приветливость и приятные манеры также весьма способствуют упрочению любви, которую он заслужил у своих подчиненных, однако все это перевешивает большая отвага, за которую его уважают. И если бы Голицын и покойный генерал Кирх не помогли царю в <...> (неразборчиво. — Ю. Б.) битве и не были во главе русских солдат, ободряя их большой отвагой и личным примером, чтобы вновь и вновь предпринимать частые атаки, то долго утверждаемая и сомнительная победа легко могла бы уплыть из рук царя. Различные проведенные под собственным командованием Голицына операции убедительно свидетельствуют о том, что ему не занимать приличествующей генералу храбрости. Он на службе в годы войны приобрел большой, [146] опыт, выполнял задания, в том числе и опасные. Он не корыстолюбив, а охотно делится с другими тем, что имеет с собой в походе. Сам царь также хвалит его, говоря, что ценит его более, чем какого-либо другого своего генерала, и часто публично говорит, что Голицын намного превосходит самого Шереметева. Поэтому царь теперь в этом и прошлом году доверил ему командование в Финляндии, где, можно сказать, генерал-адмирал Апраксин был поставлен более для виду и для дополнения числа генералов, нежели для действительной пользы. Голицын имеет средний рост, сильные члены и коренастую фигуру, продолговатое лицо, которое от упорных трудов и больших утомлений основательно загорело на солнце и похоже на лицо солдата; его украшают большой красивый нос, ясные голубые глаза и приятное выражение лица; одежда не богата, но опрятна, у него собственные темные волосы, заплетенные сзади в косу; он курит много табаку и имеет обыкновение, идя навстречу неприятелю, держать во рту трубку и не обращать внимания на летящие вокруг него пули и на направленное на него холодное оружие, из чего можно сделать вывод о его большом самообладании во время акции, которое может почитаться за одно из важнейших качеств всякого генерала» (с. 181-182).

Генерал-адмирал Ф. М. Апраксин «благодаря своему близкому родству с царем занимает в России высокие посты и питает внутреннюю ненависть к иностранцам, всячески старается им досадить» (с. 205). «Поскольку русские манеры укоренились в нем слишком глубоко и прочно, то, вероятно, его ненависть к иностранцам никогда не угаснет, тем более, что им движет чрезвычайное самолюбие и невыносимая русская амбиция <...> Единственной его добродетелью является справедливость в службе и доверенных ему делах, и ни взятки, ни подарки не могут побудить его счесть правым неправого» (с. 219). Эренмальм весьма сдержанно оценивает флотоводческие достоинства генерал-адмирала: «<...> его умение и опыт в морском деле весьма незначительны» (с. 218); в другом месте трактата читаем: «<...> генерал-адмирал не знаком с морским искусством и поэтому вряд ли сможет причинить большой ущерб противнику на море» (с. 224).

Норвежец вице-адмирал К. Крюйс, как отмечает Эренмальм, — главный помощник царя в организации военно-морского флота. Вообще «наибольшая часть бремени во всем, что касается флота, лежит на нем». К. Крюйс — фактически первая фигура на флоте, его приказаниям подчиняются все. Вице-адмирал среднего роста, носит опрятные, хотя и недорогие одежды. «Он близорук и должен довольно близко подносить лицо, прежде чем сможет кого-либо узнать». Он вежлив в обращении с подчиненными офицерами, несмотря на то, что имеет вспыльчивый нрав. К. Крюйса знает в лицо весь флот — по большому следу ожога или шрама на щеке (другие источники говорят о родимом пятне.) (с, 213, 219).

Далее приведена следующая характеристика: «Вице адмиралу надо отдать должное — он превосходно разбирается в вопросах устройства и содержания флота. Но я очень сомневаюсь, что он может быть назначен и уполномочен командовать флотом против неприятеля, поскольку прежде в России он никогда не имел столь высокого командного поста и, кроме того, хотя в юности участвовал в морских сражениях, это было под командой другого человека, и теперь, с тех пор как он прибыл в Россию, ни разу не имел случая испытать свое мужество» (с. 224).

