СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

МАСУД БЕН ОСМАНИ КУХИСТАНИ

ИСТОРИЯ АБУ-Л-ХАЙР ХАНА

ТАРИХ-И АБУ-Л-ХАЙР-ХАНИ

|308б| Когда высокопоставленный хан и достославный падишах Абу-л-Хайр-хан от малолетства подошел к границе [приобретения] разумения, нимб владычества и свет солнца повелителя мира засияли на его благословенном челе по милости божественного благоволения... [141]

/309а/ [В то время Абу-л-Хайр-хан] в соответствии с законом близости и родства, пребывая в согласии и подчинении Джумадук-хана, который был [одним] из славных падишахов рода Шайбана, проявлял рвение в устроении войска и управлении делами государства...

И рождение этого достославного хана, повелителя живого и сущего, устранителя смутьянов и покровителя верующих, [то есть] Абу-л-Хайр-хана [имело место] в году восемьсот шестнадцатом, соответствующем году дракона, который есть год крокодила ¹, [когда он] из пустыни небытия ступил в страну существования...

/309б/ В дни правления и во времена господства Джумадук-хана Гази-бий мангыт, который был [одним] из сыновей Идику-бия, по примеру своего отца стал предводителем народа и племени и овладел и привел под десницу [своего] господства аймак ² и племена. Когда он [Гази-бий] утвердился на троне могущества и престоле правления, то протянул руку угнетения и насилия, ступил из круга справедливости и сошел с широкой дороги милосердия....

...Когда эмиры и вожди Дашт-и Кипчака вышли из терпения от зла Гази-бия и возопили от его насилия и угнетения, и когда счастье и благоденствие отвернули от него лицо, они [эмиры и вожди], сговорившись, умертвили его и отвратили зло от голов обитателей этой страны. [После чего] преисполненные надежд [они] направились ко дворцу Джумадук-хана. Достигнув ставки [Джумадук-] хана, [они] удостоились чести занять место [у него] на службе и утвердиться в ряду великих эмиров и слуг высокопоставленного хана. Однако та надежда на благоволение и милость Джумадук-хана, на которую они уповали, не оправдалась, [и] вышеупомянутый хан из-за крайней степени падишахского высокомерия и спеси верховного владыки не обратил внимания на положение тех людей. Стихи... Когда эмиры потеряли |310а| надежду на благоволение и милость хана, они [все] вместе бежали из ставки хана и, прибыв в местность Джайтар-Джалкин ³, соединились с эмирами и предводителями войск, такими, как Кепек-ходжа-бий мангыт ⁴, Умар-бий буркут, Мута-ходжа ⁵, Турди-ходжа мангыт ⁶, Джатан-Мадр нукус ⁷, Бай-ходжа-бахадур, Сарыг-Шиман мангыт, которые опоясались поясом вражды и противления Джумадук-хану.

Когда Джумадук-хан узнал об уходе эмиров и войска, то издал приказ о сборе армии..., [и] левое крыло армии украсилось блеском внушительности и величия Абу-л-Хайр-хана, а правое крыло — величием отваги Ходжа-оглана и других бахадуров. [142]

[После этого], следуя за воинами, Джумадук-хан отправился в Джайтар-Джалкин.

Когда эмиры и предводители враждебного войска узнали /6/ о прибытии хана-властителя, то они с семьюдесятью тысячами снаряженных людей, изгнав страх из своего сердца, подготовили снаряжение для сражения и битвы и привели в порядок дела перед битвой и средства, [необходимые в] бою и для [воинской] хитрости.

Когда по приказу грозного государя [Джумадук-хана войско его] достигло местности Джайтар-Джалкин..., оба войска [расположились друг против друга], размышляя о завтрашней битве.

И вот [когда] рассвет внезапно поднял штандарт сражения на ристалище небосвода и очистил небесную гладь от изображения неподвижных звезд и планет..., оба потока войск пришли в движение. Славные бахадуры и опытные бойцы по приказу грозного государя обратили лицо отваги в сторону поля битвы, и поле сражения украсилось храбрыми людьми и героями битв...

/7/ Бай-Ходжа-бахадур, который был из удальцов и бахадуров вражеского войска, взяв в руки кистень, ломавший гранит [и] повергавший человека, обратил лицо отваги в сторону войска Са'ат-Ходжа-оглана и ударом [этого] кистеня сшиб его с коня жизни и бросил во прах погибели. [После этого], направившись в сторону прочих огланов ⁸ и предводителей, сбросил ка землю большую часть богатырей и испытанных бойцов войска [Джумадук]-хана. Один из старших эмиров [из рода] кушчи рассказывал, что в этот день Бай-Ходжа-бахадур отправил из тленного мира в жилище вечности двенадцать огланов. [Когда] воины его [Бай-Ходжа-бахадура] увидели признаки его мужества и храбрости, [то они] дали волю деснице отваги и, стремительно последовав за ним, ударами закаленных и [сверкающих], подобно молнии, мечей и полыхающих огнем копий разметали войско Джумадук-хана, а воинов его обратили в бегство и рассеяли. В отой битве и [этом] сражении по воле всемогущего господа Джумадук-хан погиб...

/311б/ В это время Абу-л-Хайр-хан, которому было шестнадцать лет ⁹, по воле щедрого владыки был взят в плен Сарыг-Шиман мангытом /8/ ... Так как безграничные милости бога всевышнего и всесвятого [в отношении] положения такого царевича были подобны морю, Сарыг-Шиман узнал хазрата — прибежище державной власти [Абу-л-Хайра] и проявил много старания в [деле] защиты [его], воспитания и служения. [143]

Спустя некоторое время [Сарыг-Шиман], снабдив [Абу-л-Хайра] добрыми лошадьми и подобающим снаряжением, разрешил ему возвратиться.

Когда [Абу-л-Хайр-]султан, [мудростью своей] подобный Сулайману, с помощью оказывающего помощь владыки освободился из рук врагов, он вознес хвалу всевышнему творцу. В то время, когда газель солнца была женой Козерога ¹⁰, т. е. небесный султан четвертого Йклима ¹¹ и государь общества звезд по обычаю зимовья расположился в зимней вращающейся стране и лишил чиновников силы произрастания права вмешательства в природу, а ветви деревьев, подобно виночерпиям, оставшись без листьев и средств к существованию, ожидали новогоднего халата, [Абу-л-Хайр]-султан, обладатель ангельских качеств, в надежде на благополучие и счастье остановился в юрте Алаша-бахадура, калантара большого аймака. Алаша-бахадур и прочие калантары того большого и выдающегося племени почитали и уважали того могущественного султана, опоясались поясом искренней дружбы и служения и с утра до вечера беспрекословно исполняли службу. Ту зиму хазрат [Абу-л-Хайр-султан] с помощью поддержки и милости божественной провел там.

Когда солнце, освещающее мир, с помощью щедрого владыки, выйдя из домов зимы, переместилось в дом Овна ¹², место которого есть Восток...

Пришел султан роз и расположился на поляне
Подобно листве жасмина, заполнил окрестности потока.

Султан небес, [обладающий] троном блистающего солнца, собрав с помощью владыки всемогущего войско, свиту, приверженцев и слуг из тех людей, направил поводья [своего] скакуна счастья при поддержке и с помощью могущественного творца — велик он и славен — в сторону своего войска, свиты, эля и улуса. Все войско и окрестные жители той местности от прибытия шаха, прибежища мира, обрели новую жизнь и безграничную радость. Стихи...

Все эмиры, военачальники /312а/ и прочие прославленные [лица] из великих и высокопоставленных сейидов и прочих славных предводителей, таких как гордость семейства Та-Ха и Йа-Син ¹³, лучший из потомков главы пророков, султан накибов Кул-Мухаммад-саййид, Кара-Саййид — да святит Аллах тайну их — Бузунджар-бий кыйат ¹⁴, Ваккас-бий мангыт, Шайх-Суфи-оглан, Хасан-оглан чинбай ¹⁵, Ташбект-оглан иджан ¹⁶, Шад-Бахт-оглан ¹⁷, Тимур-оглан ¹⁸, Сатуг-бий, Суйунч-бий, Даулат-Суфи-оглан ¹⁹, Барак-оглан-каанбайлы, Мурат-Суфи-оглан ²⁰ табгут ²¹, Мухаммад-бий ²², Йа'куб дурман, Кара-Гадай дурман, Тули-[144] Хаджи-бий кушчи, Мурат-Суфи-утарчи, Даулат-Ходжа-диван кушчи ²³, Шайх-Суфи найман, Ак-Суфи найман, Кара-Усман найман, Сарыг-Усман украш-найман, Аба-Бакр украш-найман, Иусуф-Ходжа украш-найман ²⁴, Худай-Берди-тархан ²⁵, Мумин-дервиш тубай, Кирай-Ходжа-бахадур таймас, Суфи-бек чат, Хаджи-мирза чат, Джумадук-бахадур тубай, Сабур-Шайх тубай, Йадгар-бахадур тубай, Кунгур-бай кушчи ²⁶, Абеке-бахадур хытай, Кепек-бий кушчи ²⁷, Ходжа-бахадур барак, Тирчик-бий дурман ²⁸, Фуладак-бахадур хытай ²⁹, Кепек-бий уйгур ³⁰, Хасан-бий уйгур, Ички-Йабагу-диван уйгур ³¹, Бай-Шайх уйгур, Абд ал-Малик карлук, Тунгачук-Тулу-Ходжа найман, Хаким-Шайх кушчи, Акча-Урус кушчи, Тимур-Шайх-бахадур кенегес, Кудагай и Усман-бахадур уйшин, Кылыч-бай-бахадур уйшин, Тулкуджи-бий тубай, Тирчик-бий дурман, Сарыг-Шиман мангыт, Кутлук-Бука-тархан, Йаглы /312б/ -Ходжа конграт, Ходжа-Лак курлаут, Шайх-Мухаммад бахадур уйшин, Бирим-Ходжа-бахадур уйгур, Бахти-Ходжа уйгур, Сафар-Ходжа-ички, Ходжа-Амин-ички-мангыт, Тангри-Берди-туман, Инка-ходжа дурман, Толун-ходжа-туман минг, Урус конграт, Умар найман, Толун-Ходжа найман, Даулат-Ходжа Йурчи-Кара и другие великие, подобно счастью и благоденствию, придя ко двору могущественного повелителя, расположились в ряду победоносных воинов и счастливых слуг.

