СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ПЕРЕВОДЫ ПЕРЕПИСКИ СЕФЕВИДОВ И ВЕЛИКИХ МОГОЛОВ ИЗ СБОРНИКА

«МУНША'АТ-И САЛАТИН»

№ 1. Копия письма, написанного Хумайун-падишахом шаху Тахмасибу

Во имя Аллаха милостивого и милосердного!

После приветствий, молений и изъявлений преданности, которые являются обязательными в отношениях искренних друзей, сообщаю, что я считаю себя пылинкой перед солнцем величия и могущественности Его Величества — тени Бога, который является обладателем совершеннейших качеств.

Мое сердце, наполненное искренностью и любовью [к Вам], постоянно тянулось к доставляющему радость порогу Его Величества, от которого исходят счастье и успехи. Но из-за подлости времени и вероломности коловращения небосвода мне пришлось покинуть обширные владения великого Хиндустана и прибыть в тесный Синд.

Бейт: С нами случилось все, что могло случиться — и в горах, и в степи, и на море!

Сейчас, в результате больших усилий, на горизонте видны крылья птицы счастья и удачи. Надеюсь, что после возвращения власти, которая является источником многих успехов, я смогу изложить Его Величеству все пережитое мною. Если будет угодно Аллаху!

№ 2. Копия письма, написанного Хумайун-падишахом шаху Тахмасибу

Вечное бытие и постоянное правление принадлежит не нам — лишь Всевышнему принадлежит вечное бытие и непрерывное правление! [112]

Моя чистая душа, которая является зеркалом божественных тайн и несомненных предначертаний, выражая искренние чувства дружбы и преданности, сообщает, что в день сотворения в существо этого любящего [раба Божьего] вложена беспредельная любовь к священному роду Пророка [Мухаммеда] и невинным Имамам. И по велению величественного Господа — Вершителя судеб этот ничтожный [раб Божий] по мере своих сил и возможностей проявлял усилие и усердие по выполнению всех предписаний (Имеется в виду ислам) и осуществлению догм шариата главы посланников (Имеется в виду Мухаммед). И в этом деле не осталось никакой заботы и тревоги в сердце этого от души любящего и вечного друга [Пророка и его рода] — все желания, которые появлялись [у меня], нашли свое осуществление благодаря милости и щедрости того ни в чем не нуждающегося господина (Имеется в виду Аллах), за исключением того, что мне не довелось иметь счастье обойти вокруг могил святых Имамов, особенно Мешхеда (Имеется в виду город Мешхед (букв: «место мученической гибели»), где находится гробница восьмого шиитского имама Резы) Резы — султана ангелов и людей, то есть покровителя обездоленных Абульхасана Али ибн Муса ар-Реза, — тысячи ему приветствий и восхвалений!

Стих: Тот, пыль с ног которого служит тутией для наших глаз,
Тот, который является нашим Имамом и предводителем в обоих мирах!

Всегда, день и ночь, я беспрерывно молился Повелителю миров, чтобы он способствовал достижению такого счастья. И вот появились плоды этих молений — благоухающий ветерок милосердия донесся до жителей дома скорби и разлуки, и ангел-вестник постучался в дверь с благой вестью и сообщил о возможности посещения гробницы Его Величества Имама [Резы].

Бейт: Твоя [настоящая] обитель — это небеса,
И стыдно тебе прийти и обосноваться в мире праха!

Как только эти слова донеслись до ушей [моего] разума, [я] очистил свое сердце от земных привязанностей, украсил свое внутреннее зеркало предельной искренностью, преданностью и праведностью и отправился (в путь). Но, несмотря на это, я ждал разрешения Его Величества [Тахмасиба] на то, чтобы совершить паломничество в священный город Имама [Резы]. И, наконец, этот находящийся в ожидании преданный любящий удостоился чести получить высокочтимое письмо, что послужило источником бесконечной радости. И высказав эти слова: [113]

Бейт: Твое приветствие служит успокоением для души,
Твои слова служат ключом для сокровищницы удач!

С караваном надежды отправился в сторону Каабы желаний [далее приводится аят из Корана].

№ 3. Ответ шаха Тахмасиба Хумайун-падишаху

Бейт: Прилетел удод с венцом великодушия на голове,
А на его крыльях было письмо счастья и удачливости!

Письмо, вышедшее из-под пера не имеющего себе равных, избранника Всевышнего, любящего Мухаммеда, Али и их святого рода (Имеется в виду Хумайун), слова которого были подобны жемчужинам, дошло в самый счастливый час, и прочтение этого славного и драгоценного письма породило [в моей душе] искры любви, и поскольку в этом письме, являющемся пределом красноречия, были выражены забота и любезность того высокопоставленного правителя (Имеется в виду Хумайун) в отношении этой стороны (Имеется в виду шах Тахмасиб), попугай речи начал петь эти слова:

Бейт: Если ты соизволишь прийти к нам,
То птица-Феникс окажется в нашем силке!

И поскольку из содержания этого высочайшего письма [Хумайуна] выяснилось, что источником Вашего внимания и великодушия для начала этого дела (Речь идет об оказании военной помощи потерявшему власть Хумайуну со стороны шаха Тахмасиба I, что впоследствии было сделано) является только путь любви и покорности к указывающему правителю дорогу роду Пророка, [и] нет сомнения, что в результате этой веры (Имеется в виду шиизм), о правильности которой свидетельствуют слова Всевышнего [цитируется Коран], удастся добиться таких побед, что все люди мира будут воспевать их такими словами:

Стих: Мир подчиняется нашему желанию, небеса подвластны нам, ангелы служат нам,
Наша надежда обновилась, государство усилилось, судьба помолодела.
Слева от нас — победы, справа — возвышения,
Небосвод держит наше стремя, а бразды мира находятся в наших руках! [114]

И вести о [наших] победах и поражениях врагов в результате [Вашей] помощи и содействия дойдут до небес, и сад любви к роду Пророка расцветет еще пышнее. Надеюсь, что после [нашей] полезной встречи будет столько удач и побед, что о них узнают во всех уголках Хиндустана, Туркестана, Ирана и Турана, и их будут вспоминать веками. С помощью Его Величества [Хумайуна] [я] сровняю с землей завистников и сеятелей раздора в Индии, огненным мечом разгромлю ту группу негодяев (Имеется в виду Шер шах и его сторонники, вынудившие Хумайуна покинуть свои владения в Индии), превращу тьму неверия того края в свет истинной веры (Имеется в виду шиизм), и все люди земли будут наблюдать за победами и успехами нашего освещающего весь мир меча. Иншааллах!

№ 4. Копия письма Его Величества шаха Тахмасиба, обитателя рая, Адиль шаху

Наилучшие приветствия и моления, с которыми соловьи любви и дружбы приступают к песнопению, приносятся в дар величественному и могущественному двору главы великих султанов и счастливых правителей, приводящему дела мира в порядок и обеспечивающему людям спокойствие и безопасность, удачливому, справедливому и щедрому повелителю, устраняющему признаки неверия и насаждающему правила правоверности, подтверждающему тем самым смысл изречения: «Справедливый правитель — тень Аллаха»! — Адиль шаху— да продлится до вечности его величие и правление! Мы постоянно следим за тем, как этот высокопоставленный султан с каждым днем поднимает еще выше знамя истинной веры (Имеется в виду шиизм) и с помощью своего закаленного меча стирает с лица земли пыль неверия, добиваясь при этом успехов и побед, блестящих, как солнце, и сияние их доходит до каждого уголка земли [приводится аят из Корана].