Внимание Эренмальма привлек также ученый, генерал-фельдцейхмейстер Яков Вилимович Брюс, родившийся в Москве в семье шотландца — полковника на русской службе. Брюс «довольно высок и не очень толст; из-за постоянных размышлений и математических расчетов и страстного желания найти что-либо новое он всегда кажется погруженным в думы». Он обладает обширными познаниями и является лучшим в России специалистом в артиллерийском и инженерном искусствах. Петр очень любит Брюса «за его большое искусство, усердие и энергию в службе, неутомимость и неусыпную бдительность», произвел его в кавалеры ордена Андрея Первозванного и вообще щедро жалует (с. 186).

Рукопись содержит также характеристики вице-адмирала Боциса, генералов Долгорукого, Репнина, Бауэра, Кирха и других.

Общие впечатления Эренмальма сводятся к тому, что иностранцы в русской армии и флоте играют все меньшую роль; подготовлены и готовятся свои, отечественные кадры [147] специалистов, в России выросла плеяда военачальников, способных решать судьбы войны. В большей степени сказанное относится к сухопутной армии.

Книги II — «О плодородии России» (с. 49-57) — и III — «Об имеющихся теперь в России мануфактурах» (с. 57-76) — посвящены описанию природных ресурсов, сельского хозяйства и промышленности России. Эренмальма интересуют прежде всего горная и металлургическая промышленность страны. По его мнению, «в России нет недостатка в металлах, если их прилежно поискать». Автор сообщает подробные сведения о железоделательных предприятиях в Карелии, Подмосковье, Воронеже; детальную характеристику получили ассортимент и качество продукции, цены, производительность труда, экономические возможности предприятий. Эренмальму известен также один медеплавильный завод, расположенный близ Олонца. Автор высоко оценивает общие перспективы развития металлургии в России, особенно в связи с разысканиями руд на Урале и в Сибири.

В начале XVIII в., по данным шведского автора, в России интенсивно развивалась легкая промышленность: шерстяные и суконные мануфактуры, парусные и канатные, как казенные, так и частные. Шерстяные и суконные мануфактуры были построены в Москве, работали на сырье, доставляемом из Казани и Астрахани (шерсть), из Ярославля, Вологды и других мест (лен). В Москве же действовала и мануфактура по производству парусины.

В России, сообщает автор, есть кирпичные заводы, самые же крупные, «превосходные» предприятия по производству кирпича находились близ Петербурга (с. 70). В трактате имеются сведения о двух стеклянных мануфактурах — близ Москвы и в Копорье (с. 70), о пороховых предприятиях (с. 51), о традиционных русских промыслах (рассказано о производстве отличной русской юфти, добыче соли, ловле рыбы, пушном промысле и др.).

В книге IV «О торговле» (с. 76-149) — сообщается главным образом информация относительно внешнеторговой деятельности российского купечества. Основными ее направлениями, по свидетельству, автора, были морская торговля через Архангельск с западноевропейскими странами, торговля с Персией по Каспийскому морю через Астрахань, торговля с Китаем. В трактате приведены детальные сведения о торговых путях, описаны особенности сухопутных дорог, охарактеризованы судоходные реки Днепр, Дон, Волга, Западная Двина и др. (с. 105-107). Эренмальм чрезвычайно высоко оценивает потенциальные возможности этой сферы экономической жизни страны. В книге о торговле автор обнаруживает также обширные познания в области истории, в том числе истории торговли европейских стран.

Книга V — «О прибылях и доходах России» (с. 149-160) — наименьшая по объему. Эренмальм сетует на то, что такие сведения русские власти содержат в строгой тайне и вниманию его читателей могут быть предложены лишь приблизительные цифры доходов, складывающихся из поступлений от налогов, пошлин, монополий и т. д. По мнению автора трактата, общее состояние казны даже при значительных военных расходах неплохое. «Учреждение всякого рода мануфактур, снаряжение милиции и флота, возведение столь многих крепостей и другие дорогостоящие дела потребовали больших затрат. Но, несмотря на это, видно, что еще в 1710 г. царь не [был], вынужден занимать деньги у других или ссужаться» (с. 160).

Сбор сведений о состоянии вооруженных сил России (книга VI — без названия, часть 1-о сухопутных войсках, с. 160-207; часть 2 — о флоте, с. 207-226) автор считал одной из важнейших своих задач.

