Комментарии

1. Овеянный легендой Багдад, ныне политический, административный, экономический и культурный центр Иракской Республики, вызывает все больший интерес исследователей. О Багдаде средневековья существует богатая литература и даже простое ее полное перечисление не представляется возможным. Поэтому ограничимся ссылкой только на некоторые труды.

Первым долгом, следует указать на библиографическую работу: К. Авад, Ма туби'а 'н булдан ал-'Ирак би-л-луга ал-'арабийа, Сумир, т. 9, 1953, с. 79 — 96; в этой библиографии дан перечень трудов на арабском языке по 1953 г. не только о Багдаде, но и иракских городах в целом. В этом же номере журнала помещена статья: Рафаил Бабу Исхак, Махалла аш-Шаммасийа би Багдад фи 'ахд ал-хилафа ал-аббасийа, с. 132 — 154. Имеется также специальная работа по библиографии Багдада: G. Awad and 'Abdu1-Hameeci 'A1оuсhi, Bibliography of Baghdad, Baghdad, 1962.

Кроме того, см. известную монографию G. le Strange, “Baghdad during the Abbasid Caliphate". В этом труде две отдельные главы посвящены описанию строения ал-Мансура (с. 15 — 46); М. Streck, Die alte Landschaft Babylonien nach den arabischen Geographen, I Teil, Leiden, 1900, c. 47 — 110; L. Massignon, Mission en Mesopotamie 1907 — 1908, MIFAO, XXXI, №2, Cairo, 1912, c. 66 сл; Е. Herzf eld, F. Sarre, Archaеologische Reise im Euphrat und Tigries Gebiet, II, Berlin, 1920, c. 106 — 134; A. Upham Pope, Ph. Ackerman, A Survey of Persian Art from Prehistoric Times to the Present, II, London and New York, 1939, c. 1394; К. А. С. Сгеswell, Early Muslim. Architecture, II, Oxford, 1940, c. 7 — 30; его же, A Short Account of Early Muslim Architecture, Oxford, 1958, c. 168 — 182; Ph. K. Hitti, History of the Arabs, Third Edition, London, 1946, c. 292 — 293; A. A. Durl, Baghdad, El, NE, I, I960, c. 895 сл., S. A. E I-A I i, The Foundation of Baghdad, “The Islamic City", Edited by A. H. Hourani and S. M. Stern, University of Pensilvania Press, 1970, c. 87 — 101.

Из восточных (арабских) изданий недавнего прошлого следует указать на книгу: Тахир Музаффар ал-Амид, Багдад, ал-Мадинат ал-Мудаввара, Багдад, 1967 (см. нашу рецензию на эту книгу в JESHO, Vol. XIV, Part III, 1971, с. 321 — 324).

Особо следует отметить ряд статей современного американского исследователя Дж. Ласснера, опубликованных в 60-х годах в различных периодических научных изданиях. См.: “Notes on the Topography of Baghdad: The Systematic Description of the City and the Khatib al-Baghdadi, JAOS, 83 № 4, 1963; “The Habl of Baghdad and the Dimensions of the City: A Metro-logical Note", JESHO, Vol. VI, Part II, 1963; “T.e Calipas Personal Domain — The City Plan of Baghdad Reexemined", Kunst des Orient, IV, 1964; та же статья в сборнике “The Islamic City", University of Pensylvania Press, !970; “Why did the Caliph al-Mansur Build ar-Rusafa? — A Historical Note", JNES, XXIV, Number I and 2, 1965; “Some Speculative Thoughts on the Search for an 'Abbasid Capital", MW, 55, № 2, 1665; “Massignon and Baghbad: the Complexities of Growth in an Imperial City", JESHO, Vol. IX, Part I — II, 1966; Municipal Entities and Mosques: an additional Note on t.e Imperial Centre, JESHO, Vol, X, Part I, 1967.

Результаты исследований по топографии Багдада раннего средневековья Дж.Ласенером подытожены в его обстоятельном труде “The Topography of Baghdad in the Early Middle Ages" (см. рецензии на этот труд; Cl. Саhen, JESHO, Vol. XIV, Part III, 1971; О. В. Цкитишвили, “Вопросы истории Ближнего Востока", II, 1971).

Нельзя не отметить два специальных журнала, посвященных Багдаду: “Arabica", Volume Special, Publiee a l'occasion du Mille Deux Centieme Anniersaire de la Fondation de Begdad, Leiden, 1962, u “al-Mawrid". A Quarterly Journal of Culture and Heritage, Issued by Ministry of Culture and Information, Bagdad, Vol, 8, Number 4, 1979.

2. По аналогии с «Багдадом» и «Багдазом» третий вариант названия Багдада «БГДН» как будто бы следует читать как «Багдан». Однако автор объемистой статьи о Багдаде в новом издании «Энциклопедии ислама», арабский ученый А. А. Дури «БГДН» огласовывает именно так — «Бугдан» (El, NE, I, с. 895). Этой огласовки мы и придерживаемся.

3. Итак, один из ранних арабских авторов, касающийся Багдада, Ибн ал-Факих ал-Хамадани четко разграничивает строение ал-Мансура от всего Багдада. Согласно его указанию, название Багдад является синонимом названия Мадинат ас-Салам, в то время как Мадинат ал-Мансур и аз-Завра: являются названиями только одной части Багдада, в частности, строения халифа ал-Мансура. Поэтому указание более поздних восточных писателей о якобы древнем происхождении названия аз-Завра (Г. Ле Стрендж, с. 11; El, NE, I, с. 895) едва ли соответствует действительности. О происхождении этого названия строения ал-Мансура см. ниже, прим. 8, 64.

4. Таким образом, согласно сведению Ибн ал-Факиха ал-Хамадаии, официальное название Мадинат ас-Салам (об этом см. ниже в тексте) Багдад получил от второго названия реки Тигр — «Вади ас-Салам» («Река мира») (ср. ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 58; Йакут ал-Хамави, I. с. 678, III, с. 112 (с вариантом «Нахр ас-Салам»); Ибн ал-Асир, Лубаб, I, с. 133). Мадинат ас-Салам значит «Город мира». Хотя Ибн ал-Факих ал-Хамадани дает иное толкование происхождению названия «Мадинат ас-Салам» (см. ниже в тексте; Йакут ал-Хамави, там же). Дж. Ласснер считает этимологию «Мадинат ас-Салам». не до конца выясненной, ссылаясь, первым долгом, на указание Йакута ал-Хамави, что это-название ал-Мансуром было заимствовано от древнеперсидской формы «hilid» — по-арабски «Халлу би-с-салам» — «оставлять в мире, покое». Или же, по данным того же Йакута ал-Хамави, «ас-Салам» означает «аллахам и поэтому название Мадинат ас-Салам должно содержать в себе нюанс смыслового значения — «Город аллаха» (Д ж. Ласснер, с. 231, прим. 3).

У ал-Хатиба ал-Багдади и Ибн ал-Джавзи, который ссылается на того же ал-Хатиба ал-Багдади, указано, что название «Мадинат ас-Салам» было выбрано потому, что соседнее с Багдадом место носило название «Кадр ас-Салам» (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 60; Ибн ал-Джавзи, Манакиб, с. 2). Не исключена возможность того, что в данном случае мы имеем дело с анахронизмом (об этом см. прим. 34).

Современными европейскими исследователями высказано мнение об этимологии Багдада, который должен происходить от двух древнеперсидских слов — «баг» и «даз», означающих «основанный богом», конкретнее «дарованный богом, в частности, Митрой» (Г. Ле Стрендж, с. 10; Э. Херцфельд, II, с. 104). Перечень трудов современных арабских ученых по поводу этимологии Багдада опубликован К. Авадом в его библиографии.

5. Муса ибн Абд ал-Хамид ан-Насаи (с вариантом Абд ар-Рахим) упомянут Иакутом ал-Хамави дважды в том же контексте, что у Ибн ал-Факйха ал-Хамадани (Йакут ал-Хамави, I, с. 678, IV, с. 453). Ф. Вюстенфельдом в указателе имя этого лица дано раздельно — Муса ибн Абд ал-Хамид ан-Насаи и Муса ибн Абд ар-Рахим ан-Насаи (Йакут ал-Хамави, VI, с. 734). Быть может, это тот самый Муса ибн Абд ал-Хамид, который упомянут ал-Хатибом ал-Багдади, XIII, с. 22 — 23. Другими данными о нем мы не располагаем.

6. Абд ал-Азиз ибн Аби Раввад упоминается у Йакута ал-Хамави, IV, с. 453, а также ат-Табари, III, с. 2484.

7. Это сведение об участии китайских купцов в ярмарках, ежегодно устраиваемых в прошлом на месте будущего Багдада, сохранила также позднейшая арабская литературная традиция (см., например, Йакут ал-Xамави, I, с. 678). Однако, насколько это сведение соответствует действительности, сейчас трудно судить. Не исключено, что этот рассказ передан арабскими авторами в связи с необходимостью дать этимологическое объяснение происхождению названия «Багдад», наряду с таким рассказом, который касается некоего евнуха, восточного идола, якобы подаренного на Востоке сасанидскому царю Хосрову Ануширвану (531 — 579 гг.) и наделенного им Багдадом (ср. а л - Хатиб ал-Багдади, I, с. 58; Йакут ал-Хамави, там же, с. 677).

8. Как ранние арабские авторы (ал-Балазури, с. 295; Ибн Кутайба, с. 192; ат-Табари, III, с. 277; ал-Масуди, с. 360; ал-Мукаддаси, с. 121), так и авторы позднего периода (Йакут ал-Хамави, I, 680; Ибн ал-Асир, История, V, с. 425, 427; Абу ал-Фарадж ал-Исфахани, I, с. 123; Ибн ат-Тиктака, с. 219 Абу ал-Фида, II, с. 14; Ибн Тагрибирди, I, с. 376) в основном сходятся на том, что ал-Мансур начал строительство своего строения в 145/ 762 г. (см. также ниже в тексте, с. 6, 13). По существу с этим данным согласуется также сведение ал-Йакуби, с. 237 — 238; его же, История, II, с. 449 — 450. Имеются также некоторые другие даты. Одну из дат, отличную от общепринятой, ниже в тексте приводит Ибн ал-Факих ал-Хамадани со ссылкой на Ибрахима ибн ал-Джунайда.

Вероятно, для большей убедительности о правильности времени начала строительства на 13-й странице текста Ибн ал-Факих ал-Хамадани указывает, что переезд халифа ал-Мансура и начало строительства в 145 г. конкретно имели место 18 дня месяца мурдад 131 г. по календарю Иездгерда и в последний день месяца таммуз 1370 г. по календарю Александра Македонского, в день, когда различные небесные тела, такие, как Солнце, Юпитер, Венера, Меркурий и точка пересечения в созвездии Козерога, переместились на различные расстояния в градусах и минутах от своих мест расположения. Дата по эре Йездгерда III (632 — 651 гг.), последнего сасанидского царя, падает на 11 ноября 762 г. Дату же по эре - Александра Македонского или, вернее, по селевкидской эре, несмотря на все наши старания, не удалось высчитать. По-видимому, из-за подобных случаев предупреждает исследователь, что «каждый, кто пытается переводить древние датировки в даты нашего летосчисления, должен помнить юридическое правило: caveat emptor (пусть остерегается покупающий; Э.Б.Бикерман, Хронология древнего мира, Ближний Восток и античность, М., 1965, с. 86).

Одно можно сказать с несомненностью; в частности, то, что Ибн ал-Факих ал-Хамадани не единственный арабский автор, который использует счисление по годам селевкидской эры, подобно другим своим арабским коллегам, называя ее ошибочно «эрой Александра». Понятно и то, почему Ибн ал-Факих ал-Хамадани, используя счисление по годам «эры Александра», ссылается на восьмой месяц сирийского календаря таммуз. Как известно, это счисление по годам селевкидской эры использовалось также сирийцами и евреями. Таммуз же был известен древним евреям.

По мнению Г. Ле Стренджа, аз-Завра называли не строение, а всю западную часть Багдада. Иначе истолковано им также происхождение этого названия, которое должно было возникнуть либо из-за угла, образуемого Тигром на месте Багдада, либо из-за неправильного расположения любой точки города по отношению к кибле (Г. Ле Стрендж, с. И; Дж. Лаесне р, с. 245, прим. 45). Впрочем, Г. Ле Стрендж не оригинален в своих мыслях и он целиком опирается на данные арабских писателей (см., например, ат-Табари, там же, с. 322; ал-Масуди, там же; ал-Мукаддаси, там же; Иакут ал-Хамави, там же, с. 678, II, с. 654). По данным тех же арабских авторов, название «аз-Завра» носило строение ал-Мансура (ср. текст, с. 9; ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 77; Иакут ал-Хамави, II, с. 954; О. В. Цкитишвили, К истории города Багдада, с. 58, 77, а также прим. 64).

О кафизе, мере объема и мере поверхности см. В. Хинц, Мусульманские меры и веса с переводом в метрическую систему, с. 50, 74.

9. Личность Убайдаллаха ибн Исхака нами не установлена.

10. Трудно сказать, имеется ли в виду в данном случае тот Ибрахим ибн ал-Джунайд ан-Насрани, который был современников халифа ал-Мутаваккила (232/847 — 247/861 гг.) (см. ат-Табари, III, с. 1378). Содержание текста словно подсказывает, что этот Ибрахим ибн ал-Джунайд должен быть современником ал-Мансура.

11. Речь идет о выступлении против халифата шийитов братьев Мухаммада и Ибрахима в Медине и Басре в 145/762 г., то есть в том году, когда ал-Мансур приступил к строительству своей мадины (ср. ат-Табари, III, с. 278, 281; текст, с. 7). Вследствие этого восстания халиф вынужден был прервать строительство, вернуться в Куфу (ср. ал-Масуди; с. 360), заточить в тюрьму в ал-Хашимийа отца Мухаммеда и Ибрахима Абдаллаха ибн ал-Хасана ибн ал-Хасана ибн Али ибн Аби Талиба (ал-Балазури, с. 287; ср. Иакут ал-Хамави, IV, с. 946 — 947), перевезти казну в Багдад, только после подавления мятежа братьев возобновить строительство и объявить Багдад столицей халифата и 146/763 г. (ал-Балазури, с. 295; Ибн Кутайба, с. 192; ат-Табари, там же, с. 218, 319; ал-Масуди, там же; ср. текст, с. 12). Согласно указанию ал-Мукаддаси, с. 12, и Йакута ал-Хамави, I, с. 580, строительство мадины ал-Мансура было завершено в 149/766 г. Однако эта дата, как указывает Дж. Ласснер, видимо, касается окончания строительства стены, примыкавшей ко рву, упоминаемому ал-Хатибом ал-Багдади и ат-Табари (Дж. Ласснер, с. 233, прим. 1).

