1. Об организации В. Н. Татищевым монетного дела в Екатеринбурге

Основание монетного дела на Урале принято связывать с именем В. Н. Татищева. В 1725 г. на Екатеринбургских казенных горных заводах, основанных им, была предпринята чеканка Медных квадратных плат, на необходимости выпуска которых он настаивал после изучения системы денежного обращения в Швеции. Попытки наладить их массовое производство продолжались до 1727 г. В том же году на базе этих заводов был создан Екатеринбургский монетный двор, на котором с 1727 до 1735 г. заготавливались из меди монетные кружки для чеканки денежек и полушек на московских монетных дворах, а в дальнейшем чеканились медные общегосударственные монеты различных достоинств. Екатеринбургский монетный двор вначале находился на положении временного и только с 1755 г. он стал постоянно действующим.

Эту тему впервые серьезно взялся исследовать А. И. Юхт. В своей монографии «Русские деньги от Петра Великого до Александра I» он привел ряд ценных архивных и опубликованных источников по этой проблеме ¹. Однако обнаруженные автором публикации новые архивные материалы позволяют существенно уточнить некоторые важные аспекты, связанные с организацией монетного дела на Урале в середине 30-х годов XVIII в. и участием в этих процессах начальника Главного правления сибирских и казанских горных заводов статского советника В. Н. Татищева. Эти документы хранятся в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) в фонде № 271 «Берг-коллегия». Они помещены среди дел описи 1, книги 12, озаглавленной «Указы именные, кабинета и донесения Татищева».

Первый документ интересен тем, что в нем раскрывается причина, заставившая В. Н. Татищева и советника А. Хрущева обратиться к императрице Анне Ивановне с предложением наладить в Екатеринбурге производство медных полушек, денежек и пятикопеечников. Связано это было с требованием Сената произвести обмен всех мелких серебряных монет на крупные (рубли и полтины). Канцелярии Главного правления сибирских и казанских горных заводов в 1732 г. было предписано отправить на московские монетные дворы для обмена на монеты крупного достоинства из заводской суммы тридцать тысяч рублей. Прежнее заводское руководство сообщало, что в распоряжении заводского правления нет необходимой суммы мелких разменных монет. Оплата труда мастерам и рабочим на заводах производится малыми денежными суммами «не токмо что меньше рубля, но меньше и пяти копеек», поэтому если выслать в Москву на монетные дворы все мелкие деньги, что находились на руках у населения, то на казенных заводах нечем будет выплачивать работникам жалование. Из-за этого люди могут отказаться работать, и заводы остановятся.

Тем не менее, правительство проводило свою денежную политику, и тридцать тысяч рублей были отправлены для обмена на московские монетные дворы. Чтобы не затрачивать лишних средств на доставку обмененных денег из Москвы на Урал, правительство распорядилось в 1733 г. отпускать из Сибирской губернии или [150] Соликамской провинции на заводские расходы до семидесяти тысяч рублей ежегодно.

Вновь оказавшись во главе горнозаводского казенного производства на Урале, В. Н. Татищев предпринял энергичные шаги по решению этого вопроса. И сделал он это не в январе 1735 г., как сообщает A. И. Юхт, а в сентябре 1734 г. Именно тогда он стал готовить совещание в канцелярии Главного правления сибирских и казанских заводов, чтобы обстоятельно изучить этот вопрос, которое провел в начале ноября того же года. Он и А. Ф. Хрущев настаивали в донесении в Берг-коллегию на возмещении заводскому правлению тридцати тысяч рублей, которые были отосланы в Коммерц-коллегию. Кроме того, они предложили организовать производство разменных медных монет непосредственно в Екатеринбурге, чтобы избежать транспортных расходов на доставку с Урала меди на московские монетные дворы, а обратно медных денег. Чтобы не допустить задержки с оплатой труда рабочих и мастеров на заводах, они просили разрешения использовать для расчета с рабочими «копеечные. пятикопеечные и гривенники» из числа медных плат, которые были сделаны на Екатеринбургских заводах в 1725-1727 гг. Эти платы в 1727 г. были изъяты из обращения «в казну» и хранились «до указу» при канцелярии Главного правления сибирских и казанских заводов.

B. Н. Татищев и А. Ф. Хрущев предлагали использовать эти деньги только для внутризаводского обращения до получения упоминавшихся уже тридцати тысяч рублей. Это позволит рабочим хотя бы покупать себе съестные припасы, считали они, не занимая денег в долг. Так как платы были выпущены из расчета десять рублей за пуд меди, то казна ничего не потеряла бы, полагали они, если при обмене плат на поступившие от Коммерц-коллегии деньги часть из них осталась бы на руках у населения, так как медь уже стали продавать по восемь рублей за пуд.

Правительство поддержало предложение В. Н. Татищева и А. Ф. Хрущева в отношении использования плат для внутризаводского расчета с работниками. Короткое время они использовались для таких расчетов на казенных уральских горных и металлургических заводах. Впоследствии эти платы были выменяны у местного населения, переплавлены и из них изготовили денежки и полушки ².

Данный документ содержит ценные данные относительно количества и видов хранившихся при канцелярии Главного правления сибирских и казанских казенных горных заводов медных плат. По данным В. Н. Татищева и А. Ф. Хрущева, общая сумма изъятых из обращения медных плат, выпущенных в 1725-1727 гг., составила 16017 рублей 24 копейки. Очевидно, они немного ошиблись в подсчетах, так как общая сумма плат, которую они упоминают по видам, составила в действительности 16017 рублей 19 копеек.

Этот документ позволяет также установить, какое количество медных плат осталось на руках у населения после проведения операции по их изъятию из обращения. В приведенной ниже таблице представлены сведения о количестве выпущенных в 1726 г. медных плат по их видам и данные по количеству плат изъятых в 1727 и [151] последующих годах. Из чего следует, что на руках у населения осталось свыше 22686 рублей в медных платах, то есть почти в полтора раза больше, чем было изъято у них из обращения. Однако, учитывая тот факт, что данные в таблице приведены лишь по одному году выпуска медных плат (1726), а их печатание началось уже в 1725 г. и продолжалось в начале 1727 г., их также следует признать неполными. По всей видимости, на руках у населения осталась несколько большая сумма медных денег в медных платах.

Таблица по количеству и видам выпуска и изъятия у населения медных квадратных плат, изготавливавшихся на Екатеринбургских заводах:

То донесение, о котором идет речь, В. Н. Татищев и А. Ф. Хрущев направили в Москву 6 ноября 1734 г. А 4 декабря того же года В. Н. Татищев получил императорский указ, в котором ему было велено «тех крушков до вышеписанного числа сделать (до 2000000. — И. Т.), и для перепечатывания прислать в Москву на Монетные Дворы со всяким прилежание...» ⁷. В указе не шла речь о производстве монет на заводах в Екатеринбурге. Но В. Н. Татищев не оставлял попыток добиться его решения. В январе 1735 г. он направил в Сенат новое донесение, в котором вновь поставил перед правительством вопрос о производстве на Екатеринбургском денежном дворе не только заготовок под монеты, но и самих денежек и полушек. Характерно, что в этом послании он аргументировал свою позицию новыми, более серьезными аргументами в пользу чеканки денег на Урале. Так, он сообщал, что канцелярии Главного правления сибирских и казанских заводов требуются крупные средства на строительство шести новых заводов, содержание томских заводов, расчеты с промышленниками за поставленную в казну медь и т. д. При этом В. Н. Татищев подчеркивал, что заводское правление так и не получило денег за отправленные в Коммерц-коллегию тридцать тысяч рублей из заводской суммы на передел в крупную серебряную монету ⁸.

Предложения В. Н. Татищева и А. Хрущева были рассмотрены в правительстве. Несмотря на противодействие этим проектам главного директора Монетной канцелярии графа М. Г. Головкина ⁹, кабинет министров принял в сентябре 1735 г. решение отправить к В. Н. Татищеву на Урал специалистов и четыре печатных стана ¹⁰. Последнему еще не было известно об этом. 1 декабря 1735 г. он еще докладывал правительству о количестве сделанных кружков под монеты, которые были произведены на казенных заводах в Екатеринбурге и отправлены в Москву на монетные дворы ¹¹. Но, не дожидаясь от правительства указа о начале монетного производства на Урале, он принял меры к заготовке меди и подготовке монетного двора в Екатеринбурге к выпуску денежек и полушек ¹². (Как видим, В. Н. Татищев отказался уже от идеи выпуска на Урале медных пятикопеечников, о чем предлагал в своем донесении от 6 ноября 1734 г.). Получив согласие правительства на чеканку денежек и полушек, В. Н. Татищев приказал построить четыре избы под размещение печатных станов.

