Главная   А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Э  Ю  Я  Документы
Реклама:

Молдавия и Валахия, и начало в сих странах восстания Греческого.

(Из последней тетради журнала Northamerican review 1828 г.)

Внимание образованного мира ныне устремлено на оба Княжества, о которых намерены мы предложить некоторые сведения. Русско-Турецкая война частию возникал из отношений, в каких сии провинции находились к обеим великим Державам, и оне были позорищем первых военных действий.

Древнейшая история племен, на пространстве земли, между реками Дунаем, [41] Днестром и границами нынешней Венгрии обитавших, скрывается во мраке неизвестности. В достоверной истории они являются под именем Гетов и Даков и самая земля их известна под именем Дакии. Около 88 года Римляне объявили им войну: Домитиан выступил в поход против Царя их Децебала. Постыдный мир, за тем следовавший, был непродолжителен, и Траян, беспокойными движениями сих племен побужденный, наконец вознамерился совершено подчинить их своей власти. Он построил мост через Дунай, овладел главным городом их (нынешним Белградом) и обратил область их в Римскую провинцию. С тех пор в Дакии заводимы были колонии Римские, от которых, равно как от коренных туземцов и после явившихся Булгар-завоевателей, происходит ныне существующее народонаселение. События войны сей резцами ваятелей изображены на поверхности колонны исторической, воздвигнутой на память победе Траяновых, и наружность, одежда, оружие, военный характер древних жителей Валахии и Молдавии сим средством [42] сохранились для потомства. Нынешний язык Волохов и самое имя, которым они себя называют, служат свидетельством их происхождения. Румуни есть народное имя Волхов на их языке. Евстахий уверяет, что каждой из сих новых Римлян, определяясь в службу Австрийскую, на обыкновенный вопрос, откуда он уроженец, отвечает: Romanus sum (я Римлянин). Ето впрочем должна быть сказка; или по крайней мере случалось так, что вопрошаемые лица отвечали не на Волошском языке, а именно на древнем Латинском, которому научиться могли в школах Седмиградских и Венгерских. Каждой желающий сколько нибудь познакомиться с наречием сим, хотя бы то было посредством Аделунгова Митридата, легко увидеть, что оно не столь близко в Латинскому, как язык Италиянской. К смеси первобытного языка Даков и Римлян, Славянские завоеватели позднего времени прибавили и свою долю, равно как и к первобытному племени нынешних Волохов. Немногие книги их напечатаны Славянскими буквами. Происхождение имени сего народа (Волохи, Valaques, Blacoi) неизвестно. [43]

Походит на правду, что оно имеет какую-то связь с историею их победителей, пришедших от Волги, и есть не что иное как только другая форма имени Булгар, имени, еще и ныне принадлежавшего племени сих же завоевателей, поселившихся на правом береге Дуная.

Ряд Господарей или Князей Валахии и Молдавии восходит к концу XIII столетия, когда Радул Негрис, Князь Седмиградский, перешед через горы, которыми страна его отделяется от Молдавии, с двором своим и войском вступил в сию последнюю область, расположился в ней, построил городa: Тергвисту, Бухарест, Кимполунго (образчик Дакийской латыни; ето Campus longus), Петеси и Св. Георгия. Негрис или Негро, принял титло Воеводы, которое, как и слово Господарь, собственно принадлежит языку Славянскому.

Правление, учрежденное Радулом, было деспотизм, умеряемый властию и влиянием Бояр, или благородных. По смерти Воеводы, его место заступал сын или другой наследник, однакож не иначе как по формальном избрании от Бояр. [44]

После завоевания Турками Молдавии и Валахии, форма правления осталась прежняя. Случалось ли, что Бояре не соглашались в выборе; в таком случае Порта назначала того, кто более сулил денег. Ето продолжалось до начала XVIII столетия: в 1714-м году Порта совершенно присвоила себе право назначать Господарей, и возвела в сие достоинство Константина Маврокордата.

Главное богатство страны и сила государства разделены между Князем, благородным сословием и духовенством. Благородные делятся на классы разных наименований. Из первого класса избирается 12 великих сановников государства. Первый из них, великий Бан, или губернатор Краиовы, есть как бы наместник Господарский; титул его напоминает о прежнем сане Княжеского достоинства, которого следы заметны в наименовании одной соседственной провинции, именно Банната Темесварского.