Это мнение американского исследователя совпадает со сведением Ибн ал-Факиха ал-Хамадани (ср. ат-Табари, там же, с. 278; ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.71) о том, что известный Абу Ханифа выполнял порученное халифом дело по подсчету сырцовых кирпичей и вербовке людей на работу «до завершения строительства стены, примыкающей ко рву, в 149/766 г.» (см. текст, с. 6).

Приемлемым представляется нам также мнение Дж. Ласснера о том, что данный ал-Балазури 147/764 — 765 г. следует принять за год окончания строительства внутренней стены строения ал-Мавсура, а не его в целом (Дж. Ласснер, там же). Может быть, это мнение подкрепляет сведение Ибн ал-Факиха ал-Хамадани о строительстве старой стены строения в 147г. (см. текст, с. 2; ср. ал-Балазури, с.295). Возможно, под старой стеной арабский географ имеет в виду именно ту стену, которая Дж. Ласснером именуется внутренней стеной (об этой стене см. ниже, прим. 59, 60).

Родословная братьев Мухаммеда (ум. в 145/762 г.) и Ибрахима (ум. в 145/763 г.) приведены Ф. К. Xитти в его книге “History of the Arabs", c.291.

12. Ар-Русафа, резиденция сына халифа ал-Мансура ал-Махди, была достроена на левом, восточном берегу Тигра, напротив строения ал-Мансура и новой резиденции халифа дворца ал-Хулд.

Судя по всему, ар-Русафа представляла достаточно сильно укрепленный комплекс строений из сырцового кирпича со стеной и рвом (ат-Табари, III, с. 364 сл.; ал-Хатиб ал Багдади, I, с. 82 — 83; ср. текст, с. 12) на обширной территории, по размеру равной строению ал-Мансура (Йакут ал-Хамави, III, с. 783), и с не менее величественным дворцом самого ал-Махди, построенном из обожженого кирпича (см. текст, там же), нежели, видимо, дворец халифа ал-Мансура. К сожалению, арабские авторы не оставили достаточных сведений для подробного сравнения ар-Русафа и Мадины ал-Мансура. В ар-Русафа же была построена пятничная мечеть, большая и лучшая, чем мечеть ал-Мансура (Йакут ал-Хамави, там же) и прорыт канал, из которого народ пил воду по пятницам во время общественного богослужения (текст, там же; ср. ат-Табари, там же, с. 365).

Единственное, в чем, вероятно, ар-Русафа, название которой, по указанию ал-Истахри, с. 83, относилось также ко всей восточной стороне Багдада, или же персидской стороне, как ее называет Г.Ле Стрендж. в противовес арабской стороне, уступала Багдаду западного берега, так это то, что ее улицы были не столь широкими и ровными, как улицы арабской стороны. Ширина улиц Багдада западного берега, по сведению ал-Хатиба ал-Багдади, составляла 40 локтей, то есть приблизительно 20 метров (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 79). Причиной худшего состояния улиц ар-Русафа, очевидно, была ее заболоченность. Ар-Русафа по сравнению с западным берегом Багдада находилась на 2 2/3 локтя ниже его уровня. В результате левый берег Багдада требовал заградительных сооружений, дамб, а также настила из бревен или хвороста для проезда через топкие места, гати, от которых ар-Русафа (дамба, гать), по всей видимости, и должна была получить свое название (Г.Ле Стрендж, с. 41, 189).

По данным арабских писателей, как видим, в том числе и Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, ар-Русафа называли также «Аскар ал-Махди» («Лагерь ал-Махди»), вернее, если следовать за ал-Истахри, там же, ар-Русафа была названа этим именем после постройки халифом Харуном ар-Рашидом (170/786 — 193/809 гг.) одноименного дворца в районе пятничной мечети. Следовательно, первоначальным названием ар-Русафа было «Аскар ал-Махди». Здесь ал-Махди расположился лагерем перед отправлением в военный поход в Рей (ал-Балазури, с. 295; ал-Масуди, с. 360; ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 83; Йакут ал-Хамави, III, с. 677). Поневоле возникает мысль, что этот факт должен был послужить причиной начала строительства ар-Русафа. По другой версии, принадлежащей ат-Табари, там же, с. 365 — 367, причиной заселения левобережной части Багдада на месте будущей ар-Русафа явились искусственно вызванные Кусамом ибн ал-Аббасом ибн Убайдаллахом ибн ал-Аббасом и по его совету распри между племенами Мудар и ал-Йаман. В результате одно из племен было оставлено на правом берегу Тигра, а другое переселено на его левый берег. Отныне халиф свободно мог прибегнуть к помощи еще со времен Омайадов по племенному принципу укомплектованных войсковых соединений и воспользоваться традиционно существовавшей между племенами Мудар и ал-Йаман враждой и натравить их друг против друга в случае мятежа со стороны одного из них (ср. Дж Ласснер, с. 251, прим. 7; О. В. Цкитишвили, К истории города Багдада, с. 67). Восточный берег Багдада называли также ар-Равха («широкий, просторный») (О. В. Цкитишвили, там же, прим. 192).

В эпоху Йакута ал-Хамави в VII/XIII в. ар-Русафа целиком лежала в развалинах. Все еще существовала только мечеть, и Восточный Багдад был значительно ограничен по площади, занимая территорию на нижнем течении Тигра (Иакут ал-Хамави, там же).

Привлекает внимание остроумная постановка вопроса Дж. Ласснером о причине строительства ар-Русафа. По его мнению, оно было связано с вопросом наследования халифского трона после ал-Мансура (об этом подробно см. J. Lassner, Why did the Caliph al-Mansur Build ar-Rusafa? A Historical Note; Дж. Ласснер, с. 149 — 154).

13. Эту же дату возвращения ал-Махди из Рея сообщают также другие арабские авторы (см. ал-Балазури, с. 295; ал-Масуди, с. 360; ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 83; Иакут ал-Хамави, III, с. 677).

Именно с этой датой связывают исследователи начало строительства ар-Русафа (см., например, Дж. Ласснер, с. 149 — 154, 250, прим. 2). Сведение же ал-Йакуби о начале строительства ар-Русафа в 143/760 — 761г. (ал-Йакуби, с. 251) не может соответствовать действительности только потому, что строительство строения ал-Мансура, как известно, было начато едва ли не по единодушному мнению арабских писателей не ранее 145/762 г. (ср. Г.Ле Стрендж, с. 187 — 188; Дж. Ласснер, там же).

Различны годы завершения строительства ар-Русафа. По данным Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, ее строительство было окончено самим ал-Мансуром в 158/775 г., согласно другому же сведению — в 159/755 — 776 г. (текст, с. 2, 12). Ат-Табари сообщает, что ров ар-Русафа был прорыт, и стена вокруг нее была построена не ранее 159 г. Нам кажется, именно этот год должен быть годом окончания строительства ар-Русафа. Строительство же ее было начато в 151/768 г. (ат-Табари, III, с. 364, 460). Ал-Хатиб ал-Багдади приводит две даты — 154/770 — 771 г. и 159 г. (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 82). Йакут ал-Хамави пишет, что строительство ар-Русафа и ее мечети было закончено в 159 г., вместе с тем, добавляя, что этот факт имел место на втором году вступления ал-Махди на престол (Йакут ал-Хамави, II, с. 783).

Таким образом, источники преимущественно склонны считать датой завершения строительства ар-Русафа 159 г. и оно должно было занять в два раза больше времени, чем время, которое ушло на строительство строения ал-Мансура. Дело, начатое в 151/768 г., очевидно, было окончено в 159/775 — 776 г., уже после смерти халифа ал-Мансура и при его наследнике халифе ал-Махди (158/775 — 169/785 гг.).

14. От деревни аш-Шаркийа (см. текст, с. 18; или Мадинат аш-Шаркийа — ал-Балазури, с. 263; ал-Йакуби, с. 245; ат-Табари, III, с. 324; ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 79, 80 — 81), расположенной между Баб ал-Басра и Баб Так ал-Харрани (ал-Балазури, с. 295г ал-Йакуби, там же; Йакут ал-Хамави, IV, с. 123), получил название вокруглежащий торгово-ремесленный посад. Во времена ал-Йакуби здесь размещались многочисленные торговые лавки, среди которых свыше ста принадлежало продавцам книг (ал-Йакуби, там же). Дополнительно к сведению о том, что дворец ал-Ваддаха был построен ал-Мансуром для своего сына ал-Махди до сооружения им нового дворца в ар-Русафа, ал-Балазури локализует дворец ал-Ваддаха (с вариантами дворец ал-Махди, аш-Шаркийа) к востоку от торгово-ремесленного района Баб ал-Карх. Йакут ал-Хамави указывает, что дворец его же имени был расположен также на восточном берегу Тигра вблизи ар-Русафа (Йакут ал-Хамави, там же). По мнению Дж. Ласснера, эта ошибка должна происходить от неправильного понимания сведения ал-Балазури. Это сведение Йакута ал-Хамлви в свою очередь ввело в заблуждение Г. Ле Стренджa (Дж. Ласснер, с. 248, прим. 8).

15. О строительстве двух мечетей в Багдаде говорит также современник. Ибн ал-Факиха ал-Хамадани ал-Балазури, с. 295.

В данном случае, вероятно речь идет о строительстве тех пятничных мечетей, одна из которых была построена ал-Мансуром в резиденции халифа, в самом центре круглого строения, а другая — в важном торгово-ремесленном посаде Багдада в ал-Кархе после переноса базаров строения ал-Мансура в упомянутый экономический район (см. прим. 20, 66, 75; Ср. Дж. Ласснер, с. 148, 181, 190, 247, прим. 4).

16. В другом месте Ибн ал-Факих ал-Хамадани отмечает, что Новый каменный мост (ал-Кантара ал-джадида) на ас-Сарат был построен ал-Мансуром и он находился у Дар ас-Сахаба и Баб ат-Так ал-Харрани, (текст, с. 18). С этим сведением Ибн ал-Факиха ал-Хамадани согласуется, второе его сведение, по которому «место от границы Нового каменного моста и Шари Так ал-Харрани до Шари Баб ал-Карх связано с именем деревни, известной простому народу под названием Макбара Баб Харб» (текст, с. 16).

По данным ал-Йакуби, Новый каменный, мост, получивший свое название из-за сооружения его одним из последних халифом ал-Мансуром, находился напротив Басрийских ворот, где был размещен большой базар (ал-Йакуби, с.245).

Как и многие другие строения Багдада, этот мост значительно пострадал во время гражданской войны, вспыхнувший между братьями — ал-Амином (193/809 — 198/813 гг.) и ал-Мамуном (198/813 — 218/833 гг.) ( ат-Табари, III, с. 906).

Согласно сведениям арабских писателей, впоследствии он восстанавливался неоднократно (Ариб., с. 132; Ибн ал-Джаузи, Мунтазам, VII, с. 105; Ибн ал-Асир, История, IX, с. 6 — 7).

Во времена Йакута ал-Хамави мост уже лежал в развалинах, а перекинутый через ас-Сарат другой Новый каменный мост находился несколько ниже разрушенного моста (Йакут ал-Хамави, IV, с. 188 — 189; ср. Г. Ле Стрендж, с. 92 — 93, Карта IV, прим. 50).

Следует отметить, что в раннесредневековом Багдаде практиковалось сооружение двоякого рода мостов. Строились каменные мосты (канатир — ед. ч. кантарат) и наплавные мосты (джусур — ед. ч. джиср). Можно сказать, что капитальные каменные мосты строились исключительно над теми многочисленными каналами, которыми была изрезана особенно территория западного берега Багдада. Связь же между двумя частями города через Тигр осуществлялась по наплавным мостам по вполне объяснимым причинам. Как известно, такого рода мосты сооружались на плавучих опорах (в виде плотов, барж или понтонов, закрепленных якорями), на которые укладывали деревянные или металлические пролетные строения (БСЭ, т. 17, с. 240). Видимо, с помощью таких технических сооружений были перекинуты через Тигр наплавные мосты. Согласно сведению Ибн Хаукала, связь между левобережным Багдадом и его западной стороной была установлена по двум наплавным мостам, построенным на плавучих опорах (суфун: Ибн Хаукал, с. 164).

Наплавные мосты через Тигр сооружались, первым долгом, надо думать, по чисто стратегическим соображениям. В случае необходимости такие мосты, дешевле обходившиеся государству, могли быть столь же быстро разобраны, как и наведены. Таким образом, правобережный Багдад в кратчайшие сроки мог быть превращен в трудно уязвимую для неприятеля часть города (ср. Д ж. Ласенер, с. 280, прим. 1). Как видно из арабских источников, это и было одним из решающих обстоятельств, предопределившим выбор ал-Мансуром стратегически важного района для строительства будущей столицы Восточного халифата. Возможно, одной из причин строительства наплавных мостов были также наводнения Тигра, делавшие каменные мосты практически непригодными и выводившие их из строя (Дж. Ласснер, там же).

Проследить хронологически наличие в раннесредневековом Багдаде наплавных мостов на Тигре едва ли возможно. Легко монтируемые и с той же легкостью разбираемые наплавные мосты могли менять свое местонахождение в зависимости от необходимости и перемещения торгово-ремесленного центра Багдада (ср. Дж. Ласснер, там же; а также с. 281, прим. 4).

