-

ОТЧЕТЫ ЛАГАРПА ГР. Н. И. САЛТЫКОВУ О ВОСПИТАНИИ В. К. АЛЕКСАНДРА И КОНСТАНТИНА ПАВЛОВИЧЕЙ

декабрь 1790 г.

(См. “Русск. Стар.” 1870 г. т. I. стр. 153-204.)

(Перевод.) Честь имею представить в. п. настоящую записку, содержащую, во 1-х, краткое изложение пройденного и. и. в. со мной, и во 2-х, краткое обозрение того, что еще остается пройти.

Часть I. Пройденное их и. в. со мной относится к следующим пунктам: к изучению французского языка, географии, истории и математики.

Научение Французского языка. Оно заключает в себе чтение, правописание и сочинение. Для того, чтобы приучить их и. в. к правильному произношению, их часто заставляли читать вслух, [162] и разнообразя предметы их чтения, им давали возможность понять необходимость различных ударений.

Старший из в. к. не только порядочно усвоил себе эти оттенки, но читает бегло, и когда содержание его занимает, то его можно слушать с удовольствием. Живость же младшего и его ветреность, если мне таким образом можно выразиться, не позволила ему дойти до этой степени. Несмотря на то, что он может читать бегло, когда внимателен, он ошибается и частое упражнение ему необходимо. Заметки или выписки из разных предметов, которые диктовались их и. в. имели двойную цель — образовать их правописание и распространить их сведения. Было бы бесполезно обременять их память правилами тем менее для них понятными, что некоторые из них оспоримы и исключения в них изобилуют. Мы ограничились малым числом общих примечаний, пока изучение грамматики не поставит их в состояние понять правила менее общие, или же чтение ознакомит их с большим числом слов. На этом пункте, между в. к. существует такая же разница, как и в том, что было сказано о чтении.

Их и. в. также упражнялись в переводах и сочинении; но вначале собрание их знаний и мыслей не было достаточно обширно; часы, назначенные для уроков и проведенные в других занятиях, были также недостаточны. Их, однако же, несколько раз заставляли отдавать письменные отчеты о некоторых предметах их занятий и в особенности о чтениях их из географических и исторических книг. Старший из в. к. несколько раз представлял свои извлечения, которые доказывали в нем такую последовательность ума, какую надо стараться в нем сохранить. Он способен отдать верный и даже подробный отчет о том, чему его выучили или о том, что он прочел. Во второй части будут предложены средства для выработки этой хорошей способности.

Объяснения правил грамматики повлекло за собой несколько метафизических рассуждений о происхождении понятий и мыслей, об их классификации, о различии свойств или сил душевных; но так как, чтоб сделаться свидетелем этих действий или опытов должно войти в самого себя, мы не были в необходимости беседовать с их и. в. о вопросах свыше [163] их понимания. Впрочем эти понятия должны быть дополнены впоследствии, чтобы сделаться действительно полезными, и оно будет тем менее трудно, что их и. в. будут обладать большим количеством полезных сведений. До сих пор мы довольствовались грамматическими примечаниями, возбужденными чтением, и которых надо будет пройти по порядку при основательном изучении “Начал общей грамматики”. Чтоб показать, наконец, их и. в., каким образом отыскиваются и находятся различные значения слов, им дали прочесть несколько синонимов в сочинениях аббатов Жирара и Рубо.

География. Прочитав несколько руководств и запасшись картами, чертежами и рассказами о путешествиях, мы предприняли изучение последнего курса, в котором лишь слабо напирали на топографические понятия, на названиях провинций, городов и т. д., с которыми в. к. ознакомились из прежних руководств; особенное внимание было обращено на то, чтоб дать им точное понятие о всех предметах, известных под общим именем статистики, как напр., о народонаселении и средствах сосчитать его, о произведениях почвы, о мануфактурах, о торговле, о банках и деньгах, об устройстве государства, о разных отраслях правления и т. д. Сочинения Толзы, Струензее, Крома, Геннингса и некоторых других немецких, английских и французских писателей, снабдили нас главными статьями. Недостаток материалов был причиной некоторых пробелов, а сомнения и ошибки изобилуют в подобных предметах; но первые можно дополнить, а последние исправить. В настоящую минуту достаточно будет установить небольшое число правил, верность которых была бы всеми признана и затем приучить ум к исследованиям этого рода. Таким образом, были обозрены самые соседние к России страны, напр. Швеция, Дания, Пруссия и Польша. Мы остановились на союзных провинциях.

