29

1262—1263 гг. — Договорная грамота Новгорода с Готским берегом, Любеком и немецкими городами о мире и торговле

Подлинник на пергамене; вслед за текстом этой грамоты на том же листе пергамена и тем же почерком приписан предшествующий договор, см. № 28. Три золотых печати на красных шелковых шнурках у верхнего края грамоты и три свинцовых, оттиснутых теми же матрицами, на нитяных шнурках, у нижнего края. 1) Печать архиепископа Далмата; на одной стороне: *** (Далмат, архиепископ Новгородский.); на другой изображение богоматери типа «Знамение» с надписями по сторонам: *** (матерь божия.) и *** (София.). 2) Печать, по определению Н. П. Лихачева (Материалы, сс. 37—40), кн. Ярослава Ярославича; на одной стороне изображение св. Федора Стратилата с неясною надписью справа и слева: *** (Федор.); на другой изображение св. Афанасия Александрийского с надписями по сторонам: *** (агиос Афанасий.). 3) Печать Новгорода; на одной стороне: *** († печать всего Новгорода.); на другой изображение «господа вседержителям на престоле, по сторонам *** (Иисус Христос.). Рижский Гос. городской архив.

Грамоты, касающиеся до сношений, № 1-а (с литографированным воспроизведением); Срезневский, Договорные грамоты, сс. 166—171; его же, Исторические чтения, 1857, сс. 311—317; Русско-ливонские акты, № 16; LUB, VI, № 3033.— Печати воспроизведены: Лихачев, Альбом, XI, 2 и 3; IX, 8 и 9; XIII, 1 и 2.

Основание датировки: год окончания победоносного похода новгородского князя Дмитрия под Юрьев — 1262 г. (Новгородская I летопись под 6770 г.) и год смерти великого князя Александра Невского — 1263 г.

† Се азъ князь Олександръ и сынъ мои Дмитрии, с посадникомь Михаилъмь, и с тысяцькымь Жирославомь, и съ всЪми новгородци докончахомъ [57] миръ с посломь нЪмьцкымь Шивордомь, и с любьцкымь посломь Тидрикомь, и с гъцкымь посломь Олъстенъмъ, и съ всЪмъ латиньскымь языкомь. Что ся учинило тяже межи новгороци и межю нЪмци, и гты, и со всЪмъ латиньскымь языкъмь, то все отложихомъ, а миръ докончахъмъ на сеи правдЪ. Новгороцмъ гостити на Гоцкыи берегъ бес пакости, а нЪмцьмъ и гтъмъ гостити в Новъгородъ бес пакости и всему латиньскому языку, на старыи миръ. Пудъ отложихомъ, а скалви поставихомъ по своеи воли и по любви. А в Ратшину тяжю платили есмы 20 гривнъ серебра за двЪ голове, а третьюю выдахомъ. А нЪмцьмъ, и гтъмъ, и всему латиньскому языку платити по двЪ кунЪ от капи и от всякого вЪснаго товара, что кладуть на скалви, и продавше и купивше. А старыи миръ до КотлигнЪ. А новгородцьмъ въ становищи на Гоцкомъ березЪ бес пакости, въ старыи миръ. А зимнии гость, оже не поиметь нашего посла, ни новгородцьскыхъ купець из Новагорода или съ Гъцького берега, а что ся учинить ис Котлингъ до Новагорода или из Новагорода до Котлингъ немецкъму гости, оже бес посла поидуть, то Новугороду тяжя не надобе, въ старыи миръ. Оже кто гоститъ в КорЪлу, или нЪмци или гтяне, а что ся учинитъ, а то Новугороду тяжя не надобе. А которыхъ трее дворць въпросили ваша братья посли, а тЪхъ ся есмы отступили по своеи воли. А се старая наша правда и грамота, на чемь цЪловали отци ваши и наши крестъ. А гдЪ ся тяжя родить, ту ю кончати. А иное грамоты у нас нЪтуть, ни потаили есмы, ни вЪдаемъ. На томь крестъ цЪлуемъ.