Точно так же нельзя установить по данным арабских источников, хотя бы из-за их разноречивости, количество перекинутых через главную водную артерию города наплавных мостов в разные периоды его истории. Так, по данным Ибн ал-Факиха ал-Хамадани и ал-Хатиба ал-Багдади, в Багдаде ал-Мансуром были построены три наплавных моста. Им же было сооружено два наплавных моста в Баб ал-Бустане, пишет тот же Ибн ал-Факих ал-Хамадани, в то время как ал-Хатиб ал-Багдади сообщает, что два других наплавных моста ал-Мансур построил в аз-Зандаварде. Согласно сведению Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, наплавной мост, находившийся у причала (машраат) Фараджа ар-Руххаджи вблизи Сувайки Катута, принадлежал Умм Джафару. Ал-Хатиб ал-Багдади сообщает, что этот наплавной мост был построен ал-Мансуром. Перечисленные наплавные мосты, по данным арабских авторов, обслуживали город до братоубийственной войны между ал-Амином и ал-Мамуном. После этих событий все наплавные мосты пришли в негодность, за исключением трех старых мостов ал-Мансура (ср. ал-Йакуби, История, II, с. 510). Хотя ал-Хатиб ал-Багдади пишет, что впоследствии из строя вышел также один из этих мостов ( ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 116; ср. текст, с. 26).

Эти примеры о наплавных мостах Багдада по данным двух арабских авторов — Ибн ал-Факиха ал-Хамадани (вторая половина III/IX в.) и ал-Хатиба ал-Багдади (V/XI в.) — нами приведены не случайно. Как мы видели, их сведения касаются наплавных мостов города одного и того же периода. Оба автора по времени хотя и отдалены друг от друга значительно, тем не менее вся гидрография Багдада, данная ал-Хатииом ал-Багдади, как на это совершенно справедливо ссылается Дж. Ласснер, по содержанию и языку текста является идентичной описанию Сухраба (Ибн Серапиона) (Дж. Ласснер, с. 33, 176, прим. I; а также выше материал об арабских источниках по топографии Багдада раннего средневековья), вероятно, младшего современника Ибн ал-Факиха ал-Хамадани. Не исключена возможность того, что почти дословно повторяемые ал-Хатибом Багдади сведения о гидрографии Багдада принадлежали современнику Ибн ал-Факиха ал-Хамадани Абдаллаху ибн Мухаммаду ибн Али ал-Багдади. Несмотря на это, данные о наплавных мостах Багдада Ибн ал-Факиха. ал-Хамадани и ал-Хатиба ал-Багдади все же не совпадают.

Нам представляется, что исчерпывающего ответа по интересующему нас вопросу тем более нельзя обнаружить в тех арабских источниках, которые не касаются специально гидрографии Багдада. С еще большей убедительностью это можно сказать об арабских исторических трудах, упоминающих наплавные мосты города только по необходимости, в связи с теми или иными историческими событиями.

Западными востоковедами (Г.Ле Стрендж, М. Штрек, Л. Массиньон, М. Канар и др.) проведена большая работа по изучению гидрографии Багдада раннего средневековья и наличия и местонахождения наплавных мостов на Тигре в пределах города в разные времена его существования с привлечением богатого фактического материала. Однако среди ученых нет единого мнения по тому или иному вопросу.

Вся предшествующая работа исследователей подытожена Дж. Ласснером в его фундаментальном труде по топографии раннесредневекового Багдада. Поэтому сейчас нет необходимости повторяться (см. Дж. Ласснер, с. 33 — 34, 173 — 176, 276, прим. 1, 2, с. 281, прим. 6).

Сравнительно лучше представлено в арабских источниках местонахождение каменных мостов, построенных на каналах Багдада. Главными водными артериями — каналами — правобережного Багдада были полностью судоходный Нахр Иса, бравший свои воды с Евфрата, и следуя с запада на восток, соединявшийся с Тигром у дворца Исы ибн Али (ал-Истахри, с.84 — 85; Ибн Хаукал, там же; ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 111 — 112; Йакут ал-Хамави, IV, с. 842), а также Нахр ал-Малик, Нахр Сарсар и частично судоходный Нахр ас-Сарат (ал-Истахри, с. 85; Ибн Хаукал, там же; ал-Мукаддаси, с. 124). От них ответвлялись многочисленные проточные воды, поливавшие множество садов и земельные участки. Эти же авторы на тех же страницах перечисляют каменные мосты, построенные на канале Исы ибн Али, с запада на восток в следующей последовательности:

1. Кантара Димимма. У этого моста, находившегося у одноименного села около ал-Фаллуджата (Йакут ал-Хамави, II, с. 600), брал свои воды с Евфрата канал Исы ибн Али.

2. Кантара ал-Иасирийа; у Йакута ал-Хамави мост не упомянут. Дана только географическая номенклатура.

3. Кантара ар-Румийа.

4. Кантара аз-Заййатин.

5. Кантара ал-Ушнан.

6. Кантара аш-Шавк.

7. Кантара ар-Румман.

8. Кантара ал-Маджид; у Йакута ал-Хамави Кантара ал-Магид.

9. Кантара ал-Бустан.

10. Кантара ал-Мабади.

11. Кантара Бани Зурайк.

По словам Йакута ал-Хамави, у перечисленных выше каменных мостов находились одноименные базары, но в его время все эти мосты были разрушены, за исключением каменного моста аз-Заййатин и каменного моста ал-Бустан (Йакут ал-Хамави, там же).

Любопытно, что в других местах своего географического словаря Йакут ал-Хамави, упоминая некоторые указанные выше разрушенные каменные мосты, передает о них словно они и в его время продолжали обслуживать население Багдада (см., например, Йакут ал-Хамави, там же, с. 190, 191; о каменных мостах Бану Зурайк и ал-Мабади). Известный, по словам арабоязычного автора, Кантара аш-Шавк, где имеется каменный мост на канале Исы ибн Али западной стороны Багдада, является крупным кварталом с большим базаром, в котором торгуют льняными тканями и всеми прочими товарами (Йакут ал-Хамави, там же, с. 191, 839).

Дж. Ласснер, привлекая данные арабского источника, отмечает, что во времена Йакута ал-Хамави существовали каменные мосты ал-Иасирийа, аш-Шавк и Бану Зурайк (Дж. Ласснер, с. 276, прим. 2). Кантара ал-Ушнан и его окружение были уничтожены огнем в 323/935 г. (ас-Сули, с. 68). Автор VI/XII в. Ибн ал-Джаузи сообщает, что Кантара Бани Зурайк рухнул в воду в 433/1042 г. (Ибн ал-Джавзи, Мунтазам, VIII, с. 108).

Каменные мосты были построены также на других многочисленных каналах Багдада. Так, например, по данным источников, на канале Кархайа, одном из ответвлений канала Исы ибн Али, зафиксированы каменные мосты ал-Иахуд, Дарб ал-Хиджара и ал-Бимаристан (Йакут ал-Хамави, IV, с. 252). Более подробные сведения о каменных мостах Багдада можно найти в неоднократно цитируемых нами арабских источниках, особенно у Сухраба, ал-Хатиба ал-Багдади и Йакута ал-Хамави, а также в тех трудах зарубежных исследователей, которые принадлежат, в частности, Г. Ле Стренджу, Л. Массиньону, Дж. Макдиси, Дж. Ласснеру и др.

У Ибн ал-Факиха ал-Хамадани в тексте рукописи упомянуты следующие каменные мосты:

1. Кантара ал-Аббас (с. 16).

2. Кантара Аби ал-Джавз (с. 15).

3. Кантара Бани Зурайк (с. 16, 24).

4. Кантара ал-Барадан (с. 30); упоминается дважды.

5. Кантара ал-Джадида (с. 18).

6. Кантара ал-Мабади (с. 24).

7. Кантара Маймуна (с. 30).

8. Кантара над рвом (хандак) за рабадом Абу ан-Наджма (с. 20)

9. Кантара по имени одной из дочерей ал-Махди на канале ал-Махди (с. 29).

10. Кантара аш-Шавк.

О так называемом Новом каменном мосте на канале ас-Сарат уже было сказано в начале этого примечания.

Как было отмечено также, каменные мосты аш-Шавк, ал-Мабади и Бану Зурайк в этой последовательности с запада на восток были построены на канале Исы ибн Али.

Кантара ал-Аббас, бесспорно получившая свое название от имени брата халифа ал-Мансура ал-Аббаса, владельца ал-Аббасийа (об этом см. ниже, прим. 193), совместно с двумя другими каменными мостами — Кантара Раха ал-Батрик или аз-Забад (Йакут ал-Хамави, II, с.914) и Кантара ас-Синийат (?) (см. прим. 118), и соединяющая кварталы, расположенные вдоль дороги ал-Мухаввала с островом ал-Аббасийа, находилась на Большом ас-Сарат (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 91, 112; Г.Ле Стрендж, с. 148 — 149; Карта VI, прим. 10, 13, 14; Дж. Ласснер, с. 259, прим. 63, с. 260, прим. 65, с. 279, прим. 17). Этот каменный мост не надо смешивать с Кантара ал-Аббас восточного берега Багдада на канале, находившемся в Баб ал-Мухаррим (Г. Ле Стрендж, с. 225, Карта V, прим. 73).

По предположению Г.Ле Стренджа, Кантара Аби ал-Джавз, получившая свое название от прозвища персидского дихкана Абу ал-Джавна, овладевшего еще до возникновения Багдада деревней Шарканийа, была расположена на канале Дуджайл возле Сирийских ворот строения ал-Мансура (Г. Л е Стрендж, с. 128 — 129, Карта V, прим. 27).

Прозвище Абу ал-Джавз в арабских источниках встречается также в ином написании — Абу ал-Джавн (Сухраб, с. 134; Ибн Серапион, с. 27; ат-Табари, III, с. 279; Йакут ал-Xамави, III, с. 277). Г. Ле Стрендж указывает, что ал-Хатиб ал-Багдади часто ошибочно пишет вместо Абу ал-Джавн Абу ал-Джавз, но исследователь не подкрепляет правоту своего взгляда (Г.Ле Стрендж, с. 129, прим. 1), если не принять во внимание одиночество, в котором ал-Хатиб ал-Багдади находился среди своих арабских коллег до обнаружения текста Машхадской рукописи. Как мы теперь убедились, ал-Хатиб ал-Багдади уже не одинок в написании прозвища этого персидского дихкана. Поэтому замена прозвища Абу ал-Джавз Абу ал-Джавном, как это делает Дж. Ласснер, с. 67, 103, 306, нам не представляется обязательной. Кстати, без изменения оставил его в своем французском переводе Ж. Салмон.

Кантара ал-Барадан, построенная ас-Сари ибн ал-Хутамом, владельцем ал-Хутамийа, деревни около Багдада, ставшей впоследствии кварталом (махалла) города (Йакут ал-Хамави, IV, с. 187; ср. Г.Ле Стрендж, Карта V, прим. 54, текст, с. 35), была перекинута над каналом ал-Махди (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 93 — 94; Г. Ле Стрендж, с. 206, 215, Карта V, прим. 53; см. также прим. 277). Этот канал, расположенный на восточной стороне Багдада, был ответвлением канала ал-Фадл, бравшего воды в свою очередь с канала Халис, который, не достигая города, вливался в Тигр в двух фарсахах ниже ар-Рашидийа. Нахр ал-Махди же начинался у Баб аш-Шаммасийа (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 115; Г.Ле Стрендж, с. 175; Дж. Ласснер, с. 272, прим. 5).

Упоминание каменного моста Маймуна в одном ряду с каменным мостом ал-Барадан и ал-Муххаррим наводит на мысль, что этот каменный мост должен был находиться на том же восточном берегу Тигра и, более того, на том же канале ал-Махди, Так словно читается название этого каменного моста по тексту рукописи. Однако не исключена возможность того, что в данном случае мы имеем дело с искаженным написанием названия моста, как это имеет место в написании квартала Мамуннйа в форме Маймунийа, кстати, также расположенного на том же левом берегу Тигра (Г.Ле Стрендж, с. 343). Возможно, и каменный мост, и одноименный квартал получили свое название от дворца, построенного Джафаром ибн Йахйа Бармаком (об этом дворце см. ниже, прим. 35).

По определению Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, между рабадом Абу ан-Наджма и земельным наделом Умм Джафара, жены халифа Харуна ар-Рашида Зубайды, находился ров, названия которого арабский автор не упоминает. Над ним был наведен каменный мост, связывавший указанных два района. Известно, что земельный участок аз-Зубайдийа, которую не следует путать с одноименным кварталом, расположенном в ал-Кархе, был самой северной частью города. Аз-Зубайдийа граничила на западе с Баб ат-Тибн; и на востоке с рекой Тигр. Ее южной границей же было то место у верхнего причала, где ров (хандак) Тахира соединялся с Тигром, хотя временами она могла примыкать к наделу ал-Багаийн (ал - Йакуби, с. 250; Сухраб, с.132 Ибн Серапион, с. 24, 25; ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 71; Йакут ал-Xамави, II, с. 517, IV, с. 141; Дж. Ласснер, с. 257, прим. 53). Следовательно, нет сомнения, упомянутый Ибн ал-Факихом ал-Хамадани ров есть ров Тахира, на котором был построен безымянный каменный мост.

В связи с упоминанием каменного моста на канале ал-Махди Ибн ал-Факих ал-Хамадани отмечает, что он по названию связан с именем одной, из дочерей ал-Махди, но ни имени этой дочери, ни названия этого каменного моста арабский географ не указывает.

Итак, среди перечисленных Ибн ал-Факихом ал-Хамадани десяти каменных мостов семь из них находились на западной стороне Багдада и только три моста — на восточном берегу.

17. Строение ал-Мансура занимало центр районов (тассуджов) — Катраббул, Бадурайа, Нахр Бук и Калваза. Катраббул и Бадурайа находились на западном берегу Тигра, а Нахр Бук и Калваза, по соседству с которой был расположен Нахр Бин, — на восточном. По определению Г. Ле Стренджа, Катраббул занимал территорию к северу от канала Исы ибн Али, Бадурайа — к югу от него. Нахр Бук восточного берега находился к северу от Хорасанской дороги, а Калваза — в южном направлении (Г. Ле Стрендж, The Lands, с. 31 — 32).