Е. и. в. государь в. к. Александр более брата своего в состоянии следить за этими исследованиями и соображаться с ними, (а потому) мы вправе требовать от него большого. Для того, чтоб короче ознакомить его с истинными началами, ему с некоторых пор дают читать знаменитое сочинение англичанина Смита о “Состоянии и причинах народных [164] богатств” и содействие будет ему оказано при составлении выписок из самых интересных глав (Это было лишь отчасти исполнено. – прим. Лагарпа.).

История. В первых руководствах дело могло идти только о великих переворотах. Излишество в подробностях произвело бы беспорядок и неясность; поэтому, нам сначала надо было ограничиться краткими примечаниями и только можно было удлинять их постепенно.

Краткие руководства Миллио и Кондильяка были прочтены для объяснения событий, преимущественно с помощью подлинников и более подробных сочинений.

Что же касается до хронологического исчисления, мы приблизительно придерживались руководства, предложенного гёттингенским профессором, г-м Гаттерером; главное не состоит только в том, чтоб знать года сотворения мира, потопа и т. п., но в том, чтоб соблюдать порядок, посредством которого можно всегда знать, как следовали друг за другом доказанные события, влияние которых было сильно и продолжительно. Христианская эра была преимущественно взята определенною точкою как для событий последовавших за Рождеством Христовым, так и для событий ему предшествовавших.

Обширное поле древней и новой истории было, таким образом, с быстротою пройдено; надо было возвратиться к исходной точке, чтоб начать новое путешествие. Предприняв его, мы остановились лишь немного на том, что было сказано об ассириянах, вавилонянах и о мидийцах. Относительно же египтян, древних персов и финикиян, мы ограничились отрывками из Геродота, Диодора сицилийского, и из “Происхождения законов” Гоге, которых мы сравнили с новейшими сочинениями Нибюра, Вольнея и Савари.

История Греции слишком важна, чтоб не заняться ею с большим старанием. Для большей точности, период занимаемый ею был разделен на 5 других периодов, из которых начало пелононезской войны, анталкидов мир, [165] сражение при Херонее, разделение империи Александра и взятие Коринфа, образуют раздельные пункты.

Начали с того, что их и. в. было дано на прочтете сочинение английского писателя Гиллиза, оканчивающееся царствованием Александра; порядок, ясность, изящество и философский дух этого сочинения делают его одинаково достойным одобрения.

Чтение это было сопровождено большим числом отрывков из подлинников, не только с целью объяснить то, что требовало объяснения, но в особенности для того, чтоб и. в. узнали этих знаменитых греческих писателей, произведения которых должны быть изучаемы и известны во всяком возрасте, как образцы красоты, мудрости и изящного вкуса. Таким образом, мы с их выс. прочли несколько песен из Гомеровых поэм, которые они с большим удовольствием перечтут в прекрасных немецких переводах Фосса и графа Стольберга; прочли мы также книги Геродота, носящие имена муз: Клио, Евтерпии, Талии; Мельпомену в переводе Лархера; чудные речи Фукидита, переведенные столь же верно, как и изящно, неутомимым аббатом Аугером; также и большое количество отрывков взятых Ксенофоном из Продолжения Фукидита; отрывки из Отступления десяти тысяч и Диодора сицилийского от XI до XVII книги; прочли мы еще Сокращенное сочинение Юстина, содержащее историю великих людей этого периода и соответствующей истории Плутарха и Корнелия Непота; Похвальное слово Агезилаю и несколько отрывков из достопамятных изречений Сократа, собранных Ксенофоном; Защитительное слово Сократа — Платоном, Эдип король и Эдип в Колоннах — Софокла, Семь начальников перед Фивами и часть Прометея Эсхила, несколько отрывков из Панегирика Афинам оратора Изократа; надгробное слово афинским воинам оратора Лизия; Защитительная речь того же самого против Эратосфена, одного из 30 тиранов; речи Эсхина о народе, прекрасный на него ответ Демосфена, Филиппики, его же.

При неимении такого хорошего руководства, как руководство Гиллиза, были употреблены записки, имевшие назначение [166] сохранить порядок и согласовать события следующего периода, начинающегося разделением империи Александра, и кончающегося взятием Коринфа, и заключающего в себе все происходившее от 306 до 145 года до нашей эры.