В возрасте семнадцати лет, в восемьсот тридцать третьем году, соответствующем году биджин, т. е. в году обезьяны ³², [Абу-л-Хайр] в благополучии и счастии утвердился на троне государя и на престоле владетеля государства. Когда благодаря изобилию божией щедрости и небесной поддержке было приготовлено орудие завоевания и покорения мира, высокопоставленный султан, положением своим равный Сатурну, снарядив войска ислама и с надеждой на бога, подняв знамя победы и одоления, обратил поводья завоевателя вселенной в сторону города Тара ³³...

Когда знамена победы бросили тень прибытия над головами жителей города Тара, 'Адад-бек буркут, который был хакимом города Тара, и Кибек-Ходжа-бий буркут со всеми эмирами, вождями и прочими военачальниками, пройдя через двери содействия и подчинения, стали мулазимами повелителя мира...

[И] другие владетели меча и пера ³⁴, слуги и приближенные из могущественных султанов и высокопоставленных эмиров [также] поспешили ко двору великого государя.

Когда небесный голос счастья известил мирян о победе и одолении, тогда с помощью божественной и всевышней все противники и упорствовавшие, обратившись к султанскому порогу, вошли в [состав] блистательной и многочисленной свиты. [145]

Когда феникс солнцеподобного знамени бросил тень над |313a| городом Тара, который стал местопребыванием трона государства и средоточием божьей помощи, начал дуть ветерок благополучия и счастья из места стремления и до слуха народа донесся аромат победы и триумфа, заря, указывающая на счастье и величие, появилась на небосклоне славы, эта страна украсилась августейшим прибытием и увеличивающимся с каждым днем счастьем, корона и трон монарха и венец власти и миродержавия украсились благословенной особой его величества, благость и божественная милость последовали непрерывно, подобно благополучию небесному...

[Абу-л-Хайр-хан] по обычаю великих государей и правилу могущественных, как небо, хаканов, по милости творца, подобно Фаридуну, утвердился на троне ханствования и престоле правления миром. Могущественные султаны и высокостепенные эмиры и великие сейиды склонили голову повиновения и служения на черту его повеления, и все вместе, преклонив колена, совершили приветствие и пожелание всякого благополучия. [Абу-л-Хайр-хан] исполнил обряд и обычай, который при восшествии султанов правоверных на трон /313б/ ханствования и престол правящего всем миром был известен среди них...

/314а/ Абу-л-Хайр-хан так [отличил] царскими милостями и дарами Сарыг-Шиман мангыта, который исполнял обязанность служения [ему] и шел путем доброжелательства, и [поэтому Абу-л-Хайр] так возвысил его в высоких и сановных степенях, что [он] стал предметом зависти великих эмиров и собеседников султанов, мстительных, как Бахрам. [А] Алаш-бахадура и его аймак..., проявивших услужение и усердное моление, одарил дорогими халатами и такой царственной милостью, что невозможно представить больше этого, и оставил в его компетентном держании [право] распоряжения [своей] страной и имуществом.

Для мира и мирян стало ясно, что служение султанам, для |314б| которых небосвод — раб, является средством вечного могущества и бесконечного благополучия. Мисра... ³⁵

Когда [он] одарил и обласкал победоносное войско, [то] разрешил бахадурам и воинам возвратиться в места своих жилищ.

Каждый из предводителей войска и отважных [бахадуров] страны направился в сторону своей челяди и, избавившись от трудностей походов и тяжестей сражений, войн и битв, предался веселью, вину и охоте... [146]

РАССКАЗ О БИТВЕ И СРАЖЕНИИ ХАНА, РАВНОГО САТУРНУ, С МАХМУД-ХОДЖА-ХАНОМ ³⁶ И О ЕГО СМЕРТИ ПО ПРЕДОПРЕДЕЛЕНИЮ БОЖЕСТВЕННОМУ

Когда победоносные воины [Абу-л-Хайр-хана] некоторое время провели в веселии и достигли своих желаний, у миропокоряющего хана появилось желание завоевать другие земли и страны. [Стихи]...

Когда великий творец всевышний, одаренный величием и довольством, [даровал] завоевание и победу, и войска, осененные могуществом, милостью и благостью бога всевышнего и всесвято-го, собрались при дворе, подобно небу, и сказали: «[Представляется] наиболее удобным для вечного счастья хана опоясаться поясом стараний и усилий, соединив между собой поясницу усилия и стремления, отправить противника с лица земли под низ [ее]», — вожди войск из великих и высоких предводителей, славных султанов и известных эмиров сказали: /315а/ «...Все приказы, изданные победоносным ханом, будут исполнены, пожертвуем жизнью», — [и] предложили свои услуги.

Когда содержание их речей дошло до слуха августейшего [Абу-л-Хайр-хана] и [у него] укрепилось падишахское намерение, равнозначное судьбе и року, сопутствующему завоеваниям и победам, он приказал, чтобы славные эмиры и испытанные в боях бахадуры, такие, как 'Умар-бий буркут ³⁷, Бузанджар-бий кыйат, Мухаммад-бек конграт, Баглы-Ходжа конграт, Урус конграт, Суфи-бек найман, Кара-'Усман найман, 'Умар, Аба-Бакр найман, Тули-бий кушчи, Даулат-Ходжа-диван кушчи, Кунгур-бай кушчи, Хаким-Шайх-бахадур ³⁸, Акча-урус, Сарыг-Шиман мангыт, Ходжа-бахадур барак, Ташбект-оглан иджан ³⁹, Шайх-Мухаммад-бахадур уйшун, Кылыч-бай-бахадур уйшун, Хизр-Шайх-бахадур иджан, украсив [своим присутствием] левое крыло победоносного войска, направились на битву и сражение. Султан Сейидов, источник могущества и счастья, Кул-Мухаммад- сейид, Кара-сейид, Йа'куб дурман, Кара-Гадай-бий дурман, Дулатак-бий дурман, Инка-Ходжа дурман, Кара-Аранджик дурман, Мумин-дарвиш-ба-хадур тубай, Хасан-оглан-чинбай, Даулат-Суфи-оглан ка'ан-байлы, Сабур-Шайх-бахадур уйгур ⁴⁰, Йадгар-бахадур уйгур ⁴¹ и другие витязи и славные воины, украсив и укрепив [своим присутствием] правое крыло, которое арабы называют маймана, направили поводья решимости в намерении сразиться с Махмуд-ходжа-ханом, который был одним из выдающихся государей своего времени...

|315б| [Как только] приказ победоносного хакана был издан, Бахтийар-султан с отрядом бахадуров, уповая на бога, отправился [147] впереди победоносного войска. С таким величием и блеском [Абу-л-Хайр-хан] правоверный хакан и падишах всей земли [Двустишие]...с войском, численность которого была такова, что даже человек не мог представить в мыслях своих, а художник воображения был не в силах изобразить тьму войска, отправился на сражение и битву с Махмуд-Ходжа-ханом.

Когда вышеупомянутый хан [Махмуд-Ходжа-хан], который некоторое время находился в силе и в могуществе, а также на троне владычествования, узнал о прибытии войска, приюта победы, [то] занялся сбором своего войска и пошел со всеми воинами и славными [бойцами] и огланами потомства Джучи на битву...

Когда воины противников сблизились друг с другом на берегу реки Тобола ⁴², государь собрания звезд важно выступил из блестевшего небесного дворца, грациозно направился к горизонту на запад от небосклона заката, и прелесть, освещавшая мир, скрылась в темном небосклоне ночи, а поверхность неба, подобная желто-зеленому хризолиту, осветилась сиянием звезд, и оба войска спешились друг против друга и от обоих войск выступили караулы и крики «Бодрствуй!», «Смотри!» поднялись к вращающемуся небесному своду...

[А как только] рассвет вытащил золотой меч из ножен Востока и повелитель звезд с короной, украшенной жемчугами, стал видным с гористой местности, /316а/ ...оба войска, придя в движение, выстроили ряды воинов. Приведя в порядок оружие битвы и сражения, воины отважно обратились к месту сражения...

Звуки барабанов, труб и литавр, раздававшиеся с обеих сторон, достигали до высшей небесной точки... Огонь войны и сражений и пламя брани и битв воспламенились, орел смерти похитил птицу души противников когтями насилия. От страха за жизнь сердце в теле робкого задрожало, подобно листьям ивы под порывом резкого ветра. От молний мечей отважных потекли дожди кровопролития, а изумрудный цвет кинжала от крови храбрых сделался красным, как рубин.

[Абу-л-Хайр-хан] покоритель мира и могущественный повелитель [Стихи...] с божьей помощью и милостью божьей направил на врагов победоносное войско. Воины его ринулись на врага стремительно, как небесный рок, чтобы драгоценную сталь кинжала окрасить кровью врагов неблагородных. От языка копья возглас «Берегись! Верующие составляют удел бога: они будут могущественны» ⁴³ достиг до слуха противника, и [воины Абу-л-Хайр-хана] изгнали, подобно праху, водою блестящего меча ветер спеси и высокомерия из головы презренных врагов.

Храбрые мужи, воины, опытные в сражениях и испытанные [148] в битвах, напали [на врага] с левого и правого флангов, и, подобно воинственным львам, сцепились между собой, и покрыли прах |316б| поля брани кровью...

Когда Махмуд-Ходжа-хан, который мечтал о господствовании и жаждал падишахства, воочию увидел храбрость победоносного войска [Абу-л-Хайр-хана], [то он] отказался от трона и престола, от имущества и царства и, обессилев от сражения, обратился в бегство... Махмуд-Ходжа-хан с помощью быстроходной лошади хотел унести свою душу с поля брани и сражения в здравии. Однако, по предопределению бога всевышнего, отважные воины и витязи, сбивающие человека с ног, преградив [ему] дорогу с помощью божественной и небесной, захватили его в плен [и] по приказу [Абу-л-Хайр-хана] хакана, обладающего свитой, [многочисленной], как звезды, отправили [его] из городских укреплений бытия в жилище вечности...

Хаким-Шайх-бахадур кушчи, которому великий [Абу-л-Хайр-]хан доверил должность аталыка, произведя нападение вместе с Кунгур-баем кушчи, который был одним из самых приближенных и ичкиев, предал смерти Мухаммад-Гази-султана и Судайаш-султана...