Далее доводится до сведения Его Величества, что высоконравственный господин, глава великих сейидов, избранник стран ислама, указывающий правильный путь людям и пользующийся доверием султанов, благородный и счастливый Мустафа хан постоянно питал благосклонность и проявлял преданность нашему высокому роду, да и его предки находились в числе приближенных нашей династии. И за все это время, пока он находится в тех краях (Т. е. в Биджапуре, владениях Адиль шаха), он постоянно выражает свою привязанность, [115] преданность и веру [нам] посредством писем и посланий. И мы неоднократно [в своих письмах] выражали свое уважение, любезность и милость к нему и поощряли его к тому, чтобы он пожаловал к нам. И вышеупомянутый хан решил направиться к нам и испытать счастье от этой встречи. Но поскольку он знает о моей дружбе и единстве с Его Величеством, ему пришлось добиться разрешения Его Величества и осуществить эту поездку под его покровительством, чтобы это способствовало усилению дружбы и укреплению наших связей.

И после того, как это обстоятельство стало известно моей чистой душе, я неоднократно в своих письмах просил [Вас] позволить вышеупомянутому хану отправиться в путь. И Его Величество обещал, что отправит вышеупомянутого почтенного сейида, но уже прошло немало времени и нет известий об отправлении вышеупомянутого хана.

Мы, поскольку полностью верим в искренность Его Величества, считаем,что причиной этой задержки не может быть препятствие [со стороны] Его Величества. Наверное, препятствием послужило то, что высокопоставленный султан [Адиль шах] в течение этих двух лет был занят в сражениях с неверными европейцами — да проклянет их Аллах! — и поэтому корабль желания не достиг берегов цели.

Слава Аллаху, что уже подул ветер победы и раскрылся бутон удачи, и не осталось никаких препятствий. Надеюсь, что, выполнив свое обещание, он [Адиль шах] отправит к нам вышеупомянутого хана со всеми почестями и уважением и не будет более задерживать его. Во всяком случае, это будет способствовать усилению нашей дружбы и укреплению единства. И мы, безусловно, отблагодарим за отправку вышеупомянутого хана, выполнив требование всеблагого [Аллаха]: «На добро отвечайте добром!»

Изложение остальных вопросов поручается Ага Мелику Мухаммеду — посланнику вышеупомянутого хана. Поэтому нет необходимости растягивать письмо.

Да защитит Всевышний Его Величество от превратностей судьбы и подстрекательств времени! Да расцветет сад его счастья и удачливости еще пышнее милостью Всемилостивого!

№ 5. Копия письма шаха Тахмасиба, обитателя рая, написанного Адиль шаху

Многочисленные моления, свидетельствующие о [нашей] искренней любви и выраженные в самых красноречивых словах, и бесчисленные приветствия, проявляющие [нашу] преданность и облаченные в самые благозвучные обороты [приводится аят из Корана], приносятся в дар [116] высочайшему собранию и славному двору Его Величества, обладающего величием, могущественностью и храбростью, величайшего из султанов эпохи, возвышающего знамя праведности и правосудия, покровительствующего подданным и оказывающего им милость своей щедростью, защитника основ ислама и вырывающего корни неверия и язычества, основателя мощного государства, прославленного своей справедливостью и подтверждающего тем самым изречение — «Справедливый султан —тень Бога» — Адиль шаха — да продлится до вечности его правление милостью Всевышнего!

Мы всегда стремимся к укреплению искренних связей и дружеских отношений с Его Величеством и уделяем этому огромное внимание с тем, чтобы до конца жизни поддерживать дух доверия и взаимопонимания в наших отношениях, чтобы вести о нашем единстве дошли до ушей разума всех людей. И все наши сердечные пожелания сосредоточены на том, чтобы корабль желаний того высокопоставленного султана [Адиль шаха] плавал в океане устремлений так, чтобы ему не угрожали встречные ветры, и куда бы он ни направлялся, достиг берегов цели, без испытания приливами и отливами. И [моя] душа, постоянно питающая искренние чувства [к Вам], хочет того, чтобы всегда возвышалось его высокое положение и достигло пределов совершенства, чтобы неудачи и трудности обошли его стороной, чтобы нашли свое осуществление все высокие помыслы того справедливого султана [приводится аят из Корана].

Далее разум, украшающий мир, и душа, освещающая землю, свидетельствуют, что искренние отношения того величественного султана [Адиль шаха] с этим доброжелателем [Тахмасибом] известны всем и не нуждаются в изъявлении, и они построены на таком прочном фундаменте, что буря превратностей судьбы и происки времени не способны ослабить их.

Мисра: Это не тот фундамент, в котором можно пробить брешь.

И посредником этого великого дела (Имеется в виду дружба между шахом Тахмасибом I и Адиль шахом) является глава великих сей- идов, высоконравственный господин, пользующийся доверием великих султанов, многоуважаемый, благочестивый, благородный и счастливый Мустафа хан. И вышеупомянутый [Мустафа хан] прежде, чем покинуть пределы нашего государства и отправиться туда, два-три раза был принят нами, и ему были оказаны наивысшие шахские милости и почести благодаря [его] традиционной благосклонности и преданности нашему вечному государству. И вышеупомянутый направился к покровительствующему миру двору [Адиль шаха] с полной надеждой на то, что как [117] только он удостоится чести целовать его порог, он будет возвеличен беспредельными милостями и почестями так, что это станет объектом зависти всех людей, ибо он полностью находится в курсе дружеских связей этого благожелателя [Тахмасиба] с Его Величеством. И поэтому он рассчитывал на благожелательность Его Величества и надеялся, что, получив некоторые необходимые [предметы] для дороги, снова отправится к нам, чтобы способствовать еще большему усилению единства двух сторон.

И я отправил письмо и довел до сведения Его Величества, чтобы он отпустил вышеупомянутого [Мустафу хана]. И Его Величество в своем славном ответном письме писал, что поскольку завоевание области Би- ханегар стало возможным благодаря усилиям того праведного и мудрого хана [Мустафы хана], отправка вышеупомянутого откладывается еще на один год, чтобы с помощью закаленного меча полностью уничтожить несчастных неверных в этой стране. И после этого вышеупомянутый получит разрешение и обретет возможность свидания с тем двором, покровительствующим миру.

Однако прошло немало времени с того обещания, и до сих пор нет известий об отправке вышеупомянутого хана к нам. Надеемся, что Его величество, согласно аяту [цитируется Коран], выполнит свое обещание и немедленно отправит вышеупомянутого хана к нам. И это станет еще одним подтверждением наших добрых отношений перед миром и мирянами. Если Его Величество отправит вышеупомянутого хана со всеми почестями, то это [цитируется Коран] поможет установлению таких прочных и добрых отношений дружбы и единства, о которых предшествующие и последующие султаны не могли бы даже мечтать.

