№ 225

Донесение А. П. Кассини М. Н. Муравьеву о политической борьбе в США в связи с ратификацией Парижского мирного договора

Милостивый государь граф Михаил Николаевич!

Со времени последней моей экспедиции к в. с-ву от 7 сего января (Из отправленной Кассини 7 января 1899 г. дипломатической почты в сборнике публикуются док. № 251 и 252) политическое положение в Вашингтоне мало в чем изменилось. Вместо того чтобы выясниться, оно, наоборот, скорее запуталось и осложнилось. Тем не менее один из вопросов, наиболее занимающих как федеральное правительство, так и общественное мнение в этой стране, сделал шаг вперед и приближается к разрешению; я говорю о ратификации испано-американского мирного трактата. Благодаря препятствиям, которые систематически ставились в сенате противниками ратификации, и поразительной нерешительности, характеризующей принятый ныне президентом Мак Кинлей и членами его кабинета образ действий, вопрос о ратификации грозил быть отложенным на неопределенное время. Г-н Мак Кинлей и федеральное правительство поняли, однако, в конце концов, что подобное откладывание со дня на день должно иметь свои пределы и что, уклоняясь долее, чем следовало, от принятия какого-либо определенного решения, правительство рискует запутать еще более уже без того весьма затруднительное положение, в котором оно находится. Президент решился поэтому открыть огонь, и 25 сего января (6 февраля) в сенате начнутся прения по вопросу о ратификации трактата, которые решат его участь. Как я уже имел честь сообщать в. с-ву, борьба между двумя партиями — стоящей за политику территориального расширения президента Мак Кинлей и порицающей означенную политику — предстоит самая горячая. Помимо решения вопроса о том, будет ли мирный трактат ратификован или нет, предстоящие дебаты и решения, которые будут на них приняты, будут иметь громадное значение, так как дадут народу возможность услышать, наконец, мнение сената о политике территориального расширения, на участь которой оно будет иметь окончательное влияние. Ко времени получения настоящего донесения в. с-во изволите без сомнения уже узнать по телеграфу о результатах заседания сената 6 февраля; в настоящее же время никто в Вашингтоне, и прежде всего сам президент Мак Кинлей, не может предвидеть, каковы они будут в [434] действительности. Еще незадолго перед сим здесь существовала полная уверенность, что в пользу ратификации трактата выскажется требуемое большинство сената. С тех пор дело приняло другой оборот, значительно менее благоприятный для сторонников ратификации, и последние события на Филиппинах ⁵²⁰, конечно, немало способствовали ободрению и сплочению в сенате партии противников расширения, считающей среди себя людей весьма замечательных, влиятельных и убежденных в справедливости защищаемого ими дела. Здесь уверяют, что в последнюю минуту президент Мак Кинлей решится, по всей вероятности, пойти на некоторые уступки, заключающиеся в принятии федеральным правительством обязательства, по коему оно отказалось бы пред лицом страны от политики расширения. На этих условиях оппозиция согласилась бы одобрить мирный трактат, который мог бы быть тогда ратификован президентом. Как все люди слабого характера, г-н Мак Кинлей считается весьма упрямым, и ему стоит большого труда сознаться, что он выказал в делах внешней политики недостаточно предусмотрительности и благоразумия и, несмотря на расточаемые ему со всех сторон разумные советы, был увлечен советами людей без убеждений, поддерживавших его в его честолюбивых замыслах. Соглашаясь на требование оппозиции и допуская принятие сенатом вышеупомянутого заявления, президент сознался бы, что он избрал неверный путь и неосторожно скомпрометировал как интересы, так и достоинство Соединенных Штатов, поставив их по отношению к филиппинскому вопросу в безвыходное положение. Такого признания своих ошибок трудно ожидать от человека, стоящего у власти, весьма преданного, я не сомневаюсь, своей стране, но в высшей степени честолюбивого и тщеславного. К тому же, осуждая сам политику территориальных приобретений и сознаваясь в своих ошибках, г-н Мак Кинлей должен отказаться от своей любимой мечты, а именно, быть вновь избранным президентом по истечении срока, на который он был назначен. С другой стороны, нужно так или иначе выйти из того безвыходного положения, в котором находится федеральное правительство. Если, как обыкновенно предполагают, сенат после бурных прений кончит тем, что одобрит трактат и обеспечит таким образом его ратификацию, то правительство принуждено будет найти какое-либо решение для филиппинского вопроса. Если же благодаря усилиям противников политики расширения, мирный трактат не будет одобрен сенатом, то состояние неизвестности со всеми вытекающими из него последствиями, а может быть и опасностями, господствующее ныне, будет поневоле продолжено до 5 марта, когда президент может созвать экстраординарную сессию сената, который будет состоять на этот раз из вновь избранных сенаторов, поддерживающих политику г-на Мак Кинлей. В таком случае одобрение трактата сенатом и ратификация его будут вне сомнения.

Примите, м. г., уверение в отличном моем почтении и совершенной преданности.

Кассини

АВПР, ф. Канц., 1899 г., д. 110. лл. 21-23 об. Подлинник.

Комментарии

520. Очевидно, речь идет о принятии конституции Филиппинской республики (Малолосская конституции) 23 января 1899 г. Президентом республики был избран Эмилио Агинальдо, подтвердивший непреклонное стремление филиппинцев добиваться полной независимости. События на архипелаге вызвали в США новую волну выступлений противников империалистической политики Мак-Кинли, демонстрировавших свою солидарность с молодой Филиппинской республикой и ее правительством.