-

РОССИЯ И ИСПАНИЯ. Документы и материалы. 1667-1917. Т.1. 1667-1799.

М.: Международные отношения, 1991.

С материалов посольства П. И. Потемкина ¹и дьяка С. Румянцева начинается рецензируемый сборник документов, подготовленный российскими и испанскими историками ².

В сборник включено 197 архивных документов дипломатического характера: тексты договоров, переписка официальных лиц, донесения посланников, государственных деятелей России и Испании почти за сто пятьдесят лет. Установление регулярных отношений между двумя странами, расположенными на разных концах Европы, скрепляло в одну систему международные связи того времени.

Судьбы обоих народов, несмотря на различия, вполне сопоставимы: они пережили многовековое иноземное нашествие, почти в одно время у них создавались государственные структуры. По преимуществу это были аграрные страны, известный отток населения шел в колонизируемые земли; они отличались абсолютистско-монархическим строем с сильной церковной организацией. На протяжении XVII и XVIII вв., накаленных бранями и распрями между европейскими странами, у России и Испании не было военных конфликтов.

Конечно, в течение полутора столетий между нами были определенные коллизии: интенсивные торговые связи порой прерывались, многолетняя переписка сменилась тридцатилетним перерывом в дипломатических отношениях. Регулярные контакты России с Испанией стали налаживаться еще во времена Петра I, после печально знаменитого для Испании Утрехтского мира 1713 г., завершившего борьбу за «испанское наследство» на континенте.

В 20-е гг. XVIII в. постоянным полномочным представителем в ранге посланника в Испании был князь С. Д. Голицын, подробная инструкция которому из 14 пунктов опубликована в сборнике (док. № 30). В другом документе, направленном Петром I консулу России Я. М. Евреинову, проявилась заинтересованность северной державы в торговле с испанскими колониями в Южной Америке (№ 32).

Вообще торгово-экономические связи занимают наибольшее место в опубликованных документах. Так, уже в 1724 г. был составлен проект торгового договора между обеими странами (№ 38). Инструкции русскому консулу в Кадисе [201] И. Ф. Бранденбургу (1765 г), предписывалось: «Больше всего должно ему стараться установить коммерцию российскую с Испанией на самом твердом основании. И в сем виде надобно ему все меры употребить, чтоб довесть до пристойнейшей цены и до возможного кредита мануфактурованные товары и прочие продукты российские, которые можно будет продавать в Испании или в Америке» (с. 198-199). Из инструкции Карла III полномочному посланнику Испании в России графу Ф. А. де Ласи (1772 г.) следует, что предприимчивые пиренейцы намеревались основать в Петербурге свой торговый дом и что из Бильбао уже были отправлены суда с товарами из метрополии и Америки (с. 218).

В последней четверти XVIII в. интенсивны были и политические отношения между обеими странами. В это время около двадцати лет Россию представлял в Испании С. С. Зиновьев. В своем донесении Н. И. Панину (1775 г.) опытный диломат развернул целую программу российско-испанских связей (№ 103). В ней значится такой пункт: «Разность нравов, обычаев, языка и образ в производстве торговли здешнего государства требует, чтоб определить к сим конторам (консульским, созданным в городах Испании. — Е. Ч.) несколько молодых русских, детей купецких, для науки здешней торговли, которые по нескольким летам могут заступить места прикащиков и быть со временем начальниками оных домов». Так предполагалось готовить отечественных предпринимателей.

Испания была заинтересована в нейтралитете России во время ее распрей с Португалией и Англией (1777 г.) из-за границ их владений в Америке.

В Европе с тревогой наблюдали за успехами русских открытий в Северной Америке. Об этом свидетельствуют документы, извлеченные из мадридских архивохранилищ (см., например, донесение М. X. де Асансы X. де Флоридабланке — № 137) «об открытиях русских на Американском континенте, в южной части Калифорнии и основанных там поселениях». — с. 335).

Большой интерес представляют характеристики государственных лиц, которые давали дипломаты своим начальникам. Такие характеристики обнаруживаются в переписке между дипломатами. Так, X. де Гримальди писал Ф. де Ласи (№ 108): «Вы общительны и обладаете даром убеждения, пользуетесь хорошей репутацией в России, и императрица, как и ее министры, высоко Вас ценят» (с. 259). Вот так выразительно описывает С. С. Зиновьев в донесении Екатерине II (1786 г.) колоритную фигуру могущественного временщика графа X. де Флоридабланку:

«И хотя король воображает, будто все верят, что он все делает сам и сам назначает министров, на самом деле граф подчинил его своей воле» (с. 341). И далее посланник дает подробный и тонкий анализ привычек и пристрастий этого министра (№141): «С одной стороны, он предстает человеком абсолютно честным, справедливым и бескорыстным, который для пользы дела скорее потеряет свое собственное состояние, нежели наживет богатство, всегда готовым прийти на помощь друзьям, добрым родственникам и достойным гражданином. Однако, с другой стороны, приходится отметить чрезмерную жестокость его характера, мстительность и особенно ярко выраженное пристрастие к «судейской мантии» (с. 341-342).

