№ 38

1537 г. не позднее декабря 23. * — Из наказа русскому послу в Польшу С. М. Омельянову с указанием добиваться пропуска через Польшу русских и молдавских послов

(* — Датируется по времени отъезда С. М. Омельянова из Москвы)

Государь наш велел тобе говорити. Приказывали есмя к тобе своими послы з боярином своим с Васильем Григорьевичем Морозовым с товарищи, что послали есмя к Петру, воеводе волошскому, своего сына боярского Василья Безобразова, и ты б к Петру воеводе по своим землям велел его пропустити: и то не осталося которого для дела будет? И межи нас с тобою, братом нашим, перемирье осталось, и в грамотах перемирных ¹²⁰ написано, что послом доброволно ходити через твои земли и к иным государем, да и правда межи нас с тобою на том есть. И ныне послали есмя к воеводе паробка своего Богдана Логинова, и ты б, брат наш, по перемирным грамотам и по своей правде, и по своей земле к воеводе его пропустил, и грамоту бы еси на то ему дал и пристава до волошские границы. И назад поедет к нам тот наш паробок Богд[а]н, и ты б его велел пропустити по своей земле, и кого с ним пошлет к нам воевода своего человека, и ты б и того велел пропустити, и пристава бы еси им велел дати, чтоб им до наших земел здорово доехати.

И даст король Богдану через свои земли итьти к воеводе и назад от воеводы, и грамоту на то даст и на воеводина человека; и Савину (Т. е. Савве Омельянову) отпустити к Петру воеводе Богдана Логинова. А даст Богдану грамоту итти к воеводе и от воеводы, а воеводина человека не напишет, что ему итти к великому князю, и Савину и та грамота взяти, что Богдану к воеводе, и от воеводы итти [113] доброволно. А приедет Савин в Литовскую землю и в Лятскую, и будут у него полные вести ¹²¹, что воевода Королевых людей потеснил, и король пришел с соромом, а в людех изрон есть, и узнает то Савин, что королю от волошьского налог есть, и поопасается его король, и Савину тогды королю ся речь говорити, после тое речи (В рукописи: ричи), что о Богдане (В рукописи ошибочно: Тимофее) речь.

Государь наш велел тобе говорите. А к нам бы еси, брат наш, прислал свою грамоту: пошлем своих послов и посланников через твои земли к Петру воеводе волошьскому, и тем нашим послом и посланником к Петру воеводе через твои земли итти доброволно, безо всяких зацепок; и с нашими послы Петр воевода пошлет к нам своих послов, и им также через твои земли к нам итьти доброволно, зан[е]же межи нас с тобою, братом нашим, в перемирных грамотах написано, что послом нашим ходити через твои земли к иным государем доброволно, без всяких зацепок; и тому бы ныне наши послы и ходили.

А будут розогалися без брани, и тое речи не говорити. И молвит Савин ту речь, и даст король Савину такову свою грамоту, что послом великого князя к Петру воеводе, и от Петра воеводы волошского послом к великому князю через его земли ходити доброволно, без всяких зацепок, ино велми добро, и Савину та грамота взятя да привести к великому князю. А не даст король Богдану пути через (В рукописи: чероз) свою землю итти в Волохи, и Савину, о том поговоря, да Богдану велети ехати назад к великому князю ¹²².

А нечто спросят от короля Савина: приказывал ко мне князь великий с своими послы с Васильем Григорьевичем Морозовым с товарыщы, чтоб яз с волошским взял перемирье; а он был послал о том к волошскому своего сына боярского, чтоб волошский послал ко мне о перемирье; и ныне с тобою ко мне о том приказ есть ли, что мне с волошским помиритесь, и к волошскому о том приказ ест ли, чтоб ко мне прислал о перемирье. И Савину молвити. Со мною, господине, о том к тобе наказу нет никоторого, а похочешь (В рукописи: похочет) с волошским перемирья, чтоб государь наш к нему о том послал, а что со мною ко государю моему накажешь, и мы то до бояр своего государя донесем, и бояре донесут до государя, и мы чаем, что государь о том к волошскому пошлет, чтоб с тобою был в перемирье.

Да станут о том говорити, ино то отвечивати; а не станут говорити, и Савину того не говорити ¹²³.

Опубл.: Сб. РИО, т. 59, стр. 133-135.

Комментарии

120. Перемирные грамоты Ивана IV и короля Сигизмунда I см. в Сб. РИО, т. 59, стр. 125-130.

121. Среди многочисленных вопросов, которые надлежало выяснить тайно послу С. М. Омельянову, имеются и такие: «Как ныне король польской... с волошским? И ходил ли на волошского король, и он что учинил с волошским, как разошлися? И как ныне король с волошским, в брани ль, или в миру, и будет в миру, и на чем в миру?» (Сб. РИО, т. 59, стр. 138).

