-

Отрывки из записок Севастопольского старожила

(Записки эти составлены в 1828 г., одним из флотских офицеров, и посвящены покойному адмиралу А. С. Грейгу: неизвестно были ли они ему представлены или нет; теперь доставлены они от сына автора).

Во время путешествия Императрицы Екатерины II-й по Таврическому полуострову, от основания Севастополя протекло уже три года; в продолжение этого времени, он имел всех строений не более сорока, казенных и партикулярных; в порте не было еще никаких укреплений, и адмиралтейство только еще устроивалось, а нагорное возвышение, где расположен теперь почти весь город, покрыто было лесом. Покойный отец мой, рассказывал мне, что он имея на откупе, в 1780 году, у Шагин Гирей-Хана, таможенный береговой сбор, от Кезлова до Херсонесского мыса, жил в Кезлове, где однажды он получил известие от береговых своих объездчиков Татар, что в Корсунский сивать (так они называли тогда Севастопольский рейд), пришли три анатольские чектырмы и стоят там на якоре. Тогда отец мой, взяв от Кезловского градоначальства верховых по ханскому фирману, поехал для получения с этих судов пошлинных денег. По прибытии на северную сторону, он едва ног найти здесь рыбачью лодку для переезда на чектырмы, о которых ему донесли объездные. Чектырмы эти были нагружены материями и бакалиею, и стояли на якоре в южной бухте. Съехав тогда на берег, где теперь стоит город, отец мой видел, что там не было даже ни одной хижины: все место было дико и покрыто мелким дровяным лесом и кустарником; во время же случившегося тогда дождя, он [34] должен был укрываться от него под навесными скалами, именно там, где ныне адмиралтейство. В конце Севастопольского рейда, где теперь сухарный завод, была одна татарская деревня Ахтиар, что значит по русски: белая или меловая гора.

Южная бухта носила тогда название: Чабан-лиман, т. е. пастушья бухта; называлась она так потому, что пастухи летом, пригоняли сюда с гор стада свои для водопоя; в конце же бухты, где ныне хутора севастопольских жителей, пастухи имели между гор котары (Так – OCR), когда зимою в бурное и холодное время они укрывались вместе со своими стадами. Артиллерийская бухта называлась в то время Кади-лиман или судейская бухта; по какой причине так называли ее Татары, я не знаю, и отцу моему это было неизвестно. В 1783 г. когда Крым присоединен был к России, в Таганроге главным начальником азовского флота, был вице-адмирала Алексей Наумович Синявин, который послал капитана 2 ранга Берсенева, на фрегате Осторожном, описать Крымские берега. Он первый из Русских пришел на Севастопольский рейд и донес о важности будущего порта. ¹ В сем же 1783 году, контр-адмирал Меккензи, с таганрогскими и керченскими купеческими судами, пришел в Севастополь и основал порт. Сведения эти, я тоже получил от отца моего, бывшего в Севастополе, [36] при самом его начале, от других старожилов. До прибытии Государыни в Севастополь, флотским начальником в нем, был контр-адмирал Меккензи; поселившись в новом порте в 1783 г., он построил для себя близь берега казенный дом, обращенный потом к приезду Императрицы, во дворец. Он же начал строить против дома этого и каменную пристань, которая в последствии названа графскою, в память графа Войновича, окончившего ее, когда он после смерти адмирала Меккензи, остался начальником Севастополя. В Севастополе были уже выстроены тогда дома некоторых капитанов кораблей: первый от дворца или дома Меккензи, был дом капитана 1-го ранга Тизделя, в котором в приезд Императрицы в Севастополь, останавливался Император Иосиф. Далее, рядом с ним, были два казенные небольшие домика, против которых было выстроено длинное здание, в роде казармы, разделенное на многие покои: в них первоначально жили морские офицеры, а в прибытие Императрицы, останавливался там князь Потемкин; потом это здание было обращено в адмиралтейские и провиантские магазины, а в 1814 г. сломано, и место это вошло в адмиралтейство. Церковь Св. Николая, была на том же месте, что и ныне, но самая малая, каменная, которую контр-адмирал Ушаков, бывший в последствие начальником Севастополя, перестроил и увеличил. Претив церкви, были угловые дома подрядчика черноморского департамента, купца Экзаменовского и корабельного мастера Юхарина; за ними дом капитана над Севастопольском портом Доможирова, а за ним Ушакова. Ушаков в приезд Государыни, был в чине бригадира и командовал кораблем Павел, и тогда же пожалован в контр-адмиралы. Далее за домом Ушакова, было выстроено несколько греческих и русских лавочек, а против них пекарни; все это [36] составляло нынешнюю большую улицу и в том заключался весь город. Адмиралтейство находилось там, где и ныне, и заключало в себе, малую кузницу, мачтовый сарай, и два не большие магазина, над коими была контора над портом ². Адмиралтейство по низу балки, ограждалось деревянною решеткою.

