№ 206
1673 г. июня 29. – Из сказки псковских торговых людей в Псковской съезжей избе об условиях торговли и об убытках, понесенных ими в шведских владениях. 1
/л. 17/ Лета 7181-го июня в 29 день. По государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, указу, по грамотам, каковы присланы во Псков ис Посольского приказу, 2 окольничей и воевода Василей Семенович Волынской да диак Иван Микулин, призвав во Пскове в съезжую избу пскович торговых лутчих людей, которые изо Пскова ездят с товары своими для торговых промыслов за свейской рубеж, /л. 17 об./ в Стекольно и в Ригу и в Колывань и в ыные свойские городы, допрашивали порознь: после последняго Плюского мирного договору прошлого 175 году съездов великих и полномочных послов ево, окольничево и наместника чебаксарского Василья Семеновича Волынского с товарыщи, за свейским рубежом в торговых их промыслех и в пошлинном зборе в тех городех от бурмистров и от ратманов неволи и тягости и помешки /л. 18/ и убытков каких и грабежу и разоренья не чинитца ль; и в торгех в продаже товаров, хто кому хочет продать тех городов жителем или и уездным или приезжим иных земель иноземцом, воля есть ли; также и врознь хто кому хочет продать, и на ярманки хто где похочет ехать, дают ли; и не отнимают ли у них какими приметами на ратушу товаров и пень каких напрасных не емлют ли и товаров покупать, кроме /л. 18 об./ тех городов жителей, хто где приедет торговать, у иных иноземцов не заказывают ли; и у которых взято пени, и каких [334] товаров, и кому именем каких шкод и убытков и где и от ково учинилось и на сколько рублев; и с которого году какие обиды и налоги почали быть? А что в допросе те псковичи торговые люди про какие свои обиды сказали, и то писано в допросе их статьями. /л. 19/
А в допросе псковичи торговые люди Сергей Поганкин, Никита Иевлев, Тимофей Русинов, Яков Сырников, Фома Терентьев, Яков Белоусов, Козьма Зюнин, Иван Алексеев, Дмитрей Завелитцкой, Фома Меншиков, Лука Остолопов, Михайло Понкратьев, Юрье Белобородов, Осип Хлебников, Афонасей Паршин, Андрей Ананьин, Максим Манухин, Иван Ямской, Лука Сергеев, Григорей Настахин, Иван Постников, /л. 19 об./ Левонтей Суханов, Левонтей Софонов, Иван Чирьев, Петр Чирьев, Иван Сергеев, Осип Шамрин, Алфим Котельник, Яков Костянников, Прокофей Филипов, Корнилей Москвин, Василей Жаркой, Ерофей Реглетов, Михайло Сергеев, Иван Кулоткин, Иван Котельник, Яков Сечаников, Кирило Постников, Тимофей Гольянов, Афонасей Лбинин, Яким Лисицын, Яфим Ямской, Борис Наумов, Нефедка /л. 20/ Лачник, Тихан Мясник, Петр Зарубин, Сава Лялин, Пимин Осипов, Федор Шильцов, Андрей Бык, Ерофей да Тимофей Запольские, Михайло Погорелянин, Михайло Матфеев, Яков Казаков, Сысой Савельев, Иван Спиров, Михайло Афонасьев, Лука Татаринов, Федор Устьянов, Захарей Волнянкин про свои обиды, каковы им чинятца за свейским рубежом /л. 20 об./ в свейских городех, как хто из них приезжают для торговых своих промыслов в те свейские городы в торгах, в продаже товаров и в пошлинном зборе после последняго Плюскаго мирнаго договору прошлаго 175 году, сказали порознь статьями.
1 статья
Как де хто пскович торговых /л. 21/ людей приедет за свейской рубеж, в Стекольно, и в том де городе в Стекольне в торгех и в продаже товаров, хто кому хочет продать того города врознь жителем, и им де товаров никаких продавать, кроме свальной продаже, не дают, и уездным де и приезжим иных земель иноземцом торговым людем товаров их руских и свалом их продавать и у них купить или выменить, также /л. 21 об./ и врознь продать или харчю про себя купить у приезжих и меж собою у руских людей воли нет, и на ярманки де, хто похочет ехать, не пропущают, кроме одной ярманки в году, которая уставлена октебря целой месяц. А буде хто приезжей торговой человек руской, не ведая учиненной их заповеди, какова учинена в Стекольне, привознаго своего руского товару свейским тамошним жителем врознь или иных земель /л. 22/ приезжим иноземцом или их же подданым уездным людем, заплатя свою прямую пошлину, продаст чево врознь или свалом, и за то тот их проданой товар емлют в ратушу бесповоротно. Да на них же де емлют пени большие и в тюрьму сажают. А как де хто, сторговався в том городе и испродав свои товары, поедет на Русь ис того города, а повезет с собою золотые /л. 22 об./ и яфимки или свейские мелкие деньги, которые взяты за их руские проданые товары, и те деньги, золотые и яфимки и мелкие свейские деньги, отнимают в ратушу бесповоротно и вывозить с собою на Русь не дают; а велят им в том городе ратушные бурмистры и ратманы на те деньги купить железо или медь дельную или олово в судах или иные какие всякие товары, которые де им купить и негодны, дорогою /л. 23/ ценою, вневолю, потому что де денег с собою на Русь вывозить не дают. А как де они купят на