№ 191

Милостивый государь граф Михаил Николаевич!

Как я имел честь уведомить в. с-во моею вчерашней секретной телеграммою ⁴⁸⁴ испанское правительство предполагало отправить вчера же вечером окончательный ответ свой на предварительные мирные предложения Соединенных Штатов от 18(30) июля, о которых я поставил в известность императорское министерство донесением от 22 июля (3 августа) с. г. за № 56 (См. док. № 188).

Предложения эти, как мне сказал вчера министр иностранных дел, были приняты сполна, несмотря на то, что вашингтонский кабинет на просьбу испанского правительства о разъяснениях касательно некоторых выражений американской ноты, относящихся до будущности Филиппинских островов, не только отвечал общим подтверждением прежних неопределенных указаний, но прибавил еще, что главной заботою смешанной комиссии явится точное определение той части Филиппинского архипелага, которая перейдет в постоянное владение Соединенных Штатов, указывая этим, как полагает герцог Альмодовар, на город, бухту и, вероятно, всю провинцию Манилы.

Передавая мне вышеизложенные сведения, министр иностранных дел повторил еще раз, что Испания, вынужденная крайней необходимостью, должна была покориться велениям беспощадного победителя.

Прежде чем принять окончательное решение, в силу коего Испания лишается, можно сказать, всех своих колоний, правительство по личной инициативе, как мне положительно известно, ее в-ва королевы-регентши вызвало в Мадрид всех вождей монархических и республиканской партий, а также маршалов и бывших губернаторов в колониях и изложило перед ними настоящее безвыходное положение Испании, прося откровенно выразить свое мнение относительно заключения тягостного мира или продолжения безнадежной войны.

Г-да Сильвела, Тетуан, Сальмерон, Аскарага, заочно Кастеляр, маршалы и генералы Мартинез-Кампос, Примо де Ривера, Полавьеха, Чинчилья и пр. и пр. имели третьего дня и вчера продолжительные разговоры с президентом Совета министров ⁴⁸⁵, которому они единодушно выразили убеждение в том, что ничего более не остается делать, как покориться крайней необходимости и согласиться на тяжкие условия, требуемые победителем. Один только пресловутый г-н Ромеро-Робледо заявил, что он слишком дорожит честью Испании, чтобы одобрить столь «постыдный мир». Что же касается генерала Вейлера, а также вождей карлистской партии ⁴⁸⁶, то они объявили, что не считают возможным явиться на зов правительства.

Состоявшиеся консультации являются, как мне кажется, мерою, в высшей степени своевременной, и могут считаться равносильными единодушному почти решению парламента, так как каждый из подавших ныне свое мнение политических людей безусловно располагает в кортесах голосами своих приверженцев. [373]

Таким образом министерство, заручившись одобрением вождей всех политических партий, включая даже республиканской, может без колебаний и с «легким сердцем» приступить к заключению мирного договора, призванного довершить дело распадения колониального владычества Испании.

Примите, м. г., уверение в отличном моем почтении и совершенной преданности.

Шевич

АВПР, ф. Канц., 1898 г., д. 70, лл. 220-224. Подлинник.

Комментарии

484. В секретной телеграмме от 26 июля (7 августа) 1898 г. Д. Е. Шевич сообщал: «Альмодовар сказал мне, что ответ на американские предложения от 30 июля будет отправлен сегодня вечером в Вашингтон. Испанское правительство принимает все предварительные условия мира, выдвигаемые Соединенными Штатами» (АВПР, ф. Канц., 1898 г., д. 71, л. 180).

485. Имеется в виду Сагаста.

486. Карлистская партия являлась наиболее реакционным политическим течением в Испании второй половины XIX в., объединявшим представителей духовенства, армии и часть помещиков. Эта группировка возникла в 1833 г., в нее вошли сторонники дона Карлоса (отсюда название — карлисты), претендовавшего на испанский престол и оспаривавшего его у Изабеллы II и ее матери Марии Христины.