СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

СТАРШАЯ ЛИВОНСКАЯ РИФМОВАННАЯ ХРОНИКА

LIVLAENDISCHE REIMCHRONIK

Старшая Ливонская Рифмованная хроника наряду с хроникой Генриха Латвийского и хроникой Петра из Дусбурга входит в число трёх главных хроник, из которых - и часто исключительно из них - мы знаем не только общий ход, но и уникальные подробности завоевания Прибалтики немецкими крестоносцами в XIII веке. В упомянутом столетии это единственная хроника Тевтонского ордена, написанная современником и участником событий. Более ранняя хроника Генриха Латвийского не является орденской хроникой, а несколько более поздняя хроника Петра из Дусбурга, хотя и рассказывает о событиях XIII века, написана уже во второй четверти XIV столетия. Без Рифмованной хроники мы не знали бы многих подробностей важнейших битв в Прибалтике, в том числе Ледового побоища, битвы при Дурбе, Раковорской битвы, сражений при Карусе и при Ашерадене, не имели бы совершенно уникальных сведений о Миндовге, Тройдене и о других литовских князьях. Да и вообще все источники по ранней истории средневековой Литвы сводились бы только к известиям Ипатьевской летописи и немногим дошедшим до нас официальным грамотам. К великому сожалению, этот воистину бесценный исторический источник никогда не переводился на русский язык полностью, а немногочисленные отрывки не давали даже приблизительного представления обо всём этом выдающемся сочинении. А оно очень отличается от хроник Генриха Латвийского и Петра из Дусбурга.

Во-первых, автор нашей хроники был не духовным, а светским лицом. Большинство исследователей склоняется к тому, что он был герольдом или же оруженосцем кого-нибудь из рыцарей Тевтонского ордена в Ливонии. И если оруженосцем, то не очень молодым и не из простолюдинов. Самый замысел и довольно большой объём произведения исключают вероятность того, что это могли быть литературные опыты юного менестреля. Одно время автору даже предложили имя: Дитлеб фон Алпнеке, но потом от этой гипотезы быстро отказались.

Во-вторых, хроника написана не на латыни, а на немецком языке, что для того времени было делом новым и уже само по себе представляло заметное явление в немецкой литературе.

В-третьих, как следует и из её названия, хроника написана рифмованными стихами. Переводить рифмованные хроники очень трудно. Каждая строчка должна содержать лишь то, что в ней написано, и переставлять их местами нельзя. Но ведь их надо ещё и рифмовать. Поэтому переводчики часто вообще отказываются от рифм. И хотя таким образом удаётся добиться точной передачи содержания каждой фразы, читатель в этом случае вправе задать вопрос: а почему же хроника называется рифмованной?

Поэтические достоинства хроники объективно могут оценить разве что сами немцы. Стоит отметить, что мало кто из литературоведов поленился бросить камень в её автора. Его ругали буквально за всё: за напыщенный слог, за плохие рифмы, за неправильный размер и тому подобное. Но иностранцы ценили Рифмованную хронику выше, чем немцы - и не только как первоклассный исторический источник. Выдающийся латышский филолог Валдис Бисениекс восхищался именно стихами, удивляясь тому, что такая непростая форма, как книттельферз, была в ходу уже в XIII веке. Он же сетовал, что латышский язык не даёт возможности точно передать подобный стихотворный размер. Русский язык такую возможность даёт, но в настоящем переводе ей почти не удалось воспользоваться. Переводчик свою главную задачу видел в том, чтобы как можно точнее передать содержание - формой пришлось пожертвовать. При этом он не сомневается в том, что когда-нибудь Рифмованной хроникой займутся достойные преемники таких корифеев стихотворного перевода, как Семён Липкин и Аркадий Штейнберг.

Ранее считалось, что как самостоятельный исторический источник Рифмованная хроника представляет серьёзный интерес, начиная со времени не ранее тридцатых годов XIII века, так как до этого она лишь пересказывает «Хронику Ливонии» Генриха Латвийского. Но современные учёные выяснили, что непосредственно с хроникой Генриха наш автор не был знаком. Мало того, его рассказы и рассказы Генриха Латвийского об одном и том же событии иногда довольно заметно различаются, причём не только в мелких деталях. Поэтому есть основания считать, что автор Рифмованной хроники, помимо устных пересказов хроники Генриха, располагал и другими источниками, до нас не дошедшими. Он должен был опираться и на устную традицию, то есть на рассказы братьев и оруженосцев Тевтонского ордена, священников и местных жителей.

Фактически здесь мы имеем дело с альтернативной историей Ливонии. И хотя хроника Генриха Латвийского освещает этот период намного подробнее и хронологически достовернее, изучение соответствующей ей части текста Рифмованной хроники представляется тоже очень важным.

Во-первых, мы находим здесь маленькие, но очень существенные дополнения к «Хронике Ливонии», а иногда и целые эпизоды, о которых Генрих вообще не упоминает. Так, только из Рифмованной хроники мы узнаём о том, что убийца магистра Винно был колесован. Таков рассказ об эстонской женщине, спасшей от голодной смерти двух братьев ордена Меченосцев, заключённых в крепости Вильянди, и т.п.

Во-вторых, Рифмованная хроника служила источником для таких широко известных и часто цитируемых хроник, как хроника Германа из Вартберга и хроника Бальтазара Рюссова. Многие ошибки и неточности, подчёрпнутые у этих хронистов и разошедшиеся по сочинениям историков, описывавших события первой четверти XIII столетия, как теперь можно утверждать, берут своё начало именно из нашей хроники.

В третьих, и это важнейшая особенность всего сочинения, Рифмованная хроника отражает мировоззрение братьев Тевтонского ордена и именно их восприятие ливонской истории, отличное от её восприятия рижскими или дерптскими горожанами, а тем более людьми из епископского окружения, к которым принадлежал Генрих Латвийский. Не забудем, что именно в конце XIII века, когда и создавалась Рифмованная хроника, противоречия между горожанами, епископом и орденом приблизились к своему пику и вскоре вылились в жестокую междоусобную войну.

Валдис Бисениекс, автор блестящего перевода Рифмованной хроники на латышский язык, отмечал известное сходство между этим произведением и современной ему «Песнью о Нибелунгах» - впрочем, это давно заметили и сами немцы. И нам кажется, что немецкие писатели и филологи были чересчур уж строги к своему пращуру. Ведь хорошая литература - это, прежде всего, хорошо рассказанная история. Теперь русскоязычный читатель сам сможет судить, хорошо или плохо эти истории рассказаны.

Рифмованная хроника состоит из 12 017 строк или более чем из шести тысяч двустиший. Для сравнения: в «Одиссее» 12 106 строк. Полностью хроника переведена только на латышский (1893, 1936 и 1998) и эстонский (2003) языки. Английский перевод (1979), по существу, является прозаическим пересказом, причём несколько сокращённым. На польский и литовский языки, как и на русский, до сих пор переводились лишь отрывки.

(Вступление)

        Господь создал землю и небо,
        А прежде ничего не было.
        Затем это пространство заполнил
        Всем тем, что мы там видим и помним.
5 По Его воле звезды на небе сияют,
        Солнце и луна восходят и исчезают.
        Создал Он птиц, летающих в небесах,
        Рыбу в море и в реках, зверей в лесах.
        Каждая тварь отличалась от других,
10 Не похожа была на всех остальных.
        Великие чудеса творились меж племен
        Языческих и иудейских с древних времен.
        И обо всем, что в те времена творилось,
        Во многих старинных книгах говорилось.
15 Но человеческих слов не подобрать,
        Чтобы этими словами описать
        Сотворение Господом человека -
        Величайшее чудо до скончания века.
        Благословение, Богом данное,
20 Дано было потомкам Адамовым.
        Всех, кто доживет до Страшного Суда,
        И всех, кто жил после Адама, когда
        Бог однажды вместе соберет.
        В этот день нынешний мир умрет
25 И возродится для жизни вечной,
        Не столь, как земная, быстротечной.
        Если бы кто-то был мудр, как Соломон,
        И славил Бога звонким голосом он,
        Если бы все существа земли
30 Язык человечий обрели,
        Ему бы вторили камни, песок,
        Земля и небо, и этот лесок.
        Если бы даже луговая трава
        Своими устами не раз и не два
35 Бога восхвалять не переставала -
        Этого все равно было бы мало.
        Господь христианство нам даровал
        И этим от страха смерти спасал.
        Так утешил людей во времена тревожные,
40 Что они теперь зовут себя детьми Божьими.
        Поэтому сердца христианской любви желать
        Должны, а уста постоянно Его восхвалять.
        Если будем имя Божье чтить
        И не будем суетно грешить,
45 То Господа мы этим порадуем
        И вечную жизнь получим в награду.
        А теперь отвечу вам на вопрос,
        Как Господь христианство в мир принес.
        Человеческий облик принял он,
50 Потом был мученически казнен.
        А на третий день воскрес для нас,
        Множество душ от гибели спас
        И вместе с ними вознесся на небеса,
        Где признан сыном Небесного Отца.
55 Затем Святого Духа на землю послал,
        Чтобы тот Веру в людские сердца вселял,
        Потому что мест на земле было много,
        Не тронутых верой в Истинного Бога.
        Он послал туда апостолов своих,
60 Его благодать пребывала на них.
        И дал им власть чудеса творить,
        Чтобы в своей правоте убедить.
        Всюду, куда они приходили,
        Они Христовой вере учили.
65 Даже те, кто им противостоять пытался,
        По воле Божьей в конце концов сломался,
        Апостолы великие чудеса являли
        И самых неверующих переубеждали.
        Многие язычники, злые, будто бесенята,
70 Встретив апостола, стали кроткими, как ягнята.
        Их боги были побеждены
        И всяческой власти лишены.
        Дьявольские идолы наземь упали
        И больше их никогда не поднимали.
75 И вот так в языческих странах
        Люди стали христианами.
        До самой смерти они Бога прославляли,
        И вере Христа никогда не изменяли.
        Апостолов христиане уважали
80 И даже праздники в их честь называли.
        Сами они, в святые труды погружены,
        Были за это достойно вознаграждены.
        Всех их Господь от страданий освободил
        И вечной жизнью на небесах наградил.
85 Уже достаточно о том писали,
        Какие беды они испытали
        И как сам Господь их отблагодарил.
        Я тоже про это много говорил
        И больше ничего не скажу,
90 Но с удовольствием расскажу,
        Как христианская вера в те земли пришла,
        Куда нога апостолов еще не дошла.
        Даже после того, как Господь к себе сам
        Забрал своих апостолов на небеса,
95 И с тех пор прошло уже много лет,
        Апостольского учения свет
        Пережил свою эпоху надолго.
        И в наше время правителей много
        Сами решили крещение принять
100 И других заставили так поступать.
        И множество душ они этим спасли
        В различных концах необъятной земли.
        Промышление Божье исполнялось:
        Христианство, как море, разливалось,
105 Истины светом весь мир осветило,
        Согрело сердца и нравы смягчило.
        Люди поняли, что надо жить
        Жизнью праведной и не грешить.
        Кто по Святому Писанию будет жить,
110 Достоин благословение получить
        От Бога, в Царство Небесное попасть,
        К источнику вечных радостей припасть.
        Итак, рассказал я о Сыне Божием
        И Девы Марии, ибо не можем мы
115 Не восхвалять Нашу Госпожу.
        А сейчас я вам всем расскажу,
        Как божественный свет христианства
        Осветил сумеречные пространства
        В отдаленных уголках нашей земли,
120 Где многие спасение обрели.

      Теперь я о том поведу речь свою,
      Как христианство пришло в Ливонию ¹ ,
      И как туда попали наши деды и отцы.
      Об этом рассказывали многие мудрецы,
125 Их рассказы я вам и излагаю,
      И, во имя Господа, начинаю.
      Однажды купцы, богатые, смелые
      И в торговом деле весьма умелые,
      Решили, что стоит за морем поторговать,
130 В далеких землях выгоды поискать.
      Господь помог им в следующем:
      Свел их с человеком сведущим,
      Про чужие земли знал он много,
      Согласился показать дорогу.
135 И на кораблях в погожие дни
      В Балтийское море ² вышли они,
      Оставив семьи на берегу.
      Что я еще вам сказать могу? ³

(Первое появление немцев в Ливонии. 1180 год)

В этом месте Рифмованная хроника рассказывает о событиях столетней давности, и все же этот рассказ — одна из самых ранних историй о купеческом корабле, бурей занесенном в устье Даугавы. Сам сюжет, много раз повторявшийся в позднейших хрониках, не имеет параллелей в хронике Генриха Латвийского и позаимствован не оттуда. Примерная датировка этого события сделана на основании расчетов С.А. Аннинского, который прибытие Мейнхарда относил к 1184 году ⁴.

      Там, где река Двина протекала,
140 Что в русских землях берет начало,
      Нечестивые язычники жили.
      Они храбрыми воинами были
      И ливами ⁵ себя называли.
      Рядом с ними селы ⁶ проживали,
145 Тоже в язычестве весьма упорные.
      А их земли и сердца непокорные
      Другой народ от Руси отделял,
      Чьи души плуг Божий еще не вспахал ⁷.
      Известно, что немцам трудиться
150 Не пришлось, чтобы появиться
      В земле, где язычники обитали.
      Под штормовой ветер они попали
      На корабле. Такая буря была,
      Что к этим язычникам их занесла.
155 И когда они так к берегу прижались,
      Что прямо у устья Двины оказались,
      Разве им приходилось выбирать?
      Пришлось с опаской в реку заплывать.
      И когда появился корабль на ней,
160 На берег слетелся целый рой людей.
      С моря и с суши немцев окружили
      Здешние язычники и со злыми
      Намерениями к ним приближались,
      На имущество и жизнь покушались.
165 Пограбить было праздником для них.
      Но христиане при виде лихих
      Язычников не испугались
      И мужественно защищались.
      Они и стрелы и камни метали ⁸,
170 Сами на язычников нападали,
      Начали, приближаясь, наступать.
      И язычники стали понимать,
      Что напрасен будет для них этот бой,
      Не захватить им пришельцев всей толпой.
175 А стрелы очень густо летали
      И во многих из них попадали.
      И тогда они мир заключить решили,
      Клятву своими головами скрепили ⁹.
      И когда это было сделано,
180 Христиане радостно и смело
      Сошли на берег безопасно торговать.
      И за новым товаром решили послать
      Для язычников, о которых говорили.
      А те товары, которые у них были,
185 Они там продали очень хорошо,
      И даже лучше, чем где-либо еще,
      Чему были чрезвычайно рады,
      Приняв это за божью награду.
      Отныне они в мире жить стали
190 И снова и снова приезжали.>
      Если кто-то хотел к ним присоединиться,
      Торговлей с язычниками обогатиться
      И отправиться в путь на свой риск и страх
      Искать своей выгоды в дальних краях,
195 Это только приветствовалось другими купцами.
      Они все больше сближались с туземными друзьями,
      Медовуху и сладкое вино им наливали ¹⁰,
      Радовались, видя, как товары прибывали.
      Мир между ними был не просто заключен,
200 Но и взаимными клятвами подтвержден.
      Потом немцы домой к себе уехали,
      На следующий год опять приехали,
      И вот так в Ливонию зачастили.
      Местные жители рады им были.
205 Когда они снова видели этих людей,
      То встречали их, как самых дорогих гостей.
      Наши же подолгу там торговали,
      Покупки и продажи совершали.

(Строительство фактории в Икскюле и прибытие Мейнхарда. 1185-87 годы)

      И когда торговля стала налаживаться,
210 Вот тогда они надумали отважиться
      Продвинуться вглубь еще на шесть миль ¹¹,
      Где тоже народ языческий жил,
      С которым они торговались,
      И подолгу там оставались.
215 Жилье для себя соорудили,
      Это местные власти разрешили.
      В скором времени поднялось на вершине горы
      Величавое здание на берегу Двины,
      Своей мощью оно замок напоминало.
220 И с тех самых пор жизнь налаживаться стала:
      Гости там оставались проживать
      И могли еще долго торговать.
      Немцы Икскюлем называют эту факторию,
      До сих продолжающую свою историю ¹².
225 А когда это жилище сооружали,
      То язычники не думали, не гадали,
      Что неожиданное что-то случится,
      Ведь все это только потом прояснится.
      Рассказывают, что на этот брег
230 Прибыл с немцами один человек.
      Проповедовать и петь хорошо умел ¹³,
      Поскольку он сан священнический имел.
      Мейнхардом звался этот господин,
      В Ливонию он приехал один.
235 Добродетель и мудрость в нем сочетались,
      Поэтому все сердца к нему склонялись.
      Каждый, кому он проповедовал,
      Потом охотно за ним следовал.
      Советом и мудрыми словами,
240 А главное, добрыми делами
      Он местным жителям очень помогал,
      И этим их к христианству приобщал,
      Чтобы и они христиан сердцем полюбили.
      Хотя многие о немцах дурно говорили.
245 Они очень хотели, чтобы немцев изгнали,
      Чтобы уехали и больше не приезжали.
      Врагов христианства бесила она,
      Эта крепкая каменная стена
      С проемами, что высоко вздымались.
250 А еще они очень опасались,
      Что новая вера ширится и растет
      И однажды сильный удар им нанесет.
      Ибо христиан уже много стало
      И сила их на глазах прирастала.
255 Из Германии пришельцы, которых не звали,
      Почти ежедневно в Ливонию прибывали,
      Чтобы вместе с прочими здесь торговаться
      И надолго или насовсем оставаться.

(Распространение христианства в Ливонии. Каупо)

Одно из примечательнейших событий истории христианства в Прибалтике автор излагает без особого пафоса, с очаровательной простотой и непосредственностью. Весь этот рассказ почти не противоречит соответствующему рассказу Генриха Латвийского, если не считать двух весьма существенных различий. У Генриха Латвийского Каупо сопровождал в Рим Теодорих, аббат монастыря Дюнамюнде. Называется и конкретное время этого события: 1203 год ¹⁴, то есть уже при третьем епископе Альберте. Рифмованная хроника и крещение, и путешествие Каупо связывает с Мейнхардом, первым ливонским епископом, отодвигая их на полтора десятка лет назад. И хотя проще всего предположить, что наш автор просто напутал, его версию о Мейнхарде сразу отбрасывать не стоит. Ведь именно Мейнхард впервые осуществил крещение ливонских язычников, а при Альберте крещеных было уже так много, что в Риме этим вряд ли можно было сильно удивить. Напомним, что Колумб привез в Европу индейцев уже во время первого путешествия. Основываясь на известиях Рифмованной хроники, отдельные латышские историки считали, что Каупо был крещен еще в 1191 году и получил имя Иаков (Svabes). Но эта версия другими источниками не подтверждается.

      Язычник богатый, деятельный
260 И в то же время добродетельный,
      По соседству с нашими жил
      И с немцами дружбу водил.
      Много языческой родни он имел
      И с каждым днем все более богател.
265 Господь наш к нему Дух Святой ниспослал
      И силой своей благодати внушал,
      Чтобы он до Христовой веры возвысился,
      От грехов своих языческих очистился.
      Этот человек себя Каупо называл.
270 Из турайдцев ¹⁵ он первым крещение принял,
      А затем крестилось много его друзей.
      Спасены были души всех этих людей.
      И из других земель язычники, наконец,
      Потянулись к Мейнхарду, будто стадо овец.
275 Пришли сюда, чтобы в крещении спастись
      И чтобы царство небесное обрести.
      То, что с Каупо тогда произошло,
      Христианам очень по сердцу пришлось.
      А язычники косые взгляды бросали,
280 Эту дружбу совершенно не одобряли.
      Слух о том, что Каупо со своими крестился,
      Скоро по всей Ливонии прокатился.
      Всюду, где про это узнавали,
      Сильно волноваться начинали.
285 Литовцы и русские начали к бою
      Немедля готовиться всею толпою.
      Летты, эсты и эзельцы ¹⁶ тоже это
      Не собирались оставлять без ответа.
      Вот так христианство к ним пришло
290 В Ливонию и здесь расцвело,
      Все шире распространяясь по свету.
      И я говорю, что истина это.
      Случалось, хороших людей убивали
      За это, и много злых дело совершали
295 Открыто и тайно; но не удавалось
      Сломить христиан, так что все продолжалось.
      Поэтому восславим истинного Бога,
      Ибо язычников, мужчин и женщин, много
      Крестилось в Ливонии и по всему свету,
300 И они все охотнее делали это.
      Но многие противились истины свету,
      Как я вам чуть позже расскажу об этом
      И о тех, кто выступал против Бога, скажу.
      Но пока обо всем по порядку расскажу.
305 Вскоре священник Мейнхард, добрый пастырь,
      Договорился со своею паствой,
      Что они поедут за синее море.
      Ибо все они хотели, чтобы вскоре
      Своего епископа рукоположили
310 Для Ливонии. К тому же они решили,
      Что новокрешенный Каупо вместе
      С Мейнхардом едет в Рим, чтобы на месте
      Разобраться во всем. А также немало
      С ними купцов в Германию ¹⁷ отплывало.
315 Их вели Божья воля и счастливый случай,
      И к месту они прибыли благополучно.
      Там о себе через слуг доложили
      Папе, и вскоре им приняты были ¹⁸.
      Когда они с папой встретились счастливо,
320 Тот их обо всем расспрашивал пытливо,
      Зная, что местные жители ему не солгут.
      «Многочисленные язычники у нас живут,
      Христиан они всячески притесняют,
      А Господа нашего знать не желают.
325 О них наша речь сейчас и пойдет.
      Литовцы ¹⁹ зовется первый народ.
      Это язычники высокомерные,
      Ужасно злобные и очень скверные.
      Их атакующие христиан полки
330 Часто бывают чрезвычайно велики.
      Следующие язычники, если забыли,
      Вторыми считаются по порядку и силе.
      Это земгалы ²⁰. Они опустошают
      Земли тех, кого слабей себя считают.
335 Всех там безжалостно грабят и бьют.
      Рядом с земгалами селы живут.
      Селы ²¹ фальшивым богам поклоняются,
      Чем все их достоинства затемняются.
      Полно у них идолов на каждом углу,
340 Язычники эти привычны ко злу.
      Селы на суше с леттами ²² граничат.
      У леттов есть очень странный обычай:
      Нередко все вместе живут они сами,
      Но их хозяйства разделены лесами
345 И разбросаны по разным местам.
      Женщины очень красивые там,
      И своими нарядами впечатляют ²³.
      Летты и верховой ездой удивляют:
      С высокой посадкой ²⁴, на старомодный манер.
350 В бою же они любому покажут пример.
      Курляндией называется
      Земля, что вдоль моря тянется
      Миль примерно на пятьдесят ²⁵.
      Христианин не будет рад
355 Оказаться вдруг на этих берегах:
      Курши ²⁶ даже соседям внушают страх.
      Злобные язычники эзельцы ²⁷ от куршей
      Отделяются водной гладью, а не сушей.
      Морем их земля со всех сторон окружена,
360 Самая сильная армия им не страшна.
      А летом они выходят в море,
      В тех землях считаясь, всем на горе,
      Грозою и ужасом сопредельных стран.
      Они грабят язычников и христиан,
365 Не щадя ни их жизней, ни имущества.
      Их корабли — основа их могущества ²⁸.
      Эсты ²⁹ тоже язычниками являются,
      И хотя по языку не различаются
      Эстов племена, но число их велико,
370 Ибо земли их раскинулись широко.
      Я просто не берусь описать
      И не стану вам перечислять
      Названия всех их провинций и областей,
      Где живет множество рослых и дюжих мужей.
375 Ливы ³⁰ в большинстве язычники еще,
      Но к христианству стремятся горячо.
      Вот и Каупо воле Божьей внял
      И всем сердцем христианство принял.
      Господь Бог над ним воссиял
380 И счастье ему даровал.
      Крепки его корни в Ливонии от века,
      Большая родня у этого человека.
      Многие из них тоже к нам приходят,
      Крестятся и спасение находят».
385 Папа выслушал и попросил,
      Чтобы Мейнхард ему разъяснил,
      Как на самом деле все это произошло,
      Что на Каупо просветление снизошло,
      Что он крещение от Мейнхарда принял,
390 Усердным слугою Господа Бога стал,
      И папа своими глазами смог увидать,
      Как тьму побеждают свет и Божья благодать.
      Не пришлось обращаться к его товарищам,
      Ибо сам Мейнхард был человеком знающим.
395 По порядку рассказал, как дело было
      И что по воле Божьей происходило.
      Он свою мудрость и искусство показал,
      Когда толково и понятно рассказал,
      Как Бог послал его многие души спасти:
400 Христианскую веру в Ливонию нести.
      И как он исполнял эту миссию,
      Что выше уже было описано.
      Ныне же там другие иноверцы
      С великой силой и с жестоким сердцем
405 Не раз уже смуты поднимали.
      «Я развею все ваши печали.
      Все, что вы ждете от меня, дано
      Будет вам мною и пожаловано».
      Так вот папа им ласково говорил,
410 Чем очень обрадовал и ободрил
      Мейнхарда, его спутников довольных
      И смиренных пилигримов достойных.
      Счастливые, они сразу же попросили,
      Чтобы им епископа рукоположили.
415 И как только папа услышал об этом,
      Обрадовался, не стал медлить с ответом,
      А тепло и ласково отвечал:
      «Очень рад я тому, что услыхал.
      Мейнхард, мой добрый и возлюбленный сын,
420 Среди прочих такой ты, пожалуй, один.
      И пусть будет объявлено, что, достойных любя,
      Я в тех землях епископом назначаю тебя.
      В этом звании уполномочен
      Ты всех пилигримов, кто захочет
425 Ехать в Ливонию, там принимать,
      Всеми силами дух их укреплять.
      И Мейнхард был с должной церемонией
      Для своей милой паствы в Ливонии,
      Чтобы было кому там призреть их,
430 В году тысяча сто сорок третьем ³¹
      Рукоположен в епископы,
      Как это было описано.
      Каупо большего в жизни испытать не довелось
      Счастья, чем когда ему увидеться с папой пришлось,
435 Который его обнял ³², благословил,
      Молитвы за него к Богу возносил.
      А господин Мейнхард вернулся домой ³³,
      В его сердце царили мир и покой.
      И в конце концов епископ поехал счастливо
440 В Ливонию, где его ждали нетерпеливо ³⁴.

(Смерть Мейнхарда. 1196 год)

Эта часть Рифмованной хроники — настоящий панегирик Мейнхарду, который изображается любимцем местного населения. Между тем в описании Генриха Латвийского туземцы частенько ведут себя непорядочно по отношению к епископу, а то и откровенно издеваются над ним ³⁵. Здесь налицо мифологизация местной старины, с чем мы еще не раз столкнемся.

      Когда по Ливонии слух прокатился,
      Что епископ жив и здоров возвратился,
      Ливы Иисуса Христа прославляли.
      Которого любили и почитали,
445 Как и мать Его добрую, всемогущую
      Деву Марию, свет и мир нам несущую.
      Этой земле она помогла немало,
      Как позднее каждому понятно стало,
      Ибо в Ливонию крестоносцы стекались,
450 Которые ее рыцарями считались ³⁶.
      Из любви к Нашей Даме на бой они шли
      Завершить покорение этой земли.
      А епископ в Ливонии жил,
      Господу он прилежно служил,
455 И Спаситель благожелательно взирал,
      Как он свою паству оберегал.
      Я сейчас расскажу вам, как это было.
      Когда время голодное наступило,
      О пастве заботясь с усердием,
460 Преисполненный милосердия,
      Он все свои продукты бедным раздал,
      Сам вместе с ними голодал и страдал.
      Чтобы мог свести с концами концы,
      Посылали Мейнхарду хлеб купцы,
465 Однако его было очень мало
      И, конечно, этого не хватало.
      И тогда чудеса там великие случились:
      Когда они в кладовых как следует порылись,
      То увидели, что те запасов полны ³⁷.
470 Это Бог явил милость пастырю страны,
      Поскольку Господь всегда воздает
      Всем тем, кто другим себя отдает.
      Епископ призвал бедняков, помолился
      И божьими щедротами поделился.
475 Господь его за это вознаградит,
      Так и Святое Писание гласит.
      В Евангелии Христос и сам
      Так обращается к богачам:
      «Бедняки рядом с вами будут всегда,
480 А я буду рядом отнюдь не всегда» ³⁸.
      Со всеми людьми Мейнхард мирно жил,
      И с очень многими крепко дружил,
      Кротко терпел нужду и непогоду,
      И так продолжалось двадцать три года ³⁹.
485 Когда его честная жизнь подошла к концу,
      Он бестрепетно ушел к небесному отцу,
      Ибо к смерти своей он всегда был готов,
      И дела его были весомее слов.
      Христиане оплакивали их отца и брата,
490 Для них это была невосполнимая утрата.
      А потом послали гонцов за море,
      Ибо хотели в этом своем горе
      Бременского епископа ⁴⁰ смиренно просить,
      Чтобы не вздумал их своей милости лишить,
495 Нового епископа для них подобрал,
      В Ливонию его поскорее прислал,
      А они ему будут рады всегда.

(О втором ливонском епископе Бертольде. 1196-1198 год)

      Отважного брата Бертольда тогда
      Из монастыря сюда отрядили,
500 И этим достойно нас наградили.
      Как истинный пастырь и храбрый боец
      Пошел он на смерть за своих овец.
      Случилось так, что в его времена
      Была у нас с литовцами война ⁴¹.
505 Рядом с ними русские находились ⁴²;
      Христианам там трудно приходилось.
      У Кокнесе на поле большом
      И враг, и друг свой конец нашел.
      Три сотни христиан там пали ⁴³,
510 Язычники друг на друге лежали
      На этом смертельном поле,
      Красном от пролитой крови.
      Каупо там смертельно ранен был,
      Но все же еще немного пожил.
515 С трудом он до дома добрался,
      Где в мучениях и скончался ⁴⁴.
      В бою он четыре раны получил
      И по этому поводу говорил;
      «У Господа нашего пять ран было,
520 А вот мне их немного не хватило,
      И этим я очень удручен ⁴⁵».
      С тем и умер, но был спасен.
      Епископ Бертольд без лишних слов
      Начал Ригу возводить с основ ⁴⁶.
525 Намерен был долго он там оставаться.
      Средства же на стройку должны собираться
      С леттов и ливов — в счет того налога,
      Который идет на церковь для Бога.
      Бертольд проделал всю эту работу.
530 Люди любили его за заботу,
      За его обходительную манеру
      И великую христианскую веру.
      Был он и славен, и знаменит,
      А слава всегда врагов плодит.
535 Отряды эстонцев ⁴⁷ шли к Риге на бой —
      Взглянуть, что за шустрый епископ такой.
      А епископ перед крестоносцами выступал
      И вот как своих последователей поучал:
      «Это кровь Господа Христа
540 Ради нас капает с креста.
      Вы его солдаты и пришли для войны,
      А эти язычники не так уж сильны.
      Перед тем, как верхом на конях помчимся в бой,
      Надо как следует выровнять боевой строй ⁴⁸.
545 Бог всемогущий с небес нам кивает,
      Друзей своих он не оставляет
      И никогда не покинет вас.
      А если наступит смертный час,
      То вам в наследство Господь наш дает
550 Высокую жизнь небесных высот.
      К райским радостям полетит, спеша,
      Отринув лишнее, ваша душа.
      И сам я пойду с вами вперед,
      Каким бы ни был битвы исход».
555 В его словах радость и утешение нашли
      Люди; вооружились и вперед пошли.
      На эстонцев стремительно напали
      Сразу же, как только их увидали.
      Тогда они были побойчее, чем сейчас,
560 Но время бежит и учит каждого из нас.
      Мы уже много раз убеждались,
      Как трудно бывает побеждать их.
      Но пока мы друг в друге не нуждались,
      С ними редко виделись и встречались.
565 Теперь же они во множестве пришли.
      Епископ, как истинный лорд ⁴⁹ той земли,
      Рыцарское облачение надев,
      На коне, был во главе своих людей ⁵⁰.
      Сошлись они, битва была велика,
570 Судьба христиан оказалась горька:
      Одиннадцать сотен там пали ⁵¹,
      Другие, кто смог, убежали.
      Увы! Я не все вам еще сказал:
      Епископ Бертольд средь мертвых лежал.
575 Одиннадцать лет ⁵² он правил, потом
      Навеки уснул вечным мертвым сном.
      Хотя эсты битву не прекращали,
      Шестьсот человек их замертво пали ⁵³
      В этом ожесточенном бою,
580 В горе оставив родню свою.
      Друзья и домашние траур надевают,
      Жены по погибшим жалобно рыдают.
      Христиане в великой скорби были,
      А потом собрались и решили
585 Снова в Бремен своих людей послать
      И у архиепископа узнать,
      Как по церковным правилам им поступить.
      А также намерены были попросить
      Чтобы им нового епископа поставили
590 И без духовного пастыря не оставили.

(Третий ливонский епископ Альберт и основание ордена Меченосцев. 1199-1204 годы)

      Святой муж, которому Альберт ⁵⁴ было имя,
      Поехал в Рим с предложениями своими.
      Папа ⁵⁵ его тут же принял, обласкал
      И в Ливонию епископом послал ⁵⁶.
595 «Да будет у тебя власть! — папа провозгласил,
      Если там не обойтись без войны, — говорил,
      Создавай там духовное братство с основ
      Наподобие ордена храмовников.
      Люди их божьими рыцарями называют,
600 Такие воины лишними не бывают.
      В этом деле — трудном, хлопотливом —
      Будет правильным и справедливым
      Треть всего, что сможете завоевать ⁵⁷,
      Братьям на веки вечные передать.
605 Папский престол они будут защищать,
      И ныне, и в будущем насмерть стоять».
      Господин Альберт домой возвратился
      И к друзьям и знакомым обратился,
      Обещая, что если они с ним пойдут
610 В Ливонию, то не только души спасут,
      Но к тому же достойно и по праву
      Обретут там и богатство, и славу.
      Многие из слушавших решили рискнуть
      И вскоре отправились в заманчивый путь.
615 Приезжие расселялись там все шире,
      Их лены были выгодны и обширны.
      И так преуспели они за несколько лет,
      Что до сих пор их наследники не знают бед.
      Епископ людям передал,
620 Что ему папа наказал,
      И что часть земель по праву
      Получит братство во славу
      Христа. Это понравилось,
      Мужам, которые славились
625 Мужеством, что было у них в крови,
      И избытком той великой любви,
      Которая, скажу без лукавства,
      И есть истинный столп христианства.
      Братья магистра себе избрали ⁵⁸,
630 Которого Винно называли ⁵⁹,
      Он верой и правдой служил.
      В его время построен был
      Замок Сегевольд, что около Гауи реки,
      Которым гордились молодые и старики.
635 Винно усердно и быстро крепости строил.
      Сильный замок Венден ⁶⁰ ему дешево стоил:
      Строить его летты помогали,
      Средства на постройку собирали.
      Этот опыт без внимания не остался,
640 Вскоре и в Ашерадене замок поднялся ⁶¹.

(Падение Кокнесе и Ерсики. 1208-1209 годы)

      Благочестиво взявшись за святое дело,
      Он эту землю обустраивал умело.
      Но то, что братьями создавалось,
      Враждебностью русских разрушалось.
645 До того, как братья пришли сюда смело,
      Почти все земли леттов, ливов и селов
      Русские в своих руках держали,
      Но братья оттуда их изгнали.
      Русские к себе домой убежали
650 И больше тех людей не притесняли.
      Винно Кокенхузен у них отбил ⁶²,
      Где много смелых мужей перебил,
      Включая самого их короля ⁶³.
      Русской кровью полита та земля.
655 Он его решительно отбросил назад,
      Жестоким стыдом и позором истерзал,
      Ибо с горькими воплями тот бежал,
      От некой жены, пред которой дрожал ⁶⁴.
      Так эти храбрые мужи воевали.
660 Одного из них Хартмутом называли,
      Он в Ашерадене пфлегером ⁶⁵ был.
      Из лучших мужей отряд сколотил,
      И так прошелся по этой земле,
      Что вдовы и сироты ему вслед
665 Долго причитали и вопили.
      Вверх по Двине они поспешили,
      Где много непроходимых потоков встречали,
      Которые большие трудности создавали.
      В конце концов они к Герцике подошли ⁶⁶,
670 Куда спозаранку на рассвете пришли.
      Замок они быстро захватили,
      А немногих смельчаков разбили
      Так, что те кричали и вопили.
      И множество спящих разбудили,
675 Когда по головам их колотили.
      Рыцарский подвиг они совершили.
      Шестьсот русских христиане убили ⁶⁷,
      Их женщин и детей в плен захватили,
      Много другой добычи набрали,
680 Сами при этом не пострадали.
      Братья возрадовались своим успехам
      И решили, что домой пора им ехать.
      Храбро сражались они везде:
      Как на суше, так и на воде.
685 Хорошо христианству они послужили,
      Похвалу, честь и славу себе заслужили.

