Покрутная запись на соболиный промысел в XVII веке

Покрута, как особая форма отношений между определенной категорией участников промыслов и разного рода предпринимателями, корнями уходит в глубокую древность и окончательно исчезает лишь в XX веке. По мнению С. В. Бахрушина, покрута являлась характерным для промысловой жизни Поморья институтом, отсюда она была перенесена в сибирские леса. На тех же началах, что и позднейшая покрута, еще в XIV веке организовывались ватаги промышленников для ловли соколов великим князьям. Покрута «с необыкновенным консерватизмом» долго сохранялась не только на рыбном и зверовом промыслах русского Поморья, но «одинаковые условия морских промыслов создали одинаковую форму взаимоотношений в противоположном конце Европы, на «французском поморье Бретани и страны басков, среди рыбаков, ходивших на ньюфаундлэндские рыбные промыслы» ¹.

О широкой распространенности покруты а разное время и на разных промыслах можно судить по таким примерам: в 1642 году из Якутска на соболиный и частично рыбный промысел ушли 1648 человек, среди которых был 581 покрученник ². В 1895 году на мурманском рыбном промысле согласно ведомостям чиновников по крестьянским делам принимало участие 2664 жителя Кемского, Онежского и Архангельского уездов. В их числе было 1269 покрученников ³.

В древней Руси слова «покрут», покрута», «подъкрута», «покрутить[ся]», «покручать[ся]» имели разное значение. Это и часть имущества, например, по «Церковному уставу» Всеволода в XII веке сыну третьей или четвертой жены полагалось «како робичичю, часть по указу: конь да доспех и покрут» ⁴, и наряд на службу и на работы, и долг, и одежда ⁵, и даже каравай хлеба. «Покрутарь» в XII веке — хлебопек ⁶. К промысловой покруте этимологически ближе всего, по-видимому, покрута Псковской судной грамоты XIV — XV беков как ссуда, подмога, которую феодал-землевладелец давал обедневшему крестьянину в виде денег, хлеба и, возможно, некоторых орудий производства ⁷.

Покрута могла означать также снаряжение, снабжение кого-либо орудиями труда, оружием и т. п. ⁸. «Отношения «покрученика» к предпринимателю,— писал С. В. Бахрушин, имея в вмду покруту на соболином промысле, — с юридической стороны рассматриваются в актах с двух точек зрения: как договор о найме и как долговое обязательство» ⁹. Покрученник, ведя промысел на всем хозяйском, обязан был отдавать хозяину две трети добычи. На морском зверовом и рыбном промыслах, в силу неодинаковой роли участников, расчет был более сложным, но суть оставалась та же: покрученники получали определенную долю улова или добычи.

Предоставление покрученнику сразу на весь обусловленный срок промыслового снаряжения, одежды, продуктов питания, если даже все это и находилось под контролем хозяина, вело к личной зависимости покрученника от предпринимателя, юридически закреплявшейся покрутной записью.

Покрутные записи могли бы быть важным источником при изучении промыслового хозяйства и существовавших на промыслах социальных отношений, но, к сожалению, они сохранились лишь единицами. Записи, сделанные ранее XVIII века, до сих пор не были известны широкому кругу исследователей. С. В. Бахрушин на основе покрутной записи 1703 года на слюдяной промысел в Якутии ¹⁰ и по сохранившимся в архивах отрывочным сведениям с большим мастерством воспроизвел условия покруты на соболином промысле в XVII веке. Однако этот опыт, как и всякий другой подобный эксперимент, нуждался в прямых подтверждениях. Публикуемая ниже покрутная запись полностью устраняет сомнения в точности воспроизведения, сделанного С. В. Бахрушиным и даже позволяет воссоздать покруту более раннего периода. [56]

В покрутной записи, датированной 20 марта 1703 года, говорится, что в Усть-Киренском острожке промышленный человек устюжанин Василий Иванов «договорил» с Василием Георгиевьпм Толстоуховым идти на покруте от якутского квасного откупщика Ф. И. Лялина с «Федоровыми иными покручениками вместе» на слюдяной промысел по Лене и Олекме «до вешняго николина дни» (9 мая) 1704 года ¹¹. Сравнение этой записи с покрутной записью 1641 года Никиты Федорова на соболиный промысел показывает устойчивость юридических формул, отражающих сложившийся обычай. Разница в сроках покрут не имеет принципиального значения.

