Граф Александр Матвеевич Дмитриев-Мамонов

1758–1803.

Граф Александр Матвеевич Дмитриев-Мамонов родился 19-го сентября 1758 года. Своим быстрым, хотя и кратковременным возвышением при дворе Мамонов быть обязан князю Потемкину. Поручив ведение своих хозяйственных дел Гарновскому, имея в нем надежного соглядатая при дворе и в правительственных сферах, Потемкин вместе с тех, в виду ограждения личных своих интересов от происков недоброжелателей, признал необходимых иметь при особе императрицы особого блюстителя, человека, искренно ему преданного и вполне доброжелательного. Выбор Потемкина пал на одного из его адъютантов, гвардии поручика Мамонова, с которым князь был в дальнем родстве 1. Намереваясь представить Мамонова императрице, для занятия при ее особе должности флигель-адъютанта, Потемкин уговорился с государынею, чтобы она благоволила дать о нем отзыв иносказательно, как бы о рисунке, который Мамонов представит на ее усмотрение от Потемкина. «Рисунок не дурен, но колорит плох», — отозвалась императрица; тем не менее произвела Мамонова в полковники и пожаловала в флигель-адъютанты 2. Затем, с 19-го августа 1786 по 2-е июля 1789 года взыскиваемый постоянными милостями Екатерины II, Мамонов достиг крайнего предела высоты и значения. Мамонов сопровождал императрицу в ее путешествии в Новороссийский край (с. 7-го января по 11-е июля 1787 года); июня 11-го он был произведен в премьер-маиоры Преображенского полка, в том же году был действительным камергером, корнетом Кавалергардского корпуса, шефом С.-Петербургского полка. 4-го мая 1788 года, с чином генерал-поручика, пожалован в генерал-адъютанты, при чем ему подарена, как знак его должности, драгоценная трость; — «он верный друг, имею опыты его скромности», сказала при этом императрица А. В. Храповицкому 3; 25-го мая пожалован графом Римской империи; 29-го августа подарена трость в 3,700 руб. и вручена ему лично государынею; 8-го сентября на него возложен орден св. Александра Невского. Эта высокая награда дала возможность графу Мамонову носить и польские ордена: Белаго орла и св. Станислава, пожалованные ему королем Станиславом Августом IV, [370] еще в октябре 1786 года, но которых Мамонов не надевал по неимению орденов русских. Наследник цесаревич Павел Петрович, весьма благосклонный к графу, пожаловал ему орден св. Анны, в ноябре 1786 года, и Мамонов, первый из кавалеров украсил его бриллиантами. Весною 1789 года, Екатерина II имела намерение назначить графа вице-канцлером. Вещественные награды, которыми был удостоен граф Мамонов, были соответственны вышеисчисленным почестям. Перечень его богатств и драгоценностей, составленный Гельбигом 4, едва ли преувеличен. «Богатства его», — говорит Гельбиг, — «были несметны. Доходы его с одних лишь поместьев простирались до 63-х тысяч рублей; в одном Нижегородском наместничестве он имел 27,000 душ крестьян. С первого же дня возвышения он получил 60,000 р., в качестве генерал-адъютанта 15,000 р. ежемесячно, кроме жалованья по другим должностям. Ежегодно в день рождения он получал по 100,000 р. и столько же в имянины; в течение трех последних месяцев 1789 года, графу Мамонову было выдано до полумиллиона рублей. Какие угодно суммы выдавались ему из собственной казны императрицы по простым запискам. На стол ему отпускалось ежегодно 36,000 р. Стоимость его бриллиантов соответствовала его капиталам. Все орденские его знаки осыпаны были бриллиантами с жемчугом Александровский орден со звездою, пожалованный ему в 1788 году, был куплен императрицею у наследников Ланского за 30,000 р. В этот счет не входят бриллианты, составлявшие принадлежность платья; бриллиантовые аксельбанты графа Мамонова оценивались в 50,000 руб. Наконец, самая опала графа Мамонова сопровождалась щедрыми подарками великодушной императрицы: обручальные кольца графа и фрейлины княжны Дарьи Федоровны Щербатовой (1762, ум. 1801) стоили 10,000 руб. Сверх того, в виде свадебного подарка, им было пожаловано 100,000 р. и 2,250 душ крестьян 5.