(Убийство Винно, первого магистра ордена Меченосцев. 1209 год)

      Добрый магистр Винно, имея
      Наилучшие намерения,
      Направил в Венденский замок брата,
690 Который был родом из Сосата ⁶⁸,
      В сердце его темный огонь пылал.
      Магистр по доброте своей желал,
      Чтобы он детям леттов помог.
      Но от того отступился Бог.
695 Ничего он не сумел, не добился,
      И совсем для той земли не годился.
      Магистр его от работы отстранил,
      Но его скверный нрав недооценил,
      Не ждал, что сможет такое учинить.
700 Злодей же задумал магистра убить.
      Однажды он Винно к себе позвал
      Так, чтоб об этом никто не узнал,
      Ибо коварный замыслил план он.
      Магистр пришел вместе с капелланом.
705 А злодей так хитро подкрался,
      Что незамеченным остался,
      И зарубил обоих без сожаления.
      Чудовищным было это преступление,
      Но не осталось без наказания.
710 Сразу схватили, связали его
      И осудили на колесование ⁶⁹.
      Одобряли такое наказание
      И кнехты, и рыцари. Иного
      Не заслужил он после такого ⁷⁰.
715 Все для предателя смерти хотели,
      И ни капельки его не жалели.
      Не было тогда у братьев ни церквей
      В Ливонии, ни своих монастырей.
      Винить в этом братьев, конечно, нельзя,
720 Ведь то была новая для них земля.
      Этих братьев меченосцами прозвали ⁷¹,
      Они пол-Ливонии завоевали.
      Но пришлось на этом трудном пути
      Большое горе им перенести:
725 Любимого магистра они потеряли,
      Которого и вождем, и другом считали.

(Фолквин, второй и последний магистр ордена Меченосцев. 1209 год)

      Восемнадцать лет Винно орденом управлял ⁷²,
      Справедливости и чести пример подавал,
      Для братьев служил образцом,
730 Был для них братом и отцом.
      Как Божьи законы нас учили,
      Усопшего в землю положили.
      Все, что для мертвого сделать можно,
      Было исполнено так, как должно.
735 И каждый, кто любил магистра и чтил
      За душу его молитвы возносил.
      Радовалась и пела его душа,
      На небо от нас уходя, не спеша.
      Эта новость быстро распространилась по свету
740 И мудрейшие братья собрались для совета.
      Посовещавшись, они сказали хором:
      «Нет времени на долгие разговоры,
      Вождя себе будем выбирать,
      А Господь нам будет помогать.
745 Но не будем напрасно грешить,
      В срочном деле не будем спешить,
      И все что должно — пусть произойдет».
      Решили, что брат Фолквин ⁷³ подойдет,
      Его магистром ордена и избрали,
750 Этим горе братьев немного уняли.
      Людей он любил, люди это знали,
      Той же любовью ему отвечали.
      Слово Фолквина было прочнее, чем гранит,
      Можно было верить всему, что он говорит.
755 Он не прислушивался к фальшивым советам,
      Не слушал клеветников, не верил наветам.
      Пообещав, он не шел на попятный,
      Его обещания были святы.

(Крестоносцы вторгаются в Эстонию. 1210-1212 годы)

Хронология немецкого вторжения в Эстонию основывается, прежде всего, на известиях Генриха Латвийского. Однако там немало неясных мест, и многие вопросы до сих пор остаются спорными. Автор Рифмованной хроники свои сведения в данном случае получал из вторых и из третьих рук. Неудивительно, что здесь он нередко путается во времени, то забегая вперед, то возвращаясь назад.

      Когда эстонцы об этом узнали,
760 Они людей к Фолквину послали
      Просить, чтобы он мир им даровал.
      Магистр в этом эстам не отказал.
      Но языческим остался их народ.
      Братья вскоре пошли на них в поход ⁷⁴.
765 Они напали на землю Уганди ⁷⁵,
      Потом захватили замок Вильянди ⁷⁶.
      И тем, что они это совершили,
      Вероломных эстонцев огорчили.
      А других братьев к Дерпту послали ⁷⁷,
770 Эсты, увидев их, убежали.
      Когда братья под Оденпе появились ⁷⁸,
      Эстонцы окончательно обозлились,
      Охотно последовали злым советам,
      Совершая преступления при этом.
775 Они там всех братьев прикончили
      И на этом с миром покончили ⁷⁹.
      Двух пленных братьев в крепости Феллин ⁸⁰ держали,
      Расскажу, как они с голоду не пропали.
      Когда они лили слезы печали,
780 Им вдруг помогли и их поддержали.
      Добрая язычница их спасла,
      Она хорошей женщиной была
      И отважной, действуя к тому же
      С согласия и с помощью мужа.
785 И в любое время приходила.
      Охрана же пленных не кормила,
      Ибо в эстах ненависть к немцам пылала.
      Женщина же, полная злобы, кричала:
      «Почему вы оставили немцев в живых?
790 Я собственными руками прикончу их!»,
      И стала камнями в них швырять.
      И никто не мог подозревать,
      Что вместо камней она еду им бросала,
      И этим их от голодной смерти спасала.
795 Позднее ее вознаградили:
      От всех податей освободили.
      Ее звали Эмме, а мужа — Вилем ⁸¹,
      Потом у них не было больше проблем:
      В награду за все, что пережили,
800 Они счастливо в достатке жили.
      Тех, кто несчастных узников кормил,
      Господь своей дланью благословил.

(Альберт вербует крестоносцев в Германии. 1210-1219 годы)

Епископ Альберт ездил в Германию для набора крестоносцев фактически ежегодно, поэтому описанная здесь ситуация приложима буквально к любому году его правления. Датирующих признаков в данном случае три: дело происходило уже при Фолквине, в это время началось и еще не окончилось антинемецкое восстание в Эстонии, в числе крестоносцев был саксонский герцог Альбрехт. Следует учитывать и возможные хронологические скачки, которыми на этом отрезке времени автор очень грешит. В итоге мы оказываемся в промежутке между 1210 и 1219 годами.

      Когда магистр о восстании узнал,
      Опечалился очень и смутен стал.
805 И все христиане вместе с ним
      Не рады были бедам таким:
      Почти каждый плакал и Богу молился.
      Епископ же более всех огорчился.
      Право же, Альберт был человек столь достойный,
810 С открытой душой, откровенный, спокойный,
      Что мог бы и в Риме епископом быть
      И даже папскую тиару носить.
      Человеком слова он был, говорят,
      Никогда ничего не обещал зря,
815 Как поступают обманщики от века.
      Епископ же был честнейшим человеком.
      Самого себя, свою жизнь и имущество
      Отдавал он делу Христова могущества.
      Братьям, которые собрались вокруг него,
820 Альберт сказал: «Во славу Бога единого
      Вы пришли сюда свои грехи искупить,
      И поэтому нас теперь не разлучить.
      Ведь я всегда буду крепко стоять
      За эту землю и ей помогать
825 Своим советом как в счастье, так и в горе.
      Но сейчас я должен поехать за море
      И крестоносцев в Ливонию призвать
      Больше, чем прежде удавалось собрать,
      Чтобы они смогли нашу землю защитить.
830 Да поможет Господь мне это осуществить!»
      Фолквин епископа поблагодарил,
      От имени братьев ему говорил:
      «Вы так хорошо к нам всегда относились
      С братьями ордена последним делились,
835 И столько доброго сделали для нас,
      Что, более чем когда-либо, сейчас
      Вы можете положиться на нашу дружбу
      И рассчитывать на нашу верную службу».
      И Альберт в путь стопы свои направил.
840 Землю, народ и родичей оставил
      На попечение магистра, а сам
      Отважно доверился морским волнам.
      Немало бездонных пучин в пути
      Пришлось пересечь ему и пройти,
845 Пока не добрался до места назначения
      Бережно хранимый господним провидением.
      Он в саксонскую землю пришел,
      И хороших людей там нашел:
      Гостеприимны и церкви верны
850 Богачи и бедняки той страны.
      Он пожаловался им на то зло,
      Которое в Ливонию пришло.
      О том, как язычники гневом кипят,
      С христианами расправиться хотят.
855 «На несчастья Ливонии гляньте,
      Христиане, и духом воспряньте!
      К вам громко взывают раны Христа
      И кровь, что за вас была пролита.
      А вам не годится без дела сидеть,
860 Христу послужить должны захотеть.
      И тот, кто за раны Христовы отмщенье
      Воздаст, получит всех грехов отпущенье.
      Так что скорее отправляйтесь в путь-дорогу –
      Великую услугу окажете Богу».
865 Речь епископа тронула очень многих,
      Пробудив отвагу даже у убогих,
      И решили они язычникам мстить.
      Епископу удалось уговорить
      Самого герцога ⁸², чтобы тот поддержал
870 Святое дело и в их землю приезжал.
      В конце концов герцог крест принять решил
      И в Германии об этом объявил.
      Когда же другие рыцари услыхали
      Об этом, то такую радость испытали
875 От того, что могут крест принять,
      Что готовы были танцевать.
      Они поклялись в Ливонии остаться ⁸³
      И там с язычниками храбро сражаться.
      Все пилигримы без суетных слов
880 Желали очиститься от грехов
      И в крестовом походе душу спасти.
      Им предстояло в Эстонию идти.
      А Фолквин не стал топтаться на месте,
      И вторгся в Вик с крестоносцами вместе ⁸⁴,
885 Испытывая жестокие невзгоды
      Время от времени, по ходу похода.
      А когда он добрался до места,
      Взял заложников из местных эстов.
      Те заложников дали, не препирались,
890 Лишь бы немцы поскорее убирались.
      Сделав дело лучше, чем кто-либо другой,
      Счастлив очень, Фолквин возвратился домой.
      Когда эсты об этом услыхали,
      Вместе они собрались и сказали:
895 «Горе нам! Крестоносцы хотят
      Наши земли отнять все подряд
      С помощью верных им ливов и леттов.
      Неужели мы позволим им это?
      Для того, чтобы свою землю спасти,
900 В военный поход нам придется пойти.
      Нужно, чтобы мы такое войско собрали,
      Какого в Эстонии еще не видали,
      Чтобы немцы к себе за море убрались
      И никогда уже к нам не возвращались.
905 Нас притеснять они отныне не будут.
      А их союзников, которые всюду
      Эстов убивали, леттов и ливов,
      Мы разобьем в сражении счастливом,
      А их женщин и детей уведем с собой,
910 Ибо все они служат немцам всей душой».
      И стали оружие и снаряжение
      Поспешно готовить к большому сражению.

(Крестоносцы готовятся к походу. 1219-1223 годы)

      Магистру, наконец, донесли,
      Что воины саксонской земли:
915 Сам герцог с рыцарями своими
      И многие крестоносцы с ними
      Скоро в Ригу должны прибыть
      Господу Богу послужить.
      В Ливонии веселие царило,
920 Достойно приветствовать пилигримов
      Жители приготовились быстро,
      О чем позаботился сам магистр.
      Братья запасы, что в замке хранили,
      Между прибывшими распределили.
925 Отдали весь овес, траву и сено,
      Запасавшиеся ими усердно,
      Себе не оставили ничего.
      На следующий день герцога самого
      И его людей к себе на пир пригласил
930 Магистр, радуясь, что тот страну посетил.
      В этот день, радостный для всей страны,
      Также и те были приглашены,
      Которые сами по себе держались
      И к друзьям герцога не принадлежали.
935 Всех их тоже на этот пир пригласили,
      Чтобы не думали, что о них забыли.
      Гости за столами расселись рядком
      С пивом, добрым вином и хмельным медком.
      Пустые бочонки прочь катились,
940 А гости пили и веселились.
      Стол и мебель недешево обошлись,
      Но зато все наелись и напились,
      Пребывая в благодарном восхищении
      От такого обильного угощения.
945 И богатые, и бедные люди
      Убедились, что здесь их вправду любят.
      Затем гости, очень довольные, разошлись.
      А у хозяина срочные дела нашлись:
      Магистр в Эстонию разведчиков послал.
950 «Ваша главная задача, — он им сказал, —
      Чтобы язычники наших врасплох не застали,
      Когда те без оружия и доспехи сняли.
      Леттам тоже скажите, чтобы не дремали,
      Надо, чтобы они дороги охраняли
955 И везде для вас собирали новости.
      Если эсты вдруг вступят в наши волости,
      То всем нам придется плохо очень».
      Этот приказ исполнен был точно.
      Разведчики ускакали быстро.
960 Потом к братьям отправился магистр,
      Важный с ними совет он держал,
      А в заключение им сказал:
      «Пусть сегодня крестоносцы отдыхают,
      Завтра они от нас обо всем узнают.
965 Такое решение готов принять я».
      «Да будет так!» — дружно ответили братья.
      На другой день, дав хорошо поспать им,
      Взяв с собой сколько положено братьев,
      Магистр Фолквин герцогу визит нанес,
970 Вежливо приветствовал и произнес:
      «Ваша светлость, у нас новости плохие,
      Они были бы хуже, чем все другие,
      Но Господь позаботился вас прислать
      Христиан в Ливонии защищать.
975 Злые язычники эсты снова
      С огромными силами готовы
      Вторгнуться в нашу страну. Как только узнали
      Мы это, сразу разведчиков к ним послали.
      И просим мудрый совет нам дать,
980 Как в этом случае поступать.
      Не следует ли двинуться вперед прямо сейчас,
      Не дожидаясь, пока зло обрушится на нас?»
      Герцог Альбрехт ответил быстро:
      «Вы совершенно правы, магистр!
985 Вы задумали хорошее дело,
      И мы вас поддержим. Действуйте смело!»
      И на это ему Фолквин
      Прямо сказал: «Мой господин,
      Всем нам здорово потрудиться придется
990 Во имя Господа. Теперь остается
      Сказать пилигримам, что пора выступать.
      Предстоит нам примерно три мили ⁸⁵ шагать
      До места, где будем завтра ночевать.
      Там мы сможем как следует подсчитать
995 Число бойцов, прибывших туда.
      И нам потребуются суда ⁸⁶,
      Которые еду и питье ⁸⁷ доставляют».
      «Согласен и вашу идею одобряю, —
      Альбрехт сказал. — Все наши ребята,
1000 Рыцари и простые солдаты,
        Ваши приказы исполнять будут рады,
        Чтобы получить от Господа награду».
        Дав обещания, как перед Богом,
        Стали они снаряжаться в дорогу.
1005 Наутро у церковных ворот,
        Когда весь христианский народ,
        Слушая мессу, Богу молился,
        Фолквин к пилигримам обратился.
        Как только услышите, магистр говорил,
1010 Что большой колокол три раза прозвонил
        Других сигналов не ждите более,
        И выходите строиться на поле,
        Где будет Богоматери знамя ⁸⁸.
        И, когда это случилось с нами,
1015 Герцог взял знамя своею рукою,
        И знаменосцу, готовому к бою,
        Лучшему в войске рыцарю, передал.
        Знамя высоко он поднял и сказал:
        «Во имя Бога, который всегда с нами,
1020 Как следует защищайте это знамя,
        Я сам буду сражаться рядом с вами».
        Знаменосцу он с этими словами
        В помощь отобрал четырех мужей,
        Ибо маршальской особой своей
1025 Мощь и славу Империи представлял.
        «Мы посланцы Господа Бога, — сказал.
        Он нас сподобил сюда отправиться,
        Чтобы с язычниками расправиться».
        Из лучших рыцарей, бывших здесь,
1030 Радостно принявших эту честь,
        Он отобрал двенадцать бойцов —
        Передовой отряд удальцов.
        Всадники вперед со знаменем поскакали,
        Лучшие разведчики их сопровождали.
1035 Следовало маршрут уточнить
        И о нуждах людей не забыть.
        Герцог магистра к себе призвал,
        Чтобы Фолквин ему рассказал,
        Как люди живут в том далеком краю,
1040 Куда они двинут армию свою.
        Магистр поведал ему о привычках
        Эстов, о случавшихся с ними стычках,
        О том, как воюет этот храбрый народ.
        И вот христиане выступили в поход,
1045 И каждый товарищем был и братом
        Другому, как бедный, так и богатый.

(Битва на реке Юмере. 1210 или 1223 год)

В 1210 году эсты осадили орденскую крепость Венден. Меченосцам пришлось туго, но на четвертый день эсты сняли осаду, узнав о приближении подкрепления из Риги. Крестоносцы преследовали их с войском примерно в 500 человек, основу которого составляли крещеные латгалы и ливы, приведенные Каупо. Самих немцев было около сотни, в том числе десятка два рыцарей. Переправившись через Гаую (Койву) эсты подошли к небольшой речке Юмере. Их было шесть-семь сотен, в том числе полторы-две сотни конных. Большая часть эстонских воинов укрылась в придорожном лесу, меньшая инсценировала переправу. Немецкая разведка донесла, что противник отошел за реку. Когда ничего не подозревавшие крестоносцы подошли к Юмере, эсты атаковали их из лесной засады. Ливская пехота почти сразу разбежалась. Бежал и Каупо, а его сын Бертольд и зять Ванэ погибли. Немцы отступили строем, атакуемые эстонской конницей. До ста человек попали в плен. Почти все они были казнены ⁸⁹. Спустя 13 лет на Юмере произошло еще одно сражение с эстами (1223), и на этот раз победили меченосцы ⁹⁰. Автор Рифмованной хроники описывает именно это второе сражение, однако многие реалии, например, предшествующие события, да и сама хронология, относятся скорее к первому. Таким образом, наш автор объединил обе битвы в одну. Это создало порядочную путаницу, в которой было бы невозможно разобраться, если бы не Генрих Латвийский, который толково описал как первую, так и вторую битву на Юмере.

        Прибыли к месту христианские силы
        И быстро освоились там. На красивом
        И просторном лугу воины разместились.
1050 А пока еще не совсем расположились,
        Магистр и герцог по лагерю погуляли,
        Оба они своих людей так наставляли,
        Чтобы каждый ближе к соседу держался.
        А иначе ненужный риск создавался
1055 В лагере, где внешних укреплений нет.
        Это был действительно мудрый совет.
        Следующий день прошел хорошо
        Для тех, кто в Сегевольд тогда пришел.
        Для лагеря приготовили место
1060 У чистой реки, где было не тесно.
        А все ведущие туда дороги
        И тропы охранялись очень строго.
        Магистр ни единой мелочи не упустил,
        Ведь орден заботу о людях ему вручил.
1065 Стояли два дня, дальше не пошли,
        И хорошо отдохнуть смогли.
        В то время в Сегевольде вся скотина,
        Брошенная, по пастбищам бродила.
        Можно было насытить утробу
1070 И сделать запасы на дорогу.
        Затем к немцам ливы присоединились,
        И войска, в конце концов, зашевелились.
        А рано утром, на третий день,
        Они поскакали на Венден.
1075 Этот замок так хорошо снабжался,
        Что никто там голодным не остался.
        Когда христиане собирались там,
        Им были рады, как дорогим гостям.
        Летты и ливы за христиан стояли
1080 Крепко, потому что те их защищали.
        Как раз прошел слух, что эсты пришли
        Для грабежа из эстонской земли.
        Щиты и копья были у них в руках,
        Доспехи на груди, а на головах
1085 Шлемы, которые ярко сверкали
        Даже сквозь пыль, что они поднимали.
        Вскоре разведчики в лагерь пришли,
        Вести об эстах они принесли.
        Решили других храбрецов послать
1090 И новых вестей от них подождать.
        Христиане прискакали к Юмере ⁹¹,
        Имея твердое намерение
        Завязать с эстонцами бой
        И гнать их отсюда долой.
1095 Здесь они и заночевали.
        А утром, лишь глаза продрали,
        Почти рядом увидели отряд.
        Это и был эстонский арьергард.

(Нападение на Ярвамаа и бой с эзельцами. 1219-1220 годы)

        Крестоносцы Бога возблагодарили
1170 И к дому своих коней поворотили.
        В Ригу они прибыли быстро и чинно
        По указанию магистра Фолквина.
        Там они счастливо и весело жили,
        Радуясь тому, что Богу угодили.
1175 А потом мира попросили эсты,
        У которых после боевых действий
        Бока все еще сильно болели.
        Ну, мира для них не пожалели.
        Но иервенцы ⁹⁴ миру вовсе не были рады,
1180 Ненавидели христиан, лопались с досады.
        Наступили зимние холода,
        Магистр Фолквин собрал войско тогда.
        К нему пришли крестоносцы толпой,
        Они были счастливы идти в бой.
1185 Ливы и летты тоже, без сомнения,
        Были полны благородного рвения.
        Когда они в землю Иервен пришли,
        Неожиданно эзельцев ⁹⁵ там нашли,
        Которые, от жадности сгорая,
1190 И сопротивления не встречая,
        Добро у местных жителей отбирали,
        И уже немало добычи набрали.
        Христиане и сами предполагали
        На Иервен напасть, но когда узнали
1195 Про эзельцев, свои планы изменили
        И по следам грабителей поспешили.
        Вскоре противники сблизились, и тогда
        Уже могли видеть друг друга без труда.
        И язычникам пришлось понять,
1200 Что битвы теперь не избежать.
        Построились, за оружие взялись,
        А потом оба войска в битве сошлись.
        Язычники битву проиграли,
        Все награбленное потеряли.
1205 Из тех, кто вступил с крестоносцами в бой,
        Очень немногие вернулись домой.
        После того, как с нашими схватились,
        Они уже больше не веселились.
        Эта битва была в Каридале ⁹⁶,
1210 Где души эзельцев улетали
        Из нашего мира в запредельные дали.
        Долго на тех полях их косточки лежали.
        Герцог Альбрехт был этому очень рад
        И вскоре начал собираться назад.
1215 Большой добычей он завладел,
        Взяв у эзельцев все, что хотел.
        Альбрехт и его люди домой поспешили ⁹⁷,
        А вслед ему многие братья говорили:
        «Господь Бог хорошо знал, кого послать
1220 Свою душу спасать и нам помогать.
        Он не только славой себя покрыл,
        Но и всегда добродетельным был».

(Шведы в Эстонии. 1220 год)

После датского вторжения (1219) непокоренными территориями в Эстонии оставались Эзель и Вик (Сааремаа и Ляэнемаа). Вдохновленные быстрым успехом датчан, Ляэнемаа попытались захватить шведы. Летом 1220 года здесь высадились до тысячи человек под командованием ярла Карла и государственного канцлера Швеции — епископа Линчёпингского. Шведы захватили крепость Леале, но вскоре ее окружили подошедшие войска эзельцев. 8 августа крепость была взята штурмом. Пятьсот шведов, в том числе ярл и епископ, легли на месте. Но эта решительная победа не спасла жителей Ляэнемаа от порабощения. В том же году и эту землю присоединили к своим владениям датчане. Единственным островком (вернее — островом) эстонской свободы теперь оставался только Сааремаа.

        Магистр заложников отпустил,
        Но Вик недолго спокойно жил.
1225 Прибыли с большими силами шведы,
        Желая быстрой и легкой победы.
        Епископ ⁹⁸ и шведский ратный народ
        Отправились морем на Вик в поход.
        Замок в тех землях они основали ⁹⁹,
1230 Только вот шведы, конечно, не знали,
        Что эзельцы, как с мышкой играет кошка,
        Позволили им передохнуть немножко.
        А потом они замок захватили ¹⁰⁰,
        И всех, кого там нашли, перебили.
1235 Ни одного живым не отпустили,
        Даже епископа не пощадили.
        И хотя он имел власть от церкви отлучить
        Это не помогло ему подольше прожить ¹⁰¹.
        Когда магистр об этом узнал,
1240 Он своих людей туда послал
        Расспросить, как дела в той земле,
        И что у эстов теперь на уме.
        И узнал он, что жители Вика
        Пребывают в радости великой,
1245 Оттого, что шведов удалось прогнать.
        А эзельцам они клялись отвергать
        Нашу веру, христиан презирать
        И окончательно с ними порвать.
        Чтобы подобные вещи пресекать,
1250 Магистр тотчас же стал войско собирать
        И, не задерживаясь долго на месте,
        Выступил с леттами и ливами вместе.
        А когда стали Сунтакен ¹⁰² проходить,
        Чтобы паству неверную вразумить ¹⁰³,
1255 Викцы выступили против них
        С пятью сотнями бойцов своих.
        Многие из тех, кто сюда пришли,
        На этих полях смерть свою нашли.
        Жители Вика заложников дали
1260 И при этом радости не скрывали,
        Что потеряли не так уж и много людей.
        Магистр вернулся домой почти без потерь,
        Достойную победу одержав
        И честь свою ничем не запятнав.
1265 Крестоносцы добычу немалую взяли,
        Которую по дороге не растеряли,
        Как это, кстати, частенько бывает,
        Когда добыча из рук уплывает.
        Но вскоре эстонцы восстали снова
1270 И злобствовали похуже былого.
        А если кого из христиан встречали,
        Вместе с женами и детьми убивали.
        И даже тех не обошла эта беда,
        Кто христианином и не был никогда.
1275 Изведя много хорошего народу,
        Эсты решили, что обрели свободу.
        К идолопоклонничеству вернулись,
        От христианства они отвернулись.

(Происшествие в Каркусской волости. 1223 год)

С источниковедческой точки зрения этот эпизод хроники — один из самых интересных и важных. Дело в том, что соответствующий рассказ есть и у Генриха Латвийского, и можно было бы предположить, что он позаимствован именно оттуда. Но в Рифмованной хронике содержатся довольно реалистичные подробности, которых у Генриха нет и в помине. Если бы мы точно не знали, что хроника Генриха написана на полвека раньше, логичнее было бы подумать, что это Генрих позаимствовал сюжет из Рифмованной хроники, а не наоборот. Наш автор пользовался другим источником, где эти события были описаны намного подробнее. Он и сам называет этот источник: письма папского легата Вильгельма Моденского ¹⁰⁴.

        Там тогда смуты немалые были,
1280 И как-то раз человека убили.
        Небогатым немецким торговцем он был,
        От деревни к деревне неспешно ходил
        И на хлеб себе тем он добывал,
        Что крестьянам иголки продавал.
1285 Однажды в некий дом ¹⁰⁵ он зашел
        И думал, что там друзей нашел.
        Хозяин был рад, все отлично шло,
        Но в итоге обернулось во зло.
        Когда гость слегка перекусил,
1290 Радушный хозяин предложил:
        «Мысли дурные скорей прочь гоните,
        Теплую ванну со мною примите».
        Когда в ванну налили воды горячей,
        В дом хозяин принес, от гостя их пряча,
1295 Не один топор, а сразу два,
        Сказав жене такие слова:
        «Тебе придется мне пособить
        Этого человека убить.
        Будешь тихо за дверью стоять
1300 И, когда он выйдет, ожидать.
        Если по голове как следует дать,
        Он не успеет ни крикнуть, ни удрать.
        А потом мы вместе его умертвим».
        Жена, не колеблясь, согласилась с ним
1305 И последовала мужнину совету,
        Не боясь, что Господь призовет к ответу.
        Так они беднягу и убили.
        Труп потом в заросли оттащили,
        Оставили голое тело там лежать.
1310 А этой женщине предстояло рожать.
        И когда она ребенка родила,
        То все раны, которые нанесла
        Вместе с мужем тому, кого убили,
        На невинном младенце проступили
1315 На тех же местах. Поняли эти люди,
        Что им от Бога наказание будет,
        И Господь дает им знамение:
        За убийство грозит отмщение.
        Вести о чуде весь свет обошли,
1320 Даже в Рим отсюда письма пошли.
        Легат Вильгельм правдиво описал ¹⁰⁶
        Все, что сам видел и что услыхал.
        Дело это очень его поразило.
        Ребенку уже полтора года было ¹⁰⁷,
1325 Он с этими страшными язвами жил
        И радости матери не приносил.
        Отец его тоже жестоко страдал,
        Был горем убит он, и счастья не знал ¹⁰⁸.
        Место, где Бог знамение являл,
1330 Люди называли Подерейял ¹⁰⁹.
        Деревня к волости Каркус относилась
        И под опекой ордена находились.

(Альбрехт Орламюндский. 1217 год)

Одним из важнейших событий всей средневековой истории Прибалтики был крестовый поход 1219 года, завершившейся датским завоеванием северной Эстонии и основанием Ревеля (Таллина). Но если бы нашим единственным источником была Рифмованная хроника, мы могли бы и вовсе не узнать об этом событии. Даже хорошо зная, как все происходило на самом деле, в тексте хроники за 1219-1220 годы мы с немалым трудом сможем нащупать разве что смутные намеки на грандиозные события в Северной Эстонии. Все это происходит где-то очень далеко, как бы на заднем плане и к тому же в очень неопределенное время. Достаточно сказать, что датский король Вальдемар II, город Ревель и даже сама Дания в Рифмованной хронике впервые упомянуты только при рассказе об объединении орденов и о договоре в Стенби (1237). Такая ситуация лучше всего убеждает нас в том, что наш автор не был знаком с хроникой Генриха Латвийского, которая не только подробно описывает датское завоевание Эстонии, но и сама по себе является основным историческим источником по этому вопросу.

В этой связи особого внимания заслуживает упоминание в Рифмованной хронике Альбрехта Орламюндского, который и стал посредником при переговорах епископа Альберта с королем Вальдемаром (1218). Прямым следствием этих переговоров стало состоявшееся на следующий год датское вторжение в Эстонию.

        Следующим, рассказывают люди,
        Принял крест Альбрехт, граф фон Орламюнде ¹¹⁰.
1335 За море в Ливонию решил он плыть,
        Чтобы все свои грехи там искупить.
        Славные рыцари его сопровождали,
        Которые с радостью в бой идти желали
        Против злобных язычников геройски ¹¹¹.
1340 И вот так, во главе большого войска
        Альбрехт вскоре в Ливонии появился.
        И когда он среди братьев очутился,
        То его встретили радостно и учтиво.
        Приезд пилигримов событием счастливым
1345 И богатые, и бедные считали.
        Магистр и братья охотно выполняли
        Все пожелания, которые у них были.
        Пилигримы эту заботу очень ценили.
        Когда они как следует отдохнули,
1350 После путешествия силы вернули,
        Магистр со своими людьми их посетил,
        И самого графа Альбрехта навестил.
        Граф про язычников хотел разузнать,
        Много ли их, и как с ними воевать.
1355 Он различные вопросы задавал,
        А магистр ему на это отвечал:
        «Жители земель, что нас окружают,
        Христиан не любят и обижают.
        Эстонцы не заслуживают доверия,
1360 Эти язычники слепы к истинной вере.
        Они христианство уже принимали,
        Но вскоре от истинной веры отпали
        И снова служат своим ложным богам.
        Дьявол глумится и вредит им и нам.
1365 А тех, кого все-таки окрестили,
        Боюсь, что всех там уже перебили.
        А теперь хотелось бы выслушать мнение ваше,
        Ибо довольно было сказано о делах наших».
        Альбрехт сказал: «Благочестивый брат!
1370 Я всем своим сердцем искренне рад,
        Что на язычников поход начинаю,
        И всеблагому Господу обещаю
        Такого страху нагнать на их лица,
        Что им не захочется веселиться».

(Бой на подступах к Вильянди. 1217 год)

В этой части Рифмованной хроники рассказывается о крупнейшем и решающем сражении между крестоносцами и восставшими эстами, состоявшемся 21 сентября 1217 года. Именно в этой битве погиб сражавшийся на стороне немцев Каупо ¹¹². В этом же сражении был убит и эстонский предводитель Лембиту, которого эстонцы считают своим первым общенациональным лидером, если, конечно, не считать мифологического Калева.

1375 Благочестивый магистр Фолквин
        И братья его ордена с ним,
        Многочисленные пилигримы,
        Летты, а вместе с ними и ливы,
        Пошли воевать против жестоких эстов,
1380 Которые все собрались в одном месте ¹¹³.
        Они и не думали разбегаться,
        А готовились отважно сражаться
        Возле замка Феллин ¹¹⁴. От замковой горы
        До места боя было мили полторы ¹¹⁵.
1385 Туда к концу этого дня судьба их привела,
        А смерть обильный урожай до ночи собрала.
        Там четырнадцать сотен эстов пали ¹¹⁶,
        Пока они спины не показали.
        Летты и ливы были очень рады
1390 После победы получить награду.
        Хотя битва жестокой и трудной была,
        Им добычу и славу она принесла.
        И с тех пор эсты вынуждены были
        Ежегодно и до самой могилы
1395 Десятину платить со всего
        Наличного добра своего.
        Помимо этого, чтобы вы знали,
        Эстонских язычников обязали
        Строить замки, которые в этой земле суровой
1400 Станут крепким оплотом истинной веры Христовой.
        Хотя, можно даже не сомневаться,
        Они будут всячески уклоняться
        От этого. Но им следует знать:
        Адских мук за это не избежать.
1405 Они послушно нас хлебом снабжают,
        Упорным трудом церкви воздвигают,
        В которых христиане очень нуждаются,
        Ибо славить Господа в них собираются.
        К сожалению, не всегда так случается,
1410 Гораздо чаще там вот как получается:
        Если господин его не принудит,
        Эстонец ничего делать не будет ¹¹⁷.
        Альбрехт был хорошим пилигримом:
        Принятый крест он нес терпеливо
1415 Вплоть до самого возвращения ¹¹⁸,
        Заслужив грехов отпущение.

(Литовское вторжение на Сааремаа. 1218 год)

О литовском набеге на Сааремаа в хронике Генриха Латвийского нет ни слова — во всяком случае, за эти годы. Генрих упоминает лишь поход, организованный рижанами и состоявшийся в январе 1216 года. Однако литовцы тоже не раз совершали набеги на Эзель, так что у нас есть довольно веские основания считать, что Рифмованная хроника сообщает о реальном событии, которое Чешихин относит к концу 1218 года ¹¹⁹.

        На следующий год из Вентланда Барвин ¹²⁰
        Охотно принял крест, и он был не один.
        Его оруженосцы и вассалы
1420 Прибыли с ним, а было их немало.
        Вид юных героев лучше всяких слов
        Порадовал богачей и бедняков.
        Столь велика была христианская сила,
        Что это литовцев серьезно огорчило.
1425 Впрочем, недолго они горевали,
        Для похода мужей своих собрали
        Пятнадцать сотен. И я убежден,
        Что дьявол сам был в тот раз их вождем.
        Ибо я не припомню армии такие,
1430 Столь дерзко ходившие сквозь земли чужие.
        Они и Земгалию прошли без труда,
        Чего до сих пор не случалось никогда ¹²¹.
        Прямо напротив Свурбена ¹²² войско вскоре
        Аки посуху перешло через море
1435 По глади ледяной Восточного залива ¹²³,
        Которую их бог Перкунас ¹²⁴ терпеливо
        Заморозил так, как прежде и не слыхали.
        Литовцы были храбры и не уставали.
        Они почти весь Эзель опустошили,
1440 Грабили и жгли, резали и душили,
        Не слушая жалобных криков о пощаде
        Потом соседний остров Моон ¹²⁵ навещали,
        Который был рядом с Эзелем на море,
        Туда тоже принеся гибель и горе.
1445 Столь внезапным было это нападение
        Что никто не заметил их приближения.
        И с такою мощью вперед они шли,
        Что люди противиться им не могли.
        Потом они повернули в Вик,
1450 Где тоже поднялся шум и крик.
        Везде они реки крови проливали,
        И смерти немногие там избежали.
        Там, где язычники появлялись,
        Предсмертные стоны раздавались.
1455 Если не удавалось убежать,
        Мужчинам и женщинам умирать
        Приходилось, язычников кляня.
        На рассвете следующего дня
        Литовцы без помех в Иервен ¹²⁶ вступили,
1460 Где жители в страхе дома затворили,
        И каждый хозяин мечтал, как бы вместе
        С семьей оказаться в совсем другом месте.
        Та земля была богата и обширна,
        Однако же, несмотря на всю ширь ее,
1465 В ней совсем почти не было лесов,
        Где люди скрываются от врагов.
        И мало кому из иервенцев удалось уйти,
        Потому что им негде было спрятаться и спастись.
        Страх их ошеломил
1470 И почти ослепил,
        Обрекая на смерть их детей,
        Жен и старых родителей.
        Когда уже домой поворотили,
        По пути Нурмекунд ¹²⁷ опустошили,
1475 Вырезав всех, до кого смогли добраться,
        Всех, кто посмел на пути их оказаться,
        Без передышки мечами махая
        И много глубоких ран прорубая.
        А потом они прошли Сакала, слева
1480 Оставив земли латгалов или леттов ¹²⁸.
        Никогда еще не добивались успехов таких
        Литовцы. Но потом пришлось расплачиваться за них:
        Часть добычи, которую они взяли,
        Очень скоро язычники потеряли.

