Андрей Денисьевич Виниус

Андрей Денисьевич Виниус.

(Исторические материалы, собранные Евгением Вильчинским)

(См. “Русская Старина", 1912 г. ноябрь.).

(Окончание).

1665 г.

Жалованная грамота Голландцу Филимону Акеме с племянниками, на железные заводы в Малоярославском и Оболенском уездах.

... в прошлых годах, по указу отца нашего, блаженные памяти великого князя Михаила Феодоровича всеа Русии, и по жалованной грамоте были Тульские и Коширские железные заводы и к ним дворцовая Соломенская волость со крестьяны и со всеми угодьи, за иноземцы, за Андреем Виниусом, да за Петром Марселисом (Приб. к Акт. Ист. т. V. с. 55).

1665 г.

Жалованная грамота Голландцу Филимону Акеме с племянниками, на железные заводы в Малоярославском и Оболенских уездах.

... в прошлых де годех, по указу блаженны я памяти отца нашего, великого государя и великого князя Михаила Феодоровича всеа Русии, и по жалованной грамоте заводили железные заводы иноземцы Андрей Виниус да Елисей Вилькенс и тех де своих железных заводов в совершенье не привели (Приб. к Акт, Ист. т. V. с. 56).

1668 г.

И иноземец Петр Марселис подал в Посольском Приказе сказку за своею рукою, а в сказке его написано: со 141 году по [654] 175 год Соломенскою волостью и железными заводы владели в иных годех иноземец Андрей Виниус, а в иных годех была та Соломенская волость в дворцовых селех за великим государем (Доп. к Акт. Ист. V, с. 398.).

1672 г.

Портрет Андрея Денисова Виниуса, находящийся в Московском Историческом музее и Оружейной Палате в числе 20 портретов русских царей и патриархов внутри богатых орнаментальных рамок, сочиненных старинными русскими граверами-серебрянниками, из знаменитой громадной рукописи с картинами, называемой “Корень российских государей", и исполненных, по повелению царя Алексея Михайловича, в 1672 году. В числе их: драгоценный портрет Андрея Денисовича Виниуса, основателя Тульских заводов, при царе Алекс. Михайлов, работы Вишера, по словам Дм. Ал. Ровинского, это редчайший и вместе с тем самый ценный красивый лист в собрании руск. портретов” (“Рус. Старина" 1892 III, с. 798).

Портрет Виниуса редчайший и вместе с тем самый красивый и самый ценный лист в собрании русских портретов. Виниус представлен на нем со всеми атрибутами своего производства: по стенке развешены латы и сабли, карабины и пистолеты, от которых самый портрет получил между любителями название “l'homme aux pistolets”; с обеих сторон его боченки с монетой (?) и с надписями, на правом: 1000 а на левом: Л° — 2500; на этом последнем кусок руды с пометой “1660 II III”. На пьедестале имя гравера Corn Visscher Delinea et sculp.. Виниус представлен сидящим на стуле; по колена, 3/4 влево, левой рукой он облокотился на стол, на котором лежит грамота за царскою печатью; в этой же руке он держит другую грамату, в которой читается: Лета 7160 Маии 6 Государь Царь ведший Князь Алексей Михайлович... указал. Внизу, под портретом, отпечатана, посредством особой дощечки, следующая подпись славянскою вязью: его црского величества российского гдрства комисариус московской гость андреи Денисов сн виниюс d. h andreas deonyszoon winius zyne Zaerse Majesteits van Ruslants commisarius, en Mosk Oldesman и вирши в два столбца, соч. Вонделем; 10 строк (Ровинский. Поли. Слов. Рус. Грав. Портр., стр. 433). [655]

Среди принимавших православие находились иноземцы нововыезжие и родившиеся в России, католики, лютераны реформаты и др. протестанты...

Из других вспомним хотя семью Виниусов (Цветаев Д. Обрусен. Западно-европ. ст. 15-17).

Голландские трактаты, портф. I, № 2: “Копия с жалованной грамоты, данной голландскому гостю Андрею Денисову сыну Виниусу о свободной ему торговле во всех российских городах” (Цветаев. Прот. и прот. в Рос. ст, 395).