Это определение местонахождения тассуджа Бадурайа по существу согласуется с указанием Ибн Серапиона и Йакута ал-Хамави, на данные которых ссылается Дж. Ласснер, с. 256, прим. 46; ср. текст с. 16. В VII/XIII в. она уже причислялась к области (кура) Нахр Иса ибн Али (Йакут ал-Хамави, I, с. 460). С тем же определением Г. Ле Стренджа о местонахождении Катраббула совпадает указание Йакута ал-Хамави. Согласно его сведению, Катраббул находился к западу от канала ас-Сарат, к северу от Багдада (Йакут ал-Хамави, IV, с. 133; ср. текст, с. 16). В том же VII/XIII в. Калваза была уже разрушена, оставались только ее следы. Но зато все еще процветал квартал ал-Муалла, одноименный канал которого, получивший свое название от Муаллы ибн Тарифа, мавлы ал-Махди, являлся притоком Нахр Бин (Йакут ал-Хамави, там же, с. 301, 845 — 846). Удобное географическое положение и хорошие климатические условия Бадурайа, Катраббула, Нахр Бук и Калваза (ат-Табари, III, с. 275; ал-Мукаддаси, с. 119 — 120; текст, с. 5) предопределили приобретение ал-Мансуром земли деревень этих районов для строительства им мадины, а также распределение ее среди «членов семьи, вельмож, воинов, приятелей и катибов» (подробно об этом см. Дж. Ласснер, с. 121 — 137).

18. Начало главы о Багдаде у ал-Балазури, с. 294, вплоть до текста о передаче халифом купленных у владельцев деревень земель в Бадурайа, Катраббуле, Нахр Бук и Нахр Бин членам своей семьи, вельможам, воинам, приятелям и катибам и о постройке купцами торговых лавок в районе ал-Карха почти полностью совпадает с текстом Ибн ал-Факиха ал-Хамадани. Имеются кое-какие различия, точнее говоря, сведения ал-Балазури содержат некоторые такие подробности, которых нет в тексте Ибн ал-Факиха ал-Хамадани. Совпадения же следующие: у ал-Балазури дан год начала строительства строения ал-Мансура — 145/762 г.; им же дана дата переноса казны из Куфы в Багдад вследствие мятежа братьев Мухаммеда и Ибрахима, сыновей Абдаллаха ибн ал-Хасана ибн ал-Хасана, — 146/763 г.; указаны годы завершения строительства стены строения ал-Мансура, древней стены Багдада, а также всех дел, связанных с его строительством, и смерти халифа у Бир Маймун — соответственно в 147/764 г. и 158/775 г.; даны различные варианты названия дворца ал-Ваддаха — Каср ал-Ваддах, Каср ал-Махди, аш-Шаркийа — и указано местонахождение этого дворца, который следовал за ал-Кархом. Эти текстологические сопоставления мы предприняли с тем, чтобы показать идентичность текстов арабских писателей — современников ал-Балазури и Ибн ал-Факиха ал-Хамадани. Следовательно, можно предположить, что оба автора имели в своем распоряжении один и тот же источник.

Наконец, надо коснуться, хотя бы кратко, упомянутых в тексте Ибн ал-Факиха ал-Хамадани налогов (галла, уджра), возложенных на базары ал-Карха Багдада (об ал-Кархе см. прим. 20). Согласно его сведению, эти налоги обязаны были платить купцы уже при ал-Мансуре (ср. Балазури, с. 295; ат-Табари, III, с. 323; Йакут ал-Хамави, IV, с. 254). Если галлу они должны были платить при размещении базаров в ал-Кархе, то уджру те же купцы обязались выделять после удовлетворения их просьбы на расширение своих торговых лавок (текст, с.11; Йакут ал-Хамави, там же). И Ибн ал-Факих ал-Хамадани, и ат-Табари свидетельствуют, что галла на базары была возложена по мере возможности их обитателей ('ала кадри-з-зир'и), в то время как Йакут ал-Хамави передает, что базары были обложены налогом «по размеру ремесла» ('ала кадри-с сина'ати), то есть, как можно понять, по объему производимых ремесленных изделий. Нам кажется, это сведение Йакута ал-Хамави не противоречит данным Ибн ал-Факиха ал-Хамадани и ат-Табари. Согласно сведению последнего, купцы, занявшие здания, построенные государством, должны были платить более высокие налоги, так как именно они должны были возместить расходы на строительство базаров (ат-Табари, там же, с. 323 — 324; Йакут ал-Хамави, там же).

По данным ал-Йакуби и ал-Хатиба ал-Багдади, а также того же Йакута ал-Хамави со ссылкой на ал-Хатиба ал-Багдади, налоги с базаров Баг-дада стали взыскивать при халифе ал-Махди, а не ал-Мансуре (ал-Йакуби, История, II, с.481; ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.81; Йакут ал-Хамави, там же).

Годовой доход с базаров, расположенных по обоим берегам Тигра, составлял 12 млн. дирхамов, включая сумму доходов с мельниц византийского патрикия (ал-Йакуби, с.254). Израсходовав на строительство этих мельниц при халифе ал-Махди один млн. дирхамов, ежегодный доход от них достигал одного млн. дирхамов (ал-Йакуби, с. 243; см. также прим. 199).

19. Ал-Мусанна ибн Хариса аш-Шайбани, полное имя которого дано ал-Хатибом. ал-Багдади, I, с. 27, арабский военачальник, глава арабского кочевого племени Бану Шайбан — бедуинов, принимавших участие в завоевательных войнах, направленных против сасанидского Ирана в Ираке еще при халифе Абу Бакре (11/632 — 13/634 гг.). Умер зимой 14/635 г. или 15/636 г. от ран, нанесенных ему в битве так называемого «Дня моста» («Йавм ал-джиср») около Хиры на Евфрате, закончившейся поражением арабских войск и гибелью их предводителя Абу Убайды ас-Сакафи (Ph. K-G. Hitti,History of the Arabs, c. 148, 155; E I NE, II, c. 555, IV, c. 385).

20. По существу это единственное упоминание Багдада доисламской эпохи и в первые годы появления арабских войск в Месопотамии, когда в 13/634 г. при халифе Абу Бакре они совершили нападение на базар Багдада (Сук Багдад) с целью ограбления (ср. ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 25 — 27; Г. Ле Стрендж, с. 12, 101).

По данным арабских источников, древний базар (Сук ал-Атик, Сук Багдад; см. ал-Балазури, с. 246) западного берега Багдада был расположен в ал-Кархе (ат-Табари, II, с. 910, 914), где-то в районе Карн ас-Сарат, на том месте, где канал Сарат впадает в Тигр (ал-Балазури, там же). Он занимал территорию от Так ал-Харрани до Баб аш-Шаир и сопредельные с берегом Тигра земли (ал-Балазури, там же; Йакут ал-Хамави, III, с. 613).

По мнению Дж. Ласснера, базары ал-Карха, в том числе, вероятно, и этот древний базар, продолжали обслуживать многочисленное население этого торгово-ремесленного предместья и после окончания строительства Мадины ал-Мансура (Дж. Ласснер, с.247, прим.2).

В связи с высказанным мнением привлекает внимание сведение Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, а также ат-Табари, III, с. 324 — 325, ал-Хатиба ал-Багдади, там же, с. 79 — 82 и Йакута ал-Хамави, IV, с. 254 — 255, о размещении всех базаров в упомянутом ал-Кархе и постройке там торговых лавок купцами, на которых была возложена обязанность платить галлу либо уджру (текст, с, 2, 11). Нам представляется, есть основание предположить, что одной из причин появления в арабской литературе сведения об участии китайских купцов в ежегодно устраиваемых ярмарках на месте будущего Багдада, а затем и этимологического пояснения названия «Багдад» явилось существование именно этого базара (см. прим. 7).

Название «ал-Карх» арамейского происхождения от слова к а р а к — «укрепленный город», «город» (S. Fraenkel, Die aramaischen Fremdworter im arabischen, Leiden, 1886, c. XX: A. F. Раuly — G. Wissowa, Real-Encyclopedie, IV, c. 2122, 2124; G A L, S B, I, c. 275, 283). Исходя из арамейского происхождения названия этого квартала Багдада, исследователи считают, что в доисламское время он был населен христианами-арамейцами.

Сведения об ал-Кархе сохранили почти все арабские авторы, начиная с современников ал-Йакуби и Ибн ал-Факиха ал-Хамадани. Ал-Карх в широком смысле охватывал территорию западного берега Багдада ниже строения ал-Мансура (ал-Истахри, с.84; Ибн Хаукал, изд. И. X. Крамереса, I, с. 164, 241 — 242). В более конкретном понимании ал-Карх в II/VIII в. был расположен с севера на юг в длину два фарсаха (12 — 14 км) между дворцом ал-Ваддаха и Сук ас-Саласа и в ширину один фарсах между земельным наделом ар-Раби с запада и р. Тигр (ал-Йакуби, с.246; ср. Г.Ле Стрендж, Карты, III, IV, VII; Дж. Ласснер, с.246 — 247; El, NE, IV, с. 652; О. В. Цкитишвили, К истории города Багдада, с.70).

О бурном развитии торгово-экономической жизни в ал-Кархе при ал-Мансуре и в последующий период ясно свидетельствуют слова Мухаммада ибн Муса ибн ал-Фурата ал-Катиба (см. текст, с. 15).

Развитию оживленной городской жизни в ал-Кархе во многом способствовала широкая сеть каналов, среди которых самыми важными были канал Исы ибн Али и его ответвления, каналы — частично судоходный ас-Сарат и Кархайа. Ценные сведения о системе водоснабжения ал-Карха даны Сухрабом (Ибн Серапионом) и ал-Хатибом ал-Багдади (см. Сухраб, с.123 — 124; Ибн Серапион, с. 17 — 26, 286 — 288, 292 — 293; ал-Xа-тиб ал-Багдади, там же, с. 79 — 82; ср. Г.Ле Стрендж, с.52 — 56, 63 — 80; М. Штрек, с. 85 — 90; Э. Херцфельд, II, с.110; Дж. Ласснер, с.58 — 63).

Ал-Карх оказался не только одним из самых значительных центров экономической жизни столицы халифата. Ему была уготована также судьба одного из самых долговременных кварталов Багдада, несмотря на многочисленные и тяжкие для жителей ал-Карха опустошения, следовавшие до и особенно после господства Буйдов (320/932 — 454/1062 гг.), в частности, в период их пребывания в Багдаде (334/945 — 447/1055 гг.). Так, в 308/920 г. и 309/921 г. ал-Карх дважды понес значительный ущерб от огня (Ибн ал-Асир, История, VIII, с. 89, 95). Спустя немногим более десяти лет возникший ниже ал-Карха слабый огонь в зданиях владельцев хны и пудры вызвал огромный пожар в самом ал-Кархе в шаввале месяце 332 г. (сентябре 934 г.), уничтоживший помещения продавцов ювелирных изделий, парфюмерных товаров и медицинских препаратов, владельцев красильных и складов. Следы этого пожара были заметны много лет спустя, замечает арабоязычный автор IV/X в. ас-Сули, с.68, исторический труд которого, бесспорно содержит заслуживающий внимания материал по истории классовой борьбы городского населения (об этом см. ниже), а также политических взаимоотношений периода десятилетнего правления халифов ар-Ради (322/934 — 329/940 гг.) и ал-Муттаки (329/940 — 333/944 гг.). В 361/971 г. в результате возникших беспорядков ал-Карх сгорел едва ли не дотла; вместе с ним было уничтожено также 33 мечети (Ибн ал-Джавзи, Мунтазам, VII, с. 60; Ибн ал-Асир, История, там же, с. 207). Через два года, в 363/973 г. вновь погибло большинство построек ал-Карха (Ибн Мискавайх, II, с. 327).

Ощутимый материальный урон городу наносили социальные движения известных а й й а р о в, низших слоев городского населения, особенно участившиеся в последней четверти IV/X в., в частности, в период двукратной осады Багдада. Достаточно сослаться на факт почти полнейшего опустошения Багдада при Бурджуми, известном руководителе аййаров, фактическом правителе Багдада в течение четырех лет — 422/1030 — 425/1033 гг. (Ибн ал-Джавзи, Мунтазам, VIII, с.75 — 76). Аййаров, а также руководителей социально-религиозной городской организации а с а б и й а, различные политические группировки нередко использовали, вероятно, в своих политических интересах (см. ас-Сули, с. 89).

Если верить Йакуту ал-Хамави, ал-Карх в его время, то есть в первой четверти VII/XIII в., все еще преуспевал, находясь в гордом одиночестве среди окружавших его развалин (Йакут ал-Хамави, IV, с.255).

О взаимоотношениях жителей ал-Карха и соседних кварталов Баб ал-Мухаввал, Баб ал-Басра и Нахр Каллайн см. ниже, прим. 66.

Одноименные кварталы ал-Карх с добавлением названий местных географических пунктов — Карх Самарры, или Карх Джуддан, Карх Басры, Карх Майсан и т. д. — по определению Йакута ал-Хамави, в основном были расположены в городах Ирака (Йакут ал-Хамави, там же, с.252 — 257; его же, Муштарик, с.368 — 370). Однако эти кварталы порой выполняли отличные от ал-Карха Багдада функции. Карх Самарры, например, был военным поселением, где была дислоцирована исключительно тюркская гвардия под начальством Ашнаса (ал-Йакуби, там же, с.258 — 259; Йакут ал-Хамави, IV, с.256; текст, с.36; ср. El, NE, там же, с. 653).

Ас-Савад, Южный Ирак, одна из плодородных областей Месопотамии. Ас-Саваду Ибн ал-Факих ал-Хамадани посвящает в своей работе Машхадской рукописи специальную главу, текст которой с русским переводом и примечаниями опубликован нами несколько лет назад.

Ал-Анбар город на Евфрате, к западу от Багдада, в десяти фарсахах (60 — 70 км) от него. Персы называли его Файрузсабур (Йакут ал-Хамави, II, с.473 — 474).

У Уллайса, одной из деревень ал-Анбара в Ираке на границе с пустыней произошла битва между мусульманами и персами (Йакут ал-Хамави, I, с. 354).

21. Джарджарайа была расположена в Нижнем Нахраване, между Васитом и Багдадом (Йакут ал-Хамави, II, с. 54).