Общими условиями покрут 1641 и 1703 годов являются: работа за одну треть добычи (питание, одежда, снасти и прочее снаряжение за счет хозяина-нанимателя); участие в постройке судна; выплата той и другой стороной неустойки в случае нарушения договора; право нанимателя наказывать покрученника; передавать покрученника в подчинение другому лицу; право другого лица предъявлять покрученнику по покрутной записи иск: «А хто с сею покрутною в розыске станет тот и истец» ¹².

Покрутная запись 1703 года лаконичнее, в ней нет повторений, но различия обеих покрутных, исключая технические особенности промыслов, незначительны. Выражению покрутной 1641 года «покрутился» соответствует запись 1703 года «договорил... итти... на покруте». Формула покрутной 1641 года «А буде хозяина не стану слушать или прикащика иво... и ему, хозяину, бить... а мне тех побоев не отыскивать» в покрутной 1703 года изложена деликатнее: «...и ему, хозяину, или кому он, хозяин, прикажет, от воровства, и от питья (пьянства), и от всякого дурна меня унимать и смирять, а мне, покрученику, того не отыскивать никоторыми делы» (не обжаловать). При составлении покрутной записи 1641 года был один послух (свидетель), в 1703 году — два свидетеля. Еще одна деталь отличает покрутную запись 1703 года от записи 1641 года. По записи 1641 года платье и обувь давал хозяин, а в 1703 году «на платье и на обувь взял... покрученик Василей у него, хозяина, 3 рубли денег». Однако на основании только двух документов было бы неосторожно делать обобщающий вывод о частичной замене натуральной ужины денежной.

В XVIII веке правила организации морских промыслов были записаны со слов мезенских промышленников и получили название Морского устава ¹³.

Публикуемая ниже покрутная запись 1641 года, составленная в разгар соболиного промысла в Сибири, несколько расширяет небогатый круг источников о социальных отношениях в промысловом хозяйстве России XVII века. Печатается по списку (копии) XVII века, хранящемуся в Центральном государственном архиве древних актов в фонде Якутской приказной избы. Столбец состоит из одного листа и содержит только данный список.

В текст внесены следующие поправки, не меняющие его содержания: 1) выносные (над строкой) буквы внесены в строку; 2) буква «ять» везде заменена буквой «е»; 3) твердый знак в конце слов не пишется; 4) в нужных местах поставлен мягкий знак; 5) пропущенные буквы заключены е квадратные скобки; 6) пояснительные слова заключены в круглые скобки; 7) расставлены знаки препинания; 8) текст разбит на абзацы.

Примечания по тексту покрутной записи даны под строкой и отмечены звездочками.

Общие примечания даны в конце записи и отмечены цифрами (арабскими).

Публикацию подготовил кандидат исторических наук доцент П. Н. Павлов.

Список з записе, а в нем пишет:

Се яз, Никита Федоров ¹⁴, промышленой человек вычегжанин Еренского городка, покрутился есми в Енесейском остроге у торговаго человека у Матфея Федорова Онофреевых ¹⁵ Усолья Камского на соболиной промысел с нынешнего 150 году ¹⁶ на два годы на великую реку на Лену да до 152 году ¹⁷.

Из Енесейского острогу итти мне, Миките, во 150-м году с покрученики его, хозяйскими, на Таку ¹⁸ реку к судовой поделке — дощаник ¹⁹ делать, как он, хозяин, велит. А у судовыя поделке быти мне, Миките, в уставщиках ²⁰ с покрученики иво и всякая судовая поделка мне, Миките, с покрученики иво робить. И исти (есть) мне, Миките, у судовые поделке иво, хозяйское.

