А

“ПАМЯТИ” ЦАРЯ ВАСИЛИЯ ШУЙСКОГО В ЦЫВИЛЬСК И КУЗЬМОДЕМЬЯНСК 1609 г.

Публикуемые грамоты царя Василия Шуйского сохранились в рукописном отделе Научной библиотеки Вильнюсского университета. Каким образом эти рукописи попали в ближнее, новое и пока еще совсем непривычное зарубежье, сказать трудно. Бурная судьба этого хранилища рукописей на протяжении XIX-XX вв., отсутствие указаний на публикуемые документы в дореволюционных работах ¹ не дают оснований для суждения о времени перемещения грамот Шуйского в Вильнюс.

Обе грамоты, весьма сходные между собой, имеют аналогию в уже изданной A. M. Гневушевым грамоте царя Василия Шуйского в Свияжск ². В составе портфелей Миллера ³ находятся не только грамоты служилым людям Свияжска, но и [129] татарам ⁴. Несомненно, все эти грамоты вышли из одной канцелярии: подобно № 33 в публикации А.М. Гневушева, и эти грамоты имеют ту же особенность: подчищена дата месяца.

Вероятно, можно определить и эту канцелярию. Лука Ефимов, писавший грамоту в Кузьмодемьянске, не отмечен С.Б. Веселовским, зато об Алексее Шапилове, руке которого принадлежит грамота в Цивильск, он сообщает как о дьяке Приказа Казанского и Мещерского дворца ⁵. Можно предполагать, что все вышеуказанные грамоты были созданы именно в этом приказе.

Скорее всего, грамоты достигли своих адресатов. Именно этим, вероятно, и объясняется факт поразительной широты распространения этих документов, часть которых могла войти и в состав каких-то семейных архивов и путешествовать вместе со своими владельцами. Бросается в глаза, что грамоты объединены именем Вельяминовых. Они направлены к двум представителям этого рода, некогда близкого к Годуновым, “братьями” которых они не только считались ⁶, но и действительно были, происходя от общего предка ⁷. К 1608-1609 гг. представители этого многочисленного рода оказались разбросанными по разным уголкам страны. В новооснованных в 80-е годы XVI в. городах Среднего Поволжья (Цывильске — 1584 г., Кузьмодемьянске — 1583 г., см. схему) оказались захудалые члены этого некогда могущественного, но по-прежнему многочисленного семейства, данные о служебной карьере которых крайне немногочисленны. В связи с историей публикуемых грамот может представить интерес итинерарий потомков цывильского и кузьмодемьянского воевод. Иван Андреевич Вильяминов, сын Андрея Игнатьевича, стольник, 15 марта 1659-1661 гг. находился в Полоцке, затем в 1664-1666 гг. — в Козлове, в 1666-1667 гг. — во [130] Пскове, в 1668 г. — в Смоленске, в 1689 г. — в Тамбове ⁸. Его предполагаемый брат, также стольник Никита Андреевич в 1660 г. был в Полоцке, в 1662-1663 гг. — в Торопце, в 1667-1671 гг. — в Томске ⁹. В различных назначениях воевод значатся и пункты, находящиеся на территории Великого княжества Литовского, столицей которого было и древнее Вильно (Вильнюс).

Грамоты Шуйского написаны в тот момент, когда восстание народов или, как полагают, “феодальной верхушки” народов Поволжья, уже было подавлено ¹⁰. Ф.И. Шереметев, снявший осаду Астрахани и прибывший в Среднее Поволжье, разбил и яранскую и шанчюринскую черемису под Чебоксарами 22 [131] декабря 1608 г., 1 января 1609 г. под Свияжском. Победившие обошлись с побежденными безжалостно — “кололи, что свиней” ¹¹. Подавление чувашских крестьян продолжалось до июня 1609 г. ¹² Уже в ноябре-декабре Шереметев начал мобилизацию ясачных татар, башкир, марийцев и левобережных чувашей, которая была продолжена И.С. Путятиным в начале января. К июню 1609 г. отряд местного ополчения из ясачных чувашей, марийцев и мордвы достиг 3,5 тыс. человек ¹³.

Грамоты характеризуют тот момент, когда правительство Шуйского стало проводить политику умиротворения и привлечения иноверческой верхушки. Пряник был добавлен к кнуту.

Русские служилые люди в Цывильске и Кузьмодемьянске должны были, согласно грамотам, лишь “разговаривать”, татар и черемис следовало убедить в необходимости поддержки царя. В грамоте, направленной в Свияжск и адресованной “князем и мурзам и татаром жаловальным и татаром и чуваше, и черемисе ясачным” ¹⁴, власть обращалась к религиозным чувствам местного населения, которое должно было оказывать содействие царю, “памятуя Бога и свою мусульманскую веру”. Правительство Шуйского было настолько готово идти на уступки, что объявляло себя необычайно веротерпимым.