Монаршим указом перед канцелярией Главного правления сибирских и казанских заводов была поставлена цель: изготовить «денежек и полушек до 2000000 рублей из наличной меди» ¹³. В. Н. Татищев предполагал, что в 1736 г. монетный двор в Екатеринбурге был в состоянии изготовить денежек и полушек на 165,2 тысячи рублей ¹⁴. Но фактически этот показатель был перекрыт ¹⁵. Оборудование и специалисты монетного дела прибыли на Урал в апреле 1736 г. ¹⁶ Член монетной конторы, которого В. Н. Татищев просил направить в Екатеринбург для руководства и контроля над производством медных монет, отправлен не был. А. И. Юхт считает, что общее руководство всеми работами на Екатеринбургском монетном дворе было поручено В. Н. Татищеву ¹⁷. Но это не объясняет того факта, почему В. Н. Татищев просил прислать из Москвы специального чиновника, который взял бы под свой контроль производство денег на Урале. Ответ на этот вопрос дает второй документ, обнаруженный автором публикации в РГАДА.

Обнаруженный среди дел Берг-коллегии документ на одном листе с оборотом является копией инструкции, что дал В. Н. Татищев 24 января 1736 г. советнику А. Хрущеву, которому монаршим указом было поручено возглавить монетное дело в [152] Екатеринбурге. Именно по этой причине не был направлен член Монетной конторы на Екатеринбургский монетный двор.

В инструкции В. Н. Татищев кратко осветил основной круг вопросов, на которые Хрущеву необходимо было обратить внимание в первую очередь. Среди этих вопросов — обеспечение будущего монетного производства необходимыми специалистами и рабочими, механическими станками с ручным и водным приводом, помещениями под изготовление и хранение денег.

Особое внимание В. Н. Татищев уделил вопросам контроля над производственным процессом, наказывая Хрущеву организовать его так же, как на монетных дворах в Москве. Так как В. Н. Татищеву были хорошо известны все уловки работников московских монетных дворов, которые он возглавлял в течение нескольких лет, то все его советы были весьма конкретны и обоснованы. Он, например, рекомендовал не допускать в рабочие помещения, где производилась чеканка монет, никого из посторонних, даже драгун, стоящих на охране, запретить нахождение людей в печатных цехах в одежде с заплатками и подкладками, где можно было спрятать монеты и т. д. На московских монетных дворах все рабочие при выходе с монетного двора ежедневно проходили придирчивый осмотр надсмотрщиков, раздеваясь догола, и Татищев рекомендовал Хрущеву перенять эту практику. Все отчеканенные на Екатеринбургском монетном дворе деньги должны были храниться в особом помещении в пронумерованных бочках, на которых указывался общий вес монет и их количество.

В. Н. Татищев предполагал для облегчения труда рабочих по изготовлению монет использовать на производстве денежек и полушек механическую машину с водной тягой, для чего распорядился сделать «для печатания... модель водяную». Но так как существовал риск остановки производства из-за недостатка воды в период маловодья в реке Исети, возле которой был расположен в Екатеринбурге монетный двор, то он указал Хрущеву на необходимость скорейшей достройки помещений под размещение печатных станов, где работа будет производиться вручную («принуждены будем руками печатать»),

С момента прибытия мастеров с печатными станами и по 1741 г. Екатеринбургский монетный двор чеканил денежки и полушки и одновременно выделывал кружки для московских монетных дворов. 4 июля 1737 г. В. Н. Татищев получил на этот счет именной монарший указ, в заключении которого было написано: «Из прежних отправленных к вам указов вы довольно известны, с каким успехом медные денежки и полушки делать велено, чего ради и к вам несколько станов из Москвы отправлено». Указ предписывал «в делании таких денег иметь неусыпное старание», а если Екатеринбургский монетный двор не был в состоянии переделать всю наличную медь в деньги, то излишки меди велено было отправлять в Москву на монетный двор ¹⁸.

Таким образом, с помощью новых архивных документов удалось уточнить некоторые аспекты, связанные с организацией денежного производства в Екатеринбурге и участием в этом процессе В. Н. Татищева и А. Ф. Хрущева.

Донесение В. Н. Татищева и А. Хрущева по проблеме обмена мелких серебряных денег и организации монетного производства в Екатеринбурге.

Ея Императорского Величества в Кабинет из канцелярии главного правления сибирских и казанских заводов всеподданнейшее

Доношение.

/л. 149/ Сего 1734 года сентября 12 дня получен при промемории из Сибирской губернской канцелярии Ея Императорского Величества указ, состоявшейся апреля 15 дня сего 1734 года за подписанием Правительствующего Сената в подтверждение прежних указов, в котором напечатано чтоб всяких чинов люди мелкия серебряныя деньги сколько когда у кого в Москве оных в руках случитца приносили ко обретающимся в Москве и в Санкт-Петербурге для вымену тех денег компанейщикам ¹⁹, а в губерниях и провинциях к губернатором, и на манетные дворы к офицером немедленно, и обменивали на рублевую и [153] полтинную манеты без всякого замедления; а по справке в канцелярии Главного правления сибирских и казанских заводов по приговору бывшего сибирского обербергамта марта 8 дня прошлого 1732 года на присланную промеморию из оной же губернской канцелярии, и при том печатной Ея Императорского Величества указ о том же вымене мелких денег из заводской суммы на перемену на крупную манету тридцать тысяч рублев.

А в промемории при отсылке их из обербергамта Комерц-коллегии в кантору написано, что из наличных мелких денег послать невозможно, ибо при обербергамте новых медных дробных денег нечего нет, а без того обойтитца невозможно для того что на заводах мастеровым /л. 149 об./ и работным людям дача и плата денежная бывает малою суммою не токмо что менше рубля но менше и пяти копеек, и в ту дачу манет рублевых нечем будет разменивать, ради того ежели все оные мелкие деньги послать то затем в заводских работах без остановки не будет; а в указе Ея Императорского Величества и оной канторы генваря 11 дня 1733 года в бывшей обербергамт написано: по определению ж оной канторы те деньги тридцать тысяч рублев для отдачи компанейщиком отосланы на манетный двор, а вместо де оных денег другого нового дела манетою за дальним от Москвы разстоянием и за тягостию нового дела медных денег в даче прогонов и в протчем имеет быть казенный убыток немалой, а на заводские де расходы по указу велено отпускать из Сибирской губернии и ис правинции Соли Камской до семидесят тысяч рублев на каждой год. И для того де Сибирскому обербергамту надлежит в то указное число на расходы другой манеты требовать ис тех мест, а ныне по справке ж при Екатеринбурге и на других ведомства Екатеринбургского заводах имеется мелких серебряных денег и неходячей манеты которые надлежат посланы быть на обмен указною манетою более двадцати тысяч рублев.

Того ради в канцелярии главного правления заводов действительной статской советник Василий Татищев и прочтие члены определили в кабинет Ея Императорского Величества послать доношение и требовать указа, чтоб повелено было вместо вышепоказанных посланных из заводской суммы Коммерц-колегии в кантору денег толикое ж число тридцать тысяч рублев прислать сюды в Екатеринбург в заводскую сумму, ради того что оное число денег отослано из заводской /л. 150/ суммы, или не соизволите ли Ея Императорское Величество всемилостивейше указать медные пятикопеечники денежки и полушки делать здесь, дабы чрез то избежать в провозах в Москву меди, а сюда манеты медной излишняго убытка. И ежели тому здесь быть всемилостивейше указать изволите тоб присланы были сюда от манетной канторы член и мастера, но то всепокорнейше предаем в волю Ея Императорского Величества, а междо тем пока присланы будут медныя деньги мы нижайши и за благо разсудили чтоб заводов конечно не остановить, медныя деньги, имеющиеся здесь в казне, которыя зделаны платами по указу ис Правительствующаго Сената июня 16 дня 1725 года, а имянно копеешных девять рублев сорок девять копеек, пятикопеешных девять рублев пятьдесят копеек, гривенных тринадцать тысяч семьсот девяносто семь рублев, полупол-тинных тысяча шестьсот один рубль семьдесят копеек, полтинных триста девяносто восемь рублей пятьдесят копеек, рублевых двести один рубль, всего в тех платах шестнадцать тысяч семнадцать рублев двадцать четыре копейки, которые в народе ходили, а по именному блаженныя вечно достойныя памяти Ея Императорского Величества Екатерины Алексеевны указу декабря 31 дня 1726 года из народа в казну возвращены повелено им быть в казне до указу, и с тех копеешные пятикопеешные и гривенники мастеровым за работу и в жалованье давать с таким определением, когда вместо посланных Коммерц-колегии в кантору тридцать тысяч рублев и вместо тех будут мелкие деньги тогда оные паки возвращены будут в казну, а междо тем их /л. 150 об./ в другие места не выпущать но ходить им токмо в одном заводском ведомстве, а при вымене возвратно хотя некоторые и в народе останутца то в казне [154] никанова убытка не будет, ибо оные платы деланы ценою пуд по десяти рублев, а ныне медь продаетца по восьми рублев пуд. Да и мастерам и работникам в том обиды не будет, для того за неимением таких мелких денег на вышепоказанные платы могут себе пищу и харч покупать свободно и того пропитанья в долг брать понуждены не будут.

