№ 1

1722 г. января 11.

/л. 110/. Представление [В.Н.Татищева] Сибирскому Горному начальству о делех усмотрениям и разсуждениям решения требующих, яко на Кунгуре, тако и Уктусе.

Понеже всемилостивейшего нашего императора данною властию государственная Берг- и Манифактур-коллегиум усмотря искуство и достоинство ваше г[оспо]д[и]на горного советника Михаилиса *18, изволила определить здешние дела рассмотреть и в состояние добрых порядков привести. При том же и мне повелевает, дабы услугу мою е.и.в. вспоможении вам советом и делом явил, в чем верного рабства моего должность повинна меня содержать. Того ради по возможности ума моего, елико мог усмотреть, представляю вашему разсмотрению, дабы чрез сие могли о делех потребных уведомиться и в предприятии дел обстоятельное /л. 110 об./ решение явить.

1. Хотя господин горной советник с протчими сослужители, прибыв суда 187, трудился некоторые места рудных копей осмотреть, обаче сему зимнее время немалую неудобность сущему разсуждению приносит, того ради совершенно определить трудно. Я же я господин берг-мейстер 188 отчасти на многих местех в разные времена осмотрели и обрели, что все здешние кунгурские руды находятся весьма иным сочинением, нежели в других государствах, в которых хотя я не бывал, однакож чрез искусных людей словесно и от добрых описателей ис книг уведомлен, ибо здешние руды все в песке и постоянства или последования не имеют, того ради весьма не могу видеть, чтоб из сего труда, аще и не в скором времяни не токмо прибытка, но ниже награждения труда обрести возможно.

/л. 111/ 2. Господин берг-шрейбер 189, которой здесь у приходу и росходу денег, определен в небытности комисара, а в начальстве горном, где оному надлежит быть, без него определение дел не без труда. Здесь же видим, что росходом великим быть некуда и оное может управить господин капитан Берглин 190 и при нем шихтмейстер Одинцов 191. Того ради разсуждаю за благо до определения вышнему горному начальству сущего места оного берг-шрейбера взять со всеми деньгами на Уктус и вручить ему канцеляриу горного начальства, а деньги отдать на Уктусе камисару к росходу. Здесь же на жалованья и приключившияся росходы оставить, сметясь, что потребно, а впредь по требованиям отправлять с Уктуса, дабы все росходы и приходы в едином месте ведомы были.

3. По указу е.в. велено здесь с ручных железного дела печей брать десятое и понеже оные приносят малыми кусками /л. 111 [183] об./ и соберется оного в год немалое число, которое здесь все в росход употребится не может, а отпускать в Москву негодно и пристани в близости нет, того ради мню, чтоб удобнее положить денежной оклад, изчисля против десятого или весьма оные запретить, а произвести добрые водяные заводы 192.

4. Здесь рудоискателей было 2 человека, которым летом давано было на месяц по рублю, которые всегда трудились в том, исысканием некоторых медных руд радение свое явили. Ныне надлежит ли оным быть и с каким порядком?

5. Строгоновых медное произвождение 193, хотя руда не весьма добрая, однакож множество оной дает надежду и надлежит лутчему в работе призрению быть, паче же в весне, чтоб им начатием работы не опоздать.

/л. 112/ 6. Здесь во многих местех находятся ключи, в которых минеральные воды, и хотя я неискусен, что их сила и какая может быть ис того минерал, обаче воня и густость оных требует испытания. Имянно же об оных объявляю за селом Ключами и в вотчине Строгоновых, близ села Серги, ис которого речка Серга происходит.

7. По указу е.в. повелено нам как здесь, так и в других местех, где нам быть приключится, давать постоялые дворы. И хотя не объявлено давать дрова, однакож обычей тот везде, что стояльцам даютца от хозяев. Здесь же кунгурцы за недовольством потребных покоев и, охраняя себя от утеснения, отводят нам дворы пустые, а дров давать не хотят. И ежели б мы имели всегдашнее свое пребывание на едином месте, не трудно б было в удобное время дров довольства за свои деньги купить. Но понеже ретко то случается, чтоб мы здесь или в других /л. 112 об./ таких местах, где токмо для призрения приезжая, по неколику дней пребываем, чего ради трудно в таких малых безделицах везде самим старатца и предуготовлять, в неудобное же время, как ныне, ни за какую цену достать, купить невозможно.

8. По указу государственной Берг-коллегии повелено прислать немедленно руд всех по нескольку. И по оному некоторыя с Уктуса суда привезены, а обретающияся здесь в посылку отобраны, и надлежит оные отправить. Також ведомости месечные и годовые уктуские, алапаевские и кунгурские в отпуск готовы.

9. По указу е.и.в. велено из слобод из заводов пришлых людей всех вывозить на прежния места и о том подтверждено печатным указом 194 /л. 113/ под великим страхом. И ежели по тому указу учинить, то едва не все слободы приписные к Уктусским и Алапаевским заводам надлежит раззорить, ибо все пришлые из России, и не больше 40 лет, как те слободы начаты селить. Потом же в 1709 г. оные от башкир были все раззорены и едва малое число людей осталось. А по устроении заводов паки набралось немалое число, некоторые платят тягла, другие же кормятца [184] работою, о чем я доносил коллегии 195 и послал имянные списки которых слобод мог сделать: кто, откуда, чей и давно ль пришел и указ получил оных пришлых удержать до указа 196. Но ныне получил я еще указ ис коллегии от 26 августа [1721 г.] 197, в котором подтверждают, паки, чтоб по челобитью именитых людей господ Строгановых 198 и о протчих пришлых поступать по вышеобъявленному е.и.в. печатному указу. И хотя Строгановых для их соляных заводов не отдать неможно, обаче протчих ежели выслать, то заводов не токмо размножить, но и содержать невозможно. На сие и е.в. в привилегии горной 199 изволил объявить, что чрез размножение заводов пустыя места населятся, показуя весьма не токмо население безвредно, но и благоугодно.

/л. 113 об./ 10. По предложению моему о размножении строением новых железных заводов велено по благоизобретению вашему и общему нашему совету нам прилагать труд. И на оное, також и для медных, переведено денег восемь тысяч рублей. И для оных усмотрел я места: 1) по реке Чусовой, 2) на реке Ревде, 3) по реке Боевке, где ныне вновь добрую железную руду обрел и объявил зделанную сталь Каменских заводов укладной мастер Михайло Воронин, при которых лесов довольство и реки удобные, но от жилья удалели. Того ради разсудил я за благо представить государственной Берг-коллегии, дабы исходатайствовали е.и.в. указ о поселении при оных новых деревень, принимая вольных пришельцов, которых довольно сыскаться может, или повелят откуды из других слобод Тобольского уезда перевести бобылей, или Каменские заводы со всеми слободами взять и оными те дела управлять.

/л. 114/ 11. О приходящих вольных работниках також подтверждено, чтоб без писем отпускных никого на заводы в работу не принимать. И о сем хотя собою не свидетельствую, но уверяюся слухом; вам же довольно самим известно какое многое людство обретаетца в протчих государствах при заводех вольно пришедших людей и какие вольности имеют, отчего заводы так размножены и размножаются непрестанно.

Здесь же, ежели вольных работников без писем не принимать, понеже во всем государстве публикованы ль такие указы, чтоб из волости в волость, или из уезду в уезд никому без писем для прокормления своего не ходить, и какие те прохожие, письменные или печатные, за чьими руками и печатьми имеют быть, и почему от правых притворные и составные познавать о том я не известен, без чего верить тем письмам не без страха. И хотя довольство крестьян при заводех населить, однакож крестьянин, имея жену, детей и дом, не всегда к работе способен, и во время работ домовных, яко пашни, сена, жнитва и сенокос не без вреда их собственного и государственного в работы заводския принужден быть может. К тому же в близости заводов деревень [185] селить /л. 114 об./ весьма непристойно за превреждения на строения им потребных и под пашни рощищанием лесов. А при заводах всегда для всякого случая людей довольство потребно.

