№ 234

Милостивый государь граф Михаил Николаевич!

Положение на Филиппинах становится более и более тревожным, и распространяемые официальною прессою известия о многочисленных победах, якобы одержанных американскими войсками, не вводят более в заблуждение никого. Все, чего удалось достигнуть генералу Отис с находящейся в его распоряжении армией в 30 000 человек, это — освободить город Манилу и его окрестности на протяжении 10 — 12 миль от шаек филиппинцев, не перестававших беспокоить американские войска. Дабы, однако, достигнуть означенного результата, им пришлось потратить 2 месяца непрестанной борьбы, стоившей им до 1300 человек убитыми и ранеными. Американские войска встретили повсюду самое серьезное и, можно сказать, совершенно неожиданное сопротивление. Армия Агвинальдо, которой генерал Отис хотел дать хороший урок, понесла лишь незначительные потери, и ее отступление перед американскими силами может и, по-моему мнению, даже должно быть рассматриваемо не иначе, как стратегический план, принятый, по-видимому, филиппинскими предводителями для избежания решительного сражения, на успешный исход коего они вряд ли могли бы рассчитывать, и увлечения своих противников в глубь страны, в горы, где их знакомство с местностию и их специальные военные способности могли бы обеспечить за ними серьезные преимущества.

Означенные известия столь тревожного характера, получаемые с Филиппин за последнее время и сообщаемые публике по возможности в наиболее успокоительном виде, не могут не внушить федеральному правительству самых живых и вполне понятных опасений. Действительно, положение, вне всякого сомнения, представляется весьма серьезным. По отзывам специалистов, для продолжения кампании с шансами на успех потребовалась бы армия по крайней мере в 100 тыс. [446] человек, я даже при таком условий борьба должна бы быть весьма продолжительна. Федеральное же правительство может располагать как для означенной цели, так равно и для оккупации Кубы и Порто-Рико, где положение равным образом далеко не может считаться удовлетворительным, лишь 65 000 человек, предоставленными ему конгрессом, причем, конечно, известное количество войск должно остаться для поддержания порядка в Соединенных Штатах. Правда, согласно постановлению конгресса, президент имеет право сделать призыв волонтеров в количестве 35 000 человек, но на означенную меру г-н Мак Кинлей и его советники решатся только в крайнем случае, дабы не вызвать среди публики преждевременного неблагоприятного для них впечатления. Большинство из американских войск, находящееся в настоящее время на Филиппинах, состоит из волонтеров, завербованных исключительно на время войны против Испании, которых недавняя ратификация испано-американского мирного трактата обязывает федеральное правительство распустить после прекращения военных действий против означенной страны. Они громко требуют разрешения вернуться на родину, и правительство не может не удовлетворить их законных претензий. Волонтеры будут заменены солдатами регулярной армии, которые равным образом выказывают мало желания быть посланными на Филиппины не из страха перед опасностями, представляемыми войною с полудикими филиппинцами, но из боязни убийственного климата страны, стоившего американцам уже стольких жертв.

Несмотря на все старания президента Мак Кинлей и федерального правительства внушить общественному мнению, что они вполне хладнокровно и с уверенностью смотрят на окончательный результат кампании против филиппинцев, нельзя не быть пораженным тем состоянием нервности и беспокойства, которое овладело стоящими у власти лицами и которое им даже не удается скрыть от мало-мальски проницательного наблюдателя. Положение, повторяю, представляется в высшей степени серьезным. Вовлеченное в это почти безвыходное положение федеральное правительство не может, несмотря на все свое желание, оставить без решения филиппинский вопрос, не рискуя серьезно скомпрометировать свой престиж как в глазах Европы, так и перед своей собственной страной. Соединенные Штаты принуждены, таким образом, выносить в течение неопределенного времени тяжесть весьма обременительной войны, которая готовит им, по моему мнению, наряду с громадными затруднениями многочисленные разочарования.