В. Татищев, Андрей Хрущев.

Ноября 6 дня 1734 года.

[РГАДА, ф. № 271 «Берг-коллегия», on. 1, кн. 12, лл. 149-150об. Подлинник.]

Инструкция В. Н. Татищева советнику А. Хрущеву по организации и контролю над монетным производством на Екатеринбургском монетном дворе.

Копия

Инструкция Екипажмейстерской конторы советнику г-ну Хрущеву

/л. 500/ По указу Ея Императорского величества повелено вам дело денег здесь поручить и в особливое смотрение ж дать инструкцию.

По оному Ея Императорского величества указу имеете вы старание с крайним прилежанием чтоб готовую медь конечно всю к весне переделать и с караваном отпустить, для которого следующее вам ясно изображается

1. Принять вам у определенного к тому бергмейстера Клеопина и горного надзирателя Стефанова именные списки всем определенным к тому делу мастеров и работников и по оным пересмотреть нет ли еще в котором ремесле какого недостатка или излишка. И оное распределить по потребности, а ежели к чему людей недостанет то подать ведение немедленно и в канцелярии разсмотреть откуда оное число наполнить, дабы ни за чьей ни малейшей остановки не было, а наипаче чтоб ковкою могли заготовить дабы весною в марте другую прорезную машину пустить;

2. Для печатания хотя модель водяную велено зделать дабы людей немного употреблять однако ж ежели оное в действие паче разсуждения явится неспособно и принуждены будем руками печатать то велено построить четыре избы больших которые и достраиваются. Смотреть чтоб оные как наискорее б сделаны были дабы по получении станов и мастеров немедленно в них деньги печатать начать;

3. Хотя в заплате за работы сначала разсматривано и для избежания прогулов по пудам против учиненных проб положено однако ж вам еще прилежнее разсмотреть нет ли где излишней передачи дабы оной передачею надмерно дорого не стало;

4. О привозе меди ис Перьми хотя неоднократно указами подвержено чтоб не удерживая суда привозили, также на Полевском привезенную ис Томска черную медь велено со всякою поспешностию перечищая суда присылать, но ежели паче чаяния в привозе будет умаляться то подавать все в канцелярию /л. 500об./ ведомости заблаговременно и по оным посылать нарочных чтоб за недостатком меди передела не остановить;

5. При переделе нынешнем быть тому же у надзирания Степанову со определенными надзирателями работ и к надзиранию печатания еще из управителей и надзирателей работ из способных кто вам надобны подать ведомость немедленно. И над оными вам накрепко надзирать чтоб как меди и протчих припасам так и деньгам расход и приход правильно и порядочно был содержан, когда манетчики со станами прибудут тогда разсмотря с ними сколько работников надобно определить ис каторжных, в щетчики и щеловальники определить людей способных от канцелярии по общему разсмотрению;

6. Понеже оное дело надлежить опасно хранить чтоб денег не крали, и поступкам в работах кому не надлежит не обучали. Того ради брать вам на караул по 12 чел. Драгун с переменою и оным быть вне двора, а внутри двора кроме определенных никого не пущать, и при выпуске людей накрепко велеть осматривать как обычай в Москве на монетных дворах роздевая до нага и для того платья с подкладками и заплатами работникам во двор не пущать;

7. Оные деньги что напечатано будет без указа никуда в расход не употреблять но класть их в бочки счетом и весом подписывая на каждой номер, число, и вес и хранить в особливом месте. [155]

Генваря 24 дня 1736 года

В. Татищев.

[РГАДА, ф. № 271 «Берг-коллегия», оп. 1, кн. 12, лл. 500-500об. Подлинник.]

2. О выкупе помещичьих крестьян, приписанных при заводах.

Вопрос с обеспечением рабочей силой промышленных предприятий на Урале в первой половине XVIII в. стоял очень остро. Решить его старались и на уровне правительства России, и в Берг-коллегии, и руководители казенной горнозаводской промышленности, и частные заводчики. Особенно много усилий приложил для этого В. Н. Татищев, которого дважды: в начале 20-х гт. и во второй половине 30-х гг. назначали руководителем государственной горнозаводской промышленности на Урале. Он предлагал поощрять свободный найм на заводы крепостных крестьян, уходящих от помещиков на заработки, присылать на заводы ссыльных в Сибирь преступников, привлекать на работу военнопленных шведов и рекрутов, набранных для охраны заводов от башкир и других кочевников. В. Н. Татищев доказывал правительству, что в интересах горнозаводской промышленности следует оставить при заводах, работавших здесь на условиях вольного найма, беглых крестьян и раскольников.

В отечественной историографии этот вопрос не раз подвергался исследованию ²⁰. Но архивы хранят еще много неизвестных документов, которые позволяют внести ясность в эту проблему. В частности, до сих пор некоторые историки считали, что В.Н. Татищев выступал в интересах дворянства, доказывая необходимость оставления при горных и металлургических заводах только тех беглых крестьян, которые убежали из государственных или монастырских вотчин ²¹. Это не совсем так. На первых порах, когда казенные и частные горные заводы на Урале еще только начинали появляться, и можно было найти среди местных жителей желающих наниматься на заводскую работу, В. Н. Татищев допускал возможность возвращения беглых помещикам. Но со временем рынок вольнонаемной силы на Урале был исчерпан. Правительство вынуждено было все чаще приписывать государственных крестьян к казенным заводам, удовлетворять просьбы частных заводчиков по обеспечению их заводов рабочей силой. В этой связи возвращение беглых, которые скрывались на Урале и работали на заводах, могло навредить развитию уральской промышленности. В. Н. Татищев неоднократно извещал об этом правительство, Берг-коллегию и главу государства.

Автором данной публикации был обнаружен в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) неизвестный ранее документ, подписанный статским советником В. Н. Татищевым и советником А. Хрущевым, который они подготовили в период создания проекта Горного устава. Документ хранится в делах описи 1, книги 12 в фонде № 271 «Берг-коллегия». Он содержит неопровержимые доказательства того, что В. Н. Татищев выступал за оставление при заводах на Урале всех беглых, в том числе и помещичьих крестьян, которые были положены заводчиками в подушный оклад при заводах.

В. Н. Татищев выдвинул это условие, чтобы не уменьшать налогооблагаемую базу в России, чтобы все податное население платило налоги, чтобы подушные подати не обременяли крестьянские общины, из которых убегали люди. Он предложил привести в соответствие систему налогообложения рабочих при заводах. Если беглый был принят на завод на условиях вольного найма и положен в подушный оклад, то его надлежало выключить из подушного оклада в родной деревне, в общине которой он числился.

Так как затраты на отправку беглых к их прежним владельцам были значительны, а гарантий, что беглых доставят и они не сбегут по дороге, не было, то часто прежние владельцы требовали за них денежную компенсацию. Указ от 19 февраля 1721 г. предписывал тем, кто удерживал у себя беглых, платить пожилые деньги в размере 100 рублей в год за мужчину и, соответственно, 50 рублей за женщину. Это были большие деньги. Промышленники [156] добивались снижения суммы выплаты денег за пожилое. В 1724 г. ставка обязательного платежа за беглых была снижена вдвое и установлена в размере 50 рублей за мужскую душу ²². Но и эти расценки, по мнению владельцев заводов, были непомерно велики. В период обсуждения положений Горного устава промышленники и приказчики высказали предложение снизить ставку платежа за беглых до 15 рублей за мужчину и 7,5 рублей за женщину.