[Таким образом], с милостью божественной и всевышней было разбито и рассеяно все войско противника. Большая часть этих нечестивцев стала пленниками войска /317а/ приюта победы. А жену Махмуд-Ходжа-хана, по имени Аганак-Бике, которая [по красоте своей] спорила с луной, Абу-л-Хайр-хан по мусульманскому обычаю взял в жены и стал счастливым и веселым.

После победы и одоления [Абу-л-Хайр-хан] направил поводья счастливого коня в сторону [своей] августейшей орды. [Мас-нави] ⁴⁴…

Предводители войска и вельможи двора, приюта халифства, придя к трону [Абу-л-Хайр-хана], убежища халифского достоинства, преподнесли ему поздравление с победой.

[Абу-л-Хайр-] хан, море благодеяний и с характером Фаридуна, бросил взор милосердия и ласки на состояние [своего] войска, приказал, чтобы устроили пир радости и веселья и приготовили все предметы веселья и счастья, какие только они [воины] пожелают...

Богатство и военная добыча, которые достались воинам [Абу-л-Хайр-хана] от войска противника, [начиная] от розовощеких невольниц, быстроногих лошадей, катаров ⁴⁵ верблюдов, шатров, кольчуг, оружия разного рода, панцирей — все собрали к порогу [шатра Абу-л-Хайр-хана], убежища властителей. Все это он соизволил пожаловать эмирам и воинам |317б| ... Всех [149] высокопоставленных султанов и славных эмиров он отличил и [возвысил] вещами, поясом и высокими должностями.

Когда большая часть Дашт-и Кипчака, с помощью и милостью хранителя-творца, пришла под власть повелителя стран горизонтов [Абу-л-Хайр-хана] и лучезарные мысли хакана освободились от завоевания иля [Дашт-и Кипчака], улуса, аймака и племен, ...великий шаханшах Абу-л-Хайр-хан, глава великих [ханов], победоносный хан приказал, чтобы все [воины его] войска отправились в свои жилища и местопребывания и предались веселью...

[Абу-л-Хайр-хан] по обычаю государя, заботящегося о благе своих подданных и распространяющего справедливость, ласкающий друга и уничтожающий врага, с величием и гордостью, с приближенными и [своими] владетельными слугами проявил великое старание и день и ночь проводил во дворце всевышнего и всесвятого [т. е. в мечети. — С. И.] в молении и служении.

РАССКАЗ ОБ ОТПРАВЛЕНИИ [АБУ-Л-ХАЙР-ХАНОМ]... ВОЙСКА В СТОРОНУ ХОРЕЗМА

Когда [Абу-л-Хайр-] хан, равный славой Фаридуну, и знатные эмиры с помощью всевышнего бога и [по] милости господа всевышнего и всесвятого провели некоторое время в веселии и радости, [Абу-л-Хайр-]хан вселенной, подобный Джамшиду, освещающему [мир как] солнце, пожелал, с помощью бога всемогущего, привести под обладание и власть [свою] другую область и очистить от праха противника и от зла врагов территорию государства и все дороги и пути...

/318а/ [Абу-л-Хайр-хан] вызвал для совещания и совета вождей войска и отважных [предводителей] победоносной рати, сливки сейидов, гордость семейства Та-Ха и Йа-Син славных, [как-то]: Кул-Мухаммад-сейида, Кара-сейида, Бахтийар-султана, 'Адад-бек буркута, Кибек-Ходжа-бий буркута, Бузунджар-бий кыйата, Мухаммад-бек конграта, Хаким-Шайх-бахадура кушчи, Кунгур-бай-бахадура кушчи, Тули-Хаджи-бий кушчи, Даулат-Ходжа-дивана кушчи, Акча-Уруса кушчи. Кылыч-бай-бахадур уйгура, Суфи-бек наймана, Кара-Усман наймана, Ходжа-Лак курлаута, Баглы-Хожда конграта, Йахши-бек-тархана, Кутлук-Бука-тархана, Хан-кули наймана и других предводителей победоносного войска, [хан] изволил сказать, что он укрепился в желании завоевать Хорезм: «Я хочу, приведя в порядок войско, приют победы, отправиться на жестокую битву с хакимом Хорезма».

Вышеупомянутые эмиры и предводители победоносного [150] войска и прочие столпы государства, владетели богатств и народа, удостоились чести доложить падишаху, приюту ислама: «На чем бы ни остановилось украшающее мир, облегчающее затруднения мнение хакана, на основании хадиса «правители, внушенные богом... В этом будет правота веры, благополучие державы и польза государству и народу». Однако хотя для светлых, ярких, как солнце, помыслов [Абу-л-Хайр-хана], падишаха справедливого и хакана высокопоставленного и приюта мира, было и ясно и очевидно, что молва о владычестве и величии Шахрух-султана ⁴⁶, наследника государя Тимур-курэкана и обладателя трона Самарканда и Хорасана, распространилась из конца в конец мира, /318б/ и все земли от границ Рума до дальних стран Хинда ⁴⁷, Персидского и Арабского Ирака, Азербайджана, Хорасана, Мавераннахра, Туркестана, [а также] до пределов Кашгара и Бадахшана ⁴⁸ находятся во владении наместников этого высокопоставленного падишаха, [a] Хорезм [также] относился [к] дивану ⁴⁹ этого шаха, средоточия справедливости, [поэтому] это [надо] было бы лучше обдумать и взвесить»...

В виду того, что [у] его величества хакана [Абу-л-Хайр-хана] было высокое намерение, он не обратил внимания на разговоры эмиров и соизволил сказать, [что] поскольку государство является достоянием господа бога, он дает его тому, кому пожелает, у бога власть над небесами и землями ⁵⁰ — победа и помощь в милости бога, а не в многочисленности войска. [Поэтому] решение, на котором мы утвердились, я подпишу. Надежда на милость творца в том, что завоевание этой области и стран возможно». [Абу-л-Хайр-хан] обратился высоким помыслом к смыслу слов Ходжа 'Абдаллаха-Ансари ⁵¹ — да святится его великая тайна — примера для подражания [всем] святым, место явления могущества творца, «Если ты решился не давать, то не давай» [т. е. если решил что-либо сделать, выполни это. — С. И.] и отправился на битву и [на] завоевание Хорезма...

[Абу-л-Хайр-хан], смело решившись на завоевание Хорезма и выступив по обычаю хаканов завоевателей мира и властителей государств, двинулся [вперед]. Бахтийар-султана, который был крокодилом моря храбрости, назначил во главе авангарда. Великие эмиры и высокопоставленные Сейиды, чьим присутствием был украшен и прославлен мир и жители мира, как-то: сливки Сейидов — источник славы и счастья — Кул-Мухаммад-сейид и Кара-сейид, Ваккас-бий мангыт, Бузунджар-бий кыйат и все эмиры и прочие витязи и бахадуры, приведя в порядок победоносное войско, отправились в сторону Хорезма.

[Абу-л-Хайр-хан] — хан победоносный при покровительстве [151] господа бога, щедрого подателя, окончательно решившись на |319а| битву с хакимом Хорезма и украсив центр армии царственным блеском и великолепием, достойным хакана ⁵², направился в Хорезм. После ряда переходов и остановок [Абу-л-Хайр-хан] избрал окрестности Хорезма местом привала войска, приюта победы.

Хаким Хорезма, который был потомком Шах-Малик билкута ⁵³, занялся приведением в порядок цитадели и укреплением башен и стен [ее]. Однако умным и знающим людям было ясно, что куропатка беспомощна, [и она не может равняться] с охотничьим орлом...

На другой день, как только наступило утро... [Абу-л-Хайр-] хан, завоеватель мира, испросив победу и помощь у бога... приказал, чтобы бахадуры, бойцы и прочие воины, приведя в порядок орудия войны и убиения, мужественно и храбро направились в сторону цитадели [и] зажгли огонь войны и убиения. Когда хаким цитадели увидел такое положение, то от внушительного вида воинов и их расправы [с противником] обуяли его ужас и страх, [подобные смятению] в день страшного суда...

Знатные люди города из старейших шейхов, ученых высокой степени, владетелей воздержания и набожности, обладателей знаний и фетв, открыв уста для увещевательных советов, сказали хакиму цитадели: «С этим падишахом, обладателем могущества, ханом, великолепием [своим] подобным Фаридуну, спорить и бороться бесполезно. Если он возьмет крепость войной, битвой, сражением и силой, [то /319б/ ...наши] жены, дети и родственники, имущество, жены, дети и слуги мусульман станут добычей и пленниками [их], после этого будет поздно раскаиваться и сожалеть». Когда хаким цитадели услышал [эту] речь от благородных и знатных [людей Хорезма], у него не осталось надежды на жителей города и защитников цитадели...

Сейиды, ученые, судьи, владетели и другие жители города Хорезма, придя с подарками и подношениями ко двору Абу-л-Хайр-хана, убежища неба, и принеся лицо истинной дружбы ко двору прибежища мира, вручили наместнику двора [Абу-л-Хайр-хана] ключи от города и казнохранилища...

[Таким образом], с помощью божественной [Абу-л-Хайр-хан] легко покорил [город]. [После этого Абу-л-Хайр-]хан, подобный небесной силе, одев на жителей города Хорезма почетный халат помилования и спокойствия, предоставил им место под тенью [своего] милосердия и справедливости.

[Абу-л-Хайр-хан], правитель — убежище веры, когда с помощью и по милости всевышнего и всесвятого ...утвердился на троне владычествования и распространения справедливости [152] [Двустишие]..., [то он] раскрыл двери древних кладов [и] начал раздавать деньги [своему] войску. От Суйунч-Ходжа-хана, хана, чье место в раю, я, пишущий эти строки, услышал, как он рассказывал: «Мой отец после покорения Хорезма приказал открыть казну, которую прежние правители собрали с таким трудом и заботами, и отдал распоряжение двум эмирам, из числа великих, чтобы они сели у двери казнохранилища, а все командиры, люди из свиты хана и прочие солдаты по двое входили бы в казнохранилище, брали бы там то количество, которое они без труда |320а| могли бы взять, и выходили обратно. Сообразно этому распоряжению хакана, Соломона по положению, все военные входили [по двое в сокровищницу], каждый брал столько, сколько мог унести, и выходили [оттуда]. [Стихи...] [Вследствие этого по милости хана] войско обогатилось золотом и драгоценными камнями». [После этого], когда воины собрались вместе, [Абу-л-Хайр-хан], хан моря благодеяний, [хан], распространяющий правосудие, и государь, заботящийся о [своих] подданных, проявив внимание [к жителям города], издал повеление, обязующее [всех] поклясться в том, что никакое сотворенное существо не могло бы сделать повреждение имуществу [жителей Хорезма] и мусульман...