Духовенство многочисленно. Митрополит, подвластный Патриарху Константинопольскому, равно как и оба [45] Епископа, Рымницкий и Боузецкий, весьма сильны своим влиянием. Церкви, монастыри и духовные заведения тоже многочисленны, и оне владеют вовсе несоразмерным участком богатств целого края. За то уже, при вступлении в должность нового Князя, от них требуется большая контрибуция; притом весьма значущая часть Валахо-Молдавской политики заключается в распрях между Господарями и настоятелями обителей по случаю дележа добычи, совокупно получаемой им от народа. Установленная Радулем в XIII веке форма правления оставалась неизменяемою до 1383 года, в котором один из его преемников, по имени Мирза, не терпя всегдашних беспокойств военных, и видя притом быстро возрастающее могущество Турков, себя и Княжество свое подчинил их покровительству; он обязался платить ежегодную дань с тем условием, чтобы народ ненарушимо пользовался своими правами. Договор недолго оставался в своей силе: Турки потребовали большей дани и сверх того еще сотню невольников. Мирза воспротивился и разбил Султана, которой выступил-было [46] против него с войском. Таким образом Господарь возвратил земле своей прежнюю независимость - но только на 77 лет, не более.

После военных действий, многократно возобновлявшихся, Воевода Лоиота Басараба, в 1460 году снова подчинил Порте провинцию, и тогдашний договор оставался доныне как бы хартиею Валахии. Пределы статьи непозволяют нам сообщить оный во всем пространстве; но желающие знать подробности касательно состава Дакийской провинции могут найти их в Истории Енгеля. Независимость области совершенно обеспечена условием о дани; только одному Турку дозволено вступать в пределы Княжества, именно для получения дани, и то в сопровождении военной свиты, назначаемой от Господаря. Князь имеет право объявлять войну и заключать мир, казнить смертию и миловать. Волохи, путешествующие по Турции, должны быть свободны от всяких податей, и Господарям предназначено быть избирательными по древнему праву Княжества.

Статьи сего договора были возобновляемы при утверждении каждого Воеводы [47] вновь избранного, и ето продолжалось до начала минувшего века, с бoльшим или меньшим наблюдением точности. До сей самой поры Княжество, управляемое своим Воеводою из природных жителей, содержало войска, вело войну, заключало мир с соседями, и всегда умело права свои поддерживать в уважении Порты. В 1714 году Бранковано, последний из Волошских Князей избирательных, по приказанию Визиря Турецкого, тогда с армиею находившегося в Бухаресте, был предан смерти. Николай Маврокордато назначен от Порты ему в преемники.

Роль, какую при нынешнем восстании Греческом играл Князь того же имени и той же фамилии, дает нам повод остановиться на минуту при истории его предков. Александр Маврокордато, отец Господаря, с двенадцати-летнего возраста учился Медицине в Падуе и приобрел знание главных языков Европейских. Он издал трактат о обращении крови, которое следственно, почти за 50 лет до Гарвея, было известно воспитаннику Падуанского Университета. [48]

В качестве врача быв славен в Константинополе, он променял однакоже Медицинской поприще свое на политическое, и по смерти Панагиоти Никусио, сделался Драгоманом Порты. Услуги, оказанные в сем звании, побудили правительство дать ему место в Государственном Совете. Действиями в течение жизни своей и распоряжениями духовного завещания учредил он в Константинополе Греческое училище, которое и был вверено надзору Иакова Мароса, Аргосского уроженца, ученого последователя Аристотелевой школы: Александр Маврокордато, скончавшийся 1709 года, оставил по себе Римскую Историю, Церковную Историю и другие сочинения, весьма замечательные.

Правление сына его Николая началось в Букаресте 1716 года. Наследовав дарования родителя, он был однако же притеснитель, обременил подданных налогами и окружил себя коварными Греками из Фанарского предместия. В то время началась война между Австрией и Портою; Валахия была занята неприятельским войском, и Маврокордато отведен в Седмиградскую область в [49] качестве военнопленного. Во время отсутствия Господаря сего, брат его Иоанн, Князь мудрый и добрый, назначен был от Порты ему в преемники. Года через два он скончался, и Николай, получив свободу, снова принял бразды правления. Наученный опытом, он стал уже руководствоваться правилами кроткой, человеколюбивой политики; посвятил труды свои благу подданных и ученых разысканиям; наконец мирно преставился после одиннадцатилетнего правления.