М. А. Горловский и Н. И. Павленко утверждают, что приказчики Строгановых настаивали на том, чтобы вопрос о приеме беглых на заводы решался в соответствии с существовавшим в то время законодательством, которое ставило владельцев крепостных крестьян в более выгодное положение, чем промышленников. «Надлежит во всем чинить по силе указов», — лаконично формулировали они свою позицию ²³.

Как же решился этот вопрос, чьи аргументы в споре оказались весомее: «чистых» промышленников или промышленников-вотчинников? Публикация М. А. Горловского и Н. И. Павленко не дает ответа на эти вопросы. Впрочем, авторы не ставили перед собой задачи более или менее полно проанализировать публикуемые источники ²⁴.

Между тем известно, что Заводской устав, разработанный В. Н. Татищевым, предусматривал не возвращать «вотчинниковых крестьян, положенных при заводах в оклад», а «платить за них из заводской казны деньги за всякую мужскую голову по пятнадцати рублей, как за тех которыя пришли и за тех, которые при заводах от них родились». Заводской устав не предусматривал никакой платы за беглых женщин ²⁵.

Откуда все-таки взялась цифра в 15 рублей за мужскую голову, на которой настаивали уральские промышленники, и которая вопреки плакату 1724 г. появилась в Заводском уставе? Ответ на этот вопрос дает документ, обнаруженный автором данной публикации.

Споры промышленников, придерживавшихся диаметрально противоположных взглядов на вопрос установления цены за выкуп беглых, положенных при заводах в подушный оклад, заставили В. Н. Татищева взять на себя роль арбитра. На совещании в комиссии при канцелярии Главного правления казанских и сибирских заводов под председательством В. Н. Татищева было выработано приемлемое для заводовладельцев решение: платить по 15 рублей за каждую мужскую душу из положенных при заводах в оклад беглых помещичьих крестьян, за беглых женщин никакой платы не выплачивать.

Эту сумму участники совещания аргументировали тем, что при расчете за покупку крестьян сами помещики при сделках между собой договариваются платить по 10-15 рублей за мужчину, а за женщин особой платы никогда не взималось. С этим решением комиссия ознакомила всех уральских заводчиков и их представителей, которые объявили, что «они довольны и более своего мнения показать или чего отменить не могут». Согласились с таким решением и приказчики Строгановых. Следует подчеркнуть, что уральские промышленники и канцелярия Главного правления сибирских и казанских заводов намерены были платить за беглых по существующим в России рыночным ценам при покупке крепостных крестьян, причем по максимальной цене.

Учитывая принципиальную важность достигнутого соглашения о размере платежа за беглых, положенных при заводах в подушный оклад, между предпринимателями-вотчинниками и «чистыми» предпринимателями на Урале, В. Н. Татищев и А. Хрущев сообщили об этом в Берг-коллегию. Они собственноручно заверили это донесение, в конце которого были перечислены все участники той комиссии и уральские заводчики и их приказчики, одобрившие выработанное в канцелярии Главного правления казанских и сибирских заводов решение.

Донесение В. Н. Татищева и А. Хрущева по вопросу выкупа помещичьих крестьян, положенных в подушный оклад при заводах.

Экстракт

О платеже за пришлых помещичьих, кои при заводах в подушный оклад написаны владельцем.

/л. 102/ В комиссии расзуждения о горном уставе бывшие во оной комиссар [157] Бурцов, бергмейстер Каркин, заводчики и прикащики во мнении своем написали: буде заводчик примет беглых государственных или помещиковых крестьян и кто из таких обучится какому мастерству и заводчику будет надобен, за таких заплатить прежним владельцам за каждую мужскую душу по 15 рублев, а за женскую вполы, и тем людям быть вечно заводчиковыми.

При слушании того в канцелярии главного заводского правления в собрании комиссии действительный статский советник Татищев с протчими членами в которой было 8 персон во исполнение Ея Императорского Величества именного указа декабря от 31 числа обо всех пришлых, кои владельцами сысканы будут беглые в приписных к заводам слободах положенные в подушной оклад, разсудили, понеже в России между шляхетством от одного к другому продажа людей з землями и домовных заводом производитца от 10 до 15 рублев за каждую мужскую душу, а за женский пол особливой платы нет, а выше того не бывает и ради того оных пришлых от заводов отдавать не разсудили, а платить за них и в казну владельцом за каждую душу мужеска полу по 15 рублев, а за женский пол ничего не платить. Которые же найдутца из них, что в приписных слободах и за владельцами в подушной оклад положены вдвое, и таковых от помещиков выключать, а быть в одном окладе при заводах, и что до того помещику платил с пуста оное также /л. 102об./ и помещичьи доходы что надлежит за всю их бытность в бегах при заводах, и по сколько отдачи за оное из казны денег ему возвратить из казны.

На то разсуждение о платеже по 15 рублев за душу во означенной комиссии заводчики и прикащики объявили, что они довольны и более своего мнения показать или чего отменить не могут.

В. Татищев, Андрей Хрущев.

Подлинное разсуждение учиненное об оном в канцелярии закрепили Василий Татищев, Андрей Хрущев, майор Михайло Миклашевский, Никифор Клеопин, Константин Гордеев, порутчик Алексей Зубов, Тимофей Бурцов, Яков Бекетов.

А сочиненное в комиссии мнение подписали заводчиков берг-мейстер Каркин, заводчик Семен Красильников, прикащики господ баронов Строгановых Кирило Наумов, Григорий Бушуев, дворянина Акинфия Демидова Яков Егоров, Степан Петелин, Григорий Осипов, Петра Осокина Родион Набатов, Гаврила Осокина Мокей Сорокин, цегейтнера Никиты Демидова Терентий Мосалов.

Протоколист Евдоким Скоблеев.

Подканцелярист Феоктист Баканин.

[РГАДА, ф. № 271 «Берг-коллегия», Оп. 1, Кн. 12, д. 27, лл. 102-102об. Подлинник.]

3. Поиск В. Н. Татищевым новых экономических и людских резервов.

В. Н. Татищев, как известно, уделял много внимания вопросам организации горнозаводских работ. В 20-х годах XVIII в. он составлял «Наказы» заводским комиссарам, во второй период пребывания на Урале он работал над «Наказом шихтмейстеру», проектами Горного и Заводского уставов. Именно эти документы привлекали внимание исследователей в первую очередь ²⁶. Тем не менее, практические меры В. Н. Татищева по повышению производительности казенных заводов на Урале еще не полностью изучены. В этой связи представляет интерес документ, обнаруженный автором данной публикации в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) в фонде № 271 «Берг-коллегия». Он содержит интересные для исторической науки сведения о совещании по различным производственным вопросам, организатором которого был начальник Главного правления казанских и сибирских заводов статский советник В. Н. Татищев.

Это совещание состоялось 25 июня 1735 г. в Екатеринбурге. В нем приняли участие, помимо В. Татищева и советника А. Хрущева, заводские комиссары Т. Бурцов, Я. Бекетов, майор М. Миклашевский, главный казначей К. Гордеев, главный межевщик И. Юдин, полицмейстер поручик А. Зубов, асессор И. Рудаковский, берг-мейстер Н. Клеопин и обер-цегентнер ²⁷ С. Неелов. [158]

На нем рассматривалось 15 вопросов. Все они, так или иначе, были тесно связаны с насущными проблемами горнозаводской промышленности. В частности, на совещании велась речь о новой схеме организации производства на уральских заводах изделий из металла. До этого времени, как известно, их выпуск был сосредоточен преимущественно на одном Екатеринбургском заводе, где находились «якорная,розрезная, плащильная и гвоздевая» фабрики. На других уральских заводах «за недостатком машин и способных людей» такую продукцию «с немалым трудом и убытком делали». Более того, «при дальних заводах» от недостатка молотов железо не успевали перерабатывать, и оно просто ржавело. По этой причине металлические изделия, в том числе и различные молоты для производственных целей, с Екатеринбургского завода приходилось возить на другие заводы на большие расстояния («верст по сту и дале»).

Такое положение дел не устраивало Татищева, от которого Берг-коллегия и правительство требовали увеличить добычу и производство меди и других металлов. На совещании приняли решение организовать фабрики по производству металлических изделий на трех заводах. Помимо Екатеринбургского, были выбраны Северский и Алапаевский заводы. На двух последних решено было установить «розрезные» и «плащильные» машины, наладить здесь производство якорей и гвоздей. Для этих заводов были определены зоны экономического влияния, которые они должны были обеспечивать своей металлической продукцией. Так, на Северском заводе «молоты и другие крупные вещи» должны были делаться для Сысертского, Полевского заводов и Чусовской пристани. А для отпуска в «низовые сибирские города» и производственных нужд на Сусанский и Синячихинский заводы, решено было выпускать продукцию на Алапаевском заводе.