Ежели же разсудить, чтоб бегать салдатом причины не дать и на сие разсуждаю, из той же привилегии взяв, что е.в. увольняет всех мастеров и работников действительных не токмо от податей, но солдатские и матросские службы. К тому же имянным е. в. указом некоторые салдаты и мотросы бывшия уже в службе по желаниям к горным делам отпущены. Сие же есть и доброй способ для таких беглецов, ибо когда он, не имея охоты служить, сбежит, а жить его никуда не пустят, то нужда пробавляться на кабаках и в таких вредительных всякому добру местах, от которых ничто иное токмо разбой и воровства происходят.

Ежели же опасно, что многия оставят свои тягла, не хотя платить податей, пойдут на завод, то можно оных определить число, смотря по заводам, колико где пристойно и объявить время льготы для поселения, а потом можно оных поселившихся деревнями обложить денежным окладом против крестьян, с вольных же в год с головы /л. 115/ по рублю или больше, понеже он толикое число едва не в один месяц выработать может. И таких пришлых записывать в книги в нижнем горном начальстве и давать им письма, куды они на заводы похотят, и с тех заводов тех оброчных и поголовных денег спрашивать, а без писем таких на всех заводах никого не держать. И с таким письмом вольной, когда он за платил поголовное, может в том году, переходя з заводу на завод, где ему полюбится работать. Оным они принудятся к работе, государственной казне и заводам немалая прибыль явится, воровства же и шалости пресекутся.

12. О устроении заводов старых надлежит прилежно рассмотреть, ибо некоторые весьма непристойно со многими домнами и молотами построены отчего хотя заводам есть великая прибыль: 1) что плотина одна и к строению иждивления меньшего требует; 2) мастеровые люди /л. 115 об./ воопще чрез что многия от одного доброго обучатся могут и в совершенство приходят; 3) припасы все в едином месте как для хранения, так и для употребления способнее; 4) наибольшее призрение едино над всеми, чего в разных местех самому усмотреть неможно, поверить же не всегда таков человек сыщется.

Обаче сему един противещейся случай все оные изничтожить может, что к великому заводу как на строение, так и на уголь лесов множества великого требуетца, чрез что в малые лета верст по 20 и больше вырублены будут. И хотя руды и мастеров довольство, однакож за отдалением лесов принужден будет завод оставить. И хотя промышленнику полученной ради великой прибыли в краткое время оной завод оставить не трудно, обаче государству есть вред: 1) имея довольство железа собственного [186] чрез такой случай может вдруг скудость возыметь и покупать нужда будет из других государств с великим убытком; 2) впредь хотя б кто заводы при оных рудах хотел построить, но, не имея лесов, не может, где же лесов много останетца тамо руда отдалеет, итако возможность, охота ко оному вскоре у всех потеряется; 3) мастера бывшия /л. 116/ при оных останутся без дела и потеряют свое искуство и хотя б в лет 30 или больше леса подросли, но тогда уже заводы згниют, мастера изведутся, чего ради и нужда будет паки откуда мастеров призывать. Ежели же вновь строить, хотя уже великих не допустил, обаче и те надобно исправить, дабы более не разорялись.

13. Коллегиум повелевает охочим людем отдавать места под строение заводов на что уже явились некоторые с прошениями о строении железных заводов, а именно: Демидов *23 на Ревде, Неклюдов *34 по Исети, от медных Демидов на Полевой, обаче о сем подробно разсудить — не будет ли какого препятия прибыткам государственным впредь, о котором прошу внятно разсудить, дабы предосуждению касающемуся корыстей государственных предуспеть /л. 116 об./ добрым порядком. К сему пристойно разсмотреть требование Белопашинцева *22 об Алапаевских заводах.

14. Компанейщики Замойщиков и Аврамов с товарыщи, которые о устроении медных заводов получили от коллегии жалованные грамоты, оных я получа видеть в Тобольске у Замойщикова взял скаску, что ему для отводу места явиться на Уктусе в апреле месяце. Товарыщ его Неелов *39 просил, чтоб ему быть у дела заводского для присмотрения. И оного определили мы камисаром к земскому правлению на что ему все принадлежащия указы и дела отданы. Аврамов же явился весьма оболгателем, ибо он в скаске своей сказал, что он денег не имеет, а товарыщи его сказали, что денег и охоты к строению заводов не имеет же, и оной Аврамов написан без согласия их.

И понеже коллегия не ведала такой его хитрости, снабдила их, яко обычай есть, такою волностию, что /л. 117/ с них податей не брать, в службы ни в какие не употреблять и нигде кроме Берг-коллегии не судить. А оные кроме Васильева сына Ивана Аврамова, которого я определил до указа на Алапаевские заводы к управлению, остались без употребления к горным делам, в чем не без подозрения от губернии. Також и впредь не без опасности, чтоб таким коварством кто коллегиум оболгать не дерзнул.

15. В Уфимском уезде по речке Полевой обретены два места медной руды, на которых построены избы и руды неколико пуд добыто было, но оное строение башкирцы сожгли и работников согнали 200. Ныне же подтверждают из коллегии, чтоб, конечно, оные работы возобновить, а господину графу Головкину *26, воеводе уфимскому господину Бахметеву *27 о вспоможении нам и к башкирцам, [187] чтобы не превреждали, из Сената указы посланы, на что башкирцы подписались /л. 117 об./ быть во всем беспротивным. И по тому указу на Полевой строение для работников и на Чюсовой, где надлежит быть ради всякой предосторожности перевозу, поставить неколико изб и перевести жильцов определили, но башкирцы весьма на Чюсовой строиться не допущают, о чем уже в коллегиум и на Уфу писано, что без того быть неможно 201. О сем господин горный советник изволите из писем произшедших дела и учиненного чертежа разсмотреть и благопотребное разсуждение учинить, дабы вешняго времени к начатию оного не упустить, ибо сие хотя б для медного дела не так нуждно явилось, обаче для нападения башкирцов на слободы великую творит безопасность.

16. Доносил я государственной коллегии и в Сибирскую губернию, чтоб чрез Уктус дорогу, которая была под смертию от прежднего губернатора Гагарина *44 запрещена, отворить и в потребном месте /л. 118/ близ заводов учинить кождоседмичное и годовое торжище, представляя им в том многия благопотребности и прибытки, как казне государственной чрез собрание пошлин, размножение заводов и приведение в доброе обхождение татар, так и купечеству чрез способной и прибыточной им торг, також и способность блиского пути 202. И уповая получить на то позволения, с немалым трудом дорогу росчистил, мосты помостил и хотел для проезжих и учреждения почты по пустым местам построить корчмы, чтоб проезжих удовольствовать и убытки положенные возвратить. Но получил указ из губернии — велено оною дорогою пропущать токмо одних купцов казанских, кунгурских и вятских на Ирбицкою ярманку и с ярмонки, а кроме оного времяни оных купцов не пропущать. Протчих же чинов никого ни с каким делом никогда не пропущать 203. Из сего видно, что оная дорога никакого способу принести не может, ибо для так малого числа людей и краткого времяни дороге населиться не для чего. Нам же без устроения оныя порядочного /л. 118 об./ согласия с коллегиею и с Кунгуром иметь невозможно и казне от многого числа подвод в продолжении времяни нашея езды есть великой убыток, а подводчикам разорение, понеже от Подволошной до реки Бисерти верст с 150 жилья нет. Того ради потребно для опасения от татар ехать людно, для прокормления лошадей и людей вести кормы, к тому ж в зимнее время от малого проезду целым снегом великая везде трудность, отчего извощики многократно лошадей теряют и тем разоряются.