С того времени в продолжение пятидесяти лет правительства как сей, так и соседственной провинции выставлены были на продажу с публичного торгу для Князей Греческих, которые один перед другим наперерыв изъявляли готовность платить бoльшие суммы Порте, чтобы после сдирать все издержки с народа. Около половины XVIII столетия началa образоваться и развертываться политика России относительно к Порте. Обе провинции представились достойными внимания для первой, как пограничные области Турецкие, [50] обитаемые Христианами Греческого исповедания, имеющие свои притязания на некоторые права по древним договорам. В 1769 году явились две армии, одна под начальством Князя Голицына при Днестре, другая предводимая Графом Румянцевым в Украйне. После решительных побед, одержанных Русскими, Валахия в 1777 году формально покорилась Императрице Екатерине. В етом же году и морская експедиция с Орловым действовала против Мореи - к немалому вреду для Греков, много пострадавших в последствии времени. Война сия кончилась трактатом Кайнарджийским 1774 года.

Волохи тогда ласкались надеждою снова приобресть древнее право касательно назначения Господарей своих, как вдруг Порта прямо и без всяких околичностей возвела в сие достоинство Константинопольского Грека, именем Александра Ипсиланти, мужа, славного дарованиями и государственною мудростию. В 1774-м он был наименован, а следующего года в Феврале имел торжественное вшествие в столицу Валахии. Его [51] правление было кроткое, отеческое. Законам возвращена их сила; земледелие было ободрено, искусствам оказано покровительство; народонаселение увеличилось и в течение семи лет общественное благосостояние Княжества достигло высоты, дотоле неведомой. Но любостяжение Турецкого правительства не могло долее устоять против посулов со стороны искателей, и в 1782 году Ипсиланти был отставлен под ничтожными предлогами.

За сим настало беспокойное время, в которое многие Господари являлись быстро один за другим при кормиле правительства; иные оставались несколько лишь месяцев. В ето же время продолжалась война между Портою с одной стороны и Россией с Австриею с другой, равно как и восстание Пасвана Оглу (1797 г.), которой за соседственную Валахию попал в большие хлопоты. В 1802 году Константин Ипсиланти, сын Александра, был пожалован в Господари, и по желанию России, которая представляла Порте о вредных следствиях [52] от частых перемен в правительстве, срок бытности Господарем назначен семилетний; однакож же не надолго: Порта нарушила свое обещание и низложила Ипсилантия. Он уехал в Россию; вскоре за тем началась война (1806 г.) между сим Государством и Турциею. Родители его, по несчастию находившиеся в Царьграде, немедленно взяты были под стражу. Отца предали смерти; имение его взяли в казну, а огромный дом в Ферапии, роскошном предместии столицы, отдали Французскому послу, Генералу Себастиани. Александр Марос, шурин Константина Ипсилантия, был подвергнут пытке, и нашелся принужденным искупить жизнь свою великими суммами; Иоанн же Негри, наместник и ближний родственник Константина, должен был прибегнуть к тому же средству спасения. Один фрегат Русский вошел было в пролив, чтобы взять отца Ипсилантиева и его семейство; но как обстоятельства не позволили всем перейти на корабль, а отце подвергся ответственности за всех членов своей фамилии, то он с великодушием и отрекся от предстоявшей возможности [53] спастися бегством и мужественно предал себя произволу судьбины.

Константин Ипсиланти, уехавший из Валахии с своим семейством и нашедший верное убежище в России, объявлен был от Императора Господарем Молдавии и Валахии. Разные обстоятельства недозволили ему, как назначено было, принять личное участие в войне 1806 года, при вступлении войск в Турецкие пределы, и он возвратился в С. Петербург из армии. Сын его Александр, виновник первых движений возраждающейся Греции, имея не более 16 лет, начала тогда служить в главном Императорском Штабе.

Война, почти 6 лет продолжавшаяся, кончилась в 1812 году Букарестским миром. Заключение сего трактата именно в ту епоху есть поразительная черта Турецкой политики. Порта, в продолжение шести лет воевавши одна против России, вдруг подписывает мир в такое время, когда Наполеон грянул на нее всей силою своей! К очевидным причинам ожидать всяких выгод присоединились еще [54] неотступные требования со стороны Императора Французского, которой всячески склонял Султана действовать за одно в предстоявшем подвиге. Никакая однакоже видимая польза немогла убедить Порту отказаться от своего правила, состоящего в том, что безопасность Оттоманской Империи неразрывно сопряжена с равновесием Держав Христианских. Порта же имела случай несколько познакомиться с Наполеоном как в Египте, так и на границах Иллурийских, и не имела ни малейшего любопытства ведать о том, чтo случилось бы, еслиб успех тогдашнего предприятия соответствовал прежним, которыми ознаменовалась война с Пруссией и война с Австриею. И так мир в Букаресте был подписан, и войска южной армии Российской двинулись к Польским границам.