Перераспределение фабрик потребовало пересмотреть штатное расписание мастеров и работников. Решено было мастеров распределить на вновь организуемые и старые металлургические фабрики по количеству и виду ремесел на них, а недостающее число специалистов пополнять за счет подмастерьев, учеников и работников, «кого мастера сами покажут», а также за счет детей заводских рабочих и рекрутов.

Поднимался на совещании вопрос по организации добычи медной руды в Уфимском уезде. По нему было принято решение собрать с «пермских приписных слобод» пятьдесят человек и направить их в Уфимский уезд для «умножения добычи медной руды». Кроме того, участники совещания обратились к воеводам Пермской и Вятской провинций с предложением выслать на Пыскорский и Ягушихинский заводы всех беглых крестьян и рекрутов. Их велено было горной работе обучать «со всяким прилежание».

Очевидно, что рабочих людей не хватало на Урале, и администрации казенных горных заводов приходилось изыскивать новые резервы. По решению участников совещания на заводы Акинфия Демидова были направлены представители горнозаводского ведомства, которым было поручено переписать всех работников и мастеров, перебежавших к нему с казенных заводов, и выяснить «кто какому мастерству искусен и что у которого детей годных в работу и малолетних». Всех их надлежало возвратить в ведение горной администрации на Урале и расписать на Сылвенский, Чернорецкий и Сусанский заводы. Чтобы работники с семьями не испытывали сложностей с обустройством на новом месте работы, им было позволено продать свои дома, в которых они жили, работая на демидовских заводах. А если дома никто не захочет купить, то Демидову предписывалось, согласно имеющемуся на этот счет указу, перевезти их на новые места «своим коштом».

В. Н. Татищев, как бы не был заинтересован в скорейшей организации работ на заводах, понимал, что многое зависит от квалификации работников. Поэтому рекомендовал не прерывать процесс подготовки кадров. «Учеников к ремеслам, ежели не достанет, то ожидать доколе в школах обучатся», — отмечал он. Главному межевщику Игнату Юдину было поручено «прилежать с крайнею возможностию», [159] чтобы школьники быстрее освоили арифметику и геометрию, чтобы их можно было после этого распределить к ремеслам, которые были нужнее всего, «а наипаче к машинному, доменному и горному», — отмечалось на совещании.

В. Н. Татищев полагал, что основанные им школы при горных заводах в состоянии подготовить необходимых мастеров для работы на уральских заводах. Он предложил такой метод комплектования рабочих кадров на заводах, по которому на место каждого специалиста (мастера, подмастерья, ученика, работника) приходил бы по служебной лестнице новый работник. «Ежели когда мастер занеможет, то вступить подмастерью, — указывал он. — а за подмастерья ученику или работнику... и потом их по достоинству на упалые (вакантные места. — И. Т.) вводить, а в закомплетные (заштатные. — И. Т.) писать из мастерских детей, кои в лета возможные к работе приспеют и чрез сей способ, ежели Ее Императорское Величество повелит, еще заводы умножить, в мастерах и ремесленниках нужды такой как ныне не будет, а крестьяня, уволяся от многих накладных работ, положенное исправлять и, сверх того, на другие охот-чее и дешевле зачета наниматься могут».

Из этого документа можно почерпнуть интересные замечания по технологии добычи руды, которой занимались приписные к заводам крестьяне. В основном они добывали руду зимой, так как летом были заняты сельским хозяйством. Жить на рудном прииске им приходилось в тяжелых условиях. Там они не имели необходимого для защиты от холода жилья и «живучи на снегу при огне» испытывали «великую нужду». Добываемую руду крестьянам было сложно на морозе отделить от камней и льда. Вместе с ними они привозили руду к заводу, и бросали целыми возами возле него. Часто случалось, что чиновники, подсчитывавшие результаты труда приписных крестьян, ошибались и принимали за чистую руду перемешанную с камнем, снегом и льдом рудную массу. Из-за этого при выплавке металла выходило меньше, чем оказывалось по ведомостям заготовки руды. Нередки были случаи подкупа крестьянами чиновников горного ведомства, которые записывали им большее количество привезенного сырья на завод.

Чтобы впредь избежать этого, решено было определить к добыванию железной и медной руд постоянных работников, за работой которых на местах наблюдал бы горный мастер или его помощник. Пересмотрен был порядок денежного расчета с рудокопщиками и теми, кто занимался доставкой руды на заводы, чтобы исключить приписки и платить за реально сделанную работу. На случай нехватки людей к добыче и доставке руды участники совещания обратились к правительству направить в их распоряжение 250 рекрутов, которые должны были уже быть «при той работе вечно и наследственно».

Таким же образом решено было организовать работу по «кладке, отсыпке, жжению и ломанию куч» древесного угля. В. Н. Татищев понимал, что эта работа не из легких, поэтому предложил вообще освободить приписных крестьян от нее и возложить исключительно на ссыльных, а не на рекрутов, как обычно. Он просил верховную власть направить на Урал, пусть и не в один год, для постоянной работы по заготовке топлива для заводов пятьсот ссыльных. За их работой поручалось наблюдать куренным надзирателям.

Как видим, вопросам контроля над заводскими и горными работами на этом совещании уделялось много внимания. Так, на каждом заводе, где действовали две-три фабрики, были определены старосты из числа мастеров, которые должны были следить за молотовыми мастерами и знать наряд, то есть — сколько продукции должен был выпустить мастер в смену. За это старостам было определено дополнительное жалованье в размере четырех рублей в год.

Чтобы не отрывать от работы специалистов и исключить простои рудокопщиков, для осмотра новых рудных месторождений сверх штата при канцелярии Главного заводского правления вводились должности обер-штейгера и двух подштейгеров.

Так как приписных крестьян постоянно отвлекали на выполнение различных [160] обязанностей по обеспечению заводов всякими припасами, то это отнимало у них много времени, потому что им приходилось преодолевать большие расстояния от родных деревень. Поэтому при казенных заводах решено было создать собственную конную службу. На каждый завод были определены конюхи и «пристойное число» лошадей, которые приказано было купить немедленно по цене от шести до восьми рублей за каждого мерина. Конюхи должны были заниматься заготовкой сена для заводских лошадей. Для этого отводились сенокосные угодья. При заводах приказано было построить в необходимом количестве конюшни.

На сроки работы и результаты труда заводских рабочих также влияло низкое качество плотницких, столярных, токарных и других инструментов, которые очень быстро выходили из строя. Изготовление новых инструментов и починка старых обходилась недешево. Признав, что происходит это «от неискуства в том мастерского», на совещании приняли решение направить для обучения «делу пил и других... инструментов» в Санкт-Петербург в адмиралтейство двух способных учеников.

На этом совещании ярко проявилось знание В. Н. Татищевым горнозаводского дела в Швеции. По его словам, плавка металла из руды (гармахерское дело), ее вторичная перечистка и расковка меди, произведенной на разных шведских заводах, были сосредоточены в одном месте. Это позволяло экономить людские и сырьевые ресурсы. При таком способе организации производства в Швеции в год выплавляли до 60 тысяч и более пудов меди в год. Предложение В. Н. Татищева поддержали. У Ягушихинского завода приказано было построить небольшую плотину, которая бы обеспечивала работу двух водяных колес. Здесь должны были располагаться плавильные горны и молот для расковки меди. К организации работы на этой фабрике решено было привлечь обученного в Швеции мастера Никиту Каркодинова, который в то время преподавал в горнозаводской школе арифметику. На его место приказано было подыскать замену.

Вот, в принципе, основной круг вопросов, которые рассматривались на том совещании. Под текстом документа, отправленного в Берг-коллегию, были перечислены все участники совещания, но собственноручные подписи под ним поставили только В. Н. Татищев и советник А. Ф. Хрущев. Очевидно, что они были главными действующими лицами на совещании, и все предложения исходили в основном от них.

Таким образом, архивные изыскания помогают высветить новые грани административной деятельности В. Н. Татищева на посту начальника государственной горнозаводской промышленности на Урале. Приведенный документ красноречиво свидетельствует, что В. Н. Татищев стремился максимально эффективно использовать имевшиеся в его распоряжении людские и сырьевые ресурсы, чтобы увеличить объемы производства на казенных предприятиях горной и металлургической промышленности.

Предложения по новому распределению заводских работ на мастеров и приписных к заводам крестьян.