Портрета Андрея Денисовича Виниуса известен в 4-х разных отпечатках: 1-е отпеч. пробные, не совсем конченные; русская надпись на бумаге, которую Виниус держит в руке, еще не вырезана; подпись мастера на стене есть, но не поставлено цифр: Л° 2.500 на боченке слева; и 1.660 — на куске руды, лежащей на боченке. II-е отпечатки с теми же заметками но с цифрою 2.500 на боченке слева (в собр. Дидо); в III отпечатках кроме того поставлены остальные цифры. Во всех этих трех отпечатках ни подписи, ни стихов, отпечатанных особою дощечкою, внизу нет; эта подпись прибавлена в IV-х. Ценность этого редкого листа весьма значительна; 1-х отпечатков не встречается вовсе; за экземпляр Парижской библиотеки заплачено, в 1815 году, 600 франков; на аукционе Верстолька, такой же пошел за 300 гульденов (в 1847 году). Экземпляр II-го отпечатка продан на аукционе Дидо, в 1877 году, за 1.300 фр. Для нас, русских, интереснее всего экземпляры в IV отпечатке с русскою подписью вязью; также экземпляры находятся в России в Эрмитаже в моем собрании (куплен в 1882 г. за 500 руб.), у гр. Д. И. Толстого (куплен в 1883 году за 500 р.) такой же экземпляр в собрании Власова, купленный им в 1820 году за 100 руб. (Каталог Власова №839). Выш. 11.8 (с прибавочной дощечкой: 15.11); шир. 9. 6 (Ровинский. Поли. Слов, Рус. Грав. Портр., стр. 433).

Гелиогравюра, исполненная по способу г. Скамони, с ретушами П. К. Константинова, помещена в моих “Материалах для Русской Иконографии" № 81; она передает этот драгоценный лист в совершенстве, и приводила в смятение любителей на Венской и Амстердамской выставках. Выш. 11. 5 (с прибавоч. дощечк. 15. 5); шир. 9. 3 (Ровинский. Полн. Слов. Рус. Грав. Потр., стр. 433).

Из листов иностранной работы: портрет Виниуса, работы Корнелия Вишера, — самый художественный лист русского [656] собрания и из самых ценных. Для нас имеют значение отпечатки 4-го вида, в которых внизу отпечатана русская подпись вязью, посредством особой дощечки. Экземпляр 1-го отпечатка куплен для Парижской библиотеки, в 1815 году, за 600 франков; в 1841 году такой же пошел на аукционе Верстолька за 300 гульденов. Экземпляр 3-го отпечатка продан на аукционе Дидо за 1.300 франков. Экземпляры 4-го вида с русскою подписью находятся: в Эрмитаже, у г. Шайкевича (из собрания Лихачева; заплачено Власовым в 1820 году 1.000 руб. асс.), у меня из собрания Похвиснева и у гр. Д. И. Толстого, — за оба последние заплачено но 500 руб. (Ровинский. Подр. Слов. Рус. Грав. Порт., стр. 578 прил.).

Чрезвычайно редки портреты, деланные за границей по заказу русских людей, в XVII веке: оригинальная доски были высланы, по всей вероятности, с небольшим количеством отпечатков в Москву и здесь затеряны, — этим только и можно объяснить необыкновенную редкость портретов Виниуса, П. И. Потемкина, работы Вайта и Блотлинга (Ровинский. Подр. Слов. Рус. Грав. Порт., стр. 569 прил.).

Драгулин не мог, например, отличить копии с Хубракенова Петра, а на последней Амстердамской выставке копия Вишеровского Виниуса привела, по словам Схельтемы (Мюллера), в смущение всех собирателей (Ровинский. Подр. Слов. Рус. Грав. Порт., стр. 572 прил.).

За царствование Царя Алексея Михайловича сохранилось два очень редких и ценных портрета: Андрея Виниуса и князя Василия Васильевича Голицына. Андрей Денисович Виниус, родом голландец рудопромышленник, жил сперва в Москве и, вместе с братом своим, торговал хлебом; затем он с царского разрешения, устроил чугунно-плавильный завод (первый в России) в 15 верстах от Тулы (Городищенский); с тех пор Россия перестала покупать железо из Швеции. Портрет Виниуса, работы знаменитого Корнелия Вишера, чрезвычайно редок, — в настоящее время его нельзя купить дешевле 600-700 руб. (Ровинский. Подр. Слов. Рус. Грав. Порт., стр. 440 прил.).