(Литовский набег на Ремин. Лупрехт. 1218 год)

1485 Много литовцы бед натворили,
        Когда в Ремин ¹²⁹ они приходили.
        Там много ливов, на свою беду, оказалось,
        Которым от литовцев порядочно досталось.
        Жен и мужей язычники потрепали,
1490 Большое стадо скота у них угнали.
        Когда в Ашераден пришли эти вести,
        Тамошних отважных мужей собрал вместе
        Пфлегер того замка с дюжиной братьев,
        То есть всех, кого удалось собрать им.
1495 В Леневардене к ним присоединились
        Летты, которые на литовцев злились.
        И хоть леттов там немного собралось,
        Но их войско стойко в бою держалось.
        Всего четыре сотни мужей их было,
1500 Но их гнев ничто бы не остановило,
        Все они в бой вступить желали.
        Литовцы уже отступали.
        Брат Лупрехт ¹³⁰ их преследовать стал
        И быстро литовцев догонял
1505 С маленькой горсткой своих людей,
        Храбрых бойцов и верных друзей.
        Ярость бушевала в их сердцах,
        Они не опасались засад
        И готовы были жизней не щадить,
1510 Лишь бы земляков своих освободить.
        На третий день они их догнали:
        Язычники в лесу крепко спали.
        Даже охрану не поставили,
        Потому что настолько устали,
1515 Что уже не могли продолжать свой путь,
        Думая лишь о том, чтобы отдохнуть.
        Наконечники всех их копий в прах
        Побились, сломались в прежних боях.
        И если случился бы новый бой,
1520 Это могло обернуться бедой.
        Увидев поганых, Лупрехт сказал:
        «Ну, летты и ливы, ваш час настал!
        Здесь женщины и дети из вашей страны
        Лежат на земле, связаны и пленены.
1525 И нам легче в бою свои жизни отдать,
        Чем оставить их без помощи пропадать».
        Отбросив сомнения, что их одолевали,
        Христиане храбро литовцев атаковали.
        А язычники к себе в Литву путь держали,
1530 И нападения в такую рань не ждали.
        Сладкий сон их внезапно грубо прервали,
        Многие из литовцев так и не встали.
        Наши полную волю гневу дали:
        Их клинки опускались и взлетали,
1535 Копья кололи, а мечи рубили.
        Летты многих в этом бою убили,
        И от ливов немногие убежали,
        А остальных меченосцы добивали.
        Так язычники были посрамлены,
1540 Перебиты и добычи лишены.
        Лишь троим удалось свои жизни спасти
        И литовцам эту злую весть принести.
        Да будет достоин презрения тот,
        Кто доброе слово для труса найдет.
1545 И хотя тем троим упорхнуть удалось,
        Очень скоро им всем повеситься пришлось ¹³¹.
        Христиане же молитвы к Христу возносили,
        Спасителя за спасение благодарили.
        Женщин и мужчин они освободили
1550 И добычу немалую захватили.
        После этого домой поехали счастливо,
        А захваченное поделили справедливо.

(Русские в Ливонии. 1218 год)

Рассказ Рифмованной хроники основан на истинных событиях, которые придется изложить подробнее, иначе здесь вообще ничего не понять.

Покорив Ляэнемаа, а потом и Ярвамаа, немцы надеялись, что после поражения эстонцев у Вильянди русские больше не станут вмешиваться. Но эти расчеты не оправдались. С февраля 1218 года в Новгороде начал править Всеволод, сын киевского князя Мстислава Романовича. Эсты договорились с ним о совместном выступлении, и во второй половине августа 1218 года новгородско-псковское войско вступило в Уганди. В это время немцы через Сакала отправились в набег на Харьюмаа и Рявала. Услышав о вторжении русских, они повернули назад и из района Вильянди пошли в Уганди. Противники столкнулись южнее озера Выртсъярв. Русские в этот момент переправлялись через реку Эмайыги (Эмбах). Начался бой, протекавший довольно вяло, но длившийся целый день. В конце концов немцы отошли к Риге, а русские вступили в южную Сакала. Через несколько дней их войско вторглось в Ливонию. Князь Владимир Мстиславич (брат Мстислава Удатного) начал разорять Идумею ¹³², а его сын Ярослав ¹³³ подступил к Вендену. Сразившись там с немцами, он тоже направился в Идумею, где соединился с отцом и новгородским князем. С отрядами из Харьюмаа и других эстонских земель русские вернулись к Вендену ¹³⁴. На помощь к немцам и их союзникам шел магистр Фолквин, но дать бой так и не решился, так как возникла угроза для самой Риги: в устье Даугавы появились корабли эзельцев. Через два дня русские тоже ушли из-под Вендена, встревоженные известием о литовском набеге на Псков.

В отличие от подробного и изобилующего деталями повествования Генриха Латвийского, рассказ Рифмованной хроники больше похож на антирусский памфлет, где все многочисленные стычки с русскими ¹³⁵ автор объединил в одно большое победоносное сражение. Совершенно особого внимания заслуживает то обстоятельство, что главное место действия автор переносит в Идумею, тогда как у Генриха все крупные бои с русскими происходят значительно восточнее: у Вендена, у Отепя, под Юрьевом (Дерптом) и т.п.

        С бедняками часто такое случается:
        Сперва у них все хорошо получается,
1555 Затем счастливые времена проходят,
        Зависть и злоба на смену им приходят.
        Русским очень сильно не полюбилось,
        Что в стране христианство появилось,
        Быстро распространяясь по Ливонии.
1560 «В этой земле мы такого не позволим!»
        Так между собой они решили ¹³⁶.
        Затем собрали большие силы
        И двинулись против христиан, сжигая
        Все вокруг себя, грабя и разоряя.
1565 Пока они в Ливонию не вступили
        И большую добычу там захватили.
        Далеко в наши земли они заглянули,
        Но были остановлены у Иммекулле ¹³⁷.
        Тогда русские спохватились
1570 И поближе друг к другу сбились.
        Христиане двинулись из Риги
        В сопровождении пилигримов,
        Магистра и его братьев.
        Издалека пришла рать их.
1575 Ясным ранним утром по божьей воле
        Вышли они на красивое поле.
        Там воздали летты и ливы
        Русским за их несправедливость.
        Они доспехи насквозь пробивали
1580 И шлемы на головах разбивали
        Своими немецкими мечами.
        Русские им тем же отвечали.
        Так что всем им там было чем заняться,
        Пока русские жаждали сражаться.
1585 Девятнадцать сотен там пали ¹³⁸,
        Остальных обратно прогнали.
        Стыдно еще и до сих пор
        Русским за этот позор.
        Поле боя они не удержали,
1590 Страхом объятые, с поля бежали,
        Богатые стяги бросая,
        Собственные жизни спасая,
        По широким дорогам удирали
        И узкими тропинками бежали,
1595 Теряя свои доспехи стальные
        И изукрашенные золотые,
        А также их шлемы блистающие ¹³⁹.
        Путь, которым шли отступающие,
        Был усыпан брошенными щитами.
1600 Христиане их радостно считали,
        Прочные чеканные щиты.
        Пятьсот русских были убиты
        В Огенхузене ¹⁴⁰, где так сталось,
        Что русским там сильно досталось.
1605 Их король от страха громко рыдал,
        Если конь его медленно бежал.
        А остальные русские сами
        С криками ужаса и слезами
        Бежали оттуда прочь побыстрей,
1610 Теряя при этом многих людей.
        Не один христианами взят заложник,
        Которым уже не садиться на лошадь ¹⁴¹.

(Крестовый поход на остров Моон. 1227 год)

Эта часть Рифмованной хроники является очень важной и заслуживает совершенно особого внимания по двум причинам.

Во-первых, соответствующий рассказ о немецком походе на острова Моон и Эзель (1227) завершает хронику Генриха Латвийского и, таким образом, на этом эпизоде заканчивается и та информация, которую можно «проверять по Генриху». Далее Рифмованная хроника (вплоть до своего окончания) становится фактически единственным нарративным источником по истории Ливонии, на котором основывались все позднейшие хроники. Очередной раз подчеркнем, что, за очень редкими исключениями, это источник толковый и обстоятельный, не говоря уже о том, что в заключительной части он является прямым свидетельством современника и очевидца.

Во-вторых, в этом месте автор сразу перескакивает из 1218 в 1227 год, оставляя за рамками своего повествования такие ключевые моменты истории Прибалтики, как датское завоевание Эстонии (1219) и захват немцами Юрьева (Дерпта), поставивший крест на русском владычестве в Ливонии и Эстонии (1224). Надо полагать, что последнее событие как-то отразилось (впрочем, довольно причудливо) и на предшествующем рассказе о сокрушительном поражении русских.

        Имя Господа Христа и его слава
        Разнеслись по всей Ливонии по праву,
1615 Преградой могло быть только море.
        Вот и остров Эзель, нам на горе,
        Был со всех сторон окружен просторами морскими.
        Эзельцев не запугать армиями никакими,
        Летом море служит надежным щитом им,
1620 Они не нуждаются в другой защите.
        Уже множество лет они живут без Бога,
        Никому не платят никакого налога.
        Издавна они разбоем промышляют.
        Каждое лето эзельцы разоряют
1625 Окрестные земли на своих судах,
        Причиняя соседям много вреда.
        Это не могло магистра не огорчать.
        И начал он думать, что ему предпринять:
        Стоит ли срочно корабли искать
1630 Или же просто зимы подождать,
        Когда войско сможет по льду наступать,
        Чтобы эти острова завоевать.
        Приехали разведчики, доложив,
        Что со всех сторон замерзает пролив,
1635 Который эзельскую землю омывает
        И по которому две мили ¹⁴² проплывают,
        Если на корабле плыть туда летом
        И на рифы не налететь при этом.
        И свое намерение Эзель покорить
1640 Магистр решил ближайшей зимой осуществить,
        Когда все море толстым льдом покрыто,
        И по нему можно идти открыто.
        Воинский пыл магистра разделили
        Многие знатные пилигримы.
1645 В Ригу тогда из немецкой земли
        И богатые, и бедные пришли.
        Граф Арнштайн ¹⁴³ известного имени
        Во Франконии и в Тюрингии
        Был среди них, и нет сомнения,
1650 Что Бог воздаст ему за рвение,
        С которым он, рыцарь непобедимый,
        Приехал в Ливонию пилигримом.
        Когда зимние холода настали,
        Крестоносцы советоваться стали
1655 С магистром, который приказал собрать
        Всех бойцов, и с ними поход начинать.
        Они быстро двинулись в сторону Эзеля,
        Где морозами скованы вода и земля
        По-настоящему крепко были.
1660 Много храбрых гостей там вступили
        На остров Моон, где замок осаждали.
        Эзельцы их у себя не ожидали ¹⁴⁴.
        Язычники храбро остров защищали,
        Но крестоносцы штурмом тот замок взяли ¹⁴⁵.
1665 Очень многие эзельцы там пали:
        Двадцать пять сотен они потеряли ¹⁴⁶,
        Как мужей, так и женщин и детей.
        Но и тут не обошлось без затей.
        Ведь один из них все-таки сбежал,
1670 Потому что этот хитрец держал
        На своих плечах козу и притворялся,
        Что он, как и все, грабежом занимался.
        А если и натыкался на кого,
        То его принимали за своего.
1675 Он не присел и свою ношу не стряхнул,
        Пока, миг улучив, совсем не улизнул.
        А когда, наконец, пришел к своим,
        То собрал людей и поведал им
        Обо всем, что видел и испытал,
1680 И большую тоску на них нагнал.
        Покорились жители этой страны ¹⁴⁷,
        Ибо все были страхом поражены.
        Их детей стать заложниками обрекли
        И в далекую Германию увезли.
1685 Граф Арнштайн после этой победы
        Счастлив был, что домой он поедет
        С честью, как другие пилигримы.
        Такие, как он, Господом любимы,
        И Он их удачей осеняет,
1690 Которая так нужна бывает.
        Если истина то, что мне известно,
        Многие бойцы, которые честно
        Приняли крест и в Ливонии сражались,
        Сюда уже более не возвращались.

(Война с земгалами. Виестард. 1219-1220 или 1228-1230 годы)

Американские переводчики Рифмованной хроники, которые, впрочем, опирались на труды своих немецких коллег, датируют нижеописанные события периодом между сентябрем 1228 и весной 1230 года. Однако подобная датировка может быть оспорена, и вот почему.

Вождь земгалов Виестард или Виестур в истории Латвии очень заметная фигура. Виестард хорошо нам известен по хронике Генриха Латвийского, где он впервые упоминается под 1205 годом, а в 1225 году вместе со всеми земгалами навсегда исчезает с ее страниц ¹⁴⁸. Поэтому принято считать, что вскоре после 1225 года Виестард умер, будучи где-то на шестом десятке. А перед этим, если верить Генриху, он пообещал креститься, да и вообще в течение этих двадцати лет почти всегда был союзником крестоносцев. Поэтому возвращение Виестарда в 1229 году в качестве могучего и агрессивного врага немцев выглядит несколько неожиданно и вызывает вопросы.

С другой стороны, как минимум одна жестокая война с немцами в биографии Виестарда все-таки была. Дело было в 1219-1220 годах, и некоторые подробности этой описанной Генрихом Латвийским войны подозрительно напоминают нам известия Рифмованной хроники. Мы уже не раз ловили нашего автора на внезапных хронологических скачках назад и вперед, поэтому очередная инверсия и в этом случае очень даже возможна ¹⁴⁹.

Но есть доводы и в пользу американской датировки. Перед тем, как уйти со страниц хроники Генриха, Виестард наотрез отказался креститься (хотя якобы и обещал сделать это в будущем), а если в 1229 году он был еще жив ¹⁵⁰, то отнюдь не был дряхлым старцем. Не забудем и то, что автор Рифмованной хроники был прекрасно знаком с земгалами и Земгалией и подробно описал ожесточенную истребительную войну, которую Тевтонский орден вел там в 1279-1290 годах. Рассказы о Виестарде он, скорее всего, слышал от самих земгалов.

1695 Магистр Фолквин стал полки собирать,
        Чтобы с земгалами войну начать.
        Он решил, что отныне спуску не даст
        И за злые дела, наконец, воздаст.
        Сильное войско быстро снарядил
1700 И внезапно в Земгалию вступил.
        Короля Виестарда он искал ¹⁵¹.
        Тот огромную армию собрал,
        Но Господь своих верных детей бережет,
        На расправу язычникам не выдает.
1705 Гордые земгалы из своих полков
        Выставили вперед множество стрелков,
        Которые острые стрелы пускали ¹⁵²
        Или короткие дротики бросали.
        Немцы им с лихвой отплатили:
1710 Шестнадцать сотен положили ¹⁵³
        На месте, а прочие разбежались.
        Участники похода задержались
        В Земгалии на три недели
        И брали там все, что хотели.
1715 Земгалам это было не мило,
        И все это их ужасно злило.
        Ведь хозяевам приходится несладко,
        Когда гости заводят свои порядки.
        Христиане с честью могли возвращаться
1720 И вскоре начали домой собираться,
        Уводя с собой пленных людей:
        И мужчин, и женщин, и детей.
        А добычи столько набиралось,
        Что едва на возах умещалась.
1725 Корабли их по домам развозили.
        Пилигримы Бога благодарили:
        Души павших в бою он спасал,
        А живых от всех бед защищал.
        Виестард с поражением не смирился,
1730 И на следующий год ¹⁵⁴ он появился
        Под Ашераденом ¹⁵⁵, где напал
        На земли братьев. Там он взял
        Богатой добычи немало,
        Что его как-то утешало.
1735 Тамошним пфлегером был один брат,
        Который был совершенно не рад,
        Когда об этом набеге узнал,
        Хотя он вида и не показал.
        Этого пфлегера звали Марквардом ¹⁵⁶,
1740 Было людей у него маловато.
        К леттам и ливам гонцов он послал,
        Биться с земгалами их призывал,
        Вместе погибнуть или вместе далее жить,
        Захваченных пленных поклялся освободить.
1745 Летты и ливы присоединились к немцам,
        За своих родных тоже болея всем сердцем.
        А если людям подобную клятву дать,
        То любой ценой ее надобно сдержать.
        Земгалы добычу поделили
1750 И поспешно домой уходили.
        Наши по пятам за ними шли
        И вскоре в Земгалию вошли,
        Чтобы, не страшась ни смерти, ни мук,
        Вырвать родичей из вражеских рук.
1755 Желая своих перед битвой взбодрить,
        Марквард стал такие слова говорить:
        «Храбрые воины! Видите сами,
        Как ваша плоть и кровь перед вами
        Мается в рабстве и терпит беды.
1760 Но после этой нашей победы
        Жизнь и свободу мы им вернем.
        Мужчины, спасайте ваших жен!»
        Эти слова всех распалили немало,
        И христиане ринулись на земгалов.
1765 Они храбро язычников разили,
        Им глубокие раны наносили
        Копьями и мечами в руках своих.
        Виестард смело ринулся против них.
        С ним вместе пятьсот человек пришли,
1770 И все они гибель свою нашли.
        Смерти едва удалось избежать
        Ему самому. Себя защищать
        Пришлось ему, вместо меча отбиваясь
        Горящим поленом, им храбро сражаясь ¹⁵⁷.
1775 Виестарда Марквард увидал
        И сразу же на него напал.
        Храбрый, целеустремленный
        Рыцарь, в Бурбахе рожденный ¹⁵⁸,
        Он свято хранил свою честь.
1780 До сих пор его помнят здесь,
        Человек он был благородный, не грешил.
        Я молюсь о спасении его души.
        Но лошадь вынесла его вперед,
        И Виестард ударил его в рот,
1785 Зубы ему головней повыбивал
        И после этого в замок убежал ¹⁵⁹.
        Досада одолела Маркварда,
        Ибо он упустил Виестарда.
        Но все христиане благодарили
1790 Бога и при этом так говорили:
        «Дьявол над язычниками посмеялся!
        Создатель к нам милостив был и остался».
        Христиане помолились усердно,
        А потом ласково и милосердно
1795 Всех мужчин, женщин и детей освободили
        И с чистой совестью домой поворотили.
        Добычу немалую там захватили,
        Во много марок ее бы оценили.

(Первое вторжение меченосцев в Литву. Между 1229 и 1236 годами)

В этом месте, давно уже обратившем на себя пристальное внимание историков, говорится о самом первом вторжении меченосцев в Литву, которое предшествовало знаменитой битве при Сауле. Но ни точное место, ни время этого события достоверно не известны, и даже сам этот факт до сих пор подвергается сомнению.

        Все христиане радостными были,
1800 Бога на небесах благодарили
        За благодеяния, что им оказал.
        А магистр в литовскую землю ¹⁶⁰ замышлял
        Вторгнуться, где его и увидят скоро,
        Причем не для дружеского разговора.
1805 И когда в землю Альзен ¹⁶¹ он вошел,
        То сразу же в этой стране нашел
        Здешних язычников большую силу.
        Эта сила сразу к ним подступила,
        Громко крича, хвастая, грозясь,
1810 К злой погибели глупо стремясь.
        Магистр, своих людей построив,
        Сказал им: «Храбрые герои!
        То, для чего мы шли сюда смело,
        Мы подтвердить должны сейчас делом.
1815 Чтобы позором себя не покрыть,
        С честью вернуться, надо победить.
        Страху вы не должны поддаваться,
        А изо всех сил смело сражаться.
        Так мы всегда победу добывали».
1820 На это бойцы ему отвечали:
        «Сказал хорошо, но довольно речей!
        Пора показать им блеск наших мечей
        И копья скрестить». Они сдвинули строй
        И тут же решительно ринулись в бой.
1825 Как голодные соколы под солнцем,
        Налетели эстонцы ¹⁶² на литовцев,
        Так жестоко язычников рубили,
        Что очень многих из них перебили.
        Летты тоже себя не опозорили,
1830 Да и ливы оказались героями.
        Храбро сражались, себя не жалели,
        Пока в этой битве не одолели.
        Две тысячи литовцев из тех, что бились
        В этом жестоком бою, жизней лишились ¹⁶³.
1835 Прочие, утомившись и передохнуть желая,
        Разбежались кто куда, головы свои спасая.
        Господь своих воинов поддержал,
        Полную победу им даровал.
        Христиане обрадованы были
1840 И домой поворачивать решили,
        Чтобы благодарить за победу Бога.
        Двадцать пять сотен коней, а это много,
        Они у язычников отобрали ¹⁶⁴
        И. довольные, домой их пригнали,
1845 Воодушевленные тем, что Бог
        Им в этом деле так славно помог.
        Им в этом деле так славно помог.

(Битва при Сауле. 22 сентября 1236 года)

Начиная с этого места Старшая Рифмованная хроника становится не только фактически единственным, но и вполне надежным первоисточником по истории Ливонии. Хронологические погрешности в ней становятся совсем мелкими и встречаются все реже и реже, а смешивания различных событий пропадают совсем. Подобный качественный скачок — причем довольно-таки резкий — лучше всего объясняется произошедшим в 1237 году объединением ордена Меченосцев с Тевтонским орденом. Новая военно-монашеская организация в Ливонии отличалась гораздо более высокой организацией, в том числе и по отношению к собственной истории и традициям. История ордена Меченосцев со временем уходила в область все более туманных легенд, тогда как история Тевтонского ордена архивировалась и фиксировалась, в том числе и в официальных хрониках.

        Магистру с братьями стало известно,
        Что в далеких краях есть орден честный:
        Он церкви и вере доблестно служит,
1850 Он с правдой и справедливостью дружит.
        Немецким домом ¹⁶⁵ его там называли.
        Тамошние братья равно успевали
        И больными заботливо заниматься
        И с язычниками отважно сражаться.
1855 И Фолквин обратился к папе, пытаясь добиться,
        Чтобы их орденам в общем деле объединиться.
        Наконец, его просьбу удовлетворили,
        Меченосцев к тевтонцам присоединили.
        Но магистр был уже мертв — не вернулся с войны,
1860 И в гибели братьев не было его вины.
        Пилигримам та же выпала доля —
        Такова, знать, была Господня воля.
        Много тогда их в Риге собралось.
        Всем им слыхивать не раз довелось
1865 Про подвиги и приключения в этой стране,
        Как позднее об этом рассказывали и мне.
        И все убеждали магистра поскорее
        В поход выступить летом ¹⁶⁶, как можно быстрее.
        Знатный немецкий рыцарь Газельдорф ¹⁶⁷
1870 Всем говорил, что к походу готов.
        А Данненберг, сиятельный граф ¹⁶⁸,
        Сказал, что тот совершенно прав:
        Пора крестоносцам в поход выступать.
        На это Фолквину пришлось им сказать:
1875 «Но вам придется много драться,
        За это я могу ручаться».
        Ответ не заставил себя ждать:
        «За этим мы и пришли сюда!»
        Воскликнули дружно и без затей
1880 Богатые, и те, кто победней.
        Тогда магистр Фолквин пилигримам сказал:
        «Мы здесь по воле Бога, который послал
        Нас христианам всегда помогать.
        Мы будем рады вас сопровождать.
1885 Как только ваши люди договорятся,
        Вам не придется нас долго дожидаться.
        Скоро я поведу вас вперед,
        Где каждый то, что ищет, найдет».
        Позвали и русских молодцов ¹⁶⁹,
1890 Послав к ним за помощью гонцов.
        Многие люди эстонской земли ¹⁷⁰
        Быстрее других к магистру пришли.
        Не стали и летты с ливами уклоняться,
        Не пожелали они дома оставаться.
1895 Видя их пыл, пилигримы приободрились.
        Все эти люди там к ним присоединились.
        А когда сильное войско собрали,
        Они сразу же в Литву ¹⁷¹ поскакали.
        И пока до места они дошли,
1900 Много тяжких невзгод перенесли.
        Когда же в литовскую землю вошли,
        С огнем и с мечом по ней они пошли,
        Все сметая, грабя и разоряя,
        За собой пепелище оставляя.
1905 Где бы ни прошли — все вдребезги разнесли.
        Обратно домой через Сауле ¹⁷² пошли,
        Двигаться пришлось через болота и чащи.
        Увы, почти сразу же начались несчастья.
        Когда крестоносцы подошли к реке ¹⁷³,
1910 То увидели врагов невдалеке.
        Но теперь мало кто был этому рад,
        Ведь они уже возвращались назад.
        Магистр к пилигримам подскакал
        И лучшим из них ¹⁷⁴ он так сказал:
1915 «Ударим на них прямо сейчас и здесь!
        Не уроним, друзья, рыцарскую честь!
        Если мы атакуем, нас ждет успех.
        И тогда спокойно, уже без помех,
        Пойдем домой, не будем волноваться».
1920 «Но мы не хотим сейчас здесь сражаться» —
        Услышал он от этих людей.
        «Если мы потеряем коней,
        Мы тогда превратимся в пехоту».
        «Не о том сейчас ваша забота!
1925 Ведь не только коней потеряем,
        Но и головы всех их хозяев».
        Так все и вышло, как Фолквин говорил.
        Целый рой язычников к утру окружил
        Орденских братьев, и так довелось,
1930 Что сражаться им все-таки пришлось,
        Хотели они того или не хотели ¹⁷⁵.
        В болоте они развернуться не сумели,
        Как беспомощных женщин их били.
        Слезы жалости меня душили
1935 К тем, кого зарезали и постреляли.
        Многие другие в отчаяние впали
        И домой через Земгалию поспешили,
        Но земгалы их безжалостно перебили ¹⁷⁶,
        Не давши пощады никому,
1940 Ни бедному, ни богатому ¹⁷⁷.
        А магистр и его братья остались,
        Они долго упорно защищались.
        Когда их лошадей поубивали,
        Они пешими храбро воевали
1945 И еще многих врагов повалили,
        Пока их, наконец, не победили.
        Фолквин оборону их возглавлял,
        Утешал он людей и ободрял.
        Сорок восемь братьев остались
1950 И они геройски сражались,
        Окружаемые литовскими полками,
        Побиваемые деревесными стволами ¹⁷⁸.
        Бог примет их души в небесной дали,
        Но из этого мира они ушли,
1955 Ибо погибли в бою, и вместе с ними
        Многие пилигримы с людьми своими.
        Но от грехов их души освободились
        И к Господу на небеса устремились.
        Так добрый магистр Фолквин нашел свой конец.
1960 Всем меченосцам он был и брат, и отец.
        Девятнадцать лет ¹⁷⁹ его голос звучал
        Как труба, и братьев на бой призывал.
        Усердно правил он и честно,
        И это Господу известно.
1965 Господь ему за все воздаст.
        А я закончу свой рассказ
        О великом несчастье и ужасном зле,
        Поразившем христиан в литовской земле.

(Объединение орденов. 12 мая 1237 года)

        Все христиане Ливонии горевали,
1970 Тогда меченосцы своих братьев послали
        К мудрому мужу немецкого народа,
        Который из местечка Зальца был родом
        И Немецкий дом тогда возглавлял ¹⁸⁰.
        Магистр их послание прочитал
1975 И ответил посланцам: «Злая беда
        На всех нас обрушилась. Но никогда
        Духом не падать требуется уметь.
        Чтобы вам было легче перетерпеть,
        Братьев своих пришлю столько, сколько нужно,
1980 И ваши ряды мы восстановим дружно».
        Не захотел он больше ждать,
        Велел немедленно созвать
        Всех старших членов капитула
        И многих орденских комтуров.
1985 Братьям поручили магистр и капитул
        Помочь вознести на прежнюю высоту
        То, что Ливония вдруг уронила.
        «В христианском единстве наша сила!»
        Тевтонским братьям сказал он. «Должны вы
1990 Братьям своим помогать, пока живы.
        В нашем ордене это духовный долг каждого,
        И Господь ожидает, что мы исполним его.
        Мы лучших братьев отберем
        И их на помощь им пошлем».
1995 Затем им назначили ¹⁸¹ магистра,
        Чтобы ехать в Ливонию быстро.
        Добродетельным мужем считался
        Их вождь. Германом Балке ¹⁸² он звался.
        Людей самых лучших ему отбирали,
2000 Попасть в отряд они за честь почитали.
        И пятьдесят четыре героя ¹⁸³,
        Все, что нужно, захватив с собою:
        Коней, одежду и оружие,
        Направились к месту новой службы.
2005 Вот так в Ливонию из дальнего далека
        Прибыли рыцари без страха и упрека.
        Там прибывших встретили честь по чести,
        Радуясь, что отныне они вместе ¹⁸⁴.
        Ливонские христиане Бога благодарили.
2010 Братья-меченосцы, как предписано, поспешили
        Свою символику сменить
        И форму новую носить.
        Знаком ¹⁸⁵ тевтонских братьев смелых
        Был черный крест на плащах белых.
2015 Магистр был очень доволен, а братья решили,
        Что не напрасно они дальний путь совершили.

(Стенбийский договор. 7 июня 1238 года)

Объединение с меченосцами заметно изменило международное положение Тевтонского ордена. У него появились новые соседи, с которыми требовалось заключить новые соглашения и подтвердить старые. В Восточной Прибалтике главными соперниками и в то же время главными потенциальными партнерами немцев были датчане. Еще 24 февраля 1236 года папа предлагал немцам передать датчанам все лены в Северной Эстонии, и вернулся к этой теме на следующий же день после объединения орденов (13 мая 1237 года). 10 августа папа еще раз напомнил об этом своему легату Вильгельму Моденскому. Но сделать это и установить в северной Эстонии «прочный и справедливый мир» было совсем не просто. Немцы цепко держались за свои лены, и даже сам легат Вильгельм не был сторонником подобного решения вопроса. На него жаловался и сам датский король. В марте 1238 года Григорий IX пригрозил сместить легата, если тот не выполнит его требования. Вальдемар II уже собирал войско и флот. Медлить было нельзя, и в начале лета 1238 года Вильгельм с Германом Балком отправились к датскому королю. 7 июня 1238 года в Стенби был заключен орденско-датский договор. Датчане уступали ордену Ярвамаа, а братья возвращали королю замки и земли в Рявала, Харьюмаа и Вирумаа. При этом немцы, не состоявшие в ордене, по-видимому, сохранили свои лены — во всяком случае, в договоре нет упоминания о каком-то их перераспределении.

        Магистру Балке предстояло
        Решить насущных дел немало,
        Союзников себе искать,
2020 Да так, чтобы не потерять
        К себе Господнее расположение
        Из-за ошибки или небрежения ¹⁸⁶.
        И, не забывая добродетель хранить,
        Дисциплину и порядок установить ¹⁸⁷.
2025 Обо всем, что в той земле происходило,
        Ему подробнейше рассказано было.
        Что и в Виронии, и в Ревеле ¹⁸⁸
        Вплоть до настоящего времени
        Жили и правили орденские братья,
2030 О которых вам успел прочитать я ¹⁸⁹.
        Отвергнув грешный суетный свет,
        Приняли крест и святой обет,
        Меченосцами себя называли,
        Крепости и земли завоевали
2035 У тамошних народов языческих,
        Взяв добычи большое количество.
        А когда они тевтонскими стали
        Рыцарями, то очень ликовали.
        Но магистр был наслышан и о том,
2040 Что в Ревельской земле все не просто.
        Эти земли требовал король Вальдемар
        После того, как сам он там повоевал ¹⁹⁰.
        И магистр решил гонца снарядить,
        Чтобы папу обо всем известить.
2045 А папа, когда об этом узнал,
        Немедленно в Ливонию послал
        Своего легата ¹⁹¹ эту тяжбу решить.
        И тот порекомендовал так поступить:
        Ревель, Харриен, а также Виронию ¹⁹² —
2050 Почти что всю северную Эстонию —
        Датский король себе заберет.
        Взамен же он братьям отдает
        Землю, которая Иервен ¹⁹³ называется
        И братьям в пользование предоставляется
2055 Или же в вечное владение.
        Мудрым было это решение,
        И воистину щедрым был дар,
        Который ордену Вальдемар
        Монаршей волей пожаловать смог,
2060 За что отблагодарит его Бог ¹⁹⁴.
        А когда границы были определены,
        Решили, что они не будут изменены
        И отныне останутся нерушимы,
        Как и в тот день, когда все это решили.

(Немцы захватывают Изборск. 1240 год)

2065 Теперь прервем этот рассказ
        И вновь поговорим сейчас,
        Как там дела у ордена пошли,
        Когда братья в Ливонию пришли.
        Дерптский епископ Герман ¹⁹⁵.
2070 Делу Христову верный,
        Начал с русскими враждовать,
        Ибо те надумали опять
        Против христианства подняться,
        Над верой святой надругаться ¹⁹⁶.
2075 Их кощунство принесло много бед.
        Терпел он все это несколько лет,
        А потом у братьев помощи попросил.
        Сам магистр к нему немедленно поспешил
        И привел с собой много героев смелых,
2080 Отважных и в воинском деле умелых.
        Мужи короля туда тоже пришли,
        Немалое войско с собой привели.
        Епископ был этому зрелищу рад,
        Когда за отрядом шел новый отряд.
2085 На Русь они радостно вместе шли,
        Там их дела превосходно пошли.
        Когда к замку подступили отряды,
        Русские не были этому рады.
        Наши на приступ пошли, долго не ждали,
2090 Замок у русских силою отобрали.
        Этот замок Изборском назывался.
        Никому из тех, кто там оказался,
        Уйти невредимым не дали:
        Всех, кто защищался, хватали
2095 В плен или немедленно убивали.
        Русские кричали и причитали.
        А потом, обманывать не буду,
        Плач начался в той земле повсюду.

(Бой под Изборском. 16 сентября 1240 года)

Сражение под Изборском всегда оставалось как бы в тени Ледового побоища и ему обычно не уделяли пристального внимания. Но в истории Прибалтики это была одна из судьбоносных битв, прямым следствием которой стала потеря Пскова. Если численность русских войск под под Изборском значительно уступала войску Александра на Чудском озере, то русские потери там были едва ли не больше, чем во время Ледового побоища.

        Не обрадовало псковских жителей
2100 Известие об этих событиях.
        Псковом город на Руси называется,
        Который в тех краях располагается
        По соседству с Изборском. И, право,
        Люди там очень крутого нрава.
2105 Медлить они не стали,
        Войско в поход собрали,
        Отважно и грозно туда поскакали.
        На многих блестящие брони сверкали,
        Их шлемы, будто стекло, сияли
2110 С ними многие стрелки ¹⁹⁷ шагали.
        Они встретили войско братьев,
        Готовых сражение дать им.
        Братья и мужи короля сошлись в бою
        С русскими, атакуя их в конном строю.
2115 Епископ Герман, как герой,
        Своих людей вел за собой ¹⁹⁸.
        В битве жестокой они схватились ¹⁹⁹,
        Раны глубокие наносились.
        Русским большой урон причинили:
2120 Их восемьсот человек ²⁰⁰ убили.
        Когда русское войско разогнали
        Под Изборском, то многие там пали,
        Остальные в беспорядке бежали.
        Их преследовали и догоняли,
2125 Беглецам на пятки наступали.
        Русские лошадей понукали,
        Плетьми и шпорами их погоняли,
        Думая, что погибли и пропали.
        Долгим этот путь до дома им казался,
2130 Горестными криками лес оглашался.
        Скакали они, домой попасть мечтали,
        Но преследователи не отставали.
        Великой (Mode) река называлась.
        Армия братьев перебралась
2135 Через нее за русскими следом,
        Упорно стремясь к новым победам.
        Псковичи же укрылись за оградой,
        Этим гостям они не были рады.

(Сдача Пскова. 1240 год)

Мы привыкли считать Новгород и Псков как бы единым целым, и в литературе даже можно встретить термин Новгородско-Псковская земля. Однако на самом деле псковская земля, как и новгородская, изначально была вполне самостоятельным государственным образованием. Для подтверждения этого достаточно всего двух доводов: псковичи и новгородцы происходили от различных славянских племен, а их земли относятся к различным речным системам. Псков и Новгород по-разному относились и к своим новоявленным соседям: немецким рыцарям. Если новгородцы изначально считали их злейшими врагами, то псковичи не только склонялись к добрососедским отношениям, но и не прочь были видеть в немцах своих союзников. Лучшим доказательством этого служит участие псковского отряда в битве при Сауле (1236) на стороне меченосцев. Что же касается частных взаимоотношений немцев и псковичей, то здесь ситуация была еще интереснее. В 1212 году родной брат Мстислава Удатного, псковский князь Владимир Мстиславич, выдал свою дочь замуж за немца Теодориха, родного брата не только рижского епископа Альберта, но и Германа, будущего дерптского епископа. Таким образом князь Пскова породнился с двумя самыми могущественными немецкими феодалами Прибалтики. А когда Владимир поссорился с псковичами, он получил от немцев доходную должность фогта в их владениях. Все эти события позволяют взглянуть на орденскую оккупацию Пскова с другой стороны, неожиданной и непривычной.