золотые или на яфимки или на их свейские мелкие деньги какова их товару, хотя и вневолю, и тот де их купленой товар с ратуши уставному таможенному голове, а по их свейскому прозванию лицерместру, велят ценить дорогою ценою не против их купли, как те их [335] свейские товары в том городе Стекольне /л. 23 об./ куплены, и с тое де своей з большие оценки с цены емлют пошлину яфимками любскими и свейскими крестниками и золотыми, не сказывая цены товаром и по чему емлют пошлину скольких денег, а не мелкими их свейскими деньгами. А как де они, руские торговые люди, приезжают в Стекольно и живут за своими торговыми промыслы, и с них де, с руских с торговых людей, на гостине дворе, как кто положит в лавках /л. 24/ свои товары, и за те де лавки емлют на том постоялого на неделю: в зимнее время по 5 алтын по 2 деньги, а их де свейскими деньгами по 16 копеек белых на неделю, а в летнее время с тех же де лавок емлют с них постоялого от тех же их товаров по яфимку любскому на неделю уставною ценою, а не повальным зговором в ратушу бурмистры и ратманы. Да у них же, у бурмистров и у ратманов, /л. 24 об./ в Стекольне учинены толмачи для торговли, и бес тех де толмачов им, торговым руским людем, ни купить, ни продать не сметь; а будет которой человек руской мало что умеет сам по свитцкии говорить или их свейские торговые люди умеют по рускии говорить и продаст что ни есть своих товаров тутошним стекольнитцким жителем торговым людем без их /л. 25/ толмачев, и за то де у них, у руских людей, те проданые товары бурмистры и ратманы отнимают на ратушу бесповоротно и пеню емлют большую; да тем же их толмачам велят давать за торговлю с их руских проданых товаров со 100 яфимков свитцких по 3 марка. А как они, руские люди, продав те свои товары, и опять купят на те ж деньги железа и меди дельной или иных каких ни есть товаров /л. 25 об./ по нужде, что денег не выпускают на Русь, и с тех покупных товаров те ж их толмачи емлют вдругие за торговлю по 3 марка со 100 яфимков свитцких, хотя они, толмачи, и не бывают на торговле, а деньги емлют; а будет руской человек и оспорит и вдругие не хочет дать, потому что плачены напредь с одной торговле, что продал свои товары, да на те ж деньги и купит, и те их толмачи /л. 26/ бьют челом на ратуши, и ратушные де бурмистры и ратманы за то де их, руских людей, сажают в тюрьму и анбары печатают и против толмаческого челобитья за те толмаческие деньги грабят из лавок товарами и, оценив, отдают толмачам.
Да у них же в Стекольне которые торговые люди купят у руских людей лен или пеньку или юфти или иные какие ни есть товары или сменяют на свои товары, /л. 26 об./ на железо или на медь на дельную или на сельди или на что ни есть, исторговав, примет те их руские товары и отвесит или отмерит и свои против того отдаст по зговору и розделку учинит, и после того, держав у себя те руские товары многое время, недель 5 или 10, и перебрав и измытарив, отдают руским людем назад. А будет хто из руских людей тех /л. 27/ товаров назад не примет, потому что одинока продан товар и розделанось, и те свейские торговые люди бьют челом на руских людей бурмистром и ратманом, и бурмистры де и ратманы таков суд дают, посылают на те руские товары ценовщиков и, оценив малою ценою, сверх той полюбовной торговле неволею отнимают те руские товары и отдают своим торговым людем. /л. 27/ А за те их свейские товары, которые будут взяты на мену большою ценою, железо и медь дельная или сельди или сукна или какие ни есть товары, правят на тех руских людех деньгами, а будет хто оспорит, что одинова продано и розделанось, и за то бурмистры и ратманы сажают тех руских людей в тюрьму и емлют на них пеню большую, яфимков по сороку и по 80 /л. 28/ и по сту серебряных. Для того таков и суд дают по всем свейским городам, что де сами бурмистры и ратманы – торговые люди и торгуют с рускими людьми или их товарыщи или сродичи. А как бы де судили их, руских людей, по посольскому мирному договору в Стекольне и во всех свейских городех генералы и губернаторы правдою, и им бы де, руским торговым [336] людем, от тех бурмистров и ратманов /л. 28 об./ и от торговых людей таких обид и насильств не было б, потому что много и сами бурмистры и ратманы с рускими людьми торгуют да сами себя и судят, и от того де им, руским людем, и обиды чинятца и великие шкоты...(Далее опущены статьи, касающиеся условий торговли в прибалтийских городах)
На полях по листам скрепа: Диак Иван Микулин.
Ф. Сношения России со Швецией, кн. 89, лл. 17-28 об.
Комментарии
1. Содержание данной сказки было затем дословно повторено псковскими торговыми людьми через 3 года, во время сбора сведений для подготовки переговоров 1676 г. (там же, кн. 103, лл. 176-237).
2. Грамота из Посольского приказа от 21 мая 1673 г. (там же, 1673 г., № 1, лл. 1-2).