<»Превосходный ученый Абу Я'куб ас-Секкаки, в числе отмеченных красноречием сочинений которого — книга Мифтах («Ключ») по риторике и стилистике, обладал полным познанием в чужеземных учениях и в науках о чудесном — в укрощении духов (джинн), в волшебстве, астрологии, (составлении] талисманов, магии, алхимии, (в науках] о качествах тел земных и планет небесных. И из докладов Хабаш-Амида, везира и других наибов подножия трона вместилища султанства это обстоятельство стало дли Чагатай-хана очевидным. Он его (Секкаки) потребовал [к себе] и сделал своим интимным другом и спутником. И Секкаки постоянно показывал государю удивительные вещи. И по той причине почтение и уважение к нему увеличивалось. В числе [этих вещей] было такое: однажды, когда Чагатай-хан восседал на седалище (дандали), он увидел, в воздухе нескольких летящих журавлей и поднес руку к стрелам и колчану. Секкаки спросил: “Государь желает, чтобы какой из этих журавлей упал на землю?" Чагатай сказал: “Первый :и последний и один из тех, что летят посредине". Секкаки начертал на земле круг, прочел заклинание (афсун) и сделал знак пальцем. Тотчас те три журавля упали на землю. Чагатай прикусил палец удивления. Он стал учеником и последователем Абу Я'куба до такой степени, что сидел перед ним «а коленях вежливости. И в то время однажды Секкаки доложил Чагатаю: “Когда я был .в Багдаде и везир халифа притеснял меня, <я заклял (букв, запер) огонь [во всем городе], так что сколько ни старались, он не зажигался. И через три дня поднялся вопль народа. Халиф знал, что- это дело—от результатов моего дарования. Поэтому он, потребовав меня, сказал: 'Освободи от заклятия (букв, открой) огонь!» Я сказал: «Я освобожу только тогда» когда в Багдаде будет объявлено, что это дело произошло от Секкаки, а везир поцелует зад собаки». И так и сделали, дабы я освободил огонь". (Короче говоря, близость Секкаки к Чагатаю достигла такой степени, что огонь ревности и зависти поднялся в сердце везира, и он задумал уничтожить эти сливки людей учености и совершенства (т. е. Секкаки). А Секкаки, узнав об этом, опередил его и сказал Чагатай-хану: «Из указаний светил стало известно, что звезда судьбы и счастья Хабаш-Амида достигла стадии падения и пределов злополучия. Боюсь, что его несчастье и превратность судьбы поразит и твое счастье и благополучие". И Чагатай, поверив этим - словам, тотчас уволил Хабаша от должности везира. А когда после увольнения везира прошел один год и [544] расстройство в делах царства и финансов стало очевидным, Чагатай сказал Секкаки: “Слабость и дурное предзнаменование в гороскопах людей не бывает постоянным. Вероятно, звезда счастья Хабаша снова обрела силу". Секкаки, остерегаясь последствий [своего] коварства, сказал: “Может быть". И Чагатай вторично повелел передать сан везира Хабашу. А тот, повязав на чресла пояс (злого] умысла против Секкаки, распустил язык для клеветы на него. И в то время Секкаки, совершив заклинание планеты Марс (Миррих), заставил появиться в шатре Чагатая огненное войско, снаряжение и оружие которого также было пламенным. И Чагатай, став свидетелем того дела, обеспокоился. Хабаш получил возможность обвинить Секкаки и сказал: “Так как Секкаки обладает силой изобретать действия, подобные этому, то может случиться, что он, возмечтав о султанстве, приведет огненное войско против государя". И эта речь оказала влияние на Чагатай-хана. Он заключил Секкаки в тюрьму, и тот, проведя три года в темнице, наконец обратил лицо к миру загробной жизни (т. е. умер)».