22. Ниже в тексте Ибн ал-Факихом ал-Хамадани перечислены лица, обязанные по приказу ал-Мансура руководить строительством каждой из четырех частей строения (текст, с. 14). Ар-Раби ибн Йунус ибн Абдаллах. ибн Аби Фарва (ум. в 170/786 г.), хаджиб, визирь ал-Мансура, должен был руководить строительством Хорасанских ворот. Абу Аййуб Сулайман ибн Аййуб, известный под именем Абу Аййуба ал-Хузи ал-Мурйани, руководил строительством Куфийских ворот, секретарь (катиб) ал-Мансура Абд ал-Малик ибн Хумайд следил за строительством Басрийских ворот. Наконец, Ибн Рагбан, мавла то ли Мухаммеда ибн Масламы ал-Фихри (текст, там же), то ли Хабиба ибн Масламы (ал-Балазури, с. 296; ал-Xатиб ал-Багдади, I, с. 85), полное имя которого арабские авторы дают по-разному (Хабиб ибн Рагбан ал-Химси; ал - Йакуби, с. 244; Абд ар-Рахман ибн Рагбан; ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 91), выполнял поручение по руководству строительством Сирийских ворог.

По данным ал-Йакуби, строительство Багдада в целом, а не только строения ал-Мансура, также было распределено на четыре части (ал-Йакуби, с.241 — 242). Строительством территории от Куфийских ворот до Басрийских, Баб ал-Мухаввала и ал-Карха с примыкающими районами руководили ал-Мусаййаб ибн Зухайр, начальник шурты ал-Мансура, ар-Раби, мавла ал-Мансура и Имран ибн ал-Ваддах, строитель (ал-мухандис). Строительство участка между Куфийскими и Сирийскими воротами, квартала дороги Анбара до границы рабада Харба ибн Абдаллаха осуществляли Сулайман ибн Муджалид (о нем см. ниже, прим. 23), Вадих, мавла ал-Мансура, и Абдаллах ибн Мухриз, строитель. Строительство от Сирийских ворот до рабада Харба и сопредельной территории, квартала Баб аш-Шам и примыкающего участка до Главного наплавного моста (ал-Джиср) на Тигре вели Харб ибн Абдаллах, начальник личной охраны (харас) ал-Мансура (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.85); по данным Ибн ал-Факиха ал-Хамадани Харб ибн Абдаллах ал-Балхи, с именем которого связана ал-Харбийа в Багдаде, был начальником шурты Джафара ибн ал-Мансура, облеченного властью над Мосулом (текст, с.35), Газван, мавла халифа, и ал-Хаджжадж ибн Йусуф, строитель (со ссылкой на ат-Табари Дж. Ласснер отмечает, что ал-Йакуби ошибочно передает это имя. Должно быть ал-Хаджжадж ибн Арта — Дж. Ласснер, с.237, прим. 11; ср. текст, с. 6, 9). Четвертым участком строительства между Хорасанскими воротами и Главным наплавным мостом (ал-Джиср) на Тигре, ал-Багаийном и Баб Катраббулом руководили Хишам ибн Амр ат-Таглиби, Умара ибн Хамза, по словам ал-Хатиба ал-Багдади, там же, с.87, один из красноречивых и знаменитых писарей (куттаб), потомок мавлы пророка Абу Умамы, либо Икрима, а по данным Ибн ал-Факиха ал-Хамадани потомок посланника аллаха Абу Лубабы (текст, с. 21), и Шихаб ибн Касир, строитель.

23. Сулайман ибн Муджалид часто фигурирует в источниках в связи со сведениями строительства строения ал-Мансура и Багдада в целом (см., например, ал-Йакуби, с. 241 — 242; ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.77, 84). Он же является одним из информаторов Ибн ал-Факиха ал-Хамадани (текст, с. 4, 6).

Рабад, расположенный между Куфийскими и Сирийскими воротами, вблизи земельного участка Амира ибн Исмаила ал-Муслйй и рабада ал-Хасана ибн Кахтаба, получил название рабада Сулаймана ибн Муджалида потому, что управлял им он (ал-Йакуби, с.246; Йакут ал-Хамави, II, с. 751).

По данным Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, рабад Сулаймана ибн Муджалида, мавлы ал-Мансура, который управлял провинциями (вилайат) при ал-Мансуре и ал-Махди, был сопределен с земельными наделами, известными под названием ал-Мавали, бывшими мавали Умм Джафара (текст, с. 20).

24. Арабские авторы называют конкретную причину переезда ал-Мансура из Куфы, своей резиденции в ал-Хашимийа, на новое место в Багдад (ат-Табари, III, с. 129 — 133, 271, 318 сл.; Йакут ал-Хамави, I, с. 680). Согласно их данным, Куфа всегда оставалась районом частых бунтов шиитов-мусульман, секты ар-Равандийа, персидских экстремистов, пытавшихся отождествить халифа с аллахом (Ph. К. Нitti, History of the Arabs, c. 290). Очередное выступление этой экстремистской секты в 141/758 г., когда она подняла мятеж даже во дворце халифа и его участники были безжалостно истреблены, усилило беспокойство ал-Мансура и окончательно убедило его в необходимости поиска нового места для своей резиденции, вдали от Куфы (Дж. Ласснер, с.124; О.В.Цкитишвили, К истории Багдада, с.24 — 25). В этом мероприятии непосредственное участие принял сам халиф ал-Мансур. Об этом подробно рассказывает также Ибн ал-Факих ал-Хамадани ниже в тексте.

25. Ал-Джабал (ал-Джибал) арабское название Персидского Ирака в отличие от Арабского Ирака, Южной Месопотамии (подробнее см. Г. Ле Стрендж, The Lands, с. 5, 185 — 231; El, NE, II, с. 534).

26. Сабат — место, известное у ал-Мадаина, по-персидски Баласабад (Йакут ал-Хамави, III, с. 3; ср. Г. Ле Стрендж, The Lands, с. 34 — 35).

27. В свое время нами было отмечено о возможной причине происхождения рассказа о Микласе в народе (О. В. Цкитишвили, К истории города Багдада, с. 25), а затем и в арабской литературной традиции.

По мнению Дж. Ласснера, этот рассказ должен был возникнуть в связи со сведением о манихейском имаме Микласе, который в соответствии с традицией его религии должен был проживать в Вавилоне и поэтому принять главенство над своей общиной в монастыре, расположенном около Ктесифона (Дж. Ласснер, с. 125 — 126). Хотя сами арабские авторы происхождению этого прозвища ал-Мансура в детстве дают иное толкование (см., например, текст, с, 7 — 8; R. Dozу, Supplement aux Dictionnaires Arabes, II, 1927, с. 395; рассказ о Микласе см. также ат-Табари, III, с. 272 — 273; ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 66; Йакут ал-Хамави, I, с. 680; Ибн ат-Тиктака,, с.217 — 218).

Любопытно, что этот персонаж в источниках встречается также в связи со строительством ал-Мансуром ар-Рафика. Ввиду того, что против ее строительства решительно выступили жители ар-Ракка, халиф вынужден был вызвать к себе местного монаха и спросить его, знает ли он, что на этом месте должна быть построена мадина. Монах ответил утвердительно на этот вопрос, подчеркнув, что построит ее человек по прозвищу Миклас. Тогда ал-Мансур, воскликнув, ответил, что это он был прозван Микласом (ат-Табари, там же, с.372).

28. Это сведение о двух так называемых расколах (мусульманской общины) содержит также «История» ат-Табари, III, с. 272. Дж. Ласснер в своем труде приводит его в переводе и отмечает, что их упоминание, нет сомнения, является намеком на восстание алидов Мухаммеда ибн Абдаллаха в Медине и его брата Ибрахима в Басре (Дж. Ласснер, с. 125). Сведение ат-Табари об этих расколах нами также приводится в переводе и оно не оставлено без внимания (см. «К истории города Багдада», с. 25, 30).

29. Абдаллах ибн Аййаш ибн Абдаллах ибн Абдаллах ибн Хайр ибн Саййар ибн Хайр ибн Саййар ибн Муавйа ибн Сайф ибн ал-Харис ибн Мурхиба, Абу ал-Джаррах ал-Хамадани ал-Куфи, известный под кличкой ал-Мантуф («Лысый, Ощипанный») (ум. в 158/774 — 775 г.), одно из приближенных лиц ал-Мансура, владел домом с участком земли в Дур ас-Са-хаба на берегу ас-Сарат (см. Ибн Кутайба, с. 267 — 268; ал-Хатиб ал-Багдади, X, с. 14 — 16; а также, с. 29, 37 текста).

30. Баримма — деревня, расположенная недалеко от Мосула, на восточном берегу Тигра (Йакут ал - Xамави, I, с. 464).

Об ал-Хашимийа, построенной халифом Абу ал-Аббасом ас-Саффахом возле Куфы, см. Йакут ал-Хамави, IV, с. 946.

31. См. прим. 23.

32. Абу Аййуб Сулайман ибн Аййуб, известный под именем Абу Аййуба ал-Хузи ал-Мурйани (ум. в 154/770 — 771 г.), визирь ал-Мансура, сблизился с будущим халифом еще во времена Омайадов и возымел над ним большое влияние. Эта близость закончилась трагически для Абу Аййуба ал-Хузи. По приказу ал-Мансура он был убит, а его имущество конфисковано (см. ал-Йакуби, История, II, с. 468; D. Sоuгdеl, I. с. 74 — 87, с пространным перечнем источников; о нем см. также прим. 22),

33. Об Абд ал-Малике ибн Хумайде, мавле Бахили ал-Харрани, см. D. Sоurdе1, I, с. 77.

34. Вероятно, место под названием Каср ас-Салам это тот же точно не локализуемый Исабаз, подаренный Исе его отцом ал-Махди и от него получивший это название (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 97; Йакут ал-Хамави, III, с. 752; текст, с. 29, 35).

Ал-Хатиб ал-Багдади указывает, что дворец, названный Каср ас-Салам, построил в Исабазе ал-Махди в 164/780 — 781 г. (ал-Хатиб ал-Багдади, там же). Эта дата строительства дворца совпадает с датой, данной ат-Табари, согласно которому начало строительству Каср ас-Салам было положено в зу-л-ка'да 164/781 г. и халиф сделал его своей резиденцией в 166/782 — 783 г. (ат-Табари, III, с. 501, 517). Строительство дворца обошлось ал-Махди в 50 млн дирхамов (Йакут ал-Хамави, там же, с. 752 — 753) и, как замечает Ибн ал-Факих ал-Хамадани, хотя и был Мадинат ас-Салам, он чаще проживал в Исабазе (ср. ал-Балазури, с. 297), который не входил в пределы Багдада (Г. Ле Стрендж, с. 194, прим. I). Тем не менее, Йакут ал-Хамави, там же, с. 752, отмечает, что «этот квартал (махалла Исабаз) был в восточном Багдаде». Исабаз был излюбленным местом халифа ал-Махди. Там же настигла преждевременная смерть халифу ал-Хади (текст, с. 35) (О дальнейшем перемещении резиденций халифов вплоть до переезда из Самарры вновь в Багдад и поселения их на этот раз на восточном берегу Тигра, ниже Сук ас-Саласа, в Дар ал-хилафа, при халифе ал-Мутамиде в 279/892 г. см. Дж. Ласснер, с. 265, прим. 1), Представляется убедительным утверждение, если многие государственные дела при ал-Махди решались в Исабазе, а не в Багдаде, несмотря на то, что ко времени постройки Каср ас-Салам официальной резиденцией ал-Махди в течение уже нескольких лет была ар-Русафа (ат-Табари, там же, с. 517; ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 96; Дж. Ласснер, с. 264, прим. 28),

Эту же строфу из Корана (см. Дж. Ласснер, с.232, прим. 7), якобы процитированную халифом ал-Мансуром, повторяют также ат-Табари, там же, с.274, и Йакут ал-Хамави, I, с. 680.

35. Здесь должна быть ошибка переписчика. Очевидно, имеется в виду дворец ал-Хулд, построенный ал-Мансуром восточнее, недалеко от Хорасанских ворот, на том месте, где Тигр образует угол, напротив ар-Русафа. Основанием для такого утверждения служит ссылка Йакута ал-Хамави, что на месте ал-Хулда в прошлом был монастырь с проживавшим в нем монахом (Йакут ал-Хамави, II, с. 459). Монастырь и его настоятель (сахиб) упомянуты также на этом месте Ибн ал-Факихом ал-Хамадани.

Кроме того, дворец Халид по источникам нам не известен, хотя такое название дворца должно напоминать о его несомненной связи с родоначальником Бармакидов Халидом ибн Бармаком (см. прим. 70). Дворец персидского рода Бармакидов, расположенный на левом берегу Тигра, ниже квартала ал-Мухаррима, на значительном отдалении от ар-Русафа и населенных северных кварталов Восточного Багдада, был сооружен Джафаром ибн Йахиа Бармаком и назван его именем Каср Джафари (Джафарийский дворец). Этот дворец Джафара ибн Иахйа не следует путать с тем дворцом, который должен был быть построен им в Баб аш-Шаммасийа (см. прим. 213). Позднее, когда в Джафарийском дворце поселились халиф ал-Мамун (198/813 — 218/833 гг.) и его визирь ал-Хасан ибн Сахл, его стали называть Каср ал-Мамуни (Мамуновский дворец), а также Каср Хасани (Хасановский дворец) (подробнее об этом дворце Джафара и сооружениях, появившихся вокруг него, см. Г.Ле Стрендж, с.243 — 262).

Согласно сведению Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, дворец ал-Хулд на берегу Тигра был построен ал-Мансуром в 149/766 — 767 г. (текст, с.12). Ат-Табари пишет, что ал-Мансур построил свой дворец ал-Хулд на берегу Тигра в 157/773 — 774 г. и поручил его строительство ар-Раби и Абану ибн Садаке (ат-Табари, там же, с.379). Разные годы строительства этого дворца даны ал-Хатибом ал-Багдади. В одном случае им дана дата 157/773 — 774 г., в другом — 158/774 — 775 г. (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 80, 115). Им же дана еще одна дата начала строительства ал-Хулда следующими словами: «156 лет, 5 месяцев и 20 дней после хиджры ал-Маясур перенес базары в ал-Карх. Строительство дворца ал-Хулд на берегу Тигра он начал спустя месяц и 10 дней» (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 80). По словам Йакута ал-Хамави, ал-Мансур построил дворец ал-Хулд в Багдаде после окончания им строительства своей мадины на берегу Тигра в 159/775 г. (Йакут ал-Хамави, там же). 159 г. хиджры хотя и падает на 775 — 776 г. европейского летосчисления, однако, как известно, в 776 г. ал-Мансура уже не было в живых. Если верить утверждениям арабских авторов, ал-Хулд был построен ал-Мансуром только из-за хороших климатических условий и малочисленности на его месте комаров, насекомых (ср., например, Йакут ал-Хамави, там же; текст, с. 19). Об отношении резиденции халифа, дворца ал-Хулд и северо-западного торгово-ремесленного предместья ал-Харбийа, западного берега Тигра к стратегически важному району ар-Русафа на восточной стороне той же реки см. Дж. Ласснер, с.138 — 154.