И судно зделав, итти мне, Миките, из Енесейского острогу на дощанике водяным путем под Ленской волок ²¹. А пити и ясти, дорогою идучи, иво, хозяйское. И всякая работа судовая робити без ослышания, хозяина во всем слушать или приказщика ево, кому он меня прикажет. И на Ленском волоку мне, Миките, своя ужна ²² за волок носить и зимою ево, хозяйские, запасы на конях хозяйских возить за Ленской волок. [57] На малых реках плоты делать и запасы плавить (сплавлять). И за волоком мне, Миките, два дощеника за Ленским делать во 151-м году ²³ с покрученики иво, хозяйскими, а делать, как он, хозяин, велит и во всем хо[зя]ина (в списке: хоина) слушать или приказщика его, кому он меня прикажет. А пити и ясти до промыслу и на промыслу до 152-го году иво все, хозяйское.

И на промысел с Ленсково волоку мне, Миките, итти с ним, хозяином, или с п[р]иказщиком (в списке: пиказщиком) иво, кому он меня прикажет, тово мне и слушать. А промышлять на Лене реке или в сторонных реках, где он, хозяин, велит или приказщик иво, тово мне и слушать.

А промышлять мне, покрученику, соболи, лисицы, бобры, и розсомаки, и песцы (в списке: псецы (с выносной буквой «п»)) и всякого промышленного зверя горного и водяного ²⁴. А что бог даст тово промыслу на мою, покрученикову, ужну ²⁵, и в том промыслу на ту ужну хозяину в той ужны два жеребья (жребия, доли), а мне, покрученику, треть в том промыслу на ту ужну во всем.

А хозяину до волоку Ленсково и с волоку Ленсково и до зимовья судовыя работы никакие не робить. А как мы на промысел пойдем во 151-м году, а ему, хозяину, жить в зимовье ²⁶.

А промышленой завод ²⁷ всякой: ношебное платье на два года все его, хозяйское, промышленое, каково к промыслу годитца, сполна, а спальное платье — шуба да постеля — дву человеком (на двоих); и промышленой завод: котлы и топоры, и к судовым поделкам, ²⁸ и сети горные и водяные ²⁹ — то все его, хозяйское. А што ношебного платья от промыслу останетца, то все мое, покручениково, хозяину не довать, а спальное платье, што от промыслу останетца, отдать хозяину назад лицем (в наличности). А промышленная собака ево, хозяйская.

А што в ественом промыслу (в промысле на еду) бог даст зверя или рыбы, иистьестоново (так в списке. В подлиннике, вероятно, было и ис ественово) промыслу мне, покрученику Миките, от хозяина или от приказщика иво и от товарыщев ³⁰ ево своево паю жеребья не выделять, исти вместе.

Да положить мне, покрученику, на собя во 151-м году два пуда муки ржаной своея с Ленсково волоку и проводить до зимовья, откуд на соболиной промысел пойдем. Исти ево, хозяйское, как с промыслу прийдем до водополья (половодья), как вода из-под леду скроетца (вскроется).

А буде своим небрежением я, покрученик, до промыслу утеряю иво, хозяйскую, собаку, и за тое собаку взять ему, хозяину, на мне, покрученике, десять рублев денег. А на тое собаку дать ему, хозяину, креп (так в списке) чепь (крепкую цепь). А будет та собака на промыслу за зверем зайдет или деревом насечетца, и за тое собаку ему, хозяину, на мне, покрученике, цены не спрашивать.

А до промыслу и на промыслу и дорогою идучи мне, покрученику, зернью ³¹ и карты не играть и во всем хозяина слушать или прикащика иво. А буде хозяина не стану слушать или прикащика иво, кому он меня прикажет, зернью и карты учну играть, и ему хозяину, бить, или приказщику иво, от всякого воровства (******в списке: воровстваства) и непослушания, а мне тех побоев не отыскивать.