Обвиняя графа Мамонова в корыстолюбии, тщеславии, гордости и неблагодарности, Гельбиг, однако же, отдает справедливость его уму и дарованиям. Екатерина II, ознакомив его с тайнами дипломатики, удостоила его неограниченным своим доверием по всем делам внешней политики России. «Он разумен», отзывалась о нем императрица, — «и будет присутствовать в Совете, чтобы иметь тамо свой глаз» 3. Ему сообщались ноты и депеши всех иностранных министров и послов, показывались собственноручные письма державных особ, при нем совещались с канцлером; он безотлучно находился при императрице во время ее конфиденциальных разговоров с Иосифом II и Станиславом Августом. Мнения графа Мамонова выслушивались государынею не без внимания и иногда принимались к соображению. Дела по части внутреннего управления проходили чрез руки графа Мамонова, и здесь, по свидетельству современников, влияние его не бывало вредно, или кому либо гибельно. Он был горд, необщедоступен; но самая эта недоступность ограждала императрицу от множества докучливых просьб, которые могли разгневать государыню и на самого ходатая. Тем не менее, граф Мамонов оказывал свое содействие и благосклонность тем именитым лицам, которые, заглушив в себе чувства благородной гордости, прибегали к покровительству любимца счастия. Таковыми были Михельсон, Якобий, [371] вдова генерала Семена Федоровича Уварова, княгиня Екатерина Романовна Дашкова, Елагин, Кречетников, князь А. М. Голицын 7, князь Цицианов 8. Граф Мамонов ходатайствовал пред императрицею и о разоренных крестьянах деревни Князевой, подававших ему письмо с просьбою о защите 9.

Как собеседник интимного кружка императрицы, граф Мамонов отличался веселостью и остроумием. Был сотрудником государыни в сочинении ею нескольких пословиц (провербов) для эрмитажного театра, ее оперетки «Горе-богатырь» и сам написал несколько французских пиесок. Любя театр, граф Мамонов много содействовал вниманию императрицы в русской сцене, и, так сказать, самому облагорожению звания придворных артистов, на которое двор и знать того времени смотрели с крайним презрением. Наконец, будущий биограф графа А. М. Дмитриева-Мамонова не должен обойти молчанием его глубокой почтительности к великому князю Павлу Петровичу и его августейшему семейству. Граф Мамонов был единственным из любимцев счастия царствования Екатерины II, удостоенным расположения императора Павла Петровича: 5-го апреля 1797 года он пожаловал Мамонову русское графство.

Причиною падения графа Дмитриева-Мамонова была, как известно, его интрига с княжною Щербатовою. Скрытность и двуличие графа возбудили сильное негодование императрицы. Гарновский, в подробном и весьма интересном рассказе сообщая князю Потемкину об этом событии 10, предугадывал, что оно может быть гибельно и самому Таврическому: опасения его были справедливы — падение Мамонова было предвестником возвышения Зубова 11.

– «Он не может быть счастлив», сказала Екатерина II, безошибочно предугадывая супружескую жизнь графа: «разница ходить с кем в саду и видеться на четверть часа, или жить вместе» 12. Граф Мамонов не был счастлив в супружестве; в письмах его к императрице 13 проявлялось чувство раскаяния в увлечении, которое лишило его значения при дворе 14.

Граф А. М. Дмитриев-Мамонов скончался в Москве 23-го сентября 1803 года. Единственный его сын и наследник граф Матвей Александрович, прославившийся в Москве роскошью образа жизни, громадными пожертвованиями в 1812 году, а в последствии многими чудачествами и странными выходками, страдал припадками умопомешательства, и скончался 11-го июня 1863 года, на 73-м году от рождения. С ним пресекся род графов Дмитриевых-Мамоновых. — К. П. [372]

————

Приложенный к этой книге «Русской Старины» портрет, гравирован акад. И. П. Пожалостиным и есть точное воспроизведение с гравюры «аква-тинта» работы Валькера. Она была снята с портрета, писанного в Киеве, живописцем князя Потемкина Шебановым, в 1787 году. Одновременно, тем же художником был списан портрет и с императрицы Екатерины II. Мы сочли не лишним приложить портрет Мамонова потому, что читатели «Русской Старины», в ее издании 1876 г., очень часто встречались с графом Александром Матвеевичем в обширных записках Михаила Гарновского.