1696 г.

Виниус, Андрей Денисович (Winius) родом голландец, рудопромышленник; жил в Москве, в царствование Алексея Михайловича, и вместе с братом своим торговал хлебом. Впоследствии Виниус получил разрешение устроить (первый в [657] России) чугунно-плавильный завод, на 10 лет, с заимообразною помощью от казны по 3.000 руб. в год. Завод этот устроен им в 15 верстах от Тулы и назван Городищенским; с тех пор Россия перестала покупать железо из Швеции. Надо предполагать, что Виниус умер около 1696 года, так как с этого года сын его Андрей Андреев Виниус сделан думным дьяком Сибирского Приказа и назначен заведывать железным делом в России (Ровинский. Подр. Слов. Рус. Грав. Порт., стр. 433 прил.).

Виниус Андрей Денисьевич, сын Дениса Теркнеса, родом из Амстердама, прибыл из Голландии по торговым хлебным делам в Архангельск, и в 1632 году подал вместе с братом Абрамом и купцом Вилькенсоном царю Михаилу челобитную, чтоб им дозволено было где-нибудь между Тулой и Серпуховом выделывать разные вещи из чугуна и из него же железо по иностранному способу. До того времени железо выделывалось из глыбовой руды ручным способом и то не во многих местах, так что в большинстве случаев железо выписывалось из Швеции. Грамота вскоре была дана с разрешением построить “мельничные заводы для делания из железной руды чугуна и железа, для ковки досок и прутьев”. В 1636 году первое железо с “мельничных заводов” В. поступило в Пушкарский Приказ. Имя В. связано главным образом с 4 устроенными им Городищенскими заводами, так называемыми по близлежащему месту древнего городища. Место это находится в 13 верст, от Тулы при излучине реки Бол. Тулицы. Заводами управлял В. до 1650 г. С 1644 г. к нему присоединились в товарищество — Филимон Акема из Голландии и Петр Марселис из Гамбурга, но вскоре поссорились с В.; споры сотоварищей окончились тем, что Городищенские заводы были взяты в казну, а соперникам В. в 1648 году предоставлено было право возвести железные заводы на р. Скниге, впадающей в Оку. На В. указывают, как на первого иностранца в Москве, имевшего влияние на государственные дела в качестве человека близкого Морозову, что, должно быть, отразилось и на судьбе В. и его заводах после падения Морозова. Где и когда скончался Виниус, неизвестно (Бол. Энцикл. т. V, с. 70).

Виниус, Акема и Марселиус выписывали с большими издержками из разных земель до шестисот человек [658] литейщиков, молотового и ружейного дела мастеров, у которых русские обучались сим разным искусствам (Гамель. Опис. Тул. Оруж. Зав., ст. 27).

При царе Алексее, Городищенские заводы Виниуса, за истечением срока привилегии учредителя были взяты в казну, отданы на 20 лет голландцам Марселиусу и Акеме под ведением Пушкарского Приказа (Артил. Жури. 1866 г., с. 530).

Григорий Микитников и Надей Светешников; оба они принадлежать к числу именитых гостей, или придворных торговцев. Они заявили, что Е. Вел-во и патриарх поручили им передать мне, что они, не имея возможности предугадать, каков будет следующий урожай и цены, затрудняются заключить со мною договор на три года, тем более, что требуемое количество весьма велико. Поэтому они согласились отпустить только один раз из этого количества всего 100.000 четвертей, или 5.000 ластов, и то по той цене, по которой купил Андрей Дионис (Виниус) (Сбора. Рус. Ист. Общ. Сиб. 1902 т. 116, с. 159).