В Корабельной бухте, на узком мысе, была казарма команды корабля Павел, почему и мыс принял название Павловского; на другом мысе, в той же бухте, был выстроен графом Войновичем домик, близ берега, для морских офицеров, с хорошо - обделанною пристанью, возле которой была пристань корабля Слава Екатерины; в этом домике, была после гауптвахта военной гавани; над ним на возвышении горы, в большой пещере, сохранялся порох для кораблей, а внизу, по набережной Корабельной бухты, были две казармы корабля Слава Екатерины и фрегата Нестор, где ныне провиантские магазины; более никаких строений не было по всем севастопольским бухтам.

Пребывание Императрицы Екатерины в Севастополе.

К приезду Императрицы, был приготовлен дом адмирала Менкензи, и по повелению князя Потемкина, его отделали внутри великолепно. Во всех комнатах, стены, понизу до окон, были обложены чистою столярною работою, из самого лучшего орехового дерева, а выше окон покрыты малиновым и других цветов штофом, с богатыми шелковыми [38] занавесами на окнах; полы устланы были, темнозеленым тонким сукном; комнаты все меблированы лучшею мебелью, зеркалами и люстрами. От самого дворца до пристани, во всю ее ширину, был сделан деревянный помост, по обеим сторонам которого, были железные перилы (какие ныне у дворцового парадного крыльца) со столбами, на коих висели блестящие фонари с позолотою; по этому помосту и чрез пристань, до воды, разостлано тонкое синее сукно. В Инкермане, против самого рейда, на отлогой покатости горы, был выстроен еще другой каменный дворец, отделанный точно так же как и городовой. Дворец стоял на почтовой дороге, проложенной чрез Меккензиеву гору в Инкерман; от дворца же до каменной пристани, (которая была за Инкерманом к рейду, по северную сторону, в имении графа Войновича, почему и называлась графскою) дорога была уже обделана. У этой пристани, к приезду Государыни, были приготовлены три катера, с вызолоченными внутри и снаружи широкими полосами, под светло-зелеными зонтами, у которых занавесы, как и подушки на катерах, были из зеленого гарнитура, с золотыми бахрамами и кистями; ростры на катерах, покрыты были светло-зеленым гарнитуром. Выбранные со всего флота самые красивые и сильные люди в гребцы, были одеты в шелковые белые рубахи, в круглые белые шляпы с перьями и с вызолоченными вензелями Ее Величества. На Императорском катере, особенно украшенном, на руле сидел капитан 2-го ранга Сильвачев, с серебряною чрез плечо цепью, на которой висела такая же дудка. Флот весь был на рейде, в линии, под флагом контр-адмирала графа Войновича, и флагманский корабль Слава Екатерины ³под [38] командою бригадира Алексиано, стоял против Южной бухты; остальные корабли, составлявшие эскадру, были следующие: Павел, 74-х пуш., под командою бригадира Ушакова; 74 пуш. Мария Магдалина, капитана 4-го ранга Тизделя; Андрей 54 пуш. капитана 1-го раита Вильсона; Осторожный 40 пуш. капитана 1-го ранга Берсенева; Георгий 44 пуш., капитана 2 ранга Саблина; Нестор 40 пуш. капитана 2 ранга Сильвачева, Легкий 40 пуш., капитана 2 ранга Ахматова; Александр 36 пуш., капитан-лейтенанта Саранданаки. Кроме того на рейде, под военными флагами, было еще до десяти других 3-х и 2-х мачтовых судов, купленных в Греции. Заметим, что в это время фрегаты именовались кораблями. Князь Потемкин, как главнокомандующий армиею и черноморским флотом, предупредил Императрицу приездом своим в Инкерманский дворец, и сигналом оттуда, известил флот о своем приезде; тотчас же после этого сигнала, на корабле Слава Екатерины, был поднят на грот брам-стеньге его кейзер-флаг; почему со всех кораблей и судов, салютовали ему по 15 выстрелов с каждого, на что адмиральский корабль отвечал семью выстрелами.