№ 6. Копия письма, написанного покойным правителем шахом Исмаилом II Мухаммеду Хакиму мирзе, брату шаха Индии Джалал ад-дина Акбар шаха

Высокопоставленный и высокочтимый, обладатель величия и благородства, украшение престола и государства Мухаммед Хаким Мирза, чье изложение и изъявление приносит безмерную радость сердцам преданных друзей и облагораживает душу искренних доброжелателей, прислал [нам] послание, подобное благоухающему ветерку. Наше сердце, наполненное чувствами давней дружбы и любезности, постоянно желает усиления [его] могущества и возвышения [его] положения.

Далее разум, украшающий мир, отмечает, что в эти счастливые времена, когда благодаря божественной милости и чистоте помыслов наш [118] высокий престол добился значительного превосходства и безграничных возможностей, все наши мысли и поступки направлены на наведение порядка и достижение благородных целей. Мы возвысили знамя справедливости, дабы дела всех людей — и простых и знатных — находились в порядке, чтобы все люди жили в спокойствии и благоденствии, памятуя изречение «Справедливый правитель — тень Бога», и чтобы все желающие могли беспрепятственно совершать паломничество в Каабу и достичь этой высокой цели.

Когда могучий падишах Захирад-дин Мухаммед Бабур, твой высокопоставленный дед, обратился за помощью к моему благородному деду шаху Исмаилу [I] — да поместит Аллах его душу в райских садах! — который в своем величии не уступал Феридуну, Джамшиду, Искендеру и Сулейману (Героические персонажи поэмы Фирдоуси «Шах-наме»), он проявил огромное великодушие, и в результате оказанной им помощи и поддержки его победоносной армии тот господин [Бабур] осуществил свои намерения и добился своих целей. И после этого твой почтенный отец Муизз ад-дин Хумайун-падишах также обратился к высокому двору моего покойного отца [шаха Тахмасиба I] — да освятит Аллах его могилу! — и, пользуясь его поддержкой и помощью, победил своих врагов и вернул обратно хранимые Богом владения.

И сейчас, как будто в подтверждение известного всем хадиса [приводится текст хадиса на арабском языке], одна из счастливых звезд того созвездия, то есть высокого рода (Имеется в виду династия Моголов), пожалует к нам. Первым, кто удостоился чести находиться на собраниях нашего дворца — покровителя всех людей, стал Феридун Мухаммед хан, который после паломничества в Хиджаз пожаловал к нам и был встречен со всеми почестями. Он же сообщил, что третьим [членом династии Великих Моголов, посетившим Иран] будет украшение шахского престола [Мухаммед Хаким мирза]. Если будет угодно Аллаху, то в скором времени [Мухаммед Хаким] своим посещением окажет честь этой [нашей] стране, что будет способствовать усилению взаимной доброжелательности и укреплению дружбы, и, побывав в святых местах, добьется своей высокой цели (Мухаммед Хаким мирза собирался посетить Мекку, а по пути побывать в Иране).

Желательно, чтобы до достижения той высокой цели [он] поддерживал постоянную связь через письма и послания, сообщал об общем и личном положении.

Поскольку наши искренность и единство совершенно явны, то нет нужды растягивать изложение. Да продлится Ваше правление и счастье! [119]

№ 7. Письмо шаха Аббаса I Джалал ад-дину Акбар шаху, доставленное Ядгар султаном Румлу

(...): Тот, кто неизменчив — это Ты! Тот, кто бессмертен — это Ты! Мы все временны, вечность принадлежит Тебе, Высшие и священные владения принадлежат Тебе! Глаза [человеческого] разума лишены способности созерцать Его красоту, познать Его совершеннейшие атрибуты. [Приводится аят из Корана.]

Стих: Слово, у которого длинные руки,
Оказалось бессильным перед Его величием.
Воображение преодолело много дорог босиком,
Но вернулось с Его порога с пустыми руками.
Оно путешествовало долго, но не нашло Ему равного,
Глаза много искали, но не увидели Ему подобного!

И наилучших приветствий и славословий заслуживает тот, кто своей высокой, как небосвод, пророческой миссией стал украшением человечества, и если бы не было его, то венец пророчества не сверкал бы так.

Стих: [первые две строки на арабском]
Украшение престола звезд и небес,
Светило мастерской земли.
Небосвод — это порог его двора,
Эмпиреи — это подстилка его храма!

Повелитель, который открыл тайны сотворения и изобразил на страницах дней и ночей божественные предначертания.

Стих: Посланник Всевышнего и повелитель,престолом которого является лотос,
Заступник народов и печать пророков.
Хотя он был арабом и его местопребыванием был Ясриб (Первоначальное название священного города Медины),
Но по его пути идут и арабы, и неарабы.
Да благословит Аллах его и его род приветствует!

[Далее идет восхваление имама Али с цитатами из Корана и хадисов в подтверждение его имамства, затем следует этот стих.]

Стих: Тот повелитель, который вознесся до небес,
И небеса стали его обиталищем
Он — падишах страны праведности,
Он — предводитель правоверных. [120]
Его миссией страна веры получила особый наряд,
Его поддержкой шариат обрел прочность.
Он — наследник завещаний [Пророка] и Имам, наставляющий людей на путь истинный.

Стих: Его миссией была защита веры,
И продолжение дела Пророка.
Он — покровитель земли, а его двор — в небесах,
Он — проявление истины и божественной милости.
Наилучшие приветствия ему и его святому роду!

Правителям страны красноречия и взыскующим сокровенные истины известно, что, согласно [цитата из Корана], священные души человеческие до того, как встретиться и общаться в материальном мире, имели связь и близкие отношения в духовном мире, и это [цитируется Коран] не что иное, как отражение божественной любви, поэтому корыстные отношения сего бренного мира не могут сравниться с ними. И такая [духовная] близость и дружба бывает прочной, не подвергается превратностям, не испытывает нарушений и ослаблений. Особенно тогда, когда основы таких отношений заложены предками и переданы по наследству из поколения в поколение.

Хотя дальность расстояния и препятствует нашей реальной [личной] встрече и общению, однако оно [расстояние] не может преградить путь духовной и душевной близости.

Стих: На дороге дружбы не может быть и речи о близости и дальности [расстояния],
Если между друзьями будет даже сто тысяч привалов!

Тем не менее искренний характер часто не удовлетворяется этим и хочет, чтобы эта внутренняя связь проявлялась во внешних доказательствах, [и] поэтому, прибегая к помощи писем и посланий, посредством их подтверждает свое единство и преданность и старается искренними и дружелюбными словами, вышедшими из-под искусного пера, порадовать душу и освежить разум друзей. Исходя из этого, шлю самые искренние приветствия и пожелания, свидетельствующие о нашей преданности, в адрес Его Величества, могущественного правителя, обладающего умом Феридуна, храбростью Рустама, щедростью Джамшида, справедливостью Нуширавана, богатством Сулеймана и величием Искандера.

Стих: Справедливый и благородный шахиншах, который с ног до головы одарен божественной милостью.
Возвышающийся над покровительством Аллаха,
Освещающий пиршество правления. [121]

От него исходят благодеяния, он благоустраивает мир, в результате чего с каждым днем возвышается его слава, ему сопутствуют удачи и победы.