В то же время мы осведомились о состоянии хлебного рынка и узнали, что Карл де Молин и его компания желают купить у царя 80.000 четвертей хлеба и предлагаюсь за это меди 80.000 рейхсталеров, по 4 рубля за пуд, и 80.000 рейхсталеров деньгами. 10 числа некий Андрей Дионис (т. е. нидерландец Андрей Денисович Виниус) купил 100.000 или 12.000 четвертей по 14 гривен, т. е. по два и три четверти рейхсталера за московскую четверть; 19 или 20 таких четвертей составляют ласт. Все удивляются этой высокой цене и, как мы писали в. выс-вам, надо опасаться, что в виду этого едва ли можно будет покупать в России хлеб дешевле и теперь на русском рынке будут держаться прежние высокая цены (Сборн. Рус. Ист. Общ. Сиб. 1902 г., т. 116, с. 65).

Андрей Виниус, обратившийся потом в православие и сделавшийся первым учредителем у нас почты, указывал на него, как этот Марселис “лаял и бесчестил его за желание креститься (Цветаев. Д. Обрус. Инозем. Протест, в Мос. Гос., с. 57)”.

В “Горном Журнале или Собрании Сведений о Горном и Соляном Деле” 1828 г., стр. 124, помещены выдержки из сочин. Гамеля о Андр. Денисов. Виниусе: 1632, 1639, 1643, 1644, 1648 гг. (Горн. Журн. или Свед. о Горн. и Сол. Деле 1828, с. 124).

Основатели заводов, особенно если изделия их должны были доставляться первоначально в казну и на государя, жаловались [659] поместьями и могли приобретать земли, надобные под их производство. К Городищенским заводам Виниуса, Марселиса и Акемы, на которых выделывались пушки и ядра, была приписана дворцовая Соломенская волость с 347 крестьянами (Цветаев. Прот. и прот. в Рос., ст. 271).

У I. X. Гамеля находим мы краткое известие, что отец его Денис Теркнес, жил в Амстердаме, сам же он производил значительный торг хлебом (ст. 7 в примеч.). И как мог Виниус проживать в Москве, когда его деятельность (прежде коммерческая) сосредоточивалась в Архангельске, потом устройство Городищенских заводов и беспрерывное производство на них работ поглощало время, в которое он проживал Тульского уезда в пустоши Торхово, или в деревне Слободке. Что касается оптовой торговли хлебом, вывозимым голландскими купцами из России через один порт Архангельский, то в этом случае мы ссылаемся на челобитную Виниуса, поданную царю Михаилу Феодоровичу 1631 г. (“Москвитянин" 1855 г. т. III, с. 153).

В упомянутой статье сказано, что “дороговизна и трудность доставления внушили предприимчивому Виниусу мысль завести в России первый чугуноплавильный и железоделательный вододействующие заводы" (“Тул. Губ. Вед." 1854 г. № 2-5, стат. Н. Андреева).

Дороговизна — так, но что касается до трудности доставления, то с таким положением нельзя согласиться. Доставка тяжестей всегда и везде была более или менее затруднительной там, где не имеется водных сообщений: мы думаем, что одна из главных причин, внушившая Виниусу мысль приняться за “доменное дело" это худое качество нашего железа, которое выделывалось в ручных горнах и потому не соответствовало своему назначению. Если верить Флетчеру, наше железо имело существенный недостаток: оно было “очень ломко" (Карамзин И. Г. Р. т. X, 253).

В разбираемой нами статье Энциклопедического Лексикона еще выпущено из вида очень важное биографическое известие, а именно, что “Виниус, убежденный в истине нашего вероисповедания, принял православную религию". Уже в 1646 году говорит Гамель (Приб. стр. 9 в прим.), он писал, что “хочет христится по-русски". Пусть биографы Виниуса примут к сведению. Я нашел много бумаг, продолжает Гамель, его рукою писанных на русском языке. “Жаль, очень жаль, что [660] исследователь не сообщил своей находки читателю. Если он, как выражается, “извлек из забвения имя Виниуса, о котором до него никто не упоминал ни слова, то заметки этого умного иностранца в высшей степени любопытны: грех было бы их не извлечь из забвения" (Цветаев. Прот: и прот. в Рос., ст, 712-713).