Когда жители города Хорезма и окрестностей этого вилайета провели некоторое время [под защищающей] от жары солнца несчастий [сенью] справедливости и благодеяния государя [Абу-л-Хайр-хана, мудростью своей], подобного Сулайману, в Хорезме, по предопределению божественному и судьбы небесной, появилась |321а| чума. [От этого] знатные люди войска [Абу-л-Хайр-хана] и славные витязи, привыкшие к прелестному воздуху Дашт-и Кипчака, от гнилости воздуха Хорезма пришли в расстройство, и все предводители войска вместе довели до слуха хана, дворец которого подобен чертогу, что «поводья решимости надо направить в сторону Дашт-и Кипчака, чтобы избавить войско от ужаса чумы и бедствия жары». На основании [этой] усиленной просьбы эмиров и благожелателей [Абу-л-Хайр-хан], хан высокопоставленный, решив возвратиться, направился в сторону [своей] орды. Когда [Абу-л-Хайр-хан] с помощью всевышнего бога, возвратился в [свою] орду, жители со всех сторон и краев Дашт-и Кипчака, придя [к нему], удостоились чести целования хаканского ковра, расположения и монаршей милости... [153]

РАССКАЗ О БИТВЕ И СРАЖЕНИИ [АБУ-Л-ХАЙР-ХАНА] С МАХМУД-ХАНОМ И АХМАД-ХАНОМ И О РАЗГРОМЕ ИХ В [МЕСТНОСТИ] ИКРИ-ТУП ⁵⁴

Махмуд-хан и Ахмад-хан, которые были из падишахов потомства Джучи, не пошли ногою повиновения и послушания [к Абу-л-Хайр-хану] и, подняв знамя мятежа и бунта, находились на стоянке непокорности и непослушания. Великий, высокодостойный хан думал об их делах.

По этой причине [Абу-л-Хайр-хан], созвав к себе великих высокопоставленных сейидов и султанов с пышной свитой, |321б| [подобной] звездам, эмиров и славных бахадуров, языком великодушного изъяснения сказал: «Махмуд-хан и Ахмад-хан пребывают на стоянке непослушания и вражды и, выйдя ногою [неповиновения] из места согласия [со мною], вступили в сферу мятежа. Как поступить с ними?» Когда [Абу-л-Хайр-] хан, убежище мира, изложил речь свою, сливки потомства его величества сейида главы пророков — да благословит его господь и да ниспошлет ему мир — Кара-сейид, который был плодом дерева имамата и святости, сказал: «Бог праведный и всевышний оказал [Абу-л-Хайр-хану] щедрость, [наделив его] исключительным мужеством, величием и талантом падишаха и военачальника, и ко дворцу [его] собралось победоносное войско, и [поэтому], уповая на милость Аллаха [и] приведя в порядок войско, следует двинуться на них [на Махмуд-хана и Ахмад-хана!]». [Стихи...]

Когда эта речь дошла до слуха хакана, у него взыграла государева ревность, и он тотчас же приказал, чтобы победоносные воины приготовились к битве с Махмуд-ханом и Ахмад-ханом и тотчас явились во дворец [его].

Когда войско, приют божьей помощи, собралось ко двору хакана, подобного Фаридуну, [Абу-л-Хайр-хан] после совета [с эмирами и предводителями войска] направил поводья решимости в сторону Икри-Тупа, который был ставкой противника [Махмуд-хана и Ахмад-хана] в той стороне; Бахтийар-султана с некоторыми известными эмирами [он] назначил в авангард...

Ваккас-бий мангыт, 'Адад-бек буркут, Бузунджар-бий кыйат, Йаглы-Ходжа конграт, Тимур-оглан, Суйунч кытай, Даулат-Суфи-оглан ка'ан-байлы, Барак-оглан ка'ан-байлы, Мане-оглан тангут ⁵⁵, Тули-Хаджи-бий кушчи, Кунгур-бай кушчи, Даулат-Ходжа-диван кушчи, /322а/ Хаким-Шайх кушчи, Кичик-бий уйгур, Хасан-бий уйгур, Йабагу-диван уйгур, Хасан-оглан чимбай, Кутлук-Бука-тархан, Йахши-бек-тархан, Йа'куб дурман, Шайх-Мухаммад-бахадур уйшун, Кылыч-бай-бахадур уйшун, Сарыг-Усман украш-найман, Абу-Бакр украш-найман, Тимур-Шайх-бахадур [154] кенегес и другие эмиры и прочие славные [мужи] и предводители войска украсили [своим присутствием] левое и правое крыло и, подняв знамена божьей помощи, направились в Икри-Туп...

[Абу-л-Хайр-] хан, с блеском Фаридуна и с счастливейшим предзнаменованием, с помощью и по милости бога расположился в центре войска и, подобно Наудару ⁵⁶ и Искандару, рассекающим ряды вражеского войска, выступил [против Махмуд-хана и Ахмад-хана].

Когда Махмуд-хан и Ахмад-хан получили известие о прибытии войска [Абу-л-Хайр-]хана, завоевателя мира, [они] со всей серьезностью и старанием принялись собирать войско. Они послали гонцов во все подвластные владения, в степи и, потребовав от них помощи, приготовились к сражению [с Абу-л-Хайр-ханом].

Когда [войска] противника [Махмуд-хана и Ахмад-хана] встретились лицом к лицу с войском правосудия [Абу-л-Хайр-хана], могуществом своим подобного небесной [силе], он приказал, чтобы ядачи, бросив в воду камни яда ⁵⁷, занялись гаданием при помощи этих камней.

Когда ядачи по приказу и указу хана, коего приказания [все] исполняют, занялись с усилием и рвением своим делом, всемогуществом господа бога бесподобного, всевышнего и всесвятого, [и] черная туча окутала черной завесой поверхность небосвода и |322б| одела синий навес на лицо яркого солнца, [и] слонов быстроходных облаков отправила друг за другом по небесной площади, [и] громадные волны поднялись с синего моря, то победоносное войско, уповавшее на господа бога, направилось в сторону врага.

Поскольку [на противника] непрерывно обрушивались бедствия из-за нападения храбрых воинов [Абу-л-Хайр-хана], ржанье лошадей и крики воинов оглушили уши неба, [и] черной тучей, ветром [и] молнией падишах лица земли ослепил глаза противника, то на их [противников] лицах появился страх и ужас дня страшного суда. Ветер победы и божьей помощи повеял со стороны лагеря [Абу-л-Хайр-]хана, великого, как Джамшид. Королевский сокол смерти поднялся, чтобы охотиться за птицами душ врагов, и светлый день заблуждающегося народа затемнил подобно ночи...

[Воины Абу-л-Хайр-хана] бросили большинство отважных [воинов] и предводителей войска противника в могилу презрения и позора, и площадь битвы от тел убитых и крови героев, подобно рубинам Бадахшана, стала красно-багровой.

Когда Махмуд-хан и Ахмад-хан собственными глазами увидели такое положение, [то тотчас] отказались от [дальнейшего] сражения и, бросив [всякое] притязание на верховную власть и [155] государство, обратились в бегство от войска [Абу-л-Хайр-хана], убежища божьей помощи...

Многие воины войска [Махмуд-хана и Ахмад-хана], которые в [своих] мыслях имели ветер высокомерия, власти [и] желания управлять, упали на землю презрения...

|323а| В этой битве бахадуры войска [Абу-л-Хайр-хана], опытные бойцы ристалища храбрости и герои битвы, проявили мужество, образцы храбрости и самоотверженность и поверхность поля брани сделали алой от крови врагов. В особенности Шайх-Тимур-бахадур, переправившись через реку, своим копьем проявил такие знаки героизма и смелости, что с обеих сторон послышались голоса похвалы и одобрения. Кунгур-бай кушчи, [также] переправившись через реку, закаленным в пламени блестящим мечом, пустив дым из нутра врага, сделал такое количество ударов, что поломал два меча. Большинство врагов стали пленниками могущественного [Абу-л-Хайр-]хана.

Отважные [воины] победоносного войска [Абу-л-Хайр-хана], отправившись за беглецами и захватив беспредельное богатство и многочисленное имущество, возвратились [к Абу-л-Хайр-хану] веселыми и радостными.

Когда [воины Абу-л-Хайр-хана] с беспредельной помощью бога всевышнего и всесвятого разбили и рассеяли врагов, [Абу-л-Хайр-хан], преклонив колена перед падишахом падишахов [богом], челом искренности и послушания, совершающим благодарность [за] победу, произнес благодарение и хвалу, посильную роду человеческому... .

[Абу-л-Хайр-хан], хан победоносный и достигающий своих желаний, после совершения благодарения и хвалы, направился в сторону августейшей ставки, и Орду-Базар ⁵⁸, который был столицей Дашт-и Кипчака и славой султанов [всего] света, вошел в обладание наместников двора хана, убежища мира. Здесь [прочли] хутбу [на имя Абу-л-Хайр-хана] и украсили чекан [монеты] славным именем и благородным титулом его величества хакана [Абу-л-Хайр-хана]. [И после того], как трон Саин-хана украсился |323б| присутствием влиятельного хана, убежища мира..., мулазимы двора по приказу хакана, убежища мира, приступили к устройству падишахского празднества и торжества...