17. Скудость припасов всяких потребных для мастеровых и работных людей наносит заводам немалое помешательство, понеже при заводах торгу никакого и торговать могущих людей нет. Того ради принуждены были мастера и работники для наималейших потребностей, что принадлежит к платью и протчему ездить [188] /л. 119/ на торжища верст по 200 и по 300, которых ближе нет с потерянием удобного к работе времени, работники же вольные сея ради скудости отбегали.

Я же, желая сему вреду учинить помощь, дал в купечество 5 человекам государевых денег 400 рублев, взяв по них поруки добрые с таким определением, чтоб им с тех денег и с купленных товаров заплатить пошлины по указу, которых будет 80 рублев, ежели ж дважды в год обратятся все, то 160 рублев, и оные товары продавать им на заводе, построя лавки явно, а не в домех ценою среднею, чтоб не отегчать купующих.

Також напредь сего на оных заводах имели обычей торговать съесными товары во дни недельные, но запрещением е. и. в. сие пресечено, отчего немалая нужда в харчах учинилась, ибо работники все в лесах на работах во всю седмицу, и приходят токмо в неделю и тогда купить нечего не сыщет, крестьяне же в неделю возить ничего не смеют /л. 119 об./, а в протчие дни сами на работах, а хотя б и привез, то купить некому. Того ради по прозьбе всех мастеров и работников определил я, чтоб торговать в суботу по полудни и в неделю пред обеднею, а в службу церковную весьма не торговать. И хотя сие дело корыстям государственным не токмо не вредное, но и прибыточное, к тому ж и совесть мне не прискорбствует, ибо без всякия собственныя корысти, обаче противное указом. Того ради представляю вашему разсуждению, ежели изволите за благо принять, то надлежит требовать подтверждения от коллегии, ежели ж противно или сумнительно, то изволите пременить по благоизобретению, дабы до издержания оныя деньги возвратить возможно было.

18. Прешедшего года отпуск железа в Москву и в Санктпитербурх был учинен подрядом для избежания многих затруднений и оной подряд /л. 120/ учинен был с таким договором, что ему, подрядчику, з записи как при отпуске, так и в городех пошлин никаких и с работников поголовных и протчих нигде ничего не платить, и в том бы ему остановки ни от кого не было. А ныне писал оной Белопашинцов ко мне, что ему в Казани учинена немалая остановка и в том принел он убыток, паче же что временем опоздал. И хотя он обещал было и впредбудущий год оной подряд снять, однакож доднесь еще он, також сын ево сами не явились и письменно не отзываютца, знатно, что некоторое имеют к тому препятие. А Демидов в скаске своей объявил, что он не подрядится 204. Того ради опасно, чтоб, ожидая оного подрядчика, не испустить времени подрядить других. Я же на государевом иждивлении и под призрением в том незаобыкновенных отпустить весьма опасаюсь.

19. /л. 120 об./ О концелярии при Вышнем горном начальстве надлежит нам требовать позволения построить каменную з добрыми книгохранительницы, дабы от пожаров, от которых может [189] случится великой вред, безопасны могли быть, понеже здесь каменное строение не боле как вдвое пред деревянным станет, а долговременным своим стоянием, что деревянных в то время, колико згнить может, является дешевле деревянного, к тому ж и в лесах подспорье. Сего ради разсуждаю за благо и другие недвижимые строения яко магазейны, домы государевы и протчее тому подобное построить каменное, а для покрышки, ежели железом не повелят, возможно черепичных мастеров взять из Москвы.

20. Подьячих имеем не токмо малое число, но и весьма плохих, которыми по нужде управляютца заводы, а в Горное вышнее начальство ни единого достойного не вижу, кроме токмо что обретающейся /л. 121/ при мне. Того ради весьма нужно требовать от коллегии, чтоб повелели прислать из Москвы старого одного, молодых двух, при которых можем для поредку, взяв из школ, приказным делам обучить.

21. Печати государевой мы не имеем, а собственными явные письма и другие потребности печатать не пристойно, понеже в России учреждение, чтоб всякое письмо особно записано было при печати за что с челобитчиковых дел определены пошлины. Того ради надлежит требовать от коллегии определения каким повелят быть в вышнем и нижнем горном начальстве печатям.

22. По многим присланным из государственной Берг-коллегии указам повелено нам /л. 121 об./ от Уктуса до Кунгура и до Вятки учредить почту. И хотя я о сем трудился, обаче для пустоты междо Уктусом и Кунгуром в сущее определение привести не мог, наипаче же, что на средине оного пути обретающиеся татары Уфимского уезда деревни Ялыма были на то не склонны. Чего ради писал я на Уфу к господам полковнику графу Головкину и воеводе Бахметеву, дабы они повелели указом вышеобъявленным татарам давать от нас и к нам посылающимся курьерам лошадей до трех, имея прогонные деньги по указу. И понеже по премой прочищенной дороге к Уктусу жилье от них отдалено и перевоз тяжек, того ради назначил я им перемену к Уктусу в деревни Верх Бисерти от них верст с 60 к Кунгуру, в селе Ключах, положа за 50 верст, ибо версты немерены. А ныне, как я суда ехал, оных татар склонил, что лошадей давать хотели, и на то взяли у меня указ, кому давать они лошадей, и по чему, до коего места прогон имать должны. И для лутчего вырозумения с оных посланных на Уфу писем и данного указа татарам прилагаю копии.

По сему до учреждения прямой дороги разсудил я определить почты от Уктуса /л. 122/: 1) в деревне Подволошной, 2) на Утке, 3) в Верх Бисерти, 4) на Ялыме, 5) на Ключах. И на каждой поставить для отправления писем по драгуну, а особливо на Ялыме и в Верх Бисерти, письмо умеющих, понеже в протчих суть попы и дьячки для записки, когда с кем письма посланы [190] будут, дабы не пропали, також и прогоны им платить безсмятно будет.

От Кунгура же к Вятке весьма надлежит учредить воеводе, ибо нам весьма оную учреждать неспособно, не в своей власти, а от Уктуса к Кунгуру летом надлежит премою дорогою версты измерять и столбы поставить, дабы платить прогоны известно было 205.

23. В бытность мою в Тобольске уведомлен я, что тамо обретаются оружейных мастеров многое число, которые напредь сего делали ружье, а по запрещении оного делали замки фузейные /л. 122 об./ добрые, о которых надеюся, что некоторым членам Берг-коллегии известно 206. Но ныне оныя никакой работы не имеют. Я же между ими видел неколиких в мелких работах довольно искусных. Того ради мню пристойно быть представить государственной коллегии, ежели соблаговолят учредить где железную манифактуру, а особливо, ежели оружейных приборов не повелят, то возможно часы или другие мелочи делать и тем им прокормление, государственной же казне и народу корысть учинить.

24. О строении пильных мельниц для бережения лесов к строению как заводов, так и судов весьма потребно труд приложить. И хотя я в Казань к камисару Аристову о мастерах писал, но отповеди не получил, того ради нужда требовать из Москвы.

/л. 123/ 25. Просил я государственной Берг-коллегии, дабы, как для вышеобъявленных, так и других нужных дел, повелено мне было нынешнею зимою приехать в Санктпитербурх, ибо чрез письма о всем донести трудно, но на оное указа не получил. Ныне же известно е. в. прибытие в Москву и притом уповаю безсумнительно быть его графскому сиятельству господину генералу-фельдцейхмейстеру 207. Того ради весьма вижу потребно одному из нас ехать, понеже зимним временем дел не токмо вновь начинать, но ниже начатых обстоятельно усмотреть возможно. И во отъезде оным никоего препятия не учинитца, паче же много затруднения, сумнения решатся вскоре, и оная езда, ежели /л. 123 об./ что нечаянное не превредит, весьма в 10 или наиболее в 12 недель с возвратом окончится, итако удобное время к начинанию дел потерено не будет.