Наконец, настал день приезда Императрицы. В 1737 году, мая 24 дня, Императрица изволила прибыть в Бахчисарай, где имела ночлег в ханском дворце, убранном в азиатском вкусе. 22-го числа, в 8 часов утра, выехала оттуда в Севастополь; проезжая по дороге деревню Каралесь и Меккензиеву гору, за две версты до дворца, Ее Величество, останавливалась в Инкермане, для осмотра пещер, иссеченных в скалах. В 2 часа по полудня, Императрица прибыла в Инкерманский дворец, где имела обеденный стол, после которого смотрела егерский полк, расположенный на равнине, близ дворца. Подполковнику Муратову, полковому командиру, за отличное состояние полка ему [39] вверенного, пожаловала бриллиантовый перстень; по окончания смотра, Ее Величество, с многочисленною свитою в экипажах прибыла на графскую пристань, где с Римским Императором Иосифом, села на приготовленный для нее катер, свита же поместилась на прочих катерах; погода была прекрасная, и на рейде был совершенный штиль. Когда катер Ее Величества подходил ко флоту, Императрица приказала капитану 2 ранга Сильвачеву поднять на катере штандарт; лишь только он был поднят, как флаги, гюйсы и вымпелы на всех судах были приспущены, и весь флот салютовал штандарту; команды кораблей, в парадных мундирах, с светло-зелеными кушаками, разошлись по реям и кричали ура; когда Императорский катер поравнялся с кораблем Слава Екатерины, флот вторично салютовал по 34 выстрелу, и на всех судах кричали ура: этим салютом Ее Императорское Величество приветствовала Императора Иосифа.