        Братья разбили палатки на приволье
2140 Прямо перед Псковом, на красивом поле.
        И епископ, и королевские мужи
        Умели лагерь удобно расположить.
        Многие рыцари и кнехты, кто там были,
        Свое право на лен достойно заслужили.
2145 По войску дали приказ:
        Готовиться к бою сейчас
        И при этом дали русским понять,
        Что намерены Псков приступом брать.
        Русские и сами видеть могли:
2150 Многие отряды на штурм пошли,
        К замку и к посаду подступали.
        А русские все силы отдали
        Под Изборском. Они сдались
        Ордену, ибо боялись,
2155 Что им будет еще хуже скоро,
        И начали мирные переговоры.
        А когда наши мир заключили с ними,
        То условия мира были такими.
        Герпольт ²⁰¹, который их князем был,
2160 По доброй воле сам уступил
        Замки и хорошие земли,
        Чтобы ими братья владели,
        Чтобы ими магистр распоряжался.
        Поэтому штурм и не состоялся.
2165 После того, как мир подписали ²⁰²,
        Более ждать там уже не стали.
        Собрались домой воины и братья,
        Преисполненные божьей благодати,
        Все славили Господа Бога:
2170 Он сделал для них очень много.
        Все подготовив для обратного пути,
        Войско с радостью могло оттуда уйти.
        Во Пскове оставили двух братьев,
        Ту землю поручив охранять им,
2175 И немцев отряд, небольшой совсем.
        Во вред обернулось это им всем,
        И срок их господства был недолог.

(Освобождение Пскова. 1242 год)

У нас нет уверенности, что Псков был оккупирован немцами в обычном смысле этого слова. Более вероятной выглядит ситуация совместного управления Псковом боярской верхушкой во главе с Твердилой Иванковичем и орденскими фогтами, небольшой немецкий отряд которых больше похож на свиту союзнической администрации, чем на реальную военную силу. Именно по этому поводу и сетует автор нашей хроники.

        Есть на Руси очень большой город,
        Новгородом этот город называли.
2180 Когда новгородцы об этом узнали,
        Тамошний князь ²⁰³ собрал большие силы
        Против Пскова. Истинно так и было.
        С большой силой туда он пришел
        И многих русских с собой привел,
2185 Чтобы освободить псковичей.
        Те были рады видеть друзей.
        Как только немцев князь увидал,
        Ждать и медлить он долго не стал,
        Обоих братьев князь выгнал вон ²⁰⁴,
2190 Конец положил их фогтству он.
        Слуг их тоже выгнал всех до одного,
        Не осталось из немцев там никого,
        Русским землю оставили и ушли.
        Вот такие у братьев дела пошли.
2195 Если бы Псков тогда уберегли,
        Много бы пользы приносить могли
        Там братья вплоть до конца света.
        Жаль, что так и не вышло это.
        Кто хорошие земли покорил,
2200 А военной силой не укрепил,
        Тот, потеряв их, думаю, заплачет.
        И все дело кончится неудачей.
        Новгородский князь воротился домой,
        И какое-то время царил покой ²⁰⁵.

(Ледовое побоище. 5 апреля 1242 года)

О Ледовом побоище написаны горы книг, но в России его почти никогда не рассматривали как одно из многих других сражений Тевтонского ордена в XIII столетии. Между тем подобный подход многое прояснил бы — и не только для военных историков. Это касается прежде всего масштабов сражения. Большая часть писавших на эту тему авторов оценивает общее число крестоносцев в 10-12 тысяч, что совершенно нереально. Например, в крупнейшей военной операции ордена в Прибалтике — походе 1260 года — участвовало не более 4-5 тыс. человек (вместе с туземными отрядами) и чуть более полутора сотен орденских рыцарей. На Чудском озере их было как минимум вдвое меньше. У Александра в самом лучшем случае было тысячи четыре воинов, хотя на сей раз он попытался собрать всех, кого только мог. Одной из причин сокрушительного разгрома немцев было как раз то, что они не ожидали от противника такого численного перевеса.

2205 Есть город, велик и красив,
        Расположенный на Руси,
        Который Суздалем называли.
        Александром того мужа звали,
        Который был князем Суздальским в этот год ²⁰⁶.
2210 Он приказал своим готовиться в поход.
        Русские на немцев давно уж обижались,
        Поэтому со сборами не задержались.
        Александр шел в бой не впервые,
        С ним были многие другие
2215 Русские из Суздаля. У них
        Было множество луков тугих,
        Много доспехов красивейших,
        А также знамен богатейших.
        Их шлемы, будто солнце, сверкали.
2220 Сильное войско они послали
        В землю братьев. Те всполошились,
        Тоже быстро вооружились,
        Чтобы надлежащий отпор им дать.
        Но немного людей смогли собрать.
2225 Когда до Дерпта слух дошел,
        Что князь Александр пришел
        С войсками в орденские владения,
        Чиня пожары и разорения,
        Епископ терпеть этого не стал.
2230 Мужам епископства он приказал
        Спешить в войско братьев, и с ними вместе
        С русскими разобраться на месте.
        Как приказал, так и совершили:
        Дерптцы немедленно поспешили
2235 Присоединиться к орденским силам.
        Но слишком мало людей у них было,
        И у братьев было маловато войска.
        Но оба войска решили, что геройски
        Русских атаковать непременно надо.
2240 Бой завязали немецкие отряды.
        Русские имели много стрелков,
        Принявших удар немецких полков,
        Пред княжьей дружиной они стояли.
        Видно было, как братья напирали
2245 И, наконец, стрелков одолели.
        Слышно было, как мечи звенели,
        Видно было, как шлемы рассекали
        С обеих сторон. Живые стояли,
        Убитые на траву ²⁰⁷ валились.
2250 Те, кто в войске братьев находились,
        Были окружены, потому что собрали
        Русские такую рать, что атаковали
        Каждого немца мужей шестьдесят ²⁰⁸.
        Так те, кто был в том бою, говорят.
2255 Хотя сражаться братья умели
        И бились храбро, их одолели.
        Часть дерптцев вышла из боя. Они ушли,
        В этом спасение от гибели нашли,
        И не вправе их осуждать я.
2260 Было убито двадцать братьев ²⁰⁹,
        Шестеро братьев в плен угодили,
        Такими итоги битвы были.
        Князь Александр торжествовал,
        Ибо победу он одержал.
2265 В землю свою князь возвратился,
        Но за победу расплатился
        Сотнями жизней отважных мужей,
        Всем им в походы не ходить уже.
        А каждый брат, который отважно пал
2270 В том бою, о чем я только что читал ²¹⁰,
        Был оплакан, как должно, вместе с другими
        Бесстрашными героями удалыми,
        Которые на Божий призыв поспешили
        И жизнь Тевтонскому ордену посвятили.
2275 Многие из них давно уже пали.
        Богу служа, свои жизни отдали
        С мечом в руках они, как не раз бывало,
        Хороших земель покорили немало,
        О чем ниже расскажем и узнаем.
2280 А эту повесть мы здесь завершаем.

(Герман Балк)

Маленький рассказ о Германе Балке содержит хронологические ошибки, историкам вполне понятные и легко объяснимые. Сами эти ошибки убеждают нас в том, что рядовые орденские братья довольно приблизительно представляли себе перестановки в орденском руководстве. В курсе всех назначений и отречений были только члены верховного капитула и самая верхушка ордена, а с течением времени уже и они плохо представляли, кто, куда, когда и почему был назначен лет пятьдесят назад. Как минимум до середины XIII столетия в орденской канцелярии царила порядочная неразбериха.

        Герман Балк, магистр прусский
        И ливонский ²¹¹, против русских
        И язычников войну
        Долго вел, и не одну.
2285 От тех и других он умел защитить
        Своих, ну а Божьих врагов разорить.
        Епископ с датчанами ²¹² им помогали.
        И все, что вместе они предпринимали,
        Делалось вполне единодушно.
2290 Очевидно, жили они дружно.
        В этой книге я верно подсчитал,
        Что пять с половиной лет управлял ²¹³,
        Ливонскими братьями магистр Герман.
        Потом он умер, и это тоже верно.
2295 Да будет честь ему и хвала
        За его великие дела.
        Пусть Бог его милости не лишает
        И венцом на небесах увенчает.

(Генрих фон Геймбург)

        Новый магистр ²¹⁴ брат Генрих сразу
2300 Проявил благородство, разум
        И доблестью отличился.
        Сам он в Геймбурге ²¹⁵ родился.
        В Германии его назначали
        Магистром, и сразу же послали.
2305 В край, о котором мы говорили.
        Радостно в путь его проводили,
        Чтобы грех неверия, по мере сил,
        Он в языческих землях искоренил.
        Когда по Ливонии слух прошел,
2310 Что в их землю новый магистр пришел,
        Везде его с почестями принимали,
        Которые лишь магистру подобали.
        И в каждом доме, куда входил,
        Он радушный прием находил.
2315 Многие замки магистр посетил,
        С епископами переговорил
        Со всеми, кто землями там владел.
        И всем так понравиться он сумел,
        Что никто уже не мог сомневаться:
2320 С таким соседом легко уживаться.
        Все, в чем магистр нуждался, охотно
        Предоставлялось бесповоротно.
        Точно так же и сам он поступал:
        Если кто-то страдал иль голодал,
2325 Он всегда был помочь готов,
        Не боясь никаких трудов.
        Полтора года ²¹⁶ он правил безупречно,
        Но любое назначение не вечно:
        Он вернулся в Германию. Провожали
2330 Его все братья в глубочайшей печали.

(Дитрих фон Грюнинген)

        Но недолго они были без магистра,
        Потому что другого дали им быстро.
        В орденских землях широко известный
        Как человек мудрый, храбрый и честный,
2335 Добродетель высоко ценил,
        Дитрих фон Грюнинген ²¹⁷ это был.
        Он ливонским магистром и стал.
        Очень он Господа почитал,
        Во славу Его хотел воевать.
2340 Ну, что еще я могу вам сказать?
        В Ливонии его встретили радушно,
        Радовались все братья единодушно.
        Братья почтительно, как смогли,
        В курс всех здешних дел его ввели.
2345 Он все, что требовалось, узнать сумел
        О землях, которыми орден владел.
        Все он обстоятельно изучил,
        Для себя как следует уяснил ²¹⁸.
        Тогда он и узнал, что народ,
2350 Который в Курляндии живет,
        Все еще в язычестве пребывает
        И Господа Бога не почитает.
        Огорчило магистра это дело,
        Даже сердце у него заболело.
2355 Но Господь его вразумил
        И христиан благословил
        Куршскую землю силой покорить,
        О чем он братьям решил сообщить.
        А братья не могли сердечной радости скрыть,
2360 Сказали, что готовы все силы приложить,
        Чтобы было все полностью осуществлено,
        Что магистром задумано и предрешено.

(Покорение Курляндии. Замок Гольдинген. 1242-1244 годы)

        Уже назавтра совет определил
        Дату сбора всех вооруженных сил.
2365 Гонцов по всей Ливонии разослали,
        Чтобы отовсюду людей созывали.
        Все землевладельцы понимали,
        Зачем братья войско собирали.
        Поднялась вся христианская земля:
2370 И епископы, и люди короля.
        Они сделали так, как было надо:
        Прислали внушительные отряды.
        В Риге всех этих воинов встречали,
        Шлемы их, подобно стеклу, сверкали.
2375 С каждым отрядом проводник шел,
        Знавший Курляндию хорошо.
        Полки собрались на морском берегу,
        Я всех их знамен описать не смогу.
        Немецкие и датские отряды,
2380 Перестроившись в походный порядок,
        Двинулись, непреклонные, суровые,
        Разгромить всю Курляндию готовые.
        Большие полки пошли от морских границ,
        Будто охотник набрасывал сеть на птиц ²¹⁹.
2385 Много добычи они сумели набрать,
        Но долгий рассказ мой надобно сокращать ²²⁰.
        На той войне куршам туго пришлось:
        Все, кому убежать не удалось,
        Были убиты и на землю упали.
2390 Наконец, курши в отчаяние впали,
        Собрались на совет, и там признали,
        Что эту войну они проиграли.
        Чтобы всем им их жизней не лишиться,
        Согласились магистру покориться.
2395 Так их старейшины и постановили.
        Приняв решение, курши поспешили
        Посланцев мира к немцам слать.
        Что я могу еще сказать? ²²¹
        Эти послы магистру сообщили,
2400 Что курши надумали и решили.
        Братья обрадовались, но, чтобы ответ
        Дать, как положено, собрались на совет,
        Где договорились мир заключить.
        Немецкие полки начали отходить.
2405 У одной горы остановились,
        Там они на славу потрудились:
        Отличнейший замок соорудили
        И Гольдингеном его окрестили ²²².
        Он и ныне в Курляндии стоит,
2410 Взорам всех приезжающих открыт.
        Отобрали лучших из братьев
        Жить там и Курляндией править.
        И о простых кнехтах не забыли:
        Некоторым из них разрешили,
2415 Чтобы замок в порядке содержать,
        С женами и с детьми ²²³ там проживать.
        Что до куршей, то лучшие из них
        Служить стали братьям; у остальных
        Их родных в заложники взяли.
2420 Братья радости не скрывали,
        Что так это дело завершилось
        И все по их плану получилось.
        Война же в той земле прекратилась,
        Как об этом в книге говорилось ²²⁴.
2425 После всех побед бойцы ликовали,
        Господа Бога они прославляли
        И Богоматерь восхваляли много,
        Заступницу за наш орден перед Богом.
        Войска все в Ригу возвращались,
2430 А в новом замке оставались
        Те, кто должны были обустроить
        Гольдинген, и жизнь свою устроить.
        Там нашим братьям пришлось научиться,
        Радуясь малому, много трудиться,
2435 Благодаря за милости Господа Бога.

(Осада Амботена. 1244 год)

Поход литовцев на куршскую крепость Амботен состоялся в конце 1244 — начале 1245 года. Как следует из слов автора хроники, это был не просто грабительский набег, а месть Миндовга куршам за их союз с Тевтонским орденом.

        Времени после этого прошло немного.
        Братья замок Амботен ²²⁵ у куршей взяли,
        Те из-за этого очень горевали.
        Пришлось им требуемые подати платить.
2440 И самую крепкую скалу можно разбить,
        Если волны по ней одна за другой бьют ²²⁶.
        Очень многие курши погибли в бою,
        Прежде, чем их страна была покорена.
        А чтобы и впредь была покорной она,
2445 И мягкость, и твердость ²²⁷ следовало проявлять.
        Ведь курши не желали христианство принять
        И, чтобы заставить их к Христу обратиться,
        Немало нашим братьям пришлось потрудиться.
        Раздор с христианами учинил
2450 И этой враждой себя осквернил
        Миндовг, богатый король ²²⁸ литовский,
        Одержимый гордыней бесовской.
        Великий грех на душу взял:
        Большую армию собрал
2455 И в землю куршей он вступил.
        Но там хозяин дома был.
        Миндовг посмел вообразить,
        Что может все вокруг вершить
        Жестокой волею своей.
2460 Но Бог хранит своих друзей.
        И пожелал уберечь их Бог
        От несчастий, что нес им Миндовг.
        Был один замок в Куршской земле:
        Уже знакомый нам Амботен.
2465 Миндовг туда прибыл с силой большой,
        Много язычников ведя с собой,
        И братьям стал урон наносить,
        Желая христиан разгромить.
        Разведчик в Гольдинген примчал,
2470 Едва погони избежал,
        Как только в замок прискакал,
        Братьев вокруг себя собрал
        И про литовцев рассказал.
        Но там никто не задрожал,
2475 Литовцы их не испугали.
        Но все ж за помощью послали
        Во все концы, куда могли.
        Но курши им не помогли.
        Отвернулись они от господ своих,
2480 Их жен и детей, и от себя самих.
        А литовцы, прибыв в большом числе,
        И в замке, и по всей своей земле
        С братьями ордена были готовы
        Насмерть сражаться и снова и снова.
2485 Сердца пылали жаждой сраженья
        На штурм рвались, отбросив сомненья.
        Братья тоже были готовы сразиться,
        Недолго им было на коней садиться.
        Тридцать было братьев лихих.
2490 А брат Бернек фон Гарен ²²⁹, их
        Товарищ, в руки знамя взял:
        «Милые братья, — он сказал, —
        Вот нам случай доказать ордена правоту,
        Знамя его поднять на должную высоту!»
2495 Пятьсот человек ²³⁰ братья собрали,
        Их, как хорьков в норе, укрывали
        Возле Амботена в лесу густом,
        Куда гордые литовцы потом
        Подступили с криками, в великой силе,
2500 Взорвав тишину — так они голосили.
        Одержимые язычники надвигались
        Во множестве. Братья в лесу располагались,
        Десница Божия их направляла.
        Миндовга жажда боя распаляла,
2505 Он собирался сражаться, это ясно.
        Он был силен, и они были опасны
        Для тех, кто в замке успел засесть.
        А еще разнеслась вскоре весть,
        Что в литовском войске никого не сыскать,
2510 Кто умел бы хорошо на коне скакать.
        И когда пылкий Миндовг на штурм пошел,
        Многие со стен видели хорошо,
        Как язычники часто падали с коней ²³¹,
        Веселя этим братьев и наших людей,
2515 Знавших, что они стоят за правое дело.
        А язычников туда множество слетелось:
        Тридцать тысяч ²³² бойцов собрал
        Миндовг. И на штурм их послал.
        Немцы в засаде их поджидали.
2520 «А не рано ли, — братья сказали, —
        Мы начинаем? Быть может,
        Стоит дождаться нам все же,
        Пока все соберутся у замка. Нас в поле
        Увидят, тогда лишь по божьей воле
2525 Будет решаться, сможем ли город вернуть ²³³».
        Вышли из леса и, чтобы строй развернуть,
        Дали круг небольшой, ибо хотели,
        Чтобы лошади размяться успели
        И лучше шли под седлом, как говорится.
2530 «Мы немедленно должны с ними сразиться, —
        Сказал брат Бернек. — Это будет верно.
        Иначе может обернуться скверно,
        Если дадим им при знамени остаться ²³⁴.
        И остается нам лишь преисполняться
2535 Мужеством льва». И сразу услышал в ответ:
        «Начинаем немедля! Хорош твой совет!»
        Во имя любви они убивали ²³⁵.
        Потом многие женщины рыдали
        По всей Литве, что мужья их милые
2540 Безвременно этот мир покинули.
        Видя это, и курши сразу осмелели
        И вернуть свои земли себе захотели.
        И так они Миндовгу «подсобили»,
        Что весь его штурм в ничто обратили.
2545 Многие видели там жаркие схватки,
        Поняли литовцы, что не все в порядке.
        Подумали, что лучше бы оказаться
        Где-то в другом месте, чем здесь оставаться.
        Наконец они дрогнули и побежали.
2550 Братья их преследовали, били и гнали.
        Брат Бернек со знаменем подскакал
        К своим людям и братьям и сказал,
        Что они еще не всех отогнали
        И осаду с замка пока не сняли.
2555 «Гибелью грозит нам каждый пустяк,
        Осторожность нужна, ибо лишь так
        Сможем мы выручить наших людей».
        «Верно сказал! Так вперед же смелей!»
        Куршам тоже те слова приглянулись,
2560 Мужество и отвага к ним вернулись.
        Из города они вниз спустились ²³⁶,
        Отбитым в бою обогатились,
        С богатой добычей потом нашли место,
        Где награбленное поделили честно.
2565 В замок ²³⁷ тогда гонцы поскакали,
        Христиане все возликовали.
        Всего четверо братьев пали там ²³⁸ — что ж,
        Бернека совет оказался хорош.
        Полегло там литовцев немало
2570 От жестоких смертельных ударов.
        Пятнадцать сотен ²³⁹, пожалуй,
        Как их друзья жаловались.
        Миндовг понял, что он осрамился
        И в родную землю устремился.
2575 И так постыдно испугался,
        Что целых пять недель боялся
        На куршские города нападать ²⁴⁰.
        Он бессовестно бросил пропадать
        Тела павших бойцов, друзей своих.
2580 Все литовцы ушли из деревень пустых,
        Под Амботеном ни один не остался.
        Миндовг с такой поспешностью спасался,
        Что нещадно коня он хлестал,
        Недостойно его загонял,
2585 Пока не достиг Литвы в своем беге.
        И целый год ни об одном набеге
        На замок Амботен было не слыхать.
        Так что об этом стоило рассказать.
        Братья поехали домой. Не спешили
2590 Они, ибо честь свою там сохранили.
        О их милосердии бедняки знали,
        За это братьев все всегда восхваляли.
        Курши тоже радости не скрывали
        Что добро ²⁴¹ сберегли и отстояли.
2595 Некоторые братья все же в печали
        Пребывали, и всякими мелочами
        Богу на небе докучали.

(Бой с литовцами. 1245 год)

        Братья всегда распространяли,
        Истинную веру, и за хлопоты эти
2600 Немало страдали они на этом свете.
        Все порученное они выполняли,
        Ибо веры и истины путь избрали.
        Если бы не это, они бы погибли давно.
        Большие беды им было претерпеть суждено.
2605 Они молились и постились,
        Мало ели, много трудились.
        Много доброго им сделать удавалось,
        Но в мире пожить у них не получалось.
        Однажды братья ехали по стране,
2610 При этом не будучи на войне.
        И вдруг со смертельной опасностью столкнулись:
        На большое литовское войско наткнулись,
        Ибо какие-то тамошние герои
        Решили набег на Курляндию устроить.
2615 И вот так противники сближались,
        Хотя биться и не собирались,
        Пока они друг друга не встретили.
        Курши первыми врага заметили
        И при виде литовцев испугались,
2620 Когда прямо пред ними оказались.
        Но те не заметили, как курши подступили,
        Все литовские лошади расседланы были,
        Их седоки повсюду лежали
        Прямо на земле, и отдыхали.
2625 Их было пять тысяч ²⁴². К этому времени
        Лучшие из них на совете племени
        Обсуждали важнейшие дела.
        Эта встреча чуть поодаль была.
        Братья были этому рады.
2630 Со своим небольшим отрядом
        Готовы были сражаться, едины
        Благородные и простолюдины.
        Построив всех этих героев,
        Братья дали команду к бою,
2635 Всем напомнив о долге их честном
        И грядущем царствии небесном.
        Курши, ради славы шедшие в бой,
        Издали громкий свой клич боевой ²⁴³.
        Окружили литовцев со всех концов
2640 И так ударили на этих юнцов,
        Что те от страха сразу забыли,
        О чем на совете говорили.
        Кто успел неоседланного коня поймать,
        Не постыдился на нем поскорее удрать.
2645 С отрядом немцев из ливонской земли
        Братья на литовцев в атаку пошли.
        А тех, которые на совет ходили,
        Курши всех до единого перебили.
        Половина язычников пала,
2650 А другая в ужасе бежала.
        Страх напал на литовцев великий,
        По всему войску слышались крики:
        «Немцы сюда идут и сейчас
        Своею мощью раздавят нас!» ²⁴⁴.
2655 Язычники, ослепленные тьмой,
        Шеи свернули, вступив в этот бой,
        Как подкошенные, на землю пали
        И больше с нее уже не вставали.
        Господь неизменно помогает своим,
2660 Лишь горе и мука достаются другим:
        Уж дьявол вознаградит их за службу.
        Горе тем, кто с Сатаной водит дружбу!
        А когда закончился этот бой,
        Наконец-то слезли с коней долой
2665 Братья и все, кто был с ними в тот раз.
        И когда их праведный гнев угас,
        Они свою радость не скрывали,
        Ибо никого не потеряли ²⁴⁵
        Из всего их небольшого отряда,
2670 За что благодарить Христа им надо
        Как спасителя своего,
        Спасителя мира всего.
        Оружие и коней, что в бою добыли,
        Между собой честно поровну поделили.
2675 Чтобы Богу на небесах поднести дар ²⁴⁶,
        Вносили свою лепту и молод, и стар.
        Потом они бодро прочь поскакали,
        Бесчестья в доме они избежали
        И пользу своей земле принесли
2680 Всем тем, что спасли и приобрели.
        И еще много раз потом случалось,
        Что их войско с литовцами сражалось,
        Которые вокруг них повсюду жили,
        И бедным, и богатым зло приносили.
2685 Замки нашей земли они окружали,
        И ночью, и днем упорно осаждали,
        Чтобы захватить как можно скорей.
        Немало в боях полегло мужей
        Как с одной стороны, так и с другой.
2690 До сих пор не окончен этот бой.
        Эта война шла в Ливонии всегда,
        Враг не побеждал в ней почти никогда,
        Ибо христианам Господь помогал,
        И силу, и победу им даровал.
2695 Литовцы часто на нас нападали,
        За что как следует и получали.
        По всей нашей земле скакали,
        Разграбляли и поджигали.
        Христиане их достойно встречали,
2700 Дорого платить за все заставляли,
        Лишая их многих людей и добра.
        С обеих сторон кровь рекою текла.
        Было так в Ливонии повсеместно,
        Как мне впоследствии стало известно.

(Ленгевин. 1246 год)

Ленгевин (или Лингевин) был женат на сестре Миндовга и благодаря этому считал себя выше других мелких князьков. Приводимый отрывок может свидетельствовать о том, что наш автор имел представление о туземных языках или, во всяком случае, проявлял определенный интерес к этому предмету.

2705 Историю, что собираюсь рассказать,
        Мне от других людей довелось услыхать.
        Ведь любому из нас отлично известно,
        Что людская молва всегда повсеместно
        До всех и до каждого быстро доводит
2710 Обо всем, что в Ливонии происходит.
        А если все это письменно изложить,
        То ни на какой телеге не уместить.
        В пергаментах я часто читал,
        Как Бог неверующих карал,
2715 О многих чудесах и делах странных
        Меж литовцами и христианами.
        В прежнее время Божия благодать
        Еще не могла Миндовга осенять,
        Так же, как и многих других.
2720 Назову одного из них:
        Ленгевин ²⁴⁷ — так его люди звали.
        Поэтому многие считали,
        Что его имя длинный ²⁴⁸ означает,
        Но тому, кто язык их понимает,
2725 Известно, что это бодрствующий,
        Сердцем дух битвы ощущающий.
        Все его соседи это знали,
        На собственной шкуре испытали
        И язычники, и христиане.
2730 Я отвечу вам без колебаний,
        Почему он так заносился.
        К нему хорошо относился
        Сам король ²⁴⁹, что Литвой управлял
        И Миндовгом себя называл.
2735 Но высокомерие пьянит, как вина.
        Оно вскружило голову Ленгевину.

        Стал он с тремя братьями враждовать,
        На их земли набеги совершать,
        Очень сильно с ними схлестнулся.
2740 Одного из них звали Тутсе ²⁵⁰.
        Второй брат был с ним заедино,
        Назовем его Милгерином ²⁵¹.
        Честным и прямым человеком он был,
        Коварные хитрости он не любил.
2745 Имя третьего было Гингейке ²⁵²,
        Он тоже умел меч держать в руке.
        Свою честь он ни разу не запятнал,
        Очень достойно и храбро воевал.
        Всем этим трем героям немало
2750 От Ленгевина бед перепало,
        Ибо тот часто свой люд собирал
        И вместе с ним на братьев нападал.
        А когда враг уходил, в ответ
        Люди братьев шли за ними вслед,
2755 На Ленгевина нападали,
        Грабили и поджигали.
        Много дней шла эта потеха,
        Причем с переменным успехом.
        Никто не побеждал, зато немало
2760 С обеих сторон язычников пало.
        И Ленгевин, не думая долго,
        Заручился поддержкой Миндовга,
        О котором уже упоминали.
        Когда наши трое братьев узнали,
2765 Что им придется с Миндовгом воевать,
        Сказали: «Дело плохо, надо решать,
        Что нам делать, а то всех нас перебьют».
        «Здесь недалеко христиане живут. —
        Старший из братьев начал говорить. —
2770 Думаю, надо нам так поступить:
        Давайте-ка съездим втроем к магистру ²⁵³
        И узнаем на наш счет его мысли.
        Мудрость его известна всему свету,
        Надо прислушаться к его совету.
2775 Если союз с христианами заключим,
        То за все наши беды врагу отомстим.
        Мы же отлично сможем помочь им,
        Зная здесь каждый куст, днем и ночью».
        Непобедимый герой Милгерин
2780 Сказал: «Миндовг нам войну объявил.
        Одолеть его нам не удастся,
        Но не хотелось бы и сдаваться.
        Таким образом, надо решаться:
        Чтобы на своей земле ²⁵⁴ остаться,
2785 Придется с язычеством расстаться».
        Гингейке сказал: «Слушайте, братцы,
        Мы храбро бьемся, но наша страна
        Все больше и больше разорена.
        И если хотим людей сохранить,
2790 Женщин своих и детей защитить,
        Придется креститься нам». «И не беда!
        Не видим в этом никакого стыда», —
        Дружно их люди заявили.
        Так они вместе и решили.

(Тутсе, Милгерин и Гингейке у ливонского магистра. 1246 год)

2795 И, как будто после ненастья солнцу,
        Обрадовались храбрые литовцы,
        Ибо давно их чистые сердца
        Возлюбили Небесного Отца,
        А не идолов их короля. Ясно,
2800 Что Миндовг пришел от этого в ярость.
        Поняли братья, что не будет получаться
        На своей земле хозяевами остаться,
        Пока они насовсем или надолго
        Не прогонят Ленгевина с Миндовгом.
2805 Чтобы спасти свои жизни, никакого
        Не видели они способа другого,
        Как обратиться к орденским братьям.
        Господь силой свой благодати
        Духа Святого к литовцам ниспослал:
2810 Тот им верную дорогу указал.
        Поехали они к магистру в дом,
        Где встретили самый теплый прием,
        Как все, кто решил христианство принять
        И с темным язычеством навеки порвать.
2815 «Миндовг очень зол за то, что пошли
        Мы к вам, и хочет согнать нас с земли.
        А мы христианам хотим быть друзьями,
        Поэтому лучше останемся с вами ²⁵⁵
        С нашими женами и детьми, которым
2820 Защита и кров потребуются скоро.
        За нами последуют наши друзья:
        Как им без нас, так и нам без них нельзя.
        Те, кто хотят христианство распространить,
        Смогут сильнее язычников притеснить».
2825 Магистру приятны были гости такие.
        Ответил он ласково: «Мои дорогие,
        Вашу дружбу с радостью принимаем,
        Поддержку и богатство обещаем,
        Ваше добро поможем сохранить,

2830 За услуги сможем вознаградить,
        Защищать вас будем, как полагается.
        Хорошая жизнь у вас начинается!»>
        Изгнанники начали прощаться:
        «Ну вот, уже пора расставаться.
2835 Если Господь в одном деле нам поможет,
        Вы об этом вскоре услышите тоже.
        Мы вам искренне благодарны
        За то, что надежду нам дали,
        Так любезно нас принимали,
2840 Добрым советом поддержали.
        Если все-таки останемся жить,
        Мы будем рады вам верно служить,
        Всем сердцем Господу поклоняться.
        А теперь нам пора возвращаться,
2845 Друзьям и домашним рассказать
        Все, что здесь довелось нам узнать».
        Ушли они. Как говорили,
        Так, вернувшись, и поступили.

(Пленение Ленгевина. 1246 год)

        Братья со своими поговорили,
2850 А затем устроить решили
        Засаду их злому врагу Ленгевину.
        Эта мысль пришла в голову Милгерину
        И понравилась Гингейке и Тутсе.
        Только как тут половчей обернуться?
2855 Решили для разведки и наблюдения
        Они ехать в Ленгевиновы владения.
        Но Господь всех событий есть причина:
        Он навел их прямо на Ленгевина.
        И, когда его увидали,
2860 Как же братья возликовали!
        И тут же, без разговоров длинных,
        Они сбили с коня Ленгевина,
        Будто не всадник приземлился,
        А мешок с телеги свалился ²⁵⁶.
2865 Вся спесь с него сразу же слетела,
        Потому что жить ему хотелось.
        И уже никуда не мог убежать он,
        Потому что Милгерин позвал своих братьев:
        «Надо покрепче веревку взять,
2870 Чтобы получше его связать».
        Ленгевина сразу же крепко связали,
        И все радости от него убежали.
        Все очень быстро произошло,
        И до братьев не сразу дошло,
2875 Что они Ленгевина поймали.
        И при этом так ловко связали,
        Что выглядел он очень смешно,
        Ибо руки его за спиной
        Как будто держались за зад,
2880 Чему он был вовсе не рад.
        Великое чудо с братьями случилось:
        Поймать Ленгевина у них получилось.
        Но было опасно здесь оставаться,
        Решили поскорее возвращаться
2885 Во владения Милгерина ²⁵⁷. И там
        Тутсе сказал своим братьям и друзьям:
        «Мы должны уходить, это ясно.
        Пусть все те, кто со мною согласны,
        Следуют за мной без промедления.
2890 Лишь в этом сейчас наше спасение».
        И каждый из его родичей и друзей
        Согласился, что надо бежать им быстрей.
        Как можно скорее они собрались
        И, лошадей не жалея, помчались.
2895 Днем и ночью они скакали,
        В пути почти не отдыхали.
        Женщин, детей и коров,
        Телят, овец и волов
        Вместе со всем, что в доме нашли,
2900 Все к Ашерадену отвезли.
        В красивом лесу остановились ²⁵⁸,
        Где на отдых и расположились.
        Братья оставили в лесу своих людей,
        А сами к магистру поехали скорей,
2905 Чтобы услышать его советы.
        Вот что они сказали при этом:
        «Если бы Господь заложника дать
        Нам соизволил, то братья держать
        Его у себя согласиться смогут?
2910 Этим они нам и себе помогут.
        Но только всем нам с женами и детьми
        Под вашу защиту придется идти».
        «Вот что, храбрые герои, не томите,
        А лучше, пожалуй, прямо говорите:
2915 Кто он таков, этот ваш заложник?»
        Отвечали братья осторожно:
        «Что бы орденские братья сказали,
        Если бы мы Ленгевина поймали?»
        «Я, конечно, только радоваться бы мог,
2920 Если бы орден получил такой залог.
        Даже если вы в плен возьмете
        И на веревке приведете
        Всех лучших у язычников людей,
        Братья будут рады таких гостей
2925 У себя как следует принять,
        По заслугам каждому воздать.
        А сейчас советую: спешите
        И того молодца приведите,
        Который причинил вам столько бед,
2930 За что он и будет держать ответ.
        Если ваши мысли чисты, как небесные дали,
        И раз уж вы сами доверие нам оказали,
        Отныне смело можете в доверии жить
        С людьми, умеющими благодарными быть
2935 За то, что и себе, и нам смогли послужить,
        И дело сделали, как истинные мужи».
        Братья очень довольны были
        Магистра поблагодарили.
        С быстротою птиц, по небу летящих,
2940 Помчались они в те лесные чащи,
        Которые Ашераден окружали.
        Там их спутники нетерпеливо ждали.
        Все те, кого они там оставляли,
        В целости и в здравии пребывали.
2945 Друг другу они обрадовались, и много
        Все благодарили христианского Бога.
        Всю ночь до рассвета они не спали,
        А утром, чуть свет, Ленгевина взяли,
        Который, веревками связанный, лежал,
2950 От злости и боли зубами скрежетал.
        Пленника в Ригу доставили
        И у магистра оставили.
        Магистр литовцев одарил и обласкал,
        А через некоторое время им дал
2955 Грамоту, отписывавшую братьям в имение
        Людей, имущество и земельные владения ²⁵⁹.
        А Ленгевина он в тюрьму посадил,
        Как тот своими делами заслужил.

(Орденский поход на Литву. 1246 год)

        Магистр был очень доволен. И вот
2960 Уже он готовит войско в поход
        Против литовских язычников выступать
        И крупными силами их атаковать.
        Из Ревеля королевские мужи
        Тоже были рады Христу послужить.
2965 Их отряды вместе собрались
        И быстро до Риги добрались.
        Когда магистр увидел их там,
        Он очень был рад таким гостям
        И приветствовал их, как друзей.
2970 Много пришло и других людей.
        Вот и летты с ливами не упустили случай
        Пойти воевать, как требовал старый обычай ²⁶⁰.
        Тутсе и оба его брата тоже были
        Здесь, ибо верность своему слову хранили.
2975 Они всегда оказывались именно там,
        Где были нужны, как положено храбрецам.
        Наконец, все были готовы, и вот
        Магистр двинулся в долгожданный поход.
        Недавно крестившихся с ним было много,
2980 Которые знали хорошо дорогу.
        К христианам, отбросив все сомнения,
        Они пришли и приняли крещение
        Со своими родными и друзьями,
        Встав за правое дело рядом с нами.
2985 Перебравшись через воды Двины реки ²⁶¹,
        Знаменосцы упорядочили полки,
        Чтобы своих людей не терять,
        Быстро строить и в бой посылать.
        Через топи и лесные дебри
2990 Шли они в языческие земли.
        Много коварных рек там повидали
        И немало трудностей испытали.
        Наконец они вышли к жилым местам
        И задали жару язычникам там.
2995 Храбрецы многих мужчин поубивали,
        Которые убежать не успевали.
        После этого они дальше пошли
        И много домов разорили и пожгли.
        Этой их ватаге многолюдной
3000 Все это делать было нетрудно.
        Гингейке, как ребенок, веселился,
        Когда в дом Ленгевина он ввалился,
        Победители здесь заночевали
        И добычи немало нахватали.
3005 Наутро в Ригу, в обратный путь пустились,
        Очень радовались и очень гордились.
        Оба фланга и отряд, который сзади шел,
        Были прикрыты и защищены хорошо.
        Когда литовцы догнали и напали,
3010 Наши развернулись и отпор им дали.
        Что здесь добавить и что мне сказать? ²⁶²
        Вспять им пришлось по болоту бежать,
        Потеряв почти что всех своих лошадей.
        Брат Ленгевина пал среди этих людей,
3015 Которым там очень сильно не повезло.