“Записка" Виниуса о заслугах его, приложенная к челобитной, обрисовывающая благородный его характер и дипломатическую деятельность, “записка", на которую не удостоил бросить беглого взгляда князь Д. А. Эристов, доказывает, что Виниус хотя не был литератором, но гораздо лучше писал по-русски своих современников-грамотеев (“Москвитянин" 1855 г., т. III, с. 161).

У Гамеля и Языкова (Энц. Леке., т. I, с. 348) все это рассказано совсем иначе. Акема и Марцелис просили Царя о дозволении устроить на реке Скниге железные заводы, и когда Виниус узнал о челобитной, то возникло между ними враждебное отношение. Виниус сам подал челобитную, жалуясь в ней на Акема и Марцелиса, которых Соломенные заводы сделают, писал он, подрыв заводам Городищенским. Правительство держало сторону Виниуса, покровительствовало ему, но это имело кратковременный результат, потому, что за Акема и Марцелиса вступился князь Черкасский, могущественный вельможа того времени. Он склонил Царя на милость. Тогда покровительство его перешло на вышеупомянутых двух иностранцев, соперников Виниуса. Завод их уволен от платежа в казну пошлин, и Акема награжден двумя стами душ крестьян. Кончилось тем, что у Виниуса взяли в казну Городищенские заводы, и он лишился всего своего состояния. Таковы были гибельные последствия вражды, таков был печальный конец Андрея Денисовича Виниуса, достойного лучшей участи. Неизвестно где и когда он скончался. Ему, как изволите видеть, и тогда не отдавали надлежащей справедливости. Редко отдают современникам надлежащую справедливость (“Москвитянин” 1855 г., т. III, с. 163).

Сам I. X. Гамель ничего не говорит о первой доменной печи;, он рассказывает только о местности, на которой устроены были четыре вододействующие завода. “Заводские строения Виниуса, говорит он, расположены были при четырех плотинах, из коих самая верхняя сделана была несколько выше прежнего городища. [661] под экономическою деревнею Слободкою, принадлежавшею тогда Николаевскому Веневскому монастырю" (“Москвитянин” 1855 г., т. III, с. 158).

Заводские строения Виниуса расположены были на наемной земле, при четырех плотинах, из коих самая верхняя была сделана нисколько выше прежнего городища, под экономическою деревнею Слободкою, принадлежащею тогда Николаевскому Веневскому монастырю. Вторая была четырьмя стами саженями ниже, и в том месте, где высокие берега Тулицы весьма близко сходятся. Третья, коея виден еще и ныне остаток — в 3-х стах саженях от второй под самою горою, на которой в древние времена стояло городище, и ниже которой соединяется с Тулою река Глядушка. Четвертая самая нижняя плотина, сделанная от третьей расстоянием на восемьсот сажен у самого села Торхова, и ныне еще существуете. Через сию плотину идет большая дорога из Тулы в Венев и Зарайск. Все заводы у сих плотин назывались вообще Городище некими. Расстояние оных от города Тулы было в двенадцати тогдашних верстах (Гамель. Опис. Тул. Оруж. Зав., с. 8).

Имена тем людем, которые слышали в слух и в виденья, что Петр Марселис да Филимон меня, Андрушка Виниюса, лаели..., Томоса Свана (sic), Захарей Горцен, Яков Яковлев Вандергулст, Петр Ладаль, Андрей Ладаль, Абрам Руланс, Юстер Абрамов сын Блумерт, Ондрей Фангель, Иван Фалк, Анс Риббеньс, государев лекарь Каспер, Иван Иванов сын Гогенс, Давыд Микулаев, Елисей Филимонов. “Дело по челобитьям Андрея Виниуса" (Цветаев. Прот. и прот. в Рос., ст. 399).

Нахождение железной руды в районе Тулы и Калуги облегчило открытие там известной нам группы вододействующих железных заводов Виниуса, Марселиса и Акемы. Кроме основанных Виниусом Городищенских заводов, в пятидесятых годах ХVII столетия возникли там заводы Каширские (нын. Тульск. губернии), и заводы Протовский и Угодский (Калужск. губернии); на содержание всех их были отведены большие дворцовые волости. После того как Виниус должен был выйти из компании и после опыта казны взять и вести часть этих заводов от себя, Марселис и Акема, сделавшись их полными хозяевами, стали владеть ими нераздельно (Цветаев. Прот. и прот. в Рос., ст. 712-713).