Подлинники, прочитанные целиком или с которыми просто справлялись, следующие: Сокращенные сочинения Юстина; ХVIII, XIX и XX книги Диодора; “История великих современных людей” Плутарха и все относящееся до Греции в Полибии. Этот мудрый старик написал в 40 книгах всеобщую историю своего времени, заключающую в себе 53-летний период; но из этого сочинения сохранились только 5 первых книг и извлечения из следующих 12-ти.

Для того, чтоб понять всю важность этой потери, достаточно будет заметить, что этот знаменитый писатель, соединяющий в себе преимущества богатства и знатного происхождения, имел еще то преимущество, что его учителями были его отец Ликортий и Филопемен, два самых знаменитых гражданина Греции, внушивших ему сведения, наиболее способствующих к образованию превосходного полководца, просвещенного судьи и опытного государственного деятеля; кроме того, он с раннего возраста прошел через школу несчастий, среди потрясений, укрепляющих мужество и развивающих великие природные дарования; быв свидетелем достопамятных переворотов, передавших всемирную историю Римлянам, он был в близких отношениях с Сципионами и Павлом Эмилием, с цензором Катоном, с Фабиями, с Гракхами и с большинством лиц, явившихся и действовавших на этой обширной сцене; будучи сам одним из главных действующих лиц, он мог хорошо обнаружить политические пружины и ознакомить нас с правительственным духом своего времени. Простота и мужество, которыми дышат его сочинения, беспристрастие и философский дух, проявляющиеся на каждой странице, не только внушают полнейшее доверие, но и уважение к достопочтенному человеку, который, будучи непреклонен, как сама истина, с добродушием, но и без чванства или легковерия, повествует нам о переворотах, свидетелем которых он сама был, и в которых он сам [167] участвовал. Желательно бы, чтоб их и. в. впоследствии перечитали столь замечательного историка.

Наконец в. к. прочли несколько глав из занимательного Путешествия молодого Анахарсиса, и е. в. в. к. Александру было особенно поручено перечесть одному несколько стихов из него и дать отчет в своем чтении.

Той же самой системы мы придерживались и относительно римской истории. Для большого порядка, было отмечено несколько определенных пунктов или пауз, на которых мы остановились, для того, чтоб иметь время прочитать или справиться с подлинниками или же с другими сочинениями, способными распространить или изъяснить вещи изложенные слишком вкратце или недовольно ясно. Этих пауз было назначено 6, с самого основания Рима до 476 года, эпохи разрушения Западной Империи, а именно: 361-й год до нашей эры, вторая пуническая война, война Югурты, сражение при Акциуме, воцарение Траяна и свержение Ромула Ангустула Одоакром, генералом или начальником варварских вспомогательных войск.

Сочинение Верто — Римские перевороты и Краткое руководство Флоруса, прежде всего служили нам указаниями.

Дошедши до Пунических войн, мы особенно придерживались превосходной Истории возвышения и падения римской республики, автор которой, Фергюссон, выставил себя достойным соревнователем своих соотечественников Робертсона и Юма; но французский перевод еще не окончен, а потому мы его заменили выписками и изъяснениями, основанными на темах, продиктованных их и. в. несколько лет тому назад и доходящих до царствования Юстиниана I.

Кроме этого, им были прочтены отрывки из Диодора сицилийского, несколько статей многословного Дионисия Галикарнасского, относящиеся к Кориолану и Цинциннату; большую часть сочинений знаменитого римского историка, выразительного и изящного Тита Ливия и Полибия; часть сочинений Саллюстия, Жизнь знаменитых римлян — Плутарха; из Веллея же Патеркула мы прочли от начала войны Персея до сражения при Акциуме, кроме того Катилинарию — Цицерона, отдельную историю которого мы [168] прочтем в Миддлетоне; речи этого же самого оратора в защиту Архия и Лигурия, некоторые отрывки из Веррины и Миломенны, некоторые описания взятия из Лукудна, летописи и историю Тацита, почти целиком, и его прекрасное похвальное слово Агриколе; отрывки из Светона, которого можно прочитать безбоязненно; некоторые письма Плиния Тациту, письма его к Траяну и ответы этого великого государя; относящиеся к нему главы из рассуждений Монтескье о причинах величия римлян и первые три главы сочинения Гиббона, содержания весьма любопытные замечания на счет состава, средств и положения империи от Августа до Антонина. Так как предполагаю руководствоваться этим писателем, то о нем будет говорено подробнее во второй части этих записок. Мы остановились на царствовании Марка Аврелия.