(Гадание на бараньей лопатке. 1246 год)

        В это время в Риге вот что произошло:
        Ленгевин за столом среди братьев сидел,
        Разделяя их трапезу ²⁶³, медленно ел,
        Взял баранью лопатку ²⁶⁴, в руках повертел,
3020 Вдруг за сердце схватился, лицом помертвел.
        «Беда литвинам! Брат убит,
        И на дворе моем стоит
        Уже второй день вражье войско
        Хоть наши дрались и геройски».
3025 Верить глупым гаданиям нету причины,
        Но на этот раз кость не лгала Лингевину,
        Ложной веры языческой было гаданье,
        Но зловещее тут же сбылось предсказанье.
        Ведь никто ни о чем там не ведал, не знал,
3030 Вдруг гонец из Литвы прямо в залу вбежал.
        От него и узнали новости,
        Что на самом деле в той волости
        Случилось в литовской земле.
        Он сказал: «Забрали в плен
3035 Женщин и детей,
        Волов и коней,
        И поубивали там многих мужей.
        Брат Ленгевина поднял своих людей,
        Которые на арьергард ²⁶⁵ напали
3040 И с крестоносцами бой завязали.
        Но не так, как хотел, получилось:
        В той схватке, которая случилась,
        Брат Ленгевина был убит.
        Кто ему друг, тот пусть скорбит:
3045 На земле литовской
        Он погиб геройски».
        Ленгевин эти вести как услыхал,
        Впал в тоску и уныние, смутен стал,
        Думал повеситься, жизни себя лишить,
3050 И известно, что так и хотел поступить.
        Спасло его то, что за ним смотрели,
        Ибо выкуп взять за него хотели.
        Магистр, как только стало возможно,
        В Ригу вернулся с помощью Божьей.
3055 Ревельские рыцари, бывшие там,
        Тоже разъехались по своим домам.
        Честь свою не уронили, славу получили,
        Как доблестные герои ее заслужили.
        Когда военные стычки прекратились,
3060 Встретились и меж собой договорились
        Вся Ленгевинова родня
        И его добрые друзья.
        Ленгевина они навестили
        И после этого так решили:
3065 Надо его немедленно спасать,
        Из большого несчастья вызволять.
        Вот так Ленгевин получил свободу.
        Честь и хвала его друзьям и роду!
        Пятьсот озерингов ²⁶⁶ выкупа заплатили,
3070 Как заранее с братьями оговорили.
        Длинных речей не вели, не тянули,
        И домой его сразу же вернули.

(Месть Ленгевина. 1246 год )

        Неволя Ленгевина не сломала,
        Сильная досада в нем бушевала.
3075 На христиан он очень обижался,
        Из-за своих убытков огорчался.
        И однажды случилось вдруг так:
        Под Венденом появился враг,
        И отряд этот Ленгевин возглавлял,
3080 Которого там никто не ожидал ²⁶⁷.
        Объяснить и понять мне удастся едва ли,
        Почему братья и знать об этом не знали,
        И никто не успел им помощь оказать.
        Кто хочет врага уязвить, не должен ждать.
3085 Если сильный задумал вас одолеть непременно,
        Сила может разрушить даже каменную стену.
        А если ты решился на бой выходить,
        Должен быть уверен, что сможешь победить.
        Венденские братья нападения не ждали,
3090 В замке с комтуром ²⁶⁸ лишь немногие пребывали.
        Были все тогда еще живы и здоровы,
        Но к тому, что случилось, не были готовы.
        Пятьсот человек удалось собрать потом,
        Но враг намного превосходил их числом ²⁶⁹.
3095 И хотя все братья вышли в поле сражаться ²⁷⁰,
        Разве можно одним мужеством продержаться? ²⁷¹.
        Почти всем им в бою погибнуть пришлось,
        И лишь одному уцелеть удалось ²⁷².
        Он принес домой пугающее известие,
3100 Что все его товарищи полегли на месте.
        Враги девять братьев убили,
        А десятого заставили
        Нести в своих руках в Литву
        Отрубленную голову,
3105 Ранее его комтуру принадлежавшую.
        Которого он не мог оплакать надлежаще.
        Пал он духом и сетовал на Господа,
        За то, что тот сохранил ему жизнь, когда
        Никого из братьев в живых не осталось.
3110 И что теперь ему делать оставалось?
        Невыносимо он от той роли страдал,
        Которую ему Ленгевин навязал.
        Его недолго в Литве продержали
        И вскоре прикончили без жалости.
3115 Вот такую взыскал кровавую плату
        Ленгевин с магистра за своего брата,
        Которого, как выше уже пояснили,
        Во время орденского набега убили.
        Этот рассказ я сейчас завершаю
3120 И к новой истории приступаю.

(Андреас фон Стирланд)

Этот небольшой рассказ охватывает относительно большой отрезок времени. В первой половине 1246 года ливонский магистр Дитрих фон Грюнинген покинул Ливонию и уехал в Германию, а потом в Рим. Магистром Ливонии был избран Андреас фон Стирланд (1248-1253), но до его официального вступления в должность ливонскими братьями года полтора руководил вице-магистр Генрих фон Геймбург (1246-1247).

        Ландмейстер Дитрих из Грюнингена ²⁷³
        Богу был предан самозабвенно,
        Человеком добродетельным был
        И очень богобоязненным слыл.
3125 Богатым всегда помочь был готов,
        Причем не чурался и бедняков,
        Их оберегая заботливо,
        А новых христиан — особенно.
        Отсидеться никогда не пытался,
3130 А сразу же на выручку бросался.
        И совсем не боялся он смерти,
        Христиан защищая, поверьте.
        Ратники собирались гурьбой,
        И братья тут же вступали в бой.
3135 Он в Ливонии братьями руководил,
        Как я выше вам уже как-то говорил,
        Два с половиной года ²⁷⁴. А когда
        Он вызывал комтуров, те всегда,
        Повинуясь магистрову приказу,
3140 Со своими людьми прибывали сразу.
        И все-таки, от Германии вдали,
        Из-за тяжких бедствий Ливонской земли ²⁷⁵
        Братья решили ²⁷⁶, что необходимо быстро
        Их магистру ехать к великому магистру.
3145 Прежде, чем с Ливонией надолго расстаться,
        Одному из братьев он приказал остаться
        За магистра и его обязанности вершить ²⁷⁷,
        Пока новый магистр не прибудет его сменить.
        Окрыленный братьев благословением,
3150 Дитрих отправился в путь с нетерпением.
        Наконец, пред гроссмейстером он предстал ²⁷⁸.
        О том, зачем ехал, ему рассказал;
        Что, как и когда в Ливонии случилось.
        Гроссмейстер выслушал все, что говорилось,
3155 Понял, что магистр — человек не простой,
        С чистейшим сердцем и с мудрой головой.
        От прежней должности его освободил
        И далее следовать в Рим определил ²⁷⁹.
        Великий магистр ждать не стал,
3160 И вместе всех братьев собрал,
        Которые тогда поблизости были.
        Их тут же официально известили,
        Что ливонский магистр в Рим переведен,
        А от прежней должности освобожден.
3165 И братьям пришлось немедленно решать,
        Кому теперь Ливонией управлять ²⁸⁰.
        Ведь он должен не только дельным мужем быть,
        Но и обычаи той земли изучить.
        Поэтому на того выбор пал,
3170 Кто там часто и подолгу бывал.
        Брат Андреас, которого там избрали
        Магистром, родом был из Штирийской земли ²⁸¹,
        Богатырской внешности, рослый малый.
        После выборов, как всегда бывало,
3175 Результаты их в письмах описали
        И послали с надежными гонцами
        Из Германии в ливонские дали,
        Где их давно с нетерпением ждали.
        И вскоре гонцы уже в Риге были,
3180 Письма, кому положено, вручили.
        Старшие братья и вице-магистр ²⁸²,
        Внимательно прочитали письма,
        Все, что там написано, узнали
        И радости своей не скрывали,
3185 Когда в этих письмах прочитали,
        Что брата Андреаса избрали
        Магистром Ливонии. Ведь он,
        Разумом светлым наделен,
        Любил эту землю, знал, как ее сохранить,
3190 И рады были все братья ему послужить.
        А когда он в должность вступил счастливо,
        То правил ласково и справедливо,
        Преисполненный божьей благодати.
        Это истинная правда, читатель.
3195 Кому он на глаза попадал,
        Он в самое сердце западал.
        И многие видевшие его заявляли,
        Что никогда таких мужей не встречали ²⁸³.
        Уста его просто источали мед ²⁸⁴,
3200 Любил его очень послушать народ.
        И каждый в Ливонии был ему рад,
        Мужчина иль женщина, стар или млад.
        Со дня его приезда не прошло и полугода,
        Как епископы всего христианского народа:
3205 Рижский, а также дерптский и викский,
        Стали его друзьями близкими.
        Чтобы решить все вопросы быстро,
        Не затягивая дело, магистр
        Всех владык посетил, желая страстно
3210 Вместе с ними защищать христианство
        От ярости язычников дерзновенных,
        Словом Божьим еще не усмиренных.
        Побывал он и в Ревеле и сумел настоять,
        Что их рыцари будут всех христиан защищать.
3215 И все они были едины в том,
        Что не только сейчас, но и потом
        Они будут править в своих землях дружно,
        А вот ссориться друг с другом им не нужно.
        И между орденской и епископской властью
3220 Отныне не будет никаких разногласий ²⁸⁵.
        Стала процветать Ливонская земля
        Из-за их взаимопонимания.
        И с той поры они в мире и в дружбе жили.
        Местные жители тоже довольны были.
3225 Когда язычники узнали,
       Сколь мирно сосуществовали
       Братья с другими христианами этой земли,
       Очень они этим раздосадованы были.
       И говорили: «Если магистр дружить
3230 Умеет с соседями и в мире жить
        Всем им станет теперь возможным,
        То надо быть с ним осторожным,
        Хотя мир — это не самое плохое.
        Но вот если магистр задумает злое
3235 И начнет против нас воевать,
        То больших потерь не избежать».
        Произнеся эти слова,
        Как жемайты, так и литва ²⁸⁶
        Решили, что придется драться,
3240 И начали вооружаться.

С этого места Рифмованная хроника превращается едва ли не в самый важный источник по истории Литвы. Именно отсюда наш автор начинает рассказ о событиях, в итоге приведших к коронации Миндовга, считающейся актом рождения литовского государства.

        Об этом отважном магистре,
        Решительном, ловком и быстром,
        И многие земгалы слыхали,
        Ибо они рядом проживали.
3245 Магистр не просто любил воевать:
        Не мог он спокойно спать и дышать
        От той ненависти, которой пылал
        К язычникам. Он ежедневно желал
        Нанести им удар жесточайший,
3250 Болезненный и удручающий.
        А когда все решил, то больше не ждал
        И гонцов во все стороны разослал
        К комтурам всей ливонской земли.
        Вместе с ними и фогты пришли,
3255 Магистру поклонились низко.
        А он им сказал: «Нам не близкий
        Поход предстоит вскоре, братья.
        Вас против литовцев собрать я
        Решил. Я прошу вас выступить в путь,
3260 Жизнями и имуществом рискнуть.
        Господь нас сюда послал для войны священной,
        Чтобы земли, его матери посвященной ²⁸⁷,
        Пределы расширить нашим мечом.
        Вот нам посоветоваться надо о чем» ²⁸⁸.
3265 А комтуры магистру отвечали:
        «От ваших слов мы радость испытали
        И готовы выполнить все приказы».
        После этого разъехались сразу
        И помчались приказ исполнять:
3270 Для похода людей собирать.
        Наперегонки бойцы собирались,
        В радостном волнении дожидались,
        Когда можно будет в поход выступать.
        Братья со всеми, кого смогли собрать,
3275 Прибыли к магистру, как на парад,
        И он был всем сердцем этому рад.
        Орденские мужи прибывали,
        Гордые полки формировали.
        Щиты и шлемы из стали
3280 Грозно на солнце блистали,
        Доспехи сияли, как стекло.
        Много людей в поход пошло.
        Большая армия храбрых героев
        Была совершенно готова к бою.
3285 А когда магистр все войско собрал,
        Возвел он глаза к небу и сказал:
        «Господь всемогущий и милосердный!
        Веди нас в бой, а мы будем усердны.
        Без Твоей помощи нам не победить,
3290 О подобном и речи не может быть.
        Помоги литовцев в порошок стереть,
        Соседних с ними жемайтов одолеть,
        Земгалов побить немилосердно,
        Наших соседей жестокосердых,
3295 Чтобы нам удалось их покорить
        И этим Твою милость заслужить».
        Силы небесные всю ночь охраняли
        Крестоносцев, которые сладко спали.
        А когда новый день воссиял,
3300 Магистр сразу трубить приказал
        В боевые трубы ²⁸⁹, которых сигнал
        Спящих немедленно на ноги поднял.
        Пробудились храбрые герои,
        Все они страстно жаждали боя.
3305 Быстро лагерь свернули, оружье взяли
        И в свои полки строиться побежали.
        Когда снова раздался трубный рев,
        Каждый уже был к походу готов.
        А когда прозвучал и третий сигнал,
3310 Отряд за отрядом вперед зашагал ²⁹⁰.
        Магистр Андреас был тогда
        Счастлив, как прежде никогда,
        Ибо все его воинство горой
        Радостно и уверенно шло в бой.
3315 И вот они в Нальзен ²⁹¹ вошли поскорей
        И там без помех убивали людей.
        Как мужчин, так и женщин и малых детей
        Резали, как скотину ²⁹², и даже быстрей.
        Ни одного человека не пощадили.
3320 А когда это побоище прекратили,
        Не только домой не возвратились,
        Но еще дальше в Литву углубились.
        Магистр хотел узнать, какие силы мог
        Ему противопоставить король ²⁹³ Миндовг.
3325 И чего он, как воин, стоит в бою.
        Но король не покинул крепость свою ²⁹⁴.
        Язычники же не убежали,
        Христиан они атаковали
        В надежде на добычу, как всегда.
3330 Наши их отогнали без труда ²⁹⁵,
        За их потуги вдвойне им воздали.
        Небесные силы нас охраняли.
        Наши тоже литовцам досаждали,
        Ежечасно их земли разоряли,
3335 Спать не давая врагу всю ночь.
        Все, кто могли, удирали прочь,
        Магистр измучил их, истерзал.
        Христианам Господь помогал,
        А те твердили, что Бога на небесах,
3340 Слава которого не померкнет в веках,
        И Его дорогую мать
        Надо за это прославлять.
        Литовцев наказали строго,
        Добычи захватили много,
3345 Которую наши в Литве набрали.
        Деревню за деревней обирали,
        Потом факелами все поджигалось.
        Не знаю, что там вообще осталось.
        В этом походе крестоносцы побывали
3350 В тех краях, где их кони еще не ступали ²⁹⁶.

(Орденское войско вторгается в Жемайтию. 1250 год)

        Магистр с его братьями ливонцами
        И приехавшими крестоносцами
        Решил, что в другую сторону повернет
        И отправится на Жемайтию в поход ²⁹⁷.
3355 А если там все как надо пойдет,
        То жемайтам вскоре конец придет.
        Три раза рог протрубил, и вот
        Вновь все готовы идти в поход.
        Ландмейстер войско в порядок привел,
3360 Расправляться с язычниками повел.
        И у тех, кто с ними встречался,
        Больше в жизни не было счастья.
        Ни один жемайт с самого детства
        И никто из живших по соседству
3365 В такую беду еще не попадал
        И подобных страданий не испытал.
        Принес христианский набег
        Им множество жестоких бед,
        Непредвиденных, тяжких и скорых.
3370 А все те убытки, от которых
        Литовские язычники пострадали,
        Едва ли и половину составляли
        Тех убытков, которые понесли
        От немцев жители Жемайтской земли.
3375 Кровь жемайтов продолжала литься,
        А они не могли защититься.
        Каждому, кто не хотел умирать,
        Пришлось стремительно в лес удирать,
        В кустах и болотах себе искать
3380 Спасения, прятаться и дрожать.
        А всех, кого немцы там находили,
        Они сразу безжалостно рубили ²⁹⁸.
        Очень сильно тогда жемайты скорбели,
        Убитых и покалеченных жалели.
3385 И после этого еще долго горевали,
        На головы христиан все беды призывали
        За то, что им пришлось испытать.
        Ну, что я могу еще сказать? ²⁹⁹
        Христиане полные руки набрали
3390 Добычи, которую в тех местах взяли.
        Все там разграбив и опустошив,
        Вернулись, своих людей сохранив.
        Когда они в Ригу вступили,
        Жителям ее сообщили,
3395 Что поход в Жемайтию и в Литву был успешен,
        И каждый был этим обрадован и утешен.
        Небесного Отца они прославляли,
        Чья любовь и забота им помогали
        Пройти вражеские земли без всякого худа
3400 И ущерба для всего христианского люда.
        А братья без обид распределили
        Добычу, что в походе захватили.
        Часть добычи магистр Господу посвятил ³⁰⁰
        За то, что он этот поход благословил.
3405 В эту долю оружие, кони входили
        И всякие другие ценности там были.
        Теперь я завершаю этот рассказ
        И нечто другое расскажу сейчас.

(Нападение на Земгалию. 1250 год)

        Ландмейстер Андреас фон Стирланд был очень
3410 Мыслями о язычниках озабочен.
        Вновь и вновь рвался он с ними воевать,
        Царство Господа на земле расширять.
        Он сказал: «Господи, ты привык нас спасать!
        И все же мне до тех пор спокойно не спать,
3415 Пока не удостоишь нас благословить
        И всех остальных язычников победить.
        А что я могу жизнь при этом потерять,
        Прошу тебя, Боже, в расчет не принимать».
        Сразу после этого магистр решил
3420 Собрать своих братьев, и им объявил,
        Что он собирается снова в поход:
        Теперь на земгалов войска поведет.
        Братья, всегда готовые его поддержать,
        Отправились мужей для похода собирать.
3425 Все друзья ордена собрались, наверное,
        Для очередного похода на неверных:
        Магистр и его братьев полк,
        Войско пилигримов и ландфольк ³⁰¹.
        Со всем этим воинством немалым
3430 Христиане двинулись к земгалам ³⁰².
        И когда в их землю они пришли,
        То много добычи там обрели
        И многих земгалов сжили со света,
        Как рассказывает нам книга эта ³⁰³.
3435 Магистр своих рыцарей собрал
        И с ними взад и вперед гонял
        Язычников, где бы они ни скрывались.
        Все разоряя везде, где появлялись,
        Сегодня они были здесь, завтра там.
3440 Так лихо носились по разным местам,
        Что земгалы уже не могли понять,
        Где им от немцев убежища искать.
        В конце концов язычники осознали,
        В какую злую беду они попали,
3445 Тут же гонцов отправили к магистру,
        Прося мира и обещая быстро
        С христианами дружбу учинить
        И все подати исправно платить.
        Когда магистру слова их влетели
3450 В уши, они ему сердце согрели ³⁰⁴.
        Он увел свое войско и отвел беду,
        А земгалы с радостью заплатили мзду ³⁰⁵

(Ливонский магистр в гостях у Миндовга. 1251 год)

        Теперь я расскажу вам другую
        Историю удивительную,
3455 Случившуюся с этим же магистром,
        Слухи о котором достигли быстро
        Миндовга, литовского короля,
        Могущественного правителя.
        Посланник того короля, бойкий малый,
3460 Прибыл к магистру, как ни в чем не бывало,
        И от имени Миндовга он передал,
        Что его король за счастье бы почитал,
        Если он и магистр смогут повидаться ³⁰⁶
        И друг с другом как следует пообщаться.
3465 Магистр заинтересованно внимал
        Тому, о чем посетитель рассказал,
        А тот поспешил ему сообщить,
        Что Миндовг готов отблагодарить.
        Магистр с братьями все обсудил,
3470 Обдумал и в дальний путь поспешил.
        Проехал он многие обширные края,
        Пока не прибыл во владения короля ³⁰⁷.
        Там их подобающе встречали
        И просто по-царски принимали.
3475 Королева тоже к ним подошла
        И ласково разговаривала,
        Так нежно и мило приветствуя братьев,
        Что об этом решил отдельно сказать я.
        Ничего там не было упущено, право,
3480 Обо всех гостях позаботились на славу.
        И каждый подобному приему был рад,
        Как законы гостеприимства и велят.
        А как пришло время за стол садиться,
        Каждый смог как следует угоститься.
3485 Когда уже как следует поели,
        За столами, беседуя, сидели
        И каждый с соседом говорил,
        Король магистра благодарил
        За то, что оказал ему честь,
3490 Приехал и находится здесь.
        Магистр был и тронут, и польщен,
        И в своем замысле поощрен.
        Он подумал совсем недолго
        И такое сказал Миндовгу:
3495 «Если вы согласитесь креститься,
        Я обещаю для вас добиться
        Королевской короны. Я добуду
        Ее для вас, если жив только буду».
        Король своей радости не скрывал,
3500 И тут же магистру пообещал
        Много хороших земель из владений своих,
        Если все задуманное получится у них.
        Языческий король и ливонский магистр
        Между собой сговорились очень быстро,
3505 Взаимными клятвами друг друга связали
        И вместе за веру христианскую встали ³⁰⁸.
        Немцы с литовцами стали прощаться,
        Обратно в Ливонию собираться.
        А чтобы обратная дорога была легка,
3510 Миндовг дал магистру Андреасу проводника
        По имени Парнус ³⁰⁹, который к тому же
        Был знающим и многоопытным мужем.
        Радостным ожиданием томим,
        Магистр из Риги прямехонько в Рим
3515 Одного из своих братьев послал,
        Как ранее королю обещал.
        Послы ³¹⁰ недолго собирались,
        Быстро в дорогу отправлялись,
        А когда они в Риме очутились,
3520 Сразу с письмами к папе заявились ³¹¹.
        Папа их долго ждать не заставлял,
        Принял, письма прочитал и сказал:
        «В послании все изложено понятно.
        Мне это известие очень приятно.
3525 Я сделаю все, что только смогу,
        И бывшим язычникам помогу
        Встать на путь Христов справедливый.
        Этот день для меня - счастливый».
        В курии грамоты написаны были ³¹²,
3530 Эти бумаги посланникам вручили,
        Чтобы они их магистру доставили,
        К которому их назад и отправили.

(Коронация Миндовга. Июль 1253 года)

Этот рассказ Рифмованной хроники – фактически единственное дошедшее до нас описание коронации Миндовга, сделанное по еще теплым следам этого события и по воспоминаниям его непосредственных участников. Все прочие источники упоминают только сам факт, не приводя никаких подробностей. Неизвестно ни место, ни точная дата коронации – все наводящие ориентиры историки черпают почти исключительно из текста Рифмованной хроники.

        Когда в Ригу посол возвратился,
        Он радостно за письмо схватился
3535 И понес его прямо к магистру,
        Сделав это как только мог быстро.
        А когда капеллан начал письма читать,
        Ни стар, ни млад радости не стали скрывать.
        Папа, чтобы решить все дело быстро,
3540 Коронацию доверил магистру ³¹³.
        Магистр две короны велел смастерить,
        Из чистого золота обе отлить.
        И, помимо сверкающего злата,
        Они были украшены богато
3545 Для могучего короля Миндовга,
        Чтобы корону Литвы носил долго,
        И для Марты, его супруги,
        Спутницы жизни и подруги.
        Магистр послал гонца в землю Прусскую
3550 Передать весть епископу Кульмскому
        Генриху ³¹⁴. Тот обрадовался и быстро
        Приехал в Ригу к ливонскому магистру.
        Как только это дело решили,
        В литовскую землю поспешили.
3555 Ландмейстер с братьями поехали туда,
        С епископом священники были тогда,
        Пышная свита их всех сопровождала.
        Приехали и, не промедлив нимало,
        Крестили ³¹⁵ и посвятили, не думая долго,
3560 В литовские короли богатого Миндовга
        Вместе с Мартой, его супругой,
        Спутницей жизни и подругой.
        Радуясь короне, он так ликовал,
        Что сразу же ландмейстеру отписал
3565 В благодарность за труды и затраты
        Земли хорошие и богатые
        Своего Литовского королевства.
        Магистру было приятно и лестно.
        Священников он просил не волноваться:
3570 Кому-то придется в Литве остаться
        Наставлять литовцев на путь к жизни вечной,
        К спасению и к радости бесконечной.
        Потом магистр, епископ, попы, братья
        И все те, кого позабыл назвать я,
3575 Обратно домой поспешили ³¹⁶.
        Этим дело и завершили.

(Андреас фон Стирланд покидает Ливонию. 1253 год)

        Ну, послушайте, что я скажу
        И о чем вам сейчас расскажу.
        В те дни ливонский магистр захворал.
3580 Великий магистр ³¹⁷ об этом узнал
        (А брата Андреаса он уважал)
        И сразу же в Ливонию отослал
        Сострадания ласковые слова
        С братом Эберхардом ³¹⁸, который сперва
3585 Магистру Андреасу их передал,
        Потом дела вместе с ним решал.
        Магистр Андреас рад ему был,
        Сам его в должности утвердил.
        Пять с половиной лет ³¹⁹ пролетели быстро
3590 С тех пор, как был избран ливонским магистром
        И этой землей начал управлять
        Андреас фон Стирланд. Отставки ждать
        Еще с полгода ему оставляли,
        Но что он скоро уедет, все знали.
3595 В конце концов братья собрались
        С магистром своим попрощались.
        Тот поехал в Литву ненадолго,
        Где навестил короля Миндовга
        И братьев, что в Литве поселили.
3600 Там они в безопасности жили,
        Под защитой чувствуя себя
        Благосклонного к ним короля.
        Христа Миндовг тогда еще чтил
        И был дружелюбен и учтив.
3605 Там они ласково попрощались
        И с Миндовгом друзьями расстались.
        Андреас в немецкую землю направил
        Свой путь, а Литву он навеки оставил.

(Основание Мемельбурга. 1252 год)

В этом месте наш автор как бы возвращается на год назад. Действие происходит как раз в тот отрезок времени (1251-1252), когда Миндовг уже согласился креститься, однако еще не был коронован. Именно тогда рыцарями Тевтонского ордена и была основана Клайпеда (Мемель), причем рассказ Рифмованной хроники — единственный нарративный источник, где об этом есть хоть какие-то подробности. Без них историкам пришлось бы основываться исключительно на актовом материале.

        Эберхард фон Сайн, новый магистр ливонский ³²⁰,
3610 Объявил войну и стал собирать войско.
        Комтуры по всей Ливонии поднимали
        Людей и, когда достаточно их набрали,
        Привели к магистру. Тот, как воевода,
        Стал готовить этих бойцов для похода,
3615 А потом сам его и возглавил,
        В Жемайтию армию направил.
        А когда в эту землю вошли,
        Все подряд там грабили и жгли ³²¹,
        Все что смогли, они разорили,
3620 Но уходить совсем не спешили.
        Много там воинов было у нас,
        Отблеск пожаров им радовал глаз.
        Наконец, все отряды домой зашагали
        И какое-то время в Риге отдыхали.
3625 Затем ландмейстер повел свои полки
        Вдоль берега моря в сторону реки.
        Вперед без помех шагали,
        Курляндию миновали.
        У устья Мемеля ³²² пришлось чуть свернуть,
3630 А дело шло к ночи, пора отдохнуть.
        Когда они вдоль Мемеля пошли,
        На морском берегу сразу нашли
        Подходящее для ночлега место,
        Где было не ветрено и не тесно.
3635 Утром магистр стал ездить взад и вперед,
        И у речки Данге ³²³, где искали брод,
        Увидел, что одна река здесь в другую впадает,
        А такое место удобным для замка считают.
        Но, чтобы замыслу в дело воплотиться,
3640 Всем им пришлось немало потрудиться.
        Там, где Данге и Мемель сливаются
        И в единый поток превращаются,
        Вскоре замок встал, чтобы братьям послужить.
        Там поселились отважнейшие мужи,
3645 Которые в порядке его содержали,
        Укрепляли и как следует защищали.
        А сам Эберхард уехал, но не сразу:
        Еще до этого по его приказу
        Через бездонные глубины
3650 И бушующие пучины ³²⁴
        К новой крепости прибыли корабли
        И все необходимое привезли.
        Братьев оружием и одеждой снабдили,
        Склады припасами доверху завалили.
3655 Довольный магистр собрал своих людей
        И с ними в Ригу уехал поскорей.

(Анно фон Зангерсхаузен. 1254 год)

        Магистр ³²⁵ все чаще с грустью ощущал,
        Что от великих трудов он устал.
        И вот своих братьев он собрал
3660 И такие слова им сказал:
        «Болен я, братья! Моя слабая плоть
        Не в силах тяжелый недуг побороть.
        Так как все мои кости ноют от боли,
        Мне придется уехать волей-неволей.
3665 Но если Господь мне жизнь сохранит,
        Дни мои хоть ненадолго продлит,
        Я постараюсь, насколько хватит сил,
        Чтобы новый магистр вам по сердцу был,
        Тот, которого решат сюда прислать».
3670 Братьям жалко было его отпускать.
        Перед тем, как из Риги уезжать,
        Свои обязанности исполнять
        Магистр оставил одного из братьев,
        Которому мог вполне доверять он.
3675 А поскольку магистр посчитал удобным,
        Чтобы его выбор был всеми одобрен,
        Братья того слушались беспрекословно.
        Полтора года ³²⁶ уверенно и ровно
        Эберхард фон Сайн Ливонией правил,
3680 А когда эту землю он оставил
        И вернулся в Германию, быстро
        На его место ³²⁷ великий магистр ³²⁸
        Назначил человека другого,
        Чистосердечного и не злого,
3685 Которого братом Анно ³²⁹ звали.
        Его сразу в дорогу собрали,
        Всем наделив, чем сами располагали:
        Братьями, слугами, резвыми конями,
        Чтобы он мог там достойно жить
3690 И ордену прилежно служить.
        Магистр его крепко обнял и сказал,
        Что он ему Ливонию передал.
        Сказал, что Господь Бог его благословил,
        И печать ³³⁰ магистра Ливонии вручил.
3695 Магистр Анно отправился в путь,
        Чтобы на Ливонию взглянуть.
        С ним было много благородных мужей,
        С которыми путь казался веселей.
        Когда разнеслась по Риге весть,
3700 Что новый ландмейстер уже здесь,
        Здешние братья ждать не стали,
        Сами навстречу поскакали
        Магистру, чтобы составить скорей
        Почетный эскорт из своих людей.
3705 Новый магистр, которому, понятно,
        Подобная встреча была приятна,
        Вдоль морского берега поскакал.
        Всякий его приветствовать желал.
        Ландмейстер в их преданность не мог не верить,
3710 Но радостный пыл их пытался умерить.
        Очень мило проехались вместе
        И в Ригу вступили честь по чести.
        У Святого Георгия ³³¹, под вечер,
        Устроен был пир по поводу встречи.
3715 Как я уже вам было сказал,
        Всех, кто магистра сопровождал,
        Как самых дорогих гостей принимали,
        Заботой и вниманием окружали,
        Расходиться с пира не позволяли,
3720 Угощали, есть и пить заставляли.
        А когда веселый пир завершили,
        Гости магистра поблагодарили
        И разъехались по домам. Учтиво
        Магистра там встретили и почтили.

(Самбы под Мемельбургом. 1253 год)

Постройка ливонскими рыцарями замка Мемельбург очень обеспокоила жителей соседней Самбии. В 1253 году войско самбов предприняло сильное нападение на Мемельбург, который наш автор называет просто Мемелем. Однако Мемель (Клайпеда) — это название города, а не замка, и в тогдашних немецких документах это различие четко прослеживается.

3725 Когда магистр до Риги добрался
        Или вот-вот прибыть собирался ³³²,
        Жители Самбийской земли ³³³ узнали,
        Что на Мемеле крепость основали
        Какие-то незваные гости.
3730 «Не переломать ли им кости?» -
        Разгневанные самбы сказали ³³⁴
        И храброго воина послали
        На разведку, а тот с собою берет
        Двух спутников и едет прямо вперед.
3735 Долго ли, коротко ли скакали,
        Они и сами точно не знали.
        Наконец, до того места добрались,
        Где воды Мемеля в море вливались.
        «Подождите, — один сказал друзьям, —
3740 Я первым хочу это видеть сам!»
        Он все рассмотреть получше старался,
        Пришпорил коня, на дюну взобрался
        И увидел за рекой прямо перед собой ³³⁵
        Горделивую крепость с неприступной стеной.
3745 Он сказал: «Христиане строить умеют,
        Но скоро они об этом пожалеют.
        Этим глупцам следовало бы знать,
        Что новый замок им не удержать.
        Я даже радуюсь, и не без причины:
3750 В Самбии есть настоящие мужчины,
        Мы гнездо воронье это
        Скоро разнесем по свету,
        На кусочки разметем.
        А людей, что в нем найдем,
3755 Мужчин, молодых и старых,
        Женщин и детей малых
        В жертву богам по жребию надо отдать.
        И никто не сможет этому помешать» ³³⁶.
        Потом он вернулся к своим назад
3760 И все, что увидел, им рассказал ³³⁷.
        Его возвращению рады были,
        Сами же новости их огорчили.
        Когда они назад в Самбию прискакали
        К соплеменникам, которые их послали,
3765 Там всех остальных самбов собрали,
        Об увиденном им рассказали
        И добавили: «Видим теперь сами,
        Что живем рядом со злыми врагами.
        Внимательно послушайте, собратья,
3770 Что вытворяют немецкие братья:
        Построили замок, маленький и бедный,
        Полагая, что он будет для нас вредный,
        И с его помощью сядут нам на шею.
        Думаем, что это глупая затея.
3775 Замок надо по бревнышку раскатать,
        С обитателей же шкуры посдирать».
        И все же прежде, чем в битву спешить,
        Надо подумать и все обсудить.
        Для этого самбы совет созвали,
3780 Старейшин ³³⁸ своих на него позвали,
        Чтобы выслушать их мудрый совет:
        Нужно ли им воевать или нет.
        Когда все расселись по местам,
        Произнес тот, кто старшим был там:
3785 «Немцы поступили нечестно и злобно,
        И это для нас постыдно и прискорбно.
        Вот вам совет, которого ждете вы:
        Пусть под страхом лишения головы
        В тот день, который определим,
3800 Собираются все как один.
        Каждый, кто способен щит нести,
        Должен с вами к Мемелю идти».
        Самбы это дружно поддержали.
        На призыв же они отвечали,
3805 Что готовы в поход днем и ночью
        Без отговорок и проволочек.
        Тут кто-то спросил без обиняков:
        «А сколько мы можем выставить щитов?»
        И самбы громко и оживленно
3810 Закричали воодушевленно:
        «Сорок тысяч щитов соберем!
        Мы на битву бесстрашно пойдем.
        Кто не верит – может проверить,
        Наши силы в щитах измерить.
3815 Когда мы встанем за ними на поле,
        Может быть, их будет и поболее ³³⁹.
        Атакуем также и корабли,
        Которые в Мемель к немцам пришли.
        Так они получат хороший урок
3820 И больше не сунутся к нам на порог».
        Итак, самбы ждать более не стали,
        Для похода на Мемель снаряжали
        Многочисленные крепкие суда ³⁴⁰.
        Это для них не составило труда.
3825 Самбы просили их лучших людей ³⁴¹
        К ним присоединиться побыстрей,
        Как только до них известие дойдет,
        Что войско уже выступило в поход.
        Немалая часть самбийских судов
3830 Плыла по заливу вдоль берегов,
        Который Свежим Заливом ³⁴² называли.
        Отсюда они к Мемелю путь держали.
        И когда самбы подошли вскоре
        Со стороны открытого моря
3835 На своих многочисленных кораблях,
        Братья испытали некоторый страх.
        Ибо намерения самбов были ясны:
        Их глаза горели жаждой битвы и войны.
        Бодро и весело шли они в бой
3840 С безумной храбростью, с силой большой.
        Братья сразу отметили
        Силу самбов несметную:
        Мемель лодками так покрыли,
        Что по ним, как по мосту, ходили.
3845 Чтобы столько их приплывало,
        Больше уже никогда не бывало.
        Мемель очень большая река,
        Лодки стояли, сомкнув бока,
        И так их поставили,
3850 Что они как бы мост составили,
        Через эту реку переброшенный ³⁴³.
        Братья были этим огорошены,
        Но оборону наладили так, как надо.
        Тем временем языческие отряды
3855 На сушу начали выходить,
        Спеша ногой на песок ступить.
        Неся пред собой щиты и ограды
        И, изготовившись к штурму, как надо,
        Теснясь, вперед выбегали
3860 И под самый замок подступали.
        Не один из поутру вставших
        Пополнил собой ряды павших,
        Днем нелепо он жизнь потерял,
        О чем утром и не помышлял.
3865 И когда немало их положили,
        Близко к стенам уже не подходили,
        А поскольку людей теряли,
        В сильный гнев они вскоре впали
        И расстраивались, очень жалея,
3870 Что им в головы пришла та затея.
       И уже своих убитых собирали,
        Как им их мудрецы приказали,
        Чтобы сжечь дотла их тела
        И с этого света отослать
3875 Со всем их оружием вместе,
        Чтобы и на том свете они с честью
        Могли бы сражаться за свое племя.
        Так язычники верили в то время.
        Приказу жрецов все послушно вняли,
3880 Что велит так обычай, они знали.
        И когда самбы поспешно собрали
        Всех павших тела, как им приказали,
        Их сожгли со всем оружием вместе.
        Это святая правда, клянусь честью:
3885 Коней, доспехи, копья, тарчи,
        Дубины их, шлемы и мечи
        По веленью жрецов дотла спалили,
        Думая, что дьяволу угодили.
        Даже если весь белый свет обойти,
3890 Нигде не слыхано такой глупости.
        Братья радовались и ликовали,
        Силы небесные их поддержали.  
        Самбы всех своих мертвых спалили
        И, подавленные, отступили.
3895 Многие тяжкие раны получили.
        Их вожди всех, однако, предупредили,
        Чтобы не вздумали никого оставлять,
        Ибо всех раненых надо с собой забрать.
        Корабли приготовили, чтобы на пути
3900 Обратном было удобно раненых везти.
        Только когда всех раненых погрузили,
        Медленной вереницей назад поплыли,
        Под парусами следуя домой
        Вдоль ровной линии береговой.