Таково предложение подано в горное начальство генваря 11 дня 1722 году.

Капитан Василий Татищев.

ЦГАДА, ф. Берг-коллегия, оп. 1, кн. 616, лл. 110—123 об. Копия. [191]

№ 2

1722 г. января 18

/л. 134/ Напаметование [В.Н. Татищева] в Сибирское горное начальство господину берг-советнику Михаилису с товарыщи

Понеже в прежнем моем предложении 208 за краткостью времяни нечто написать запаметовал, того ради ныне представляю, которое требует необходимого решения.

1. Напредь сего Алапаевские заводы в правлении губернском отправлялись в работах всеми слободами Верхотурского уезду, и понеже слободы от заводов отдалены, в чем было мужикам великая трудность, а заводам остановка. О котором я, усмотря и разсудя за благо, просил губернию, дабы, как для прибыли государственной, так и для облегчения крестьян, повелели определить в работу слободы ближайшия: Невьянскую, Мурзинскую и Арамашевскую не токмо для оных железных, но и для квасцовых и медных заводов, ибо те руды /л. 134 об./ в землях тех слобод определены. И по тому моему требованию сибирской губернатор его сиятельство князь Черкасской с товарыщи, разсудя, что то весьма пристойно, те слободы отдал и государственная Берг-коллегия приняла за благо.

Но по приятии тех слобод обрел я в них крестьянских 786 дворов, в том числе оброчных 265, да пахотных 221, которые пашут государеву пашню. И понеже сия пашня заводам весьма неприбыточна и паче делает затруднения: 1) когда мужиков на работы наряжают, отговариваются неуправкою в пашне, воскою хлеба, строением судов и отпуском оных в Тобольск и протчее; 2) в губернию представляют, что заводская работа превреждает им в пашне и отправлении хлеба, итако наносят озлобление; 3) что же мужики, не имея /л. 135/ над собою доброго призрения, пашен как надлежит не учреждают, хлеб сеют ретко, отчего является недород, в чем паки казне убыток напрасный, нам же от губернии может быть нарекание.

И хотя я о сем паки в губернию представлял, чтоб повелели пашни снять, а обложить оброком против протчих ис чего заводам работою лучшая способность к размножению, також денежным оброком более прибыли явится, нежели от хлеба, но получил ответ, чтоб пахотные отдать в губернию, а вместо того взять из других слобод оброчных толикое ж число. И на сие разсуждаю я паки за непристойно, понеже слобод таких, где б все оброчные были, в близости нет, ежели ж выбирать из разных слобод, то во многих отдаленных слободах достанется /л. 135 об./ по нескольку и за тем заводам по прежнему остановка, а крестьянам за дальностью тягость будет. Я же весьма разсуждаю за необходимо пашни снять и положить на оброк, в чем государю весьма прибыли [192] больше будет, заводам немалая, как в работниках, так и в деньгах помощь, а крестьянам облегчение явится 209.

2. Хотя о некоторых потребных мастерах для учреждения и размножения разных манифактур, потребных здесь в Сибири, ис которых как казне, так и купечеству и народу, видя немалый прибыток получить, доносил в коллегиум 210, но [мастеров] не получил. Ныне же об оных, и к тому еще некоторых сверх доношении прибавя, представляю вам, дабы изволили состояние здешних /л. 136/ мест и удобностей разсмотря коллегии представить, а имянно: мастера стальные, проволошные, жестяные, часовные большого дела, ножевные, бумажных мельниц, стеклянных, от которых каждой по особливости государю и государству немалую пользу принести могут. Обаче получил я указ ис коллегии, что стальные, жестяные и проволошные присланы будут с Олонца, когда русских обучат. И хотя было мне недостоило уже о сем более скучать, но понеже в том не есть собственная моя корысть, но всемилостивейшему государю верное рабство понуждает меня еще нечто со обстоятельством донесть, чего ради /л. 136 об./ оные манифактуры пристойнее и прибыточнее могут здесь быть нежели в других местах. А имянно.

1. Железо сибирское олонецкого и других в доброте превосходят, в цене дешевле, множеством изобилует.

2. Мастера для дешевых харчей и протчих потребностей так великого жалованья как в других местех не могут требовать.

3. Работников здесь охотных, особливо для обучения, достать возможно довольно с малейшим жалованьем.

4. Провоз свободнее в вещах зделанных, нежели в железе, ибо угару не везут и от того судов и работников умалится, в чем також не без прибыли.

/л. 137/ 5. Сталь наипаче при заводах всегда потребно иметь добрая, которой, здесь не имея, привозят из других краев, покупая высокою ценою, в чем есть не токмо убыток, но и разные за недостатком оныя помешательства в предприятии дел.

6. Проволоку здесь хотя для необходимых заводских нужд тянут руками, однакож оная становится дорого, а имянно — средняя в 10 копеек фунт, а тонкую привозят из других государств.

7. Часов больших хотя оной нечто и сумнительно о великом прибытке, однакож мню, что у нас во всем так велико распространением [государстве] едва неколико сот и токмо в знатных городех может обрестись, отчего многия в работах, манифактурах и протчих делех безпорятки являются, ежели ж бы оных довольство было, то б могло у каждой знатной церкви быть. К тому ж мы имеем некоторою способность, что впредбудущий год может у нас из мастерских детей неколико обучиться арифметики /л. 137 об./ и геометрии, токмо б к тому снабдеть их инструментами. И когда [193] научатся делать великих, то могут делать стенные и столовые отчего прибыль, паче же угождение государственное явится.

8. Ножевные хотя в России везде довольно делают, однакож едва не все малогодные, чего ради из Англии и Голандии каждогодно по неколику тысяч дюжин возят и хотя б оные нам дороже ставились, обаче государству прибыль.

9. Бумагу во всю Сибирь возят от города 211 с немалым иждивлением, которой здесь расходится довольное число, впредь же для многих канцелярей и нынешних многочисленных писем расход еще умножится, а здесь /л. 138/ рек пристойных довольство, а материи достать нетрудно.

10. В Сибирь стякло возят от города и из Украины, которое дорого и достать трудно, хотя тех материй без труда обретается и с великим казне прибытком и удовольствованием народа завод устроить возможно.

11. Над сие все есть государственной великой прибыток в том, что все оные зделанные товары не токмо Россию удовольствуют, но продажею товаров в Персиду, где водяной способной путь есть, принесут великое богатство, а народ, которой таким ремеслом не токмо бестягостно пропитание, но довольство получит и государю положенное без тягости платить может, паче же такое ремесло, розсеяся в государстве, многим к труду, а не к воровству охоту подаст.

О местах, где оным быть не упоминаю, доколе оное весьма за благо приято будет и мастера пришлются. И понеже сему не потребно много избирать, токмо б где было при судоплавной реке и в людном месте, где б торжище всеседмичное и годовое было.

Таково предложение подано в горное начальство генваря 18 дня 1722 году.

Василий Татищев

ЦГАДА, ф. Берг-коллегия, оп. 1, кн. 616, лл. 134-138 об. Копия.


Комментарии

187. Имеется в виду Кунгур.

188. И. Ф. Блюер *2.

189. И. Ф. Патрушев *3.

190. Юхан Берглин — специалист в области горнозаводского дела из пленных шведов. В 1723—1738 гг. был управителем Егошихинского медеплавильного завода.

