Записка бывшего первого секретаря русского посольства в Голландии Л. В. Урусова о положении Голландии и ее колоний

Политический эскиз

Вопрос о Голландии, как вопрос о ее дальнейшем существовании, до сих пор не обращавший на себя какого-либо особенного внимания великих держав, буде вообще таковому суждено появиться на международном политическом горизонте, может возникнуть по двум поводам: первый — географическое положение Голландии; второй — голландские Ост-Индские колонии.

Сомнения быть не может, что много других причин и политических осложнений могут так или иначе отразиться на дальнейшей судьбе этой маленькой страны — предвидеть их и предсказать нет возможности, как невозможно человеческой логикой указать точный путь политических событий и так часто меняющихся взаимоотношений мировых [181] держав. Но Голландия, носительница скромных идеалов, находясь в стороне от сильных политических течений, вне широкой сферы воздействия и интересов различных политических группирований, не представляя собой сколько-нибудь заметной величины в области военно-морской, тем самым более ограничена в своих внешних проявлениях, неизбежно действует по сокращенному масштабу и тем труднее может быть вовлечена в какую-либо рискованную политическую комбинацию. Ее политические интересы настолько ясны и настолько, в сущности, немногочисленны, что политика ее должна неизбежно идти по шаблону, определенному ее географическим положением, ее скромною ролью в концерте европейских держав и теми традициями и тем историческим наследством, которым справедливо гордится этот народ, вспоминая свою былую славу.

При рассмотрении вопроса о географическом положении Голландии, как могущего сыграть немаловажную роль в судьбе этой страны, приходится повторить старую истину, что Голландия находится на прямом пути возможного столкновения между Германией и Англией. Подобного столкновения, может быть, никогда и не будет, но уже призрак войны, ее учитываемая заранее возможность тяжелым гнетом отразилась на Голландии и предопределила ту подчиненную и часто неблагодарную роль, которая выпала на долю этой страны, очутившейся между молотом и наковальней. Под одной угрозою о нарастающем соперничестве этих держав маленькой Голландии, сдавленной с одной стороны неприютным морем, с другой охваченной еще более угрожающим соседом — Германией, приходится мириться с ролью государства-буфера и, наружно сохраняя благодаря экономической независимости весь авторитет власти, прислушиваться к пожеланиям, исходящим из Берлина. Так, например, в письме, будто бы посланном германским императором в 1904 г. королеве Вильгельмине, содержались понуждения принять действительные меры защиты голландского побережья против возможного нападения Англии. Несмотря на официальные и многократные опровержения подобного факта, предпринятые теперь голландским правительством дорогостоящие работы по сооружению в устьях рек и в некоторых других пунктах побережья Северного моря укреплений, не могущих быть оправданными с точки зрения голландских интересов невольно наводят на мысль о давлении со стороны Германии. Затем германский орудийный завод Круппа, несмотря на настойчивую конкуренцию французского завода Крезо, является в Голландии монополистом по поставке предметов своей специальности, хотя ходят слухи о том, что он сбывает в Голландию устаревшие модели. Наконец и в экономической жизни, например в вопросе о рейнских судоходных пошлинах, Германия сумела убедить Голландию принять свой невыгодный ей проект.

Голландия, что вполне естественно, находится в сфере преобладающего влияния Германии ²⁷⁷, но оттенок этого влияния заключается в том, что политические интересы Германии в этой сфере суть первостепенной, жизненной важности и не допускают ни возражения, ни изменения. Голландия, противопоставляя планомерному натиску Германии идею своей независимости, не выставляет, конечно, достаточно веского довода для остановки немецкого Dranga (Натиск (немец.)), которое скажет свое властное слово в момент нарушения европейского мира.

Голландская территория будет занята германскими войсками. [182]

Вопрос о сопротивлении Германии, наподобие мобилизации Бельгией в 1870 г. 180-тысячного корпуса, Голландией в силу многих причин вовсе и не ставится — она уже заранее примирилась со своею пассивно-страдательною участью при вспыхнувшей войне. Но, желая сохранить хоть тень независимого образа действий, голландцы выработали целую систему каналов, дамб и шлюзов, позволяющих им при переходе немецкой армии через голландскую границу немедленно затопить часть страны, прилегающую к Зюдерзее и Северному морю, и, охранив от германской оккупации находящийся в этой части страны Амстердам, представлявший во время выработки этого плана и представляющий еще до сих пор, несмотря на конкуренцию со стороны Роттердама, экономическую столицу Голландии, направить таким героическим способом непрошенных гостей по пути, не выбранному немцами, но указанному им голландцами. Но зальют ли или нет голландцы свои луга, положение их едва ли изменится: никто не собирается воевать с Голландией, а раз территория ее нужна для прохода или стоянки войск, германская армия поступит так, как повелевает ей интерес Германии, а не желание Голландии.