Стих: Он — сияющая Луна из неба бытия,
Он — драгоценный жемчуг из океана щедрости.
Он — украшает корону правления,
Он — владеет троном Искандера,
Птица-Феникс под этим голубым небосводом
Бросает свою тень лишь на его голову!

В его подчинении находятся огромные территории на суше и море, он обладает мощной и непобедимой армией.

Стих: Шах, которому подчинены небеса,
Перед ним изъявляют свою покорность Плеяды и Близнецы.
В бою он подобен Хайдару [Али],
От страха перед ним вздрагивает даже гора Каф.

Он — распространяющий мир и безопасность и удостоившийся божественной щедрости и милости, великодушный и величественный хаган Джалал ад- дин Акбар-шах — да продлит Аллах его правление! Со всей сердечностью пожеланий и искренностью намерений, что в правилах преданных друзей, мы молимся Всевышнему, чтобы тот еще больше возносил его положение и увеличил его могущество и богатство, расширил его владения, что в интересах всех людей. Надеемся, что эти мольбы будут услышаны и наши сердечные пожелания найдут свое осуществление.

Стих: Пусть его дворец возвышается так, чтобы небеса стали подстилкой его порога.

Хотя и не удостоился чести созерцать [Ваше] счастливое лицо, но в пиршествах дружеского общения мой внутренний взор постоянно устремляется в лицо не имеющего себе равных правителя.

Стих: Хотя мои глаза лишены возможности видеть тебя,
Но глазами сердца я всегда созерцаю твое лицо.

После всех этих приветствий и искренних пожеланий, что необходимо для проявления благожелательности и преданности, доводится до Вашего сведения, что всем известна прочная дружба и единство, которые имели место в отношениях моего покойного деда — покровителя ислама и обитателя рая — и твоего почтенного и могущественного отца (Имеются в виду соответственно шах Тахмасиб I и Хумайун падишах) —да освятит Аллах их могилы и поместит их души в райских садах! И когда Его Величество [Хумайун] пожаловал к нам, два счастливых правителя заключили [122] прочный союз и договорились, что и впредь должны сохраняться дружба и единство между сторонами. Это со всей ясностью было подтверждено во время восшествия на престол того счастливого правителя (Имеется в виду восшествие (вторичное) на престол Хумайуна и делается намек на военную помощь, которая была оказана со стороны Тахмасиба). И пока эти славные повелители находились на престоле правления, [они] так безупречно соблюдали эти договоренности, что лучше трудно себе вообразить. Они постоянно предпринимали шаги в сторону укрепления дружественных отношений, поддерживали непрерывную связь посредством писем и посланий, чему завидовали многие знаменитые правители того времени.

Когда Его Величество [Хумайун], оставив этот бренный мир, переселился в мир вечного блаженства и шахский престол был украшен [Твоим] восшествием, ожидалось, что Ты, исходя из указания о том, что [цитируется Коран], будешь следовать по пути, намеченному тем правителем — обитателем рая [Хумайуном], и бутоны дружбы и преданности превратятся благодаря этому в благоухающие розы. [Однако] Его Величество не проявил [должного] внимания к этому вопросу. Несмотря на это, могущественный хаган [Тахмасиб], соблюдая правила дружбы и единства, направил к справедливому правителю [Акбару] делегацию, чтобы передать поздравления по случаю его коронации и справиться о положении его дел. Но когда Его Величество покровитель ислама и обитатель рая [Тахмасиб] переселился из бренного мира в мир вечный и обосновался в райских садах, тот величественный падишах [Акбар], вопреки ожиданию, проявил равнодушие к правилам дружбы и преданности [и] не справился о положении дел в этой стране. Тем не менее, когда я находился в Герате и обучался делу управления государством, у меня часто возникала мысль о том, чтобы послать к Вам кого-нибудь для возобновления и укрепления давней дружбы и подтвердить тем самым смысл [приводится аят из Корана]. Но пока я вынашивал эту идею, жестокая судьба ниспослала нам большое горе — ушел из жизни мой славный и отважный брат Абулгалиб султан Хамза мирза — да освятит Аллах его могилу! (Хамза мирза был убит в 1586 г. близ Гянджи)

И на этот раз мы ожидали, что со стороны могущественного покровителя [Акбара] прибудет кто-нибудь, чтобы выразить соболезнование, однако и это ожидание не осуществилось, так как никто не пожаловал к нам с Вашей стороны. Наконец в эти дни по велению судьбы мне пришлось покинуть Хорасан и прибыть в столицу, чтобы взять в свои руки бразды правления и вступить на наследственный престол. И после того как я навел порядок в стране и упорядочил государственные дела, у меня вновь воскресла мысль о том, чтобы восстановить дружественные отношения между сторонами, укрепить основы доверия и преданности во взаимоотношениях [123] Поэтому Ядгар султан Румлу, который обладает совершенным умом и величием, отличается от всех своим мастерством в красноречии и является одним из самых приближенных и почтенных людей, отправляется к Вам, чтобы передать Его Величеству наше письмо, свидетельствующее о [нашей] любви и преданности, и довести до его сведения наши искренние намерения. И поскольку мы всегда и при любых условиях готовы соблюдать правила искренних дружеских отношений, если Его Величество предложит и посоветует что-нибудь важное в решении трудных вопросов государственного управления, мы с благодарностью будем делать все возможное, чтобы осуществить это, [и] ожидаем, что такой же путь будет избран им, и до дня Страшного Суда ничто не сможет нарушить нашу дружбу, наоборот, она будет развиваться и расширяться.

Желаем, чтобы милостью и покровительством Аллаха Вы постоянно находились на высоком престоле правления для осуществления мер на благо всех людей. Да защитит Всевышний Ваше господство и правление от ослабления и упадка.

Стих: До тех пор, пока из-за вращения голубого небосвода
Сияющая Луна будет то полнолунием, то полумесяцем,
Ты будь полнолунием из-за удач, а твои враги — полумесяцем из-за неудач.
Пусть дела твои совершенствуются, а дела завистников твоих приходят в упадок!

№ 8. Копия письма шаха Аббаса [I] Джалал ад-Дину Акбар шаху

Бесконечных и беспредельных восхвалений заслуживает тот величественный и Всевышний [Аллах], ибо все частицы Вселенной и живые существа являются проявлениями тайн Его величия и лучами Его красоты и совершенства.

Бейт: В глазах прозорливых людей
Листья зеленых деревьев
Являются книгами познания Творца!

Даже в глазах праведных подвижников и суфиев единственным [истинно] существующим является Он [Аллах].

Стих: В глазах тех, кто способен видеть
Бесконечные проявления [Бога],
Все другие существа являются несуществующими!
Ибо все они являются проявлениями Его субстанции,
Во всех существах нет ничего, кроме Него! [124]

Воистину самым сердечным поклонениям достоин тот Повелитель [миров], поскольку все творения мира гласно и негласно свидетельствуют и напоминают о существовании того Единственного [Аллаха], как бы подтверждая смысл этих слов:

Руба'и: Я посетил храмы христиан и иудеев,
Взоры всех христиан и иудеев были устремлены к Тебе!
Чтобы достичь слияния с Тобой,
Я пошел в храм идолопоклонников —
Все идолы напевали о любви к Тебе!