Андрей Виниус, обратившийся потом в православие и [662] сделавшийся первым учредителем у нас почты, указывать на него, как этот “лаял и бесчестил” его за желание креститься (“Рус. Вестн." 1866 г. XI, ст. 638).

Биографические справки о Виниусах Н. Ф. Андреева “Тульская губ. Ведомости" 1854 г., № 3, ст. 8-10, № 4, ст. 12-15, № 5, ст. 18-20.

Тоже “Москвитянин” 1855 г., № 9, ст. 153-163 (Межов. Биогр. Сиб. II, ст. 116).

Виниус первый строитель чугунных и железных заводов в России и житель Тульской губ. П. Мартынова “Тул. Губ. Вед.” 1872 г., № 85 (Межов. Биогр. Сиб. II, ст. 116).

Приложения.

“Мой товарищ Фелтдриль” писал Бурх из Москвы 18-го февраля 1631 г. бургомистрам Амстердама, “взял этого Дениса (т. е. Виниуса) с собой из Архангельска (в Москву), и оба они постоянно совещались, так что является подозрение, что Фелтдриль более интересовался этою покупкою, чем подобает человеку, посланному сюда не для того, чтобы содействовать повышенно хлебных цен, но для того, чтобы отечество могло совершить свои покупки по дешевой цене. Торговля икрой уже показала, что весьма трудно достигнуть понижения цен, раз он повысились. Я говорил весьма серьезно с моим товарищем по этому поводу, но ничего не мог добиться” (Общинный Архив в Амстердаме). Виниус, впрочем, не даром платил так дорого: когда он сторговал свою партию хлеба, у него не было жалованной грамоты, а в челобитной о таковой, поданной, вероятно, в январе 1631 г., он говорит, что его “братья иноземцы торговали государева хлеба малою ценою", он же служил Государю “верою и правдою, и государевы хлебные запасы купил большою прямою ценою без хитрости и без корысти и государевой казне многую прибыль учинил”. (М. Гл. Арх. М. И. Д. Дела Голландские, 1631 г. № 1). Виниус играл впоследствии известную роль в Москве, крестился со своей семьей и был записан в Московские дворяне. См. Д. Цветаев, Протест, стр. 394-403 (Сборн. Имп. Рус. Ист. Общ. Спб. 1902 г. т. СХVI, ст. 259).

Московское правительство, действительно, еще осенью того же года и в начале 1631 г. разрешило разным иноземцам, а в том числе, как мы сейчас видели, и нидерландцам купить хлеба из царской казны. Это подтверждается и челобитной [663] нидерландца Андрея Денисова Виниуса о выдаче ему жалованной грамоты, уваженной 26-го января 1631 г. Виниус здесь говорить: “В нынешнем, Государь, во 139-м г. (т. е. после 1-го сентября 1630 г.), по твоему Государеву указу велено нам иноземцем продавать из твоей Государевы казны твои Государевы запасы всякие хлебные" (М. Гл. Арх. М. И. Д. Дела Голландские, 1631г.№11).

1631 г. 27 января. Проезжая грамота, данная Андрею Денисову Виниусу для поездки из Москвы в Нидерланды.

Царю Государю и великому князю Михаилу Федоровичу всеа Русии бьет челом галанец Ондрюшка Денисов; сторговался, Государь, я ис твоево Государева хлеба хлебных запасов сто тысяч чей болшою ценою, и ныне я для того еду за море нынешним зимним путем. Милосердый Государь Царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии, пожалуй меня, вели, Государь, мне от Москвы до Новгорода дать подводы, против моей братьи Карпа Демулина и ево товарищей. Царь Государь, смилуйся, пожалуй.

Государь пожаловал, велел ему дать подводы против Карпа Демулина за его службу.