Когда катера, подходили к графской пристани, тогда начался салют с баттарей, устроенных на Николаевском мысе, по адмиралтейской возвышенности (где ныне находятся фонарная, парусная и прочие мастерские), и наконец на Павловском мысе. Среди этой пальбы, в 6 часов вечера, Ее Величество прибыла в Севастополь, где на графской пристани, граф Войнович с капитанами кораблей и обер-офицерами, при многочисленном стечении народа, съехавшегося с купеческих судов и других мест, встретил Императрицу, и донес ей о благополучии города и черноморского флота, после чего проводил Августейшую Посетительницу, в Ее дворец, при отдании военной почести Ее Величеству, гренадерскою ротою Севастопольского полка и при восклицаниях народа. Во дворце, Императрица допустила к руке: контр-адмирала гр. Войновича, капитанов Ушакова, [40] Алексиано, Тизделя, Берсенева, и многих штаб и обер-офицеров; остальное время дня, Императрица провела у себя во дворце. Многие из свиты Ее Величества, по неимению в городе достаточного места для помещении, расположились в палатках, разбитых возле дворца. Город и корабли в этот вечер были иллюминованы. На другой день, 23 мая, день был воскресный, почему Ее Императорское Величество, с Императором Иосифом и свитою, в 10 часов утра выехала из дворца, в церковь Св. Николая; дорога от дворца до церкви, была вымощена камнем и усыпана мелким песком; по обеим сторонам дороги росли фруктовые деревья: сливы и вишни. Императорское место в церкви, на правой стороне, было убрано алым бархатом с золотым широким позументом и бахрамами; а возвышенный пол, был покрыт темно-зеленым сукном. При колокольном звоне Ее Величество вошла в церковь, в притворе которой, была встречена духовенством, с крестом и святою водою. В память своего пребывания, Императрица оставила в церкви букет шелковых редких цветов, полученных Ею от посланника Мальтийского Гросмейстера, который пальмою и цветами приветствовал Императрицу, как победительницу Тавриды. Пальму Императрица отдала Князю Потемкину, отославшему ее на корабль Слава Екатерины. По выслушании литургии, Государыня возвратилась во дворец, где представлены ей были, графом Войновичем, г-жа Алексиано, г-жа Тиздель и многие другие дамы, которых Императрица приняла очень ласково, расспрашивала о новоселье в Севастополе, и допустила к руке. В 2 часа по полудни, Ее Величество имела обеденный стол, к коему приглашен был граф Войнович. При тосте за благоденствие черноморского флота, по сигналу с берега, все суда, стоявшие на рейде, открыли салют; после обеда, в 5 [41] часов, Императрица с Императором Иосифом, и некоторый особами своей свиты, восетил корабль Слава Екатерины. Когда катер Ее Величества под штандартом, отвалил от пристани, тогда весь флот стал салютовать и люди разошлись по реям. На корабле, встретил Императрицу Князь Потемкин, и донес Ее Величеству, о благополучии черноморского флота, после чего на корабле был поднят штандарт, и со флота был ему вторичной салют. Ее Величество осматривала корабль, прошла по всем баттареям, и потом с юта, осмотрела фрегат Легкий, которому пред приездом Императрицы на флагманской корабль, как стоявшему на ветре флота, велено было сняться с якоря, что в скором времени он и исполнил. Фрегат под всеми парусами резал корму адмиральского корабля, имея по вантам всех людей, которые кричали ура, на что с корабля, ему ответствовано было музыкою. Римской Император в сие время, с графом Войновичем, съехал с корабля на катере, на близ стоящий корабль и на нем осматривал внутреннее расположение и артиллерию; по возвращении же его на корабль Слава Екатерины, Ее Величество села с ним на катер, с князем Потемкиным и графом Войновичем и отправилась под штандартом в южную бухту; в это время на судах стоящих на рейде, люди стояли по реям и кричали ура, по отдалении же катера от корабля, флот салютовал штандарту из всех орудий. Проехав всю южную бухту Императрица осматривала потом корабельную бухту, здесь катер пристал к пристани Слава Екатерины. Пристань эта была на сваях, хорошо обделана и усыпана песком, тут же были и новые казармы этого корабля. Ее Величество, с любопытством осматривала гавань, где корабли ошвартовливались близь самого берега; из корабельной бухты, Императрица возвратилась во дворец. [42] В 7 1/2 часов бомбардирское судно Страшный, стоявшее под кормою корабля Слава Екатерины, начал бомбардировать городок, построенный для этого на северной стороне. Городок состоял из башен и стен, и был расположен на низменном мысу сухой балки. Пятою бомбою брошеною со Страшного, городок был зажжен и когда пламя охватило его, множество ракет и бураков взлетели на воздух; на всем флоте прокричали ура, и корабли иллюминовались огнями.

24-го мая, Ее Императорское Величество, объявив Свое Монаршее благоволение графу Войновичу и всем штаб и обер офицерам, за найденный во флоте порядок и устройство, пожаловала нижним чинам по рублю на человека, и пожелав благополучных успехов, для предстоящей кампания, отправилась из Севастополя в Байдары — проезжая городок, по большой улице, при пушечной пальбе со флота и баттарей. Во время пребывания своего в Севастополе, Императрица повелела князю Потемкину, составить план города Севастополя, который предполагался быть выстроенным, на высотах корабельной бухты, в которой должны были быть доки и адмиралтейство. По смерти князя Потемкина, план этот несостоялся, и город начал строиться на том месте, где по первоначальному плану, должна быть купеческая сторона, которой принадлежала и артиллерийская бухта. Екатерининской дворец, до ныне существующий, сохраняет в себе некоторые памятники пребывания Ее Величества, между которыми находится портрет Императрицы, присланной сюда князем Потемкиным из Петербурга.