А буде он, хозяин, меня на промысел не пошлет, ино взять на нем, хозяине, по сей покрутной записе пятьдесят рублев денег, а буде яз, покрученик, на промысел не пойду ино тож взять хозяину на мне, покрученике, пятьдесят же рублев денег.

А хто с сею покрутною станет, тот ей и истец.

На то послух Елфим Василисков важенин. А покрутную запись писал Олешка Дмитриев Попов лета 7150-го году декабря в 11 день.

А на другой стороне пишет:

К сей записе вместо покрученика Никиты Федорова вычегженина по его веленью Соли Вычегоцкия Степанко Иванов Кременев и руку приложил. А у подлиной записе пишет: Елфимко Василисков руку приложил.

Списано слово в слово.

ЦГАДА, ф. 1177, оп. 3, 7150 г., № 77.

Комментарии

1. С. В. Бахрушин. Научные труды, т. III, ч. 1. М., 1955, стр. 211.

2. ЦГАДА, ф. 1177, оп. 4, № 62.

3. Н. М. Книпович. О рыбных и морских звериных промыслах в Архангельской губернии. СПб., 1897, стр. 20.

4. М. Ф. Владимирский-Буданов. Хрестоматия по истории русского права, вып. I. Киев, 1899, стр. 247.

5. В. И. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка, т. III, изд. 2. М., 1955, стр. 246.

6. И. И. Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам, т. II. СПб., 1895, стр. 1117.

7. Памятники русского права, вып. 2. Составитель А. А. Зимин, примечания Я. С. Лурье. М., 1953, стр. 416.

8. И. И. Срезневский. Материалы..., стр. 1117, 1118.

9. С. В. Бахрушин. Научные труды..., стр. 201.

10. Памятники Сибирской истории XVIII века, кн. I. СПб., 1882, стр. 217—220.

11. Рассматриваемая покрутная запись хранится в фонде Якутской воеводской избы архива ЛОИИ, ф. 160, карт. 48, стлб. 28, лл. 1-2.

12. ЛОИИ., ф. 160, карт. 48, стлб. 28, л. 2.

13. А. Ефименко. Артели в Архангельской губернии. Сборник материалов об артелях в России, вып. I. СПб., 1873, стр. 73.

14. Никита Федоров — промышленный человек родом из Яренского городка (современное название с. Яренск, Архангельской обл.). Из настоящей записи видно, что он был специалистом по постройке судов (см. примечание 20), располагал какими-то средствами (два пуда муки ржаной «своея»), которые пытался, по-видимому, вложить в дело (обусловил доставку своей муки в промысловое зимовье). Промысловый успех его был не ниже среднего: 20 июня 1643 года он предъявил в Якутской таможне для уплаты десятинной пошлины 24 соболя и 2 испода шапочных (ЦГАДА, ф. 1177, оп. 4, № 90, л. 104—104 об.), через год на его долю достался 21 соболь (там же, № 123, л. 52), а 26 мая 1646 года он предъявил в Якутской таможне 92 промышленных соболя (там же, № 182, л. 19 об.). Здесь, несомненно, уже не покрученникова треть, а полный пай. Это один из тех немногих случаев, отмечавшихся в литературе (В. А. Александров. Русское население Сибири XVII — начала XVIII века. М., 1964, стр. 233), когда покрученники становились самостоятельными промышленниками — своеужинниками. Дальнейшую судьбу Никиты Федорова проследить не удалось.

