ТЮРЬМЫ В РОССИИ.

Собственноручный проэкт императрицы Екатерины II.

1787.

В Государственном архиве, в С.-Петербурге, хранится проэкт о тюрьмах, писанный в 1787 г. собственноручно императрицею Екатериною II. Высочайше учрежденная коммиссия для составления систематического проэкта тюремного преобразования в России, узнав о существовании этого драгоценного автографа, испросила в прошлом году разрешения получить с него точную копию и поручила мне включить его в историческую записку о русских тюрьмах. Включив его в общую разработку исторического материала об отечественных наших тюрьмах, я считаю, однако-же, не безъинтересным для науки отпечатать этот замечательный документ на страницах «Русской Старины», с кратким критическим обзором о значении его для истории и для уголовного права. Тем более это кажется мне полезным, что до настоящего времени не сделана надлежащая оценка тем великим началам любви и милосердия, которые внесены в наше уголовное правосудие великою преобразовательницею.

Принципы, провозглашенные Екатериною II в ее знаменитом Наказе, в 1767 году, опередили все европейские законодательства почти на целое столетие.

Во всех европейских государствах тюрьмы находились в то время в самом ужасном положении. Они представляли страшное [61] зрелище: Товер, Бастилия, Консиержери, Тампль и вообще все тюрьмы Европы наводили ужас и содрогание. Это были или сырые, мрачные башни, без света и воздуха, или же смрадные погреба и подземелья, где господствовали холод, голод, болезни и смерть. Подсудимые, подследственные, решенные всех возрастов, без различия пола, содержались по большой части в общих камерах и здесь они предавались пьянству, разврату и оргиям. Содержание арестантов было на их собственный счет, а потому несостоятельные в возмещению этих издержек содержались в темницах до самой смерти, хотя бы они были оправданы судом или выдержали сроки заключения.

Смотрительские места в тюрьмах были на откупу.

При таких же безобразиях юстиция безмолствовала, потому что, по словам знаменитого Говарда, попасть в те времена в тюрьму, было равносильно смертному приговору.

С этой точки зрения уголовное правосудие и глядело на заключенных, да иначе оно глядеть на них и не могло по тогдашним порядкам, законам и юридическим началам.

Уголовные уложения друг пред другом щеголяли измышлением разнороднейших физических истязаний и казней не только за преступления, но и за проступки; а весь уголовный процесс основывался на пытке. При существовании же пытки, по справедливому замечанию великой императрицы Екатерины II, не было возможности оправдываться, потому что невинные взводили на себя обвинения, лишь бы положить конец своим страданиям 1. Естественно, что такое положение подсудимых делало, по мнению тогдашних юристов, излишним улучшение быта заключенных, как лиц, которые, со вступлением в тюрьму, становились вне защиты общества и закона и не заслуживали никакого снисхождения. Самые страдания и мучения подсудимых в тюрьме, по мнению католиков и протестантов, были справедливым возмездием за их грех и за причиненное ими зло.

Но против жестокости этого взгляда в половине прошлого века послышались энергические голоса в литературе: всем известны на этану предмету сочинения Беккария, Блекстона, Монтескье.

Государственные люди остались тоже не чужды этому умственному движению; Фридрих Великий, вскоре по вступлении своем на престол, 3-го июня 1740 года, запретил пытку за все проступки, [62] кроме за государственную измену. В 1754 году он ее совершенно отменил в запретил вешать воров.

Императрица Елисавета Петровна почти в то же время отменила смертную казнь.

Но положение тюрем не улучшалось и они оставалась в прежнем плачевном состоянии.

Впервые только заговорил об этом предмете Наказ Еватерины II, с свойственными императрице энергиею и человеколюбием.

Осудив жестокость законов, она отвергла пытку и заключение в тюрьму неоплатах должников, при чем провозгласила начало, что торжество гражданской свобода заключается в том, чтобы наказание соответствовало свойству преступного деяния.

На заключенных же Наказ глядит с точки зрения человеколюбия; и, сделав точную классификацию преступлений, он впервые вводит рационально тюремное содержание в систему уголовных наказаний. Подсудимым же он велит оказывать в тюрьме все возможные снисхождения и стеснять их свободу лишь на столько, на сколько это необходимо для правильного течения процесса.

И императрица не ограничилась провозглашением одних принципов: после Наказа она стала на практическую почву.

Она приняла содержание заключенных или, как их тогда называли, колодников и невольников, — на счет государства, так как до нее они содержались или на собственный счет, или на счет благотворителей, или питались милостынею, которую они собирали на улицах и по торгам.

Озабочиваясь, таким образом, по ее собственным словам, своим маленьким хозяйством, императрица пошла еще дальше: в 1779 году, учредив Приказы общественного призрения, она, вместе с тем, повелела учредить Смирительные и работные дома, первые — для лиц дурного поведения, вторые — для нищих.

Затем, в 1783 году она повелела учредят для воров и мошенников рабочие дома.

Все эти учреждения обнаруживают уже провальную пенитенциарную систему, — систему, которая и в настоящее время могла бы почесться за образцовую, потому что тюрьма, в силу этих узаконений, предназначалась уже для одних подследственных и подсудимых, а решенные попадали или в смирительные, или в рабочие дона

Но честь этой пенитенциарной организации, к сожалению, не признали за великою государынею и тюремная наука приписывает ее основателю Гентской тюрьмы, виконту Вилену XIV, и знаменитому [63] Говарду. Последнему приписывают даже влияние на императрицу при учреждении ею домов: работных, смирительных и рабочих. Последнее основывается на том, что Говард, посетив Россию в конце восьмидесятых годов прошлого века, умер в 1790 г. в Херсоне, где ему и поставлен памятник.