* * *

Прибавление Редакции. Здесь кстати будет поместить, для сравнения, недавно напечатанную в Одесском Вестнике, статью: «Двухдневное пребывание Императрицы Екатерины II-й в городе Севастополе, в 1787 году.» Вот она: [43]

«Знаменитое путешествие Императрицы Екатерины II-й, совершенное в 1787 году, в сопровождении большой свиты, — с 7-го января по 3-е апреля, сухим путем, из С-Петербурга до Киева, во многих экипажах разного рода; с 3-го апреля по 9-е мая, водою, по реке Днепру, из Киева до Нового Кайдака, на семи галерах, одном трехшкоуте н 42-ти ластовых судах, под флагом вице-адмирала Пушкина, и с 9-го мая по 11-е Июля опять сухим путем из Кайдака до Севастополя, и обратно в С. Петербург, — оставило много воспоминаний жителям тех мест, где Высокая Посетительница проезжала и которые Она удостоила Своих пребыванием. Видевшие Императрицу Екатерину, долгое время с восторгом рассказывали про это путешествие потомкам своим, и теперь есть еще несколько стариков, которые с удовольствием вспоминают то время. Двухдневное пребывание Ее Императорского Величества в городе Севастополе, заслуживает быть описано, и потому передаем здесь читателям, что тогда происходило.

«К прибытию Императрицы Екатерины II-й был выстроен в Севастополе дворец ⁴ на городовой стороне, близ пристани, именовавшейся тогда «Графскою» ⁵, а ныне «Екатерининскою», которая была выстроена графом Войновичем, начальником Флота и города, поступившим на место умершего контр-адмирала Меккензи. Екатерина II-я, которой сопутствовали Австрийский Император Иосиф II-й, Князь Потемкин, Принцы Нассау и де-Линь, посланники: Австрийский граф Кобенцель, Французский граф Сегюр, [44] Великобританский Фицгерберт, статс-дамы графини Браницкая, Скавронская; фрейлины Протасова, Чернышева и многие вельможи — остановилась 22-го мая 1787 года против рейдовой бухты, на высоте Инкерманских гор, на которых построено было, по приказанию князя Потемкина, великолепное временное здание и изготовлен для Императрицы обед. С этого места видны были: на южной стороне древнее укрепление Феодоро и Инкерманская долина, по средине коей протекала небольшая речка Черная (по татарски Биюк-юзень) и у берегов ее рассеяны по лугу деревья, а по обеим сторонам долины возвышались отвесно скалы из белого мягкого камня, из коих иссечены несколько церквей и множество четвероугольных комнат с корридорами, выходами и лестницами; на северной — горы с ущельями и долинами, усеянные деревьями и кустарниками; западная же сторона была прикрыта. Когда сели за стол и музыка начала играть, тогда занавес с окошек большого балкона спала, и взорам Императрицы и всех присутствующих открылся великолепный вид обширного Севастопольского рейда, на котором красовался черноморский флот, состоявший из 3-х кораблей, 12-ти фрегатов, 20-ти мелких судов, 3-х бомбардирских и 2-х брандеров. По сигналу, сделанному князем Потемкиным, корабль Слава Екатерины поднял кейзер-флаг, каждое судно салютовало 11-ю выстрелами, и с флагманского корабля ответствовано из 7 пушек. Хорошая погода благоприятствовала торжеству и это еще более утешало и веселило Императрицу. В 6 часов вечера, когда обед кончился, съехались все посетители к пристани, устроенной в Инкермане, где ныне грузятся суда крымским строевым лесом. Императрица Екатерина и Император Иосиф сели на великолепный катер и, в сопровождении свиты на других катерах, продолжали шествие водою к городу [45] Севастополю. При приближении к флоту, поднят был штандарт на катере Императрицы — и вдруг корабли и фрегаты спустили свои флаги, гюйсы и вымпелы, салютовали из всех пушек, и матросы, стоявшие по реям, вантам и бортам, кричали ура! Потом, когда катер со штандартом поравнялся против флагманского корабля, каждое судно сделало 31 выстрел, при вторичном восклицании матросов, и тогда же производилась пушечная пальба с транспортов и купеческих судов, с берега Севастопольского и с четырех батарей, при входе в гавань расположенных. Обойдя флот и приближаясь к городу, который распространялся по горе амфитеатром, Императрица пристала к Графской пристани и пошла в свой дворец, где изволила принять и допустить к руке контр-адмирала графа Войновича, капитанов бригадирского чина Алексиаио и Ушакова, и прочих морских штаб и обер-офицеров черноморского Флота.