Молодой Ипсиланти отличился в Турецкую войну и еще более во Французскую. При Кульме лишился он правой руки и вообще оказал такие подвиги, что на 26 году уже был пожалован в Генерал-Маиоры. Но трактат Бухарестский не возвратил, как [55] ожидали, фамилии прежнего достоинства в Валахии; Господарем сего Княжества наименован Иоанн Караджа, а верховный сан и власть в Молдавии получил Скарлато Каллимахи. Последнего провожал в Княжество Константин Негри, его шурин, в качестве государственного сановника. Фамилия же Ипсилантия осталась на жительстве в Киеве, и Константин скончался скоропостижно на пути своем в Петербург.

Семилетнее время, как мы уже заметили, от Порты назначено было периодом княжения по обычаю Турецкому; ибо и Паши, по истечении сего срока, перемещаются или и совсем оставляются от службы. Для Караджи такому сроку надлежало кончиться 1819-го. Но еще в предыдущем годе, по некоторым признакам угадывая, что Порта вознамерилась, посредством шелкового снурка, положить конец его правлению, он со всем семейством своим убежал в Седмиградскую область; оттуда, через Австрию приезжал в Россию; наконец поселился в Тоскане, где живет доныне. При отбытии из Валахии в [56] свите его находился Александр Маврокордато, который при первом восстании немедленно отправился из Италии в Грецию, где с того самого времени доныне продолжает играть важную роль.

После Караджи принял Господарство Александр Суццо, глава Греческой фамилии того же имени, фамилии неприязненной Ипсилантиям, и которая своими происками до 1806 года немало, как изо всего видно, содействовала тому, что Ипсиланти должен был удалиться из Константинополя в Россию. Протекло семь лет управления Каллимахи в Молдавии, и его место заступил Михаил Суццо, зять Карджи.

При сих-то обоих Суццах в Молдавии и Валахии 1821 года вспыхнула Греческая революция в тамошних провинциях. Непосредственным побуждением к тому было братское общество etaireia, уже за несколько лет перед тем существовавшее внутри и вне Турции и действовавшее постоянно. План сего патриотического союза был обширен, а целью оного предназначено было изгнание Турков из Европы и учреждение новой [57] союзной республики, которую надлежало составить из провинций Европейской Турции. Из земель сих долженствовал составиться восемь областей, именно: Кандия с прочими островами, Морея, Восточная Греция с Македонией, Западная Греция со всею Албанией даже до Австрийской границы, Сербия, Дакия (т.е. Молдавия и Валахия), Булгария и Фракия. Главным городом и пребыванием союзного Конгресса назначено быть Константинополю, а государственный устав Соединенных областей Северной Америки долженствовал служить образцом для внутреннего устройства и управления.

Таков был план революции, впрочем известный во всех подробностях своих только немногим руководителям, самым деятельным. Даже и допущенные к таинствам по большей части думали сперва, что дело идет о восстановлении Греческой Империи; ибо сими красками прикрыть был умысел, для того чтобы утешить подозрения, с какими Кабинеты стали бы взирать на революцию, когда надлежало ей вспыхнуть. Александр Ипсиланти был избран в начальники. Ненависть фамилии его к Турецкому правительству, [58] его военное звание и опытность, чин в армии, доверие у Монарха (от которого патриоты Греческие слишком безрассудно чаяли получить подкрепление) - все сие давало повод считать Князя Александра наиболее способным распорядителем. Действительно полагают, что в то время на дело Греков смотрели с доброхотством, пока мятежи в Испании, Пиемонте, Неаполе и возникшие в следствие оных опасения не заставили обратиться к другим расположениям.

Как бы то ни было, Александр Ипсиланти, в 1820 году находясь в Одессе, вступил в сношения с обеими областями по сю сторону Дуная. Михаил Суццо, Господарь Молдавский, под влиянием одного из советников своих, Яковаки Ригоса, человека с дарованиями и ревностного патриота, от искреннего сердца приступил к плану; но Александр Суццо, Господарь Валахии, отказался вмешиваться в замыслы мятежников, грозился даже открыть их Порте - и в след за тем был отравлен врачем своим, пламенным сочленом Гетерии.

(Окончание следует.)

Текст воспроизведен по изданию: Молдавия и Валахия, и начало в сих странах восстания греческого // Вестник Европы, Часть 169. № 21. 1829

© текст - Каченовский М. Т. 1829
© сетевая версия - Тhietmar. 2009
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Вестник Европы. 1829