25 июня 1735 г.

/л. 300/ 1735 года июня в 25 по указу Ея Императорского Величества в канцелярии Главного правления сибирских и казанских заводов действительный статский советник Татищев в собранной комиссии с нижеподписавшимися разсматривал ремесло мастеров, колико куда надобно, також работ, положенных на крестьян. Разсудили

1. Якорная, разрезная, плащильная ²⁸ и гвоздевая доднесь были на одном Екатеринбургском заводе и для того молоты гвоздье и протчее дела развозили на дальние заводы верст по сту и дале, или тамо за недостатком машин и способных людей, с немалым трудом и убытком делали, к тому ж видно, что при дальних заводах за недостатком колотушек ²⁹ ломаное из фабрик железо чрез долгое время лежа ржавело. Иногда ж мастера, за недостатком воды или другого чего, время напрасно прогуливали. Я кори же и другие крупные работы, в низовой отпуск потребные, делав здесь, возили сухим путем до пристаней не без труда. Того ради якорному быть здесь мастеру, да при Северном одному, на [161] Алапаихе одному, дабы в России потребные. Также молоты и другие крупные вещи на Сысертской, Полевской заводы и Чусовские пристани делать на Северном, а в низовые сибирские городы, також на заводы Сусанский и Синячихинский, делать на Аланаихе. Разрезным и плащильным машинам быть в трех местах, гвоздевому в трех местах, дабы впредь с завода на завод дальнее не возить.

2. Мастеров на новые заводы поровну со старыми росписать на каждой по препорции ремесел, а к которым мастеров недостанет, то допалнивать ис подмастерьев. В подмастерья ж ис учеников и работников достойнейших, кого мастера сами покажут. В работники ж, где сколько недостает, определять ис мастерских детей, ежели есть годные, и сверх того ис рекрут. И для того ныне велеть собрать ис приписных к здешним заводам слобод двести пятьдесят человек, которые еже по учиненной обстоятельной о рекрутах выписки явятся в переборе, то впредь, когда о наборе рекрут указ будет, зачесть. И оным мастерам, кто куда определится, велеть на новые заводы переезжать и строиться немедленно.

3. Для умножения добычи медной руды и посылки в Уфимский уезд с пермских приписных слобод собрать пятьдесят человек. Да к тому ежели есть у воевод Пермской и Вятской провинции из бегов пойманные или явившиеся собой /л. 300об./, рекруты чтоб их выслали на Пыскор и в Ягошиху. И оных велеть горной работе обучать со всяким прилежанием.

4. Мастеров и работников, которые, збежав, жили на заводах Акинфия Демидова, послать их переписать, кто какому мастерству искусен, и что у которого детей годных в работу и малолетних. Оных також росписать на новые Сылвенской и Чернорецкой, и Сусанской заводы и их выслать на те места для поселения немедленно. А дворы им велеть продавать. Ежели же никто купить не похочет, то взять за них с держателя деньги по оценке настоящей, или все то оное по указу перевести ему же Демидову своим коштом.

5. Учеников к ремеслам, ежели не достанет, то ожидать доколе в школах обучатся. И для того главному межевщику Юдину прилежать с крайней возможностию, чтоб арифметике и геометрии, как возможно наискорее обучить и к ремеслам распределить, которые нужнее, а наипаче к машинному, доменному и горному.

6. Добыча руд железных наносит наибольшую крестьянам трудность и убыток, как им, так и казне, понеже им платится, на пример, с тысячи пуд. по четыре рубля, а они нанимают рублей по пяти и более и того разоряются. Також за неимением времяни летом добывают зимой. И не имея при том довольных покоев, живучи на снегу при огне, терпя великую нужду, и добыв руду, от снега и льда руды от камня простого разобрать не могут, а привезши на завод, целыми возами бросают за город. Казне же немалый убыток еже ли целовальник не усмотрением или коварством простой камень за руду примет. Иногда же крестьяне, не могши положенного исправить, подкупив подъячих и целовальников, не привезши руды в приход записать, как то и по розыскам явилось. К тому ж крестьяне множество вдруг добывая, копи портят и добрую заваливают, чрез что наносится труд и убыток. Того ради надлежит определить к добыванию железных руд везде постоянных работников, так как и к медным. И при каждой яме штейгера ³⁰ или подштейгера, а возить оные токмо крестьянам, дабы оные напрасно не гуляли, а крестьяне излишняго в привозе записать не могли. Оным рудокопщикам положить за плату здесь, а крестьянам писать отпуск тамо возами, а при заводе весом, чрез что многаго числа излишняго в привозе записать будет не можно. Ежели же ныне людей к тому еще сверх расположенных рекрут недостанет, то /л. 301/ просить Ея Императорского Величества, чтоб повелено было от Сибирской или Казанской губерний рекрут до двухсот пятидесяти человек дать. И оным быть при той работе вечно и наследственно.

7. Кладка, отсыпка, жжение и ломанье куч в не меньшей трудности состоит, что не заобыкновенные крестьяне в том иного угля теряют, а наипаче когда мастер занеможет или запьет и прогуляет, а крестьянам [162] ждать его недосуг, чрез что видно во многих кучах угля является токмо коробов по шестидесят и менее, которые же порядочно складены, обсыпаны и сожжены, то выходит по девяносто и более. И в том казне Ея Императорского Величества явной убыток бывает, а крестьянам разорение. Того ради надлежит по оному постоянно определить, а наилучше ссыльных, ис чего в то число недостанет. То представить Ея Императорскому Величеству, чтоб повелено было ссыльных еще до пятисот человек суда определить, хотя не в один год. А доколе оные присланы не будут, употребить определенных на поселение, и для лучшего же смотрения и записки определить куренных надзирателей.

8. Дабы мелкие при заводах воски со крестьян сложить и от дальних слобод с кормом им не ездить, определить на каждой завод конюхов пристойное число с лошадьми. И для онаго лошадей купить немедленно: меренов рублей по шести и до осми. И оным конюхам велеть сено на отведенных лугах косить и конюшни пристойные построить немедленно. Для случившихся болезней и отлучек господин генерал-поручик Геннин в штате своем положил мастеров и подмастерьев немало, токмо их собрано и определено не было, да и быть мастерам закомплетным ³¹ для великого жалованья не надлежит и определить работников. И ежели когда мастер занеможет, то вступить подмастерью, а за подмастерья ученику или работнику, но дабы праздны не были, сложить со крестьян заготовление мелких лесов, яко дрова на канцелярию /л. 301об./ топорища, клинья, цевки, пилцы и тому подобное, а заготовлять оным закомплетным по уставной цене, и потом их по достоинству на упалые ³² в комплет ³³ вводить и в закомплетные писать из мастерских детей, кои в лета возможные к работе приспеют. И чрез сей способ, еже ли Ее Императорское Величество повелит, еще заводы умножить, в мастерах и ремесленниках нужды такой, как ныне, не будет, а крестьяне, уволяся от многих накладных работ, положенное исправлять и сверх того на другие охотчее и дешевле зачета наниматься могут.

10. Которые ныне мастера определены к делу денег, оных положить в число железных, понеже сие дело продолжится не более дву лет и в заводах железных великой остановки учинить не может.

11. Сверх объявленного штата надлежит быть канцелярии Главного правления для осмотру вновь обретаемых руд одному обер-штейгеру, дву подштейгером, дабы определенных от работ не отрывать и досмотрами не медлить, понеже объявители иногда дожидаясь от заводов штейгера напрасно проедаются и в убыток входят.

12. Над молотовыми мастерами на каждом заводе, где две или три фабрики, быть старостам из мастеров, чтоб в работе надзирали и наряд по очереди знали, которым жалованье сверх их выработанного определить в год рубли по четыре.

13. Пил разных рук, которыми железо разрезается и обтирается, сколько видимо есть делаются здесь весьма плохи, так что в краткое время портятца, что чинится от не искусства в том мастерского и может, что ныне имеющиеся здесь мастера по надлежащему из закаливать или зубить не умеют. Отчего и в работах часто наносится остановка и в переделе их убыток не малой. Да и прочие инструменты, которые острие имеют, яко плотнишные, токарные, столярные и другие тому подобные, также делаются нехороши. И ради того потребно /л. 302/ разсудили, выбрав от ремесел дву человек молодых, буде сыскать можно грамотных, буде же грамотных не сыщется, то хотя и грамоте не умеющих, и отослать их для обучения делу пил и других вышепоказанных инструментов в Санкт-Петербург в адмиралтейство. А о даче им прогонов на дорогу и в бытности тамо жалованья ученикам определено о посланных на обучение инструментного дела учеников.