По свидетельству ал-Хатиба ал-Багдади, дворец ал-Хулд был назван этим именем потому, что он напоминал «рай» («джаннат ал-хулд») (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 75). В V/XI в. от ал-Хулда не было и следа (ал-Хатиб ал-Багдади, там же).

36. Ал-Мухаррим, квартал в Багдаде, на восточном берегу Тигра, занимал территорию между ар-Русафа и Нахр ал-Муалла (Йакут ал-Хамави, IV, с. 441). Он был назван ал-Мухарримом потому, что там поселился Мухаррим ибн Йазид ибн Мухаррим ибн Шурайх ибн Мухаррим ибн Зийад ибн ал-Хариса ибн Малик ибн Раби (текст, с. 28) или Мухаррим ибн Хазн ал-Хариси (текст, с.35). Согласно сведению ал-Балазури, в ал-Мухарриме поселился один из потомков Мухаррима ибн Хазна ибн Зий-ада ибн Анаса ибн ад-Даййана ал-Хариси (ал-Балазури, с. 249). По данным ал-Хатиба ал-Багдади, ал-Мухаррим получил свое название от Мухаррима ибн Шурайха ибн Мухаррима ибн Зийада ибн ал-Хариса ибн Малика ибн Раби ибн Каба ибн ал-Хариса ибн Каба ибн Амра (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 95). По другим данным, Йазид ибн Бадр ибн Мухаррим ал-Хариси был потомком владельца (сахиб) ал-Мухаррима, крепости суннитов, в Багдаде (ал-Хатиб ал-Багдади). Еще одно сведение содержит географический труд Йакута ал-Хамави, согласно которому происхождение названия этого квартала связано с именем Мухаррима ибн Йазида ибн Шурайха ибн Мухаррима ибн Малика ибн Раби ибн ал-Хариса ибн Каба, поселившегося там во время заселения ас-Савада арабами. По другой версии ал-Мухаррим был отдан Умаром ибн ал-Хаттабом (13/634 — 23/644 гг.) Мухарриму ибн Шурайху ибн Мухарриму ибн Зийаду ибн ал-Харису ибн Малику ибн Раби ибн Кабу ибн ал-Харису ибн Кабу (Йакут ал-Хамави, там же).

37. Бустан ал-Кусс, на территории которого был расположен упомянутый Ибн ал-Факихом ал-Хамадани монастырь (ср. ат-Табари, III, с. 274), находился где-то возле Сирийских ворот (ал-Балазури, с. 296). Дж. Ласснер локализует его между Сирийскими и Куфийскими воротами, ниже Шари Каср Хани и сопредельного с Шарар Суджом (Дж. Ласснер, с. 254, прим. 29). Если принять во внимание сведение Ибн ал-Факиха ал-Хамадани о том, что за Бустаном ал-Кусс к Куфийским воротам находилось место изгиба реки (ал-Матиф; текст, с. 17), то локализация Бустана ал-Кусс где-то в районе между Сирийскими и Куфийскими воротами представляется реальной. Ал-Йакуби упоминает рабад ал-Кусс, получивший название от мавлы ал-Мансура, и Бустан ал-Кусс между земельным наделом Шубы ибн Йазида ал-Кабули и рабадом ал-Хайсама ибн Муавйи (ал-Йакуби, с. 247). Согласно сведению ал-Хатиба ал-Багдади, Бустан ал-Кусс назывался этим именем потому, что там до основания Багдада проживал священник (ал-Xатиб ал-Багдади, I, с. 85). По данным Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, Бустан ал-Кусс также существовал еще до основания Багдада (текст, с.17).

38. Деревня ал-Атика, известная со времен сасанидского Ирана (текст, с. 18) и завоевания ал-Мусапной ибн Харисой аш-Шайбанч, была расположена у слияния канала ac-Сарат с Тигром, на противоположном, восточном берегу реки, напротив дворца ал-Хулд (ат-Табари, III, с. 277). В этой деревне находился большой монастырь под названием Сук ал-Бакар (ат-Табари, там же; ср.Йакут ал-Xамави, I, с.681; текст, с.7).

Дж. Ласснер отождествляет этот базар ал-Атика с тем базаром под названием Сук ас-Саласа, на месте которого, согласно данным источников (см. прим. 20), устраивались ярмарки (Дж. Ласснер, с. 258, прим. 56, с. 292, прим. 31). Этот Сук ас-Саласа восточной стороны Багдада не следует путать с одноименным базаром, расположенном на западном берегу Тигра (ал-Йакуби, с. 246; ср. Г. Ле Стрендж, индекс, с.378, Карта V, прим. 79; Л. Массиньон, II, с. 92 — 93; М. Саnагd, Hamdanidos, I, с. 159 — 162; Дж. Ласснер, с. 264, прим. 25).

39. Слово не читается.

40. Квартал Абу ал-Аббаса ал-Фадла ибн Сулаймана ат-Туси, уроженца Абиварда (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 84; текст, с. 20), выступившего в поддержку новой династии Аббасидов из Туса и поэтому получившего нисбу ат-Туси (текст, там же), одного из семидесяти вождей племен, впоследствии ставшего начальником шурты ал-Мансура (текст, там же), был сопределен с широкой улицей (аш-Шари'), примыкавшей к Баб аш-Шам (текст, с. 17). Дж. Ласснер предупреждает, чтобы этот квартал не смешивать с наделом того же названия, расположенном, согласно данным ал-Йакубом, вблизи тюрьмы и базаров Сирийских ворот, по данным Ибн Серапиона (Сухраба), — между земельным наделом Ибн Аби Авна и кварталом Шабиба, а по указанию Йакута ал-Хамави — вдоль дороги Баб; аш-Шам, между ал-Харбийа и кварталом Баб ал-Басра (Дж. Ласснер, с. 252, прим. 7). Каково бы ни было указание арабских авторов, одно бесспорно: квартал Абу ал-Аббаса ал-Фадла ибн Сулаймана ат-Туси и земельный участок его же имени были расположены примерно в одном и том же районе Сирийских ворот. Более того, не исключена возможность того, чтобы надел Абу ал-Аббаса ат-Туси был расположен именно в квартале его же имени.

Упомянутое в тексте село без названия, расположенное в квартале Абу ал-Аббаса ат-Туси, очевидно, это то же самое село ал-Варданийа, по словам Абу Джафара Мухаммеда ибн Муса ибн ал-Фурата, принадлежавшее его деду со стороны матери. Его дихкан звали Бану Зарари (ал-Xатиб ал-Багдади, там же; текст, с.15). Или же, возможно, имеется в виду существовавшая во времена Ибн ал-Факиха ал-Хамадани и, может быть, ал-Хатиба ал-Багдади в том же квартале Абу ал-Аббаса ат-Туси деревня под названием Шарканийа, примыкавшая к кварталу Абу Курры, известному своими все еще цветущими пальмовыми деревьями (ал-Хатиб ал-Багдади, там же; текст, там же).

У ат-Табари, III, с.279, и Йакута ал-Хамави, III, с.277, а также у Г. Ле Стренджа, с. 129, эта деревня называется Шарзфанийа.

Об Абу ал-Аббасе ал-Фадле ибн Сулаймане ат-Туси см. D. Souгdel, I, с. 81, прим. 2.

41. Эта беседа ал-Мансура с дихканом деревни, расположенной в квартале Абу ал-Аббаса ал-Фадла ибн Сулаймана ат-Туси, передана также ат-Табари, III, с. 274 — 275.

Дихкан являлся низшим членом феодальной аристократии сасанидского Ирана и выполнял функции главы деревни. После завоеваний арабов многие дихканы приняли ислам и таким образом сохранили за собой земельные владения, по-прежнему продолжая выполнять местные административные обязанности, в частности, по сбору налогов с сельского населения. Ал-Масуди делит дихкан на пять групп, различая их по носимой одежде ( ал-Масуди, Мурудж, II, с. 241). Подробнее о дихканах, об их правах и обязанностях, об их социальном и экономическом положении см. К. А. Иностранцев, Сасанидские этюды, СПб., 1869; В.В.Бартольд, Место прикаспийских областей в истории мусульманского мира, собр. соч., т. II, ч. 1, М., 1963; Th. Noldeke, Geschichte der Perser und Araber zur Zeit der Sasaniden: С. Huart, Iran and Iranian Civilization, London, 1927; A. Christensen, L'Iran sous les Sassanides, Copenhagen, 1936; F. Lоkkegaard, Islamic Taxation in the Clasis Period, Copenhagen, 1950; D. C. Dennett, Conversion and the Poll Tax in Early Islam, Harvard, 1950; A. K. S. Lambton, Landlord and Peasent in Persia, Oxford, 1953; R. N. Fгye, Тhe History of Bucara, Cambridge, 1954.

О Катраббуле см. Йакут ал-Хамави, IV, с. 133 — 135.

О Бадурайа см. Йакут-ал-Хамави, I, с. 460 — 461.

О Нахр Бук см. Йакут ал-Хамави, IV, с. 836.

О Калваза см. Йакут ал-Хамави, IV, с. 301 — 304.

42. Почти идентичное сведение о вербовке квалифицированных и неквалифицированных рабочих содержат труды также других арабских авторов (ат-Табари, III, с. 276 — 277; ал-Мукаддаси, с. 121; Йакут ал-Xамави, I, с. 681). Согласно ал-Йакуби, строительство было начато только после сбора 100 тыс. человек разных специальностей (ал-Йакуби, с. 238). Ал-Хатиб ал-Багдади от ссылки на точную цифру завербованных рабочих и мастеров воздерживается, ограничиваясь лишь указанием, что к строительству было привлечено много тысяч человек (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 67). Как бы ни была преувеличена цифра ал-Йакуби, не может быть сомнения в том, что в строительстве должен был быть занят многочисленный коллектив строителей, если учесть тот короткий период, в течение которого была осуществлена грандиозная программа строительства в условиях строительной техники того времени (Дж. Ласснер, с. 139 — 141, с. 231, прим. 4). Занятый в строительстве контингент рабочих должен был быть разделен по тем четырем строительным участкам, о которых говорилось выше (см. прим. 22), хотя мы мало располагаем необходимым материалом об общественных работах в раннеаббасидскую эпоху (Дж. Лас-снер, с. 231, прим. 4).

В трудах тех же арабских писателей, перечисленных выше, — ат-Табари, ал-Мукаддаси и Йакута ал-Хамави — указаны страны, откуда были завербованы рабочие. Сведения Ибн ал-Факиха ал-Хамадани и ат-Табари полностью совпадают. Ал-Мукаддаси перечислены Сирия, Мосул, ал-Джабал и «другие провинции» (а'мал), Йакутом ал-Хамави даны Сирия, Мосул, ал-Джабал, Куфа и Басит. Таким образом, если принять во внимание указание ал-Мукаддаси, географический ареал стран (включая Хорасан и далекий Египет), пославших строителей, должен быть шире представленных.

43. Об ал-Хаджжадже ибн Арта см. прим. 22.

44. Имеется в виду знаменитый Абу Ханифа ан-Нуман ибн Сабит (80/699 — 150/767 гг.), сын вольноотпущенника-раба, богослов и религиозный законовед, основатель одной из самых распространенных и популярных мусульманских юридических школ ханифитов.

Нижеследующий рассказ о споре между ал-Мансуром и Абу Ханифой по поводу назначения последнего на должность руководителя судопроизводством и возложения на него обязанностей по подсчету сырцовых кирпичей и вербовке людей на работу переданы также ат-Табари, III, с. 278 (см. также Дж. Лесснер, с. 238, прим. 16; О.В.Цкитишвили, К истории города Багдада, с. 40 — 41).

Абу Ханифа умер в Багдаде и с большими почестями был погребен там же, на восточном берегу города, в районе ар-Русафа. Его могила находилась следом за могилами халифов (Йакут ал-Хамави, II, с. 783; Г. Ле Стрендж, с. 190 сл., Карта V, прим. 40).

По данным источников и специальной литературы, Дж. Ласснер прослеживает дальнейшую судьбу могилы знаменитого законоведа и отмечает, что самое раннее упоминание о его гробнице принадлежит ал-Мукаддаси. Некий Абу Джафар аз-Заммам построил платформу (суффах), вероятно, на краю могилы для молитвы и созерцания. В 436/1044 — 1045 г. над могилой была построена мечеть. В 453/1061 — 1062 г. Шараф ал-Малик решил реконструировать гробницу, снести существующее сооружение и некоторые, вокруг лежащие строения с тем, чтобы восстановить ее на новом, более широком фундаменте.

Новая гробница включала сооружение из обожженных кирпичей с куполом над могилой и учебное заведение (Мадраса), которое размещалось там же. Широкое строительство потребовало приобретения дополнительной земли и поэтому многие трупы были выкопаны и захоронены в других местах. Сооружение могилы было завершено в 459/1067 г. По этим данным Дж. Ласснер делает немаловажный вывод о том, что «хотя Абу Ханифа принадлежит к первому поколению багдадцев, мечеть на его могиле была достроена не ранее 436 г. и до сооружения комплекса гробницы в 459 г. его память не была чтимой. Это, очевидно, поддерживает мнение, что развитие подобных гробниц принадлежит периоду не раньше X в.» (Дж. Ласснер, с. 287, прим. 14).

Это имя знаменитого законоведа не следует путать с именем Абу Ханифи, одного из вельмож ал-Мансура (см. прим. 164, 181).

45. Основным строительным материалом использовались разного рода кирпичи: сырцовые (либн), обожженные (аджурр) и так называемые кирпичи «джафари» (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.71 — 72; Йакут ал-Xамави, I, с.683). В те времена обожженный кирпич, правда, был более пористым, однако при соединении основного материала кирпича с негашеной известью (сарудж; ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.79; Йакут ал-Xамави, там же, с.684) твердость его значительно повышалась. Поэтому такой кирпич часто использовался в фундаментах подпорной стены с необходимой хорошей изоляцией, в туннелях со сводами и в куполах (R. J. Forbes, Studies in Ancient Technology, I, Leiden, 1955, с. 69 — 74).