(Ливонские рыцари вторгаются в Самбию. 1254 или 1256 год)

Описываемые ниже события происходили не раньше осени 1253 и не позднее конца 1256 года, причем есть веские основания сузить этот диапазон, отсчитывая его с середины 1254 года. Может показаться, что разница в год-полтора не так уж и существенна. На самом деле точная датировка этих событий — вопрос первостепенной важности. Все дело в том, что в начале 1255 года Самбия была завоевана прусскими братьями и чешским королем Отакаром II Пржемыслом. Так что весь вопрос в том, нападали ли ливонские рыцари на свободную и независимую землю, каковой Самбия еще была в 1254 году, или же они вторглись на формально уже завоеванную немцами территорию, если это было в 1255 или 1256 году. Но в любом случае не приходится сомневаться в том, что описываемый здесь поход был частью совместной ливонско-прусской операции по завоеванию и окончательному покорению Самбии.

3905 Тогда же ливонскому магистру
        Были сразу отправлены письма
        О том, что в Мемеле произошло.
        Когда прочитал он это письмо,
        То сказал: «С этим нельзя тянуть.
3910 Я готов своей жизнью рискнуть.
        Кроме меня, не справится никто
        С тем, о чем я услышал только что».
        Он письмо за письмом писал
        И с ними гонцов рассылал
3915 Всех об этом деле оповестить
        И своих комтуров уведомить
        О том, что он намерен Самбию разорить,
        Чтобы самбам было неповадно впредь чинить
        Таких бед, которые они сотворили
3920 Под Мемелем, когда в поход ходили.
        Комтуры прочли, нахмурили лица,
        Сказали: «Смотрите-ка, что творится!»
        А потом усмехнулись и сказали:
        «Теперь уцелеют самбы едва ли,
3925 Ибо с Божьей помощью этот поход
        Оставит немало и вдов, и сирот» ³⁴⁴.
        И призвали всех своих людей
        Собираться в поход поскорей.
        Как только люди об этом узнали,
3930 Обрадовались и возликовали.
        Вся воинствующая церковь Христа
        По слову магистра была поднята.
        На морском берегу собирались
        Полки и, как море, волновались.
3935 И каждый радовался, что идет
        На мятежную Самбию в поход.
        С ландмейстером его братья, люди земли ³⁴⁵
        И многие знатные крестоносцы шли,
        Рыцари величественно выступали,
3940 Большую добычу захватить желали.
        Вдоль кромки моря они наступали,
        А самбы и знать об этом не знали.
        Когда магистр Анно в Мемель вступил,
        Оттуда с собой в поход захватил
3945 Некоторых из замковых братьев,
        Готовых дорогу указать им.
        В Самбии они не раз бывали,
        Все лесные тропинки там знали.
        Эта земля водой окружена ³⁴⁶
3950 И этим от врагов защищена.
        Никто не рискнет причинить им горе
        Со стороны бушующего моря.
        А кто захочет с другой стороны зайти,
        То и оттуда к ним трудно подойти:
3955 Летом бурная река ³⁴⁷ путь преграждает
        Всем тем, кто в Самбию попасть пожелает.
        Течение любого проглотить сможет,
        Кто не будет достаточно осторожен,
        И быстрый, глубокий, широкий поток
3960 Не хуже, чем море, защитить их мог.
        Но в Самбию можно проникнуть и просто:
        В сторону Мемеля узкий полуостров ³⁴⁸
        Простирается от самбийской земли.
        Вот по нему христиане и пошли.
3965 И вдруг, к их большому изумлению,
        Немцы наткнулись на заграждение,
        Которое самбы устроили в лесу,
        Полностью перегородивши им косу.
        Столь мощное, что просто не было слов,
3970 Потребовавшее огромных трудов.
        Не молодые деревца пошли на заслон -
        Он был выложен из громадных могучих стволов.
        Концы деревьев были наклонены
        И при этом еще и заострены.
3975 Черным, как ночь, это чудовище казалось,
        От моря до залива ³⁴⁹ оно простиралось.
        А весь больверк ³⁵⁰ напоминал скорей
        Ощерившихся рогатых зверей.
        Христиане решили не дожидаться
3980 И через заграждение пробираться.
        Господь им такую возможность предоставлял,
        Потому что никто им работать не мешал.
        Преграду самбы на совесть поставили,
        Но без должного присмотра оставили.
3985 Одни бревна таскали, корчевали,
        Другие в это время отдыхали.
        В конце концов наши проделали проход
        И по нему отважно двинулись вперед.
        Быстро по Самбии разнеслись вести,
3990 Что в страну вторглись незваные гости ³⁵¹.
        Христиане людей убивали,
        Резали, грабили, поджигали.
        Полные руки добра набирали.
        Самбы от огорчения рыдали,
3995 Видя, как враги их дома поджигают,
        А самих обирают и избивают.
        Потом немцы стали в кучу собирать
        Все, что успели у самбов отобрать,
        И мелкие отряды вместе сводить,
4000 Чтобы всей армией домой уходить.
        Тогда вождь самбов друзей собрал
        И такие слова им сказал:
        «Мы будем очень сильно сожалеть потом,
        Если немедленно не отомстим за то,
4005 Что христиане у нас натворили».
        Самбы большой отряд снарядили.
        Все бойцы от гнева просто пылали,
        За свои обиды воздать желали.
        Сказали: «Устроим засаду в том месте,
4010 Где христиане к нам в Самбию влезли,
        И передохнуть им не дадим,
        Пока полностью не истребим».
        «Поспешим же на поле перед завалом,
        Там нам придется потрудиться немало,
4015 Чтобы встретить гостей дорогих».
        Так сказал самбам лучший из них ³⁵².
        Они ринулись вперед, восстановили
        Разрушенный завал и путь преградили.
        Самбы твердо решили отомстить
        За ущерб, который им причинить
        Христиане успели; страдать
        Их заставили и горевать.
        И никто не сомневался тогда,
4020 Что немцы придут именно сюда:
        Каким путем им удалось пробраться,
        Таким они будут и возвращаться.
        Это место не обойти,
        Нет у них другого пути
4025 Самбы твердо решили отомстить
        За ущерб, который им причинить
        Христиане успели; страдать
        Их заставили и горевать.
        Теперь их ждет нежданная преграда,
4030 Самбы расправятся с ними, как надо.
        Когда магистру Анно передали,
        Что самбы большое войско собрали,
        Он взял своих братьев, полк
        Пилигримов и ландфольк ³⁵³
4035 И отважно и отнюдь не уныло
        Выступил против языческой силы.
        А ее перед завалом стояло,
        Как книга рассказывает ³⁵⁴, немало.
        Их завидев, магистр не колебался,
4040 В самую гущу врагов он ворвался.
        Он хотел прочитать молитву
        До того, как ввязаться в битву,
        Но уж некогда было молиться -
        Приходилось жестоко рубиться.
4045 Руки с мечами повсюду взлетали,
        Копья о доспехи скрежетали,
        Ручьи крови сквозь кольчуги стекали,
        Одежды и попоны заливали.
        Магистр Анно вражеский строй прорвал,
4050 Но очень много людей потерял.
        Больше всех тем христианам повезло,
        Кому первыми проскочить удалось
        Сквозь наспех устроенные завалы.
        Остальным так подфартило едва ли.
4055 Приходилось и завалы разгребать
        И наседающих врагов отбивать.
        Это было очень нелегко,
        А до дома было далеко.
        Не все, кого магистр вел за собой,
4060 Пережили этот ужасный бой.
        Многие ушли к Небесному Отцу
        До того, как битва подошла к концу.
        Мертвые братья остались там лежать,
        Тела христиане не смогли забрать
4065 Ни сразу, ни когда-либо потом,
        Так и лежат они на поле том.
        Через завалы к морю пробиваясь,
        Сам магистр чуть не погиб, отбиваясь.
        Был перебит почти весь его отряд
4070 И потух его прежде радостный взгляд.
        Другие братья тоже не были рады,
        В Курляндию уходить им было надо,
        Оставив позади беды и горе.
        Крестоносцы шли по берегу моря
4075 И каждый поближе к воде держался ³⁵⁵.
        Когда магистр до Мемеля добрался,
        Он Небесного Отца возблагодарил,
        Который его в битве живым сохранил,
        Уцелевших людей в одно войско свел
4080 И всю эту армию в Ригу привел.
        И там правдиво всем людям рассказали,
        Как христиане в Самбии погибали ³⁵⁶,
        Сражаясь за веру, как и должны.
        И души их всех были спасены.

(Алеман. 1256 год)

Нападение язычников жемайтов на крещеных куршей имело целью поссорить куршей как с орденом, который их не защитил, так и с Миндовгом, который этому не помешал. Дело было обставлено таким образом, что в организации этого набега нетрудно было заподозрить и самого Миндовга. Это была первая попытка жемайтов поставить Миндовга в такое положение, когда он будет вынужден отвергнуть крещение и заключить с ними союз против Тевтонского ордена. Через пять лет именно так все и произошло, но этому предшествовала целая война (1256-1261), которую иногда называют битвой за Жемайтию.

4085 Жил тогда в Жемайтии славный герой,
        За него жемайты стояли горой
        И деяния его прославляли.
        Этого мужа Алеманом ³⁵⁷ звали.
        Но сердце ему скребли когтями,
4090 Грызли его острыми зубами
        И горькие слезы у него исторгали
        Досада и ненависть, что в душе пылали.
        А все дело вы том, что король Миндовг
        Языческую веру отринуть смог,
4095 А с ним и другие литовцы лучшие
        Христианской вере были обучены
        И все языческие обряды
        Отбросить и забыть были рады.
        С христианами завязали дружбу
4100 И к Всевышнему перешли на службу.
        Это очень Алемана оскорбляло.
        Он об этом подолгу думал, бывало.
        И надумал большое войско собрать
        И с этим войском куршей воевать.
4105 Сказал он тогда смело и свободно:
        «Если вам, жемайты, будет угодно
        Я могу взяться за трудное дело:
        В решительный бой поведу вас смело
        Против тех куршей, которые крестились
4110 И «братьями во Христе» вдруг явились».
        Жемайтам это сразу пришлось по душе,
        Убеждать их не понадобилось уже.
        «Когда все курши, наконец, поймут,
        Что наши покоя им не дадут,
4115 Тут же в их стране возмущение начнется,
        И Миндовгу за нами следовать придется» ³⁵⁸.
        Быстро воинственный жемайтский народ
        Приготовился отправиться в поход.
        Сильные мужи собирались в отряды,
4120 Все они пойти на войну были рады.
        Не напрасно радовался народ:
        Удался жемайтам этот поход.
        Когда они в Курляндию вступили,
        То столько добычи там захватили,
4125 Что руки всю ее не вмещали -
        Вот сколько добра они там взяли.
        Курши ничем им ответить не смогли.
        Жемайты, не задерживаясь, ушли,
        Пленных женщин и мужчин увели
4130 И большую добычу увезли.
        Гордые курши были огорчены
        И при этом ужасно раздражены.
        А многие громко требовали войны,
        Считая, что жемайты ответить должны.
4135 «За оставшихся здесь сирот
        Мы пойдем в ответный поход.
        И хотя у нас маловато сил,
        Еще в этом году мы отомстим».
        Когда жемайты вернулись домой,
4140 Обогатившись добычей большой,
        Только тогда магистр Анно и узнал,
        Что Курляндия была разорена
        Злыми жемайтами, которые смело
        Решились на это коварное дело.
4145 Магистр твердо решил жемайтов разгромить,
        Высокомерию их конец положить,
        Приструнить язычников раз и навсегда,
        Чтобы так не делали больше никогда.

(Орденский поход на Жемайтию. 1256 год)

Этот рассказ интересен не только сам по себе, немалую ценность он представляет и для военных историков. Читатель найдет здесь не только много полезных сведений об организации орденского войска, но даже описание строевого смотра.

        Снова гонцы все земли объезжают,
4150 Новое войско в поход собирают.
        Крестоносцев по всей Ливонии созывали,
        Христианскому делу послужить призывали.
        И все эти люди в Ригу стекались,
        Где в большую армию собирались.
4155 Магистр Анно удальцов собрал
        В одном месте и так им сказал:
        «Покажите всем, что крест вы принимали,
        Потому что любовью к Христу пылали
        И желанием за его раны отомстить.
4160 Будем радоваться и Бога благодарить!»
        Ливов, леттов и эстонцев не пришлось
        Уговаривать, ведь давно повелось,
        Что они охотно приходили сами
        С их отважными и большими полками.
4165 Крестоносцы построились в походный строй
        И пошли в Жемайтию, готовые в бой.
        Бодро шагали они, как обычно,
        В надежде на богатую добычу.
        Когда магистр в Земгалию вступил,
4170 Пришел он к земгалам и объявил,
        Чтобы в поход собирались тотчас,
        И что это не просьба, а приказ.
        Выполнять приказы – вот мой совет,
        Нравится ли это вам или нет ³⁵⁹.
4175 Заявил, что ждет их отрядов он
        И никто не будет освобожден.
        Куршские войска впереди показались,
        В их верности братья и не сомневались.
        Когда все туземные отряды,
4180 Чьей помощи братья были рады,
        К войску, в конце концов, присоединились,
        Магистр и крестоносцы договорились
        Всех по полкам и знаменам ³⁶⁰ распределять,
        Как на войне и положено поступать ³⁶¹.
4185 С этим не пришлось им долго возиться.
        И вскоре, уже на самой границе,
        Орденский фогт отряды построил
        И всем им военный смотр устроил ³⁶².
        Знамена были доверены тем из них,
4190 Кто были подготовлены лучше других,
        Кто хотел не просто красоваться в строю,
        А точно знал, как надо действовать в бою.
        Много было знамен боевых,
        Но туземцы не путались в них:
4195 Подготовку недаром проходили,
        Свое знамя сразу же находили.
        На своих местах все стояли в строю,
        Как оно и полагается в бою.
        Их вожди тоже службу понимали,
4200 Людей своих в обиду не давали.
        Столь доброе войско, сказать могу,
        Не одолеть никакому врагу.
        Без толку блуждать было не с руки,
        Так что нужны были проводники.
4205 Поэтому в глубь жемайтской земли
        Христиан сами литовцы вели
        Из тех, которые всю жизнь там жили,
        Отважные и доблестные мужи,
        Здешние литовцы,
4210 Славные молодцы.
        В этих местах их хорошо знавали.
        Христиан они надежно прикрывали.
        Одного из них звали Тутсе,
        Он был разведчиком искусным.
4215 Второй из них Милгерином звался,
        Отважнее вепря он считался.
        А третий из них носил Гингейке имя ³⁶³,
        Все тропы прошел он ногами своими.
        На коне же ездить не привык.
4220 Это был здоровенный мужик,
        Не всякая лошадь его носила.
        И была в нем богатырская сила
        Такая, что во время любого боя
        Враги так боялись этого героя,
4225 Что лишь при виде его огромной фигуры
        Разбегались кто куда, как от лисы куры.
        Крестоносцы в Жемайтию вступили
        И сильно эту землю разорили.
        Христианское войско жестоко прижало
4230 Язычников, раздавило и растоптало.
        Жемайтам за грехи их воздали,
        Курши же ничуть не возражали.
        В войске можно было встретить многих
        Проповедников ³⁶⁴ и босоногих ³⁶⁵.
4235 Первый огонь зажигали доминиканцы,
        А за ними начинали жечь францисканцы.
        И вот так один за другим поджигали,
        Каждый дом и каждая стена пылали.
        И все они снова и снова
4240 Жечь, жечь и жечь были готовы ³⁶⁶.
        Всадники рассыпались по стране, но
        Войско было надежно защищено:
        Отряд из резерва в миг любой
        Был готов сразу же идти в бой.
4245 Сначала один отряд выступал,
        После первого второй налетал,
        А за ними следовал и третий,
        По дороге громя все на свете.
        И так носились они, как вьюга,
4250 По всей стране, сменяя друг друга.
        Жемайтам спать христиане не давали,
        Тем казалось, что наши совсем не спали.
        Но одни христиане отдыхали,
        А другие в это время скакали
4255 И всю ночь не слезали с седла.
        Охота там хорошо прошла:
        Мужчин, женщин и детей в плен хватали,
        Скот угоняли или забивали.
        Всех, кого не могли с собой угнать,
4260 Сразу предпочитали убивать.
        Лагерь нашей армии был большой
        И охранялся очень хорошо.
        Но язычники не дремали
        И часовых атаковали.
4265 Довольно сильно им досаждали,
        А те все атаки отбивали.
        И когда, наконец, забрезжил рассвет,
        Язычникам дали достойный ответ,
        И снова пошли с ними воевать,
4270 Добычу брать и людей убивать,
        Грабя и поджигая,
        Землю их разоряя.
        Так наши усердствовали в этом деле,
        Что девять дней незаметно пролетели,
4275 А они не уставали:
        Грабили и убивали.
        Так в Жемайтии шли у крестоносцев дела.
        Страна уже агонизировать начала.
        Наконец, магистр Анно собрал
4280 Всех, кого следует, и сказал:
        «Людей отлучившихся соберите
        И уши как следует навострите.
        Как только походные трубы протрубят,
        К походу пусть будет готов каждый отряд.
4285 Врагов наказали, и это приятно,
        Теперь же пора возвращаться обратно.
        Хорошо сделали свое дело,
        Богатой добычей завладели,
        Неплохо в этой земле погуляли,
4290 Но слишком надолго мы здесь застряли».
        После того, как это сказал,
        Возвращаться домой приказал.
        Походные трубы протрубили,
        Отряды в дорогу поспешили.
4295 Всю взятую добычу захватили,
        Коней своих к дому поворотили.
        Крестоносцы были рады:
        Все у них прошло, как надо,
        Рыцарскую честь не уронили в бою.
4300 Курши тоже возвратились в землю свою.
        Когда армия обратно шла
        И уже в Земгалию вошла,
        Магистр земгалов собрал, похвалил
        И сердечно их поблагодарил ³⁶⁷.
4305 А затем он отправился домой
        И людей своих всех забрал с собой.
        А когда они в Ригу возвратились,
        Все невзгоды их сразу прекратились.

(Избрание Анно фон Зангерхаузена великим магистром. 1256 год)

Это едва ли не самое лучшее из дошедших до нас описаний процедуры избрания великого магистра Тевтонского ордена. Автор рассказывает об этом так непосредственно и живо, что все происходящее мы видим как бы собственными глазами. Особенную ценность этому описанию придает то довольно редкое обстоятельство, что предшественник избранного гроссмейстера был еще жив, и на церемонии присутствовали они оба: старый и новый.

        Великий магистр ордена Поппо ³⁶⁸.
4310 Приехал встретиться с римским папой.
        Он потому этой встречи добился,
        Что своею должностью тяготился,
        Великим магистром не хотел больше быть
        И просил это звание с него сложить.
4315 Наговорив папе льстивых слов
        И затратив немало трудов,
        Он свое дело довел до конца,
        Добившись от святейшего отца,
        Что тот позволит ему уйти,
4320 Если магистр сумеет найти
        Такого брата, чтобы очевидно
        Было, что за него не будет стыдно.
        Папа долго с ним все обсуждал,
        Ибо за орден переживал ³⁶⁹.
4325 Своему капеллану папа приказал,
        Чтобы тот побыстрее письма написал,
        Всем ландмейстерам их адресовал
        И комтурам провинций ³⁷⁰ разослал.
        В этих письмах папа призывал
4330 К миру, и пространно рассуждал
        О просветлении души
        И сердечной к Богу любви ³⁷¹.
        А все, кто эти письма получали,
        Очень внимательно их прочитали
4335 И послушно выполнили приказ.
        Все эти братья собрались тотчас
        И каждый, не задерживаясь, прибывал
        Туда, где их великий магистр пребывал.
        Поппо фон Остерна их встречал
4340 И с любовью братьев принимал.
        Гроссмейстера приветствовал учтиво
        Великодушный и благочестивый
        Брат Анно, который на зов
        Прибыл с ливонских берегов.
4345 Когда настало время братьям сообщить,
        Что магистр Поппо намерен уходить
        Эта затея не всем пришлась по душе
        И никому не показалась хорошей.
        Поэтому они стали возражать,
4350 Против этого замысла выступать.
        Но гроссмейстер представил им дело так,
        Что его отставка уже принята.
        Братья перечить перестали,
        Готовиться к выборам стали.
4355 Среди всех кандидатов, кого там назвали,
        Брата Анно из Ливонии указали.
        Брат Поппо был рад за него и горд.
        Он решительно выступил вперед,
        Сложил с себя звание великого магистра,
4360 А братья его отставку утвердили быстро.
        И великим магистром без промедления
        Поставили Анно с должным уважением.
        В знак этого гроссмейстеру, как полагалось,
        Роскошное кольцо на палец надевалось.
4365 А брат Поппо прежнюю должность оставил,
        Ибо брат Анно теперь орденом правил.
        И великий магистр Анно сказал:
        «Старый груз я охотно с плеч бы снял.
        Если вы, милые братья, не прочь
4370 Мне в моей новой должности помочь,
        Давайте решать, кого отправить
        В Ливонию и магистром поставить».
        Братья подумали и должны были признать,
        Что лучше комтура Кёнигсберга ³⁷² не сыскать.
4375 Ни один язычник не мог похвалиться,
        Что ему удалось от него укрыться,
        Ибо все слабости и достоинства
        Он знал их языческого воинства.
        Великий магистр этот совет
4380 Одобрил, братьям сказав в ответ:
        «Я тоже подумал именно о нем –
        Лучшего магистра мы вряд ли найдем».

(Бурхард фон Горнгаузен. 1257 год)

        Великий магистр немедля написал
        Письмо, которое в Пруссию послал.
4385 Вместе с письмом и свой перстень-печать ³⁷³
        Пришлось с посыльным назад возвращать.
        В письме все было ясно указано
        Брату Бурхарду из Горнгаузена,
        Который многих больных излечил ³⁷⁴
4390 И многих язычников проучил,
        С которыми знал, как себя вести,
        Чтобы помочь им их души спасти.
        Бурхард эти письма прочитал
        И, не задумываясь, сказал:
4395 «Все, что предписано в этом письме,
        Да осуществится в Прусской земле ³⁷⁵.
        Повеления великого магистра
        Будут исполнены в точности и быстро».
        Потом он принял Ливонии печать,
4400 Которую ему велел передать
        Ландмейстер Анно, чей мудр был совет.
        Он носил ее более трех лет ³⁷⁶.
        Ну, что я могу еще сказать?
        Магистр Бурхард не стал долго ждать ³⁷⁷,
4405 Чтобы возглавить орденское воинство,
        Очень ценившее честь и достоинство.
        В Ливонию отправился без лишних слов,
        Путь этот потребовал великих трудов ³⁷⁸.
        Долго он по дороге скакал
4410 И море из вида не терял ³⁷⁹.
        Затем из приморской стороны
        Быстро свернул в сторону Двины.
        Орденские братья и оруженосцы,
        Простые горожане и крестоносцы,
4415 Да и землевладельцы многие
        Вышли из Риги и на дороге
        Ливонского магистра встречали
        И своей радости не скрывали.
        Как положено по рангу принимали.
4420 «Высокочтимый магистр! — они сказали.
        Окажите нам уважение,
        Примите наше подношение:
        Медовухой и вином угоститесь,
        Отдохните с дороги, освежитесь».
4425 Магистр был этим тронут весьма
        И сказал им такие слова:
        «Пусть Господь вас отблагодарит
        И вечной жизнью вознаградит
        За тепло, с которым вы встречали
4430 Меня и радушно привечали.
        Постараюсь оправдать надежды ваши».
        Пили и веселились все люди наши,
        Потом вернулись мигом
        В прекрасный город Ригу,
4435 Каждый житель которого Бога молил,
        Чтобы наилучшим образом укрепил
        Магистра в начинаниях благородных
        И заботах о чаяниях народных.
        Магистр без помощи их не оставил
4440 И в городе Риге праведно правил.
        Добродетель не перестает учить,
        Что друзей своих следует чтить.
        Рижский ландмейстер знал об этом.
        Следуя праведным заветам,
4445 Бурхард был добр к своим друзьям
        Так же, как страшен был врагам.
        Его любили все, кто окружал,
        Нищий и богатый благославлял.
        Его правление одобрял
4450 И только добра ему желал
        В Пруссии и в Ливонии народ.
        Выделив средства от своих щедрот,
        Много подарков в Литву он отправил
        Миндовгу большую радость доставил.
4455 Те вещи, которые ему подарили,
        Литовского короля просто восхитили.
        Миндовгу магистр подарки отправлял,
        Любезные письма ему посылал.
        В этих письмах он Миндовга хвалил,
4460 Новые подарки ему сулил.
        Завязалась меж ними крепкая дружба.
        Но язычникам это было не нужно,
        Им хотелось их рассорить и разделить,
        Не позволить прекрасную дружбу продлить.

(Бой под Мемельбургом. 1257 год)

4465 Магистр до поздней ночи не спал:
        Долго он думал и размышлял.
        И решил Курляндию посетить
        Чтобы как должно ущерб оценить,
        Который причинили и еще причиняют
4470 Литовцы, что жемайтами себя называют ³⁸⁰.
        Приказал, чтобы к утру приготовились,
        И сказал тем, которые построились:
        «Двигаться к Мемелю нам надлежит
        Небесный Отец нас благословит».
4475 Как по тревоге, выступил спешно ³⁸¹
        И к Мемелю двинулся поспешно.
        Подобно герою легенд седых
        Скакал он вдоль бешеных волн морских.
        В замок Мемель магистр прискакал
4480 И от тамошних братьев узнал,
        Что дерзкие языческие воины
        В лесу возле замка гуляют спокойно.
        «Видно, не зря они так рискуют,
        Завтра утром они атакуют.
4485 Лучше мы сами на них нападем
        И с Божьей помощью прочь отобьем».
        Решили вновь пересчитать всех:
        Всего там было сорок братьев ³⁸²
        И куршей пять сотен пришло.
4490 Утром, как только рассвело,
        Жемайты вышли в поле гурьбою
        И начали строиться для боя.
        Магистр воскликнул: «Смелее в бой!
        Нам опасность встречать не впервой».
4495 И, построив людей, как надо,
        Сам возглавил эти отряды.
        Они уверенно вышли в поле
        И там, расправив плечи на воле,
        Храбро на язычников налетели,
4500 Которые просто кишмя кишели.
        Христиан было около пятисот,
        А язычники весь собрали народ.
        Много язычников было убито
        Там и, если кто-то о них грустит, то
4505 У него будет хороший повод погоревать ³⁸³.
        Но и магистру пришлось тяжкую рану принять
        В битве, где двенадцать братьев пали.
        Курши тоже многих потеряли,
        Их предводитель Бернхард фон Гарен ³⁸⁴
4510 Был жемайтами тяжело ранен,
        И других они переранили немало.
        Как иногда в подобных случаях бывало,
        Пришлось нашим поле боя уступить
        И, отбиваясь, к Мемелю отходить.
4515 Братья, которые жизни в бою потеряли,
        Души свои небесному Отцу передали.
        Есть чем смягчить утраты боль,
        Ведь земной печали юдоль
        Они сменили на царство небесное.
4520 Перемена выгодная и лестная!
        Их мученичество было быстротечным,
        А на небе жизнь ожидает вечная.
        И нет ни малейших сомнений в том,
        Что будут они теперь и потом
4525 В неизъяснимо прекрасных местах
        С Богом радоваться на небесах.

(Мир с жемайтами. 1257-1259 годы)

После эффектных батальных сцен хроники можно было ожидать, что описание мирных переговоров покажется неинтересным и скучным. Но наш автор и здесь сумел порадовать нас ярким и образным рассказом, при чтении которого невольно начинаешь чувствовать себя как бы свидетелем происходящего.

        Когда магистр поправился,
        От своих ран оправился,
        Сразу отправился в Ригу ³⁸⁵ и вот
4530 Уже он готовит новый поход,
        Чтобы жемайтов злых наказать
        И за их выходку покарать.
        Все это он сначала обмозговал,
        А потом уже братьев своих собрал.
4535 Братья ландмейстера поддержали,
        Выслушали его и сказали:
        «Нам надобно будет всех предупредить,
        Чтобы надежную помощь получить».
        Их дружной и решительной поддержкой
4540 Магистр был обрадован и утешен.
        К новой войне уже все дело шло.
        Но совсем мало времени прошло,
        Жемайты решили все исправить
        И послов своих в Ригу направить,
4545 Которым поручено было заявить,
        Что жемайты намерены мир заключить.
        «Никто из вас больше не будет страдать,
        Если не станете на нас нападать».
        Магистр был вынужден так отвечать:
4550 «Вам придется немного подождать,
        Потому что не один буду решать я,
        Мне надобно послушать, что скажут братья».
        Жемайты одобрили это решение.
        Демонстрируя доброе отношение,
4555 Магистр велел как гостей их принять
        И все, что им нужно, предоставлять.
        По Ливонии гонцов разослали,
        Чтобы в Ригу комтуров созывали.
        Несколько дней незаметно пронеслись,
4560 И вскоре все вместе они собрались.
        Слишком долго рассказывать станем ли?
        На этом всей Ливонии собрании
        Сам архиепископ присутствовал ³⁸⁶
        И свою паству напутствовал.
4565 Не только братья решение принимали,
        Важнейшие вопросы они обсуждали
        С горожанами Риги ³⁸⁷. Тех немало
        Все это дело интересовало.
        Они говорили и спорили много
4570 И усердно молили Господа Бога,
        Который умер за нас
        И нас своей смертью спас,
        Чтобы соизволил вернуть
        Жемайтов на истинный путь,
4575 Тот путь, который недавно смог
        Пройти литовский король Миндовг,
        И не ради земной награды,
        Вящей славы Господней ради.
        С язычеством решительно порвал
4580 И в конце концов христианином стал.
        Нашим даже показалось тогда,
        Что жемайты, прибывшие сюда,
        Имеют намерение креститься,
        Но в этом нам довелось ошибиться.
4585 Они еще не были готовы
        Понять и принять слово Христово.
        И все же за мир все высказались хором
        На срок два года, в течение которых
        За язычниками будут наблюдать,
4590 Смогут ли они этот мир соблюдать.
        Когда окончательно все решили,
        Снова жемайтских послов пригласили,
        Сказали, что христиане на мир согласны.
        Жемайты нашли это решение прекрасным
4595 И были очень довольны и рады,
        Что воевать с нами больше не надо.
        Этот мир был сначала заключен,
        Затем, как положено, утвержден ³⁸⁸.
        Как договаривались, так и решили,
4600 На два года прочный мир установили.
        Те, кто с епископом ³⁸⁹ пришли,
        Вместе с ним обратно пошли.
        Даже рыцари были довольны
        И разошлись по домам проворно.
4605 Язычники тоже спешили проститься
        И скорее в свою страну возвратиться.
        Это чувство всем людям знакомо,
        Оказавшимся вдали от дома.
        Магистр и послы друг другу руки пожали,
4610 И руки послов от волнения дрожали,
        Потому что, если кто-то не знает,
        Священней обычая не бывает.
        Если люди жмут руки и мир заключается,
        То везде этот мир нерушимым считается ³⁹⁰.
4615 Даже в третьих странах такой мир почитается,
        А его нарушение смертью карается.
        В конце концов послы с Ригой расстались
        И обратно в Жемайтию помчались.
        Там своим кунигасам ³⁹¹ рассказали,
4620 Как мир с христианами заключали.
        А те их усердие похвалили
        И очень всем этим довольны были.
        Два года жаловаться потом
        Некому было и не на что.
4625 Тот мир был так крепок и так хорош,
        Что лучше не сыщешь и не найдешь.
        И это истина, а не сказки:
        Тогда можно было без опаски
        Спокойно в Жемайтию приезжать,
4630 Повсюду ходить там и торговать.
        Жемайтам, которые к нам прибывали,
        Сопровождающих уже не давали,
        Ибо никто не смел запрещать
        Им беспрепятственно торговать.
4635 Им было позволено, между прочим,
        С самого утра и до поздней ночи
        Везде ходить и ездить свободно.
        Так продолжалось ровно два года.

(Вожди и жрецы. 1259 год)

        А когда закончился этот срок,
4640 Снова жемайтов какой — то злой рок
        Побудил войну возобновить
        И еще много бед причинить.
        Очень высокомерны они были,
        К тому же войну и грабеж любили,
4645 И только ждали подходящей поры.
        При этом были могучи и храбры.
        Жемайтский кунигас ³⁹², который, бывало,
        О войне и о мире думал немало,
        Задумал большой пир закатить
4650 И всех товарищей пригласить.
        Они ели, пили и веселились,
        Как будто на празднике находились.
        А затем знатный кунигас их страны
        Громко обратился ко всем остальным:
4655 «Для меня огромная радость и честь
        Видеть столько отважных героев здесь.
        Пока я живу на белом свете,
        Храбрецы мне как братья и дети.
        Жемайты видят свое величие
4660 В обретении славы и добычи.
        Вы же всю свою добычу просыпаете,
        Против христиан давно не выступаете.
        Следует нам твердой рукой
        Христиан нарушить покой».
4665 Эта речь возбудила хмельных вождей,
        И они поклялись всех своих людей
        Как можно скорее на войну выводить,
        Христиан же преследовать и не щадить.
        Собрали три тысячи воинов лучших
4670 Для вторжения во владения куршей.
        Надеясь на поддержку своих богов,
        Решили выслушать мнение жрецов.
        Здешним богам жертвы приносил
        Жрец, именуемый блютекирл ³⁹³.
4675 Бедное животное ³⁹⁴ он убил,
        А потом собравшимся объявил:
        «Мужайтесь, жемайты! Военный поход
        Радость и горе, добро и зло несет.
        Но у вас будет могучая защита,
4680 Лучше которой даже и не ищите.
        Раз решили в Курляндию устремиться,
        Чтобы снова с христианами сразиться,
        Боги этому будут только рады,
        Так что вам задерживаться не надо.
4685 Милость богов нетрудно получить,
        Если треть добычи им посулить.
        А если богов благоприятны взгляды,
        Никакой другой защиты и не надо.
        Боги заслуживают своей любимой утехи:
4690 Благородные воины, их кони и доспехи
        В честь великих богов должны быть сожжены
        По обычаю праотцев нашей страны».
        Жемайты ему отвечали на это:
        «Рады последовать этому совету!
4695 Если мы христиан одолеем,
        Битву выиграть у них сумеем,
        За собою оставив поле боя ³⁹⁵,
        Вот тогда самых храбрых их героев
        Мы без всяких споров и без помехи
4700 Сожжем дотла, и коней, и доспехи.
        Так давайте же все вперед скакать,
        Наслаждение в битве получать,
        Увеличивать свое достояние.
        Поглядим, сбудется ли предсказание,
4705 Вернемся ли мы с победой и с добром.
        А гордым куршам мы беды принесем:
        Их любимые жены, их малые ребята,
        Лошади, коровы, годовалые телята,
        Все их слуги и домашние —
4710 Все это, братцы, будет наше!
        Все, что курши успели накопить,
        Будут по справедливости делить
        Все пошедшие в поход удальцы,
        Старые и молодые бойцы.
4715 Орденских братьев тоже не пощадим,
        Никому из немцев спуску не дадим,
        Когда нападем. Пусть будет удача
        С нами. Готовьте коней и поскачем!"
        Жемайты свернули лагерь и вот
4720 Они уже выступили в поход.