14. При медных здешних всех заводах, где оные есть, при каждом учреждены гармахерские ³⁴ и штыковые горны, и при том мастеровые люди жалованьем положены, которые, перечистя ³⁵ изготовленную медь, по немало времени бывают праздны и жалованье получают напрасно. А в Швеции, как о том известен действительный статский советник Татищев, где меди [163] выплавка в год до шестидесят тысяч и более, гармахерские и штыковые горны в Астафорсе учреждены особливо и выплавленная медь на разных заводах перечищается вся в одном месте, тут же и роскавываетца ³⁶ во время то, когда в штыки спущаетцы и еще не простынет, а особливого нагреву, как здесь чинитца, не бывает, и тем избегают лишних в угле и гари росходов и время напрасно не теряетца. И для того оных резонов и здесь учредить те горны и для росковки молот в особливом месте, где перечищать и роскавывать медь всех заводов. И для того велеть приискать для строения к тому небольшой плотины, чтоб воды могло быть колеса на два, удобное место около Ягушихи, а пока сыщется, до того перечиску меди иметь по прежнему.

15. В росковке люди, как она ж в Швеции производитца, для избежания излишних /л. 302об./ росходов учинить пробу здесь, определя к тому обученного в Швеции Никиту Каркодинова, который ныне в арифметической школе учителем. И для того ему учредить как надлежит особливой молот в том месте, где прежде руды разбивалась. Вместо ево в школу ко обучению робят арифметике, приискав, определить другого. И о том, куда надлежит, послать указы.

Подлинное разсуждение закрепили В. Татищев, Андрей Хрущев, майор Михаил Миклашевский, асессор Игнатий Рудаковский, берг-мейстер Никифор Клеопин, оберцегентнер Степан Неелов, главной казначей Константин Гордеев, главный межевщик Игнат Юдин, заводской комиссар Тимофей Бурцов, заводской комиссар Яков Бекетов, порутчик и полицмейстер Алексей Зубов.

[РГАДА, фонд № 271 «Берг-коллегия», опись 1, книга 12, листы 300-302об.]

4. В. Н. Татищев и практика приписки государственных крестьян к заводским работам на Урале.

Руководя государственными горными заводами на Урале, В. Н. Татищеву неоднократно приходилось рассматривать вопросы, связанные с обеспечением уральской промышленности рабочей силой. В 30-х годах XVIII в. приписка государственных крестьян к казенным заводам на Урале была типичным способом решения этой проблемы. При этом часто случалось так, что к заводам приписывались деревни, отстающие от них на сотни верст. Крестьянам приходилось совершать долгие утомительные переходы от родных мест к районам, где они занимались заготовкой дров для заводских нужд, доставкой добытой руды на заводы, а выплавленной меди и железа на пристани, откуда готовая продукция отправлялась в Москву, Архангельск и другие города России и зарубежья.

Людские ресурсы в России XVIII в. были ограничены. Начальник Главного правления сибирских и казанских заводов действительный статский советник В. Н. Татищев имел возможность убедиться в этом на примере сел Кунгурского уезда. В 1732 г. из них было взято 874 человека для обслуживания караванов судов, перевозящих продукцию уральских заводов. При этом только 700 человек было признано годными для работы. Кунгурский староста докладывал В. Н. Татищеву о том, что люди, оставшиеся в тех деревнях, откуда были приписаны крестьяне, испытывают крайнюю нужду, так как были вынуждены платить подати за людей, числившихся в их селах, но фактически работавших на доставке заводских грузов по рекам. Оставшиеся жители, как выяснил В. Н. Татищев, были большей частью нетрудоспособны. Управитель Лев Костромин, которому поручалось выяснить, можно ли набрать из сел Кунгурского уезда двести-триста дворов желающих переселиться для работы по обслуживанию Уткинской пристани, сообщал ему, что многие кунгурские крестьяне хотели бы переселиться из родных деревень на новые места, где для них нашлась бы работа, которая могла бы прокормить их семьи.

В. Н. Татищев прекрасно понимал, что, чем ближе будут находиться крестьяне к месту работы, тем меньше у них будет расходов, связанных с транспортом. В итоге это отразится на общей себестоимости заводской продукции. К тому же появление [164] крестьянских дворов вдоль дороги, по которой из Екатеринбургского завода возили припасы на Уткинскую пристань, должно было положительно сказаться на оживлении движения по этому пути, где проезжающие из-за малолюдства жителей испытывали трудности с подводами и переправами через реки. Всех этих трудностей можно будет миновать, считал В. Н. Татищев, когда вдоль «кунгурской» дороги на Екатеринбург появятся поселения.

Имея инструкцию, подписанную императрицей Анной Иоанновной, которая предоставляла ему свободу действий в отношении приписки государственных крестьян к заводским нуждам, В. Н. Татищев распорядился перевести желающих из сел Кунгурского уезда поближе к Уткинской пристани. Пятьдесят дворов решено было поселить близ рек Бисерти и Тюшу, сто дворов — по соседству с деревней Батемира Черемисина, а остальным позволялось селиться на Гробовом поле и в других удобных местах от той пристани.

В. Н. Татищев распорядился сообщить старостам, сотским и десятникам деревень в Кунгурском уезде, что те крестьяне, которые будут переведены на новые места, будут выключены из подушного оклада в их деревнях. Подушные деньги за них будут выплачиваться из заводской суммы. В. Н. Татищев решил уволить от работы по обслуживанию Чусовской пристани всех оставшихся в кунгурских селах крестьян, так как понимал, что их там остается слишком мало.

Как видим, В. Н. Татищев старался максимально использовать полученную от главы государства инструкцию, чтобы облегчить труд приписных крестьян по обслуживанию работ на Уткинской пристани с наибольшей выгодой для уральской промышленности. Такой подход к решению задач был свойственен именно В. Н. Татищеву, который руководствовался не только экономическими соображениями, но и проявлял внимание к нуждам тех людей, кто трудился на благо государства, которому он служил.

Данный документ был обнаружен автором публикации среди материалов Российского государственного архива древних актов (РГАДА) в фонде Берг-коллегии № 271. Он помещен среди документов, входящих в «Дело о приписке кунгурских крестьян», находящихся в книге № 12, описи 1. Документ подписан работником канцелярии Калашниковым, который изложил в нем суть проблемы, поднятой на совещании перед В. Н. Татищевым, и способ ее решения, выбранный новым начальником Главного правления сибирских и казанских заводов.

Данный документ представляет несомненный интерес с точки зрения раскрытия взглядов В. Н. Татищева на его отношение к практике приписки государственных крестьян к уральским заводам. Аргументация В. Н. Татищевым необходимости пересмотра принципов приписки крестьян к заводам позволяет сделать вывод о нем, как о руководителе, который стремился не вытягивать все силы из работников, а максимально облегчать им труд. Поэтому нельзя согласиться с мнением В. Н. Берха, утверждавшего, что В. Н. Татищев не считался с интересами приписных крестьян, переселял их в те места, где им предстояло выполнять заводские работы ³⁷.

Предложения В. Н. Татищева по приписке кунгурских крестьян для работ на Уткинской пристани.

/л. 142/. 1734 году октября 21 по указу Ея Императорского Величества в канцелярии Главного правления сибирских и казанских заводов действительный статский советник господин Татищев и протчие члены слушали доношения от кунгурского старосты, поданного ему господину действительному статском советнику в Кунгуре о непорядочной приписке ис Кунгурского уезду для сплаву на судах с караваны крестьян. Понеже де ис которых сел оные приписаны, то де во оных за припискою осталось многое число пустоты, которую де платя оставшие за припискою Кушурского уезду все крестьяне, от чего приходят во всеконечное разорение и скудость, и репорту от управителя Льва Костромина по посланному к нему от него господина действительно статского советника ордера о вызове для поселения ис Кунгурского уезду [165] крестьян ближе к Чусовой реке на удобных местах дворов двести или триста, чтоб работников было указное число, которым объявляет, что на оные места ис кунгурских крестьян своею охотою многие желают и надеютца, что означенное число до трехсот дворов сыскать охочих можно.