Но это предположение неверно и опровергается положительно при одном даже только поверхностном взгляде на следующие исторические факта.

Виконт Вилен в 1772 году учредил Гентский рабочий дом для нищих и бродяг. Посетив все европейские тюрьмы и госпитали, и в том числе и Гентскую тюрьму, Говард написал свое знаменитое сочинение «О тюрьмах и госпиталях» в 1777 году; но оно вышло в переводе на французский язык только в 1784 г., и тогда лишь, сделалось известным и познакомило Европу с Гентскою тюрьмою. Между тем, Наказ Екатерины ІІ вышел в свет в 1767 году, а положение о смирительных и работних домах получило силу закона к 1775 году, — следовательно, было составлено гораздо раньше. Рабочие же дома организованы в 1783 году, т. е., за долго до приезда Говарда в Россию.

В делах Государственного архива тоже не оказывается никакой переписки между Говардом и императрицею, за исключением одного частного прошения, неимеющего ничего общего с тюремным делом. Но если этими фактами опровергается влияние Говарда на тюремную реформу Екатерины II, то это влияние можно бы еще признать, и то с большою осторожностью, на составленный ею собственноручный проэкт устава о тюрьмах, который здесь предлагается читателям.

Прежняя система тюрем императрицы была ясна: она полагала различие между подсудимыми, и решенными, и последним предназначала или смирительные, или рабочие дома, смотря по тому, в чем их обвиняли: в одном лишь дурном поведении или в преступлении. Отдельное же содержание тех и других по полу и по возрасту было провозглашено императрицею и в Наказе, и в уставах этих учреждений. Разность же системы тюремного содержания Говарда о этой системы заключалась в том, что он предлагал содержать преступников в одной и той же тюрьме, не раздельно, сообразно из полу, возрасту, родам и видам преступлений.

На этом основании, по системе императрицы, речь шла о различных тюрьмах для разных категорий преступником; а в системе Говарда — о разных отделениях в одной и той же тюрьме. [64]

Это различие доказывает, что и первая тюремная система императрицы и вторая, выраженная ею в новом проэкте, были плодом самостоятельного ее гения, потому что и в новом проэкте она полагает тоже не одну тюрьму для различного рода заключенных, а различные тюрьмы.

В этом заключается особенность и самостоятельность ее тюремной системы.

Независимо от этого, подробности ее нового проэкта поразительны по своей глубокой обдуманности и гуманности, и сделали бы честь даже современному тюремному уставу.

Ничего там не забыто, начиная от конструкции зданий до размера камер.

Но что в особенности замечательно, то это: 1) предположение проэкта об организации стройной тюремной администрации; 2) система содержания заключенных; 3) инструкция смотрителям и докторам.

Все эти начала, хотя и в сжатых положениях, суть последнее слово настоящей тюремной науки и во всем сходны с началами, выработанными в 1871 году, на Цинцинатском тюремном конгрессе.

Почему-же этот замечательный проэкт не осуществлен ни императрицею, ни в последующие царствования?..

Ответ можно найти в том, что осуществление его требовало единовременной затраты огромных сумм, так как требовались постройки нескольких сот новых тюрем; при том сама императрица, как видно, сомневалась в его удобоисполнимости. Последнее доказывается, находящеюся на том проэкте, собственноручною ее надписью:

«Отдать сей проэкт губернскому прокурору на прочтение, с тем, чтобы он оного сообразил с локальным состоянием здешнего замка, осматривая оного все место, и сказал, чего находит или не находит удобно в действительном исполнении и чего недостаточно и в чем лучше или хуже противу теперешнего содержания злощастных. 10 марта 1788 года».

Человеколюбивая государыня боялась ухудшить состояние злощастных и по этому действовала осторожно, интересуясь знать мнение юристов об ее проэкте.

Но полагать должно, что государыня, при признании ее проэкта полезным, но свойственной ей энергии, едвали-бы остановилась пред громадностью требуемых затрат; а потому вероятнее всего, что к этим причинам присоединились еще другие, более существенные. [65] А именно: с одной стороны, те политические замешательства, которая в концу ее царствования ее озабочивали; с другой стороны, французская революция, разразившаяся в то время и потрясшая всю Европу.

Тогдашние европейские правительства как-то лихорадочно следки за всем, что ни делалось тогда в Париже, и принципы Учредительного собрания становились предметом ужаса и осуждения. Такой участи, между прочим, подвергся и вопрос о тюрьмах: Учредительное собрание, после разрушения Бастилии, занялось горячими прениями о тюрьмах, и в 1791 г. провозглашена начала тюремной реформы, ж которых было много общего с тем, что имелось в жиду Наказом, и последующими законами, и последним проэктом Екатерины II. Этого одного в то время было достаточно, что бы приостановить дальнейшие преобразования и отступить, если возможно, назад.

Этим же можно объяснить и то, что при вступлении императора Александра I на престол, он в 1802 году принял не систему своей августейшей бабки, а систему Говарда, чем затормозились тюремные реформы более, чем на полвека.

В настоящее же время, когда тюремная реформа сделалась настоятельною, законодательство великой государыни и ее проэкт должны быть тщательно объизследованы, так как в них заключаются многие из тех великих начал, которые приняты в последнее время пенитенциарною наукою. В этом смысле мы считаем печатаемый на страницах «Русской Старины» документ одним язь замечательнейших законодательных и научных памятников XVІII века и полагаем, что он займет, по справедливости, одно из самых видных мест не только в истории права, но и в пенитенциарной науке 2.

М. Филиппов. [66]


ПРОЕКТ УСТАВА О ТЮРЬМАХ

1.

Два рода тюрем.

Тюрьмы разделить на два рода: 1-я уголовная тюрьма, 2-я — гражданская тюрьма.

О уголовной тюрьме.

2.

