№ 211

Милостивый государь граф Владимир Николаевич!

Как я имел честь сообщить в. с-ву в донесении моем от 15 сего октября за № 29 ⁵⁰² и в секретной телеграмме от 19-го числа того же месяца (См. док. № 207), политическое путешествие президента Мак Кинлей в некоторые большие центры Союза и овации, устроенные ему населением, имели непосредственное и решительное влияние на инструкции, коими были снабжены собранные в Париже американские комиссары. Вполне убежденный, что горячий прием, оказанный ему во время означенного путешествия, явился лучшим доказательством тех чувств, которые питает к нему американский народ, и главным образом того, как он относится к внешней политике, с которой выступило американское правительство, президент Мак Кинлей круто переменил свой образ действий и от неуверенности и колебаний, с коими он смотрел на события по окончании испано-американской войны, перешел к самым крайним и окончательным решениям. Едва вернувшись в Вашингтон из своего путешествия в Омаха и Чикаго, президент отправил новые дополнительные, инструкции американским комиссарам в Париже с предписанием настаивать на уступке Соединенным Штатам всего Филиппинского архипелага.

Как только известие о новых требованиях, предъявленных федеральным правительством, распространилось в этой стране, со всех сторон поднялись многочисленные и притом авторитетные голоса, строго разбирающие новую политику, принятую президентом Мак Кинлей. Политические деятели, пользующиеся всеобщим уважением, как сенаторы Хор и Моррель (senators Hoar & Morrell), известный Карл Шурц (Charles Schurz), епископ Нью-Йорка Поттер (Potter), один из наиболее популярных людей в Соединенных Штатах, и многие другие выступили с речами, в коих подвергали самой строгой и беспощадной критике политику территориального расширения и важные решения, принятые в этом направлении за последнее время федеральным правительством. Заслуживающим внимания является три этом то обстоятельство, что большинство из означенных ораторов принадлежит к республиканской партии, находящейся ныне у власти. Если такие лица, как выше мною перечисленные, решаются осуждать в сильных выражениях новое направление политики президента Мак Кинлей и федерального правительства, то вполне естественным является вопрос, в каком положении окажется правительство Соединенных Штатов в том случае, если предстоящие выборы обеспечат за демократической партией, за немногими исключениями противной идеям территориального расширения, большинство в сенате, призванном утвердить будущий испано-американский договор, который по основным законам страны может быть ратификован президентом лишь при согласии на это двух третей сената. Хотя торжество демократической партии на выборах 8 ноября [404] представляется мало вероятным, тем не менее оно не является невозможным и во всяком случае имело бы самым серьезные последствия. Мирный трактат мог бы быть подписан в Париже, он мог бы быть даже утвержден испанским кортессом, но ратификация его президентом Мак Кинлей встретила бы при подобных обстоятельствах значительные затруднения и во всяком случае затянулась бы на неопределенное время. Даже американская пресса, которая в значительной степени способствовала успеху недавнего путешествия президента и благодаря английскому золоту сильно поддерживала правительство в его стремлениях к территориальному расширению, является значительно более сдержанной и менее заносчивой по отношению к Испании с тех пор, как президент окончательно высказался за присоединение Филиппинских островов. Это обратное движение возникло, однако, слишком поздно и не может изменить ни в чем уже принятые решения. Здесь существовало убеждение, что Соединенные Штаты предложат Испании принять на себя в видах вознаграждения долг, лежащий на Филиппинах и составляющий сумму около 40 млн. долларов. Это предположение, как оказывается, лишено основания. Федеральное правительство предложит, как говорят, Испании принять на себя возмещение всех тех расходов, которые были произведены испанским правительством для внутренних улучшений на Филиппинских островах, как-то: расширение портов, устройство и содержание маяков и проч., и которые представляют относительно весьма незначительную сумму. Я, однако, не допускаю мысли, чтобы таково было действительное намерение американского правительства, так как в таком случае Соединенные Штаты, лишив Испанию силою оружия Кубы, Филиппин, одного из Марианских островов и Порто-Рико, который один может служить широким возмещением за произведенные федеральным правительством во время войны издержки, оставили бы на долю Испании, противно существующим прецедентам и установленным обычаям, лишь подавляющую тяжесть долгов ее прежних колоний. Оценивая по достоинству громкие фразы о гуманности, справедливости и бескорыстии, которыми за последнее время столь часто злоупотребляли президент Мак Кинлей и его советники, я тем не менее считаю едва ли допустимым, чтобы правительство Соединенных Штатов выказало себя настолько несговорчивым и, можно даже сказать, жестоким по отношению к угнетенной и разоренной Испании. Как бы то ни было, вопрос о Филиппинских островах, касающийся главным образом держав, имеющих интересы на Дальнем Востоке, приходит к окончательному решению. Признавая сохранение status quo ante bellum (Состояние, которое было до войны (лат.)), конечно, за наиболее желательное решение означенного вопроса, я, тем не менее, с трудом могу допустить, чтобы обессиленная, деморализованная н истощенная Испания, в случае даже если бы Соединенные Штаты отказались от своих требований, столь же чрезмерных, как мало основательных, могла когда-либо собственными средствами вновь утвердиться на Филиппинах, которые она с таким трудом старалась удержать под своим владычеством в то время, когда испанское правительство обладало значительным флотом и, главным образом, когда инсуррекционное движение не принимало столь значительных размеров, как теперь. По моему мнению, удачное выполнение означенной задачи было бы гораздо выше сил испанского правительства и явилось бы для него источником непреодолимых трудностей и разочарований. Что касается вопроса о переходе Филиппинских островов, будь то полностью или в значительной степени во владение Соединенных Штатов, то я имел [405] честь несколько раз сообщать в. с-ву мое мнение относительно того, что тогда являлось лишь простым предположением и что ныне гробит случиться на самом деле. Принимая во внимание существующие в настоящее время отношения между Соединенными Штатами и великобританским правительством, я считаю, что последнее решение является совершенно противным нашим интересам, и то обстоятельство, что советы и поощрения, побудившие Соединенные Штаты домогаться присоединения Филиппинских островов, шли из Лондона, является лучшим для сего доказательством.

Примите, м. г., уверение в отличном моем почтении и совершенной преданности.

Кассини

АВПР, ф. Канц., 1898 г., д. 114, лл. 301-305 об. Подлинник.

Комментарии

502. Речь идет о донесении Кассини от 15 октября 1898 г., в котором он подробно описывал предвыборную агитационную поездку по стране Мак-Кинли и излагал позиции республиканской и демократической партии США в кубинском и филиппинском вопросах. Кассини оценивал предвыборное турне президента как крупный успех республиканской партии, сумевшей в значительной степени обеспечить себе симпатии избирателей и вызвать интерес широких слоев населения к политике территориального расширения Кассини указывал и на наличие в американском обществе сильных антиимпериалистических тенденций. Вместе с тем он подчеркивает, что демократическая партия США, выступая на словах против антиимпериализма с критикой внешней политики Мак Кинли, недостаточно энергично борется против республиканцев (АВПР, ф. Канц., 1898 г., д. 114, лл. 284-289).