Находившийся в Мальте, российский поверенный в делах капитан 1-го ранга Таро, поднес Императрице присланную от Гросмейстера пальмовую ветвь с кустами цветов, украшенных трофеями, в знак победоносного приобретения Тавриды. Императрица отдала ту ветвь князю Потемкину, как основателю Севастопольского порта, который послал ее на корабль Слава Екатерины.

23-го мая был воскресный день. Императрица Екатерина и Император Иосиф слушали литургию в церкви Св. Николая Чудотворца. По возвращении во дворец, представлены были и допущены к руке Императрицы жены бригадира Алексиаио и капитана 1-го ранга Тизделя, и прочие дамы штаб и обер-офицеров. В 6 часов по полудни, Императрица с знаменитым гостем Своим Иосифом и некоторыми особами из свиты, отправилась на корабль Слава Екатерины. Тут, при поднятии штандарта, корабли и [46] фрегаты, стоявшие на рейде, палили со всех батарей; потом, по сделанному сигналу, 40-ка пушечный фрегат Легкий снялся с якоря и проходил мимо флота. Император Иосиф пошел для обозрения новой конструкция 50-ти пушечного фрегата Св. Андрей, и по возвращения сел на катер с Императрицею; Их Величества осматривали пространство южной гавани, Корабельную бухту и купеческую гавань, которая наполнена была прибывшими из за границы иностранными судами. По выходе на Графскую пристань, слышны были восклицания матросов, поставленных по реям, вантам и борту, флот салютовал изо всех пушек и производилась канонада из батареи, устроенной на берегу. В 40 часов вечера, бомбардирский корабль Страшный в расстоянии 300 сажень, бомбардировал городок, сделанный против рейда, на северной стороне, и с пятого выстрела зажег его.

Императрица, восхищаясь приобретением такого важного порта, из которого суда при попутном ветре могут прийти в Константинополь в 30-ть часов, и скорым построением многочисленного флота, благодарила князя Потемкина за успехи, произведенные им на берегу и на море, тем более, что это все создано было им в продолжение четырех лет, со времени основания города.

24-го мая, в 9 часов утра, Императрица выехала из Севастополя при пушечной пальбе со всего флота и батарей, чрез Камары в Байдарскую долину. На пути между Севастополем и Балаклавою, встретила Императрица роту Амазонок, составленную из жен и девиц служителей греческого балаклавского баталиона ⁶. Император Иосиф поехал в Балаклаву и, возвращаясь оттуда, встретил Императрицу на дороге, ведущей к Байдарской долине. [47] Осмотревши живописные виды ее и окрестности текущей речки Биюк-юзень, в крутом падении на камни, Императрица предприняла обратный путь чрез Меккензиев хутор, Бахчесарай, Симферополь, Карасу-базар, Старый Крым, Феодосию, Перекоп и далее в Петербург.»

З. А.

Севастополь, 12 октября 1851 года.

Комментарии

1. Берсенев, прибывши туда в половине апреля, нашел порт превосходным; 7-го мая того же года, эскадра, состоявшая под командою вице-адмирала Клокачева, первая введена была в этот порт и сдана контр-адмиралу Меккензи. Он первый положил основание городу, который Императрица Екатерина II наименовала Севастополем, что значит на греческом языке знаменитый город. (См. Ж. М. Вн. Д. 1840 г. 8, в статье: Статистическое обозрение военнопортового города Севастополя за 1839 год.) Прим. Ред.

2. Мачтовый сарай, был на месте нынешнего магазина, где хранятся готовые вещи: бочки, томбуи и пр., и где прежде этого была блоковая; контора над портом была там, где ныне вахтерская.

3. Этот корабль, по отбытии Императрицы, назван Преображение.

4. Дворец этот стоит по сие время в том же виде.

5. Граф Войнович жил в казенном доме, устроенном на мысе, где ныне срыта гора, дли построения нового адмиралтейства, и как он переправлялся ежедневно в город на гребном судне и приставал к этой пристани, то она названа была Графскою.

6. О представлении этой роты Императрице помещена была любопытная статья в Од. В. 1849 г., № 1-й.

Текст воспроизведен по изданию: Отрывки из записок Севастопольского старожила // Морской сборник, № 2. 1852