№ 181

Донесение Д. Е. Шевича М. Н. Муравьеву об интересе Германии к Филиппинам и стремлении Испании удержать за собой архипелаг

Милостивый государь граф Михаил Николаевич!

Из секретных телеграмм моих от 4 (16) (См. док. № 176), 5 (17) ⁴⁶⁸ и 11 (23) (См. док. № 178) июня с. г. в. с-во могли усмотреть, что положение, занятое, по-видимому, Германиею в филиппинском вопросе не оставляет интересовать здешнее общественное мнение, равно как и дипломатические кружки.

Деятельная политика, преследуемая Германиею на Крайнем Востоке, в виду упрочения ее торгового и морского положения в этих краях, могла до некоторой степени объяснить опасения, возникшие при виде столь необычайного сосредоточения ее морских сил в Маниле, где германские интересы, хотя бесспорно значительные, не вполне оправдывали, однако, как могло показаться, присутствия там чересчур сильного в сравнении с морскими силами прочих держав, отряда адмирала Дитрихса.

Английский посол сэр Г. Друммонд Вольф деятельно раздувал возникшие подозрения относительно роли, разыгрываемой Германиею на Филиппинах будто бы с согласия испанского правительства, причем указывал на явное удовольствие, которое присутствие германской эскадры в Маниле вызывало в испанских официальных сферах, действительно расположенных, хотя несколько бессознательно, как оказалось потом, предполагать, что эскадра эта призвана спасти Манилу от грозящего ей со стороны инсургентов приступа и разрушения.

Подобное предположение могло казаться правдоподобным лишь при условиях соответствующего вознаграждения в будущем со стороны Испании, ввиду какового вывода я воспользовался предпоследним еженедельным приемом у министра иностранных дел, чтобы спросить его конфиденциально, насколько основаны ходящие по городу слухи в этом отношении.

Герцог Альмодовар отвечал, не запинаясь, как я поспешил протелеграфировать в. с-ву, что Испания не ведет с Германиею никаких переговоров и что, во всяком случае, не может быть и речи о каких бы то ни было территориальных уступках или концессии на Филиппинах, которые испанское правительство будто бы обещало Германии взамен содействия ее в Маниле. Подобных уступок, прибавил министр, Испания не сделает никому, так как она твердо намерена, поскольку это окажется фактически возможным, сохранить Филиппинский архипелаг всецело за собою.

Герцог Альмодовар сказал мне при этом, что он обратился доверительно ко всем великим державам с запросом, согласятся ли они разрешить командующим морскими силами их в Маниле коллективно принять от филиппинского генерала-губернатора сдачу города, но что до сих пор он не получил ожидаемых благоприятных ответов от своих [358] представителей за границею вследствие, как он думает, особливого положения, занятого и в этом вопросе английским правительством.

На вчерашнем дипломатическом приеме министр иностранных дел без всякого запроса с моей стороны подтвердил мне еще раз твердое решение испанского правительства отстоять во что бы то ни стало Филиппинский архипелаг, ввиду чего, прибавил он, — «мы выслали туда сильную эскадру под начальством адмирала Камары» ⁴⁶⁹.

Тут следует упомянуть, что, действительно, последняя испанская эскадра, состоящая из двух броненосцев «Pelayo» и «Carlos V», трех destroyer’oв и нескольких вооруженных пароходов, вышли 4 (16) июня из Кадикса по направлению к Филиппинам, ко по сие число до Суэзского канала не доходила, из чего можно заключить, что она на выручку Манилы едва ли поспеет.

Насколько основательны заявления министра иностранных дел относительно твердого намерения правительства сохранить за собою Филиппинскую колонию трудно решить, так как, с другой стороны, представляется сомнение в материальной возможности для Испании, после падения Манилы и предстоящего отделения прочих островов, составляющих Филиппинский архипелаг, снова завоевать как оные, так и главный остров Люцон, находящийся всецело в руках торжествующего восстания.

Во всяком случае, даже если испанскому правительству удастся после войны так или иначе отстоять главный остров со столицею его Манилою, то является крайне сомнительным, чтобы весь архипелаг остался в руках Испании.

В таком случае едва ли возможно предполагать, чтобы нашлась хотя бы одна заинтересованная держава, которая не искала бы заручиться среди общих торгов с Соединенными Штатами нужной для нее морской станциею на Филиппинах.

Такое самоотвержение казалось бы при нынешних обстоятельствах и при необходимости сохранить международное равновесие в Тихом океане прямо немыслимым.

Примите, м. г., уверение в отличном моем почтении и совершенной преданности.

Шевич

АВПР, ф. Канц., 1898 г., д. 70, лл. 178-180 об. Подлинник.

Комментарии

468. В телеграмме от 5(17) июня 1898 г. Д. Е. Шевич сообщал:

«В связи со слухами о поведении Германии в Маниле Альмодовар заверил меня сегодня в том, что испанское правительство не связано никакими сделками или переговорами с этой державой и что в любом случае вопрос о территориальной уступке или концессии Германии или какой-либо другой державе на Филиппинах стоять не будет, так как Испания решила любой ценой удержать Филиппины за собой. В последнее время Радовиц часто встречался с Альмодоваром, по-видимому, по вопросу об обращении правительства Испании на этих днях к великим державам с целью просить их посредничества в событиях в Маниле. Эти встречи вызвали большие полки» (АВПР, ф. Канц., 1898 г., д. 71, л. 125 и об. На франц. яз.).

469. Упомянутая в донесении испанская эскадра под командованием адмирала Камары смогла добраться только до Египта, где ей под английским давлением было отказано в угле, необходимом для продолжения пути. Эскадра был вынуждена вернуться в Кадис. В то же время Англия пропустила через Суэц в июне 1898 г. американские военные суда, направлявшиеся на Филиппины, обеспечив их углем.