Положение Нидерландского королевства может стать действительно критическим только после войны, когда царствовавшее в Европе до сей поры равновесие, которым только и жила Голландия, будет нарушено и восстановлено затем на каких-либо иных основаниях. Ретушировка карты Европы, если таковая будет тогда произведена, конечно, может вовсе и не коснуться Голландии, которая и продолжит свое существование над (Так в тексте, следует: под) главенством Оран-Нассаусского дома. Но если Германская империя сохранит после военных испытаний свое великодержавное значение, то можно предположить, что, заняв при первых выстрелах часть голландской территории и наиболее важные стратегические л экономические пункты, она при заключении мира вряд ли согласится очистить занятые места, которые затем и будут, вероятно, официально за нею закреплены, что естественным образом округлит ее разрастающиеся владения. Следует отметить, что в ряду других возможных земельных приобретений Германии голландская территория представляется наиболее ценной в стратегическом смысле, так как устранит завесу, отделявшую ее от Англии, совершенно укрепит ее положение на Северном море и предоставит полное господство над всем протяжением до впадения в море рек, протекающих по германской земле.

Отношение Голландии к Германии определяет до известной степени ее отношения к другим ближайшим соседям.

Англия, являясь опасностью для Голландии лишь постольку, поскольку всякая большая держава является угрозой существования мелких государств, сумела установить с последней наилучшие отношения. Не претендуя на роль официальной защитницы или покровительницы, Англия, несомненно, заинтересована в сохранении Голландией своей независимости, Голландия же видит в Англии врага Германии, отсюда известная общность интересов, которая с годами и благодаря весьма сильно развитым торговым связям ширится и крепнет. На дружественные отношения метрополий оказывают влияние также и прочно установившиеся отношения колониальные, обе державы не первое столетие имея (Так в тексте, следует: имеют) в близком соседстве свои важнейшие колониальные владения.

К Франции Голландия расположена, несмотря на коренное несходство национальных характеров. Тень Наполеона еще витает в [183] голландском тумане, и голландцы, превозносящие своих великих людей, преклоняются и симпатизируют стране, произведшей миру такого гениального человека, который был одно время императором их предков. Быть может, голландцы думали еще не так давно найти защиту, помощь или поддержку во Франции, числящейся официальным недругом надвигающейся на них Германии, но 1870 год, политика уступок и беспристрастное сравнение боевых качеств германской и французской армий, сильно охладили на этот счет и без того не увлекающихся голландцев, продолжающих, несмотря на это, культивировать свои французские симпатии.

Бельгию в Голландии не долюбливают — все не могут забыть восстания 1830 г. и ее отделения от Голландии.

Россия имеет в Голландии лишь экономические интересы. Сырые продукты, вывозимые из нашей родины на иностранных пароходах, стекаются в Амстердам и Роттердам, откуда, потеряв свое русское происхождение они расходятся по всему миру. С другой стороны, свободная часть голландского капитала охотно ищет помещения в русских ценных бумагах, приносящих по сравнению с ценностями иных держав более значительный процент. Вопросов политического свойства у России и Голландии сообща нет.

К историческому наследству Голландии относятся ее колонии. К области прошлого же относится вопрос, каким образом богатейшие острова Ост-Индского архипелага до сих пор остались под владычеством маленькой, слабой и далекой Голландии? Под влиянием каких причин зоркая и жадная Англия в стремлении своем захватывать благодатнейшие места земного шара прошла мимо этих берегов, почему Франция в эпоху расцвета, умножая свои колониальные владения, пренебрегла этими многообещавшими угодьями? Приходится считаться только с фактом голландского владычества над этим громадным краем, во много раз превосходящим по пространству и по количеству населения саму метрополию и благодаря каковому Голландия живет, богатеет и находит обширное поле деятельности для излишка своего населения.