После блестящих, но легких успехов, одержанных во время испано-американской войны, американским народом овладело чувство чрезмерной гордости, безграничной самоуверенности и, я позволю себе прибавить, некоторого презрения ко всему неамериканскому, и означенное настроение не оказалось без влияния на президента и федеральное правительство. Высказываемые государственными людьми этой страны мнения были проникнуты этим настроением, и здешняя пресса, идя дальше по этому пути, заявляла с убеждением, что Соединенные Штаты являются первой и самой могущественной страной в мире и что даже коалиция целой Европы не может устрашить их, потому что они достаточно сильны, чтобы противостоять каким бы то ни было случайностям. Это настроение ума и эта самоуверенность дали себя чувствовать особенно при мирных переговорах в Париже, во время которых, как в. с-во изволите припомнить, американские уполномоченные выказали себя чрезвычайно надменными и не идущими решительно ни на какие уступки, Овладевая мало-помалу всеми правительственными сферами, начиная от президента Мак Кинлей, [447] настроение это весьма легко могло вы представить серьезные неудобства для отношений Соединенных Штатов к прочим державам, и представителям некоторых государств в Вашингтоне приходилось во многих случаях выказывать значительную долю терпения, такта и меры, дабы избежать, чтобы вопросы, представляющие зачастую совершенно второстепенный интерес, не приняли, благодаря высокомерному и почти агрессивному образу действий федерального правительства, маложелательных размеров. Я разумею в данном случае представителя Германии, положение коего здесь за последнее время сделалось одним из самых трудных и щекотливых.

События, происшедшие на Филиппинах, трудности почти непреодолимые, которые встречают там американцы, энергичное сопротивление филиппинцев, которых надеялись покорить весьма быстро и конец подчинения которых ныне так трудно предвидеть, многочисленные неудачи, которые здесь тщетно стараются скрыть, американские войска, истощенные ежедневными сражениями и болезнями, отсутствие твердо определенного плана, более чем сомнительное будущее, — все означенные факты возымели, однако, на президента и на федеральное правительство влияние, которое я позволю себе назвать спасительным. Действительно, необходимость признать в глубине души свое сравнительное бессилие по отношению к такому противнику, как Агвинальдо и его полудикие толпы, заставила как членов правительства, так и здешнюю прессу значительно понизить свой тон. В этом отношении последние события на Филиппинах оказали Соединенным Штатам действительную услугу, рассеяв некоторые опасные мечтания, которые могли увлечь их на путь новых и нежелательных приключений. Поэтому я с удовольствием отмечаю тот факт, что за последнее время федеральное правительство, которое, впрочем, никогда не переставало относиться к России и ее представителю в Вашингтоне с самой изысканной любезностию и весьма доброжелательно, выказывает большую умеренность и обнаруживает крайнее миролюбие в своих сношениях с моими различными коллегами. Должно, однако, не без удивления заметить, что Великобритания является единственной державой, которая не извлекает выгод из явно миролюбивых тенденций, выказываемых в настоящее время Соединенными Штатами. Я имел честь сообщить в. с-ву в одном из предшествующих моих донесений, что вашингтонский и сэнт-джэмский кабинеты пытались после неуспеха англо-канадо-американской комиссии ⁵³⁵ найти modus vivendi, позволивший бы избегнуть в пределах возможности столкновений между американцами и канадцами на границе Аляски. Переговоры, происходившие по сему предмету между Вашингтоном, Лондоном и Канадой, не привели ни к какому практическому результату; положение остается, таким образом, неизменным, и с ним возможность новых нежелаемых столкновений на границе.

Примите, м. г., уверение в отличном моем почтении и совершенной преданности.

Кассини

АВПР, ф. Канц., 1899 г., д. 110, лл. 117-121 об. Подлинник.

Комментарии

535. Речь идет об англо-американской комиссии, занимавшейся урегулированием пограничных споров в Канаде. Комиссия прекратила свою работу 20 февраля 1899 г. (см. прим. 518).