Определили: понеже по справке в канцелярии Главного правления заводов явилось что ис Кунгурского уезду и села Таза тож и Продтеченское да и Ильинского острошку з деревнями в 1732 году взято в приписку для поплаву на судах с караванами восемьсот семьдесят четыре человека, в том числе годных в работу семьсот человек, за тем осталось во оных селах и деревнях пустоты, то есть беглых, умерших, взятых в рекруты и наличных старых, дряхлых, скорбных, увечных и малолетних и с рожденными вдов тысяча восемьсот пятьдесят два, а годных наличных оставлено токмо четыре души. И по сему видитца что им кунгурским крестьянам подлинно в платеже подушного оклада есть не без тягости и разорения. И для того оной перевод крестьян от него господина действительного статского советника и определено учинить для избежания оной тягости и разорения, о которой тягости кунгурской староста доношением своим объявляет, да и для того, чтоб крестьяне к Уткинской пристани были ближе, дабы к поплаву и для протчих работ, в переходе не было за дальностию, как ныне есть, великого затруднения /л. 142об./ и от того излишняго росхода и возвышения в цене припасов. И от оных же крестьян, когда переведутца, имеет быть немалая польза едущим (по) кунгурской дороге в Екатеринбург. Ибо по той дороге ныне живущих весьма мало и за малолетством их в даче подвод едущим чинитца им немалая тягость, да и едущим в переправах чрез реки за пустотою великие простои бывают, которого всего, когда они поселятца, можно будет миновать. И в том не токмо им, но и другим многим будущим будет немалая польза. А в инструкции, данной за подписанием Ея Императорского Величества собственной руки марта 23 дня 1734 году, ему господину действительному статскому советнику в 5-м пункте написано, ежели он по лутчему своему искуству и должной к Ея Императорскому Величеству верности усмотрит для близости которые деревни взять, а дальние или излишние отдать, то делав предложение со всеми обстоятельствы и разсудя со определенными к нему товарищи производить, не описывая того ради к воеводе кунгурскому и к управителю Костромину послал Ея Императорского Величества указ, в котором написал, которые кунгурские крестьяне пожелают поселитца на показанных местах в посланном к управителю Костромину ордере и в другие ближе к Утке, где оне обыщутца, там ему Костромину по получении указа объявить немедленно, чтоб они туда ехали и селились прежде в нужнейших местах, а имянно на Бисерте и по реке Тюшу дворов пятьдесят, вверх Бисерти подле деревни Черемисина Батемира дворов до ста, а другие на Гробове поле и ближе к Утке, кто где пожелает. А отпускать их с росписьми от старост. А старостам, сотским и десятником кунгурским объявить, что за переведенных /л. 143/ крестьян, сколько их ис Кунгурского уезду выйдет, подушно оклад платитца будет из заводской суммы, а от них выключатца. И сверх того, что их при том поселении будет, то осталые в селах и деревнях ис приписки от Чусовской пристани выключены будут, а Уткинской казенной пристани управителю Бессонову по Чусовой реке близ Утки для поселения выше писанных кунгурских крестьян приискать удобные места, и где обыщет тут принимая по присланным росписям велеть селитца. И сколько тех кунгурских крестьян и в которые места поселитца, о том им управителям Костромину и Бессонову в канцелярию Главного правления сибирских и казанских заводов рапортовать, и о том, куда надлежит послать указы, а в кунгурскую губернию для ведома писать.

Подлинное определение за подписанием канцелярии Главного правления сибирских и казанских заводов и по тому делу куда надлежало ис канцелярии Главного правления сибирских и казанских заводов писано.

Калашников.

[РГАДА, ф. 271, Оп. 1, Кн. 12, д. 39, Л. 142-143.]

Комментарии

1. Юхт А. И. Русские деньги от Петра Великого до Александра I. — M.: «Финансы и статистика», 1994. Автор пользовался документами, хранящимися в фонде Сената и содержащимися в Корпусе русских монет XVIII и XIX вв.

2. Георгий Михайлович, вел. кн. Монеты царствований императрицы Анны Иоанновны и императора Ивана Антоновича. — СПб., 1901, № 230.

3. Во второй строке таблицы приведены данные из книги А. И. Юхта «Русские деньги от Петра Великого до Александра I» со ссылкой на труд великого князя Георгия Михайловича «Монеты царствований императрицы Екатерины I и императора Петра II» (СПб., 1904). В третьей строке таблицы приводятся данные по общему количеству и видам медных плат, сообщенные В. Н. Татищевым и А. Хрущевым Берг-коллегии.

4. Данные приведены по двум видам плат: копейкам и пятикопеечникам.

5. У А. И. Юхта в книге «Русские деньги от Петра Великого до Александра I» со ссылкой на книгу великого князя Георгия Михайловича «Монеты царствований императрицы Екатерины I и императора Петра II» (СПб., 1904) приведены данные по количеству выпуска медных плат в 1726 г. в размере 38730 рублей. Но при пересчете автором публикации общего количества плат по их видам, приведенным в той же работе, получилась несколько меньшая цифра, а именно — 38703 рубля 51 копейка.

6. В. Н. Татищев и А. Хрущев, как было сказано выше, ошиблись в подсчетах общего количества медных плат, хранившихся при канцелярии Главного правления сибирских и казанских заводов, поэтому в таблице приводятся уточненные автором данные.

7. Деммени М. Сборник указов по монетному и медальному делу в России, помещенных в Полном собрании законов с 1649 по 1881 г. Вып. II. — СПб., 1887. С. 218.

8. Юхт А. И. Указ. соч. С. 117.

9. Там же. С. 117-118.

10. ПСЗ — Т. 9, № 6813.

11. Деммени М. Указ. соч. С. 235.

12. Юхт А. И. Указ. соч. С. 118.

13. Деммени М. Указ. соч. С. 233.

14. Юхт А. И. Указ. соч. С. 119.

15. Георгий Михайлович. Указ. соч. С. 216.

16. Юхт А. И. Указ. соч. С. 119.

17. Там же. С. 117.

18. Деммени М. Указ. соч. С. 252.

19. Имеется в виду компания купцов во главе с братьями Дудоровыми, которым по контракту с правительством России было поручено в 1733 г. осуществлять обмен мелких серебряных копеек на полтины и рубли.

20. Горловский М. А., Павленко Н. И. Материалы совещания уральских промышленников 1734-1736 гг. // Исторический архив, 1953, т. 9; Юхт А. И. Деятельность В. Н. Татищева на Урале (1720-1722 гг.). // Исторические записки. — М., 1976. Т. 97, прил. 1, 2.; Кривоногов В. Я. Наемный труд в горнозаводской промышленности Урала в XVIII в. — Свердловск, 1959; Кузьмина М. П. Экономические воззрения В. Н. Татищева. Дисс. на соискание степени к. э. н. — Свердловск, 1966. И другие.

21. Юхт А. И. Государственная деятельность В. Н. Татищева в 20 — начале 30-х годов XVIII в. — М.: «Наука», 1985. С. 86.

22. ПСЗ. Т. VII, № 4533. С. 316.

23. Горловский М. А., Павленко Н. И. Указ. соч. С. 15.

24. Там же. С. 13.

25. Заводской устав Татищева // «Горный журнал», 1831. Кн. III, Гл. 4. С. 168-169.

26. Горловский М. А., Павленко Н. И. Указ. соч.; Маньковский Г. И. Горнозаводской устав Татищева (1734-1735 гг.) // Труды Института истории естествознания и техники. — М., 1957. Т. 9; Павленко Н. И. «Наказ шихтмейстеру» В. Н. Татищева. // Исторический архив. — 1951. Т. VI.; Юхт А. И. О записках и письмах В. Н. Татищева // Татищев В. Н. Записки. Письма. 1717-1750 гг. — М.: «Наука», 1990. И другие.

27. Земский судья.

28. Фабрика, на которой плющильными станами делали тонкое, обручное железо.

29. Деревянный молот.

30. Горный мастер.

31. Закомпле(к)тный человек — имеется в виду не вошедший в комплект, заштатный.

32. Упалое — в значении не занятое, вакантное место.

33. Компле(к)т — комплект, состав, штат чего-нибудь.

34. Гармахерское дело — добыча металла методом плавки из руды.

35. Перечищать — чистить вторично

36. Расковывать — плющить молотом

37. Берх В. И. Жизнеописание В. Н. Татищева. // «Горный журнал», 1828, кн. IV. С. 96-97.

Текст воспроизведен по изданию: К деятельности В. Н. Татищева на Урале // Сборник Русского исторического общества, Том 5 (153). М. Русская панорама. 2002

© текст - Торопицын И. В. 2002
© сетевая версия - Тhietmar. 2016
© OCR - Андреев-Попович И. 2016
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Русская панорама. 2002