Через каждую одну треть высоты стены толщина ее суживалась и таким образом в нижней части каждого ряда кладки были использованы 162 тыс. джафарийских кирпича, в средней — 150 тыс., а в верхней части стены 140 тыс. кирпичей джафари (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.71 — 72; Йакут ал-Хамави, там же, с. 683).

По этим цифровым данным Э. Хертфельд, с. 108, 109, 121, (ср. К. А. С. Кресвелл, с. 8, 10) восстановил толщину стены строения ал-Мансура, хотя его вычисления не совпадазт с данными арабских авторов (об этом см. следующее примечание). По его вычислению, толщина нижней части стены, очевидно, была равна 10 локтям, средней — 9 1/4 локтям и верхней части — 81/2 локтям. Вычисления Э. Херцфельда Дж. Ласснер, с. 238, прим. 17, с. 240, прим. 25, считает вероятными.

Согласно сведению ал-Йакуби, для строительства были изготовлены по форме и весу двоякого рода кирпичи. Квадратной формы кирпич размером был локоть на локоть (ср. ал-Хатиб. ал-Багдади, там же, с. 70), а весом 200 ратлов. Размер второго рода кирпича был локоть на пол-локтя, а вес 100 ратлов (ал-Йакуби, с. 238).

По данным Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, ат-Табари, ал-Хатиба ал-Багдади и Йакута ал-Хамави, в стороне квартала Баб ал-Мухаввал была снесена часть стены и на одном кирпиче, найденном среди руин, красной охрой было написано, что его вес составляет 117 ратлов, что и подтвердило взвешивание (см. текст, с. 9 — 10; ат-Табари, III, с. 322; ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 72; Йакут ал-Хамави, там же).

Эта последняя цифра четырех арабских авторов хотя и не согласуется с данными ал-Йакуби, однако, смело можно сделать вывод о том, что изготовленные для строительства кирпичи были достаточно большими по размеру и тяжелыми по весу. Вес кирпича в 200 ратлов равен 74 кг и 400 г, а вес кирпича в 117 ратлов составляет 34 кг и 524 г (о мере длины локте (зира') см. В. Хинц, Мусульманские меры и веса с переводом в метрическую систему, с. 64; К.А.С.Сгеswеll, A Short Account of Early Muslim Architecture, Oxford, 1958, c. 168, прим. 4; a p-Pаййс. ал-Хараджва ан-нузум ал-малийа ли-д-давла ал-исламийа, с. 279 — 298). У В. Хинца локоть равен 54,04 см., у К. А. С. Кресвелла (а также Э. Херцфельда) — 51,8 см, у М. Д. ар-Раййса — 46,2 см.

С целью производства кирпичей, а также для питья были вырыты колодцы и проведен водопровод во внутрь строения, бравший воду с канала Кархана (ал-Йакуби, там же). У ал-Хатиба ал-Багдади и Йакута ал-Хамави даны сведения о водоснабжении сооружения вообще. Ал-Мансуром были проведены два водопровода. Один из них снабжался водой канала Дуджайл, бравшего воды с Тигра, а другой водопровод был проведен от канала Кархайа, снабжаемого водами Евфрата. По их описанию, оба водопровода были сооружены искусно из кирпичей с негашеной известью (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 79; Йакут ал-Хамави, там же, с. 684).

В строительстве был использован также тростник (касаб) между рядами кладки вместо дерева (хашаб; Йакут ал-Хамави, там же, с. 681; текст, с.6 — 7). Как указывает К. А. С. Кресвелл, это была старая вавилонская практика, перешедшая затем к сасанидскому Ирану (К. А. С. Кресвелл, с. 22 — 23). Надо полагать, в строительстве же был широко использован особый род дерева садж, завезенный, по-видимому, из Индии и африканских стран, а также разного рода необходимый строительный материал (ат-Табари, там же, с.319; Ибн Руста, с. 108, 109).

46. В предыдущем примечании было сказано, что Э. Херцфельд восстановил толщину каждой трети стены строения и что эти цифровые данные Дж.Ласснер считает вероятными. Правда, эти вычисления Э. Херцфельда. не согласуются с данными арабских авторов о толщине стены сооружения. ал-Мансура. Для наглядности приведем (см. таблицу 3) данные арабских писателей, а также Э. Херцфельда о толщине и высоте стены строения ал-Мансура.

Таким образом, из приведенной таблицы наблюдается значительный разнобой (обычное явление в арабских источниках) о толщине и высоте стены сооружения. Ближе всех из этих данных к вычислениям Э. Херцфельда стоят все-таки цифровые данные ал-Хатиба ал-Багдади, а также одно из двух сведений Ибн ад-Факиха ал-Хамадани, хотя и эти данные о толщине подпорной стены почти в два раза больше вычисления немецкого исследователя. Сведение же о толщине ее верхней части даже меньше вычисления Э. Херцфельда. Кроме того, полностью совпадают вторые данные Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, ат-Табари и Йакута ал-Хамави, а также ал-Мукаддаси, у которого отсутствует указание на толщину верхней части стены строения. Особняком от них стоит ал-Йакуби. Его цифровые показатели значительно выше данных перечисленных авторов. Им же даны, как и Ибн ал-Факихом ал-Хамадани, даже разные цифровые единицы толщины стены. Как правило, ни один из них, в том числе и ал-Хатиб ал-Багдади, и Йакут ал-Хамави, сохранившие сведения о количестве джафарийских кирпичей в каждой кладке стены строения, не дает толщину ее средней части. Почти в два раза больше высота стены у ал-Йакуби по сравнению с высотой, данной ал-Хатибом ал-Багдади. У остальных авторов сведения о высоте стены отсутствуют.

Дж. Ласснером дана попытка обосновать правомерность вычислений, данных Э. Херцфельдом (Дж. Ласснер, с. 240, прим. 25). Во-первых, он ссылается на полное несоответствие толщины стены сооружения к ее высоте. Во-вторых, им же приведены говорящие в пользу этих вычислений аналогии современных Багдаду архитектурных строений по материалам К. А. С. Кресвелла и В. Каскела об Ухайдыре, незначительной крепости того времени, и ар-Ракка, по предположению построенной после строения ал-Мансура, толщина стены которой была равна 11,5 локтям или 5,85 м. Между тем как несомненный факт установлено, что высота стены крепости достигала в среднем 9 — 10 м, а в отдельных случаях 30 м, толщина составляла не менее одной трети высоты (БСЭ, 13, 1973, с. 390). Таким образом, если взять за основу самую меньшую толщину стены строения ал-Мансура в 18 локтей (Ибн ал-Факих ал-Хамадани) и высоту ее в 60 локтей (ал-Йакуби), то эти данные вполне соответствуют отмеченным только что цифровым показателям о высоте и толщине стены крепостей. Однако предлагаемая нами комбинация цифровых данных едва ли оправдана.

Так или иначе, бросается в глаза один бесспорный факт: как в случае со сведениями о площади сооружения ал-Мансура (см. прим. 64), так и теперь мы имеем дело опять-таки с большими и малыми размерами стены (включая также вычисления Э. Херцфельда). Существующее между ними значительное различие нельзя объяснить только простой неосведомленностью арабских авторов (об этом см. прим. 59, 60). Одновременно не может быть, чтобы толщина стены ар-Ракка, хотя и построенной по образцу стены строения ал-Мансура, но значительно меньшей по своим размерам, была бы одной толщины стены сооружения, занимавшего значительную площадь столицы Восточного халифата Багдада.

47. Личность Джабира ибн Давуда нами не установлена.

48. Добавить что-либо к сведению Ибн ал-Факиха ал-Хамадани о месте, расположенном между Нахр Бук и Калваза и известном под названием ал-Фарикайн, в настоящее время не представляется возможным.

49. Али ибн Йактин был на службе как у ал-Мансура, так и у ал-Махди, выполняя при последнем также обязанности хранителя государственной печати (ат - Табари, индекс, с. 403). Переданный с его слов рассказ о случае, имевшем место с ал-Махди во сне, см. ал-Xатиб ал-Багдади, I, с. 82 — 83; ср. ат-Табари, III, с. 525.

50. Согласно Иакуту ал-Хамави, III, с. 270 — 271, во времена Марванидов потомки Али ибн Абдаллаха ибн Аббаса ибн Абд ал-Мутталиба проживали в деревне ал-Хумайма области аш-Шарат, расположенной в Сирии.

51. В тексте при упоминании эл-Мансуром имени Миклас дважды вместо буквы сад передана буква син. Надо думать, что это не ошибка переписчика, а просто имитация ал-Мансуром произношения этого имени его няней, не знавшей, вероятно, как произносить имя Миклас.

52. Абу ал-Аббас Ахмад ибн Махмуд ибн Нафи аш-Шаргви умер в 274/887 г. (см. ал-Хатиб ал-Багдади, V, с. 115 — 156). В тексте упоминается еще дважды, с. 11, 12.

Ал-Хатиб ал-Багдади со слов отца Ахмада ибн Махмуда (в тексте Мухаммад явная ошибка переписчика) аш-Шарави передает рассказ, по которому к ал-Махди после его приезда из ал-Мухаммадийа, расположенной в Рее, в шаввале месяце 151 /октябре — ноябре 768 г. были посланы делегации, цель визита которых не указана. Ал-Мансур затем построил ал-Махди ар-Русафа со стеной, рвом, парком и садом, снабдив ее также проточной водой (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 82). Это сведение, нам представляется, идентично данным Ибн ал-Факиха ал-Хамадани со слов того же аш-Шарави. Согласно этим данным, после приезда ал-Махди из Рея имели место напряженные отношения между ал-Мансуром и его сыном, с одной стороны, и представителями аристократии куфийцев, сирийцев и других сановных людей (вуджУх ан-нас), с другой. Но причина брани между ними вновь не раскрыта, хотя по приказу ал-Махди и были выданы награды, подарки и ягнята их простым людям ('амма), одновременно получив указание от ал-Мансура о сооружении ар-Русафа (текст, с. 12).

Обращает на себя внимание тот факт, что среди недовольных перечислены представители тех областей, жители которых имели все основания быть в оппозиции к ал-Мансуру и ал-Махди, как наследнику престола. Сирийцы могли быть недовольны только потому, что они с приходом к власти Аббасидов и переноса столицы халифата из Сирии в Ирак потеряли все те привилегии, которыми они пользовались на деле при Омайадах. Куфийцы также выражали свое недовольство тем, что не был выполнен ни один пункт многочисленных обещаний, данных им Абу ал-Аббасом ас-Саффахом (132/749 — 136/754 гг.) в главной мечети Куфы до занятия им халифского трона. Более того, с основанием Багдада и переездом халифского двора из Куфы во вновь основанную резиденцию куфийцы и вовсе потеряли надежду на лучшее будущее. Думаем, не ошибемся, если скажем, что оба сведения Ибн ал-Факиха ал-Хамадани и ал-Хатиба ал-Багдади, о которых только что шла речь, касаются конкретного факта противоречий между Аббасидами и сирийцами и куфийцами.

Известно, что вопрос о наследнике престола после ал-Мансура имел длительную историю. По желанию халифа ал-Саффаха после бесспорного наследника трона ал-Мансура наследником был объявлен Иса ибн Муса, племянник братьев. Однако с занятием халифского престола ал-Мансур решил нарушить клятву, данную им Абу ал-Аббасу, и наследником назначить своего сына ал-Махди, таким образом оттеснив Ису ибн Мусу на второй план и оставив его наследником престола, но уже после ал-Махди (события, разыгравшиеся вокруг престолонаследия, см. ат-Табари, III, с. 331 — 352). Судя по всему, ал-Мансуру понадобилось достаточно много времени для того, чтобы воплотить в жизнь свое намерение. Помимо того, что Иса ибн Муса оказывал довольно энергичное сопротивление осуществлению этой цели халифа, его же, по-видимому, всячески поддерживали именно те представители (а, может быть, и не только они) аристократической верхушки, о которых говорилось выше. В самом деле, не исключена возможность того, что возвращение ал-Махди из Рея, его торжественная встреча, начало строительства ар-Русафа, новой резиденции сына ал-Мансура ал-Махди, и объявление его публично наследником халифа были единовременным актом (ср. Дж.Ласснер, с.153 — 154), вызвавшем возмущение поддерживавшей, видимо, Ису ибн Мусу и без того недовольной оппозиции, набросившейся с руганью как на ал-Махди, так и на ал-Мансура (текст, с. 12). 53. О мере длины локте (зира') см. выше, прим. 45. Насколько нам известно, это единственное упоминание в арабских источниках ширины рва. По крайней мере, в других источниках не должно быть указания ни на ширину, ни на глубину рва, окружавшего строение ал-Мансура (ср. Дж. Ласснер, с. 238, прим. 20). А. А. Дури в статье о Багдаде (El, NE, I, с. 895), употребляемый у Ибн ал-Факиха ал-Хамадани термин «фатл» понимает как ширину рва. Однако цифра в 40 локтей значительно отличается от вычислений Э. Херцфельда и К. А. С. Кресвелла. Согласно их данным, ширина рва была равна 12 (или 22) локтям. На эти вычисления ссылается также Дж. Ласснер, там же. Но он склонен согласиться с цифрой А. А. Дури, точнее Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, о ширине рва в 40 локтей, приводя в подтверждение указание К. А. С. Кресвелла на ширину рва ар-Ракка, построенной по образцу строения ал-Мансура. Такая ширина рва была достаточно большой. Если учесть, что в раннее средневековье одной из главных ударных сил армии была конница, конник не мог преодолеть ров с гораздо меньшей шириной, чем в 40 локтей, то есть в 20 м.

Вместе с тем не мешало бы отметить, что в далекой от центра Арабского халифата Волжской Болгарии и в Центральной и Южной Руси раннего феодализма ширина рвов, окружавших трех — четырехрядные укрепления, не превышала 14 — 15 м (см. А. Н. Кирпичников, Военное дело на Руси в XIII — XV вв., Л., 1976, с. 60).

Как и следовало ожидать, ров вокруг сооружения ал-Мансура был заполнен водой по канаве, проведенной из канала Кархайа (ал-Йакуби, с. 239). Оба края рва были облицованы обожженными кирпичами с гипсом (ал-джисс ва ал-аджурр: Ибн Руста, с. 108). За рвом была земляная насыпь (мусаннат). Но этот вал, сделанный искусно, совершенный, высокий, был не простой насыпью, а обнесен обожженными кирпичами с негашеной известью (ал-Йакуби, там же). Видимо, во время его строительства была использована земля, вырытая при устройстве рва. Только после этого следовал первый внешний фасил строения.

