№ 228

Донесение А. П. Кассини М. Н. Муравьеву о ратификации сенатом США Парижского мирного договора и о положении на Филиппинах

№ 10

5 (17) февраля 1899 г.
Вашингтон

Милостивый государь граф Михаил Николаевич!

Мирный трактат между Соединенными Штатами и Испанией, подписанный в Париже 28 ноября (10 декабря) минувшего года, был ратификован 25 минувшего января (6 февраля) в сенате большинством 57 голосов против 27.

Я позволю себе напомнить в. с-ву по сему случаю, что, согласно конституции Соединенных Штатов, ратификация трактата должна быть принята большинством, состоящим из двух третей присутствующих сенаторов, принимающих участие в голосовании. Как я уже имел честь сообщать вам, м. г., в моих предшествующих донесениях (См. док. № 221, 222, 223, 225), до последней минуты было невозможно высказаться определенно относительно того, одержат ли сторонники политики расширения [438] президента Мак Кинлей верх над своими противниками, число которых возрастало весьма быстро. Во всяком случае нервность и беспокойство в Белом Доме были весьма заметны, несмотря на старания президента и его министров казаться спокойными и уверенными в. успехе. Минута была важная и решительная как для г-на Мак Кинлей, так и для лиц, его окружающих; действительно, отказ сената ратификовать испано-американский трактат равнялся бы официальному и окончательному осуждению политики империализма и территориального расширения, главой которой является президент Мак Кинлей и которая встречает столь многочисленных, ярых и убежденных противников. Еще накануне заседания сената, в котором должен был быть решен важный вопрос о ратификации, надежды на успех были, по собственному признанию некоторых сторонников г-на Мак Кинлей, весьма сомнительны. Многие сенаторы, на которых правительство считало себя в праве рассчитывать, выказывали себя весьма нерешительными и даже скорее склонными подать голос против ратификации. В этот психологический момент в Вашингтоне было получено поражающее известие о том, что Агвинальдо и филиппинцы произвели нападение на американские войска, расположенные в Маниле и ее ближайших окрестностях, и что после отчаянного сражения инсургенты принуждены были отступить, благодаря «непобедимой храбрости американских солдат и стратегическим способностям их начальников». Означенное известие произвело на жителей Вашингтона неописуемое впечатление. Агвинальдо пользовался здесь репутацией тонкого, умного и ловкого человека. Он был отлично осведомлен о господствующих здесь течениях общественного мнения через посредство своего официозного агента в Вашингтоне; он должен был, следовательно, знать, что ратификация мирного трактата была более чем сомнительна и что возможный отказ в ратификации был, очевидно, в его пользу. Как мог он допустить поэтому громадную ошибку атаковать американские войска накануне заседания сената и поставить таким образом противников ратификации трактата и, следовательно, его невольных, но действительных союзников в это более чем ложное положение. В самом деле, три колеблющихся сенатора, голоса которых должны были решить участь трактата, высказались в последнюю минуту в пользу ратификации, которая, как я имел честь сообщить выше в. с-ву, была принята большинством трех голосов.

Более чем вероятно, что без этого столь несвоевременно вызванного Агвинальдо инцидента трактат до сих пор ожидал бы своей ратификации.

Примите, м. г., уверение в отличном моем почтении и совершенной преданности.

Кассини

АВПР, ф. Канц., 1899 г., д. 110, лл. 34-36, Подлинник.