Голландия по качеству почвы и условиям жизни является страною обделенной и небогатой. Вековой борьбой с морем голландцы отвоевали некоторое количество низменных мест, обращенных затем в луга, представляющих ныне наиболее плодородную часть территории; остальная же почва в Голландии, главным образом bruyеre (Здесь: болотистая, поросшая мелким кустарником земля (франц.)), годная только для пастьбы овец; для приведения ее в культурный вид, что, очевидно, уже давно сделано для весьма большой площади, требуется огромный труд и весьма крупный капитал; и землевладелец и земледелец, преимущественно фермер-скотовод довольствуются скромною двухпроцентною прибылью, которая не поддается увеличению, так как уже всюду введена интенсивная система хозяйства. Жалованье чиновников — самое ничтожное, например, министр-президент получает в год 12 тыс. флоринов (24 000 франков). Выгодно работают только те, кто так или иначе заинтересован во все увеличивающейся деятельности Амстердамского и Роттердамского портов. С другой стороны, налоги разного рода — подоходный, поземельный, на дома, на леса, на лошадей и т. д., настолько артистически разнообразны и настолько велики и проявляют такое стремление к увеличению, что даже бережливые и неприхотливые голландцы не смогли бы сохранить свои скромные состояния, если бы они одновременно не являлись бы обладателями более или менее крупных капиталов, в свое время выработанных и вывезенных из колоний. [184]

Кроме того, наследственный закон, не допуская права лишения наследства и учреждения майората, предоставляет равные части брату и сестре, что дробит и без того некрупное земельное имущество. Если прибавить к этим соображениям ежегодно увеличивающуюся плотность населения, то приходится констатировать, что колонии являются для Голландии обетованной страной, где находит применение к разрастающемуся и крайне прибыльному плантаторскому делу энергия и силы тех лиц, которые не могут найти работы или занятий в метрополии, и откуда сама Голландия черпает крупные доходы, дающие ей возможность сохранять свое независимое положение в ряду европейских держав и расширять с успехом свою экономическую политику. Посему связь, существующая между столь неравными частями Нидерланд, крайне жизненна. Колонии являются для Голландии не только средством для безбедного существования, но и осью, на которой держится ее политическая и экономическая жизнь. Министерство колоний является важнейшим правительственным органом, где сосредоточены насущные интересы страны и населения, так как огромное большинство капиталов, происхождение которых, как сказано выше, тесно связано с экономическим развитием колоний, вложено и продолжает вкладываться в эксплуатацию их естественных богатств.

Но колонии, являясь источником доходов для голландского правительства, одновременно являются и источником немалых опасений. При их крупной ценности, при их отдаленности и почти совершенной беззащитности, они могут стать легкой добычей какой-либо державы, ищущей новых колонизационных мест и готовой воспользоваться сознанием своей силы и возможною безнаказанностью, чтобы приобщить к своим владениям столь лакомый кусок.

Едва ли какая-либо из европейских держав при нынешних политических условиях решится пойти этим опасным путем: первый шаг, первая попытка к захвату Ост-Индских колоний неизбежно повлекла Сы за собой нарушение европейского равновесия, так как остальные державы не могли бы примириться ни с самим фактом захвата, ни с столь крупным земельным приращением в одностороннюю пользу одной из них. Вслед за захватом этих островов державе-захватчице пришлось бы выдержать нападение или ряд комбинированных нападений со стороны возмущенной Европы, на что едва ли отважится какая-либо из них, гак как все они уязвимы в своих собственных границах и придают высокое и справедливое значение царствующему ныне миру. Северо-Американские Соединенные Штаты, до сей поры еще вмещающие новых иммигрантов и с неослабным вниманием следящие за политическими неурядицами республик Южной Америки, не заинтересованы вовсе в приобретении каких-либо новых за тихоокеанских колоний. Из мировых держав лишь Япония может угрожать мирному существованию Явы, Суматры и Борнео под владычеством Голландии. Для роли завоевателя Ост-Индских островов у нее все данные: 1) сильный флот, 2) островное положение, 3) отдаленность от сильных соседей. Условия же захвата также крайне благоприятны ввиду розни, существующей между европейскими державами, и вероятного отсутствия сопротивления. Франция сократила до необходимого минимума наличность своего флота в Индо-Китае, находя, и совершенно справедливо, что в этих морях стоит лишь держать флот, способный быть противуставленным японскому; в противном случае, несколько боевых единиц, ослабляя только европейскую эскадру, не представляют по тамошним условиям действительной силы. Английская эскадра, находящаяся в этой части света, также не может [185] идти в количественном сравнении с японским флотом. Сама же Голландия имеет у колоний несколько крейсеров и броненосец, что вполне достаточно для наблюдательной службы и для мелких карательных экспедиций, предпринимаемых иногда против туземных племен, но эти слабые силы не смогут оказать и попытку противодействия соединенному японскому флоту. Путь Японии к голландским колониям открыт широко. Не ожидая сопротивления со стороны самой владелицы колоний, она может опасаться лишь одного: возмущенные дерзким захватом великие державы направят свои соединенные флоты на выручку Голландии и на последующий, быть может, разгром, по мере возможности, Японии. Но и в таком маловероятном случае, по наказании Японии, получит ли Голландия обратно свои колонии в полной неприкосновенности и в прежнем объеме?

