-

ЖИТИЕ БЛАЖЕННОГО ВЛАДИМИРА ²⁵

Вот что было незадолго до этого времени, когда был самодержцем всей Русской земли Владимир, внук Ольгин, а правнук Рюриков: ходили слуги его в болгары и в немцы и видели скверные их дела, и оттуда пошли в Царьград и увидели украшения церковные и чин божественной службы; изрядную архиерейскую лепоту, песнопения и лики и предстояния дьяконов; и тут пребывали 8 дней. Цари же Василий и Константин отпустили их с |л. 538 об.| дарами и почестями – так они пришли на Русь. Владимир же собрал бояр своих и старцев и сказал им: вот пришли посланные нами, послушаем, что с ними происходило. И сказали слуги ходившие: вот смотрели, как молятся болгары, в ропоте стоя без пояса, а помолившись, сядут и глядят туда и сюда, как безумные; и нет в них веселья, но печаль и смрад великий; и закон их не хорош. У немцев же различную видели службу, происходящую в храмах, а красоты никакой не видели в них. Тогда пришли к грекам в Царьград, и они привели нас туда, где служат Богу своему, и мы не знали, на небе мы были или на земле, ибо нигде нет такого зрелища и красоты такой, не знаем, как и рассказать – только то знаем, что там Бог с людьми пребывает, и служба их лучшая, чем во всех других странах. Так и не можем забыть красоты той, ибо всякий человек, если попробует сладкого, потом не примет горького – так и мы, князь, не можем здесь находить ся, |л. 539| но идем туда. И бояре сказали: «Если бы не был хорош закон греческий, то не приняла бы (его) Ольга, бабка твоя». Тогда Владимир сказал: «Да будет воля Господня!» А сам задумал: «Сделаю так». [52]

Через год пошел войной на Корсунь. Корсуняне же крепко сражались из города. Тогда Владимир сказал: «Если не сдадитесь, буду стоять три года». Они же не послушались и стояли шесть месяцев. А в Корсуне был человек, по имени Анастас, он написал на стреле и пустил ее к Владимиру: «К колодцу в восточной стороне города по трубам поступает в город вода; перекопав, переймешь ее». Князь, услышав это, сказал: «Господи Боже! Если это сбудется – крещусь». И велел копать поперек труб и перекрыл воду. Люди же в городе изнемогли от жажды и сдались. Он же, заняв город, послал к царям, к Василию и Константину, в Царьград, говоря им: «Вот взял ваш славный город; слышал, что есть у вас сестра-девица – выдайте ее за меня, а если не дадите ее мне – я и с Царьградом сделаю то же». |л. 539 об.| Они же отвечали: «Нам не должно отдавать за некрещеных – прими крещение; а если этого не сделаешь – не дадим сестры своей за тебя». Владимир отвечал посланным: «(Пусть) пришедшие от вас крестят меня». И послали цари Анну, сестру свою, и с нею воевод и пресвитеров, и (те) пришли в Корсунь. А Владимир разболелся. Епископ же с пресвитерами корсунскими и пресвитерами царицыными, огласив, крестили (его) в церкви святого Иакова в городе Корсуне и нарекли ему имя Василий. И случилось чудо дивное и преславное: как только епископ возложил на него руку – исцелился от болезни. Возрадовался сердцем, и многие из его бояр в тот же час крестились. И поставили церковь в Корсуне на горе – святого Василия ²⁶.

И после этого взял царицу, Анастаса и пресвитеров корсунских, и мощи святого Климента и Фива, ученика его, взял также иконы некоторые и книги. А город Корсунь отдал царям как вено за их сестру. А сам, войдя в Киев, повелел скинуть и разбить |л. 540| кумиров – одних посечь, а других сжечь; а идола Велеса, которого называли скотьим богом, велел скинуть в Почайну реку; Перуна же велел привязать к хвосту коня и волочить с горы по Боричеву на Ручей, а слуг приставил бить идолов жезлами. И это не потому, что дерево чувствует, но для поругания беса, который прельщал нас в этом образе. Плакали люди неверующие, потому что не приняли еще святого Крещения. И притащив кумира Перуна, бросили его в реку Днепр. Он проплыл пороги, (и) ветер выбросил его на берег, и оттого прослыла Перунья гора. И разослал приказание по всему городу, чтобы утром все были на реке – богатый или бедный, или нищий, или раб. Услышав же это, люди радостно потекли (туда), говоря: «Если бы это не было хорошим, не приняли бы сего князь и бояре». Наутро же вышел Владимир с пресвитерами царицыными и корсунскими, и сошлось народу без числа: влезли в воду по шею, а иные по грудь, молодые же на берегу, а женщины младенцев держат, а пресвитеры на |л. 540 об.| берегу молятся. И была радость великая у крестившихся людей, и разошлись все по домам. Владимир же рад был, что познал Бога сам и люди все и помолился: «Боже, сотворивший небо и землю, и море, и все, что в них! Призри на людей Твоих и дай им познать Тебя, и утверди в них веру истинную, а мне помоги против врагов, чтобы я победил их». И повелел христианам [53] ставить церкви на тех местах, где кумиры стояли; а сам поставил церковь святого Василия на холме, где стоял идол Перуна. И повелел священникам по городам и по селам людей ко Крещению приводить и детей учить грамоте ²⁷.