Дж. Ласснер термин «мусаннат» понимает как «quay» — «дамба, насыпь». Она была построена из обожженных кирпичей с негашеной известью на одном уровне с городской стеной (city wall). По его словам, согласно Ибн Руста, то же самое было с береговой стороной стены из обожженных кирпичей с гипсом. Исходя из своего понимания текстов обоих арабских авторов — ал-Йакуби и Ибн Руста — Дж. Ласснер (там же) полемизирует с последним, указывая, что в данном случае обожженные кирпичи с гипсом не могли быть использованы в строительстве, так как обожженные кирпичи с негашеной известью, которые использовались в строительстве фундаментов подпорной стены или подземных сооружений, были менее пористыми.

Однако тексты Ибн Руста и ал-Йакуби, как нам кажется, говорят о другом. Их содержание нами только что было передано. Теперь обратимся к текстам. Вот что пишут эти арабские авторы: ал-Йакуби, с. 239. ***. 

"Внешний фасил равно как огибает вал из обожженных кирпичей с негашеной известью, сделанный искусно, совершенный, высокий. Ров находится после вала."

Ибн Руста, с. 108 ***

"За внешней стеной находится ров, оба края которого обнесены обожженными кирпичами с гипсом."

Таким образом, судя по приведенным текстам, дело касается двух разных частей сооружения ал-Мансура. Ибн Руста говорит о рве, обе стороны которого обнесены обожженными кирпичами с гипсом. Ал-Йакуби же касается вала, облицованного обожженными кирпичами с негашеной известью. Следовательно, оба сведения взаимно дополняют друг друга. Что же касается упомянутых Ибн Руста обожженных кирпичей с гипсом, они могли быть использованы для облицовки обеих сторон рва, хотя в строительстве фундаментов стен и подземных сооружений использовались обожженные кирпичи с негашеной известью, как более прочные, по сравнению с обожженными кирпичами с гипсом. Использование обожженных кирпичей с гипсом могло быть продиктовано необходимостью экономии обожженных кирпичей с негашеной известью, как более ценного строительного материала, с целью использования его на более важных участках строительства (в том числе подпорных стен и подземных сооружений), недостаточностью количества тех же обожженных кирпичей с негашеной известью, возможно, и экономией денежных средств, так как, надо полагать, что производство обожженного кирпича с негашеной известью обходилось государству дороже производства обожженных кирпичей с гипсом. Так или иначе, ничем иным, на наш взгляд, нельзя объяснить использование в строительстве, наряду с вышестоящими по качеству прочности обожженными кирпичами с негашеной известью и гипсом, также сырцовых кирпичей. Наконец, ров хотя и являлся одним из важных оборонительных средств раннесредневековых поселений, однако он все-таки оставался рвом, который и без этого мог отлично выполнять свои оборонительные функции, были или нет его края облицованы обожженными кирпичами с негашеной известью или гипсом. Правда, ров, обнесенный обожженными кирпичами с гипсом, вероятно, приходилось ремонтировать чаще рва с обожженными кирпичами с негашеной известью.

54. Дополнительные стены с целью укрепления сооружения в военно-инженерной литературе определяются как противоштурмовые (В. Огородников, Фортификация древнего Хорезма, ВИЖ, 1956, № 5, с. 47). Фасил в данном случае, по-видимому, та же дополнительная стена с тем же назначением. По крайней мере, В.Л.Воронина допускает возможность, что упомянутый в летописях Рашид ад-Дина под термином фасил (гласис) стена есть пристенные бермы, которые были весьма существенным элементом обороны города (В. Л. Воронина, Раннесредневековый город Средней Азии, с. 94). Дж. Ласснер определяет этот термин как “intervallum" (стена, расположенная между двумя главными стенами) (Дж. Ласснер, с. 132, 219). Э. У. Лейн термин фасил считает синонимом термина ха'ит и определяет его как невысокую, низкую стену, расположенную перед стеной крепости или города (Е. W. Lane, Arabic-English Lexikon, Book I, Part 6, 1887, c.2407). P.Дози значение этого термина дано как “avant-mur" (передняя стена) (R. Dozy, Supplement aux Dictionnaires Arabes, II, с. 272).

Однако следует отметить, что термин ха'ит по источникам, касающимся Багдада, как нам кажется, едва ли является синонимом термина фасил Ха'ит по этим источникам предстает синонимом скорее всего термина сур (стена), а фасил содержит независимое от них смысловое значение (об этом см. также О. В. Цкитишвили, К истории города Багдада, с. 49, прим. 118). Видимо, не случайно, что Р. Дози от ссылок на синонимы термина фасил воздерживается.

55. Как видно из текста, ал-Мансуром были предприняты чрезвычайные меры предосторожности с тем, чтобы не был нарушен план строения, его круглая форма (ср. ат-Табари, III, с. 277). Судя по всему, выдержать этот план строителям вполне удалось. Ср. хотя бы слова восхищения, высказанные ал-Джахизом, знаменитым раннесредневековым филологом и литератором, по поводу архитектурного совершенства строения ал-Мансура, в том числе и в связи с несравненной его круглой формой (ал-Xатиб ал-Багдади, I, с.77; текст, с.34). Правда, некоторые данные источников о расстояниях между воротами сооружения словно наводят на мысль о необходимости противоположного вывода. Однако, об этом см. ниже, прим. 64.

56. Возможно, в лице Хаммада ат-Турки Ибн ал-Факих ал-Хамадани. имеет в виду деда того Ахмада ибн ал-Аббаса ибн Хаммада ибн ал-Мубарака (ум. в 263/877 г.), который также был известен под именем ат-Турки (ал-Xатиб ал-Багдади, IV, с.326 — 327). Хаммад ат-Турки, современник ал-Мансура, является одним из информаторов ат-Табари, III, с. 276, 277 — 279, 280, 392, 429, 443.

57. Ал-Йакуби, с.238, и ал-Xатиб ал-Багдади, I, с. 67, утверждают, что «ал-Мадина ал-Мудаввара» ал-Мансуром была впервые построена в мире по круглой форме. К. А. С. Кресвеллом, однако, зафиксировано 12 поселений, имевших круглые сооружения (К. А. С. Gгеswеll, A Short Account of Early Muslim Architecture, c. 172 — 173). Среди них им упомянут также Дарабджирд, который, по описанию арабских писателей (ал-Истахри, с. 123; Ибн Xаукал, с.194 — 195; ал-Мукаддаси, с. 428; Закарийа ал-Казвини, II, с. 126), был основан в доисламскую. эпоху, едва ли не в период царствования Ахеменидского царя Дария III. Дарабджирд имел круглую форму, был обнесен стеной с четырьмя воротами и рвом, в котором стояла вода и произрастала сорная трава настолько частая, что из этого рва с трудом могли бы выбраться оказавшиеся в нем человек или животное.

К. А. С. Кресвелл, основываясь на данные Хамзы ал-Исфахани о строительстве Дарабджирда ал-Хаджжаджом ибн Иусуфом (ум. в 86/714 г.) примерно за 50 лет до основания Багдада, считает его прототипом строения ал-Мансура. Однако это утверждение К. А. С. Кресвелла Дж. Ласснер ставит под сомнение, согласно которому принять его мнение невозможно не только потому, что нет свидетельств, подтверждающих предполагаемую реконструкцию стен Дарабджирда в Омайадское время, но и в связи с тем, что «трудно поверить только по историческим соображениям, чтобы этот незаметный провинциальный городок (town) мог быть прототипом огромной Аббасидской столицы» (Дж. Ласснер, с.132 — 133, 232, прим.6). По мнению Дж. Ласснера, таким прототипом, вдохновившем Аббасидов на строительство «Круглой мадины» ал-Мансура, скорее всего, мог быть Ктесифон, город «выдающихся сасанидских царей». Однако, как замечает американский исследователь, недостаточные археологические раскопки немецкой экспедиции на месте исторического Ктесифона не вскрыли необходимого материала, подтверждающего этот вывод (Дж.Ласснер, с.133).

Вследствие отсутствия достаточного археологического материала, а также письменных источников, можно будет высказать предположение (так же как на основе таких предположений по существу высказали свои взгляды К.А.С.Кресвелл и Дж.Ласснер), что при строительстве «ал-Мадины ал-Мудаввара» были использованы, по всей вероятности, достижения строительной мысли и искусства того времени и опыт предшествующих эпох, в частности, возможно, и эпохи Сасанидов, по строительству разных мест поселений и архитектурных сооружений в цепом, а не отдельного какого-либо архитектурного памятника. Не случайно, что строительные мастера и рабочие были завербованы едва ли не со всех провинций халифата (см. прим. 42). Как мы видели, не новой, а заимствованной является сама идея строительства сооружения ал-Мансура по кругу. Подобно строению ал-Мансура, Дарабджирд также был обнесен стеной с четырьмя воротами и рвом с водой. Васит окружали даже два рва (Йакут ал-Xамави, IV, с. 884). В самом центре строения, подобно Васиту (ал-Балазури, с. 290; Ибн ал-Факих ал-Хамадани, Глава о Басите Машхадской рукописи; ср. О. В. Цкитишвили, Город Васит по Машхадской рукописи труда Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, с. 283, 293, 329; Йакут ал-Xамави, там же, с.885), стояли «Золотой дворец» («Каср аз-захаб») и мечеть (ал-Йакуби, с. 240; ат-Табари, III, с. 321; ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.73, 107 — 109; Йакут ал-Xамави, I, с.683; текст ниже).

Более того, одинаковыми, очевидно, были дворцы и строения ал-Мансура, и Васита. Оба дворца завершались, например, достаточно высоким так называемым «Зеленым куполом» (ал-Куббат ал-хадра'). Любопытно, что одинаковыми были даже размеры площадей дворцов (400 х 400 локтей) и мечетей (200 х 200 локтей) резиденции ал-Мансура и Васита (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.107; Йакут ал-Xамави, IV, с. 885; текст, ниже; ср. О. В. Цкитишвили, Об одном сведении Ибн ал-Факиха ал-Хамадани).

Между прочим, эти данные письменных источников о Васите подтверждены археологическими раскопками в Васите (см. F. Safar, The Sixth Seasons Excavations, Cairo, 1945; Мухаммад Али Мустафа, Такрир ал-аввал, журн. «Сумир», т. 10, 1953, с. 73 — 85; О. Grabar, Al - Mushatta, Baghdad and Wasit, The World of Islam, Studies in Honor of Philip K. Hitti, ed. J. Kritzek and R. B. Winder, London, 1959, c. 98 — 108; Д ж. Ласснер, с. 273, прим. 1).

В то же время, как справедливо замечает Дж. Ласснер, комплекс строений дворца и мечети, а также ряда других административных зданий, был характерной чертой архитектурных сооружений восточных провинций Омайадского халифата, но не западных областей, за исключением Дамаска.

Иное дело, разумеется, каковы были объективные причины, а также политические мотивы необходимости основания новой столицы Арабской империи при вновь пришедших к власти Аббасидах. Об этих причинах и мотивах достаточно убедительно пишет Дж. Ласснер в своей книге, с. 121 — 137.

Цель, поставленная ал-Мансуром строительством «ал-Мадины ал-Мудаввара», и оправдание ее политического назначения хорошо видны по характеристике арабских авторов «Зеленому куполу» дворца резиденции халифа. Согласно их данным, ал-Куббат ал-хадра, Хадра Абу Джафара ал-Мансура, который был разрушен в «ту страшную ночь» седьмого числа месяца джумада ал-ахира 329 г. (10 марта 941 г.), когда шел проливной дождь, грохотал ужасный гром и светила сильная молния, являлся короной Багдада, знаменем страны и одной из больших гордостей Аббасидов (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 73; . Йакут ал-Xамави, I, с. 683 — 684; ас-Сули, с.229; Ибн ал-Джавзи, Мунтазам, IV, с. 317). Разрушение величественного купола дворца стало не только простым фактом исчезновения с лица земли грандиозного строения ал-Мансура (ср. ал-Мукаддаси, с. 120, согласно сведению которого во второй половине IV/X в. оно уже лежало в развалинах), но оно одновременно явилось также как бы предвестником окончательной потери Аббасидами светской, реальной власти. Как известно, спустя всего несколько лет после этого события в 334/945 г. Багдад был низложен и захвачен Буйдами. Но в свое время строение ал-Мансура, бесспорно, восхищало умы современников и оставляло на них глубокое впечатление. Этого добивался второй представитель той новой династии, которая только недавно пришла к власти на смену Омайадам в результате государственного переворота. По всему видно, восхищение вызывал также сам Багдад времен ал-Мансура в целом. Об этом красноречиво говорит рассказ Ахмада ибн Хариса ал-Харраза, хотя и переданный в форме литературной обработки, но, нет сомнения, отображающий фактическое положение дел (текст, с. 30). Легко себе представить, насколько впечатляющей могла быть столица Аббасидов второй половины II/VII1 в. для ее рядового посетителя, если о ее кварталах столь лестно и восхищенно отзывался даже император Византии.

Прав Дж. Ласснер, когда он, отвергая взгляды К.А.С.Кресвелла и X.П.Л.Оранжа о причине строительства мадины ал-Мансура по круглой форме, отмечает, что в данном мероприятии «халиф просто следовал за древней традицией строительства военных лагерей по круглому очертанию» (Дж. Ласснер, с. 238, прим. 19). На это обстоятельство, впрочем, прямо ссылается ат-Табари, указывая, что «четверо ворот мадины ал-Мансур сделал по расположению лагерей во время войн» (ат-Табари, III, с. 321; ср. Ибн ат-Тиктака, с.220; О.В.Цкитишвили, К истории города Багдада, с. 47).

Небезынтересно отметить, что строительство укреплений круглой и полукруглой формы, видимо, было типично для раннесредневековой Руси несколько позднего периода, конкретнее для Русского государства не позднее XI в. (см. П. А. Раппопорт, Очерки по истории военного зодчества Северо-Восточной и Северо-Западной Руси X — XV вв., МИА, 1965, № 105, с. 24).