Три части уголовной тюрьмы губернского города.

Уголовную тюрьму губернского города разделить на три части: 1-я — часть подстражная, 2-я — часть приговорная, 3-я — часть осужденная.

3.

Две части уголовной тюрьмы уездного города.

Уголовная тюрьма уездного города разделяется на две части: 1-я — часть подстражная, 2-я — часть приговорная.

4.

Два отделения в каждой части.

Уголовную тюрьму каждой части разделить на два отделения: 1-е отделение для мужского пола, 2-е отделение для женского пола.

О строении тюрем.

5.

О замке.

Тюрьмы строить замком.

6.

Замку быть каменному.

Замку быть каменному, кругом крепку со стеною, или таким забором, чтоб из оного уход никто учинить не мог, и чтоб тою оградою уменьшено было число людей для стережения.

7.

О вольном воздухе, текущей воде и проч.

Замки строить колико способно, где на вольном воздухе, при текущей воде, от огня и наводнения безопасно, довольно пространно и не низкое строение. [67]

8.

О нужном строении.

Внутри замка иметь все нужные в житью строения, и где удобно, дворы вымостить каменьями.

О строении уголовной подстражной.

9.

О числе горниц уголовной подстражной губернского города.

В губернском городе для уголовной подстражной мужеского пола устроить три горницы, да для женского пола устроить две горницы.

10.

О числе горниц уголовной подстражной уездного города.

В уездном городе для уголовной подстражной мужеского пола устроить две горницы, да для женского пола устроить одну горницу.

11.

Описание горниц уголовной подстражной.

Горницы уголовной подстражной строить величиною в три сажени, или девять аршин в длину и ширину, вышина две сажени; горничное окошко величиною полтора аршина, от потолка тоже, с железною решеткою; у стены стол каленный и неподвижный; пред столон каменная скамья неподвижная, в углу — в дверям — печь лежанкою, длина оной четыре аршина, ширина полтора аршина; печь топится снаружи, двери двойные, из коих наружные железом окованные, замки крепкие.

О строении уголовной приговорной.

12.

Две тюрьмы приговорной.

В губернском городе две разные тюрьмы составляют уголовную приговорную: 1-я тюрьма для тех, кои, власть на то имеющих, судом, по течении дела их, к временному содержанию в тюрьму приговорены; 2-я — ссылочная для тех, кои, власть на то имеющим судом, без наказания к ссылке приговорены.

13.

О числе горниц уголовной приговорной губернского города.

В губернском городе для уголовной приговорной тюрьмы [68] устроить три горницы для мужеского пола, да две горницы для женского пола.

14.

О числе горниц уголовной приговорной уездного города.

В уездном городе для уголовной приговорной мужского пола устроить одну горницу, да для женского пола одну горницу.

15.

Описание горниц уголовной приговорной.

Горницы уголовной приговорной строить: величиною не менее трех сажень, в длину и ширину столько же, в вышину шесть аршин, окошки с железною решеткою, лечь топится снаружи, двери двойные, из коих наружные железом окованные, замки крепкие.

16.

О числе горниц приговорной ссылочной губернского города.

В губернском городе для ссылочных устроить две горницы: первая для мужского пола, другая — для женского пола.

17.

О числе горниц ссылочной уездного города.

В уездном городе для ссылочных устроить две горницы: первая для мужского пола, вторая для женского пола.

18.

Описание горниц ссылочной.

Ссылочную строить величиною в четыре сажени, в длину и ширину столько же, в вышину шесть аршин, окошки с железною решеткою, печь топится снаружи, двери двойные, из коих наружные железом окованные, замки крепкие.

О строении уголовной осужденной.

19.

О трех тюрьмах уголовной осужденной.

В губернском городе три разные тюрьмы составляют уголовную осужденную: 1-я — темница, или покаянная для тех, кои, власть на то имеющим, судом на смерть осуждены. 2-я — вечная тюрьма для тех, кои, власть на то имеющим, судом на вечное содержание в тюрьму осуждены. [69]

20.

О темницах.

В губернском городе темницы устроить двух-саженные: одну — для мужского пола и одну — для женского пола.

21.

О вечной тюрьме.

В губернском городе для вечной тюрьмы устроить одну городу — для мужского пола и одну горницу — для женского пола.

22.

О каторжном дворе.

В губернском городе для каторжного двора мужского пола устроить четыре казармы: первая — для тех, кои шельмованы; вторая — для тех, кои скованы; третья — для тех, кои не шельмованы и не скованы; четвертая — для женского пола.

23.

О казармах каторжного двора.

Казармы каторжного двора строить сходственно ссылочной.

О строения приемных горниц.

24.

О приемных горницах.

У ворот замка расположить приемных горниц: в губернском городе — две, в уездном городе — одну.

О строении тюремных больниц.

25.

О тюремных больницах.

Устроить тюремные больницы.

26.

О разделении и числе горниц тюремных больниц.

Тюремные больницы разделить на два отделения: 1-е — отделение для мужеского пола, в губернском городе в каждом отделении иметь, на первый случай — по пяти горниц; да в уездном городе в каждом отделении иметь по три горницы для тюремных больных. [70]

О содержании тюремных вообще.

27.

Как обходиться с тюремными.

О тюренныии вообще обходиться человеколюбиво, но при том иметь за ними крепкое и неослабное во всякое время смотрение, чтоб сами себе и никому вреда не учинили, и для того содержать тюремного, как в которой части содержать предписано есть.

28.

Что отобрать у тюремного, и отобранные вещи беречь, и возвратить в день

выхода.

По приеме тюремного отобрать у него орудия, ножи и все то, чем себе или другим вред учинить может; взятая же у тюремного вещи, переписав, собрать в одну связку и положить в казенной того замка, с надписанием имени тюремного, и поступать так, разве от уездного надзирателя тюрем или городничего, о ком особливо приказано будет; отобранные у тюремного вещи возвращать ему в тот день, как выходить будет из замка.