Царь, пишет он, легко может поставить под ружье свыше 100 тыс. человек, он свободен от необходимости содержать дорогие наемные войска. В армии имеется довольно много иностранных генералов и офицеров, которые получают большие, в сравнении с русскими, оклады. В книге дается краткая история создания в России армии по европейскому образцу, сообщены принципы комплектования, обучения, сведения о форме одежды полков, военном законодательстве, содержании войск. Названы пехотные полки с указанием имени командира и численности. В общей сложности царь «имеет под ружьем свыше 60-70 тысяч человек пехоты» (с. 174) ⁶ Эренмальм не приводит [148] столь же подробного перечня кавалерийских полков, так как «всех их вместе не видел», но оценивает их общую численность минимум в 40 тыс., основываясь на «высказываниях тех, кто сам находился на царской службе или сопровождал армии в качестве Министров для охранения интересов монархов» (с. 175).

Значительное развитие при Петре получили артиллерийское и инженерное искусства, которым царь уделяет большое внимание. Автор трактата приходит к выводу о большой силе русской артиллерии. Личный состав артиллерии состоит из русских и иностранцев; «простой русский теперь умеет обращаться с пушками и мортирами, и чего им пока еще недостает в теории, они с лихвой возмещают практикой» (с. 178). Военная инженерия приобрела богатый опыт, главным образом на строительстве крепостных сооружений (с. 179).

Царь одержим идеей создания мощных военно-морских сил. Исполнению этого замысла благоприятствуют природные ресурсы страны, в изобилии имеющей строительный лес, пеньку, лен, смолу и др. В создании флота деятельно участвовали, помимо Петра, Лефорт, Головин, Паткуль и особенно Крюйс. Эренмальм приводит «Спецификацию русским кораблям на реке Дон в Азове и Воронеже», которую ему предоставили, по его словам, иностранные морские офицеры. Спецификация (с. 213-215), однако, не имеет ничего общего с содержащимися в исторической литературе данными об Азовском флоте конца XVII — начала XVIII в. ⁴ Эренмальм, в других случаях приводящий точные, как показывает анализ, сведения, в том числе цифровые, на этот раз был введен в заблуждение; вероятно, мы имеет дело либо с недоразумением, либо с дезинформацией. Любопытно, что точно такой же список получил в свое время секретарь императорского посольства в Москву И. Г. Корб ⁸; список был известен также автору другого сочинения о Петре и России ⁹. Впрочем, практического значения этот вопрос уже не имел: Эренмальм знал о печальной судьбе Азовского флота после 1711 г. (с. 216).

Весьма интересны сведения, сообщаемые шведским автором о Балтийском флоте России по состоянию на 1712-1713 гг.; «Чтобы получить правильное представление о петербургском флоте, следует различать разные типы кораблей и судов, которые в нем находятся. В 1712 г. там было 9 военных кораблей о 50 с лишним — 60 пушках,

8 том числе корабли "Полтава” и "Выборг"; в Петербурге и Лодейном Поле также постоянно работали на постройке нескольких русских военных кораблей.

Царь не предполагает использовать на флоте корабли большие, чем о 50-70 пушках, считая большие корабли и с большим числом орудий малоподвижными, неудобными <...> н считая, это не в силах человека выгодно использовать или употреблять в атаках подобные корабли, что он подтверждает примерами акций, имевших место между флотами других морских держав. Весной 1713 г. в Ревель прибыло 40-50 кораблей (Явная описка, должно быть: 4-5 кораблей), которые были куплены царем в Англии, чтобы их использовать в своем флоте в Петербурге <...>. Еще, как рассказывают, о чем, однако, не могу сказать с полной уверенностью, летом 1713 г. несколько кораблей прибыло из Дании в русский флот, так что в 1714 г. в море могут быть выведены 18 военных кораблей.

В этом флоте более 20 фрегатов и шняв, на них по 15-28 пушек; сюда могут быть причислены три фрегата, которые в 1711 г. ушли из Архангельска к датскому флоту: два из них осенью 1712 г. вернулись в Ригу и весной 1713 г. пошли в Петербург.

Бомбардирских кораблей я видел 3, на которых были установлены 2 мортиры, или гаубицы, по каждой стороне от носа корабля; они также вооружены своими надлежащими орудиями, как другие фрегаты или шнявы <...>.