Понятия, данные великим князьям о новейшей истории, как в продолжение предшествующих лекций, так и во время занятий их по географии, позволили увеличить эти самые понят при изучении древней истории, потому что было бы неудобно оставить их в неведении того, что происходило в века близкие с тем веком, в котором они сами живут. Не имея возможности войти в большие подробности, я обращал внимание на то, чтоб разобрать и распределить по порядку главнейшие события с помощью мною продиктованных им заметок, имея целью руководствоваться ими при изучении новейших историков. Таким образом, занялись Польшей, Пруссией, Данией, Швецией, Венгрией, Богемией и Союзными провинциями. По поводу же Испании и Португалии, пришлось рассказать о происхождении Аравийской империи и вспомнить более достопамятные события. Италию, Францию и Англию мы просмотрели только поверхностно. Напротив того, дойдя до Германии, необходимо было войти в подробности. Поэтому пришлось возвратиться к переселению северных и восточных варваров, от III-го до IX-го века, начертить их путь и передать главнейшие события так, чтоб устранить всякую сбивчивость, — особенную принадлежность этого периода. Заметки, написанные по сему предмету великими князьями, кратко обнимают царствование первых [169] поколений франкских королей и делаются более подробными только с появлением Меров и воцарением Карловингов. Раздробление франкской империи при этих последних, потребовало составления нескольких генеалогических таблиц, без которых невозможно было бы выйти из этого ужасного лабиринта. Наконец, при помощи сочинений ученого Пюттера а также истории Германцев — Шмидта и Краткой хронологии — Пфеффеля, главные перевороты Германии и изменения; через которые прошло государство, были разобраны при каждом царствовании, начиная с Арнулфа и кончая Иосифом II, а частые отступления имели целью ознакомить великих князей с переворотами в соседних государствах, знание которых было необходимо.

Математика; I) Арифметика. Их и. в. исполнили все вычисления дробей, столько же простых, сколько и десятичных. Им также показаны правила, заключающие теорию пропорций, пройдя при этом самые разнообразные и самые сложные примеры; а для того, чтоб приучить их к последовательному труду, к исследованиям и т. п., они обязаны отдавать отчет в своих выводах, восходя от предыдущего члена к последующему и доходя до самого начала. Мы не ограничились одними обыкновенными арифметическими действиями; их высочествам было объяснено производство и начало извлечения квадратных и кубических корней с простыми и десятичными дробями; их были представлены труднейшие задачи и предложено множество арифметических и геометрических вопросов, решения которых требовало подобных действий. Е. в. в. к. Александр, которого именно я имею в виду, не только в состоянии решить один, быстро и без ошибок все правила арифметики, но может и объяснить причину своих действий, особенно если он приложит свои силы и внимание. Е. в. в. к. Константин исполнял те же самые задачи, но чрезмерная живость его мешает продолжительности внимания и возможности отвлеченности, которые суть необходимые условия; поэтому начала не сделали на него того глубокого впечатления, предохраняющего от забывчивости, сомнения и ошибок.

Их и. в. выучились после этого решать алгебраически действия, исполненные ими прежде в арифметике и е. в. в. к. [170] Александр решил несколько задач 1-й степени. Дело остановилось на логарифмах, начало и образование которых предполагают развить геометрически, при помощи кривой линии, именуемой логарифмической.

2) Геометрия. Их и. в. уже несколько месяцев как окончили курс, в подробности ими пройденный. Продиктовав или дав им списать задачи и объяснив, развив и доказав все нужное, я с их высочеств, в свою очередь, потребовал отчет этих объяснений, ответ на возражения и возвращение к первым началам или же к первым причинам их ошибок.

Государь в. к. Александр выказал большие способности к этой науке и часто удовлетворял меня силою своих доказательств, вниманием, с которым он распознавал неправильности и настойчивостью, с которой он отыскивал подробности от него ускользнувшие. Он не раз упрощал сложные задачи и я, в память от него, сохраняю такую задачу у себя. По справедливости, нельзя требовать столького от младшего из в. к.; он показал готовность и хорошие способности, но настойчивости и внимания ему еще недостает и с ним придется повторить пройденное более чем один раз.

3) Тригонометрия. Курс, пройденный с их и. в. был слишком сокращен и слишком часто прерываем, чтоб не было надобности начать его снова и продолжать с большей настойчивостью, чем прежде; тогда за ним последует сферическая тригонометрия.