191. Шихтмейстер Одинцов *41 с сентября 1721 г. был также учителем арифметической школы в Кунгуре.

192. В. И. Геннин под видом сохранения сырьевых ресурсов для казенных заводов запретил производство железа в ручных горнах, т. е. фактически встал на путь ликвидации мелкой крестьянской промышленности на Урале. Горная администрация рассчитывала, что в результате этой меры ей удастся за счет мелких производителей пополнить кадры квалифицированной рабочей силы на казенных заводах.

193. Указом Берг-коллегии от 17 мая 1721 г. Строгановым было разрешено построить медеплавильный завод на реке Таманке в Соликамском уезде. Но строительство началось лишь спустя три года. Завод с семью медеплавильными печами был пущен в сентябре 1726 г. (Павленко Н. И. История металлургия в России XVIII в., с. 387-388).

194. Указ 19 февраля 1721 г. см. ПСЗ, т. VI, № 3743.

195. Донесение Татищева Берг-коллегии от 26 июля 1721 г.— см. ЦГАДА, ф. Берг-коллегия, кн. 618, лл. 216 об.— 217.

196. Резолюцию Берг-коллегии на это донесение см. там же.

197. Указ Берг-коллегии от 26 августа 1721 г. см. там же, лл. 5-7.

198. Челобитную Строгановых см. там же, кн. 618, л. 3.

199. Берг-привилегию от 10 декабря 1719 г. см. ПСЗ, т. V, № 3464.

200. См. с. 211-212 наст. изд. (Имеется в виду восстание башкир 1705-11. Оно было вызвано введением в 1704 новых налогов и требованием поставок башкирами лошадей для русской армии, а также сопровождавшими эти мероприятия злоупотреблениями. Восстание возглавили крупные башкирские феодалы Алдар Исекеев и Кучук (Кусюм) Тюлекеев. Активное участие в нем принимал и Чубар Балагушев. Отказавшись от русского подданства, башкирская феодальная верхушка сделала попытку создать башкирское ханство, связанное вассальными отношениями с Турцией или Крымским ханством. Движение, развернувшееся в 1705-06 в южной и северо-западной частях края, было вскоре подавлено. В 1707-08 оно вспыхнуло вновь, охватив значительную часть Башкирии, особенно её западные районы, откуда перекинулось в Казанский уезд. В 1709-11 центр восстания переместился на восток края, в район Сибирской и Ногайской дорог. В борьбе с восстанием царское правительство использовало отряды калмыков, нанёсших повстанцам серьёзное поражение летом 1710. Вместе с тем царизм вынужден был пойти на некоторые уступки: были понижены размеры оброчных платежей, освобождены от сдачи на оброк некоторые угодья и т.д. – прим. OCR.).

201. Там же, с. 212-213.

202. Имеются в виду донесения Татищева в Берг-коллегию (ЦГАДА, ф. Берг-коллегия, кн. 618, л. 51), президенту этой коллегии Я. В. Брюсу от 6 февраля 1721 г. (там же, лл. 132 об.— 134) и сибирскому губернатору А. М. Черкасскому от июля 1721 г. (там же, кн. 640, лл. 222 об.— 223). Подробнее о предложениях Татищева см. Юхт А. И. Проекты В. Н. Татищева 1721-1726 гг. о развитии промышленности и торговли на Урале и в Сибири, с. 295-305.

203. Указ Тобольской губернской канцелярии от 11 декабря 1721 г. см. ЦГАДА, ф. Берг-коллегия, кн. 616, лл. 26-27.

204. В Москве в марте 1722 г. Н. Демидов в Берг-коллегии подтвердил свой отказ взять подряд на поставку казенного железа в Петербург, ссылаясь на то, что уже поздно, а главным образом на то, что «работников без отпусков нанимать опасается, а с отпусками в Сибирь и с Сибири на пристань к нам для поплаву не приходят» (ЦГАДА, ф. Берг-коллегия, кн. 619, л. 63).

205. Регулярная почта тогда не была организована. В июне 1724 г. по докладу Татищева Сенат обязал Ямскую канцелярию «немедленно» учредить почту из Сибири (ПСЗ, т. VII, № 4529).

206. В 1723 г. в Тобольске числилось 67 оружейных и замочных мастеров.

207. Я. В. Брюс.

208. См. приложение 1 (Представление от 11 января 1722 г. – прим. OCR).

209. Берг-коллегия согласилась с предложением Татищева и приказала: «Пашни государевы отдать крестьянам, а их обложить оброком против других». Это решение было сообщено сибирскому губернатору (ЦГАДА, ф. Берг-коллегия, кн. 616, л. 152).

210. Татищев неоднократно обращался в Берг-коллегию с просьбой о присылке специалистов.

211. Т. е. Архангельска.


СПРАВОЧНЫЕ МАТЕРИАЛЫ ОТ OCR

*2 Блюер (Блеер, Блиер) Иоганн Фридрих (Иван Иванович) — обер-бергмейстер, выдающийся горный деятель Петровской эпохи. Блюэр прибыл в Россию из Саксонии в 1699 г. со званием пробирного мастера и первое время занимался почти исключительно разведками рудных месторождений. С этой целью Блюэр часто предпринимал поездки по России и во многих местностях, особенно на Олонце и Урале (в 1703 г.), содействовал возникновению горных разработок. Принадлежа к числу выдающихся по образованию техников и сознавая необходимость устранения главнейших причин неуспешного роста горной промышленности, Блюэр был одним из первых лиц, предлагавших Петру учредить в России центральное горное установление на коллегиальных началах, взамен существовавших тогда учреждений приказного строя. Когда царь, недовольный результатами деятельности приказа рудокопных дел, остановился на мысли рудосыскное дело поручить ведению губернаторов, Блюэр решил выступить перед Государем со своим проектом преобразования горного управления и представил ему в 1712 г. "мемориал с некоторыми пунктами о устроении рудокопного дела, каким лучшим учреждением и способом против европейских государств строить и управлять". По мнению Блюэра, необходимо для развития горного дела в России "определить коллегиум, который состоит в искусных сему художеству особах, которому полную дирекцию сего дела поверить". Мысль Блюэра об "определении коллегиума" приведена была в исполнение лишь в 1719 г., когда, наряду с другими коллегиями, учреждена и Берг-коллегия, причем многие из "пунктов" блюэровского мемориала почти целиком вошли в указ 10 декабря 1719 г., определявший характер деятельности и права вновь основанного высшего горного установления. В 1716 г. Блюэр был послан на Кавказ для прииска руд, но эта поездка ни к чему не привела. Когда он вернулся в Москву, Петр приписал неудачу небрежности Блюэра и велел вторично отправить его в Черкасскую землю, приставив к нему человека, "который бы всегда с ним был и над ним смотрел, чтоб он не гулял". О результатах этого второго путешествия мы ничего не знаем, но, очевидно, Блюэр скоро вернул себе доверие Петра. В 1720 г. Блюэр, вместе с артиллерии капитан-поручиком В. Н. Татищевым, отправлен был на Уральские заводы для изыскания способов к их улучшению и для временного управления этими заводами. В 1726 г. Блюэр был назначен на Олонецкие заводы для обозрения серебряных и медных приисков, а через два года определен асессором Берг-коллегии.

