-

ЗАПИСКА ИМПЕРАТРИЦЫ ЕКАТЕРИНЫ О МЛАДЕНЧЕСТВ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ АЛЕКСАНДРА ПАВЛОВИЧА.

В первом томе сочинения М. Богдановича «История царствования Императора Александра I и России в его время» говорится о детстве Александра и о том, как Екатерина ІІ-я заботилась о воспитании Великого Князя. Сама она начертала план воспитания своих старших внуков Александра и Константина. Каковы были заботы Императрицы в этом отношении, видно из собственноручной записки Екатерины ІІ-й о рождении и первоначальном воспитании В. К. Александра Павловича, хранящейся в Архиве Министерства Иностранных дел и из ее Наставления воспитателю Великих князей Александра Павловича и Константина Павловича, графу Николаю Ивановичу Салтыкову.

Почтенный автор Истории Отечественной войны 1812 года и Истории царствования Александра не [1520] говорит о том, что весьма любопытный памятник, относящийся к первому времени жизни Великого Князя, находится в Швеции. Осенью 1778 года Екатерина отправила к Шведскому королю Густаву III записку о рождении и воспитании Александра. Она писана на Французском языке и найдена известным Шведским историком Гейером между бумагами Густава III, назначенными к изданию по истечении пятидесятилетнего срока после смерти короля и изданными в 1843 году под заглавием «Konnug Gustaf Ill’s efterlemnade papper». Так как в этой записке сказано, что Великому Князю «теперь без малого девять месяцев», то из этого молено заключить, что составление записки относится к осени 1778 года.

Сношения между Императрицею и Королем около того времени были дружеские. Не смотря на неудовольствие Екатерины по поводу государственного переворота в Швеции в 1772 году, справедливо считавшегося нарушением Ништатского договора, не только не было столкновения между Россиею, но даже между Императрицею и Королем велась дружеская переписка о разных предметах, о политике, о науках и искусствах и о педагогике. Летом 1777 года, т. е. несколько месяцев до рождения Александра Павловича, Густав III был в С. Петербурге. 12 (23) Декабря 1777 года родился Великий Князь, а без малого годом позже у Густава III родился сын. Как можно полагать, Король, в ожидании этого последнего события, обратился к Императрице за советами относительно первоначального воспитания Шведского кронпринца, и это побудило Екатерину отвечать [1521] запискою о рождении и воспитании Великого Князя Александра Павловича, которую мы и сообщаем в следующем переводе ¹.

«Александр родился 12 Декабря 1777-го года. Тотчас же после его рождения, я взяла ребенка на руки и, после того как его обмыли, понесла его в другую комнату, в которой я его положила на подушку, покрывая его слегка, не дозволяя при том пеленать его иначе как показано на приложенной при сем кукле ². Затем его положили в корзину, в которой находится кукла; это сделано с тою целью, чтобы бабье не вздумали качать ребенка. Александра передали на попечение генеральши Бенкендорф и поместили в назначенных ему покоях. Его кормилица — жена работника-садовника. Особенно заботились о чистом и свежем воздухе. Кровать Александра (он не знает ни люльки ни качанья) железная, без занавес; лежит он на кожаном матрасе, на котором стелется одеяло; у него не более одной подушки и очень легкое Английское покрывало. В его комнате всегда говорят громко, даже и тогда, когда он спит. Никакой шум над его комнатами или возле них не запрещен. Даже на [1522] бастионах адмиралтейства, напротив его окон, стреляют из пушек ³, и вследствие всего того он не боится никакого шума. Особенное внимание обращается на то, чтобы температура в его покоях не превышала 14 до 15 градусов. Каждое утро, зимою и летом, пока убирается его комната, ребенка выносят в другую комнату; а между тем окна его спальни отворяются для возобновления воздуха. Зимою тотчас-же после согревания комнаты его носят обратно в спальню. Со времени его рождения его ежедневно купали. Сначала вода была едва теплою; теперь же его моют комнатною водою. Он до того любит купаться, что, как скоро увидит воду, тотчас же кричит, желая погрузиться в нее. Его не приучили к тому, чтобы успокоивать его не иначе как грудью; за то он привык к известному порядку: спать в назначенные часы, принимать грудь в известное время и т. п. Как скоро только дозволила весенняя погода, Александра без чепчика вынесли на свежий воздух; мало по малу он привык оставаться на воздухе и сидеть или на траве или на песке, а также в хорошую погоду и спать на воздухе в тени. Его положат на подушку, и он спит превосходно. Чулок он незнает и не терпел бы их; ему не надевают ничего, что могло-бы быть лишнею тяжестью. Когда ему было четыре месяца, уже перестали постоянно носить его на руках и дали ему ковер. Его клали на брюшко, и он с особенною радостью испытывал свои силы. Его одежда состоит в коротенькой рубашенке и в [1523] вязаном, широком корсетике. На воздухе к этому еще прибавляется шерстяная или шелковая юбочка. Он ничего не знает о простудах, большой, полный свежий и веселый, любит прыгать и почти никогда не кричит. Недавно у него прорезался первый зубок; теперь ему без малого девять месяцев».