29.

Покров, одежда и прокормление по полу и состоянию.

Тюремным иметь покров, одежду и прокормление по полу и состоянию каждого.

30.

О чистоте и перемене воздуха.

Горница, связи, казармы и двора содержать всегда в чистоте, и внутри горниц и строений переменять воздух открытием окон, зимой — на короткое время, а летом — как угодно.

31.

Обедать в полдень, ужинать в шесть часов за полдень.

Обедать тюремным в полдень, а ужинать в шесть часов за полдень, когда же в шесть часов темно, тогда зажигать в горницах лампады.

32.

Кушанье одной части варить общее.

Кушанье варить для всех тюремных, одной части, общее; разве для кого особливо от городничего приказано будет. [71]

33.

К тюремным посторонних людей не пускать.

Смотреть накрепко, чтоб к тюремным никто из посторонних не ходил, никто ничего не носил, и разнощиков и иных людей, ни под каким видом, к тюремным не пускать, разве от уездного надзирателя тюрем или городничего о ком особливо и именно приказано будет, за что и ответствовать имеют, буде от того учинится что в противность сего предписания о тюрьмах и теремных.

34.

Неимущих содержать без платы, имущих же — их иждивением.

Тюремных неимущих содержать и одевать безденежно: имущих же содержать и одевать их иждивением.

35.

Всякие три часа осмотреть каждую часть.

Всякие три часа осмотреть каждую часть, все-ли тюремные на лицо и все-ли здоровы.

36.

О призрении больных.

Буде кто из тюремных занеможет, то тюремщик того отделения, не мешкав, о том уведомляет тюремщика, дабы с рачением осмотрен и пользован был и не лишился бы жизни или здоровья от нерачения или непризрения.

37.

Об осмотре и погребении мертвых.

Буде кто из тюремных умрет, то по лекарском осмотре, или же анатомии, погребать не инако, как с дозволением уездного надзирателя тюрем, или городничего, или исправника. Оставшиеся и отобранные вещи его да отдадут наследникам; буде же сих нет, то отослать в Приказ Общественного Призрения.

О содержании подстражного в уголовной подстражной.

38.

О надписании нумера.

На дверях горниц подстражной надписать нумеры. [72]

39.

Беречь каждого подстражного особо.

Пока пустые горницы есть, то всякого подстражного оберегать особо.

40.

О содержании подстражного с подозрением.

Понеже всяк подстражный находится в подозрении, и для того подстражного не токмо стеречь от ухода и вреда; но первая трои сутки ни с кем ему сношения письменного, или словесного не иметь, чернил, перья, карандаша и бумаги не давать без дозволения городничего, или исправника. Городничий же да положится суду, буде же суд дозволит, то и тогда тюремщик имеет показывать все писанное подстражным, или к подстражным, городничему, под опасением отрешения от должности.

41.

По прошествии трех дней, как поспешать допросом подстражного.

Буде кто содержится в подстражной более трех суток, и в те трои сутки ему не объявлено, за что содержится в подстражной или он в те три не допрашиван, то тюремщик отделения, под опасением потеряния места, обязан о том объявить в губернском городе прокурору, под чьим пятничным осмотром подстражная, в уездном городе или округе уездному стряпчему, но и отослать письмо подстражного в Совестный суд,

О содержания приговорного в уголовной приговорной.

42.

О надписании нумера.

На дверях каждыя горницы приговорной надписать нумеры.

43.

Сажать всякого приговорного особо.

Пока пустые горницы есть, то всякого прнговорного сажать особо.

44.

О содержании приговорного, как судом предписано.

Понеже всяк приговорный находятся под судом; суд же долженствует поступать, как законом предписано есть, и для того приговорного не токмо стеречь от ухода и вреда, но и содержать его так, как судом предписано. [73]

45.

По прошествии срока заседании, как поспешать решением дед приговоренного.

Буде кто посажен в приговорной по течению дела и сидит более одного срока заседания судебных мест, и в тот срок ему не объявлено решение его дела, за чем решение не воспоследовало, то тюремщик отделения, под опасением потеряния места, обязан о том объявлять в губернском городе прокурору, под чьих пятничным осмотром приговорная, в уездном городе или округе уездному стряпчему, и отошлет письмо приговорного в Совестный суд.

46.

Освобождение приговоренных на время.

Буде кто к временному посажению в тюрьму приговорен, и время его освобождения приспеет, то тюремщик отделения обязан за три дни до срока о том объявить тюремщику, а сей уездному надзирателю тюрем; в небытность же его — городничему; за срок же приговора да не задержат никого, но да освободят приговоренного.

О содержании приговорного в ссылочной.

47.

О содержания ссылочного.

Всяк приговоренный к ссылке, находясь под приговором, сходственно законам, до ссылки да стережется от ухода и вреда и во отлучении от общества.

48.

О работе ссылочных.

В ссылочной смотреть, чтоб приговоренные к ссылке я к работе привыкшие люди, пока сошлются куда следует, праздны не были; но всяк по полу и состоянию своему обращался бы в сходственной ему работе, о чем уездному надзирателю тюрем поручается прилежное смотрение.

49.

По прошествии срока заседания, как поспешать отправлением ссылочных.

Буде кто посажен в ссылочную и сидит более одного срока заседания судебных мест, и в тот срок он не отослан в ссылку — куда следует, то тюремщик отделения, под опасением потеряния места, обязан о том объявить в губернском городе [74] прокурору, под чьим пятничном осмотром ссылочная, в уездном городе или округе Уездному стряпчему, и отослать письмо ссылочного в Совестный суд.