Спустя год задумал создать церковь Пресвятой Богородице (и) послал привести мастеров из греков. Когда же она была построена, украсил ее иконами и поручил ее Анастасу Корсунянину; и священников корсунских поставил служить в ней, и |л. 541| отдал им все, что некогда взял в Корсуне, и кресты ²⁸, и выделил от всего имущества и от города десятую (часть) для этой церкви. Ибо был очень милостив, по слову Господню, где говорится: блаженны милостивые, ибо они помилованы будут (Мф. 5, 7). Нищие же приходили на двор его каждый день и получали, кто что просил; а недужным, немощным ходить, повелел слугам, чтобы приносили им домой. И много сотворил добродетелей. Умер же на Берестовом, и утаили его, ибо был Святополк в Киеве. Ночью же между клетьми разобрав помост, спрятали в ковер, а веревки спустили на землю, и, положив на сани, отвезли и поставили его в (церкви) святой Богородицы, которую сам когда-то построил. Узнав об этом, сошлись люди без числа и плакали по нем – бояре как по заступнике их страны, бедные как об их кормителе ²⁹. О чудо! Как второй Иерусалим на земле явился Киев, и второй Моисей явился Владимир. Тот (установил) в Иерусалиме закон-тень, отлучающий от идолов, а этот – чистую веру в святое Крещение, вводящее в Жизнь Вечную. Тот велел придти к закону о Боге Едином, этот же верою и святым Крещением просветил всю Русскую землю и привел к Пресвятой Троице, к Отцу и Сыну и Святому Духу, и через добродетель |л. 541 об.| получил Жизнь Вечную, а людей, научив тому же, ввел в Царство Небесное. Там одним апостолам сказал Господь: не бойся, малое стадо (Лк. 12, 33), – здесь тоже всем сказано. Там – 40 дней и 3 Моисей (был на горе) и, дав закон, преставился и на горе погребен; этот же 30 лет и 3 пребыв во святом Крещении, веру чистую соблюдя, заповеди совершив Господни, преставился, в руки Божии душу свою предав. И тело его честное положили в гроб мраморный и похоронили с плачем благоверного князя ³⁰.

И был Владимир вторым Константином в Русской земле: то новый Константин великого Рима, который крестился сам и людей своих крестил – так и этот поступил подобно ему. Если прежде, в язычестве, и испытывал он потребность в скверной похоти, то после усердствовал в покаянии, как говорит апостол: «Где умножится грех, там преизобилует Благодать» ³¹. Если в |л. 542| невежестве и другие прегрешения были, то после раскаялся покаянием и милостынями. Как говорится: на чем тебя застану, за то тебя и сужу. Как говорит пророк: живу Я, говорит Господь Бог: не хочу смерти грешника, но <...> обратитесь от злых путей ваших (Иезек. 33, 11). Ибо многие праведники, не поступающие по правде, при жизни погибают. Удивления достойно, сколько он сотворил добра Русской земле, крестив ее. Мы же, став христианами, не воздаем почестей, равных его делу. Ибо если бы он не крестил нас, то и ныне бы еще пребывали в прельщении [54] дьявольском, в котором и прародители наши погибли. Если бы имели усердие и молились за него Богу в день преставления его, то Бог, видя наше усердие к нему, прославил бы его: нам ведь следует молить за него Бога, так как через него познали мы Бога. Пусть же Господь воздаст тебе по желанию твоему и все просьбы твои исполнит – о Царствии Небесном, которого ты и хотел. Пусть даст тебе Господь венец вместе с праведными, |л. 542 об.| услаждение пищей райской и ликование с Авраамом и другими патриархами, по слову Соломона: «Со смертью праведника не погибнет надежда» ³². Вот почему память его чтут русские люди, вспоминая святое Крещение, и прославляют Бога молитвами, песнопениями и псалмами, воспевая их Господу, новые люди, просвещенные Святым Духом, ожидая надежды, великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа: (Он придет) воздать каждому по трудам его неизреченную радость, которую предстоит получить всем христианам .