Занимаясь беспрерывными молитвами и постоянным упоминанием Всевышнего, язык тем не менее признает свою беспомощность, ибо он не способен описывать Его совершеннейшие качества и выразить словами Его величественную и вечную сущность. Поэтому лучше повернуться в сторону [восхвалений] в честь печати Пророков и посланников [Аллаха], господина всех людей, обладателя сокровищницы божественных тайн и совершеннейших знаний [Мухаммеда].

Стих: Словословием его [Мухаммеда] души является Коран,
Разве могут люди восхвалять его?!
Поэтому признавая свою беспомощность и бессилие,
Шлю лишь приветствие издалека!

Наилучших приветствий заслуживает также святой род того господина [Мухаммеда], особенно невинные Имамы — да помилует их всех Аллах! — которые являются предводителями дороги единобожия. Упоминание их славных имен и описание их деяний являются украшением начала любого письма и убранством конца любой речи.

Стих: Начало любого письма украшается
Их именами, идущими после имени Бога.
Поистине, конец любого сочинения,
Поэтического или прозаического,
Получает особый наряд от их имен!

Письмо, которое является отражением счастливой судьбы и проявлением величия и достоинства, составленное и украшенное мудрыми и обладающими обширными знаниями секретарями и писцами, адресованное этому преданному доброжелателю, было получено во время встречи с почтенным и благородным господином, доверенным лицом султана Мир Зия аль-Мульком, который не нуждается в похвале. В то время, когда руками судьбы происходили события, сжимающие сердце, он прибыл подобно птице-Фениксу и индийскому павлину, и как сладкоречивый попугай приятными словами снял покрывало с лица красавицы цели и наполнил радостью сердца преданных друзей и искренних доброжелателей [125] Его слова, которые были подобны блестящим жемчужинам, добавили свет очам надежды, его благоухающие строки освежили разум. Слава Аллаху, что дерево, посаженное нашими предками — да будет мир с ними! — с течением времени растет и приносит плоды. И вот новым проявлением давней дружбы и преданности стало [твое] письмо, содержащее много полезных советов, которые обогащают наш разум в поисках путей решения вопросов государства и правления, способствуют упорядочению дел, связанных с религией и жизнью народа. И мы восприняли их с огромной признательностью и уважением, так как они были украшены мудростью теоретического и практического опыта. Мы еще раз поблагодарили Аллаха за то, что он наградил нас такой крепкой дружбой и привязанностью. И те устные рекомендации и секретные послания, которые были переданы многоуважаемым доверенным лицом повелителя [Акбара], были заслушаны с превеликим вниманием, и вышеупомянутому [посланнику] были оказаны наивысшие почести в знак благодарности за выполнение такой важной и благородной миссии. Поскольку в чистоте [Ваших] намерений и искренности [Ваших] поучений нет ни малейшего сомнения, мы полны решимости безотлагательно выполнять те наставления, которые заключались в славном письме и драгоценном послании величайшего из величайших времени [эпохи] (Здесь обыгрывается имя Акбара, которое в буквальном смысле означает «Величайший»). И невозможно найти слова благодарности за проявленную любезность и заботу.

Стих: Лучше воздерживаться от благодарности,
Твоя любезность сама поблагодарит тебя!

Хотя мне не посчастливилось иметь личную встречу и беседу с благословенным повелителем, многое мы услышали о его похвальных качествах и благородных деяниях.

И поскольку падишаха, покровительствующего миру, интересует положение дел в Иране, состояние нашей династии и лично этого преданного [шаха Аббаса], поэтому, исходя из давней дружбы и наследственного единства, [здесь] дается изложение событий [происходящих в Иране] и положение этого преданного [шаха Аббаса] и высокопоставленных сановников.

Вашей безупречной душе и ясному разуму известно, что с момента появления духовного и реального правления священного рода Сефевидов до сих пор чистосердечные суфии и кызылбашские племена в силу своей привязанности и веры считают своим долгом служить этой высокой династии. Однако после кончины Его Величества, обитателя рая (Имеется в виду шах Тахмасиб I, дед шаха Аббаса) – [126] да освятит Аллах его могилу! — знать каждого племени начала претендовать на самостоятельность, и дело дошло до раскола и враждебных действий. И постепенно эти междоусобицы усилились. Это привело к анархии в стране и активизации вражеских племен. Правители Турана и Рума, которые всегда преследовали цель захватить обширные земли нашей страны, пользуясь удобным моментом, перешли к открытому наступлению. Но пока мой удачливый брат (Хамза мирза) и почтенный отец (Мухаммед Худабенде) находились в Ираке (Имеется в виду Персидский Ирак) и Азербайджане, они сдерживали натиск мощной армии Рума. И я находился в славном городе Герате вместе со своим отважным Лала Аликули ханом [Шамлу], и все эмиры того края подчинялись вышеупомянутому Лала. Поэтому Абдулла хан скрывал свои враждебные намерения. Но между Аликули ханом и Муршидкули ханом Устаджлу, правителем Мешхеда и некоторых других городов Хорасана, произошла ссора из-за поста векила, и от сквернословия дело дошло до побоища. Большинство эмиров Хорасана держали сторону Муршидкули хана, и он вышел победителем, а Аликули хан ушел в Герат. В то время я из-за малолетства не был в курсе государственных дел. Меня привезли в Мешхед, и вышеупомянутый Муршидкули хан стал моим Лала и векилом.

Тогда же правитель Рума приступил к захвату областей Азербайджана и Ширвана. И кызылбашские эмиры, враждующие между собой, не принимали меры, чтобы отразить наступление [османов]. По велению судьбы мой славный брат [Хамза мирза] покинул этот бренный мир и переселился в рай. И мой почтенный отец, закрыв глаза на все мирские дела, страдал из-за потери света очей (Имеется в виду слепота Мухаммеда Худабенде) и полностью отрешился от государственных дел. Поэтому некоторые из областей Азербайджана и Ширвана перешли в руки румийцев. И когда захват Азербайджана войсками Рума и занятость иракской армии (Т. е. главных сил) этим, вражда и сражение Аликули хана с Муршидкули ханом и эмирами Хорасана, а также мое отсутствие в Герате стали известны Абдулла хану, он с целью захвата Герата пришел в Хорасан и окружил вышеупомянутый город.

Муршидкули хан, который был векилом, сказал, что из-за междоусобиц в Иране и Азербайджане царит беспорядок и в Хорасане произошло это событие (Имеется в виду наступление Абдулла хана). Сейчас, когда противники подняли головы со всех сторон, если оставаться в Хорасане, то это приведет к тому, что они перейдут к более активным действиям, и мы утратим наследственные [127] земли. Поэтому целесообразно направиться в сторону Ирака, вернуть те края и затем возвратиться сюда со всей армией Ирака и Азербайджана и вместе с силами, имеющимися в Хорасане, приступить к отражению Абдулла хана.