(Битва при Шотене. 3 февраля 1259 года)

       А в Курляндии встревожились
       Наши братья, рыцари божьи ³⁹⁶,
       Понимая, что дело не пустяк,
       С жемайтами все пошло вдруг не так:
4725 У них там что-то происходит и
       Хорошего ждать не приходится.
       Братья совет немедленно держали
       И после этого гонца послали
       К отважным мемельским братьям
4730 И прочим немцам: сказать им
       Как можно скорее к ним прибыть
       И храбрых куршей с собой захватить.
       А когда гонец в Мемель прискакал
       И послание братьям передал,
4735 Тогда все новобранцы возликовали,
       Да и прочие немцы не пожелали
       В стороне от похода оставаться
       И от ратных подвигов уклоняться.
       Курши же, как я говорил и еще скажу,
4740 Всегда были готовы к войне и грабежу.
       Все они как следует вооружились
       И для большого похода снарядились.
       Храбрых воинов было там сколько угодно
       И все они выглядели превосходно:
4745 Шлемы на солнце ярко сияли,
       Серебряные брони ³⁹⁷ блистали.
       Времени напрасно не теряли,
       Гордо и быстро вперед скакали,
       Чтобы язычников вразумить
4750 И дух их мятежный усмирить.
       В Гольдингене братья ликовали,
       Когда вестники им передали:
       Мемельские братья не подведут
       И на помощь свое войско ведут.
4755 Когда они об этом узнали,
       То обрадовались и сказали:
       «Будет кому христиан поддержать!
       Можем теперь победу одержать.
       Без них мы бы вряд ли устояли».
4760 Так молодые братья считали.
       Когда мемельцы весело и бодро
       В замок Гольдинген въехали, твердой
       Рукой Бернхард фон Гарен построил
       И куршей, и немецких героев,
4765 Объединив оба орденских отряда.
       Бернхард и сам был богатырем, что надо,
       Отважным и в бою непобедимым.
       Из Гольдингена бойцов выводил он,
       И все они вручали свои души Богу,
4770 Прося его дать им пожить еще немного,
       А если придется головы сложить,
       Чтобы жизнью вечной их смог наградить,
       Той, что не кончится, не перестанет
       И никогда не предаст, не обманет.
4775 Наши языки и наши сердца
       Господа славить должны без конца.
       И тогда все дела пойдут на лад,
       А заботы наши прочь улетят.
       С именем Бога и с оружием в руках
4780 В любом сражении неведом будет страх.
       Войско вышло из Гольдингена и вот
       Братья двинулись в очередной поход.
       Курши братьев сопровождали,
       Впереди них бодро скакали,
4785 А те, кто конями не обладали,
       Пешком за ними проворно бежали.
       Они спешили язычников отыскать,
       Чтобы с ними битву поскорей завязать.
       Жемайты землю куршей разорили
4790 И большую добычу захватили.
       Их груди от гордости распирало,
       Ибо они награбили немало.
       Добычу везли и пленников вели,
       На новое место они перешли.
4795 Противники все время сближались,
       Мгновения битвы приближались.
       Бернхард фон Гарен был храбр и умен ³⁹⁸,
       Близко опасность почувствовал он,
       «Чую я, братья, языческие полки —
4800 На расстоянии вытянутой руки.
       Настало время нам к Богу обратиться
       И как следует Господу помолиться.
       Надо язычников одолеть
       И жизней своих не пожалеть,
4805 Чтобы тех христианских пленников спасти,
       Которых хотят в Жемайтию увести.
       Пусть каждый из нас вспомнит, что мы немцы,
       И укрепит свою руку и сердце».
       Так он братьев воодушевлял.
4810 А потом своим куршам сказал,
       Которых он уже, как для боя, построил:
       «Покажите, как бьются куршские герои!
       Вы прекрасно знаете эту местность,
       Тут каждый камень и куст вам известны.
4815 Здесь и предстоит нам скоро биться,
       С полками язычников сразиться.
       Вы для них будто бы дойная корова.
       Приходить они будут снова и снова,
       Если мы у них все не отберем
4820 И отпустим с награбленным добром.
       Надо их как следует проучить,
       От набегов надолго отучить.
       Я сейчас горячо вас прошу
       Не проявить малодушия.
4825 Вот неустанная наша забота,
       Наше призванье и наша работа,
       Та, что мы вечно должны исполнять:
       Землю свою от врагов защищать.
       Себя защитить сумеем тоже.
4830 У села, которое, похоже,
       Шотен ³⁹⁹ зовется, сражаться станем.
       Ну-ка, покрепче завязки затянем,
       Чтобы нам шлем на глаза не сползал
      И во время боя не мешал».
4835 Братья, курши, все немецкие герои
        Сразу же стали готовиться к бою,
       Строясь в ряды и разминая руки
        По всем правилам военной науки.
        А когда приготовились к бою,
4840 Бернхард фон Гарен своей рукою
        На вершине холма поднял флаг,
        Христианства и мужества знак.
         Но чего было ждать христианам
       От языческой своры поганой?
4845 Те всем видом давали понять,
        Что на флаг этот им наплевать.
        Потом обе стороны пришли в движение,
        Сошлись и начали большое сражение.
        И сразу же курши бросились бежать,
4850 Подальше от места боя удирать,
        По одному стремясь улизнуть
        Хоть как-нибудь и куда-нибудь.
       Немцы же храбро врага встретили,
        А когда, наконец, заметили,
4855 Что от них все «союзники» ушли,
        Они мужественно на смерть пошли
        С куршами, что не поддались искусу,
        Отважно вручив души Иисусу.
        Это был жесточайший бой,
4860 Каждый немец дрался как герой.
        Брат Бернхард, курши, другие братья
        И все, о ком успел прочитать я,
        На месте стояли, строй крепко держали,
        Били, кололи, ранили, убивали,
4865 Язычников сразили немало.
        Сквозь кольчуги их кровь проступала,
        И почти все храбрые герои
        Вскоре оставили поле боя,
        Но лишь потому, что к Богу ушли,
4870 Орденские братья: тридцать и три ⁴⁰⁰.
        Стенания эхо всюду разнесло,
        Христианство тогда в упадок пришло.
        Жемайты поделили скорей
        Захваченных в бою лошадей.
4875 Сердца их от счастья просто пели,
        Радовались они, как умели,
        Своих языческих богов прославляли
        За то, что те победу им даровали.

        Жемайты уйти с добычей торопились,
4880 Но вовсе на этом не угомонились,
        Ибо на сей раз у них все сошлось,
        Жирный кусок им урвать удалось.
        И стали они очередной набег замышлять:
        Понравилось им земли христиан разорять.
4885 Успехом весьма воодушевлены ⁴⁰¹,
        В их войско шли воины со всей страны,
        Курляндию разорить мечтали
        Сильнее, чем прежде замышляли.
        Из-за частых мятежей и непостоянства
4890 Запятнав чистоту своего христианства.
        Хотя жемайты войско собирали,
        Однако и братья тоже не дремали:
        Теперь на всех дорогах и проездах
        Дежурили разведчиков разъезды.
4895 И разведчики вскоре узнали
        О том, что жемайты замышляли.
        Один из них сразу же помчался,
        Даже и на миг не задержался,
        Не отдыхал, пока в Гольдинген не прискакал
4900 И все, что ему было известно, рассказал.
        Это известие лишь усугубило
        Уныние, что в Гольдингене царило.
        Многие мужи были растеряны и смущены
        Тем, что недавно были жемайтами поражены,
4905 И считали, что после сражения
        Попали в трудное положение.
        Они не раз уже видали,
        Как язычники отрезали
        Головы братьям, павшим в бою,
4910 И уносили в землю свою ⁴⁰².
        И с туземцами надо быть осторожными:
        Те, кто уцелели, были ненадежными,
        Причем, как это часто бывало,
        Даже ненадежных не хватало.
4915 Ведь верные Христу до конца сражались
        И вместе с братьями на поле остались.
        Когда все трусливые разбежались,
        Храбрые, сколько могли, держались.
        Во имя христианской любви ⁴⁰³ 
4920 Им пришлось искупаться в крови.
        Они один за другим погибали,
        Когда трусы шкуры свои спасали.
        Лишь немногим удалось отбиться
        И твердой рукой в замок пробиться.
4925 Итак, их силы были невелики.
        А вдруг с большим войском явятся враги?
        Этот вопрос всех мучил и волновал.
        И тогда комтур ⁴⁰⁴ своим братьям сказал;
        «Братья, проясните ваши лица!
4930 Чему быть суждено, то случится.
        Господь нам помощь послать соизволит.
        А пока доверимся Его воле».
        Братья просьбу о помощи составили,
        Поскорее в Ригу ее отправили.
4935 Там посланец магистра отыскал
        И тревожные вести передал.
        Когда магистр уяснил положение,
        Что в Курляндию готовится вторжение
        И запутались литовские дела,
4940 Он сказал: «Защищаться пора пришла».
        Магистр отправил своих посланцев
        В земли ливов, леттов, эстонцев.
        В орденских братьях своих проверенных
        Он и без уговоров был уверен:
4945 Те всегда готовы без лишних слов
        Выставить ряд превосходных полков.
        Епископы со своими людьми готовы были
        Сразу же, как только сообщение получили.
        Вскоре христиане в Риге собрали
4950 Силы, которыми располагали.
        Потом они вместе с магистром
        Помчались галопом и рысью,
        И все христианское войско в спешке
        К Гольдингену двинулось без задержки.
4955 Братья из замка рады были видеть их
        И приветствовали как гостей дорогих.
        Проделав стремительно дальний путь,
        Разместились на травке отдохнуть,
        Но и о безопасности не забывали:
4960 Конные разъезды дороги охраняли,
        Комтуры повсюду расставили часовых,
        Чтобы никто не мог внезапно напасть на них.
        Вскоре примчался разведчик и тут
        Закричал он: «Язычники идут!
4965 Мне удалось достоверно узнать:
        Они будут Мемель атаковать».
        Люди, пришедшие с магистром,
        К Мемелю направились быстро,
        Приготовившись к бою, как надо.
4970 С ними были куршские отряды
        И земгалы, которых было немного,
        Зато они хорошо знали дорогу.
        Впереди разведчики скакали,
        Об опасностях предупреждали.
4975 Много невзгод им пришлось преодолеть,
        Через многие овраги перелезть.
        Чудесную лужайку нашли; рядом с ней
        Протекал красивый и чистейший ручей.
        Там они с палатками расположились
4980 И уже вскоре глубоким сном забылись.
        А утром разведчики прискакали
        И такие новости рассказали:
        Огромные силы вышли в поле
        И вовсю развернулись на воле.
4985 Говорили, что их ведет герой,
        В стране обладавший властью большой,
        И что литовцы ⁴⁰⁵ в самом деле
        Такое войско собрать сумели,
        Что, если встретить эту рать,
4990 Христианам не устоять.
        Когда магистр это услыхал,
        Своих орденских братьев созвал
        И тех, кто их сопровождали,
        Чтобы те совет ему дали.
4995 «Наша ситуация вам известна, —
        Без обиняков им сказал он честно.
        — Положение дел отчаянное
        И картина довольно печальная.
        Что делать, надо срочно решать,
5000 Пока нас не начнут окружать.
        И если хотим врагов одолеть
        Или хотя бы сами уцелеть,
        То думать потребуется быстро.
        Что скажете вашему магистру?»
5005 Но герои долго не рассуждали,
        На поставленный вопрос отвечали:
        «У нас достаточно людей, чтобы драться.
        Мы все готовы рядом с вами сражаться».
        Пока мужи все это обсуждали,
5010 Новые разведчики прискакали.
        Братья лучших героев посылали,
        Которых специально отбирали.
        Эти разведчики подтвердили,
        Что язычники заполонили
5015 Окрестные поля полками своими,
        Щеголяя доспехами дорогими ⁴⁰⁶.
        Превосходные кольчуги блистали,
        Позолоченные шлемы сияли,
        Отражая свет, как дорогие зеркала
5020 Или же посуда из чистого серебра.
        И эти люди в сверкающих доспехах
        Действовали так, что было не до смеха.
        Они всю землю опустошали,
        Строения жгли и разрушали,
5025 Людей же грабили и убивали,
        А некоторых живыми хватали.
        И когда магистр обо всем этом узнал,
        Снова братьев посоветоваться собрал.
        Решили к замку Вартах ⁴⁰⁷ пробираться,
5030 Там нам легче будет обороняться.
        Войско двинулось, отовсюду надежно прикрыто:
        Авангард, арьергард и с обоих флангов защита.
        Так и шли, не зная, чего впереди ожидать,
        Но полные решимости христиан защищать.
5035 Люди, которые в замке Вартах пребывали,
        Обрадовались, когда магистра увидали.
        То, что его войско к замку подступило,
        Очень их утешило и ободрило.
        Близ замка на прекрасной лужайке зеленой
5040 Разбило свой лагерь войско утомленное.
        Часть братьев сразу же со стен спустилась
        И к христианам присоединилась.
        Магистр решил не откладывать дело
        А с язычниками сразиться смело
5045 И сделать это на следующий день,
        А то они стянут всех своих людей.
        Решили так, и без лишних слов
        Отобрали лучших смельчаков
        И на две большие группы разделили,
5050 Чтобы одни из них спящих сторожили,
        Охраняя их сон до завтрашнего утра,
        Потому что христианам отдыхать пора.
        Хотя лучшей защитой и надеждой
        Был всегда Господь — и в тот раз, и прежде.
5055 Вторую группу решили послать
        За язычниками понаблюдать.
        Ближе к ночи эти люди выезжали
        И вскоре литовский ⁴⁰⁸ отряд увидали.
        У ручья враги стояли и сидели
5060 И оживленно между собой галдели.
        Они только что заметили у воды
        Христианами оставленные следы.
        И по этим следам выходило,
        Что большущее войско здесь было.
5065 Этот вывод их очень огорчил,
        А один из них вот что говорил:
        «Они хотят за свои беды отомстить
        И у магистра стали помощи просить».
        Другой, он рядом с первым стоял,
5070 Головой покачал и сказал:
        «Если судить по этим следам, мне сдается,
        Что в Ливонии христиан не остается,
        А все сюда воевать пришли
        Со всех концов Ливонской земли».
5075 «Вечер кончается, ночь наступает.
        Этот поход уже надоедает,
        И пора заканчивать наш дозор. —
        Третий литовец вступил в разговор. —
        Поспешить надо в полк и всем рассказать
5080 То, что мы видели и смогли понять».
        И, понукая своих лошадей,
        Литовцы помчались прочь поскорей.
        На христиан они не напали,
        Может быть, их и не замечали.
5085 Да и не сблизиться было никак:
        Их разделял глубочайший овраг.
        Наши решили за ними погнаться,
        Стали через овраг перебираться,
        Но тут наступила темная ночь
5090 И ускользнули язычники прочь.
        Потом следы их все же отыскали,
        Однако в тот раз они ускакали.
        Вскоре их встретила своя рать.
        Ну, что я могу еще сказать?
5095 Каждый литовский разведчик рассказал
        То, что он видел. Тогда король ⁴⁰⁹ послал
        Своих гонцов, которым приказали,
        Чтобы к нему поскорее созвали
        Со всей армии нужных людей
5100 И сделали это побыстрей,
        Но лишнего шума не поднимали.
        И вот, когда этих людей собрали,
        Разведчикам приказали тотчас
        Перед ними повторить свой рассказ.
5105 «К христианам пришло с берегов Двины
        Огромное войско, и они сильны.
        Судя по оставленным ими следам,
        Разбить нас для них не составит труда.
        Если бы вы сами видели эти следы,
5110 В других доказательствах не было бы нужды.
        И пусть вам наши боги помогают,
        На которых литовцы уповают.
        А нам они уже хорошо помогли,
        Поскольку мы ноги оттуда унесли».
5115 Собравшиеся выслушали эти речи
        И решили не брать ответственность на плечи.
        Больше не стали попусту препираться
        И постановили в Литву возвращаться ⁴¹⁰.

(Разведчики. Конец лета 1259 года)

        В эту ночь христианам трудно пришлось,
5120 Много им бед испытать довелось.
        Они едва себе шеи не сломали,
        Когда через тот овраг перелезали.
        Наконец, рассвело и удалось разобраться,
        Как и куда язычники смогли подеваться.
5125 Христиане решили у ручья затаиться,
        Где в отсутствии литовцев смогли убедиться.
        Этому они вовсе не были рады,
        Ибо опасались коварной засады.
        «Вот куда литовцы убежали! –
5130 Рассмотрев следы, они сказали. –
        Без помех они здесь грабили и жгли,
        И не верится, что так легко ушли.
        Они всех обманут и вернутся,
        А нам никак нельзя обмануться.
5135 Надо узнать, намерены ли они всей толпой
        Действительно поскорее возвращаться домой.
        Придется нам потрудиться и послужить,
        Если хотим как положено доложить».
        Ну, что остается мне быстро сказать?
5140 Решив непременно литовцев догнать,
        Разведчики в тесную кучку собрались
        И за отступавшими резво помчались.
        Немцы решили не возвращаться,
        Пока не сумеют разобраться
5145 И представить магистру подробный доклад
        О том, как в реальности обстоят дела.
        Когда через лес они прошли,
        То узнали всю правду. Вдали
        Поднималось большое облако пыли:
5150 Отряды язычников прочь уходили.
        Они не задерживались, не отдыхали,
        Пока до литовской земли не доскакали.
        Наши тоже не остались на месте:
        Их командир сразу с радостной вестью
5155 Лучшего всадника вперед отправил,
        Чтобы тот магистру в замок доставил
        Известие, что литовцы бегут со всех ног,
        Не ища мостов и не разбирая дорог.
        Даже по следам скажешь надежно,
5160 Что догнать их уже невозможно.
        Они будут до самой Литвы удирать.
        Так должен был посланец магистру сказать ⁴¹¹.
        Гонец мгновенно собрался
        И в войско братьев помчался.
5165 Прямо к замку Вартах он скакал,
        Не задерживался и не отдыхал.
        А когда магистра увидал,
        Приветствовал его и сказал:
        «Неверные повернули вспять,
5170 Христианам их не догнать.
        Они уже прошли через лес
        И не скоро появятся здесь».

(Возвращение крестоносцев. 1259 год)

        Когда магистр выслушал гонца,
        Тревога сошла с его лица.
5175 Он послал лучших оруженосцев
        За братьями в войско крестоносцев.
        Прибывших братьев магистр собрал
        И все им подробно передал,
        Что ему посланец говорил.
5180 А потом совета попросил:
        «Подскажите, что делать нам: вам и мне,
        Раз уж мы очутились в этой стране».
        Братья, узнав, что литовцы ушли
        И уже достигли своей земли,
5185 Решили, что нет для них никакого стыда
        В том, что напрасно так далеко ⁴¹² зашли сюда.
        И посоветовали магистру,
        Чтобы все полки собрал он быстро,
        И перед ними бы зачитали
5190 Донесение и показали
        Человека, который привез его.
        Мы, мол, не скрываем от вас ничего.
        «Пусть услышат своими ушами
        И посмотрят своими глазами,
5195 Вот тогда мы и послушаем их советы».
        Так магистр с братьями и решили об этом.
        На прекрасный луг у замка стянулось
        И во всей своей мощи развернулось
        Воинство Ливонской земли.
5200 Немцы тоже туда пришли ⁴¹³.
        Магистр о язычниках рассказал
        Все, что сам от разведчиков узнал.
        Так он сказал: «Литовцы бегут со всех ног,
        Не ища мостов, не разбирая дорог ⁴¹⁴.
5205 Они прошли лес, повернув вспять,
        И теперь их уже не догнать.
        Об этом мы от разведчиков узнали,
        Которые все это сами видали.
        А теперь мы хотели бы узнать,
5210 Что об этом вы можете сказать?» ⁴¹⁵
        Магистру и братьям отвечали: «Господа!
        Мы счастливы, что Господь вас направил сюда.
        А если язычники уже ушли,
        Пусть убираются из Куршской земли.
5215 Мы разделаемся с ними в другой раз,
        Более благоприятный, чем сейчас.
        Бог нам поможет язычников разбить».
        Тогда братья решили: пора спешить
        В направлении Двины реки
5220 И к отходу готовить полки.
        В Курляндии решили пока держать
        Только тех, кто будет ее охранять.
        Остаться придется некоторым братьям,
        Ибо эту землю надо защищать им.
5225 Так это дело и завершилось,
        И битвы при этом не случилось.
        Магистр, братья, оруженосцы
        И все прочие крестоносцы
        Христианский лагерь свернули,
5230 Подпруги туже затянули
        И сразу же к Риге в путь пустились,
        Где рано утром и очутились ⁴¹⁶.
        Каждый был рад, что он возвратился
        И что этот поход завершился.
5235 Там они по нескольку дней отсыпались,
        Ибо давно уже так не утомлялись.
        Лошади их тоже отдохнули там.
        А потом все разъехались по домам.

(Отпадение Земгалии. Осень 1259 года)

        Вскоре новая беда настала:
5240 Земгалия от веры отпала ⁴¹⁷.
        Земгалы задумали злое дело,
        Которое осуществили смело.
        Но, хотя они и отреклись от веры,
        Вели себя достойно, по крайней мере,
5245 Проявив благородство хотя бы и в том,
        Что не разграбили имущество фогта.
        Рыцарственный герой, который носил
        Имя Шабе ⁴¹⁸, земгалов уговорил.
        Он сказал, что их фогт не настолько виноват,
5250 Чтобы у него все имущество отобрать.
        Пускай свое добро он забирает
        И прочь из Земгалии уезжает.
        Мир с христианами мирно был расторгнут
        К радости земгалов и даже восторгу.
5255 Должностные лица и ордена сторонники ⁴¹⁹
        Перепугались, когда к ним пришли посланники
        От Шабе и от всех остальных земгалов
        И сказали, что времени у них мало:
        Немцам надо из Земгалии убираться
5260 И больше никогда сюда не возвращаться.
        Те сразу же в Ригу побежали
        И о случившемся рассказали.
        Магистр решил здешних братьев собрать
        И попросил их совет ему дать:
5265 «Скажите, братья, стоит ли нам опять
        Комтуров и фогтов в Ригу созывать?».
        Братья сказали без обиняков:
        «Надо немедленно послать гонцов.
        Пускай скачут дела Христова ради
5270 В Сегевольд ⁴²⁰, Эстонию, Ашераден».
        Посланцы немедленно поскакали,
        Не задерживались, не отдыхали.
        Во всех уголках Ливонской земли
        Всех комтуров и фогтов обошли.
5275 Те вызов магистра получили
        И сразу же в Ригу поспешили.
        Когда этих братьев магистр увидал,
        Ласково их приветствовал и сказал:
        «У нас возникло проблем немало
5280 Из-за отступничества земгалов».
        Видя, что прибыли все до одного,
        Магистр, не скрывая от них ничего,
        Без подсказки ⁴²¹ рассказал
        Все, что сам об этом знал:
5285 Мол, земгалы всех немцев повысылали
        И отныне без мира жить пожелали.
        И на эти слова в ответ
        Он услышал такой совет:
        «В той земле нужен замок земгалам на страх,
5290 Тогда они покаются в своих грехах».
        Магистр эту идею нашел неплохой
        И решил строить замок будущей зимой ⁴²².
        Потом по домам все разъехались снова,
        И к началу зимы все было готово.
5295 К этому времени все в Ригу прибывали,
        Следующей зимы дожидаться не стали.
        Никого из епископов магистр не забыл,
        Каждого из них он убедительно просил
        В этом деле нешуточном братьям помочь,
5300 А он будет молиться за них день и ночь.
        И те помочь ему были рады,
        Прислали в Ригу свои отряды,
        Охотно святое дело поддержали.
        А те, кого они на помощь послали,
5305 Не забывали Бога благодарить
        И просили Его их благословить
        На паломничество в Земгалию. Вот
        Так представлялся им будущий поход.
        И из других концов Ливонской страны
5310 Собирались крестоносцы для войны.
        Из далекого города Ревеля ⁴²³
        Пришли вассалы датского короля.
        Христиане, которые жили в Иервене ⁴²⁴,
        Тоже решили: не оставаться же в стороне.
5315 В этот трудный час для страны
        Они поняли, что нужны.
        Прибыли люди из Сакала,
        Из эстонской волости Пала ⁴²⁵
        И из других краев днем и ночью
5320 Шли толпами и поодиночке ⁴²⁶.
        Ливы и летты, как всегда,
        Тоже приехали сюда.
        Легкие на подъем — выехали вчера
        И приехали в Ригу с самого утра.
5325 Магистр сам прибывающих встречал,
        Всех, как дорогих гостей, привечал,
        Заботился, чтобы людям было где жить,
        Лучших постарался получше разместить.

(Осада Тервете. Зима 1259/1260 годов)

        На другое утро магистр пошел
5340 Вместе с братьями к тем, кто пришел —
        Дать христианам благословление ⁴²⁷
        И помочь им обрести спасение.
        Лучших и знатнейших людей он собрал
        Прямо в их лагере и так им сказал:
5345 «Требуется мне ваш совет, господа,
        Как нам половчее нанести удар.
        Вы знаете, что мы замок решили построить
        И почти все нужное успели приготовить.
        Если все пойдет, как хотелось бы мне,
5350 То уже очень скоро в этой стране,
        Которая Земгалией зовется,
        Орденское знамя высоко взовьется.
        Пока же эта страна возмущена,
        И помощь большая нам будет нужна.
5355 Дайте же добрый совет, как всегда:
        Как нам припасы доставить туда?»
        Тогда один из рыцарей в ответ
        На этот вопрос дал такой совет:
        «Магистр, у пришедших в город Ригу людей —
5360 Ливов, леттов и эстов — есть много саней.
        Если груз между ними распределим,
        То почти все проблемы мы решим,
        Если будет такое желание
        И вы дадите им указание».
5365 Совет очень понравился магистру,
        И припасы распределили быстро.
        А вскоре все грозное войско стояло,
        Готовое выступить против земгалов.
        Радость сияла на лицах у всех,
5370 И каждый надеялся на успех.
        Вскоре показалось и куршское знамя ⁴²⁸ —
        Теперь и курши соединились с нами.
        Магистр и братья куршам были рады,
        С надеждой глядели на их отряды.
5375 К Терветену ⁴²⁹ они подступили
        И на поле палатки разбили.
        Земгалы ворота и рвы отважно защищали,
        А христиане свирепо, как львы, их штурмовали.
        Крестоносцы к самому рву подошли,
5380 Стены довольно высокими нашли.
        Осадные башни соорудили ⁴³⁰,
        Под самые стены их подводили
        Так, что слабые сердца трепетали,
        Когда их передвигать начинали.
5385 То, что это истинная правда, подтверждали
        Люди, которые сами все это наблюдали ⁴³¹.
        И сразу жестокий штурм учинили,
        Чем сильно земгалов огорчили.
        Весь день наши крепость осаждали.
5390 С обеих сторон копья летали,
        Многих земгалов там подстрелили
        Так, что замертво их уносили.
        Потом наши начали от крепости отступать,
        А земгалы из замка бросились их догонять,
5395 Перестреливались и копьями бились.
        Но вскоре язычники остановились
        И поспешно в свой замок Терветен вернулись,
        Там забаррикадировались и замкнулись.
        Христиане же вдруг стремительно отступили,
5400 Как только сумерки утру место уступили.
        Не потому, что потерпели неудачу,
        А потому, что имели другую задачу,
        Ибо собственный замок строить собирались.
        И пока они с Терветеном распрощались ⁴³².

(Замок Добе. Зима 1259/1260 годов)

5405 Двинувшись вглубь земгальской земли,
        Братья место для замка нашли
        И там построили замок Добен ⁴³³,
        Который был крепок и удобен.
        Магистр был доволен и удовлетворен,
5410 Разместил там подобающий гарнизон.
        Все продукты, которые привезли
        Христиане, в новую крепость свезли,
        Как магистр Бурхард это и намечал
        И последовательно осуществлял.
5415 Магистр к братьям пошел и выбрал из них
        Лучших: самых отважных и деловых.
        И сказал им: «Вот здесь вы будете жить,
        Господу Богу и Ордену служить».
        Отобрали кнехтов толковых,
5420 Самых способных и здоровых.
        Поручили им замок Добен охранять,
        Чтобы вражье нападение не проспать.
        Арбалеты ⁴³⁴ и стрелы для этих людей
        Приказано было доставить побыстрей.
5425 И когда все это в замок привозили,
        Братья радовались и благодарили.
        Затем замок глубоким рвом окружили ⁴³⁵,
        Деревянный палисад ⁴³⁶ установили.
        Закончив все эти срочные дела,
5430 Магистр благородных рыцарей собрал.
        Куршские отряды братья распустили,
        И курши радостно домой поспешили.
        Потом от замка Добен магистр мигом
        Со своими людьми вернулся в Ригу.
5435 Благородные рыцари из Ревеля
        В Риге оставались какое-то время.
        Братья им ни в чем отказать не желали,
        Как самых дорогих гостей принимали.
        Каждый из них, обласканный, как герой,
5440 Счастливым и гордым поехал домой.
        Но как только войско удалилось
        Христиан, сразу вот что случилось.
        Те, которые в Литве живут
        И себя жемайтами зовут ⁴³⁷,
5445 Слетелись под Добен смело,
        Как арбалетные стрелы.
        Многие знатные герои приехали
        В своих сверкающих серебристых доспехах ⁴³⁸.
        Решительно действовали их полки:
5450 Прикинув, что силы их столь велики,
        Что смогут они новый замок взять,
        Они стали Добен атаковать.
        Однако братья лениться не стали,
        На совесть язычников угощали
5455 И потчевали их на славу,
        Устроив врагу пир кровавый.
        Те, кто сами напали, желая войны,
        Были тут же отбиты и поражены.
        После такого обеда ужин
5460 Многим язычникам стал не нужен.
        А те, которые ноги унесли,
        Этот обед переварить не смогли.
        Братьев, храбро замок защищавших
        И кнехтов, верно им помогавших,
5465 Бог на небесах бдительно хранил,
        И никого из них враг не убил.
        Раны же, которые им нанесли,
        Были не смертельны и не тяжелы.
        Забрав убитых, жемайты пошли обратно.
5470 Отступление было не слишком приятным:
        Немало при штурме их полегло,
        Много было раненых тяжело.
        И многие после ран таких
        Уже не оправились от них.
5475 Заунывную песню затянули
        И от Добена к дому повернули.
        Замок Добен строить начинали,
        Когда повсюду снега лежали.
        И стояли такие холода,
5480 Каких прежде не было никогда.
        А весной, как это каждый год бывает
        Мелкие цветочки расти начинают
        И везде раздается птичье пение.
        Вскоре после Пасхи ⁴³⁹ свои владения
5485 Магистр объезжал, чтобы убедиться,
        Что гарнизоны смогут защититься.
        Братья этим очень тронуты были
        И с любовью магистру говорили:
        «По Божьему благословению
5490 И по вашему повелению
        Мы наш замок отстоять сумеем
        И своих жизней не пожалеем».
        Братьев отважных в замке оставил ⁴⁴⁰
        Их начальник и путь свой направил
5495 В сторону Двины реки.
        Проводив свои полки
        И распустив их по домам,
        Магистр в Ригу вернулся сам.

(Замок Карсховен. Весна 1260 года)

        А литовцы в то время не дремали.
5500 Гневом пылая, они наблюдали,
        Сколь бесцеремонно разместились
        Братья, что рядом с ними поселились,
        Не заботясь об их отношении
        И не спрашивая разрешения ⁴⁴¹.
5505 «Сама Смерть ⁴⁴² — сказали, — незваных гостей
        Забросила к нам, как каких-то чертей,
        От которых нам одни только беды.
        Но мы не дадим им легкой победы,
        И птичкам этим ощиплем перышки».
5510 И стали литовцы собирать полки.
        И вот их войско быстро идет
        На Карсховен ⁴⁴³ в военный поход.
        И рядом с замком, где братья устроились,
        Свою собственную крепость построили ⁴⁴⁴.
5515 И стали они Карсховен атаковать,
        Воинское искусство братьев проверять,
        Чтобы узнать, каковы они в бою.
        Братья отстаивали крепость свою
        Так, что язычники поостыли
5520 И штурм не сразу возобновили.
        А братья и оруженосцы крепко стояли.
        Копья и дротики туда и сюда летали.
        Расходясь и сходясь снова и снова,
        Каждый стремился одолеть другого.
5525 Обе стороны очень громко кричали
        И быстрые копья далеко метали.
        Каждый стремился другого убить
        И друг другу побольше навредить.
        В жестокой рукопашной потом там сошлись,
5530 Ножами резались и руками дрались.
        День и ночь между двумя замками шла
        Битва, и утихнуть никак не могла.
        А в это время магистр
        Думал, как ему быстро
5535 Попавших в осаду братьев защитить
        И не позволить Карсховен захватить,
        Сохранив от нестерпимого тиранства
        Языческого чистоту христианства.
        Сразу несколько писем написал
5540 И к эстонцам за помощью послал
        Эсты отказываться не стали,
        Подкрепление ему прислали.
        Бурхард фон Горнгаузен, наш магистр,
        Действуя решительно и быстро,
5545 Направил коня в прусские пределы
        Где у него было важное дело.
        С раннего утра, не отдыхая,
        До ночи скакал, не уставая.
        Как только в Пруссию он прибыл,
5550 С великой радостью был принят ⁴⁴⁵.
        Во главе с маршалом братья пришли
        Встречать магистра ливонской земли.
        Магистр обо всем им рассказал,
        Для чего он в Пруссию скакал,
5555 И честно братьев попросил
        Помочь ему по мере сил
        И поддержать, когда пойдет
        Он на Карсховен в свой поход.
        Братья долго думать не стали
5560 И в ответ на это сказали:
        «Вместе с вами делить мы снова и снова
        Радость и горе хоть сегодня готовы.
        И в далекий путь пойдем ради вас,
        И в сражение вступим хоть сейчас».
5565 Тридцать витязей с орденскими крестами
        Прискакали, умело правя конями,
        Из Германии. Чтобы души свои спасти,
        Господу послужить они решили пойти,
        Отвергнув ради дел святых
5570 Друзей, имущество, родных.
        Все обеты дали, обряд совершили,
        Монастырской же жизнью еще не жили ⁴⁴⁶.
        Прусских братьев в этот поход отправил
        Маршал ⁴⁴⁷, который их сам и возглавил.
5575 Задерживаться они не стали:
        В сторону Мемеля зашагали ⁴⁴⁸
        Бодро, весело, быстро и рьяно.
        А было еще довольно рано ⁴⁴⁹.
        Христиане ливонской земли
5580 Берегом моря навстречу им шли:
        Прекрасное новое войско,
        Полное витязей геройских.
        Литовцы поняли: замок добывая
        И множество людей при этом теряя,
5585 Высокую цену заплатить придется,
        И это слишком дорого обойдется.
        От нового штурма они отказались,
        Отступили и перегруппировались,
        В походный порядок войско привели
5590 И двинулись в сторону Куршской земли ⁴⁵⁰.