Лета 7139 генваря в 27 день, по Государеву Цареву и Великого Князя Михаила Федоровича всеа Русии указу, память боярину князю Борису Лыкову да дьяком Федору Опраксину да Петру Копнину, велети им дати Галанские земли гостю Ондрею Денисову от Москвы до Твери и до Торжку и до великого Новгорода, подводы, против Галанского ж гостя Карпа Демулина, по сколку подвод давано в прошлых годех Карпу Демулину.

Царю Государю и Великому Князю Михаилу Федоровичю всеа Русии бьет челом иноземец Галанской земли торговой человек Ондрюшка Денисов. По твоему Государеву указу купил я ис твоей Государевой казны твоево Государева хлеба сто тысяч четвертей ржи, и в том тебе Государю многую прибыль учинил. И ныне, Государь, мне ехать за море для того чтоб мне припасти под тот купленный хлеб карабли и за тот хлеб ефимки. Милосердый Государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии, пожалуй, Государь меня за мое службишка, вели дать мне свою Государеву проезжею грамоту до Галанской земли, чтоб меня для твоей государевой милости пропущали везде неиздержав, чтоб твоему Государеву делу в каком где задержания поруха не учинилася. Царь Государь, смилуйся, пожалуй. [664]

На обороте попета: И Государь, пожаловал, велел ему дать проезжую грамоту.

От царя и Великого Князя Михаила Федоровича всеа Русии, от Москвы по городам до Твери и до Торжку и до Великого Новогорода бояром нашим и воеводам и дьяком и всяким нашим приказным людем. Бил нам челом Галанские земли гость Ондрей Денисов, а сказал: приезжал де он в наше государство для хлебные покупки и купил де он из нашие казны нашего хлеба сто тысяч чети. И ныне де он хочет ехать за море в свою землю через Свейскую землю нынешним зимним путем для того, чтоб ему изготовить под тот купленой хлеб карабли и за тот хлеб ефимки, и нам бы ево пожаловати, велети ему дати нашу проезжую грамоту, чтоб ево по городом пропускали без задержанья. И по нашему указу Галанской гость Ондрей Денисов с Москвы отпущен, и как он в которой город приедет, и вы б воеводы диаки и всякие наши приказные люди, велели ево пропускать везде без всякого задержанья и зацепки; а будет он повезет с собою какие товары, и с того товару и с него и с людей ево, хто с ним людей ево будет, велети имати наши пошлины по нашему указу и по уставным грамотам. А как он приедет в Великий Новгород, и боярину нашему И воеводам князю Юрью Яншеевичу Сулешеву с товарищи из Новогорода велети ево отпустить за рубеж на Свейскую землю, на которые места пригож, а с ним отпустить людей ево заморских немец, а русских людей и московских немец и никаких иноземцов с ним за рубеж не отпускать, и ся наша проезжая грамота у него взять назад. Писан на Москве, лета 7139-го, генваря в 27 день. (М. Гл. Арх. М. И. Д. (Сборн. Имп. Рус. Ист. Общ. Спб. 1902 г. т. СХVI, ст. 347)).

1631 г. 26-го января. Жалованная грамота, данная нидерландскому торговцу Андрею Денисову Виниусу.

Царю государю и Великому Князю Михаилу Феодоровичу всеа Русии бьет челом иноземец Галанской земли, торговый человек Ондрюшка Денисов.

В нынешнем, во 139-м году, по твоему Государеву указу, велено нам иноземцем продавать из твоей Государевой казны запасы всякие хлебные и наша братья иноземцы торговали твоево Государева хлеба малою ценою, а я, Государь, тебе Государю служил верою и правдою и твои Государевы хлебные запасы купил большою прямою ценою без хитрости и без корысти и твоей [665] Государева казне многую прибыль учинил, да и впредь рад тебе, Государю, служить прямою своею душею. Милосердый Государь Царь и Великий Князь Михайло Федорович всеа Русии, пожалуй Государь меня, вели мне дать за мое службишка к тебе, Государю, такую ж свою Государеву жалованную грамоту, как даны нашей братье Карпу Демулину и Ондрею фан Дрыгину, Царь Государь, смилуйся, пожалуй.