Поскольку дальновидный разум счел это предложение приемлемым, то мы, уповая на милость Всевышнего, отправились в сторону Ирака и за короткий срок покорили все эти земли и освободили опечаленных и ограбленных мусульман от гнета, обрадовали их своей любезностью и щедростью. Некоторые кызылбашские племена, которые не хотели покинуть путь раздоров и вражды и не прислушивались к мудрым советам и полезным призывам, подвергнись заслуженным наказаниям. Остальные племена кызылбашей смыли со своих сердец пыль раскола и восстановили былое единство. Во всех землях Ирака, Фарса и Азербайджана были восстановлены правосудие и справедливость. Кызылбашские племена стали более сплоченными и преданными друг другу, чем раньше, и встали на путь повиновения и покорности.

После налаживания дел в Ираке мы с многочисленной армией, которая была собрана в столице, вернулись в сторону Хорасана, чтобы с помощью Аллаха освободить осажденных в Герате и поступать так же, как действовали мои предки, неоднократно сражавшиеся с узбеками в Хорасане.

Однако Муршидкули хан, который был векилом, из-за былой вражды с упомянутым Лала [Аликули ханом Шамлу] избрал путь предательства и под разными предлогами откладывал помощь [осажденным в Герате]. Поэтому нехватка продуктов среди осажденных довела до того, что многие из них умерли с голода, а остальные решили выйти из крепости и вступить в бой [с узбеками], и в ходе этих сражений большинство пали мученической смертью и стали обитателями рая. Тот город [Герат] был захвачен противником. Услышав об этом и узнав о предательстве Муршидкули хана, мы наказали его (Муршидкули хан был убит ночью под Бастионом) и решили перейти в наступление и мстить злодеям. Но в это время стало известно, что армия противника, ограбив те края и предав все остальное огню, ушла обратно.

Поскольку тогда еще не был заключен мирный договор с Его Величеством падишахом Рума и у нас не было уверенности насчет [безопасности] границ Ирака и Азербайджана, мы вернулись в столицу. Тогда же прибыли красноречивые посланники могущественного, как Искендер, Феридун и Джамшид, правителя Рума. И мы, восстановив дружбу и единство, заключили мир, целесообразный для обеих сторон. Мирные отношения и дружба между нами стали более прочными, чем во времена покойного шаха [Тахмасиба]. [128]

Абдулла хан и Абдул Мумин хан (Сын Абдулла хана), услышав о том, что мы заняты границами с Румом, воспользовались удобным случаем, пришли в Хорасан и осадили Мешхед. Узнав об этом, [я] не стал ждать сбора войск и без промедления отправился в сторону Хорасана. Но в Рее вспыхнула эпидемия, и большинство воинов начало страдать от лихорадки. Болезнь не обошла и меня, и из-за ее продолжительности пришлось отложить поход в Хорасан. И группа осажденных [в Мешхеде] поступила вероломно, и тот священный город перешел в руки противника.

Другим событием, заслуживающим упоминания, является то, что когда царили беспорядки среди кызылбашских племен, правители Гиляна, Мазендарана и Рустамдара, которые всегда хвастаются укрепленнос- тью своего края из-за наличия в них недоступных гор, непроходимых рек и густых лесов, избрали путь неповиновения. Мы отправили против них многочисленное войско, и за короткое время те области, которые напоминают рай, были подчинены нам. Затем я тоже отправился в вышеупомянутые области и в тех прекрасных краях совершал молитвы, благодарил милостивого Всевышнего за эти успехи. В тот счастливый момент дошло известие, что Абдул Мумин хан [снова] перешел в наступление. Я без промедления покинул тот край и отправился в Хорасан, чтобы встретиться и расправиться с ним окончательно. Однако вышеупомянутый, услышав о моем прибытии, обратился в бегство в направлении Балха и Бухары, предав по своему злополучному обычаю все поля и пастбища огню. Поэтому мы не задержались в том крае и вернулись в Ирак, и затем отправились в Арабистан и Луристан, чтобы налаживать дела в этих краях. Абдул Мумин хан, услышав о нашем возвращении, снова напал на Хорасан, начал грабить, разрушать и жечь города и села этой области. И на этот раз мы с большой скоростью, уповая на Аллаха, без сбора всей армии с имеющимися в распоряжении войсками отправились туда. Произошло ожесточенное сражение, в ходе которого много узбеков было убито, и немалое количество их эмиров, такие как правители Нисы, Абиварда, Бадахшана, которые были основной опорой того злодея [Абдул Мумин хана], попали в плен. Вышеупомянутый хан, увидев наше явное превосходство, обратился в бегство и поскакал в направлении Мавераннахра.

Теперь, когда у нас нет беспокойства со стороны Его Величества правителя Рума, а также обеспечены мир и безопасность во всех областях [страны] и все жители Ирана находятся в полном подчинении, мы заботимся об их благоденствии и принимаем меры по установлению справедливости. [129]

И выполняя указание Всевышнего [цитируется Коран], я решил отправить в Хорасан продовольствие на несколько лет и другие необходимые припасы. Затем я поеду туда и с помощью Аллаха, Пророка и невинных Имамов сделаю так, чтобы жители того края больше не испытывали притеснений того племени (Имеются в виду узбеки). Границу этой области будем укреплять так, чтобы противники в будущем не могли переходить ее. И пока я не осуществлю это, не вернусь в столицу. Все зависит от усилия и стремления.

Для того, чтобы выразить нашу преданность и передать наши искренние чувства и пожелания, я отправляю к Вам Манучехр бека эшикагаси-баши (Главный церемониймейстер двора), который является одним из доверенных и самых близких людей вместе с группой вышеупомянутого почтенного господина [Мир Зия аль-Мулька]. Прошу Его Величество после выполнения обязанности не задерживать его и позволить ему возвратиться.

Желаю, чтобы великолепное дерево наследственной привязанности и дружбы [между нами] росло еще больше за счет поливки его водою искренней благосклонности.

№ 9. Копия письма Джалал ад-дина Акбар шаха Его Величеству шаху Аббасу [I]

Начало движения пера, слагающего песни, и начало любого письма, содержащего тонкие смыслы, должны связываться с именем того не имеющего начала [Аллаха], благотворящее и щедрое бытие которого не имеет конца и начала. Он своим всемогуществом превратил жалкое небытие в совершенное бытие и двумя буквами «каф» и «нун» сотворил беспредельный и безграничный мир, снабдив его всем необходимым — абстрактной и материальной субстанцией, разумом и душой, светом и тьмой, созвездиями и небесами, цветом и запахом. И из числа всех сотворенных проявил особое милосердие к роду человеческому, который представляет собой квинтэссенцию материального и божественного миров, что нашло свое подтверждение в аяте [из Корана]: «Мы сотворили человека наилучшим образом». И отметил высокое положение и достоинство человека в [следующем аяте]: «И Мы оказали щедрость роду человеческому». И после этого из числа людей избрал пророков и посланников, имеющих связь с божественным миром, которые призваны в свете его откровений посредством дозволений и запретов наставлять сбившихся с пути на путь истины, знания и мистического познания. И в конце этого [130] ряда поставил драгоценнейшую печать (Имеется в виду Мухаммед, который считается «печатью Пророка») — самые лучшие приветствия Ему! А завершение этого дела возложил на потомков и родственников того славного предводителя [Мухаммеда] — да благословит их Аллах и приветствует! И после этих рангов поручил управление странами мира и осуществление необходимых дел в интересах людей султанам и падишахам, которые то силой мстят врагам государства и религии, то милосердием и щедростью проливают бальзам на раны сердец угнетенных.