50.

Об освобождении на время сосланных.

Буде кто к временной ссылке приговорен, и время его освобождения приспеет, то тюремщик отделения обязан за три дни до срока о том объявить тюремщику, а сей уездному надзирателю тюрем; в небытность же сего — городничему; за срок же приговора да не держут никого, но да освободят его.

О содержания уголовного осужденного в темнице.

51.

Содержанием осужденный да не отягчится.

Содержанием да не отягчится судьба осужденного, власть на то имеющим судом по закону; но да устережется во время покаяния единственно от ухода и вреда. Покаяние же всяк учинит по обряду своей веры.

О содержании уголовного осужденного в вечной тюрьме.

52.

Содержание осужденного в вечной тюрьме.

Всяк, власть на то имеющим, судом осужденный на вечное содержание в тюрьме, да содержится во отлучении от людей и да стережется от ухода и вреда, и ни с кем ему сообщения, письменного или словесного не иметь; ни чернил, им перья ни карандаша, ни бумаги не давать, без дозволения городничего, или уездного надзирателя тюрем; им же положится суду, и буде суд дозволит, то и тогда тюремщик имеет показывать все письменное вечным тюремным, или к вечному тюремному городничему, под опасением отрешения от должности. Малые же выгоды те, от коих ни вечному тюремному, ни обществу вред учиниться не может, как то: пользоваться вольным воздухом вне горницы, читать книгу, упражняться в рукоделии и тому подобное, по усмотрению городничего и уездного надзирателя тюрем, не запрещается.

О содержании уголовно-осужденного на каторге.

53.

О надписании нумера.

На дверях казарм каторжного двора надписать нумера. [75]

54.

О содержании каторжных во отлучении от прочих людей.

Понеже всяк на каторжном дворе заключенный, власть на то имеющим, судом осужден есть, и для того стеречь его от ухода и вреда и содержать его от общества прочих людей совершенно во отлучении и ни с кем ему сношения письменного или словесного не иметь.

55.

Каторжным не быть праздно.

Смотреть накрепко, чтоб на каторге осужденные, кроме нужного человеку времени для сна и пищи, отнюдь праздно не были, но обращались бы в непрерывной работе.

56.

Об освобождении на время осужденного.

Буде кто на время осужден на каторгу, и время его освобождай приспеет, то тюремщик того отделения обязан за три дни до срока о том объявить тюремщику, а сей уездному надзирателю тюрем; в небытность же его — городничему; за срок же осуждения да не задержат никого, но да освободят его.

О содержания тюремных больных.

57.

В тюремные больницы кого и как принимать.

В тюремную больницу не принимать тюремных больных, как во осмотре докторском, или лекарском и с запискою, за рукою одного из них, что того тюремного, или такую тюремную женщину инако пользовать нельзя, как переведя в больницу. И если бы из приведенных женщин-тюремниц случилися беременные, то для подобающей при разрешении их помощи, по дозволению доктора или лекаря, посылать из города повивальную бабку. Родившийся же младенец зависит от попечения Приказа Общественного Призрения, который о жребии его и учинит подлежащее распоряжение.

58.

О приеме больного в больницу.

Как скоро больной принят будет в больницу, то отобрать у него все его платье и всю обувь, и дать ему, вместо того, халат холстинный, рубашку, колпак, чулки, портки и туфли. То же самое [76] чинить и с больными женщинами. Все взятые у больного вещи переписав, собрать в одну связку и положить в казенную той больницы с надписанием имени больного.

59.

О возвращении отобранных вещей.

Таковые отобранные вещи у больного возвращать ему в тот день, как по выздоровления выходить будет из больницы.

60.

Ограниченное число больных на первый случай.

Тюремную больницу учредить, на первый случай, в губернском городе — для десяти человек, в уездном городе — для шести человек, и более ограниченного числа больных не помещать в больницу. А для того ограниченного числа больных содержать постели всегда в готовности, со всем прибором, белья всякого — по три перемены на человека; у каждого больного подле постели быть небольшому столику, покрытому вощанкою, а на том столике по стакану и кружке оловянных и по малому колокольчику, чтоб звать сидельников.

61.

Как содержать горницы тюремной больницы.

Горницы содержать всегда в чистоте и курить в них по два раза в день; переменять воздух, как доктор или лекарь о том предпишут в которой горнице; сидельникам же быть безотлучно.

62.

Кушанье варить для всех общее.

Обедать больным всегда в десять часов поутру, а ужинать — в шесть часов в вечеру; когда же в шесть часов темно, то зажигать лампады, коими освещать комнаты в больницах — не токмо во время ужина, но смотря по надобности. Кушанье варить для всех общее, разве для кого особливо что от доктора или лекаря приказано будет.

63.

Чего накрепко смотреть.

Смотреть накрепко, чтоб к больным никто из посторонних не ходил и ничего не носил, разнощиков ни под каким видом к больным не пускать, и тюремных больных стеречь от ухода и вреда. [77]

64.

В каком случае принимать и не тюремных в больницу.

В тюремной больнице пользовать и призирать тюремных больных: неимущих — безденежно; иных же больных не дозволяется : принимать инако, как тогда только, когда порожних две трети мест в тюремной больнице случится, и то с запискою городничего или исправника; бедных и неимущих содержать и лечить безденежно, имущих же людей пользовать и принимать за плату, равномерно и господских служителей. Цену же платежа за излечение установить весьма умеренную.

О уездном надзирателе тюрем.

65.

Об определении уездного надзирателя тюрем.

В каждой губернии определяется по одному уездному надзирателю тюрем.

66.

Уездный надзиратель тюрем определяется, по представлению Уголовной и Гражданской палат, Государственным Надзирателем прав и правосудия.