*3 Патрушев Иван Федорович (по некоторым источникам – Кузьмич) — рудознатец, уроженец дер. Кашиной Тверской губ.; сын "трубника" при государевых палатах. В 1697 г. в числе других русских учеников был послан для обучения рудному и монетному делу в Саксонию, откуда через год вернулся в Москву. В начале 1701 г. Патрушев вместе с известным бергмейстером Блюэром был вновь послан в Саксонию, чтобы там нанять и привезти с собой плавиленных мастеров. Император Петр Великий, заботясь о развитии на севере России горного дела, указом 9-го февраля 1702 г. отрядил партию рудознатцев "для происку серебряных и медных руд в Заонежье". Патрушев состоял дозорщиком этой партии, в составе коей находился, между прочим, и Блюэр. В том же году около Патмозера (в 65 в. от нынешнего Петрозаводска на С.-В.) партия нашла медную руду и тут же поставила плавильные печи, в которых работа в небольших размерах и с перерывами велась до 1706 г. В следующем году по распоряжению Олонецкого коменданта Чоглокова на Кончозере были сложены постоянные печи и в них плавилась руда как патмозерская, так и найденная близ Пертозера. Дело не шло, однако, успешно, и Патрушев вместе с партией в 1711 г. был вызван из края в Москву. Вслед за этим некоторое время он управлял имениями крон-принцессы Софии-Шарлотты. В 1715 г. его вызвали из Москвы и хотели отправить вместе с Блюэром в Большую Кабарду, но Патрушев отговорился, ссылаясь на болезнь и домашние обстоятельства, причем просил отпустить его на родину. В 1720 году Берг-Коллегия назначила для управления вновь возникшими Уральскими заводами В. Н. Татищева, в помощь которому были приданы Блюэр и, теперь уже в звании берг-шрейбера, Патрушев; последний в начале имел главное заведывание всеми заводскими приходами и расходами, находясь в Кунгуре, а затем, при отъезде Татищева с Урала, в 1722 г. был переведен в Уктус (в звании берг-фохта) для управления Канцелярией высшего горного начальства. На Урале Патрушев пробыл, по-видимому, до самой своей смерти; по крайней мере, де Геннин, сменивший Татищева, в одном из своих писем (в октябре 1722 г.) говорит о болезни Патрушева, мешавшей последнему вести дела горного начальства. Как деятель самостоятельный, Патрушев не имел значения, но заслуживает памяти, как один из первых русских, получивших специальное образование за границей, как полезный и сведущий исполнитель в административной машине Петровской эпохи.

*18 Михаэлис И.М. – горный специалист из Саксонии, член Берг-коллегии, берг-советник, командирован на Урал для работ с Блюэром и Татищевым (1722-1724). Однако с ними не сработался. Михаэлис был спесив и чрезмерно тщеславен, занимался сочннением длиннейших, инструкций на немецкий манер, без учета местных условий. К дельным советам «для своей гордости» он не прислушивался, а в делах оказался беспомощным и «чинил тому противное» (так писал о нем В. Геннин). Кроме того, советник не знал русского языка. После отзыва с Урала Михаэлис входил некоторое время в состав руководства Берг-коллегии. Умер 14 января 1754 г. и похоронен на Иноверческом кладбище в Марьиной Роще в Москве.

*22 Белопашинцев Сидор – крепостной Строгановых. Медным производством до этого никогда не занимался. При уральских и сибирских заводах был табачным откупщиком. В правление Екатерины I В. Геннин жаловался на него в Петербург, что он де сбывал работникам гнилой табак, да цену при этом брал втрое.

Переговоры, о которых здесь идет речь, затянулись. И в результате, побыв немного под руководством Белопашинцева, Алапаевский завод так и остался государственной собственностью (см. далее).

*23 Демидов Никита Демидович — ключ к пониманию столь независимого и наплевательского на всех, кроме царя, поведения Демидова кроется во всей его биографии. Сын основателя династии, кузнеца-оружейника Демида Антуфьева, родился в Туле 26 марта 1656 года. Унаследовав от отца кузнечную мастерскую в Туле, Никита обратил на себя внимание Петра Великого во время одного из проездов его через Тулу. Как произошло само сближение Петра І с кузнецом Никитой точно — неизвестно и рассказы об этом, записанные историками, носят отчасти легендарный характер. В 1700 году Никита Антуфьев представил царю шесть ружей, изготовленных им самим. Царь остался доволен работой Демидыча, подарил ему сто рублей, а для расширения дела приказал отвести для Никиты, в 12-ти верстах от Тулы, в Малиновой засеке несколько десятин земли. Поощренный царем, Никита Демидыч устроил здесь, при устье реки Тулицы железный завод "о многих молотах" и начал поставлять в Пушкарный приказ разные воинские снаряды, взимая с пуда по 12 коп., в то время как другие заводчики брали за пуд по 25 коп. В награду за услуги Демидыча по снабжению войска оружием, Петр в 1701 году грамотой от 2 января велел отмежевать в собственность Никите лежащие около Тулы стрелецкие земли и предоставить ему исключительное право копать руду в Малиновской засеке и рубить лес для топлива и угля в Щегловской засеке. Литье пушек и ядер и заготовление других воинских снарядов пошло тогда на заводе Никиты еще успешнее. По приказанию Петра Демидыч испытал железную руду, взятую с реки Невьи или Нейвы, вытекающей из озера Таватуя, Пермской губернии, и впадающей в реку Туру, в Тобольской губернии. Убедившись в прекрасных ее качествах, сметливый Никита Антуфьев обратился в Сибирский приказ с просьбой разрешить ему разрабатывать руду на казенных невьянских заводах, основанных в 1669 году. Именным указом от 4 марта 1702 года верхотурские (невьянские) железные заводы уступлены были Антуфьеву с правом разрабатывать руду по рекам Невье и Тагиле и у Магнитной горы, а также покупать для заводских работ крепостных людей. За такую уступку невьянских заводов Антуфьев обязался в течение пяти лет уплатить в казну железом сумму, потраченную казною на устройство этих заводов, и принял на себя поставку в артиллерию необходимых для нее "военных припасов". Во время войны со Швецией, продолжавшейся двадцать лет (1700—1721 гг.), невьянские заводы снабжали артиллерию разными орудиями, за которые великодушный заводовладелец довольствовался половинной, сравнительно с другими заводчиками, платой. В 1718 году Никита Антуфьев построил Быньтовский завод и, получив от государя земли в Сибири с правом распространять их покупкою, построил и там несколько меде- и чугуноплавильных заводов, и заселил отдаленные места до Колыванской округи, где было уже положено начало добыванию серебряной руды. Чтобы привлечь на новые заводы рабочие руки, Антуфьев от себя выдавал переселяющимся сюда пособия на первое обзаведение хозяйством. Петр зорко следил за деятельностью предприимчивого туляка, интересовался подробностями устройства новых заводов и неоднократно передавал Демидову отеческие наставления о том, как обходиться с рабочими и всячески поощрял его. В 1721 году Антуфьев основал медеплавильный Верхнетурский завод и чугуноплавильные заводы: в 1725 году Нижне-Тагильский, а в следующем — Нижне-Лайский (открыт уже его сыном Акинфием). Кроме железных заводов в Туле, Демидов имел два завода в Алексинском уезде под Тулой и Ветлужский завод в Костромской губернии. В окрестностях заводов Демидыч добывал железную и медную руду, производил разыскания минеральных богатств в губерниях Пермской и Иркутской, причем в последней добывал гранит и порфир. Открывая новые заводы, Демидыч вместе с тем расширял производство своих прежних заводов и вообще свои торговые обороты, и, между прочим, в 1721 году, значительно понизив сравнительно с другими подрядчиками цены, он принял на себя поставку в Петербургское адмиралтейство корабельного леса из Казанской губернии. По мере развития производства заводов росли и богатства Демидова. В 1715 году, бывший павшинский крестьянин, простой кузнец Демидов был уже настолько богат, что поднес государыне в подарок, по случаю поздравления ее с рождением наследника, кроме золотых бугровых сибирских вещей, 100000 рублей — сумму для того времени весьма значительную, а к концу жизни получал ежегодного дохода до 100’000 рублей. Нуждаясь в рабочих руках, Демидов, вопреки строгим запрещениям Берг-коллегии, переманивал к себе из казенных и частных заводов лучших рабочих, принимал шведских пленных, знавших чугуноплавильное дело, и укрывал мастеровых и крестьян, бегавших с казенных и частных земель, а медную руду, в которой иногда чувствовался недостаток на заводах, копал без дозволения правительства во многих местах, между прочим, и близ Уткинской слободы. Эти нарушения интересов казны послужили поводом к известному столкновению капитана Татищева с Демидовым. Горячий ревнитель казенных выгод Татищев, осматривая по поручению Берг-коллегии казенные и другие заводы, нашел, что заводы Демидова пользовались гораздо большими льготами, чем другие заводы, и донес об этом государю. Демидов в свою очередь, обвинял Татищева во взяточничестве. Разбор дела Татищева с Демидовым поручен был Геннину и хотя Татищев был признан невиновным во взяточничестве, жалоба на него Демидова, однако, помешала Татищеву быть назначенным начальником горных заводов на Урале. Петр I, лично знавший предприимчивого заводчика, во внимание к особым его заслугам в горнозаводском деле, пожаловал в 1709 году Никиту Демидова в царские комиссары, 21 сентября 1720 года возвел его в потомственные дворяне под фамилиею "Демидова", а в 1722 году из Кизляра прислал ему свой портрет. Скромный заводчик решительно отказался от предложенных ему Петром I чинов и орденов и с колебанием принял дворянское достоинство. Умер Демидов 17 ноября 1725 года, на 70 году, от роду и погребен в Туле.

