Главная   А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Э  Ю  Я  Документы
Реклама:

197. ПИСЬМО ДЖ. А. СМИТА Р. КИНГУ

Ганджа (в Персии), [4] 16 января 1804 г.

Уважаемый сэр.

Мое последнее письмо 1 было отправлено из Астрахани. С тех пор я проследовал вдоль гор Кавказа, пересек эти горы и совершил путешествие по Грузии. В мои намерения входило провести в этой стране всего шесть недель, но после того как император рекомендовал меня князю Цицианову, чувство приличия заставило меня сопровождать его в походе против Ганджи, которая, как ожидали, не окажет особого сопротивления. Хан, однако, надеясь на неприступность своей крепости, отказался вести переговоры даже на самых выгодных условиях, и лишь после месяца упорной осады удалось взять крепость штурмом. В связи с этим я имел возможность убедиться в храбрости и, могу добавить, гуманности русского солдата. 1300 человек штурмом взяли крепость с гарнизоном, в три раза превышающим их по численности; и из 4 тыс. женщин, находившихся там, в результате превратностей войны погибли всего трое или четверо из них. Границы Грузии теперь можно считать в безопасности, и эта прекрасная страна, которая на протяжении стольких столетий страдала от грабежей и разбоя, сможет вскоре, я надеюсь, спокойно насладиться всеми преимуществами, дарованными ей природой.

Свидетелем ужасной картины сражения, так как об этом нельзя сказать иначе, я был позавчера, а завтра отбываю в Константинополь. Горы покрыты снегом, но отдано распоряжение расчистить дорогу. Я несколько умерил свое нетерпение прибыть туда, с тех пор как получил письмо от г-на Италийского 2, российского посланника в этом городе. Он имеет теперь приказ императора добиться фирмана об освобождении моего брата и заверяет, что приложит к этому максимум усердия и что мое присутствие не является необходимым.

Если когда-нибудь мне выпадет счастье встретиться с вами снова, я многое смогу рассказать вам об этих так мало известных странах. Целью России является открыть путь через Курус к Каспийскому морю, а через Фазис — к Черному морю. Падение Ганджи обеспечивает достижение первой цели, и дадиан, или князь, Мингрелии уже заявил о готовности принять русское подданство. Посещение этой страны оказалось для меня исключительно интересным, но сопряженным с постоянной опасностью: когда мы шли по горным ущельям, хотя меня и сопровождал эскорт в 120 человек, нам приходилось оружием прокладывать себе путь, вступая в стычки с кисти и герачи. У горы Арарат я опасался курдов, а когда я посетил храброго генерала Гулакова на границах территории лезгин, пришлось принять все меры предосторожности, чтобы не попасть им в руки. В Тифлисе и во многих других частях Грузии свирепствует чума. До сих пор судьба хранила меня, и я надеюсь так же счастливо вернуться обратно. Здесь мы находимся в полном неведении относительно того, что происходит в Европе, а для человека, который привык следить за соперничеством между Англией и Францией, недостаток информации особенно ощутим. Я рассматриваю дело Англии как дело всего цивилизованного мира, но убежден, что никто, кроме русского солдата, не способен обуздать амбиции Франции. Император, если пожелает, может стать арбитром в европейской политике. Об огромной мощи и быстром прогрессе России мало знают в остальной Европе. Эти соображения, и особенно выгоды от покровительствуемой торговли, которая может быть значительно расширена, заставляют меня искренне желать, чтобы в Петербурге был наш посланник. Я упоминал об этом в последнем письме вам, и, как бы я ни хотел вернуться, я не пожалел бы сил для достижения этой цели. Я не могу не думать о том, что судьба привела меня в Россию и предоставила ту единственную возможность, когда я, вероятно, смогу быть полезным своей стране. Эта мысль побуждает меня вернуться домой через Москву и Петербург. Я пишу вам, уважаемый сэр, будучи [250] уверенным в дружбе, однако воздерживаюсь от того, чтобы сказать слишком много, опасаясь показаться тщеславным из-за знаков внимания, которые мне были оказаны. Я доволен возможностью испытывать благодарность за них, но, если бы я смог обратить их на службу моей стране, я был бы счастлив.