О святые цари, Константин и Владимир! Помогайте против врагов родным вашим и людей, греческих и русских, избавляйте от всякой беды, и обо мне, грешном, помолитесь Богу, как имеющие дерзновение обращаться к Спасителю – да спасусь вашими молитвами. Молюсь и молю вас написанием грамотицы сей малой, которую, восхваляя вас, написал недостойным умом и слабым и невежественным рассуждением. Вы же, святые, молясь о нас, людях своих, примите на молитву Богу святых ваших сыновей Бориса и Глеба, да все вместе сможете Господа умолить, с помощью силы Креста Честного и с молитвами Пресвятой Богородицы, Госпожи нашей, и со всеми святыми ³⁴.

Комментарии

25. «Обычное» или «летописно-проложное» житие князя Владимира – по терминологии XIX века. Так как в списках XV века этот памятник обычно следует за «Памятью и похвалой» Иакова и начинается словами, взятыми из «Сказания о Борисе и Глебе» («Сице убо быстъ малымъ преже сихъ летъ»), которое долгое время приписывалось ему же, то это житие считали продолжением «Памяти». Однако изучение этого памятника, сравнение его с другими источниками позволило Н. И. Серебрянскому сделать вывод, что «это новое житие было лишь подделкой под никогда не существовавшее сочинение Иакова» (Указ. соч., с. 50). Это житие составлено на основании летописного сказания и проложного жития (1-я половина XII века) не ранее XIV века. Голубинский считал его автором грека. Распространение этого сочинения вместе с «Памятью» и как ее продолжение, по мнению Серебрянского, «спасло текст Иакова от существенных переделок и согласования с данными Корсунской легенды и, более того, делало это соглашение даже ненужным: недоговорки в «Памяти» о месте крещения Владимира разъяснял сам Иаков, в другом своем сочинении о Владимире решительно ставший на сторону Корсунской легенды» (там же). Летописно-проложное житие, основанное на Корсунской легенде, восприняло ее стиль и концепцию, несовместимые с «Памятью» и отражающие «антирусскую» точку зрения на начало христианства на Руси.

26. Весь этот отрывок взят из ПВЛ, где в статьях 6495 (987) и 6496 (988) года помещен рассказ о посольствах Владимира и взятии Корсуня. Житие сокращает или перефразирует лишь некоторые фразы летописи. Так, под влиянием другого источника автор жития пишет, что Владимир крестился в церкви святого Иакова, а потом уже поставил на горе церковь святого Василия. Составитель жития выпустил из летописи большой отрывок с изложением Символа веры и проповеди против латинян, а затем, перефразируя и сокращая, продолжил летописное повествование о крещении киевлян.

27. В этом отрывке, который является продолжением статьи 6496 (988) года ПВЛ, одно существенное расхождение с летописью. В молитве, помещенной в ПВЛ, князь Владимир призывает благопризрение Господа на «новых людей» и просит помощи «против дьявола – да одолею козни его, надеясь на Тебя и на Твою силу». Термин «новые люди» знаменателен в ситуации противостояния греческой церковной политике на Руси. Так митрополит Иларион называет новокрещенных соотечественников, указывая на историческую миссию русского народа; это же сочетание встречается у Иакова. Произведения «русской» ориентации, как уже говорилось, имели общий источник – «Сказание о Крещении Руси», к которому восходит термин «новые люди». Это сказание, помимо Корсунской легенды, использовали и авторы Начального свода, преображенного в ПВЛ. В памятниках позднего происхождения (каковыми является наше житие), целиком ориентированных на Корсунскую легенду, термин «новые люди» уже не встречается.

28. ПВЛ, ст. 6497 (989) года.

29. ПВЛ, ст. 6523 (1015) года.

30. Последняя фраза – там же.

31. Рим. 5, 20.

32. Притч. 14, 32.

33. Со слов «то новый Константин великого Рима» и до сих пор без изменений воспроизведен текст ПВЛ, ст. 6523 (1015) года.

34. Это заключительное обращение к святым Константину и Владимиру, по-видимому, приписал от себя составитель жития, которого Е. К. Голубинский (на основании именно этих слов) считал греком.

Текст воспроизведен по изданию: "Память и похвала" Мниха Иакова и "Корсунская легенда". Две версии принятия христианства святым равноапостольным князем Владимиром в памятниках русской письменности XI-XIV веков // Богословские труды, Вып. 29. 1989