Наконец, с в. к. Александром начали проходить конические сечения по синтетическому методу, требующему постоянного внимания; но главное преимущество которого состоит в том, чтобы заставить мысль следить и сравнивать несколько сложных рассуждений, для того чтоб придти к заключению, сначала по-видимому, очень отдаленному. В. к. стоит еще только на параболе, потому что он должен перечесть пройденное и сам написать свои доказательства. До сих пор им были весьма довольны.

Словесность. То, что было сказано в статьях “о географии и истории”, тоже самое можно сказать и о [171] чтениях в. князей, относящихся до настоящей статьи. Между прочим была прочтена большая часть сочинения Гоге О происхождении законов, также как и отрывки из Генриады и Георгики, переложенные в стихах Аббатом де Лиль; большая часть сочинений Расина, самые лучшие театральные пьесы Корнеля, Вольтера и Мольера, Налой (le Sutrin), несколько од Жан-Баттиста Руссо, несколько отборных характеристик Ла-Брюера и Дюкло, разные статейки из французских Синонимов, несколько диалогов Люкиена и некоторые отрывки из Рейналя. По окончании курса грамматики, надо будет собрать примечания лучших литераторов о разных родах словесности и в. князья будут тем более в состоянии применять правила, что они будут тогда обладать большим количеством фактов, что вкус их будет развит чтением хороших писателей, и что их суждение приобретет достаточно силы, чтоб дать им возможность выражаться по собственному убеждению; до настоящего времени, правильное изучение курса литературы было бы столько же нелепо, сколько и вредно.

Часть II. Обозрение того, что остается делать.

Изучение французского языка. 1) Их выс. должны упражняться в чтении вслух то стихов, то прозы, для приобретения точного и правильного произношения. Е. и. в. в. князь Константин особенно в этом нуждается; его резвость необходимо должна уступить тому, чего мы в праве требовать от молодого человека его лет.

2) Их имп. высочества должны пройти полный курс грамматики, примененной не к одному только французскому языку, но и к другим языкам. Для них было выписано из общей грамматики — Кура де Жебелена, все существенное заключающееся в ней и мы пересмотрим тоже все написанное об этом предмете сведущим Кондильяком.

3) Окончив курс грамматики, мы приступим к курсу собственной беллетристики. Правила — Баттё, но в особенности уроки, риторики почтенного шотландского писателя Блайза будут служить нам руководствами, которых мы будем придерживаться не в буквальном смысле, но рассуждая о началах и правилах выведенных из них. Если [172] обстоятельства позволят, то их им. высочествам дадут прочесть несколько глав из Квинтилиана, из сочинения Цицерона об ораторском искусстве; из трактата о величественном, знаменитого Эдмунда Бюрка. Напрасно было бы предлагать правила, если бы в тоже время не читалась часть классических произведений, составивших известность языка. Действительно, признано, что подобное чтение, с вниманием прослеженное человеком, одаренным хорошим суждением, гораздо вернее развивает вкус его, чем метафизические рассуждения или же без выбора накопленные наставления.

4) Было бы необходимо заставлять их высочества раз или два в неделю, давать письменный отчет во всех занятиях, для того, чтобы приобрести привычку к порядку и образовать свой слог; но следовало бы, чтоб ничто не избавляло их от заданной им работы и чтоб они исполняли ее сами, без ничьей посторонней помощи и со всем требуемым прилежанием. Это самое можно требовать с обоих, принимая в соображение существующую разницу между их характерами и познаниями. В особенности же было бы лучшим поощрением для е. в. в. князя Александра, если бы ее и. вел. сама иногда поручала бы ему отдавать ей письменный отчет в его чтениях или о некоторых делах (Есть множество дел, о которых он мог бы отдавать отчет без того, чтоб дела эти имели последствия. Напр. е. в. мог бы посещать публичные учреждения, заводы и т. п. и давать о них письменные отчеты ее имп. величеству. – прим. Лагарп.).

Тот, кто происхождением своим призван быть общественным деятелем, должен с ранних лет приобрести тот верный и быстро схватывающий такт, показывающий как в делах отличать решительные рассуждения и факты, от рассуждений и фактов побочных; итак, для приобретения этой способности надо, чтоб рассуждение было изощрено, ум приучился побеждать все трудности и действующие душевные силы были бы испытаны.