Уездный надзиратель тюрем определяется, по представлению Уголовной и Гражданской Палат, из двух твердых, исправных и добросердечных кандидатов Государственным Надзирателем прав и правосудия в обеих столицах; в прочих же губерниях отрядить членов главных регистраторов палат для осмотра губерний.

67.

Должность уездного надзирателя тюрем.

Уездный надзиратель тюрем имеет в ведомстве своем тюрьмы и тюремные больницы той губернии, кои осматривает непременно и, по крайней мере, единожды, ежегодно, распоряжая осмотр так, чтоб в каждом сроке заседания судебных мест третья часть тюрем и тюремных больниц той губернии осмотрены были; по прошествии же срока уведомляет: о тюремных по уголовным делам — Уголовную Палату, по гражданским делам — Гражданскую Палату той губернии, то есть: 1) много-ли людей в которой части тюрьмы, имена и прозвание их; 2) за чем, кем и когда приведены, 3) когда допрашиваны, приговорены, или осуждены; 4) когда кто, куда отправлен, оправдан или выпущен; 5) много-ли осталось с прошедшего срока тюремных; 6) кто перешел из одной [78] части тюрьмы в другую; 7) все-ли на лицо; 8) много-ли здоровых 9) много-ли больных; 10) кто умре. О тюремных же больницах уведомляет ежегодно Приказ Общественного Призрения; книгодержательские книги имеет ежегодно представить Казенной Палате.

68.

Уездный надзиратель тюрем сам собою не берет под стражу, не сажает не запирает и не распоряжает тюремным.

Уездный надзиратель тюрем не имеет власти сам брать пода стражу, или сажать, или запирать, или же распоряжать, по своему произволению, тюремными или больницами, но он есть в уезде надзиратель тех мест, где в подозрении находящихся приводных и присланных людей стерегут под стражею, сажают приговоренных, запирают осужденных и пользуют тюремных больных.

69.

Уездный надзиратель тюрем имеет попечение о тюрьмах, и все тюремные должности ему подчинены.

Уездный надзиратель тюрем долженствует иметь неусыпное попечение обо всем, касающемся до тюрем и тюремных больниц, и смотреть: чтоб тюремные больные в больницах по предписанию содержаны были; чтоб тюремные необходимо нужное человеку для сохранения жизни и здравия, как-то: пищу, одежду, призрение и проч., имели по полу и состоянию своему — без излишества; чтоб до тюремных и тюремных больных дошло все то, что им определено; чтоб внутри тюрем и больниц чистота и благочиние было сохранено, и чтоб никаких неистовств, добронравию противных, или обществу соблазнительных, не происходило в тюрьмах и больницах. Все же при равных должностях тюрем и тюремных больниц определенные люди уездному надзирателю тюрем подчинены.

Присяга тюремщика и тюремщиков отделений.

70.

Присяга.

Аз ниже именованный обещаюсь пред всевидящим Богом чистосердечно, что хочу и должен всеми силами своими отправлять стражу над тюремными так, как мне в должности предписано, и оную преступать и упущать не буду ни для вражды, ни для дружбы, ни для родства, ни для лицеприятия. Определенное тюремным пищу, питие; одежду и проч. содержание доставлять без малейшего ущербу, [79] сурово с ними поступать не буду, но человеколюбиво, без послабления; подарков, посул и взятков ни от кого брать не буду; за подчиненными неусыпное смотрение иметь обещаюсь, дабы они, обще со иною, должность свою исправно и радетельно исполняли и отправляли.

О тюремщике.

71.

Должность тюремщика.

Тюремщик имеет попечение: 1) Чтоб тюремные в надлежащие места помещены были. 2) Чтоб отобранные у них вещи прилежно хранились я в свое время возвращены были, кому следует. 3) Чтоб для тюремных пища была приготовлена. 4) Чтоб тюремные больные осмотрены и отосланы были в больницу. 5) Чтоб в замке наблюдали предписанный порядок и чистоту внутри горниц и на дворе. 6) Ключи замка у тюремщика. 7) Тюремщик имеет в ведомстве своем: тюремщиков отделений, сторожей, поваров, слуг и проч., всех при замке определенных нижних служителей, и смотрит, чтоб каждый из них прилежно отправлял свою должность. 8) О порядке в замке уведомляет еженедельно уездного надзирателя тюрем, в небытность же его на месте — городничего. 9) Он же принимает от доброхотных людей добровольное подаяние, что кому рассудится, как-то: деньги, хлеб, мясо, рыбу, масло, соль, холст, сукно, дрова или тому подобное, для употребления или содержания тюремных вообще, или кому тюремному особенно, и употребляет оное с тем, что все принятое записать книгодержателю в приход, употребленное же записать в расход, а о приеме подаяния дать знать смотрителю тюремной больницы, и обще с ним и книгодержателем еженедельно собраться и о том, что и пользу тюремных у них положено будет, предложить уездному надзирателю тюрем, в небытность же его — городничему.

72.

Не прилипать в замок тюремного без ярлыка от городничего или исправника.

Тюремщик в замок тюремного не принимает без приемного ярлыка за подписанием городничего или исправника. В приемном ярлыке должно быть прописано: 1) с кем тюремный послан; 2) кто тюремный, состояние его, имя и прозвание; 3) кем тюремный доведен или прислан; 4) по какому подозрению или приговору, или суду, 5) в которую часть замка ввел тюремного в [80] подстражную: первой или второй приговорной? или же в первую, вторую или же в третью осужденной?

Образец приемного ярлыка.

Тюремщик имеет принять.

1) От — имярек.

2) Имярек.

3) Приведенного — кем? Присланного — откуда?

4) В подозрении, по суду, по приговору. (Прописать действие, или дело, или приговор, или суд).