122. В пропуске русского посла в Молдавию королем было отказано: «...Паробка его (т. е. в. кн. Ивана IV. — Сост.) Богдана Логинова к тому недругу и неприятелю нашему (к Петру Рарешу. — Сост.) нельзя нам пропустити, и листу нашего на посланников его, которые бы мели от него к волошскому, або от волошского к нему через панства наши ходити, дати непригоже, л не годится нам до неприятелей наших ничьим послам через наши земли дороги давати» (Сб. РИО, т. 59, стр. 141). Систематический отказ короля пропускать послов в Молдавию и обратно вынуждал их пользоваться по-прежнему крымским путем. Львовская летопись отмечает, что летом 1537 г. к крымскому царевичу Исламу «пришел... великого князя посланник из Волох от Петра, воеводы волошского, Тимофей Бражников да Шемет Воробьев, того ради, что ход их был на Крым» (ПСРЛ, т. XX, ч. 2, стр. 444).

123. О перемирье с Петром Рарешем в ответе короля не сказано ни слова. Более того, в сентябре 1538 г. королевские войска под командованием гетмана Тарновского одновременно с турецко-татарскими ордами, предводительствуемыми лично султаном Сулейманом Великолепным, вторглись в Молдавию. После неудачной осады Хотина польскими войсками было подписано перемирье. Татары были разбиты господарем в битве у Штефанешт. Петр Рареш готовился к решительной борьбе с султаном за независимость страны. Однако предательство бояр вынудило его покинуть Молдавию. Подробнее об этом см. «Cronicele slavo-romme din sec. XV — XVI», p. 79; Ureche, pp. 142-148.

После восстановления на молдавском престоле (в феврале 1541 г.) Петр Рареш возобновляет дружеские связи с Москвой. Особый интерес представляет сообщение Никоновской летописи о прибытии в Москву осенью 1543 г. молдавского посольства: «Того же месяца (ноября. — Сост.) 8 приидоша к великому князю на Москву послы волосскые от воеводы от Ивана Петра Степановича Крестовладович Перколаг (пыркалаб Кристя Владович. — Сост.) да Петр Коркович Логовит (логофет Петр Кыркович. — Сост.) да писарь Иван Степанов. Вили челом послы великому государю от воеводы, чтобы его великий государь пожаловал, дал ему на поможение окупитися от турскаго салтана, что его выгнал турецкый салтан из его земли Молъдовьскые. И воевода хотел ехати к тебе, к великому государю, на Москву, ино ему было немощно проехати: турской и крымской его землю пленили, а с королем такоже ратен. И он ехал во Угорскую землю, и из Угорскые земли ходил х турецкому салтану бити челом, чтобы ему отдал его государство Молдовьскую землю. И салтан турецкий пожаловал его, отдал ему 2 части Молъдавьские земли, а с третиее части взял у него салтан окупа 300 000 золотых черленых, опричь дани, что ему давати от году до году. И великий бы государь пожаловал, помочь учинил, чем окупитися, да и вперед бы его государь жаловал и берег» (ПСРЛ, т. XIII, ч. 1, стр. 144).

Просьба господаря была удовлетворена. Иван IV получает у Сигизмунда пропуск для своего посла в Молдавию и для молдавских послов, возвращающихся на родину. По свидетельству Никоновской летописи, «тоя же зимы (в 1544 г. — Сост.) февраля 11 князь великий послов волошьскых отпустил к их воеводе, а с ними вместе послал с своим жалованьем к воеводе своего человека Семена Данилова сына Батюшкова» (ПСРЛ, т. XIII, ч. 1, стр. 144).

И в дальнейшем Иван продолжал оказывать Петру Рарешу материальную помощь с тем, чтобы он мог откупиться от султана. Так, 15 августа 1545 г. Петр Рареш получил в Вильно пропуск для своего посольства, направляемого в Москву (Hasdеu, v. I, pp. 33-34). Как явствует из грамоты, отправленной в начале 1546 г. Петром Рарешем польскому королю, при возвращении посольства из Москвы оно было задержано в течение двух недель в Вильно и послам были предъявлены обвинения в том, что они натравливали Ивана IV на короля. Господарь категорически отвергает это обвинение и заявляет, что посольство было направлено в Москву «ни за чем иным, как только за соболями, куниим мехом и соколами... которые мы должны давать Турку с тем, чтобы я смог откупиться от султана». При следовании по Волыни у города Кладно на посольство было совершено нападение слугами князя Вишневецкого. Один из членов посольства был убит, второй ранен, а третий сильно избит. Нападающие захватили подводу с мехами, одного сокола убили, а второго забрали. Большие выдержки из этого неопубликованного документа, хранившегося в львовской библиотеке Оссолинских, см. G. Duzinchevici. Op. cit., pp 10-12.