___________________________________

Письмо Екатерины II к Д. В. Волкову.

IX. 15

(Собственноручно).

Ноеб. 30 чис. 1771 г.

Дмитрий Васильевич, неусыпные труды и рачение, кои вы из усердия добровольно на себя приняли на Москве, для прекращения погибели рода человеческого, сами собою приносят плоды, кои приятны душам благородным, напольненным бодростию во врямя общего уныния, и, позабыв собственную опасность, только стараются о возстановлении общея безопасности. Таковы-то ваши подвиги были и суть в нынешное врямя, кое хотя само собою безщастно, но однако к тому весьма служит, чтоб различить из множества как тень и свет в картине, отличные качествы душ и умов человеческих; и не малая в общей печали нам отрада находит весьма блиско нас и в Сенате нашем таковых особ, кои примеры подают гярячей любвы к отечеству, верности к нам и к общему добру, и чрез то оправдают нашу к ним доверенность. Сказав вам сие, вы уже сумневатся не можете о нашем, вами произведенном, удовольствии; вы пером и делом показали образ мыслей приличной верному сыну отечества. Мы таковым вас признавая, надеемся, что вы не оставите старатся окончать то тежелое брямя, которое ныне на вас лежит, с таковой же ревностию, как вы оное начели, чем наивяще обяжите нас умножить к вам имеющее наше благоволение, которое мы готовы всячески вам самым делом оказать. Екатерина.

Сообщ. С. А. Рудакова.


Комментарии

1. Весьма дальнем, как то признавал и сам Мамонов. На золотом чайнике, подаренном им кн. Потемкину, было награвировано: plus unis par le coeur que par le sang (соединены более сердцами, нежели узами крови). Записки Храповицкого, изд. 1874 г., стр. 13. 20-го июля 1786 года.

2. Helbig, Russische Guenstlinge, S. 442.

3. Записки Храповицкого, стр. 74. 4-го мая 1788 года.

4. Helbig, S. 445; 447–449.

5. Записки Храповицкого, стр. 291. 20-го июня 1789 г.

6. Там же, стр. 79. 4-го мая 1788 г.

7. Записки Храповицкого, стр. 73, 89, 126, 159, 166, 184, 188, 230, 265.

8. «Русский Архив» 1872 г., стр. 2146–2149.

9. Записки Храповицкого, стр. 263. 14-го марта 1789 г.

10. «Русская Старина» изд. 1876 г., том XVI, стр. 399–403, 404, 409. См. также изд. 1875 г., том XIV стр. 242.

11. «Русская Старина» изд. 1876 г., том XVI, стр. 591–606.

12. Записки Храповицкого, стр. 337. 11-го июня 1790 г.

13. «Русский Архив» 1865 г., стр. 633–641.

14. В архиве министерства иностранных дел есть несколько писем Мамонова к Екатерине II, которые не безъинтересны для его биографии, но мы не приводам их здесь, потому что записки Гарновского достаточно уже познакомили читателей «Русской Старины» с графом А. М. Дмитриевым-Мамоновым (см. «Русскую Старину» изд. 1876 г. том XV и XVI).

15. Дм. Вас. Волков (р. 1718 ум. 1785), секретарь Петра III, составитель манифеста о «вольности дворянства» (1762 г.); в 1770–1775 гг. будучи сенатором в Москве, участием своим в принятии мер против чумы 1771 г. приобрел особое благоволение Екатерины II. В 1776 г. Волков был наместником в Смоленске, с 1778 г. генерал-полициймейстером и сенатором в Петербурге. С 1780 г. только сенатор, в 1782 г. в отставке, в 1785 г. скончался. Портрет Д. В. Волкова и материалы в его биографии см. в «Русской Старине» изд. 1874 г. тома IX и XI.

Текст воспроизведен по изданию: Граф Александр Матвеевич Дмитриев-Мамонов. 1758-1803 // Русская старина, № 2. 1877

© текст - Петровский С. 1877
© сетевая версия - Тhietmar. 2018

© OCR - Андреев-Попович И. 2018
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Русская старина. 1877