146. ДОНЕСЕНИЕ ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО ПОСЛАННИКА И ПОЛНОМОЧНОГО МИНИСТРА РОССИИ В СИАМЕ И. Г. ЛОРИС-МЕЛИКОВА МИНИСТРУ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ РОССИИ М. И. ТЕРЕЩЕНКО

12/25 августа 1917 г.
Бангкок

Дополнение к телеграмме от 11/24 августа № 42.

Верительные грамоты, высланные из Петрограда, согласно телеграмме г. Доливо-Добровольского от 22 июня/5 июля с.г. за № 2858, 27 апреля кружным путем через Париж, благополучно прибыли в Банкок 3/16 августа и вручены мною е. в-ву королю сиамскому на торжественной аудиенции 9/22 августа с.г.

Церемониал был обычный. За мною заехал в придворной карете и с выездными в парадных ливреях директор департамента министерства иностранных дел и сопроводил меня и личный состав миссии, и.о. секретаря барона Врангеля и причисленного И. Ю. Шпигановича, в Большой дворец, где нас встретили чины двора и министр иностранных дел. Во дворе дворца был выстроен почетный караул королевской гвардии. Военной музыки, которая в таких случаях обыкновенно играет национальные гимны, не было. Король меня ожидал во внутреннем зале, куда я вошел с министром иностранных дел. Он был в форме своей гвардии и в сиамской ленте.

В своей речи, текст коей при сем прилагается ¹, я вкратце упомянул о совершившемся перевороте и установлении Временного правительства в России, признанного всеми народами, и представителем коего я ныне состою при е. в-ве. Далее, изложив высокогуманные международные принципы, провозглашенные нашим правительством, и воздав дань уважения народам, которые, не страшась террористических приемов тевтонской коалиции, не поколебались встать на сторону держав, борющихся за свободу и права человечества, я передал королю от имени Временного правительства, согласно его предписанию, горячий привет по случаю вступления Сиама в ряды этих держав. Текст телеграммы Вашей от 25 июля/7 августа № 9678, полученной здесь лишь 1/14 вечером, был передан мною министру иностранных дел на другое же утро, как я об этом донес телеграммой от 3/16.

Король в своем ответе, произнесенном на сиамском языке и переведенном мне тут же министром иностранных дел на английский язык, выразил искреннее удовольствие по поводу того, что превосходные дружеские отношения, искони существовавшие между Россией и Сиамом и никогда не помраченные какими бы то ни [272] было недоразумениями, сохранили всю свою силу и в эти дни. «Несмотря на перемену государственного строя России, нынешние ее отношения и международная ее политика, в этом ныне является полная уверенность, не подверглись изменениям; переворот коснулся лишь внутреннего ее режима» ².

Более того, «с высоким удовольствием познал он, что и основные цели и стремления Сиама столь тожественны с теми, которыми руководствуется Россия, защищая начала высших международных прав и нравственности, не допускающих ни господства над другими народами, ни отнятия у них национального их достояния, ни насильственного захвата чужих территорий, но признающих за всеми народами право свободного самоопределения».

«И теперь что Сиам стал союзником России в борьбе против германских принципов превосходства силы над правом, на которых Германия основывает свое величие в оправдание всего, что она совершила и еще намеревается совершить в противность началам разума, убеждения, благожелательства и человечности, благодаря коим цивилизация восторжествовала над варварством, — наши дружеские отношения, в этом я уверен, — сказал король, — станут еще более тесны и прочны».

Уверив меня в своей всегдашней готовности содействовать мне в поддержании и более тесном развитии существующих превосходных отношений между Сиамом и Россией, король в заключение просил меня представить Временному правительству сердечную благодарность за переданное ему от имени последнего высоко ценимое им радушное послание, коим Сиам признается союзником держав, борющихся за прочный мир и защищающих свободу всех народов.

После окончания церемонии король вступил со мной в более непринужденную беседу, во время которой подробно меня расспрашивал о событиях в России, особенно интересуясь личностью нового министра-председателя. Он просил меня, как я уже телеграфировал вчера, передать ему сердечный привет и наилучшие пожелания для успешного выполнения возложенной на него трудной задачи на благо России: «Хотя он его лично не знает, но все, что он слышал и читал о нем, возбуждает его восхищение и дает ему уверенность, что он сумеет преодолеть огромные трудности, воздвигающиеся на пути его деятельности».

Касаясь послереволюционных смут в России, я между прочим сказал королю, что Россия после удачно совершившегося переворота находилась в положении пациента, с которого, после успешной, но трудной операции, только что сорвали хлороформную маску и который, полуочнувшись, кидается, как зачастую бывает, во все стороны и наносит удары стоящим вокруг него и даже именно тем врачам, которые произвели над ним операцию и спасли его. [273]

После беседы, продолжавшейся довольно долго, я представил е.в-ву личный состав миссии и с тем же церемониалом отбыл обратно в миссию.

Лорис-Меликов

АВПРИ, ф. Японский стол, д. 1793, л. 65-67, подлинник, рус. яз.

Комментарии

1. См. АВПРИ, ф. Японский стол, д. 1793, л. 68-69 об., 70-71 об.

2. Там же, л. 72-72 об.