Бригантины несут 4-6 малых 3-фунтовых орудий, их осадка в воде не превышает полутора футов, они узкие, плоские, но длинные и узконосые, так что могут плыть стрелой, а если ветер неблагоприятный, то они имеют 7-10 пар весел, с помощью которых [149] судно чрезвычайно быстро продвигается в воде. Такие суда царь использует в финских шхерах для транспортировки к Выборгу или же у берегов, где нельзя пройти на больших судах; они [бригантины] несут 60 и более человек. По рассказам бывших на них офицеров, таких судов свыше 50. Помимо тех, что находятся в Кроншлоте, я видел в 1712 г. на реке в Петербурге свыше 40, на ремонте которых работали с величайшим усердием, так как они должны были выйти в море, чтобы помочь русской армии в предпринятом тем же летом походе с целью разорить Финляндию.

Русские галеры построены в турецкой манере, они длинные, широкие посередине и заостряющиеся к носу. Они помимо длинного бушприта, снабженного наклонной мачтой, который служит вместо носа, имеют по обе стороны 20-30 пар весел, которыми гребут рабы или пленные; сзади находится большая каюта с окружными перилами; судно имеет не более одной пушки <...>, она установлена впереди прямо на бушприте <...>.

Помимо находящихся на таком судне гребцов, которых много, так как за каждым веслом сидит по нескольку человек, эти суда, когда предпринимается какая-либо экспедиция, нагружаются войсками — по 150-200 человек. В петербургском флоте более 35 таких галер, ими командует греческий шаутбенахт со своими нанятыми и постоянно используемыми греческими и итальянскими офицерами.

Кроме того, здесь также множество яхт, буеров, шлюпок и баркасов, которых и не счесть <...>. Все это в петербургском флоте сделано с 1704 по 1712 г.» (с. 217-218) ¹⁰.

После Полтавской битвы, сообщает далее автор трактата, когда царь окончательно уверился в сохранении Петербурга и завоеванного выхода в Балтику, приступили к строительству и больших военных кораблей.

Эренмальм привел описание русского морского флага, изложил сведения о российском морском законодательстве, условиях содержания флота, назвал сравнительные размеры окладов русских и иностранных морских офицеров. Автор охарактеризовал наиболее видных морских офицеров, служивших в то время во флоте.

Общее мнение Эренмальма о возможностях российского флота следует назвать, скорее, сдержанным: офицеры и матросы не имеют достаточного опыта морских сражений, флот не прошел ни одного серьезного испытания и вряд ли может представить опасность для Швеции.

В книге VII (с. 226-259) подведены итоги наблюдений Эренмальма над российской действительностью; здесь помещены военно-политические оценки и суждения автора о возможных последствиях для Швеции значительного усиления России на Балтийском море.

Работа завершается главой «Описание города Петербурга с несколькими замечаниями» (с, 260-273), в которой автор на основе личных впечатлений весьма подробно и ярко рассказывает о новой русской столице 1710-1712 гг. «Описание» имеет исключительную ценность: оно является одним из самых первых детальных изображений раннего Петербурга ¹¹.

В целом необходимо отметить, что рассматриваемое сочинение насыщено чрезвычайно обширной информацией по многим вопросам, которые могли интересовать шведское руководство.

Об источниках, использованных автором при работе над сочинением, можно сказать следующее.

Л. Ю. Эренмальм неоднократно упоминает о своих российских знакомых. В их числе были высокопоставленные иностранные чиновники и офицеры на русской службе. В тексте то и дело встречаются замечания вроде: «Мне в Москве рассказывал управлявший прежде заводами писец что <...>» (с. 59); «По словам генерала А. было <...>» (с. 175); «Иностранные офицеры предоставили мне нижеследующую [150] спецификацию и, кроме того, рассказали <...> (с. 213). Эренмальм общался также с дипломатами, купцами. Он был знаком с английским капитаном Джоном Перри, впоследствии автором широко известного сочинения о петровской России, и беседовал с ним о преобразованиях Петра. Дважды упоминаемый в трактате как собеседник автора, кораблестроитель Федосей (Fetosse) это, без сомнения замечательный русский; мастер Федосей Скляев.

Благодаря широкому кругу знакомств Эренмальм получил значительный комплекс фактов о разных сторонах жизни русского государства. Так, в тексте рукописи приведена сводная таблица населения России с указанием численности городского и сельского населения в каждой из восьми тогдашних губерний страны. Таблица, как легко- определить, составлена по данным переписи 1678 г. ¹².

К «Описанию Петербурга» приложен «Экстракт вывезенных из Петербурга морем товаров в 1712 г.» (на немецком языке) ¹³. Приведенные в этом документе сведения об объемах почти всех товаров значительно превышают имеющиеся в научной литературе цифры.