В этой местности, подобной раю, монарх лица земли [Абу-л-Хайр-хан] предался веселью и наслаждению. [Абу-л-Хайр-хан] удостоил падишахскими халатами и царственными подарками известных бахадуров и воинов, которые в той битве [с Махмуд-ханом и Ахмад-ханом] проявили настойчивость и показали образцы отваги и храбрости, [а также] соизволил наградить воинов [156] имуществом и быстроногими лошадьми противника, вереницами верблюдов, палатками и шатрами на повозках и оружием... Предоставив населению Орду-Базара место под тенью покровительства и различных милостей и справедливостей своих, [Абу-л-Хайр-хан] укоротил руки насилия владетелей тиранства и притеснения. Обратившись ко двору падишаха падишахов [бога] и распростершись на земле с мольбой и подняв руки мольбы к нему, подданные и воины [Абу-л-Хайр-хана] просили у бога, внимающего молитвам и удовлетворяющего нужды всех тварей, умножения счастья и вечности жизни правителю и величию падишаха, убежища ислама, и проводили время в полном покое под тенью покровительства того праведного государя...

РАССКАЗ О ВОЙНЕ С МУСТАФА-ХАНОМ ⁵⁹ И О РАЗГРОМЕ ЕГО С ПОМОЩЬЮ БОГА, ПРОСИМОГО О ПОМОЩИ, ОБ ИЗМЕНЕ ВАККAC-БИЙ МАНГЫТА ХАНУ НЕБЕСНОМУ, ВСЕВИДЯЩЕМУ, И О СОЕДИНЕНИИ [ВАККАС-БИЯ] С МУСТАФА-ХАНОМ

В то время года, когда художница-весна нарисовала чудесные рисунки во всех сторонах степи, и весенний ветер поднял покрывало с лица напившихся досыта бутонов, и подобные мечам |324а| колючки покрыли шипами лица роз, и порыв утреннего ветра освободил пространство пестрого цветника от уныния, [и Абу-л-Хайр-хан], хан могущественного двора, что был весенним цветником государства и полновластия и кипарисом сада халифского достоинства и монаршества, восседал в величии на лугу, который претендовал красой на равенство с райским садом и соперничал с садом рая, оживляющим жизнь, [его] караульные победоносные войска, прийдя [к нему], удостоились чести доложить, что Мустафа-хан с многочисленным и огромным войском и со старанием Ваккас-бия, приведя [свое] войско в порядок и подняв знамена вражды, выступает [в поход], чтобы сразиться с войском победоносным [Абу-л-Хайр-хана]. [Абу-л-Хайр-] хан, море благодеяний, опираясь на милость бога всевышнего, приказал с полным достоинством, [соответствующим такому хану], чтобы войско небесного великолепия собралось [у его дворца] и, приведя в порядок оружие, приготовилось к сражению.

Бахтийар-султан и великие эмиры и известные бахадуры, как-то: Бузунджар-бий кыйат, Бишкент ⁶⁰-оглан иджан, Тули-Ходжа-бий кушчи, Кунгур-бай кушчи, Хаким-Шайх кушчи, Мухаммад-бек конграт, Кыльгч-бай-бахадур уйшун, Мурад-Суфи утарчи ⁶¹, Сарыг-'Усман украш-найман, Абу-Бакр украш-найман, Суфи-бек джат, Кибек-бий кушчи, Хаджи-мирза джат, Хасан- [157] оглан чимбай, Шадбахт-балх, Кутлук-Бука-тархан, 'Абд ал-Малик карлук и другие известные [бахадуры] и предводители войска приготовились [к сражению] и, выстроив правое и левое крыло войска, направились к месту сражения.

Бахтийар-султан, согласно приказу [Абу-л-Хайр-] хана, подобного небу, с отрядом из храбрецов и бахадуров отправился в авангарде, остальные бахадуры и витязи левого и правого крыльев /324б/ [также], каждый на своем месте, выступили в путь...

Когда оба войска по предопределению всевышнего сблизились друг с другом, солнце вложило [свой] блестящий меч в ножны ночи, и шах Занзибара ⁶² протянул завесу черного войска над миром. Оба войска сошлись друг против друга. [Абу-л-Хайр-] хан, могущественный, как небо, приказал, чтобы могучие воины, бесчисленные, как муравьи, подобные охотничьему льву, в страхе перед полыхающим огнем и сверкающими, словно молния, мечами которых огонь в сердце камня и железа становился, словно текучая вода, преградили путь врагам и, исполняя условия осторожности, засели в засаде ненависти...

Хакан, [подобный] Фаридуну, приведя в ту ночь войско в порядок, украсив центр и оба крыла войска отважными храбрецами и славными бахадурами, по обычаю, достойному царей, вдел ногу твердого решения в стремя покорителя мира и с надеждой на бога направил поводья норовистого коня завоевателя мира в сторону реки Ат-Басар ⁶³.

От многочисленности войска пыль от земли поднялась до небесного свода, и от пыли, [поднятой] победоносным войском, над полем битвы образовался мрачный круг [и] даже [возникла] другая земля.

Мустафа-хан с многочисленным войском без страха и боязни выступил навстречу.

/325а/ Звуки труб и литавр обоих войск начали достигать до вращающегося небесного свода. Оба войска кровожадных, подобно огню и воде, пришли в движение, и земля на поле битвы от крови храбрецов стала [красной], подобно тюльпану, и начал гореть огонь битвы и убиения...

Когда войска обеих сторон смешались друг с другом, бахадуры-меченосцы и храбрые витязи [Абу-л-Хайр-хана], выйдя из засады ненависти, нахмурили брови храбрости и, вынув мечи ненависти, подобно небесному року, окружили [войско Мустафа-хана], они по воле всевышнего господа зажгли огонь битвы и сражения.

Когда люди непокорности и мятежа, т. е. воины Мустафа-хана, увидели, что море войска [Абу-л-Хайр-хана], завоевателя [158] миpa, окружает их, подобно рыбе на суше, пришли в смятение и на лицах их появился ужас дня страшного суда и [им открылся] самый великий страх, и выпустив из рук поводья воли, [они] обратились в бегство. Мустафа-хан, выбросив из мысли своей сильную страсть предводительствования и падишахства, обратился в бегство. Войско, приют победы, с помощью бога обратило на них меч кровопролития, и было убито так много людей из войска противника, что счетовод разума был бессилен сосчитать [их].

По необходимости отказавшись сердцем от имущества, |325б| государства и семьи Мустафа-хан с помощью норовистого коня переправил [свою] душу в здравии на противоположный берег сей кровавой реки, и большинство слуг и челяди, и имущества, и сокровищ его перешло в руки воинов хана, обладателя знамени победы. Говорят, что в той битве [будто бы] было убито около четырех с половиной тысяч человек.

У столпов государства и владетелей высокого положения и могущества принято [говорить], что из тысячи убитых по предопределению бесподобного бога один встает пристыженный. [Однако] это весьма странно и удивительно, и разум мудрецов, и проницательность посвященных в тайны этой тайны не постигают. Словом войско Мустафа-хана во время бегства от крайней степени поспешности и волнения не отличало поводья от стремени, а спуска — от подъема. Кыт'а... ⁶⁴

После поражения и бегства Мустафа-хана хан, убежище справедливости и хакан, [мудростью своей] подобный Сулайману, вознес хвалу и благодарение богу всевышнему и всесвятому, писцы судьбы и предопределения которого [начертали]: «Ты даешь царство кому хочешь и возвышаешь кого хочешь» ⁶⁵, и вписали в тугру ⁶⁶ его фирмана ⁶⁷ [слова]: «Ты унижаешь, кого хочешь, ты отнимаешь царство, у кого хочешь» ⁶⁸, по милости всевышнего творца возвратился победоносным и могущественным на место своего жилища.

Все богатство и военную добычу, которые достались от войска противника, [Абу-л-Хайр-хан] приказал собрать и раздать султанам, эмирам и воинам в зависимости от их положения.

РАССКАЗ О ПОХОДЕ ХАНА, [ВЛАСТИТЕЛЯ] ГОРИЗОНТОВ, РАДИ ЗАВОЕВАНИЯ ГОРОДА СЫГНАКА

Когда победоносный хан с помощью бога, помощи которого ищут, возвратился из сражения с Мустафа-ханом победоносным и могущественным, было время года, когда солнце, [159] освещающее |326a| мир, вошло в созвездие Весов ⁶⁹, а от вращения небесного свода природа мира нашла равновесие и от прибытия владыки осени сады и бахчи рассыпали золото [Кыт'а] ... [тогда] хан горизонтов с помощью хранителя решил отправиться для зимовки на завоевание [города] Сыгнака и приказал, чтобы султаны, эмиры и предводители войска, как-то: Бахтийар-султан, Бишкент ⁷⁰-оглан иджан, Ваккас-бий мангыт, Мане-оглан табгут, Хасан-оглан Чимбай, Бузанджар-бий кыйат, Даулат-Ходжа-диван кушчи, Кунгур-бай-бахадур кушчи, Акча-Урус кушчи, Шайх-Суфи найман, Кылыч-бай-бахадур уйшун ⁷¹, Мухаммад-бек конграт, Абу-Бакр украш-найман, Ходжа-Лак курлаут, Кичик-бий уйгур, Хасан-бий уйгур с отрядом витязей и бахадуров выступили в поход. Эмиры и предводители незамедлительно, спешно и быстро достигли крепости Сыгнака.

Когда хаким города [Сыгнака] увидел многочисленность и величественность войска хакана [Абу-л-Хайр-хана], то, выйдя к нему с повиновением и послушанием, вручил город эмирам и слугам хакана, подобного Сатурну, и Ак-Курган ⁷², и Аркук, и Сузак, и Узгенд также подчинились деснице власти и завоевания [его] наместников.

[Абу-л-Хайр-хан] — хан могущественный и подобный Джамшиду — пожаловал город Сузак султану султанов Бахтийар-|326б| султану, управление Сыгнака вручил известному Мане-оглану, а Узгенд — Ваккас-бий мангыту.

[Абу-л-Хайр-хан], величественный, как Фаридун, по милости и благосклонности всевышнего и наимудрейшего в счастьи и благоденствии, устроив там зимовье, провел зиму в довольстве, охотясь, веселясь и радуясь.

