Письмо русского посла в США А. П. Кассини В. Н. Ламздорфу об империалистической политике США, англо-американском сближении и влиянии захвата Филиппин Соединенными Штатами на международные отношения на Дальнем Востоке

Перевод

Дорогой граф!

Я прибыл в Соединенные Штаты в минувшую субботу 6 (18) текущего месяца после полного приключений переезда на борту германского парохода «Кайзер Фридрих», совершавшего свой первый пробный рейс.

В Нью-Йорке я только сошел на берег и тотчас же направился в Вашингтон. Я слишком недавно еще прибыл в Новый Свет, чтобы составить себе точное и заслуживающее передачи вам представление об общем положении и преобладающих здесь мнениях. Единственно, что я могу отметить, эго то, что во взглядах и политических тенденциях правительственных сфер царит большая неопределенность, а в руководстве военными операциями невероятный беспорядок. И несмотря на это поскольку речь идет о первом из этих двух вопросов, для меня несомненно, что Соединенные Штаты твердо, по-видимому, решили порвать с традициями прошлого и вступить на путь новой политики с широкими горизонтами, политики, которая, если только они будут проводить ее с упорством, характеризующим их расу, непременно окажет значительное влияние на политические судьбы всего мира. Будущее покажет, в какой мере этот поворот способен увеличить могущество, влияние и богатство Соединенных Штатов, имевших до сего времени только друзей. Вступив на путь политики захватов, политики, может быть, не всегда разборчивой в средствах, они не замедлят создать себе многочисленных врагов и подать повод к серьезным осложнениям.

Что касается сближения, происходящего между Соединенными Штатами и Великобританией, то это сближение не подлежит сомнению. Великобритания, побуждаемая желанием заручиться союзником в лице Соединенных Штатов, которых она с полным основанием опасается, прибегла к тысяче мелких средств, чтобы завоевать расположение американского правительства и народа, весьма чувствительных ко всем этим проявлениям дружбы, особенно после этой войны. Сближение бесспорно, но как далеко оно может зайти? Вот что нас интересует прежде всего. По моему мнению, судя по всему тому, что я смог здесь увидеть и услышать, этому сближению не суждено выйти за пределы взаимных любезностей и дружеских заверений, и вряд ли оно достигнет тревожной для нас степени союза, где почти все выгоды были бы на стороне Англии. Американский народ обладает слишком практическим и расчетливым умом, чтобы дать себя вовлечь в невыгодную сделку. Рисковать оказаться во враждебных отношениях с большинством европейских держав ради чести служить английским интересам — перспектива мало для него соблазнительная, и я не думаю, чтобы он дал себя поймать на этом.

Наряду с этим сближением между Соединенными Штатами и Великобританией, за развитием коего мне придется следить с неукоснительной бдительностью, стоит другой вопрос, непосредственно нас интересующий, который должен приковать к себе все наше внимание. Я имею в виду вопрос о Филиппинах. Судя по всем доводящим до меня сведениям, правительство Соединенных Штатов, кажется, твердо решило довести захват этой богатой добычи до благополучного конца и окончательно себе ее присвоить. Должен признаться, что, с точки зрения цивилизации и гуманности, возможное уничтожение испанского владычества на этих островах, столь важных по, своему географическому положению и исключительному богатству почвы, не вызовет ни малейшего сожаления. Благодаря жалкому управлению и преобладающему пагубному влиянию религиозных орденов, которые она терпит и поощряет, Испания сделала все, чтобы оттолкнуть от себя симпатии туземцев и толкнуть их на путь постоянных восстаний. Из источника богатства, которым могли и должны были стать для нее Филиппины, Испания сделала объект финансовых затрат, же более и более обременительных. Но если, как я только что сказал, нельзя испытывать сожалений с точки зрения цивилизации и гуманности по поводу утраты Филиппин для Испании, то совершенно иначе обстоит дело в отношении политическом, и вопрос о том, кто при удобном случае овладеет Филиппинами, представляет чрезвычайную важность как для нас, так и для остальных держав, имеющих интересы на Дальнем Востоке. Если бы Соединенные Штаты, наши старые и добрые друзья, стремясь получить опорный пункт на Дальнем Востоке, сочли бы после победоносной войны с Испанией подходящими для себя в качестве такового Филиппинские острова, то нам, в крайнем случае, пришлось бы ограничиться простым констатированием появления нового фактора на дальневосточной [352] арене, властно привлекающего к себе за последнее время столько честолюбивых вожделений. Но бесспорное сближение, происшедшее после начала испано-американской войны между Соединенными Штатами и Англией, сближение, которое, несмотря на все, может привести к более тесному соглашению между этими двумя великими морскими державами, заставляет нас отнестись к окончательному захвату Филиппин Соединенными Штатами с гораздо меньшей благожелательностью.

Меня предупредили, что почта отправляется через несколько минут, и я вынужден, дорогой граф, закончить эти беглые строки, к которым прошу вас отнестись с полным снисхождением.

Примите, дорогой граф, уверение в сердечной моей преданности.

Кассини

АВПР, ф. Секретный архив, 1898 г., д. 170, лл. 4-6. Подлинник на франц. яз. Опубл.: журн. «Красный архив», 1932, т. 3 (52), стр. 138-140.