Г. Богданович не сообщает самой записки о рождении и первоначальном воспитании В. К. Александра Павловича, хранящейся в Архиве Министерства Иностранных Дел. Мы считаем весьма вероятным, что содержание записки, найденной в Шведском Архиве, по крайней мере несколько согласуется с содержанием той записки, о которой упомянуто на стр. 3 сочинения г. Богдановича. «Il est gros, grand, bien portant, fort gai et ne criant jamais», сказано в последней, почти совершенно в тех самых выражениях, которые встречаются в записке, изданной Гейером. То обстоятельство, что памятник, о котором говорит г. Богданович, хранится в Архиве Министерства Иностранных Дел, также подтверждает вероятность, что эта записка была составлена для одного из иностранных государей.

Г. Богданович сообщает нам, что Екатерина гордилась позднейшею инструкциею 1784 года и предполагала перевесть ее на все Европейские языки. В ее кабинете всегда находилось несколько копий ее, хорошо переписанных, которые она дарила вельможам и знаменитым путешественникам. Можно полагать, что Императрица и в отношении к первым приемам воспитания Великого Князя охотно сообщала подробности современникам. Может быть г. Богданович укажет [1524] на связь между документом Государственного Архива к сообщенною нами запискою. Но всяком случае любопытно то обстоятельство, что педагогические опыты Екатерины должны были служить образцом при воспитании Шведского кронпринца, и что подробность наставления Императрицы Густаву III доходит до того, что она посылает ему корзину с куклою для объяснения лучшего способа пеленания ребенка. Любопытно видеть, что такие вопросы занимали важное место в корреспонденции Екатерины с Королем в 1778 году, а десять лет позже между ними возгорелась упорная война за Финляндию и что этот же Великий Князь, в последствии Александр I, за Финляндию же воевал с этим же кронпринцем, в последствии Густавом ІV-м.

Л. Брикнер.

Комментарии

1. Мы пользуемся Немецким изданием: «Des Koenigs Gustav’s III nachgelassene l’apiere. Hamburg, 1843». Во втором томе на стр. 97 сказано, что записка составлена скоро после рождения Шведского кронпринца, но так как последний родился 21 Октября(1 Ноября) а в письме Екатерины сказано, что Александру тогда было «без малого девять месяцев» то составление записки очевидно должно быть отнесено к Сентябрю 1778 г.; во время рождения Шведского принца Александру было 10 1/2 месяцев.

2. Как видно, Екатерина отправила к Густаву и куклу с тою самою корзиною, в которой лежал в первое время Великий Князь.

3. Этим можно отчасти объяснить глухоту Императора Александра Павловича. П. Б.

Текст воспроизведен по изданию: Записка императрицы Екатерины о младенчестве великого князя Александра Павловича // Русский архив, № 9. 1871