Далее обращаюсь с наилучшими приветствиями и бесконечными восхищениями к могущественному владыке, отличающемуся от всех правителей времени своей справедливостью, всаднику коня мудрости и смелости.

Стих: Он обладает благородным нравом и приятной речью,
Глубоким разумом и бесконечным умением.
Он — щедрее всех на свете, он озаряет мир своим
Совершенным талантом и всесторонними знаниями.

[Это] счастливый и удачливый покоритель стран, обладающий богатством Сулеймана, наследник могущественных правителей мира, потомок гаавы Пророков и его священного рода — невинных Имамов, возбуждающий зависть в сердцах падишахов времени, освещающий тьму гнета и несправедливости, то есть падишах, покровительствующий всему миру, величественный шах Аббас! Пусть продлится его жизнь и правление до дня Страшного Суда, пусть крепнут основы его государства, пусть улучшатся дела страны и народа под покровительством его силы и разума! Аминь!

После этих приветствий и восхвалений, во-первых, пусть будет известно светлой душе Его Величества, которая является вместилищем тайн материального и божественного миров, что хотя моим видящим истину глазам не довелось созерцать озаряющее мир лицо падишаха [шаха Аббаса], но я много слышал о его благородных и совершенных качествах. И хотя между нашими династиями — да продлится их правление до вечности! — издавна существовали отношения дружбы и единства, но я не уделял достаточного внимания поддержанию этого единства, преданности и искренности, и об этом невозможно писать в письме и трудно представить. [Моя] убедительная просьба и искреннее желание состоят в том, чтобы до тех пор, пока небосвод вращается и звезды светят, эти добрые отношения находились в центре внимания Его Величества, чтобы до дня Страшного Суда сад дружбы и преданности не подвергался тлению, [и] чтобы, забыв о поре разобщенности, Его Величество способствовал развитию дружеских связей, регулярно присылал письма и радовал наши преданные и чистые души, превратив их в предмет зависти райских садов. [131]

Во-вторых, Ваше высокочтимое письмо, отправленное через украшающего и пользующегося большим и заслуженным доверием Манучехр бека эшикагасибаши, который обладает тонким умом и проницательностью, величием и благосклонностью превосходит других с точки зрения знания условий исполнения обязанностей посланника, было получено нами в благоприятный и счастливый час и стало толчком к обновлению и усилению давней дружбы и единства, которые всегда были присущи отношениям двух могущественных династий.

И поскольку в нем было написано о том, что тот величественный правитель [шах Аббас] силою огненного меча, подобного молнии, завоевал земли Хорасана и вернул обратно свои наследственные владения, попавшие в руки врагов государства и религии, это послужило источником беспредельной радости и восхищения для нашей чистой души, что особенно проявилось во время беседы с достойным приближенным Мирза Али беком Курчи, и это не поддается выражению с помощью слов. Теперь надеемся, что с помощью Всевышнего тот праведный и справедливый падишах [шах Аббас] силой своего не щадящего врагов меча вернет обратно все те земли, которые принадлежали его славным предшественникам, и даже за счет героических усилий сумеет приобрести новые владения. Тем самым наилучшим образом подтвердится смысл этих слов:

Бейт: Скажи врагу, устроившему пир и пьющему вино:
«Ищи спасения, ибо ушедшая вода вернулась в ручей».

Воистину самых высоких похвал достойны победы и деяния Его Величества [шаха Аббаса], который положил конец произволу и притеснениям врагов государства и религии, с двух сторон ворвавшихся в земли Азербайджана и Хорасана. Первый из них — это правитель Рума, численность, боевые возможности, вооружение и армии которого не нуждаются в описании. А второй — это хаган Туркестана, и также хорошо известно, какой большой армией и сильными союзниками он обладает. И теперь Иран избавился от грабежа и притеснений таких врагов.

Кроме этого, он [шах Аббас] положил конец внутренним беспорядкам, имевшим место среди полководцев Ирана и суфиев [и] охватившим все кызылбашские и туркменские племена в Ираке [Персидском] и Хорасане, хотя, по мнению осведомленных в вопросах управления государством, усмирение этих внутренних врагов и устранение этого вредного вещества из больного тела Ирана, который в результате действия этих раскольников и врагов находился на пороге гибели, казалось задачей более сложной и трудноразрешимой.

Но превыше всего — это его политическое мастерство и справедливость, и благодаря своей справедливости он завоевал уважение и любовь [132] [у народа]. Я неоднократно слышал, что сейчас восстанавливается справедливость в отношении тех, кто ранее испытывал горе притеснений в областях Ирана.

Стих: Справедливость — веское доказательство продолжительности (твоей власти),
Ибо справедливость и продолжительность (власти) — неразделимы вечно.
Совершай справедливость, ибо в стране сердца (Имеется в виду потусторонний мир)
Справедливый приравнивается к Пророку.
Твоя справедливость — это лампа, светящаяся ночью.
Близкий друг твоего завтрашнего дня — это твой сегодняшний день.

Некоторое время я собирался подготовить это письмо и отправить в путь почтенных Манучехр бека и Мирза Али бека, однако некоторые заминдары (Крупные землевладельцы-помещики, обычно правители областей и провинций в Могольской Индии) Хандиса и Деккана в последнее время проявляют непокорность и идут по пути неповиновения, поэтому могучей армии пришлось отправиться туда, чтобы наказать их. Правитель Хандиса, как и его отцы и деды, всегда подчинялся нашей воле, однако под влиянием некоторых подстрекателей покинул ясную и прямую дорогу повиновения и начал скитаться в пустыне заблуждения, опираясь на недоступность и укрепленность своей крепости. Наконец, чтобы защитить честь государства и отстоять законы правления, мы решили уничтожить врагов и взять ту крепость, возвышающуюся до небосводов. И хотя скрывшиеся в крепости оказывали сопротивление, но под ударами победоносных воинов эта бесподобная крепость была взята. И когда я увидел беспомощность и жалкость этого вероломного [правителя Хандиса], я помиловал его, а также его семью и родственников. Поскольку он желал служить в крепости, я назначил его на крепость Куаляр, которая выделяется своей укрепленностью и надежностью из всех крепостей Индии, да и других стран. После этого я возвратился в столицу Агру.

И сейчас стало возможным отправление Манучехр бека и для того, чтобы передать наше письмо, свидетельствующее о нашей преданности и единстве, вместе с ним отправляется Мир Масум Бхаккари, который является одним из почтенных сейидов этой страны и самых приближенных людей двора, и ему поручено передать некоторые вопросы устно своим красноречивым языком.

Наше желание состоит в том, чтобы Вы считали эту сторону [нас] своей, и как можно чаще радовали нас своими приятными письмами и [133] по сланиями. Мы будем рады, если Вы обратитесь к нам по необходимым вопросам, и мы сделаем все, что в наших силах.

Пусть дела Его Величества, подобно созвездиям, всегда будут в порядке, горе и неудачи обойдут стороной его чистую душу!

Стих: Пусть твое величие всегда служит спасению других — уничтожению жестоких, содействию беспомощным.
Пусть небосвод будет подвластен тебе,
Пусть Бог поможет тебе в завоеваниях!
Аминь, о Повелитель двух миров!