(Битва при Дурбе. 13 июля 1260 года)

        Узнав это, магистр решил повернуть,
        Чтобы преградить противнику путь.
        Во главе двух отличных полков
        Он собирался разбить врагов.
5595 Силы христиан были очень велики.
        Это не спасло от гибели их полки.
        Когда обе стороны пришли в движение,
        И уже неизбежным стало сражение
        Между язычниками и христианами,
5600 Между верою истинною и поганою,
        Союзные нам курши поступили
        Так, как заранее твердо решили.
        Мол, не станут они в этом огне гореть,
        А будут со стороны спокойно смотреть,
5605 Что из этого дела выйдет и как.
        А задумали подлые курши так:
        Если в битве, которую начинают
        Братья, они свои жизни потеряют,
        А их войско серьезно ослабнет,
5610 Без хозяев заживем мы славно.
        А немцы, которые здесь повсюду,
        Отныне в Курляндии жить не будут.
        И курши покинули это место.
        А когда это заметили эсты,
5615 Они немедленно всей толпою
        Тоже покинули поле боя.
        А братья еще не знали, что случилось,
        Считали, что ничего не изменилось.
        Думали, что все полки на месте,
5620 Что мы будем сражаться все вместе.
        А о том, чтобы с поля бежать,
        Они не смели и помышлять.
        Но те, на кого они полагались,
        Как оказалось, уже разбежались.
5625 Братья язычниками окружены были.
        Когда первую атаку они отбили,
        Истина их глазам вдруг предстала:
        Поняли, что осталось их мало,
        Что курши их предали, как иуды,
5630 Что им теперь смерть грозит отовсюду.
        Спасая свои жизни, вместе
        С куршами бежали и эсты,
        Которые, как обычно, удрали,
        Потому что часто так поступали.
5635 Братья все еще отважно сражались,
        Они рядом с самбами держались.
        Им даже показалось, что кто-то подошел,
        И подумали, что это для них хорошо.
        Но там уже не было никого,
5640 И надеяться было не на кого.
        Курши из-за ненависти своей
        В беде оставили наших людей.
        Из-за них были убиты эти люди,
        Которых долго помнить и чтить мы будем.
5645 Из дальних стран они прибыли, зная:
        Защищать христианство — честь большая.
        Отважным героям пострадать довелось
        И мученичество принять, когда пришлось
        При Дурбе ⁴⁵¹ им отчаянно сражаться,
5650 Пока были силы сопротивляться.
        Языческие полки, чуя успех,
        Резали христиан поголовно всех.
        Силы, которые прежде были
        У христиан, быстро уходили.
5655 Убили магистра, мученика за веру,
        И полторы сотни орденских братьев верных ⁴⁵².
        Многие пилигримы сюда пришли
        Издалека, и здесь они смерть нашли,
        Уйдя к своему небесному отцу.
5660 Сражение подходило к концу,
        И уже не было сил бороться
        Ни у самбов, ни у крестоносцев.
        Уступили злобной языческой силе
        Братья, которые истине служили.
5665 Всем им надо было теперь решать,
        Как и когда свои жизни спасать.
        Никто уже не мог язычникам помешать
        Лагерь грабить и добро убитых собирать.
        В это время лес был с густой листвой,
5670 Не то, что голые стволы зимой.
        Это было на руку христианам,
        Которые скрывались от поганых,
        Стремясь свои души спасти.
        Далеко им пришлось идти,
5675 Под дождем они брели по кустам,
        Вспоминая тех, которые там
        Потеряли жизни или свободу.
        Бурхард почти три с половиной года ⁴⁵³,
        Истинную правду я вам здесь прочитал ⁴⁵⁴,
5680 Должность магистра Ливонии исполнял.
        Это было даже подольше,
        Как я уже читал вам выше.
        Все жалели магистра. Он
        Был в Горнгаузене рожден,
5685 Муж с благородной и чистой душой.
        А когда закончился этот бой,
        Всем, кому удалось в живых остаться,
        Пришлось своими силами спасаться.
        Пока дорогу к дому кое-как нашли,
5690 Сквозь дебри глухие и заросли прошли,
        Уподобляясь лесным зверям
        Или каким-нибудь дикарям,
        Не задерживаясь, чтобы передохнуть.
        И, пока не прошли весь этот скорбный путь,
5695 Кипели от гнева и очень злились.
        А когда самбы домой возвратились,
        Только тогда они вполне осознали,
        Сколь многих отважных героев потеряли
        В битве при Дурбе, которую проиграли.
5700 Не меньше недели в их селах звучали
        Горестные вопли и ропот унылый.
        То же самое и у натангов было,
        И вармы загрустили, притихли ⁴⁵⁵.
        Возвысившись, пруссы ⁴⁵⁶ заплатили
5705 Высокую, тяжкую цену
        За жизни своей перемену.
        А еще, как они говорили,
        В этом бою маршала убили ⁴⁵⁷,
        Который частенько неверных бивал,
5710 Когда лучших братьев в боях возглавлял.

(Последствия битвы при Дурбе. 1260 год)

        Вскоре все племена, о которых я говорил,
5720 Кого-то из них порицал, а кого-то хвалил,
        Отважно и дерзко восстали
        И на этот раз не скрывали,
        Что от христианства отрекаются
        И с нами сражаться собираются.
5725 Немало дней эта смута длилась,
        Христианам тяжко приходилось.
        О столкновениях самых важных
        Далее подробнее расскажем.
        Христиане держались молодцом.
5730 Всемогущий Господь в конце концов
        Ласково утешил прусских братьев,
        Ибо они, поздно или рано,
        Мощной рукою развеяли
        Дьявольский призрак безверия,
5735 Вразумили этих преступников,
        Самбов и остальных отступников ⁴⁵⁸,
        И пожар восстания погасили.
        Действуя как хитростью, так и силой,
        Они так дело с пруссами повернули,
5740 Что снова в объятья Христа их вернули ⁴⁵⁹.
        Курши в Литву посланцев снарядили,
        Литовцев о помощи попросили,
        Напомнив, что и они им помогли,
        Когда при Дурбене из битвы ушли.
5745 И литовцы сразу же собрались,
        Быстро в Курляндию перебрались,
        Чтобы язычникам помощь оказать,
А христиан изгонять и истреблять,
        Видя в этом выгоду и отраду.
5750 Курши были этому очень рады.
        Крепость была в Куршской земле
        Под названием Синтилен ⁴⁶⁰.
        Там разместился литовский гарнизон,
        Братьям на горе, а куршам на позор.
5755 Курши их руками осуществлять
        Свои дела хотели: изгонять
        Добрых рыцарей Божьих из своей земли,
        Чтобы те из Курляндии совсем ушли.
        Литовское старшинство они признали:
5760 Те говорили, а курши исполняли.
        Когда братья ордена об этом узнали,
        То крепкую защиту организовали.

(Предательство. Осень 1260 года)

        Случилось так, что в этой земле
        Жил себе подлый курш Утиле.
5765 В душе его злоба жила давно,
        Сердце было горькой желчи полно.
        Задумал он с куршами подлое дело
        И в замок Гольдинген отправился смело.
        Утиле ⁴⁶¹ звали того предателя,
5770 Измена была его занятием.
        Сказал он, что прибыл защиты искать,
        Просил настойчиво комтура позвать.
        Комтуру плакался, слезы лил
        И такие слова говорил:
5775 «Помоги мне, добрый господин!
        Я всегда жил, как христианин,
        И не принял никакого участия
        В устроенных здесь куршами несчастиях.
        Верность Христу я хотел бы сохранить,
5780 С христианами умирать или жить.
        Так позвольте мне с вами оставаться
        С женами ⁴⁶², детьми и домочадцами».
        Комтур его похвалил и поддержал.
        И тут же восьмерым братьям приказал
5785 Собраться и готовиться выступать,
        Христианство в Курляндии укреплять.
        И поехали они в замок Варрах ⁴⁶³,
        Не терзали их сомнения и страх.
        Но, когда они прибыли, закрыли
5790 Курши ворота, и братьев схватили.
        Сделали все, чтобы им не уйти
        И чтобы никто не смог их спасти.
        И такую мерзость учинили:
        Большой костер они разложили,
5795 Одних зажарили и спалили,
        А других на куски изрубили ⁴⁶⁴.
        Приняв за Христа эту страшную муку,
        Воссели от него по правую руку,
        Отринув суету жизни быстротечной,
5800 Отныне наслаждаются жизнью вечной,
        Господу Богу честно послужив.
        Но один брат чудом остался жив.
        Много дней в плену его держали,
        Мучили, пытали, унижали.
5805 Но потом пришлось куршам ответ держать,
        Когда ему все же удалось бежать.
        Он их повсюду уничтожал,
        Преследовать не переставал,
        Множество куршей он истребил,
5810 За свои страдания отомстил.
        А теперь я этот рассказ завершаю
        И другую историю начинаю.

        В замке, что в Карсховене основали ⁴⁶⁵,
        О котором вам здесь уже читали,
5815 По-прежнему братья оставались.
        И там они каждый день сражались,
        Отбивая все нападения
        Отважно и с большим умением.
        А потом братья получили послание,
5820 Что все вокруг охвачено восстанием,
        А остальные земли восстанут вот-вот,
        И помощь к ним уже не придет.
        Но, будучи очень обескуражены,
        Они продолжали сражаться отважно
5825 И довольно долго продержались,
        Пока припасы у них оставались.
        А как только весь свой хлеб они доели,
        Призрак голода явился им на деле.
        Когда начали всерьез голодать,
5830 Поняли, что замок не удержать.
        Тогда они решили пробиваться к своим
        И ускользнули из замка один за другим.
        Выбраться трудно из вражьей земли,
        Все же они добрались куда шли.
5835 В Мемель пришли и к собратьям попали,
        Силы небесные их охраняли.
        Потому что людей честных и справедливых,
        Если вдруг их судьба сложилась несчастливо,
        Господь всемогущий взять под свою защиту рад,
5840 И неважно, на каком языке они говорят ⁴⁶⁶.
        В Мемеле братьям не пришлось задержаться.
        Комтур ⁴⁶⁷ приказал им срочно возвращаться.
        Братья послушно исполнили приказ
        И в свою землю отправились тотчас ⁴⁶⁸.
5845 Братьям из Добена поздно или рано
        Тоже пришлось уйти к другим христианам,
        Оставив свой замок - вольно иль невольно.
        Земгалы были этим очень довольны.

(Юрген фон Эйхштет. 1260-1261 годы) 

        Бурхард из Горнгаузена, магистр,
5850 Человек решительный и быстрый,
        Зорким и верным глазом обладал.
        Перед тем, как Богу душу отдал,
        Он наметил себе преемника из братьев,
        Чье имя, конечно, не терпится узнать вам.
5855 Юргеном или Юрием ⁴⁶⁹ его звали,
        Управлял он страной ⁴⁷⁰ в эти дни печали.
        С сердцем мудрым и пламенным родился,
        Источая добродетель, трудился
        Изо дня в день, с утра до ночи.
5860 Людям это нравилось очень.
        Юрий был комтуром Сегевольда,
        И стар и млад были им довольны.
        Был он храбрым, но добрым и милым ⁴⁷¹,
        Должность была ему по силам.
5865 Брат Юрий собрал братьев
        И предоставил решать им:
        Они должны совет были дать,
        А он его брался исполнять.
        Как теперь христианам суметь
5870 Злую обиду преодолеть,
        Которую им враг при Дурбе причинил.
        И совет получил, а совет тот гласил,
        Что в новый военный поход
        Он быстро и вскоре пойдет.
5875 Эти слова Юрию понравились,
        И он приказал, чтобы отправились
        К ливонским братьям его гонцы.
        Те поскакали во все концы,
        По округам ливонской земли,
5880 Вести комтурам они везли.
        Эти слова комтурам понравились,
        Они велели, чтобы отправились
        В поход тот жители здешней земли,
        Чтобы они вместе с немцами шли ⁴⁷²,
5885 Желали того или не желали,
       А делать пришлось, как им приказали:
        Злыми врагами куршей считать
        И против них на битву скакать.
        Это собрание в Риге проводилось.
5890 А брат Юрий, которому приходилось
        В те времена магистра замещать,
        Одного из братьев решил послать,
        Которому по совету своих
        Следовало поторопиться и
5895 Сделать так, чтобы воины пришли
        К морскому берегу куршской земли.
        Собрать всех мужей, годных для боя,
        Молодых или старых, раз дело такое,
        Там, где бьются о берег волны.
5900 И этот брат, радостью полный,
        Просьбе магистра ⁴⁷³ и братьев внял,
        Выполнить ее пообещал,
        Ибо в радость ему было куршей губить.
        Он сказал: «Этого врага нельзя щадить,
5905 За его дерзость надобно жестоко бить,
        Тогда Бог на небесах нас будет хранить».
        Выпало ему на берег моря спешить,
        Чтобы куршской заразе конец положить.
        А брат Юрий коня оседлал,
5910 В Сегевольд из Риги поскакал,
        Печалясь, что с ними не идет
        Он в этот долгожданный поход.

(Синтелен и Ассеботен. Конец 1260 — начало 1261 года)

Едва ли не самое впечатляющее во всей хронике описание карательной экспедиции Тевтонского ордена.

        Тем временем вся крестоносная сила
        В должном порядке в Курляндию вступила.
5915 Когда братья из Гольдингена это узнали,
        Они очень обрадовались и сказали:
        «Бог нас любит и нам поможет:
        Сегодня мы выступить можем
        Против куршей, коварных людей,
5920 Наших предателей-соседей».
        Собрали они всех, и дружной ратью
        Двинулись навстречу своим собратьям.
        Когда братьев из Гольдингена увидал
        Командир, он приветствовал их и сказал:
5925 «Ну, куда первым делом идем мы в бой?
        Как же я рад, что ты все еще живой!» ⁴⁷⁴
        И, по совету братьев, через лес
        Войско двинулось к замку Синтелес ⁴⁷⁵,
        Где гарнизон литовцев своенравных
5930 Нес свою службу не слишком исправно,
        Хотя курши их очень любили
        И за службу им деньги платили.
        Когда христиане к замку подступили,
        Уже ночные сумерки наступили.
5935 Ночью они воевать не стали,
        До рассвета тихо отдыхали.
        А утром, когда проснулись и встали,
        Немедленно замок атаковали.
        И дело сразу же неплохо пошло:
5940 Христианам на пользу, врагам во зло.
        Быстро рвы дровами завалили,
        А потом те дрова подпалили ⁴⁷⁶.
        Как мы об этом уже говорили,
        В замке литовские воины были,
5945 Нанятые куршами в эти дни.
        А теперь, разумеется, они
        Серебром бы и золотом заплатили
        Намного больше, чем сами получили,
        Чтобы суметь из замка как-нибудь уйти,
5950 Свои головы от гнева братьев спасти.
        Когда огонь по рву распространился,
        То потом и весь замок задымился.
        Вскоре пламя до небес поднималось ⁴⁷⁷
        И все ближе, все теснее сжималось.
5955 В огне, подобном разверзшемуся аду,
        Литовцы продолжали биться, как надо,
        Хотя это было уже не плату,
        Предчувствуя свою гибель и расплату.
        Пламени треск, оружия звон:
5960 Смерть подступала со всех сторон.
        И теперь некуда было им убежать,
        Оставалось лишь жизнь подороже продать.
        Среди огня, уже не боясь ничего,
        Они бились и пали все до одного.
5965 Покончив с литовцами, за этим вслед
        Всех куршей старше одиннадцати лет ⁴⁷⁸
        Побросали в огонь без всяких затей,
        Не тронули только маленьких детей.
        А их женщины, старые и молодые,
5970 Рослые, низкие, толстые и худые,
        Которые дрожали и не желали,
        Чтобы их тела, как дрова, пылали,
        К братьям свои руки простирали
        И о пощаде их умоляли.
5975 И хоть суровы законы войны,
        Но многие были пощажены.
        Когда этот замок дотла сожгли,
        Орденские войска дальше пошли
        И не отряхивали дорожной пыли,
5980 Пока к Ассеботену ⁴⁷⁹ не подступили.
        Те, кто был в замке, вели себя тише,
        Чем притаившиеся в норке мыши.
        И куда только делось их нахальство,
        Их обычное дерзкое бахвальство!
5985 Что случилось в Синтелене, знали,
        Повторить их судьбу не желали.
        Противиться братьям побоялись,
        Поэтому немедленно сдались.
        Христиане у них заложников взяли:
5990 Знатные курши детей своих отдали,
        И всем им было уже не до злословья,
        Сохранить бы только жизни и здоровье.
        Братья из Гольдингена домой вернулись,
        А главные силы в Ригу потянулись,
5995 Будучи живы и здоровы
        И снова сражаться готовы.
        И не переставали благословлять
        Господа и его милую мать,
        За их внимание и заботу
6000 И помочь христианам охоту.

(Битва при Леневардене. 3 февраля 1261 года)

        Вскоре пришли известия другие,
        Что литовские отряды большие
        По Ливонии ⁴⁸⁰ снуют,
        Грабят, убивают, жгут.
6005 И орденское войско отправилось в путь,
        Чтобы злодеев приструнить и припугнуть,
        А припасы с собою везли,
        Согласно обычаю земли.
        Предводитель конницы отобрал
6010 Толковых разведчиков и послал
        За всеми дорогами внимательно следить,
        По которым язычники должны отходить,
        Чтобы все пути под контролем были,
        Чтобы язычники не проскочили.
6015 Бдительным разведчикам было не лень
        Приезжать и докладывать каждый день.
        Христиане идти вперед продолжали
        И уже беспокоиться начинали.
        Но тут дозорные прискакали
6020 И, явившись в лагерь, закричали:
        «Братья, немедленно поднимайтесь!
        Скорее на битву собирайтесь!
        Цена промедления будет высока:
        Приближаются языческие войска.
6025 Но, как бы ни были их силы велики,
        Не падайте духом, поднимайте полки!»
        Братья, конечно, медлить не стали,
        Сразу же людей своих собрали.
        Каждый место в строю получил
6030 И храбро сражаться готов был.
        Христиане на бой выступали
        И даже мысли не допускали,
        Чтобы врага одолеть не смогли,
        Прибывшего из литовской земли.
6035 Не беря греха на душу, могу сказать я,
        Что готово было к бою войско братьев.
        Храбрейшие знамена держали,
        Что за большую честь почитали,
        И никому не пришлось бы разъяснять,
6040 Как боевую задачу выполнять.
        Братья тогда не устрашились,
        Храбро с литовцами схватились,
        Бодро и ловко на них напирали,
        Но и язычники не уступали.
6045 Братья крепко бились, стояли стеной,
        Но и язычники, вступившие в бой,
        На одном фланге сильно выделялись,
        Очень уж геройски они сражались.
        Когда многие христиане пали,
6050 То туземные войска ⁴⁸¹ побежали,
        Один за другим удирая,
        Других за собой увлекая.
        А литовцы не остановились,
        Еще сильнее воспламенились
6055 Против христиан. Жертвуя собой,
        Они разорвали вражеский строй
        И великую славу завоевали.
        А братья хирели и ослабевали.
        Литовцы скопищем неодолимым
6060 Напирали на братьев и пилигримов ⁴⁸²,
        Все вокруг собой заполонили.
        Наконец, крестоносцы решили
        С поля боя скорей убираться,
        Вряд ли кто хотел там оставаться.
6065 Христиане надеялись победить,
        Но пришлось им самим ноги уносить.
        Беда крестоносцев в Ригу гнала,
        Прямо на пятки смерть наступала.
        Так и маячили перед их глазами
6070 Юноши, которые бились с врагами,
        Пока не пали средь многих других,
        И путь домой был печален для них.
        Когда всем братьям ясно стало,
        Что совсем мало их осталось,
6075 И десять из них уже пали,
        Прочь они скорей поскакали ⁴⁸³.
        Требовалось жизнь свою спасать,
        От ужаса смерти прочь бежать.
        Бой проигран, окончена игра -
6080 Хорошо понял это каждый брат.
        В Леневарден ⁴⁸⁴ они отступали,
        И при этом очень горевали,
        Что их союзник дал слабину
        И все их надежды обманул ⁴⁸⁵.
6085 Язычники взяли добычу такую,
        Что и не скажу вам, насколько большую.
        И щедрыми жертвами воздавали
        Богам, что победу им даровали
        И выиграть помогли этот бой.
6090 Потом они направились домой.
        Добыча, оказавшаяся у них в руках,
        Как я слышал, и впрямь была очень велика.
        Они радовались своим успехам,
        А христианам было не до смеха.
6095 Им сражаться еще немало
        Долгое время предстояло.
        Нам же следует перейти на другое,
        А павших в бою оставить в покое.

Большинство историков относят орденский поход на остров Эзель (Сааремаа) к началу 1261 года, то есть фактически в одно время с битвой при Леневардене. Это хорошо объясняет неучастие Юргена фон Эйхштета как в этом сражении, так и в предшествующем карательном походе в Курляндию: вице-магистр в это время воевал в Эстонии. Однако в тексте хроники ясно сказано, что эзельцы восстали после орденского поражения на Двине. Подобная формулировка соответствует месту битвы при Леневардене, но никак не может относиться к битве при Дурбе. И получается, что поход на Эзель состоялся значительно позже Леневардена, то есть не той же самой зимой, а уже следующей (1261/1262). Герман из Вартберга про поход на Эзель вообще ничего не пишет и не может помочь нам в решении этого вопроса.

        Есть старая поговорка про несчастья,
6100 Которая оправдывается часто,
        Гласящая, что беда одна не приходит,
        А вторую и третью за собой приводит ⁴⁸⁶.
        Одна беда с другими предвещает встречу.
        Но давайте лучше закончим эти речи.
6105 Эзельцы ⁴⁸⁷ своей радости не скрывали,
        Что братья бой на Двине проиграли.
        Они своих богов возблагодарили,
        Когда это известие получили.
        Потом еще раз это обсудили
6110 И между собой они так решили,
        Что будут отныне жить свободно,
        Не подчиняясь воинству Бога
        И возвратившись в прежнее поганство.
        Ведь им не нравилось, что христианство,
6115 Чистое, как хрустальное стекло,
        На их языческий остров пришло.
        И вскоре эзельцы, старые и молодые,
        А все они были на христиан очень злые,
        От истинной веры отпали,
6120 На здешних христиан напали,
        Желая извести все их племя ⁴⁸⁸.
        Это было в Ливонии в то время,
        Когда рижского магистра, как известно,
        Замещал другой брат, честнейший из честных ⁴⁸⁹.
6125 Он и его люди послание получили
        Что жители Эзеля ужасно согрешили:
        Отвергли Христа и его мать.
        Король должен об этом узнать! ⁴⁹⁰
        И поэтому вице-магистр
6130 Отправил послание быстро
        В Ревель королевским вассалам,
        Которых там было немало.
        О своих намерениях сообщил
        И помощи срочной у них попросил.
6135 Те не замедлили пообещать
        Божьим рыцарям помощь оказать,
        Тем, кто посмел на Христа посягнуть,
        Их непокорные шеи свернуть.
        И время похода оговорили:
6140 Середину зимы определили ⁴⁹¹.
        Послы все это согласовали
        И в Ригу обратно поскакали.
        А вскоре магистр ⁴⁹² с похвальным рвением
        Гонцов по всем орденским владениям
6145 Разослал, чтобы братьям сообщить,
        Что он Эзель намерен посетить,
        Тамошних язычников навестить,
        Их дерзкую выходку усмирить,
        И ничто его не сможет удержать.
6150 А святая Благословенная Мать
        И ее сыночек Иисус Христос ⁴⁹³
        Устроили так, что сильнейший мороз
        Этой зимой пришлось пережить.
        И все дела удалось решить:
6155 Такой жестокий мороз стоял,
        Что он все море быстро сковал.
        И вот от эстонских берегов
        Протянулся мост до островов
        Из кусочков блистающего льда.
6160 Наши очень ободрились тогда.
        Ревельские рыцари, бойцы удалые,
        К походу готовили доспехи стальные.
        Братья тоже собрали своих людей,
        Радостно спешивших прибыть поскорей.
6165 И богатые и бедные спешили,
        Когда это известие получили,
        Либо сами к братьям скорей прибыть,
        Либо к ним своих людей отрядить.
        И епископы людей своих смелых
6170 Благословили на правое дело ⁴⁹⁴.
        Все полки собрались, и вот
        Начался великий поход.

(Орденский поход на Эзель. Начало 1261 или 1262 года)

        Вскоре каждый эзелец о походе узнал.
        Остров Эзель в двух милях от берега лежал ⁴⁹⁵.
6175 Когда крестоносцы туда добрались,
        Повсюду пожарища там начались.
        Все небо затянули клубы густые
        Дыма, черные, как тучи грозовые.
        Беды язычников все возрастали,
6180 Христиане их остров разоряли,
        Прошли его от края до края,
        Все поджигая и убивая.
        Кто хорошо спрятаться не мог,
        Быстро испускал последний вздох.
6185 Тех, которые не убегали,
        Сразу безжалостно убивали.
        Их вырезали либо повязали
        И все их имущество отобрали.
        Летты и ливы, а также эсты ⁴⁹⁶
6190 Грабили эзельцев повсеместно.
        Столько добычи они еще не брали:
        Полные сани добра насобирали.
        Войско почти не передохнуло
        И к укреплению ⁴⁹⁷ повернуло
6195 Кармеле ⁴⁹⁸ — так его именовали
        Язычники — и там своих собрали.
        Магистр велел своим людям сказать,
        Чтобы на рассвете атаковать
        Они в воскресенье готовы были.
6200 И так они утром и поступили:
        Как только солнца лучи засверкали,
        Крепость язычников атаковали.
        Но эзельцы очень упрямы были
        И первую их атаку отбили.
6205 Христиане не прекращали боя,
        Держа оружие перед собою
        И действуя его остриями,
        Перешли в наступление сами.
        Назад язычников в крепость оттеснили,
6210 Многие тяжкие раны получили.
        Их раненые прямо на земле сидели,
        Сражаться уже не могли и не хотели.
        Многие отдали Богу души
        И валялись, как мясные туши.
6215 Эти схватки весь день продолжались.
        Все еще храбро сопротивлялись
        Те, кто за оградою сидели.
        Они защищались, как умели,
        И у них пока получалось.
6220 Много там храбрецов собралось.
        И тогда магистр стрелкам приказал,
        Чтобы командир лучших отобрал
        Арбалетчиков — самых метких и умелых.
        Вскоре через ограду посыпались стрелы.
6225 Вот тут-то эзельцам пришлось огорчиться,
        Потому что от стрел было не укрыться.
        Христиане своими ушами слыхали,
        Как кричали те, в кого они попадали.
        А потом наши поднапряглись
6230 И в укрепление ворвались.
        И теперь они внутри сражались,
        А вокруг них мертвые валялись.
        Стоя плечом к плечу, всех там рубили,
        И молодых, и старых перебили.
6235 Из тех, кто был в крепости Кармеле,
        Очень немногие уцелели.
        Когда христиане крепость захватили,
        А всех ее защитников перебили,
        Наши люди вместе собрались,
6240 Радовались и веселились,
        Ибо дело выгодным оказалось
        И большая добыча им досталась.
        Все отряды к укреплению стянули
        И две ночи хорошо там отдохнули.
6245 Всю добычу, что в крепости взяли,
        Увязали и упаковали,
        И в огромную кучу все это сложили.
        Эзельцы сопротивление прекратили.

(Замирение эзельцев. 1262 год)

        На третий день, отдохнув от тревог и бед,
6250 Братья собрались на военный совет,
        Который вместе с пилигримами проводили ⁴⁹⁹,
        О дальнейших действиях судили и рядили.
        Тут прибыл посланец эзельской страны,
        Сказав им: «Наши войска поражены
6255 И вся наша сила обратилась в ничто.
        И теперь мы хорошо понимаем, что
        Тот, кто ваше войско возглавляет,
        Он всегда и везде побеждает.
        Совершенно разгромлены мы
6260 И в смятении наши умы.
        Те, которые нам доверяли,
        Самым прискорбным образом пали.
        Так скажите же мне, где магистр».
        И ему ответили быстро:
6265 «Да здесь он, здесь, совсем рядом!
        И ходить далеко не надо».
        Когда магистру братья сообщили,
        Что эзельцы посланца отрядили,
        Он послал к остальным братьям,
6270 Чтобы мнение узнать их,
        И лишь после этого распорядился,
        Чтобы эзелец прямо к нему явился.
        Добрый брат, которого он к ним послал,
        Сначала все как следует разузнал,
6275 С братьями совещание провел,
        Затем посланца к магистру привел ⁵⁰⁰.
        Эзелец выступил вперед и сказал:
        «Господин, мой народ меня к вам послал,
        Чтобы смиренно просить мир нам дать,
6280 Который клянемся мы соблюдать.
        Если мы вновь будем что-то нарушать,
        Вы можете нас примерно наказать.
        На ваше покровительство полагаемся
        И в вашей могучей защите нуждаемся.
6285 Просим, как и прежде, повелевать,
        А мы больше не будем восставать».
        Магистр ему ответил без кривды и лжи:
        «Иди и своим соплеменникам скажи,
        Что они теперь под моей защитой,
6290 Пусть без страха к нам приходят открыто».
        Эзелец вернулся к своим собратьям,
        А его товарищи пришли к братьям.
        Переговоры были продолжены
        И быстро и успешно завершены.
6295 Обе стороны вражду прекратили,
        Окончательный мир установили.
        Магистр, которому не занимать
        Мудрости было и опыта, взять
        Побольше заложников знатных с собой
6300 Решил, чтобы с ними и ехать домой.
        И я уже и не припоминаю,
        Чтобы такая добыча большая
        Людям досталась за один поход.
        Ревельских рыцарей магистр вперед
6305 Всех остальных отправил по домам,
        А потом стал собираться и сам.
        Захватив добычу с собой,
        Также отправились домой
        Епископские вассалы ⁵⁰¹,
6310 И крупные, и малые.
        Братья немало добра набрали,
        Их руки отнюдь не пустовали.
        Все стали уезжать из той страны,
        Их сани были добычей полны.
6315 А сам магистр с братьями своими
        И с пилигримами  ⁵⁰² удалыми
        Отправился в Ригу, куда летел он,
        И сердце его от радости пело.
        А когда они в Риге очутились,
6320 То все беды как-то угомонились.
        Брат Юрий действовал, как надлежит,
        Любовь своих братьев он заслужил.
        И на месте магистра, как должно,
        Он честно исполнял эту должность,
6325 Пока в Ливонии не обосновался
        Ландмейстер Вернер ⁵⁰³, который обязался
        Ее исполнять, и исполнял ее так,
        Что его любили, а это не пустяк.
        И никому не было странно,
6330 Что именно его брат Анно ⁵⁰⁴
        Решил отличить от других
        По совету братьев своих.
        Он правил в Ливонии счастливо,
        Добросовестно и справедливо.

6335 Литовским королем был в те времена Миндовг.
        Тогдашним новостям ⁵⁰⁵ он радоваться не мог:
        Как я вам уже читал и говорил,
        Тогда он еще христианином был ⁵⁰⁶.
        Будучи воинственнее других,
6340 Жемайты представителей своих
        К Миндовгу и Трениоте ⁵⁰⁷ послали.
        С последним отдельно говорить стали,
        Настаивая, чтобы он сам
        Крепко прислушался к их словам.
6345 Тот сказал: «Говорите, раз уж пришли,
        Какие дела вас ко мне привели».
        И те сказали: «Подумай, как будут
        Счастливы наши жемайты повсюду,
        Если сумеем Миндовга убедить
6350 Всех христиан в его землях истребить.
        Пусть он снова язычником станет,
        Отвергнет и навсегда оставит
        Крещение, которое получил,
        Хотя и без него правителем был».
6355 Тройнат недолго над этим размышлял.
        «Ваша идея мне нравится, - сказал. -
        Сейчас мы с вами отправимся к Миндовгу
        И будем сколько потребуется долго
        Его убеждать крещение отторгнуть,
6360 Союз с христианами скорей расторгнуть».
        Рукопожатиями обменялись
        И сразу же в дорогу отправлялись
        К Миндовгу и Марте, супруге
        Его и любимой подруге.
6365 Пришли туда, куда собирались,
        Недолго по сторонам озирались
        И друг с другом совещались недолго.
        Тройнат обратился прямо к Миндовгу:
        «Жемайты очень волнуются за вас,
6370 Огорчены тем, что творится сейчас.
        И на вашем месте я был бы рад
        Выслушать то, что они говорят.
        Они приумножат ваше богатство,
        Как только отвергнешь ты христианство.
6375 Братья обманом тебя окрутили.
        И чему же они вас научили?
        Разве что с помощью лживых слов
        Отвратить вас от наших богов.
        Ты и так знаменитый герой,
6380 Могучий и богатый король.
        И отец твой был королем великим ⁵⁰⁸,
        Не было равного ему владыки.
        Ты же для себя и своих детей
        Ярмо на шею, звон рабских цепей
6385 Можешь обеспечить на долгие годы.
        Вдохни же снова свежий воздух свободы!
        Очень глупо ты ведешь себя тут! ⁵⁰⁹
        Если немцы жемайтов подомнут,
        Литовцы быстро последуют за нами.
6390 Ваши жены и дети будут рабами.
        Чем тебя немцы смогли одарить?
        Думай теперь, как свое сохранить.
        Никакие боги не защитят,
        Когда чужаки на нас налетят
6395 Отнимать у детей хлеб.
        Как же ты мог быть так слеп! ⁵¹⁰
        Короли, которых мудрыми считают
        Все их подданные, так не поступают.
        Если христиан одолеем мы с вами,
6400 Все жемайты станут вашими друзьями
        И вас поддержат плечами своими.
        Им лучше с нами, а нам лучше с ними.
        Отрекись от Христа скорей,
        От своей слепоты прозрей!
6405 Люди пока что пребывают в тревоге
        И не ведают истинной дороги.
        Пристойно ли, чтобы мы отвергали
        Богов, которых предки почитали,
        Всегда готовых нам помогать?
6410 А ты осмелился их презирать
        Без всякого повода и причин.
        Так ты скоро останешься один.
        О чем ты думал и говорил?
        Зачем ты все это натворил?
6415 Объединившись с жемайтами, смело
        Будем бороться за общее дело.
        И нам уже будет неважно тут,
        Как христиане себя поведут.
        И тогда и стар, и млад
6420 Переменам будет рад.
        А как только разгорится эта война,
        Поднимутся все остальные племена.
        Ливы и летты будут стремиться
        Тоже к язычеству возвратиться,
6425 Все свои земли и себя самих тогда
        Будут готовы в твои руки передать» ⁵¹¹.
        Услышав это, отношение поменял
        Король свое к христианам, гневом воспылал.
        Тройнат добился, чего желал:
6430 Снова Миндовг язычником стал ⁵¹².
        Жена его очень недовольна осталась,
        Мужа поступок опрометчивым считала.
        А к тому времени она подружиться успела
        С братом Зивертом из Тюрингии ⁵¹³. Ясное дело,
6435 Что она ему все рассказала ⁵¹⁴.
        А потом еще вот что сказала:
        «Я пойду к королю прямо сейчас.
        И вот что я хочу сделать для вас:
        Попрошу его в Ливонию отпустить
6440 Вас, и никаких препятствий не чинить.
        Я сделаю для вас все, что смогу,
        И чем только можно вам помогу.
        Как жаль, что я дожила до такого дня!
        Обливается кровью сердце у меня».
6445 И тут же она к Миндовгу пошла
        И такие слова произнесла:
        «Господин, я прошу вас сначала в Ригу отослать
        Нашего Зиверта, а потом уж войну начинать.
        Это вашу честность подтвердит,
6450 Уважение к вам укрепит».
        И услышала Марта в ответ:
        «Ты даешь мне хороший совет».
        И, когда пришло время, брат Зиверт быстро
        В Ригу отправился к своему магистру,
6455 Как ему Марта это обещала
        И Миндовга все-таки уломала.

(Миндовг под Венденом. Начало 1262 года)

После того, как Жемайтию и Пруссию охватили мощные антинемецкие восстания, Миндовг разорвал отношения с Тевтонским орденом и заключил союз с Александром Невским. Литовцы и русские договорились о совместном походе на Венден (Цесис), орденскую столицу Ливонии. В начале 1262 года войско Тройната осадило Венден.

        Король Миндовг велел
        По всей его земле
        Всех христиан хватать
6460 И многих убивать.
        А его послы пошли
        К королю Русской земли ⁵¹⁵. 
        И когда назад пришли,
        То весть ему принесли,
6465 Что русские рады были
        Тому, что в Литве решили.
        Вскоре и русские послы
        К королю Миндовгу пришли,
        Помощь большую ему обещали.
6470 Литовцы, конечно, не возражали.
        Стал Миндовг в поход собираться,
        С крестоносцами посчитаться.
        Злые чувства к орденским братьям
        Накопив, не хотел сдержать их.
6475 И вот те самые сроки наступили,
        Которые с русскими оговорили.
        Выступил Миндовг, нетерпеньем томим,
        Вместе с Тройнатом, родственником своим  ⁵¹⁶.
        Большое войско они имели
6480 И жесточайшей войной хотели
        Земли, божьим братьям принадлежащие,
        В Ливонии и в Леттии лежащие  ⁵¹⁷,
        Растоптать и разорить,
        И всех немцев истребить.
6485 И вот они бодро зашагали,
        Короткий путь на Дюну избрали ⁵¹⁸.
        Миндовга заранее известили,
        Где русские ждать его должны были,
        Но что-то у них не по плану пошло,
6490 Я так и не знаю, что произошло ⁵¹⁹.
        Когда к Вендену Миндовг подошел
        И русских отрядов там не нашел,
        То решил, что его обманули,
        На скользкий лед его затянули.
6495 (А понимать это следует так,
        Что он, как обманутый простак,
        В чужой стране должен сам разбираться,
        Кого грабить, жечь и куда деваться.)
        Он прошипел: «Трениота, скажи,
6500 Подлый злодей и вместилище лжи,
        Как случилось, что русские меня
        Так обманули и из-за тебя
        Стал я магистру врагом, и назад пути нет.
        Ну и какой ты теперь дашь мне мудрый совет?
6505 И летты, и ливы, вся их страна
        Мне подчиниться, сказал ты, должна.
        Никто мне так и не покорился,
        И наш поход, считай, провалился.
        И я собираюсь прочь повернуть,
6510 Войска в литовскую землю вернуть.
        Поход окончен, идем мы домой».
        И, войско построив в походный строй,
        Всей толпой отправились обратно.
        Миндовг очень злился на Треняту,
6515 Что послушался его советов
        И горько потом жалел об этом.