География и статистика. Окончив последний курс географии по вышеуказанной системе, надо будет дополнить пропуски или руководствуясь более подробными сочинениями, или читая наилучшие путешествия. [173]

Тоже самое можно сказать и о статистических сведениях: с помощью общих понятий и порядка, примененного к исследованиям этого рода, легко будет следить за последними и проверять содержащееся в первых ложное и ошибочное.

Чтение, с пером в руке, сочинения Смита о политической экономии и особенно же о торговле доставит драгоценное собрание любопытных понятий и фактов, которые послужат к исследованию коммерческих и финансовых действий европейских держав ( Великому князю не могло ли бы быть поручено ее имп. величеством, дать ей отчет о некоторых главах этого сочинения, а также о некоторых других произведениях в этом роде. Снисхождение ее прикрыло бы ошибки первых его опытов. – прим. Лагарп.). Если е. в. в. к. Константин не на одном уровне с братом, он в свою очередь должен дойти до него, тем более, что года его дают право требовать от него серьезных занятий. Наконец, для довершения занятий относящихся к географии, остается пройти с их имп. высочествами сферический курс, и этим же предметом займутся с начала года.

История. Для периода, заключающего в себе царствование Марка Аврелия и раздробление Западной Империи, также как и для периода, начинающегося этой последней эпохой и кончающегося царствованием Карла Великого, мы будем руководствоваться историей Гиббона: Об упадке и падении Римской Империи. Это сочинение, столь же замечательно своими исследованиями и ученостью, как и философским духом, управляющем расположением и выбором предметов; кроме того, оно достойно внимания красотою и ясностью языка, также как постоянно новым и занимательным описанием переворотов восточной римской империи до 1453 года. Переселения варваров и их водворение на местах, перевороты в аравийской, монгольской и турецкой империях, крестовые походы и смуты в Италии в средние века; управление, финансы, торговля, войско, состав государства, словесность, мнения, все, что может возбуждать любопытство в продолжении столь длинного периода, развито в этом сочинении с величайшей ясностью, с редким беспристрастием и удивительным умом. За исключением нескольких только глав, содержание [174] которых недоступно еще их имп. высочествам, остальная часть книги может быть прочитана и перечитываема с величайшею пользой и ничто не могло бы заменить подобное чтение. Хотя события довольно развиты у Гиббона, ничто не мешает справиться с некоторыми подлинниками, как напр. с Геродиеном и Амиеном Марцеллием, содержания, в особенности же последний, подробности весьма любопытные. История Германцев — Шмидта снабдит нас нужными дополнениями до времен Карла Великого. Наконец, самые важнейшие события необходимо надо будет изложить в кратких выписках.

С Карла Вел. до 1453 года, должно будет возвратиться к чтению Гиббона и изредка прерывать его отыскиванием подробностей в сочинениях, затрагивающих более подробно историю европейских держав. Несколько частных мемуаров и некоторые выписки из Вилльгордуэна, Жуенвилля и Сент-Палея, ознакомят в. князей с духом крестовых походов и с нравом веков рыцарства. Написав о каждом европейском государстве исторические заметки, подобно тем, о которых было говорено в первой части этих записок, я буду изъяснять их при помощи лучших историков каждого народа. Было бы, конечно, невозможно перечитать их всех с начала и до конца, хотя некоторые из них стоили бы того, если бы время позволило, и список их будет составлен, если понадобиться. При изучении истории, главное должно состоять в знакомстве с общественными деятелями, но только в подлинниках, написанных современниками, или людьми достаточно способными к критическому и истинно-философскому исследованию своих доказательств; в них одних мы можем найти истинный свет. Краткие руководства, также как и курсы истории, никогда не способствовали к знакомству ни с людьми, ни с делами. Сухая номенклатура, поучения, ум, игра слов и повторение общих мест, за неимением основанных на фактах рассуждений, вот что в них находится. Чтоб не впасть в такую ошибку, требуется и время и настойчивость, и целого года посвященного на этот труд не будет слишком много для старшего из в. князей. Что же касается младшего, необходимо будет повторить с ним то, что им дурно понято или даже совсем забыто.

(Продолжение следует)

Сообщ. Н. П. Дуров.

Текст воспроизведен по изданию: Отчеты Лагарпа гр. Н. И. Салтыкову о воспитании в. к. Александра и Константина Павловичей // Русская старина, Том 2. 1870