Когда солнце, освещающее мир, переместилось в созвездие Овна ⁷³, местом которого является Восток, мир и жители его избавились от суровостей и жестокостей морозов, и просторы садов и лугов по милости султана весны надели [разноцветные одеяния], подобные семицветной парче, и вся степь стала предметом ревности китайской картинной галереи и девятого неба,... [и когда] его величество хан, подобный Сатурну, решил направить знамена победы в сторону яйлака ⁷⁴, [тогда пришло известие], что падишах, убежище справедливости, Шахрух-бахадур предпочел рай вечный миру непостоянному... и могущественный владетель, достигающий своих желаний, Улугбек-курэкан направился с многочисленным и беспредельным войском в Хорасан. Высокопоставленный хан, проверив точность этих известий, собрал предводителей войска и сказал: «Город Самарканд пуст, и Мирза Улугбек направился в Хорасан и Ирак, и я хочу обратить поводья решимости [160] в сторону хранимого [богом] города Самарканда». Эмиры и султаны, гордые [воины Абу-л-Хайр-хана], сообщили государю, могуществом своим подобному Джамшиду:

«[Дело] государя поднять [боевые] знамена,
Наше [дело, дело] рабов — пожертвовать жизнью».

Согласно приказу, воины в свите хана, подобного Фаридуну, отправились в путь.

Всюду, куда бы защита ислама — войско [Абу-л-Хайр-хана] — не приходило, аймаки и племена, земледельцы и кочевники из таджиков и тюрков /327а/ преподносили им подарки и подношения, проявляли послушание и делались повинующимися приказаниям [их], и тем [самым] выражали знаки служения и пожелания всякого благополучия.

Когда войска высокопоставленного хана подошли к селению Шираз ⁷⁵ [и] остановились [здесь] со славой, был издан приказ, действующий, как рок, из источника благосклонности и из засады милости благотворности [божьей], как-то: «Да уберут воины руку захвата от имущества земледельцев и кочевников и не приносят ущерба и беспокойства посевам и постройкам жителей вилайета и всякого человека, нарушившего этот приказ, наказанием доставят к месту казни [этого] тленного времени».

Когда глашатай довел этот [приказ] до слуха жителей вилайета, [они] принесли лицо искренности ко двору падишаха, величием своим подобного Джамшиду.

Эмир Джалал ад-Дин Байазид, который был хакимом [города] Самарканда, совместно с вельможами, знатными людьми, владетелями [богатств и высокого положения] и градоправителем, послав к [Абу-л-Хайр-хану] людей, достойных доверия из великих [того] времени, и эмиров, и послав подношения, проявил усиленную просьбу о мире и сказал: «Султан Улугбек в доброжелательности, в расположении не сотворил еще никакой вины по отношению к наместникам Абу-л-Хайр-хана, обладающего дворцом, подобным небесному дворцу, и [всегда] исполнял условия единодушия и повиновения и, если хан, завоеватель мира, имеющий трон, подобный небесному трону, распространит благосклонность на положение земледельцев, на всех подданных [и] направит знамена возврата в сторону августейшей ставки, [то это] явилось бы причиной счастья в двух мирах»... [161]

РАССКАЗ О ПЕРВОНАЧАЛЬНЫХ ДЕЛАХ СУЛТАНА АБУ-СА'ИДА ⁷⁶ И О БЕГСТВЕ ЕГО К МИЛОСТИ ПАДИШАХА ПРЕСЛАВНОГО В ДАШТ-И КИПЧАК ВО ДВОРЕЦ ХАКАНА СТРАН [АБУ-Л-ХАЙР-ХАНА]

В последние дни правления Султан 'Абд ал-Латиф-мирзы |327б| Султан Абу-Са'ид, на ясном челе которого по милости бога был виден и явственен блеск султанства и падишахства, бежал в сторону прославленной Бухары. Подобно молодому месяцу, он пролил свет счастья в уголки ожидания Бухары. [Однако] некоторые из бухарских вельмож, вроде гордости ученых и сливок среди избранников [бога] Маулана Шамс ад-Дина Мухаммад-ордукучи, и другие из великих знатного потомства взяли царевича под свою защиту.

В то же время внезапно Мирза 'Абд ал-Латиф проявил желание уйти из тленного мира в вечный рай. В этот же день, когда Султан Абу-Са'ид, восстав, поднял знамена неповиновения, бывшие в Бухаре кази ⁷⁷, даруга и воины в страхе перед царевичем схватили царевича Абу-Са'ида и держали под арестом в комнате, которая, подобно душе грешника, была узкой и темной. Некоторые близорукие люди составили против царевича Абу-Са'ида заговор и хотели ветром несправедливости потушить светильник, зажженный по милости божественной и всевышней полным великолепия и довольствия. [Но] некоторые из вельмож воспротивились.

На следующий день [в Бухару] пришло известие, что птица души Мирза 'Абд ал-Латифа, покинув клетку тела, улетела из бездны мира в высочайшее положение. Когда подтвердилась весть об убиении Султан 'Абд ал-Латифа, тогда то общество, которое [ранее] было в жилище вражды [по отношению к султану Абу-Са'иду], придя к нему ногами уважения и служения, в союзе с вельможами, знатными людьми и жителями того вилайета посадили прибежище султанского достоинства, [то есть Султан Абу-Са'ида], на трон управления [государством] и верховной власти. Все воины и даруги города и окрестностей, опоясавшись поясом повиновения и согласия, остановились в жилище служения и слуг [Султана Абу-Са'ида]. Когда преславный город Бухара вошел во владение султана Абу-Са'ида, тогда открылись ворота справедливости и милости для жителей того вилайета. [Султан Абу-Са'ид] |328а| убрал руку людей жестокости, вражды и других владетелей непокорности и непослушания от имущества мусульман.

Когда бухарское войско с помощью господа бога, щедрого подателя, собралось во дворце того славного султана, тогда [он] выразил неудовлетворение [своим] первоначальным положением [162] и отсутствием независимости [в качестве] владетеля верховной власти в Бухаре, и поэтому из-за высоких помыслов решил покорить подобный раю Самарканд. Хотя некоторые вельможи и эмиры говорили, что Мирза 'Абдаллах имеет изобильную казну и хорошо снаряженное войско [и] нет смысла воевать с этими средствами и с этим войском, [но] Султан Абу-Са'ид заявил: «Решение утвердилось в [моей] мысли, [и мы] его исполним»...

[После этого] Султан Абу-Са'ид-мирза с твердым намерением сразиться с Мирза 'Абдаллахом направился из Бухары в Самарканд. Когда это известие достигло слуха царевича 'Абдаллаха, он собрал многочисленное войско и, украсив правое и левое крыло мужественными храбрецами и известными бахадурами, отправился на сражение.

Когда войска противников встретились и звуки труб и литавр достигли высшей точки расписанного золотом неба, витязи обоих войск начали проливать кровь. Вращением небесного свода и по предопределению всевышнего творца [поражение выпало] на сторону [войска] Султан Абу-Са'ида. По этой причине [Султан Абу-Са'ид] бежал с поля сражения и с божьей помощью направился в сторону Туркестана. Царевич 'Абдаллах возвратился в свою столицу победоносным и счастливым, радостным и веселым.

Султан Абу-Са'ид в надежде на то, что августейшая рука |328б| дотянется до шеи красавицы государства, подобно весеннему ветру, скитался в Туркестанских краях, чтобы с помощью счастья захватить крепость Йассы, которая является одной из важнейших крепостей Туркестана...

РАССКАЗ ОБ ОТПРАВЛЕНИИ В ДАШТ-И КИПЧАК СУЛТАН АБУ-СА'ИДА С ПОМОЩЬЮ НАДЗИРАЮЩЕГО ТВОРЦА КО ДВОРЦУ ХАНА ГОРИЗОНТОВ, ПОДОБНОГО РАЙСКОМУ САДУ САМАРКАНДА

Когда слава о величии и покорении земель, слава завоевателя мира и правящего всем миром Хакан Абу-л-Хайр-хана по милости божьей, подобно солнцу, освещающему и согревающему мир, распространилась на Восток и Запад вселенной... счастливый [и] храбрый царевич Султан Абу-Са'ид, который из-за притеснения братьев и несправедливости судьбы блуждал днем и ночью, подобно весеннему ветру, после многочисленных трудностей и бесчисленных бедствий с помощью творца всевышнего предопределением небесного свода взял город Йассы под свою власть. После завоевания города Йассы Султан Абу-Са'ид по внушению и [163] вдохновению бога направился ко дворцу прибежища султанов его величества хакана, могуществом своим подобного небу...

Когда после ряда остановок и переходов [Султан Абу-Са'ид] достиг августейшей ставки [Абу-л-Хайр-хана], то удостоился чести находиться в [его] высокопоставленной свите. Ввиду того, что такова была всеобщая падишахская милость и высокая царская благосклонность [к султану Абу-Са'иду, Абу-л-Хайр-хан], проявив уважение и почтение к прибытию этого царевича, отличил его различными почестями и дарами и приказал, чтобы для него поставили царский шатер и ограду и крытый двор для аудиенции.

Некоторых людей из почтенных и бывалых, на совершенный ум и искренние советы которых [Абу-л-Хайр-хан] надеялся, он определил в общество и свиту вышеупомянутого падишаха и приказал, чтобы они тайно и явно следили за его действиями и речами и [обо всем ему] докладывали... [Абу-л-Хайр-хан], мудростью подобный Сулайману, призвал эмиров, знатных людей, султанов, полководцев и, [устроив] совещание по совету столпов государства и с одобрения государственных мужей, твердо решив завоевать Самарканд, приказал, чтобы войско, приют победы, собралось у двора убежища вселенной.