В сочинении Эренмальма есть, кроме того, список всех пехотных полков русской армии с указанием их численности. Приведен и другой цифровой материал, позволяющий думать, что автор имел доступ к официальным документам.

Некоторые сведения Эренмальм почерпнул из опубликованных сочинений других авторов. При написании книги о торговле он, по его словам, пользовался трудом П. И. Марпергера «Московитский купец» ¹⁴.

Шведскому автору присущ критический подход к литературе. Эренмальм считал, что известия о России писателей XVI — начала XVIII в. устарели и полезными в них могут оставаться только сведения, относящиеся к русской религии. Патриотично настроенный швед стремился дать читателям — а мы знаем, кому он адресовал свой труд, — возможно более точный анализ социально-экономической, политической, культурной жизни Русского государства. Это побудило его заново собирать материал для освещения многих вопросов.

Значительная — и, думается, наиболее ценная — часть заключенной в сочинении информации почерпнута из личных наблюдений автора. Судя по обширности этих наблюдений, он, по-видимому, имел не только свободу общения, но и значительную свободу передвижения.

Сочинение Л. Ю. Эренмальма «Состояние России при Петре I» почти не изучалось. Кроме биографического очерка М. Г. Шюбергсона, где на нескольких страницах изложено содержание трактата, имеется также статья К. О. Линдеквиста, специально рассматривающая характеристику генерала М. М. Голицына, данную Л. Ю. Эренмальмом ¹⁵. Недавно вышел из печати обзор В. Е. Возгрина, в котором автор остановился на сочинении шведского автора ¹⁶. Насколько нам известно, этим литература вопроса практически исчерпывается.

Вместе с тем анализ содержащихся в сочинении сведений убеждает в их весьма значительной точности и достоверности. Данный труд следует рассматривать как ценную часть истории русско-шведских (и русско-финляндских) культурных связей первой четверти XVIII в.; он заслуживает также пристального внимания специалистов по истории России эпохи петровских преобразований. Рукопись Л. Ю. Эренмальма должна занять видное место в ряду лучших зарубежных сочинений о России первой четверти XVIII в.

Комментарии

1. Биографические сведения о Л. Ю. Эренмальме почерпнуты из работ. Lagus W.G. Abo hofratts historia intill den 12 Nov. 1823, da Hofratten firade sin andra Secular — fest, I. Helsingfors, 1834, s. 285-292, 556-558; Schybergson M. G. Lars Johan Ehrenmalm. Biografisk teckning. — Skrifer utgivna af Svenska litteratursallskapet i Finland. IX-Forliandlingar och uppsatser 3, 1887-1888. Helsingfors, 1888, s. 120-160; Anthoni E. Lars Johan Ehrenmalm. — Svenkst biografiskt lexikon, bd. 12. Stockholm, 1949, s. 290-295. Все сведения о пребывании Л. Ю. Эренмальма в России взяты из его рукописи.

2. Сотрудник Ленинградского отделения Института истории СССР АН СССР проф. О. Л. Вайнштейн, будучи в 1958 г. в научной командировке в Швеции, сделал микрофильм более полной рукописи — Н 195, хранящейся сейчас в архиве ЛОИИ СССР. На титульном листе такого же микрофильма, изготовленного позже (с которым мы работали), заголовок; «Rysslands tillstand under Peter I» («Состояние России при Петре I»). Сам автор назвал свое сочинение: «Nagra anmarkningar angaende det ryska rijketz nuvarande xnacht och styrkio, i anseende till myckenheten af manskap, landets fruchtbarhet, de inrattade manufacturer, handeln, rijketz inkomster m. m.» («Заметки о нынешней силе и мощи Русского государства — численности населения, плодородии земли, устроенных мануфактурах, торговле, государственных доходах и т. д.»). Со списком N 422 мы не имели возможности ознакомиться.

3. «Utdrag af Landshofdingen L. J. Ehrenmalms ar 1714 under sin fangenskap forfattade underrattelser om Ryssland».

4. «Ryska Senatens tal t. Tsar Peter 22/10 1721 med anhallan att han skall antaga kejsarliteln».