15. Матвей Федоров Ануфриев, соликамец,— торговый человек среднего достатка. Он строил свой дощаник под Енисейском и два дощаника за Ленским волоком. Сам непосредственного участия в промысле не принимал, шел только до промыслового зимовья. Его предприятие было, по-видимому, общим с родным братом Федором, с которым они 3 июля 1643 года предъявили в Якутской таможне промышленой пушнины «463 соболя, лисицу красную и лоскутья собольи» (ЦГАДА, ф. 1177, оп. 4, № 90, л. 218). Если исходить из размера доли Никиты Федорова, то можно предполагать, что у них было 8—9 покрученников. Матвей Федоров Ануфриев вел и значительные торговые операции: «17 июля 1643 года он скупил у 10 промышленных человек 445 соболей» (там же, № 92, л. 228—228 об.), предъявленных 25 июля того же года таможне для уплаты пошлины (там же, № 91, лл. 24 об-25). В дальнейшем масштабы его деятельности были меньше: в мае 1644 года в устье Вилюя он вместе с покрученником Власом Поспеловым Корякиным явил в таможне 156 промышленных соболей (там же, .№ 131, л. 35), в мае 1646 года в Якутске вместе с покрученником Власом Семеновым — 495 соболей (там же, № 182, л. 22 об.). В 1651 году в Якутском уезде промышляли трое Ануфриевых; Матвей Федоров, предъявивший в таможне 144 соболя, скупленных им в 1650 году, и 200 перекупных пупков (брюшная часть шкурок) собольих; брат его Федор Федоров, который был тогда таможенным целовальником (помощником таможенного головы) в Якутске, и их отец Федор Васильев, предъявивший в таможне 86 перекупных соболей (там же, № 410, лл. 2, 45—45 об., 52). Матвей с отцом вели свои дела отдельно. Об этом можно судить по тому, что они приходили в таможню в один день — 22 августа — и записаны сразу один за другим. Имя Ф. Ф. Ануфриева встречается в таможенных документах и позднее: в 1657 году он «явил 220 перекупных соболей, и в 1659 году —111 перекупных соболей» (там же, № 592, л. 98 об., № 648, л. 119). Матвей Федоров, вероятно, после 1651 года возвратился на родину.

16. 150 год — с 1 сентября 1641 г. по 31 августа 1642 г.

17. 152 год — с 1 сентября 1643 г. по 31 августа 1644 г.

18. Вероятно, название реки.

19. Дощаник — речное плоскодонное судно грузоподъемностью в несколько сот пудов.

20. Уставщик — мастер по строительству судов.

21. Ленский (Илимский) волок — волок от устья р. Идирмы или р. Туры (притоков Илима) до верховья р. Муки (зимой — до устья р. Муки), впадающей в р. Купу, приток р. Куты, впадающей в Лену.

22. Ужна, или ужина — здесь запас продовольствия, одежды, промыслового снаряжения, приходящийся на каждого участника промысла.

23. 151 год — с 1 сентября 1642 г. по 31 августа 1643 г.

24. К водяным промышленным зверям относились бобры, выдры; к горным — все остальные промысловые пушные звери.

25. Ужна (ужина) — здесь пай, равная доля добычи.

26. Промышленное (промысловое) зимовье обычно устраивалось у конца водного пути на промысел. Состояло из укрепленной или неукрепленной избы. Там промышленники жили до начала промысла и после окончания промысла до вскрытия рек. Там же держали свои запасы, для охраны которых иногда оставляли сторожа.

27. Промышленный завод — все необходимое для промысла, кроме продовольствия, которое называлось «запасом».

28. К судовым поделкам относились инструменты и детали. В покрутной 1703 года это конкретизировано: «А тому судну напарьи (буравы) и сверла, конопати (в виде долота или лопаточки) и скобы, и верховые снасти, бечевы и потчалы (подчалы) и лотки (лодки)» (ЛОИИ, ф. 160, карт. 48, стлб. 28, л. 1).

29. Сети горные, или обметы — сети для поимки соболей, когда они укрывались в дупле или норе; сети водяные, или неводные предназначались для лова рыбы на продовольствие и корм собакам.

30. Товарищами назывались все промышлявшие в одной ватаге, иногда и покрученники.

31. Зернь — распространенная в XVII веке азартная игра в кости или зерна.

© текст - Павлов П. Н. 1968
© сетевая версия - Тhietmar. 2010
© OCR - Сорокин В. 2010
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Советские архивы. 1968