-

ИНОСТРАННОЕ ОБОЗРЕНИЕ

1 июля 1908 г.

Конец персидских конституционных мечтаний

Внутренний политический кризис в Персии разрешился в старом восточном стиле: шах собрал военную силу, уничтожил «дом справедливости», истребил вольнодумцев и положил конец мечтаниям патриотов о возрождении персидской нации в новой жизни. Шаху и его приближенным не нужна культурная нация, не нужны новые порядки, а достаточно иметь покорное, рабское, запуганное население, у которого всегда хватит средств на содержание правителей. Шах Мохамед-Али несколько раз клятвенно подтверждал решимость соблюдать конституцию, введенную его покойным родителем, и уважать парламент, или «меджилис»; он говорил обычные хорошие слова о своем народе и отечестве, но втихомолку готовился нанести решительный удар всем тем, кто имел неосторожность верить его громким словам и обещаниям.

Разрушив 23 июня при помощи артиллерии самое здание, где заседал меджилис, шах торжественно заявил, что отныне конституция может считаться упроченною, и что парламент будет действовать правильно и целесообразно. Повесив и распределив по тюрьмам надлежащее количество граждан, преимущественно из бывших народных представителей, шах успокоился и проникся твердою верою в будущее. За несколько дней до совершения этого coup d'etat, он выпустил в свет следующее широковещательное воззвание: «Благородная персидская нация, члены которой кажутся мне как бы собственными моими детьми, не пожелает, чтобы эта древняя страна расстраивалась горстью крамольников, мечтающих добиться власти, чтобы отвлечь народ от его истинных интересов и поколебать таким образом основы, на которых покоится наша цивилизация. Объявляю стране, которая мне так же дорога, как моя собственная семья, что государству и нации грозит разорение, если правительство не решится подавить угрожающие ему посягательства. От этого может пострадать конституция, утверждению и развитию которой я так много способствовал... Персия — отныне конституционная страна, как я торжественно заявлял по разным случаям и как я возвестил всем народам мира. После восстановления спокойствия и наказания виновных, члены парламента получат возможность с полною безопасностью занять свои места и исполнить до конца возложенную на них задачу; и что касается меня, то я сделаю все от меня зависящее для сохранения современного режима и для доставления стране всех желательных успехов. Но еще раз заявляю, что я сурово накажу тех, которые стараются подорвать основы существующего порядка. Я убежден, что благородные персы оценят дух этого рескрипта, что никто [376] из них не уклонится от своего долга, и что они сочтут за честь содействовать мне в моей задаче».

В такой трогательной форме шах сообщил благородным персам о предстоящей кровавой расправе с парламентом и его сторонниками; но благородные персы не оценили духа его рескрипта и поспешили искать убежища в иностранных посольствах, чтобы спастись от милостивых распоряжений своего повелителя. Несчастному персидскому народу суждено по-прежнему бедствовать и прозябать под владычеством крупных и мелких тиранов, в ожидании дальнейших исторических случайностей; только иностранные дипломаты продолжают верить — или делают вид, что верят — в существование персидской конституции и в предстоящие будто бы новые выборы. После кровавых событий, разыгравшихся в Тегеране и Тавризе под руководством шаха Мохамеда-Али, игра в конституцию и в парламент никого не введет в заблуждение в Персии; шах показал себя в своем истинном виде, и пока он стоит во главе государства, до тех пор не может быть и речи о серьезных политических реформах, способных улучшить положение страны и народа. Шах нашел надежную опору в своей казачьей бригаде, устроенной по русскому образцу, при участии русских инструкторов; остается только пожалеть, что русскому полковнику, состоящему начальником этой персидской гвардии, выпало на долю быть исполнителем жестоких мероприятий восточного деспота.

Текст воспроизведен по изданию: Иностранное обозрение // Вестник Европы, № 7. 1908