5) Ввести но подозрению в подстражную, по приговору — в первую или во вторую приговорную, по суду — в первую или во вторую, или третью осужденной.

73.

О внесении ярлыка в тюремную книгу.

Тюремщик, приняв ярлык, тюремного отведет в приемную, где тюремного оставят первые три часа, пока тюремщик внесет ярлык в книгу той части, в которую тюремщик обще с тюремщиком отделения и с первым сторожем отведет тюремного по ярлыку. Буде же в ярлыке из пяти запросов не прописан который, то есть: 1) тюремный и с кем прислан? 2) кто тюремный? 3) откуда? 4) по какому делу? 5) в которую часть следует? — то тюремщик, оставя тюремного в приемной, донесет о том, не мешкав, уездному надзирателю тюрем; в небытность же его — городничему, который тотчас о том имеет выправиться, дабы с точностию пять запросов в тюремную книгу внесены были.

74.

Тюремщик сам собою не берет пол стражу, ни сажает, ни запирает, ни выпускает, ни наложит; ниже снимает оковы без повеления, и как поступать с непослушным тюремным.

Тюремщик сам собою не берет под стражу, ни сажает, ни запирает, ни переводит, ни выпускает, ни наложит, ниже снимает оковы ни с кого без повеления. Буде же тюремный, в противность суда, сам с себя или с иного тюремного самовольства снимет железы, или кто тюремный учнет чинить подвиг к уходу, или же не послушен окажется, то тюремщик властен отвесть того тюремного в темную тюрьму замка, донеся о том, не мешкав, уездному надзирателю тюрем; в небытность же его — городничему, требуя приказания. [81]

75.

Тюремщику повеленное чинить не мешкатно.

Буде повелено будет тюремного переводить из части в часть, или выпустить, или отослать, или что в пользу тюремных учинить; то повеленное тюремщику чинить не мешкатно.

76.

Запрещение брать взятки.

Запрещается тюремщику брать взятки под опасением за то, что по закону следует. Буде же кто тюремщику что подарит или посудит то, не мешкав, о том объявить уездному надзирателю тюрем, или городничему, или уездному стряпчему.

О тюремщиках отделений.

77.

Горницы, где тюремных содержат за замками.

Тюремщик отделений горниц и в них тюремных содержит и за замками, и за ключи части его ответствует.

78.

Горницы содержатся в чистоте, летом и зимою переменять воздух открытием окон.

Тюремщик отделения содержит горницы в чистоте, в пустых и горницах переменяет воздух ежедневно, летом — открытием окон во весь день, а зимою — на один час; в которых же горницах тюремные — ежедневно летом открывать окны, как удобно, зимою же — на короткое время.

79.

Тюремщику отделения чего смотреть.

Тюремщик отделения смотрит, чтоб в тюремным в горницы пища, в определенное время, приносима была, чтоб в студное время тюремные не претерпели от стужи, или в жары — от духоты, чтоб по времени и состоянию пристойную одежду имели, и попечение имеет зимою о топлении печей и и проч.

80.

В горницы для выпуска или для введения не входить инако, как троим вместе.

Тюремщик отделения в горницы, где тюремные, для выпуска или введения тюремного, не входит один, но сам-третей, то есть: [82] тюремщик отделения и два сторожа или же тюремщик отделения и сторож.

81.

Запрещение тюремщикам отделений самим собою переводить, отпускать или отправлять тюремных.

Запрещается тюремщикам отделений самим собою выпускать, или переводить из части в часть, или отпускать, или отправлять тюремного без приказания того места, где кто подсуден, или без Именных, и Сенатских указов, давая, однако-ж, знать о таковых тому месту, где кто подсуден.

82.

Запрещение тюремщикам отделений перевода из отделения в другое.

Запрещается тюремщикам отделений из одного отделения переводить в другое, и тюремных одного отделения смешивать с тюремными другого отделения.

83.

Тюремщикам отделений повеленное чинить не мешкатно.

Буде повелено будет, кого перевесть из части в часть или кого отпустить, или отправить, то повеленное чинить тюремщику отделения не мешкатно.

84.

Запрещение брать взятки.

Запрещается тюремщику, тюремщикам отделений, сторожам и всем, при замке находящимся, брать взятки под опасением за то, что в законе написано. Буде же кто им что подарит или посулит, то, не мешкав, о том объявить уездному надзирателю тюрем или в городе — городничему, или в округе — исправнику, или уездному стряпчему.

85.

Запрещение тюремщикам отделений накладывать и снимать железы и переводить из нумера в нумер без крайней нужды.

Запрещается тюремщикам отделений, самим собою, накладывать или снимать железы, или переводить из нумера в нумер, разве настанет случай столь важный, что тюремщику отделения время не достанет спроситься, и в таком случае, как скоро возможно, о том имеет уведомить тюремщика.

86.

О призрении больных.

Буде кто из тюремных явится болен, то тюремщик отделения о том дает знать тюремщику, и призовут лекаря или доктора [83] для излечения того тюремного, и поступить им в рассуждении здравия, пищи и одежды и переводу в больницу по лекарскому или докторскому предписанию.

87.

Попечение об отвращении вреда и неистовства.

Тюремщик отделения не допустит, чтоб кто приносил к тюремным что бы то ни было, но отсылает такового к тюремщику, который, в приеме в употреблении всего полученного, поступает по учиненному в должности его предписанию и ответствует за все то, что принесено будет для тюремных, дабы тюремным или замку от того не учинился вред, либо неистовство.

88.

Запрещение тюремщику отделения в даче сверх полоненного или дозволенного.

Запрещается тюремщику отделения дать, или передать тюремным что бы то ни было, сверх положенного, или от уездного надзирателя тюрем или от суда дозволенного.

О книгодержателях.

89.