После того как войско победы хана, обладающего славой Фаридуна, собралось, [он] устроил пир в честь Султан Абу-Са'ида и пожаловал [его] падишахскими дарами, царским халатом и |329a| прочими предметами роскоши и блеска, превосходными лошадьми, караванами верблюдов, палатками и шатрами на колесах, завесой и царским шатром. Возвеличив также ханскими дарами эмиров и предводителей его войска, [Абу-л-Хайр-хан] языком великодушного изъяснения обратился к Султану Абу-Са'иду и соизволил сказать: «С помощью Аллаха всевышнего и всесвятого со всем войском, слугами и приближенными [я] направляюсь в сторону Самарканда и, когда та область с помощью бога — да будет он велик и превознесен — силою будет захвачена моим победоносным войском и будут сокрушены и разбиты противники веры, государства и народа, тогда пожалую тебе трон и правление Самарканда, [после чего] вернусь в свою столицу...»

|329б| ...Когда по милости творца войско, отличающееся помощью божьей, было приведено в порядок и устроено, [Абу-л-Хайр-] хан, величием подобный небу, и падишах, мудростью своей подобный Джамшиду, приказал, чтобы слава султанов Бахтийар-султан, который [своей] храбростью и отвагой был подобен третьему исполину [Рустаму] и Исфандийару меднотелому, отправился в авангарде победоносного войска, и чтобы славные и отважные эмиры [164] [того] времени, как-то: Бузунджар-бий кыйат, Мухаммад-бек конграт, Тули-Хаджи-бий кушчи, Даулат-Ходжа-диван кушчи, Кунгур-бай кушчи, Акча-Урус кушчи, Бишкент ⁷⁸-оглан иджан, Суй-унч-Кутлы, Хамда-оглан, Барак-оглан, Шайх-Мухаммад-бахадур уйшин, Тимур-Шайх-бахадур кенегес, Кылыч-бай-бахадур уйшин, Йахши-бек-тархан, Йабагу-бек масит, Кутлук-Бука-тархан, Йаглы-Ходжа конграт, Урус конграт, Йа'куб-бек дурман, Кара-Гадай дурман, Дулатак-бий дурман, Йнка-Ходжа дурман, Кара-Аранджик, Кирай-бий, Ходжа-Лак курлаут, Джумадук-бий тубай, Йадгар-бахадур тубай и другие воины украсили своим присутствием левое крыло победоносной [армии] и отправились на сражение, и чтобы Сарыг-Шиман мангыт, Тимур-Ходжа мангыт, Суфи-бек, Кара-'Усман найман, Бирим-Ходжа-бахадур уйгур, Йабагу-бахадур уйгур, Бахти-Ходжа, Шадбахт-Балх [и] Хасан-оглан-бий чинбай, Бай-Шайх уйгур, 'Абд ал-Малик уйгур ⁷⁹, Тимур-Шайх-бахадур кенегес, 'Усман-бахадур, Кудагай, Абеке-бахадур хытай, |330a| Тулун-Ходжа найман и другие бахадуры и витязи победоносного войска украсили [своим присутствием] правое крыло и, подняв знамена одоления и победы, направились в сторону города Самарканда.

Когда войско, приют помощи божьей, с помощью Аллаха было доведено до совершенства и приведено в порядок, [Абу-л-Хайр-хан] — хан, могуществом подобный Сулайману, и хакан, убежище мира, украсил центр армии царственной славой и величием завоевателя вселенной...

В то время, когда хан и султан возвышенной сферы, царь четвертого климата, падишах собрания звезд ⁸⁰, по обычаю летнего кочевья поднял знамя султанского правления над северными знаками Зодиака, было очень жарко и воздух был накален до крайней степени... [Абу-л-Хайр-хан] — хакан, могущественный, как небо, приказал, чтобы ядачи занялись делом яда так, чтобы |330б| войско, приют победы, прошло без препятствия через степь, и когда те люди занялись вызыванием дождя действием яда и пустили в дело камни [яда] и по приказу владыки вселенной и всемогущественного бога облако на небе летом, подобно тучам [в месяц] Нисан, начало поливать дождем, и жемчуг драгоценный из небесной шкатулки голубого цвета полился на ковер зеленый..., тогда воздух благодаря дождю очистился от праха пыли, [и в результате этого] воины [Абу-л-Хайр-хана], приют божьей помощи и победы, с легкостью прошли через адскую пустыню.

Когда царевич Абдаллах, сын Ибрахим-султана, который был падишахом Самарканда, Туркестана и всех городов Мавераннахра, Кабула и Бадахшана, узнал о движении победоносного [165] войска [Абу-л-Хайр-хана], то приказал, чтобы все военачальники прибыли ко двору. Когда войска собрались во дворце, /331а/ царевич 'Абдаллах приказал, чтобы открыли двери сокровищниц Тимур-курэкана, которые были собраны со всех стран мира, и поделили поровну между воинами... [Таким образом царевич 'Абдаллах свое] войско так украсил, что [даже] тысячи небесных глаз редко видели такое пышное и украшенное войско. Войско это 'Абдаллах вывел из города и направился на сражение [с Абу-л-Хайр-ханом и Абу-Са'ид-султаном].

По прошествии нескольких дней и ночей... войска сблизились. В округе Шираз, в степи Кейван ⁸¹, на берегу реки Булангур оба моря войска, заволновавшись, сблизились. Севернее реки от конца в конец выстроились ряды войска его величества [Абу-л-Хайр-]хана, подобного Фаридуну, а южнее вышеупомянутой реки, приготовив судно, остановилось войско шаха Абдаллаха.

[Когда] Симург ⁸² солнца по приказу властелина властелинов спрятался на западе за гору Каф в страхе от внушительного вида непрестанно нападающих и отступающих войск, день беловато-серебристого цвета снова скрылся в убежище темноты, [и] ожерелье Плеяд с высшей сферы неба в виде расколотых обломков показалось на усеянном тюльпанами лугу... Солнце скрыло лицо [свое] в место уединения и поместило [свои] ноги в спальне заката, а Бахрам-кровопийца ⁸³ вынул окровавленный меч из ножен. Судья небесный расположился на четырех подушках серебряного неба. Индус седьмого замка ⁸⁴ появился в углу крыши неба.

И эти две армии бесчисленных, как муравьи, и воинственных |331б| храбрецов спешились друг против друга... Караульные и часовые, выделенные из каждого войска, взялись за охрану войска [и стояли] до тех пор, пока сокол зари [свои] крылья, распространяющие свет, не протянул во все стороны вселенной, и от появления знамени, украшенного золотом шаха толпы ⁸⁵, перевернулось знамя счастья султана Зангибара...

[С наступлением утра] воины противников стали лицом к лицу. С каждой стороны ударили в литавры, в барабаны, заиграли в трубы и рожки, и звуки [их] доходили до вращающегося небесного свода, и от ржания ветроногих [коней] и криков пахлаванов задрожал небесный свод.

Хан — завоеватель мира, хакан, трон которого подобен трону Сулаймана — падишаха, по отношению к которому небо — слуга, [хакан], рассекающий ряды противника, обладающий небесным великолепием, [подобный] меднотелому ⁸⁶… вложил ногу твердого решения в стремя коня покорителя мира и руками надежды, взяв поводья коня завоевателя мира, подобно [166] Искандаровой стене ⁸⁷, расположился в центре [армии], на правом и левом крыльях встали известные султаны и высокопоставленные эмиры...

/332а/ Царевич 'Абдаллах, который значительное время воспитывался в цветнике роз султанов и халифского достоинства, устроив, подобно железной горе, правое и левое крылья своего войска, составил войско из храбрецов и воинов улуса Чагатая, которые долгое время занимались завоеваниями мира и стран. От блеска пик, мечей, шлемов, щитов и их разноцветных знамен степное поле |332б| сражения украсилось, как небесный простор. В таком порядке и с таким величием ['Абдаллах] выступил на сражение с победоносным войском [Абу-л-Хайр-хана] и, украсив ряды войска мужественными воинами и знаменитыми храбрецами..., а также приведя в порядок оружие для битвы и воспламенив огонь войны и вражды, двинулся вперед. [Таким образом], оба войска воинственные встретили друг друга и, подобно двум огненным горам, пришли в страшное возбуждение... Поле битвы, [покрытое] латниками и воинами в кольчугах, сделалось подобным железной горе, воздух над полем от блеска и ударов мечей стал огненным... От старания и усердия храбрых воинов и отважных витязей головы борцов, подобно шару, катились по полю..., кольчуги на телах врагов разрывались, как бумага на фонаре. И от столкновения и атак бахадуров /333а/ и храбрецов обоих войск небесный лев дрожал, подобно рыбе в воде...

В это время Бахтийар-султан, который был крокодилом моря обмана и барсом горы хитрости, взявшись за меч, проливающий кровь и уносящий жизнь, ринулся, как лев, на врага, и лик земли от крови противника сделал подобным морю крови... С другой стороны Султан Абу-Са'ид и другие известные и опытные в военном деле громадные всадники, как рок судьбы небесной, по предопределению божественному ринулись в степь сражения, и от блеска копий, мечей и ударов пик и секир день врага сделали темным, подобно ночи смерти.

Храбрецы и предводители войска царевича Абдаллаха также прилагали старание в атаках и сражении, чтобы удостоиться [награды] от такого падишаха. Когда подобные львам воины сошлись в битве, они использовали [все] возможности, которые здесь были [для проявления] храбрости и мужества, но воины хана, у которого двор подобен двору Сулаймана, бросились в атаку и большинство бахадуров и храбрецов войска противника сбросили на землю ничтожества и презрения.

Степное поле битвы от трупов убитых и крови противника приняло багровый цвет, и от степного побоища на месте [167] сражения, подобно синему морю, вспенились ручьи крови... Небесный свод, поверхность степи от отражения крови [и] от пыли, поднятой войском, стали разноцветными... небесная рыба ⁸⁸ плавала в море крови.

Царевич 'Абдаллах, /333б/ который пренебрег Рустамом отважным и Асфендиаром меднотелым и хотел в день битвы померяться силами с львоподобным падишахом [Абу-л-Хайр-ханом], ослабел и обратился в бегство подобно лисе, убрав руку от битвы и сражения...

Догнав по предопределению бога царевича 'Абдаллаха, который хотел с помощью быстроногого коня унести в здравии [с поля битвы душу], храбрецы войска — приюта победы — взяли его в плен, [и] по приказу издающего указы трона и престола [Абу-л-Хайр-хана] отправили из городских укреплений бытия в мир вечности... Молодой отросток из счастливого сада Тимур-курэкана и куст розы со свежестью цветка роз Ибрахим-султана от сильного ветра божественного предопределения упал в могилу презрения... Убиение царевича 'Абдаллаха случилось десятого джумади ал-ула восемьсот пятьдесят пятого года ⁸⁹..., большинство витязей и пахлаванов улуса Чагатая стали пленниками слуг и челяди небесного хана. От [количества тел] раненых и убитых степное поле битвы и место сражения уподобилось горам и холмам...

|334а| [После окончания сражения] хан — завоеватель мира — приказал, чтобы бахадуры войска, храбрецы страны и прочие [воины] победоносного войска в благодарность [богу] за победу освободили пленных и убрали руку овладения и захвата от имущества подданных.