*26 граф Головкин Иван Гаврилович (20 июня 1687 — 5 янв. 1734 г.) – сын известного дипломата, канцлера Гавриила Ивановича, действительный тайный советник, сенатор. В звании полковника находился в Уфимской провинции с поручением от Сената по сыску беглых и урегулированию отношений с башкирами. После службы в Уфимской волости, был посланником в Голландии.

*27 Бахметев Иван Ефремович сын стольника Ефрема Юрьевича (1668-1669 г.), нижегородский помещик, стольник царей Иоанна и Петра и воевода в Заволжском крае, участвовавший с отрядом инородцев и казаков в крымском походе в 1687 г. и в войне со Швецией при Петре Великом. В 1702 г. он назначен был Петром I с "низовой конницей для походов", состоящей из "татар, калмыков, донских казаков, саратовцев и башкирцев", — "с теми людьми он служивал и заобычен". Со своей конницей он чинил большие "промыслы" над неприятельской землей и, между прочим, в 1703 г. с успехом участвовал в нападении на шведские драгунские полки у мыз Ралтулы и Келвы. В 1707 г. он строил в Петербурге дом. В 1708 г. послан был для усмирения башкир, поднявших мятеж вследствие притеснения русской алминистрации. Иван Ефремович при помощи 10 тыс. калмыков, отпущенных ханом Аюкою по повелению Петра Великого, не допустил башкир до "воровского соединения", побил их на многих боях, и башкиры смирились.

*34 Неклюдов Федор Ермолаевич (1687-1737) – сын плотинного мастера Ермолая Неклюдова, в начале 1720-х гг. – комиссар Екатеринбургского горного завода, затем занимал различные должности управлении казенных заводов на Урале. По мнению Татищева заводской комиссар Неклюдов, который должен быть первым «помогателем» горному начальнику — «человек скорбный» и потому «за работами присматривать не может», да к тому же взяточник.

*39 Неелов Степан – земский комиссар Екатеринбургского и Уральских заводов, член Сибирского обер-берг-амта (1727), казначей, оберцегентнер (главный казначей). Получил звание коллежского асессора (VIII класс гражданской табели о рангах). С 1754 г. – надворный советник (VII класс), сотрудник Канцелярии главного заводоуправления.

*41 Одинцов Дмитрий – из учеников Артиллерийской школы (1720 г.), горный техник; пенсионер (с 1725 г.) в Швеции.

*44 князь Гагарин Матвей Петрович – губернатор Сибири с 1711; казнен 16 март. 1721 г. В боярских книгах он показан стольником уже в 1686 году, но первое упоминание о его службе относится к 1691 году. С сентября этого года он был в течение двух лет товарищем воеводы в Иркутске у своего родного брата, кн. Ивана Петровича Гагарина, с 1693 до 1695 г. — воеводой в Нерчинске, или, как тогда называли, "в Даурех", на границе Китайской. В 1695 г. Гагарин отозван из Нерчинска, а в 1696 г. издан именной указ о взятии с торговых людей поморских городов, которые торгуют в Сибири, показания относительно уплаты ими таможенных пошлин в 1692-95 гг., в бытность воеводами в Иркутске стольников князей Ивана и Матвея Петровичей Гагариных, а в Якутске кн. Ивана Михайловича Гагарина. Очевидно, что до Москвы дошли слухи об их злоупотреблениях, и решили эти слухи проверить. Торговые люди должны показать, сколько чьих товаров (воевод, их родственников и знакомых) было в караванах в Китае, а также сообщить, не ездили ли с ними туда родственники и знакомые каких-либо воевод? Далее дело шло уже о злоупотреблениях вообще сибирских воевод. Кн. Матвей Петрович был, по-видимому, небезупречен и пользовался своим положением воеводы хотя бы для дешевой покупки в Китае тех вещей, которые дорого ценились в России. Это можно заключить из судного дела, возникшего в 1700 году вследствие отказа Гагарина уплатить "работные" (по теперешнему — комиссионные) деньги одному алмазнику за покупку им в Китае для князя драгоценных "каменьев", жемчугу и т.д. Несмотря на то, что в 1701 году Петр Великий поручил Гагарину надзор за деланием шлюзов в разных местностях Европейской России, злоупотребления его Нерчинского воеводства все еще не были забыты. 1 февраля 1701 г. воеводой в Нерчинск отправлен стольник Юрий Богданович Бибиков, и ему дан особый наказ, в 7-м пункте которого предписывалось "сыскать накрепко всеми Нерчинского города и уездов и острожков Нерчинского приезду русскими людьми и иноземцы, от чего в Нерчинске при кн. Матвее Гагарине в 203 г. (1695), а при Иване Николеве в 207 г. (1699), великого государя ясачной казне учинился многий недобор". Чем кончился сыск Бибикова — мы не знаем. С 1701 по 1707 г. Гагарин неустанно трудился над выполнением предписания Петра І относительно делания шлюзов. К весне 1707 г. было готово 24 шлюза, и работы по соединению Волги с Доном были доведены до того, что 300 кораблей прошло по каналам, соединявшим промежуточные реки, которые снабжали их водой. Приставив Гагарина к своему любимому делу — расширению и упорядочению водных путей, Петр I тем самым приблизил к себе князя, а потому весьма естественно, что в 1703 г., на торжественном открытии в Воронеже водяных сооружений, Гагарин был в числе тех близких к Петру лиц, список которых он приложил к своему письму на имя кн. Меншикова. В 1706 г. кн. Гагарин назначен "начальным человеком" Сибирского приказа, а с ним в товарищах дьяки Иван Чепелев и Афанасий Герасимов. Согласно царскому указу, ему велено писаться "генеральным президентом и Сибирских провинций судьею". Так как Сибирский приказ и Оружейная палата ведались одним судьей, то Гагарину приходилось выполнять приказания Петра І об изготовлении и высылке оружия, знамен и т. д. В мае 1707 г. Гагарин был назначен московским комендантом. При учреждении в 1708 г. губерний в Сибирскую губ. был назначен "московский комендант и генерал-президент, Сибирский провинциальный судья" кн. Гагарин. Война 1708-1709 гг. с Карлом XII не дала Петру І возможности подвинуть введение губернского устройства. Гагарин прожил в Москве весь 1710 г. и половину 1711 г., несмотря на то что 6 марта 1711 г. получил официальное звание Сибирского "губернатора". В половине 1711 г. Гагарин отправился в Сибирскую губернию; кроме азиатской Сибири, в эту губернию входили также некоторые "приписные поморские города", а именно верховья Вятки и Камы и почти все течение Вычегды; на первых двух реках она граничила с Казанской губернией, на последней — с Архангелогородской губ. Табель 1711 г. определила доход Сибирской губернии в 222080 руб., приняв за точку отправления не "взятье трех лет" (1705-1707 гг.), а лишь "взятье" одного 1707 г., когда поступление было на 125 тысяч ниже старого оклада, по которому взимались, до учреждения губерний, сборы Сибирского приказа. Кроме таможенных и кабацких сборов, были еще две важные статьи дохода: ясак и торговля с Китаем. Гагарин, его родственники и приятели, по-видимому, с первого же года его губернаторства в Сибири стали обогащаться от этого китайского торга в ущерб казне. Слухи о недобросовестных деяниях сибирского губернатора дошли до царя, и он велел Гагарину вывести из Сибири всех своих свойственников.