Не отставал от Зиновьева и испанский посланник А. Коломби, сообщавший тому же X. де Флоридабланке (1792 г.) о характере и нравах наиболее влиятельных лиц при русском дворе (№ 163). Прежде всего в поле его зрения — императрица Екатерина II, которая «давно стала объектом восхищения всей Европы, считающей ее воплощением мудрости и учености... Действительно, ей не откажешь в выдающихся способностях, богатом опыте в искусстве правления и обширных знаниях, полученных благодаря неустанному самообразованию или почерпнутых от ученых многих стран, которых она собрала при своем дворе». И далее Коломби пишет: «Честолюбие и тщеславие, проявляющееся в невероятности помпезности, с которой обставляются даже самые незначительные дела, составляют контраст с философским складом ума, приписываемом государыне» (с. 397). Посланник дает меткие определения Павлу и его супруге, Потемкину, членам «тайного совета при государыне»: Остерману, Безбородко, Воронцову, Завадовскому.

Документы сборника отражают возникновение научных связей России и Испании. Так, в августе 1792 г. испанский ботаник, автор крупного труда о культурных растениях, директор мадридского ботанического сада А. X. Каванильянс по представлению Е. Р. Дашковой был избран корреспондентом Российской академии наук (№ 172).

Документы приведены в издании согласно принятым в современной археографии правилам. Они имеют заголовок, поставлена дата, их сопровождает легенда с указанием архивного адреса. В конце каждого документа содержатся необходимые комментарии (об упомянутых лицах, авторах, событиях). Кроме именного и географического указателей в Приложениях даны списки российских и испанских дипломатических [202] представителей за 1667-1799 гг. Помимо фамилии, имени, звания указаны даты указа о назначении и об отзыве, а также ранг или должность. В совокупности все это делает сборник ценным для исследований как в области истории русско-испанских отношений, так и международной политики в Европе и отчасти в Америке, а также для педагогической работы. Он содержит важные сведения о дипломатическом этикете, экономических, культурных, научных связях в новое время и, наконец, высвечивает индивидуальные черты государственных деятелей, дипломатов отдельных стран.

Представляется, что при подготовке второго тома следовало бы подумать вот о чем. В оглавлении рецензируемого первого тома лаконично обозначено: Документы (с. 10-453). Такая зашифровка затрудняет пользование сборником. Желательно было бы по порядку перечислить все (около двухсот) документы с обозначением их заголовков и номерами страниц. Имена упоминаемых лиц даются в подстрочных комментариях к документам при их первоначальном упоминании, что тоже осложняет работу. Не лучше ли было бы все необходимые пояснения привести в именном указателе, помещенном в конце книги.

Есть некоторые неточности в комментариях к документам. Так, на с. 96 в пояснениях к док. № 38 (1724 г.) в сноске 10 говорится, что «7 августа в бою под Гренгамом англо-шведский флот потерпел поражение». Но английская эскадра под командованием адмирала Норриса не приняла участия в сражении. «Русский флот одержал блестящую победу при Гренгаме над отрядом шведских фрегатов, захватив 4 корабля, 104 пушки и взяв в плен 407 матросов и солдат» ³. А бой происходил, по словам Петра I, «при очах английских». В сноске 4 вместо Карла XII ошибочно назван Карл VII.

Благодаря публикации материалов из архивов Москвы и Мадрида историки получили документы "из первых рук". Сборник в полном объеме опубликован как на русском, так и на испанском языках. Он красиво оформлен, удачно иллюстрирован.

Е. В. Чистякова

Комментарии

1. В небольшом зале всемирно известного испанского музея Прадо нас, прибывших из России в Мадрид участников XVII Международного конгресса исторических наук, поразило полотно двухметровой высоты. С него горделиво смотрел российский стольник. Он стоял в красном кафтане, шитом золотом, в епанче, высокой шапке, отороченной мехом, с жезлом в руке. Читаем: «Русский посол Иванович. 1682 год». Художник — Хуан Карренбо де Миронда. Таким предстает перед зрителем Петр Иванович Потемкин (1617-1686), неоднократно ездивший посланником во Францию, Англию, Австрию, Данию. Дважды побывал он в Испании (1667-1668 и 1681 гг.). Добавим, что в Петербурге, в экспозиции Эрмитажа есть другой портрет П. И. Потемкина, принадлежавший кисти английского живописца Кнеллера (см. публикацию этого портрета в: Путешествия русских послов XVI-XVII вв. Статейные списки. М.; Л. 1954. с. 232).

2. Составители: О. В. Волосюк, К. Р. Рожнов, Хосе Мануэль Гонсалес, Матильде Семпере.

3. Бобылев В. С. Внешняя политика России эпохи Петра I. М., 1990. С. 126.

Текст воспроизведен по изданию: Россия и Испания. Документы и материалы. 1667-1917. Т.1. 1667-1799 // Отечественная история, № 1. 1994