Воевода, князь Федор Семенович Куракин в отписке, полученной в Розряде 3 апреля, доносил: «марта 26 д. прислана ко мне твоя государева грамота, за приписью твоего государева дьяка Михаила Данилова, велено мне по челобитью твоих государевых стольников, и стряпчих, и дворян московских, и жильцов и из городов дворян и детей боярских конским кормом, сену, овсу и соломе учинити цену, смотря по тамошнему делу, как бы твоим государевым ратным людем конские кормы покупати мочно ценою, а уездным бы людем потому же конские кормы продавати было не накладно; и велети бы мне боровским посадским и уездным всяким людем конские кормы, сено, овес и солому возити в Боровеск на продажу. А будет посадские и уездные всякие люди конских кормов на продажу не повезут, и мне бы твоих государевых ратных людей для покупки конских кормов отпускати в уезд и велети им конские кормы имати в цену у всяких людей и по цене за конские [610] кормы велеть платити деньги, которую цену, по твоему государеву указу, я положу. А то бы мне твоим государевым ратным людем заказати накрепко, чтобы они в уезде конских кормов даром не имали и крестьян не били и не грабили; а что, по твоему государеву указу, я конским кормом: сену, и овсу, и соломе цену порознь положу, и о том велено мне к тебе, государю, к Москве отписати. И, по твоей государеве грамоте, я в Боровске велел на торгу кликати бирючу по многие дни, чтоб боровичи посадские и уездные люди конские кормы: сено, овес и солому везли в Боровеск на торг на продажу и продавали бы твоим государевым всяким ратным людем, по твоему государеву указу, по указной цене; и боровичи посадские и уездные всякие люди конских кормов на продажу не возят. И я твоих государевых ратных людей для покупки конских кормов велел отпускать в уезд по памятем с приставы и велел им конские кормы имати у всяких людей в цену и, по твоему государеву указу, за те конские кормы при приставе велел платить деньги по указной цене, каковую цену, по твоему государеву указу, конским кормом я положил: за сено, за стоялую копну 20 алт., а за нестоялую копну—по полтине, за четь овса по четыре гривны, за копну соломы ржаныя по два алтына, а за яровую—по гривне. А про грабеж крестьянской и про побои я твоим государевым ратным людем заказал накрепко, чтобы они в уездех конских кормов даром не имали и крестьян не били и не грабили. И марта в 29 д., пришед ко мне в съезжую избу, дворяне и дети боярские разных городов и били челом тебе, государю, а сказали: по твоему государеву указу и по грамоте, ездили они, а иные людей своих посылали, в Боровской, и Малаго Ярославца, и в Оболенской и в Верейской уезды с приставы купити конских кормов; и уездные де люди твоего государева указа не слушают, конских кормов: сена, и овса, и соломы им, по твоему государеву указу, не продают и их, и людей их бьют и их грабят, деньги и платье с них, и ружье и лошади емлют грабежом и, по твоему государеву указу, сена им, и овса и соломы в цену имати не дают, и у них де и достальныя лошади помирают голодом и вперед де им твоей государевой службы служити не на чем, лошадей кормить нечем, взять конских кормов негде, купить не добудут, а поместья де их и вотчины отдалели и у иных розвоевали литовские люди и казаки, чтоб, государь, ты их пожаловал, велел им о том свой государев указъучинить».

Помета: «Государь указал по сей отписке написать Хованскому в наказ, что ему на ратных людей имати со всяких людей корм конской, овес и сено, и бараны, и яловицы с ценою, смотря по тамошнему делу».

(Москов. ст. столб. № 104, лл. 448—450).