Из последней газеты, которая попала мне в руки почти месяц назад, я узнал приятную новость о том, что вы, вероятно, будете избраны на пост президента. Смею вас заверить, что никто из ваших соотечественников не желает вам успеха более искренне, чем я, ибо интересы Америки не могут быть вручены в более надежные руки, чем ваши. По прибытии в Моздок я надеюсь получить подтверждение этой вести, и это желание усиливает мое нетерпение. Я пока еще не получил никаких определенных сведений о судьбе брата, но сделал все, что от меня зависит и что потребовал от меня не вызывающий сомнений факт его пленения. За прошедшие месяцы я ниоткуда не получал писем, кроме как из России. Мои друзья, возможно, считают, что тот, кто пересекает Кавказские горы, перестает принадлежать Европе или Америке. В таком случае я должен был бы жалеть, что совершил это путешествие. Если же это не так, то я могу испытывать удовлетворение от того, что мне довелось увидеть некоторые прекраснейшие страны мира и великое разнообразие народов, которые в целом в равной степени испорчены и жестоки и во всех отношениях уступают европейцам. Я, однако, не могу отказать им в храбрости. Особенно храбры персы. Оборона Ганджи была упорной, и почти 2 тыс. их все еще лежат вокруг меня, непогребенные. Но храбрость не возмещает отсутствие дисциплины, и у азиатов есть поговорка, справедливость которой придется испытать на себе всякому опытному начальнику, а также и Александру, а именно: «Развивай успехи иди в Индию». Грузины щедры и отважны, но в конечном итоге оказались в подчинении у персов и турок и являются постоянной жертвой лезгин. Они находятся сейчас в состоянии большего варварства, чем во времена Помпея. С тех пор как я в Грузии, я забыл о такой роскоши, как кровать. По их собственным словам, нет ни одной семьи, от Багратионов (царская семья) до семьи последнего крестьянина, в которой не было бы убитых или угнанных в рабство. Черкесы не столь красивы внешне, но более энергичны и ловки. Лезгины более жестоки и дики, чем те и другие. Что же касается красоты местных женщин, о которой так много говорят, то, по моему убеждению, на улицах Лондона можно встретить больше красоток, незащищенных от зимней ночной стужи, забытых и покинутых, чем те, которыми могли бы похвастаться вместе взятые Грузия и Черкесия. Но я должен закончить описание своих наблюдений, ибо и так уже злоупотребил вашим терпением; это третье письмо, которым я беспокою вас, не имея удовольствия получить от вас известие. Дружба и память о том, как многим я вам обязан, равно как и желание, чтобы обо мне не забыли в Америке, надеюсь, оправдают меня перед вами. Моя судьба сейчас в значительной мере зависит от вас, и я с нетерпением буду ждать вашего ответа. Позвольте попросить вас адресовать письма на торговый дом «Блэндоу и К°» в Петербурге и на фирму «Симпсон и Дейвисон» в Лондоне. Первый адрес я считаю самым надежным.

Мои наилучшие пожелания вашему семейству, остаюсь...

Дж. Аллен Смит

Лондон, 3 апреля 1804 г. получено и направлено вашими наипокорнейшими слугами Симпсоном и Дейвисоном.

Получено Ру[фусом Кингом] 14 июня.

NYHS, Rufus King Papers. Подлинник (автограф), англ. яз. Опубл.: Letters from Russia, 18021805/Ed. G. С. Rogers, Jr.South Carolina Historical Magazine, 1959, Jul., vol. 60, N 3, p. 160163.


Комментарии

1. См. док. 192.

2. He обнаружено.