5. Guagninus A. Omnium regionum Moscoviae monarchiae subjectarum morum et religionis descriptio et gesta tyranni Joannis Basilidis ex Sarmatia. Spirae, 1581; Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. СПб., 1906; Oderborn Р. Johannis Basilidis Magni Moscov. Ducis vita per Paulum Oderborn, 1585; Grimarei de. Les campagnes de Charles XII... par Mr. de Grimaret... v. 1-4. La Haye, 1708; Мейерберг А. фон. Путешествие в Московию барона Августина Мейерберга, члена императорского придворного совета, и Горация Вильгельма Кальвуччи... послов... римского императора Леопольда к царю и великому князю Алексею Михайловичу в 1661 году, описанное самим бароном Мейербергом. М., 1874; Описание Московии при реляциях гр. Карлейля. — Историческая библиотека, 1879, № 5, с. 1-46 (паг. 3); Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692-1695). М., 1967; Le prince Kouchimen, histoire tartare, et Dom Alvar del Sol, histoire napolitane. Paris, 1710; Marperger P. J. Moscowitischer Kauffmann. Das ist; Ausfuhrliche Beschreibung der Commercien, welche in Moscau... Luebeck, 1705, Des grossen Herrens, Czaars und Gross-Filrstens von Moscau, Petri Alexiewiz... Leben und Thaten... Von S. H. v. L. Francffurt und Leipzig, 1710; Exacte Relation von der Ir. Czaarscher Majestat Peiro Alexiewitz an dem grossen Newa Strohm und der Ost-See neu erbaueten Vestung und Stadt St. Petersburg, wie auch von dem Castel Cron Schloss und derselben umliegenden Gegend... Leipzig, 1713. Рус. пер.: Описание Санкт-петербурга и Кроншлота в 1710-м и 1711-м гг. СПб., 1860; то же в кн.: Русская старина, 1882, т. XXXVI, окт., с. 33-60; нояб., с. 293-312.

6. По штатам 1711 г. российская полевая армия насчитывала в общей сложности 62 454 чел. пехоты (Бескровный Л. Г. Русская армия и флот в XVIII веке. (Очерки). М., 1958, с. 40).

7. Елагин С. И. Список судов Азовского флота с 1696 по 1712 год. В кн.: Елагин С. И. История русского флота. Период Азовский. СПб., 1864, ч. 1. Приложения, с. 1-47; Веселаго Ф. Ф. Список русских военных судов с 1668 по 1860 год. СПб., 1872, с. 442-643.

8. Корб И. Г. Дневник путешествия в Московию (1698 и 1699 гг.). СПб., 1906, с. 279-283.

9. Des grossen Herrens, Czars und Gross-Fuersten von Moscau, Petri, Alexiewiz... Leben und Thaten..., S. 279-281.

10. Ср.: Елагин С. И. Список судов Балтийского флота, построенных и взятых в царствование Петра Великого. 1702-1725. СПб., 1867, с. 22-23, 46-48, 58-59, 50-53; Веселаго Ф. Ф. Указ, соч., с. 8-13, 74-79, 140-143, 268-269, 276-277, 294-295, 340-341, 344-347.

11. «Staden Pettersborgs beskrifning, med nagra anmarkningar derwid.». Опубликовано с небольшими сокращениями в статье: Беспятых Ю. И. Страницы старинной рукописи. — Нева, 1982, № 5, с. 186-189.

12. См.: Клочков Н. Население России при Петре Великом по переписям того времени. Т. 1. Переписи дворов и населения (1678-1721). СПб., 1911, с. 70; Водарский Я. Е. Население России в конце XVII — начале XVIII века. (Численность, сословно-классовый состав, размещение). М., 1977, с. 14-16.

13. Extract von ausgeschifften russisсhe Producten von St-Petersburg 1712, S. 274-275.

14. Marperger P. J. Moscowitischer Kauffmann. Das ist: Ausfuhrliche Beschreibung der Commercien... Lubeck, 1705.

15. Lindeqvist K. O. Ehrenmalms skildring av Mikael Golytsin. — Historiallinen aikakauskirja, 1915, № 1-2.

16. Возгрин В. E. Источники no русско-скандинавским отношениям XVI-XVIII веков. В кн.: Рукописные источники по истории Западной Европы в архиве Ленинградского отделения Института истории СССР. Археографический сборник. Л.,. 1982, с. 145.

Текст воспроизведен по изданию: Сочинение Л. Ю. Эренмальма "Состояние России при Петре I" // История СССР, № 5. 1984