Правительство не ограничилось этим, одновременно местному населению давалось обещание жалования и льгот. Первое, как правило, принимало вид денег, шуб и мехов, а второе — послабления “в доходех”. К сожалению, не известно, как выполняло свое обещание правительство Шуйского. Судя по нижегородским платежницам, сумма оброка на протяжении 1608-1610 гг. изменена не была, хотя задолженность достигала половины установленных сумм ¹⁵. Данные о ясаке относятся лишь ко [132] второй четверти XVII в. (первые сведения 1629 г.) ¹⁶. Однако на протяжении всего столетия его размеры оставались устойчивыми: 1 ясак был равен 2 четвертям ржи, 2 четвертям овса и 10 алтынам денег (первые сведения 1637 г.). Неизменными оставались размеры ясачного обложения и в Свияжске на протяжении 1608-1621 гг. ¹⁷

Поразительным остается тот факт, что главные вожди движения в Чувашии, социальное положение которых было предметом специального анализа В.Д. Дмитриева, остались ненаказанными. Крупные землевладельцы, стоявшие во главе движения, сохранили свои земельные наделы. Среди них некий Атяк, которого можно идентифицировать с Пояк мурзой Атекаевым ¹⁸. Объясняется ли нерасторопность властей лишь временным фактором (правительство Шуйского было свергнуто через год, а новое пришло к власти лишь через 3 года), слабостью всех государственных институтов времени Смуты или осознанием необходимости мира с “иноверческими” правящими кругами, трудно сказать. Нельзя не откомментировать и некоторые историко-географические и этнические наименования грамот. В собирательном смысле здесь употребляется термин “Литва”, служивший для обозначения не только собственно Литвы, но и Великого княжества Литовского, даже в пределах Речи Посполитой. “Московским государством” именовалось государство, официальным названием которого с 1547 г. стало Россия. Расчленение во время Смутного времени России на Новгородскую землю и остальную территорию способствовало закреплению за последней наименования “Московское государство”, распространению термина, пришедшего на Русь на рубеже ХV-ХVI вв. из Великого княжества Литовского. Изменился и этноним, который обозначал русских. Если в ХV-ХVI вв. самоназванием служили термины “русаки”, “русины”, то в начале XVII в. их сменил собирательный термин “русские люди”. Появление его, вероятно, [133] было обусловлено тем, что Поволжье стало ареной встречи, и далеко не всегда дружественной, лиц самых разных народностей.

Вероятно, всеми перечисленными аспектами не ограничивается значение публикуемых грамот. Можно надеяться, что они привлекут внимание специалистов. Текст передается по правилам издания исторических источников.

Комментарии

1. Краткая история рукописного отдела Научной библиотеки Вильнюсского университета и библиографию трудов о нем см.: Kennedy Crimsted P. Archives and Manuscript Repositories in the USSR. Estonia, Latvia, Lithuania and Belorussia. Princeton, 1981. P.420-434.

2. Гневушев A. M. Акты времени правления царя Василия Шуйского (1609г. 19 мая -17 июля 1610 г.). М., 1914. №№ 32-34.

3. РГАДА. Портфели Миллера. № 478. Ч. 1. № 37 в, с, а.

4. Гневушев А. М. Указ. соч. № 34.

5. Веселовский С. Б. Дьяки и подъячие ХV-ХVII вв. М., 1975. С. 572.

6. Платонов С. Ф. Очерки по истории смуты в Московском государстве ХVI-ХVII вв. (Опыт изучения общественного строя и сословных отношений в Смутное время). М., 1937. С. 99, 205. 319.

7. Веселовский С. Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. М., 1969. С. 162-195, ср. с. 211-229.

8. Барсуков А. П. Списки городовых воевод и других лиц воеводского управления Московского государства XVII столетия. СПб., 1902. С. 7, 106, 188. 210.

9. Барсуков А. Л. Укав. соч. С. 179-180, 247, 245.

10. Подробнее см.: Платонов С.Ф. Укав. соч. С. 286, 287; Дмитриев В.Д. Крестьянская война начала XVII в. на территории Чувашии // Труды научно-исслед. института языка, истории и экономики при Совете министров Чувашской АССР. Вып. 93. Чебоксары, 1979. С. 35-94.

11. АИ. Т. II. № 145. С. 168.

12. Дмитриев В. Д. Участие населения Чувашии в борьбе против польской и шведской интервенции в начале XVII в. // Труды ЧНИИ. Вып. 105. 1980. С.75.

13. АЮ. Т. II. № 230. Стб. 673.

14. Гневушев А.М. Указ. соч. № 34. С. 37.

15. Шепелев И.С. Освободительная и классовая борьба в Русском государстве в 1608-1610 гг. Пятигорск, 1957.

16. Дмитриев В.Д. К вопросу о ясаке в Среднем Поволжье // Труды ЧНИИ. Вып. 16.1958. С. 280-281.

17. Дмитриев В.Д. О ясачном обложении в Среднем Поволжье. // ВИ. 1956. № 12. С. 112-113.

18. Нижегородские платежницы 7116 и 7120 гг. М., 1910. С. 46, 197.

Текст воспроизведен по изданию: "Памяти" царя Василия Шуйского в Цывильск и Кузьмодемьянск 1609 г. // Архив русской истории, Вып. 5. 1994