Соображения ближайшего соседства Кореи, быть может некоторые опасения непривычного для японцев тропического климата и более чем вероятное нежелание японского правительства затронуть существеннейшие интересы какого-либо, хотя бы и самого беззащитного государства Европы, в сознание которой постепенно проникает мысль об угрожающей старому миру «желтой опасности» — на долгое, вероятно, время отвлекли внимание Страны Восходящего Солнца от голландских колоний. Но приходится все-таки констатировать, что политически развитая, сильная и желающая играть мировую роль Япония, представляющая в настоящее время могущественнейшую державу на Дальнем Востоке, является постоянным угрожающим фактором для интересов тех европейских держав, которые, подобно Голландии, не в состоянии ни единолично встать в защиту своих отдаленных колоний, ни найти таковую защиту, бескорыстную и действительную, в союзе или соглашении со своими европейскими соседями.

Резюмируя вышесказанное с точки зрения русских интересов, можно прийти к заключению, что России безразлично, при наличности исключительно экономических интересов, какой флаг будет разпеваться на Амстердамской и Роттердамской гаванях. Географическое положение этих портов, в особенности Роттердама, настолько удачно и благоприятно для дальнейшего их развития, что германское обладание, в особенности принимая во внимание финансовые ресурсы и высокую степень культуры этой нации, является лишь залогом их многообещающей будущности и не должно отразиться как-либо неблагоприятно на интересах вывоза русского сырья. В принципе, конечно, Голландия, фактически независимая, могла бы сыграть роль пешки или мелкого козыря в политической игре между Германией и Россией или какой-либо другой великой державой. Но едва ли возможно будет перейти от слов к делу и придать Голландии какую-либо реальную политическо-международную ценность, которую она в настоящее время не имеет. Германия слишком заинтересована в сохранении, в усилении своего поглощающего положения в этой стране и никогда не допустит, чтобы какая-либо другая держава усилила, в прямой ущерб германскому, свое влияние в Голландии; она неизбежно примет скорые и действительные меры для выяснения положения, а рисковать многим для приобретения того малого, что представляет голландская независимость или голландская благодарность, едва ли в интересах России.

Для противодействия видам Германии, для избавления ее от германской опеки сравнительно действительным средством было бы объявление Голландии нейтральной — таким способом великие державы поручились бы за ее неприкосновенность и целость. Но независимо от [186] вопроса, насколько успешны были бы старания держав достигнуть единомыслия по сему предмету, приходится заметить, что голландское правительство неоднократно заявляло, что оно находит оскорбительной для национального достоинства мысль о голландском нейтралитете.

Предоставляя Голландию ожидающей ее участи, так же как и ее Ост-Индские колонии, существование которых интересует Россию только в самых общих чертах с широкого полета мировой державы и то скорее всего как вопрос — кто будет их сильным обладателем, Россия в политических своих расчетах может воспользоваться этой странной (Так в тексте, следует: страной) для возможной компенсации Германии. При решении какого-либо крупного международного вопроса, если будет справляться тризна и раздел имущества какого-либо политического тела, причем в выгоде России будет устранить или ограничить долю участия Германии в этом деле, для сосредоточения внимания этой державы по двум направлениям н неизбежного тем ослабления силы стремления каждого из них — Голландия может сыграть роль западной приманки, в то время как на Востоке Россия будет вершить свои державные дела.

Август 1910 г.

Кн. Урусов

София.

АВПР, ф. Канц., 1910 г., д. 80, лл. 58-63 об. Подлинник.

Комментарии

277. Голландия не находилась «в сфере преобладающего влияния Германии», а ориентировалась на Англию, с которой была связана общностью колониальных интересов, игравших очень важную роль в политической жизни Нидерландов. Л. В. Урусов, акцентируя основное внимание в записке на «германской угрозе», несомненно допустил некоторое преувеличение в отношении распространения влияния Германии на Голландию, где очень сильны были антинемецкие настроения.