На обороте челобитной помета: И Государь пожаловал, велел выписав, доложить себя, Государя, каковы грамоты даны Карпу Демулену да Ондрею фан Дрыгину а уговор о хлебе у боярина у князя Ивана Борисовича Черкаского с товарыщи.

Бога в Троице славимого милостию, мы Великий Государь Царь и Великий Князь Михайло Федорович, всеа Русии самодержец (титул), и по плотцкому рождению отец и пастырь и учитель и Превысочайший Святитель Великий Государь Святейший Филарет Никитич Божиею милостию патриарх Московский и всеа Русии, пожаловали есмя Галанские земли гостя Андрея Денисова, велели ему приезжати в наше Московское государство со всякими товары, для того, бил он челом нашему Царскому Величеству и отцу нашему святейшему патриарху Филарету Никитичю Московскому и всеа Русии, что в нынешнем во 139-м году по нашему указу велено иноземцом продавати наши хлебные запасы, и ево де братья те наши хлебные запасы торговали малою ценою; а он де служа нам, хлебные запасы купил большою прямою ценою бес хитрости и бес корысти, и в той де в хлебной покупке учинил он нам многую прибыль, и вперед нашему Царскому Величеству и отцу нашему, Великому Государю, святейшему патриарху служити хочет; и во всем прибыл чинити хочет; и нашему б Царскому Величеству и отцу нашему и Великому Государю святейшему патриарху его Ондрея пожаловати, в наше в Московское государство приезжати и торговати ему велети повольною торговлею; и наши пошлины с нево и с товаров ево и с людей, которые люди учнут с ним приезжати, велети имати по нашему указу и по уставным грамотам, как емлют и с ыных иноземцов с торговых немец, и велеть б ему дати нашу Царского Величества и отца нашего, Великого Государя святейшего патриарха, жалованную грамоту таку ж, каковы даваны ево братье Галанским гостем, чтоб ему в наше в Московское государство приезжати и торговать было поволно. И мы, Великий Государь и Царь и Великий Князь Михайло Феодорович, всеа Русии Самодержец, и отец наш, Велики Государь святейший патриарх Филарет Никитич Московский и всеа Русии, Галанского гостя [666] Ондрея Денисова пожаловали, в наше государство к карабелной пристани к Архангелскому городу и по Устюг Великой и на Вологду и в Ярославль и в царствующий наш град Москву со всякими товары приезжать и торговать поволили поволною торговлею. А наши пошлины с него и с товаров ево и с людей, хто с ним будет, велели есмя имати по нашему указу и по уставным грамотам как емлют наши пошлины с ыных иноземцов; а ему Ондрею Денисову привозити в наше государство всякие товары, которые к нашей царской казне пригодятца, и в нашу казну продавати по прямой цене. А как он в нашем государстве исторгуетца и похочет сам ехати или людей своих послати за море в свою землю с товаром или без товаров, и ему ехати в свою землю поволно безовсякого задержанья и зацепки с проезжими грамотами, сказав о том в посолском приказе диаком нашим, и проезжие грамоты имати ис посолского приказу; а иных никоторых государств иноземцов с собою за свои люди ему не имати. А питье заморское велели есмя ему продавати и на товары нашим людем меняти местным делом бочками, а врознь ему питья в ведра и в стопы не продавати, а для своего житья про себя и про гостей питье держати ему поволили есмя. А кому до него или до людей его в торговле и в ыных в каких делех, прилучитца какое дело, и в тех делех но нашему указу судят ево на Москве посолские наши диаки; а по городам наши воеводы и приказные люди продаж ему не чинят никаких и во всем ево для иноземства оберегают по нашему указу; и сее нашие государские жалованые грамоты боярам нашим и воеводом и диаком и всяким нашим приказным людем во всем слушати и не рудити ни в чем. Дана ся наша государская жалованная грамота в государствия нашего дворе, в царствующем граде Москве, лета от создания миру 7139-го, месяца генваря 26-го дня (М. Гл. Арх. М. И. Д.) (Сбор. Рус. ист. Общ. т 116 с. CCXLIV).

Е. Вильчинский.

Текст воспроизведен по изданию: Андрей Денисович Виниус (Исторические материалы, собранные Евгением Вильчинским) // Русская старина, № 12. 1912