Бухгалтер или книгодержатель имеет шнуровую книгу за печатью уездного надзирателя тюрем; в оную записывать ему получаемые на расход от уездного надзирателя тюрем деньги, тако-ж и что куда именно употреблено, у кого куплено и кому отдано, при чем под запискою купцам должно росписаться. Съестные припасы и прочие потребности под смотрением тюремщика закупать доброго качества. Ежемесячно о всем расходе подавать уездному надзирателю тюрем ведомости, а по прошествии года и всю шнуровую книгу на рассмотрение. В полученном же чрез тюремщика от доброхотных людей добровольном подаянии поступает на точном основания учиненного о сем предписания 71 отделения 9 пункта о должности тюремщика. Книгодержателю иметь при себе писаря.

О находящихся при тюремной больнице и что кону наблюдать.

90.

Об уездном надзирателе тюрем.

Уездный надзиратель тюрем имеет попечение обо всем, касающемся до тюремной больницы, и все при разных должностях находящиеся в тюремной больнице ему подчинены. Он властен датт, [84] буде нужда того требует, каждому-из помянутых чинов особо, в сяду сего общего положение, подробная предписания за своею рукою на представляющиеся случаи, избегая, однако, весьма изящества слов и письма.

91.

В каком случае уездный доктор надсматривает тюремную больницу.

Уездный доктор надсматривает тюремную больницу везде там, где к тюремной больнице не определен особой доктор. Буде же доктор определен нарочный, то сей не вмешивается.

92.

О докторе.

Доктор должен уездного надзирателя тюрем, в небытность же сего — городничего еженедельно уведомлять о состоянии больных, и иметь неусыпное смотрение, чтоб больные в лечении и в пище по предписаниям его содержаны были. О лекарствах приказывает лекарю и в аптеке, и записывает свои приказания; о пище же для больных дает записки смотрителю тюремной больницы. Где же при тюремной больнице доктора нет, тут лекарь имеет поступать по сему.

93.

Об отлучении прилипчивых болезней от прочих.

Буде же кто из больных явится в прилипчивой болезни, то где есть доктор, а где оного нет — лекарь дает о том знать смотрителю тюремной больницы, коему тотчас такового больного поместить особо, дабы не сделалось заразы.

94.

Доктору посещать больных.

Доктору посещать больных поутру, не реже как чрез день, или, по крайней мере, через два дня. А когда случатся большие лекарские операции, то быть и доктору при оных.

95.

О лекарях.

Лекарю, а где оных более одного, то дневальному лекарю, не токмо при посещении доктором быть безотлучно, но и в те дни, когда доктор дает знать, что он за чем-либо не будет осматривать больных поутру и предписывать им нужные лекарства, окроме того и в день по часту иметь смотрение, чтоб никто, по [85] предписанию, ни в чем не имел недостатка, и обо всем доносить доктору.

96.

Лекарю о состоянии больницы уведомлять уездного надзирателя тюрем или городничего.

Лекарю, а где оных более одного, то дневальному лекарю уведомлять словесно уездного надзирателя тюрем, в небытность же его — городничего ежедневно о состоянии больных; нужные операции, перевязывание ран и кровопускание делать ему по его искусству с наиусерднейшим примечанием.

97.

О подлекаре.

Подлекарю, во время принимания лекарств, быть при больных безотлучно и смотреть, чтоб не произошло в чем недоразумения, в протчем состоит он в повелениях дневального лекаря.

98.

О смотрителе тюремной больницы.

Смотрителю тюремной больница неутомимое иметь попечение, чтоб в тюремной больнице наблюдалась чистота и во всем порядок, чтоб пища по предписанию докторскому была приготовлена, чтоб больные в пристойных по болезням, их местах помещены были, и отобранное у них платье и прочее прилежно хранить. Он имеет в ведомстве своем: тюремной больницы сторожей, сидельников, поваров и прочих всех нижних служителей, и наблюдает, чтоб всякий из них прилежно отправлял свою должность. О порядке тюремной больницы уведомляет ежедневно уездного надзирателя тюрем, в небытность же его — городничего. В рассуждении же чинимого от доброхотных людей добровольного подаяния поступает он, на точном основании учиненного о сем предписания в 71 отделении 9 пункта и в 10 отделении 9 пункта, не разумительно и куда сия ссылка относится — не могу вспомнить. 70 статья сего проэкта содержит присягу; 9 — все число горниц, ищите в уголовном законе и их учреждении.

99.

О ежемесячном собрании.

Первого числа каждого месяца быть собранию, в котором присутствовать: доктору, лекарям, смотрителю и книгодержателю; и если в сем собрании положено будет что в пользу больных, о том [86] предложить уездному надзирателю тюрем, сей же имеет доложить Приказу Общественного Призрения.

100.

Докторскую дневную записку хранят при больнице в архиве.

Сверх посылаемых и подаваемых уездному надзирателю тюрем уведомлений, доктору вести дневную записку, как о числе и звании больных, так и о их болезнях, о способах, употребленных для излечения оных, с приличными на то мнениями, дабы таковая книга могла впредь служить в советованиях докторских, которой книги и быть тут хранимой в архиве.

1787 г.

Сообщ. М. Филиппов.


Комментарии

1. См. о пытках выше на стр. 58-59.

2. Обращаем внимание еще на одну особенность устава: он писан чистым русским языком, при чем императрица тщательно обходила иностранные слова; так, например, слово бухгалтер заменено у нее словом книгодержатель; арестант — словом тюремный. Ред.

Текст воспроизведен по изданию: Тюрьмы в России. Собственноручный проэкт императрицы Екатерины II // Русская старина, № 7. 1873

© текст - Филиппов М. 1873
© сетевая версия - Тhietmar. 2017
© OCR - Андреев-Попович И. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Русская старина. 1873