Когда шах планет из небесной сферы, победоносный и полновластный, гордо вступил в горизонт заката, падишах, мудростью своей подобный Сулайману, и самодержец... по милости бога, щедрого подателя, направил поводья норовистого коня намерения в сторону августейшей ставки...

|336а| Когда вышеупомянутый падишах [Абу-Са'ид] с помощью божественной и милостью всевышнего [с] благословения хаканского утвердился на троне управления [Самаркандом] и могущества, то в согласии со столпами государства и правителями войска и народа по обычаю правоверных султанов с роскошью и [полным] великолепием он отдал в жены [Абу-л-Хайр-хану], хану, могуществом [своим] подобного Сулайману, величайшую колыбель и высочайшее покрывало, славу женщин, дочь султана-мученика и блаженного хакана Улугбек-курэкана — да озарит господь его гробницу — Раби'у-султан-бегим. [168]

/336б/ РАССКАЗ О БИТВЕ ХАКАНА НЕБЕСНОЙ [СФЕРЫ] С ПАДИШАХОМ КАЛМАКОВ

Когда хан [своего] времени, победоносный и счастливый, со славными султанами и войском охотников на врагов с помощью и при поддержке всевышнего творца прибыл в Дашт-и Кипчак..., он занялся делом ласки, справедливости и милости по отношению к кочевникам, а [также предался] веселью и радости...

[В это время] у падишаха калмаков Уз-Тимур-тайши, когда [он] услышал о величии и могуществе высокопоставленного хана, запылал огонь зависти в груди, полной ненависти. Этот злосчастный [Уз-Тимур-тайши] собрал эмиров, бахадуров и предводителей своего войска и сказал: «Абу-л-Хайр-хан собрал большое богатство и многочисленное оружие и предался веселью в своем летовье. [Надо] неожиданно для него стянуть войска и совершить |337а| нападение»... Начальник войска и вожди войска этого заблудшего [тайши] сказали, что в словах падишаха, убежища мира, есть смысл.

Уз-Тимур-тайши приказал, чтобы воины привели в порядок [свое] оружие и явились к [его] двору. На другой день все нечестивые воины привели в порядок свое бесчисленное оружие и согласно приказу хана [Уз-Тимур-тайши] отправились с женами и домочадцами [в поход]. Когда [они] достигли берегов реки Чу, [то] оставили одесь лсен, и домочадцев, и обозы и отправились далее [налегке] в набег...

[Таким образом], хан калмаков с таким бесчисленным войском, от пыли [из-под копыт] лошадей которого небесное зеркало сделалось подобно сырой и мрачной могиле, математик разума от подсчета его обессилел, а путешественник разума затруднился бы [определить] ширину и длину этого войска на большой дороге..., направился на битву и сражение...

|337б| После того, как '[Абу-л-Хайр-хан], положением своим равный Фаридуну, удостоверился в верности известия [о походе на него Уз-Тимур-тайши]..., он приказал, чтобы знаменитые султаны Бахтийар-султан и Ахмад-султан с некоторыми из славных султанов, мстительных эмиров и победоносных бахадуров отправились впереди войска. Глава рода Та-Ха и Я-Син Кул-Мухаммад-сейид, Кара-сейид, Бузунджар-бий кыйат, Хасан-оглан чинбай, Бишкента-оглан иджан, Мустафа-оглан, Йангиджар ⁹⁰, Тимур-оглан, Суйунч кытай, Мухаммад-бек конграт, Даулат-Ходжа-диван кушчи, Тули-Хаджи-бий кушчи, Кунгур-бай кушчи, Кибек-бий кушчи, Сарыг-Шиман мангыт, Абу-Бакр найман, Йа'куб-бий дурман и другие бахадуры и воины, обратив лицо на врага, отправились к местности Кук-Кашане. [169]

[Таким образом] хан, завоеватель мира, с поражающими мечом бахадурами и разбивающими войско воинами, подобными бурлящему морю всадниками, отправился [на сражение с калмаками]...

...Когда [воины Абу-л-Хайр-хана] достигли местности Кук-Кашане... ⁹¹, [то] воины войска противника показались [им] подобными железной горе.

Когда по предопределению творца всевышнего оба войска |338a| достигли друг друга, звуки литавр и труб, [исходившие] от каждого войска, достигли до высшей точки высочайшего неба и местопребывания Луны и Плеяд...

Несмотря на многочисленность [своего] войска, хан калмаков послал одного из своих известных воинов, чтобы [он], выйдя на середину поля битвы, сообщил падишаху — убежищу ислама — послание мира и согласия. [Посланник], достигнув середины поля битвы, громко объявил: «Пусть пот не выступит из рубашек, пусть кровь не выступит из тела героев». [Однако] Бахтийар-султан и другие известные [бахадуры] пренебрегли содержанием хадиса: «Мир лучшее [средство]», [а] когда перо предопределения не имеющего везира падишаха всевышнего и всесвятого [бога] предначертало этим двум правоверным султанам [Бахтийар-султану и Ахмад-султану] и славным бахадурам мученическую смерть за веру, они не вняли слухом разума словам мира и согласия. От крайней степени храбрости и отваги [они] не приняли во внимание многочисленность войска противника и ветром зажгли огонь нападения, битвы и сражения...

Пыль с поля битвы достигла вращающегося небесного свода и кровожадные мстительные [воины] врага произвели атаку [и], подобно львам битв и леопардам гор, усилили удары стрел, секир и мечей. Поле битвы от крови [раненых и убитых] сделалось цвета красного дерева...

Бахтийар-султан и Ахмад-султан, которые [сперва], подобно разъяренным львам и могучим слонам, напали на врагов и в каждой атаке сбивали с ног целые группы воинов, [в конце концов] обессилели, а злосчастные враги окружили [этих] двух славных султанов и предали [их] мученической смерти за веру. Хан, подобный Бахраму в сражении и Сатурну [в] гневе, узнал об этом положении... /338б/ Храбрецы обоих войск воинственных напали друг на друга [и] обрушили друг другу на головы мечи и кинжалы...

Воздух над полем битвы от шума кольчуг и лат воинов шумел словно кипящее море. Ветер победы подул со стороны противника...

Отказавшись от битвы и сражения, [Абу-л-Хайр-хан] [170] направился в сторону города Сыгнака. Когда небесный хан прибыл в город Сыгнак, войско противника занялось грабежом и разорением [населения]... Когда небесный хан укрепился в городе Сыгнаке, падишах калмаков еще раз послал [к нему] человека с предложением о мире и согласии и в результате заключил договор [с Абу-л-Хайр-ханом] и повернул обратно. Но воины хана калмаков еще раньше, до [заключения] мира и согласия, разграбили окраины Туркестана, Шахрухии и жителей окрестностей Ташкента, племена и крестьян того вилайета.

После заключения мира Уз-Тимур-тайши направил поводья решимости и могущества через Сайрам в сторону реки Чу, где находились его обоз и домочадцы... /339а/ Оттуда со всем [своим] войском направился в сторону [страны] Калмак, которая являлась наследственным уделом его.

Абу-л-Хайр-хан... после ухода Уз-Тимур-тайши оставил город Сыгнак [и], собрав народ и улус, занялся делами государства и подданных, приведением в порядок войска, приюта победы. В короткое время благодаря благости, справедливости и милости хана времени Дашт-и Кипчак стал предметом зависти высшей небесной сферы.

Когда все племена и кочевники Дашт-и Кипчака от края и до края вошли под управление хана, повеления коего исполняют, он с победой и счастьем по милости и щедрости божественной утвердился на троне миродержца и на престоле мирозавоевателя...

/342б/ Царевич Мухаммад-Джуки ⁹², который был достойным сыном 'Абд ал-Латифа, [Стихи]... через некоторое время направился с помощью ведущего к счастью проводника правильным путем в сторону августейшей ставки приюта халифского достоинства, Абу-л-Хайр-хана, который был кыблой ⁹³ султанов [своего] времени и Ка'бой хаканов высоких достоинств. Когда он достиг царского порога, то удостоился чести целования хаканской руки. Море благодеяния [Абу-л-Хайр-хан], который был местом проявления всемогущества всевышнего, предоставил ему место под покровительством своей милости...

Шахиня, величайшая мать, колыбель и высочайшее покрывало, Билкис ⁹⁴ [своего] времени, Раби'а-султан-бегим, которая была почитаемой женой хана страны и теткой по отцу царевичу, устроила для племянника различные развлечения и милости.

Мухаммад-Джуки-мирза, со спокойной душой и наслаждающийся покоем, предавался молитве в доме хана, подобного Сулайману.

Через некоторое время, когда Султан Абу-Са'ид-мирза был занят завоеванием Хорасана, Мазандерана и других областей [171] Ирана, Мухаммад Джуки-мирза, имевший притязание на управление Самаркандом и унаследованным от отца государством, испросил у Абу-л-Хайр-хана, хана, подобного Фаридуну, помощи войском, чтобы с помощью всевышнего и [с] благословения [Абу-л-Хайр-хана] привести власть над Самаркандом под свое обладание. Его величество [Абу-л-Хайр-хан] согласился отправить в сторону Самарканда вместе с Мухаммадом Джуки Буреке-султана и Бишкенда-оглана с группой эмиров и бахадуров...

/346б/ Когда Дашт-и Кипчак, который отличается от других вилайетов прелестью воды и воздуха, от края и до края, [включая] и [местопребывание] трона Саин-хана, вошел во владение слуг [Абу-л-Хайр-хана], подобного Сатурну, от правосудия и милости падишаха небесного великолепия [Абу-л-Хайр-хана] над имуществом и народом утвердился мир. Слава о [его] врожденных царских свойствах справедливости и доброты распространилась во все стороны мира.

Предметы величия и покорения мира, дела управления и царствования [Абу-л-Хайр-хана] с помощью и по милости бога всевышнего и всеовятого довели до высочайшей степени совершенств и наивысшей степени могущества и славы.

В пятьдесят семь лет в восемьсот семьдесят четвертом году ⁹⁵, соответствующем году мыши, высоковитающий сокол его усталого духа, услышав призыв: «О ты, душа упокоившаяся! Вернись к твоему Господу довольной и снискавшей довольство!» ⁹⁶, проявил желание отправиться в сторону высшей обители рая, и по воле бесподобного господа, оставив власть над обитаемой четвертью земли славным и счастливым сыновьям, предпочел рай вечный миру тленному.