В 1715 г. князь Матвей Петрович был вызван в Петербург и должен был "отвечать" на обвинения перед следственной комиссией кн. Василия Владимировича Долгорукого. Одним из важных, по-видимому, пунктов обвинения против него было то обстоятельство, что оклад 1711 г. показан им слишком низко: "то явная губернаторская неправда и похищение казны". В действительности же Гагарин был виновен в "необъявлении прибора", т. е. в том, что он скрывал поступления, превышавшие табель. Особенно велики становятся недоплаты Сибирской губернии в 1715 г., когда Гагарин ездил в Петербург, что он объясняет передачей управления, во время его отсутствия, обер-комиссару Бибикову. "И той ради моей отлучки — читаем мы в одном из его донесений — учинилось великое неисправление, а в сборах помешательство". Вероятно, это "великое неисправление" было одной из причин того, что дали ход старым и новым доносам обер-фискала Нестерова. Из комиссии кн. Якова Долгорукова, ведшей дело, по словам Нестерова, "с закрытием, как ему, Гагарину, в том надобно", следствие передано в 1717 г. в комиссию Дмитриева-Мамонова, Лихарева, Пашкова и Бахметева. Несмотря на то, что Гагарин уплатил тогда в казну крупную сумму (215229 руб.), за Сибирской губернией, по справкам канцелярии Сената, числилось с 1713 г. по 1 октября 1718 г. сверх уплаченной суммы 305554 руб. Среди других нарушений – монополизация торговли с Китаем. Еще в 1714 г. Нестеров писал царю, что Гагарин допускает к Китайскому торгу только своих приятелей, вместе с которыми получает себе "превеликое богатство". Пока шло следствие, Гагарин продолжал жить в Сибирской губернии, а в 1718 г. был вызван в Петербург, и даже участвовал в Верховном суде по делу царевича Алексея Петровича и подписался под приговором "Губернатор Сибирской кн. Матвей Гагарин". Лишь 11 января 1719 года последовало увольнение его от должности сибирского губернатора, с повелением содержать его под караулом. Неделю спустя дана инструкция гвардии майору Лихареву: "Ехать тебе в Сибирь и там разыскать о худых поступках бывшего губернатора Гагарина, о всем против данного тебе реестру подлинно, не маня никому, ниже посягая на кого, но как доброму и честному офицеру надлежит". В 6-м пункте инструкции сказано: "Его Царское Величество изволил приказать о нем Гагарине сказывать в городах Сибирской губернии, что он Гагарин плут и недобрый человек, и в Сибири уже ему губернатором не быть, а будет прислан на его место иной".

Отправленный в Сибирь для расследования на месте провинностей Гагарина майор гвардии Лихарев прислал целый реестр взятых князем сумм и сборов, которых в кассе губернатора не оказалось. На следствии открылось, что Гагарин утаил хлеб, купленный на Вятке для отпуска за море; велел брать казенные деньги и товары на свои расходы, а приходные и расходные книги кинул; брал взятки за отдачу на откуп винной и пивной продажи; писал угрожающее письмо купчине Гусятникову, чтоб прислал ему китайские подарки, что и было исполнено; удержал три алмазных перстня и алмаз "в гнезде", купленный на деньги, взятые в китайский торг из комнаты царицы Екатерины Алексеевны, и т. д. 17 февраля 1721 г. были даны указы о пытании и допросе содержавшихся под арестом людей Гагарина и о приписке к дворцовым волостям всех деревень, пожалованных ему. 11 марта велено допросить самого Гагарина по обвинениям на него и пытать его в застенке. 14 марта Высочайше утвержден приговор Сената о присуждении Гагарина к смертной казни, 15-го велено взять в казну все его движимое и недвижимое имущество. Гагарин во всем повинился и написал письмо царю: "Припадая к ногам вашего величества, прошу милосердия и помилования ко мне погибающему: разыскивают много и взыскивают на мне управления во время ведения моего Сибирской губ. и покупки алмазных вещей и алмазов, что я чинил все не по приказному обыкновению. И я, раб ваш, приношу вину свою пред вашим величеством, яко пред самим Богом, что правил Сибирскую губернию и делал многие дела просто, непорядочно и не приказным поведением, також многие подносы и подарки в почесть и от дел принимал и раздачи иные чинил, что и не подлежало, и в том погрешил пред вашим величеством, и никакого ни в чем оправдания кроме винности своей принести вашему величеству не могу, но со слезами прошу у вашего величества помилования для милости Всевышнего к вашему величеству: сотвори надо мною многобедным милосердие, чтоб я отпущен был в монастырь для пропитания, где б мог окончить живот свой, а за преступление мое на движимом и недвижимом моем имении да будет воля вашего величества".

16 марта 1721 г. Гагарин был повешен перед окнами Юстиц-коллегии, в присутствии царя и всех своих знатных родственников. Спустя некоторое время его перевезли на обширную площадь, недалеко от большой новой Биржи, где Берхгольц видел его на виселице 18 июля 1721 г. Когда было совершенно снято с виселицы тело Гагарина — неизвестно, но 25 ноября 1721 года последовал указ, чтобы с помощью железной цепи снова укрепить его на виселице. В октябре того же 1721 г. жене Гагарина были возвращены ее приданные деревни; описанные имения самого князя пожалованы Мамонову, Девиеру, Пашкову и Брюсу; московские и загородные дворы переданы Олсуфьеву, а двор в Петербурге, на Петербургском острове, пожалован бригадиру Шувалову. Себе лично Петр I взял два ружья в серебряной оправе и велел выслать из Сибири в Петербург мастера Пиленко, работавшего их. — В Москве, на Тверской улице, у Г. были великолепные каменные палаты, воздвигнутые по образцу венецианских и по плану одного из иностранных архитекторов. Внутреннее убранство соответствовало внешнему виду. По словам Снегирева, "разного рода дорогое дерево, мрамор, хрусталь, бронза, серебро и золото употреблены были на украшение покоев, где зеркальные потолки отражали в себе блеск люстр и канделябр, где в висячих стеклянных прудках плавали рыбы, где разноцветные наборные полы представляли узорчатые ковры".

Текст воспроизведен по изданию: Деятельность В. Н. Татищева на Урале в 1720-1722 гг. // Исторические записки, Том 97. 1976

© текст - Юхт А. И. 1976
© сетевая версия - Тhietmar. 2007
© OCR - Овчаров В. В. 2007
© дизайн - Войтехович А. 2001 
© Исторические записки. 1976