№ 10. Копия письма счастливого правителя, написанного Мирза Абульхусейном Мунши в ответ на письмо царевича Салима и доставленного Мир Мухаммед Масумом Бхаккари

(В «Мунша'ат-и Салатин» (с. 195) в заголовке письма адресат указан неправильно. В действительности это письмо является ответом шаха'Аббаса I, написанным Акбару и посланным с Мир Мухаммедом Бхаккари).

Лучшими [вступительными] словами, с которыми попугай речи украшает свое изложение в цветнике чудесных творений и на собраниях знающих и прозорливых людей, являются слова восхваления и благодарности Единственному [Аллаху], упоминание заслуг и деяний Его Величества Пророка [Мухаммеда] — самые лучшие приветствия ему! — при выражении которых, однако, слова оказываются беспомощными, обороты — недостаточными, тропы и метафоры — бесполезными. Поэтому претендовать на подобное выражение — значит поставить себя на арену упреков и порицаний. Поэтому, признавая свою беспомощность и ограниченность в познании, лучше оставить эту долину изумления и направить свои мысли в сторону молений, что является лучшим подарком искренних друзей, и приступить к поздравлениям по случаю побед и завоеваний, которые явились результатом преданности и любви людей к тому высокому престолу, [а также] изложить [собственные] победы, достигнутые в силу чистоты характера и благородности духа. И поэтому приступаю к описанию [этих побед], что послужит источником радости для великодушных.

Хвала Аллаху, что древо желаний сановников несокрушимого государства принесло плоды побед и успехов, от которых и в душах друзей становится сладостно. Выражаю искренние чувства благодарности, [и] надеюсь, что каждый день способствует упрочению Вашей власти и усилению могущества! По милости Всевышнего и из-за искренности отношений [134] то намерение, которое появляется в Твоем благожелательном сердце, наилучшим образом находит свое осуществление. Подтверждением тому служит завоевание Азербайджана и его крепостей. Пусть станут известными [Твоей] светлой душе подробности этого события.

Между султанами Рума и моим покойным отцом (Имеется в виду шах Тахмаеиб I) — да освятит Аллах его могилу! —был заключен мирный договор (Этот договор был заключен в 1555 г. в Амасье), согласно которому обе стороны впредь должны были отказаться от враждебных действий. И когда султан Баязид со своими сыновьями восстал против своего отца султана Сулеймана и попросил убежища у нас, [мой отец], чтобы не нарушить взятые на себя обязательства, передал его [Баязида] их посланникам (С 1558 г. Баязид пробыл у Тахмасиба около трех лет. Затем он с четырьмя сыновьями был выдан в руки посланников султана Сулеймана, и они были тут же казнены).

Несмотря на это, [османы], пользуясь удобной возможностью, решили захватить Азербайджан и Ширван. И те области, которые [по мирному договору] были переданы высокому престолу [Сефевидам], были захвачены ими вместе с некоторыми другими областями.

Несмотря на то, что угроза государству была известна Его Величеству [Мухаммеду Худабенде], он воздерживался от военных действий, учитывая интересы народа и соблюдая принятые обязательства. И крепость Нехавенд, которая находится в богохранимых владениях, была захвачена румийцами, но [мы], не нарушая основы мира, воздерживались от наступления на эту крепость и несколько раз предупреждали их [османов] о том, что мы можем разрушить эту крепость, но [османы] не проявили никакой реакции, кроме игнорирования, что вообще характерно для этого племени.

И поскольку честь и достоинство государства не могло терпеть этого, правителю Хамадана Хасанхан беку было приказано захватить эту крепость, что и было сделано за короткий срок.

Стих: Если дело обходится разумом,
То надо в нем проявить безумие!

И после этого начался победоносный поход из Исфахана в целях завоевания Азербайджана и других наследственных земель. Сорокадневное расстояние было пройдено за девять дней, и войска приблизились к Тебризу. Тамошний паша в тот момент с огромной армией боролся с курдами тех окраин. Услышав об этом, он сразу вернулся назад, чтобы успеть занять оборону в крепости упомянутого города [Тебриза]. Но он [135] столкнулся с нашими победоносными солдатами и попал в плен, а около 10 тысяч из его всадников были убиты. После этого наши солдаты приступили к осаде вышеупомянутой крепости и за двадцать дней взяли эту крепость, которая имела в своем распоряжении 2 тысячи пушек, 5 тысяч винтовок, 100 тысяч ман (Мера веса: гебризский ман равен 3 кг.) пороха, на 10 лет продовольствия и других необходимых припасов. Оттуда они направились в сторону Нахичевани, Эривана и других крепостей Азербайджана, которые были хорошо укреплены. Но защитники крепостей, почувствовав [нашу] мощь и не выдержав натиска, бросили все крепости и скрылись в крепости Эриван, которая известна всем своей недоступностью, так как имеет четыре стены. И они, полагаясь на хорошую защищенность этой крепости, начали оказывать сопротивление. Поскольку это место с давних времен считалось границей Богом хранимых владений и после его взятия завоевание Гянджи и Ширвана было простым делом, славные войска остановились там и начали штурм этой крепости. В течение семи месяцев беспрерывно шли бои с применением пушек и винтовок.

И в это время прибыл счастливый эмир и доверенное лицо повелителя Мир Мухаммед Масум хан Бхаккари и преподнес драгоценное письмо, которое рассказывало о различных победах, что послужило источником радости для Твоего искреннего друга. И мы восприняли это письмо как предвестника новых побед.

Стих: Поскольку у меня вера сильная и помыслы чистые,
Не ищу ничью поддержку, кроме покровительства Бога!

И наконец, уповая на Аллаха и предприняв [решительный] штурм, [мы] силой взяли крепость Эриван. Большое количество противников погибло, а остальные нашли убежище во внутренней крепости. За десять дней башни и стены этой крепости также были разрушены огнем пушек, и у них не осталось другого выхода, кроме как просить о помиловании. И мы, следуя правилам милосердия, дали гарантию их жизни и имуществу. Большинство их были приняты в число специальных гуламов. И все это несмотря на то, что их было в крепости около 30 тысяч человек, они имели в своем распоряжении 12 тысяч лошадей, 7 тысяч верблюдов, продовольствия на несколько лет.

Вышеупомянутый эмир, достойные качества которого не нуждаются в восхвалении, своими глазами наблюдал все это и во время встречи [с Тобой] донесет об этом подробно.

Такую победу не довелось одержать ни одному из правителей Ирана ни в каком веке. [136]

И мы отпустили вышеупомянутого почтенного господина, чтобы он донес радостные вести об этой победе высокому престолу.

Желаю, чтобы укрепились наши доброжелательные отношения и единство — да хранит их Всевышний!

№ 11. Копия письма, написанного Джалал ад-дином Акбаром Челеби беку

Слава Богу, что с наступлением рассвета удачи, который является началом моего восшествия на престол (Выражение «наступление рассвета удачи» по абджаду указывает на 963/1556 г., т. е. год вступления Акбара на престол), до сегодняшнего дня все люди обрели счастье и живут беззаботно в процветающем и благоухающем весеннем саду нашего государства. И наше высочайшее внимание постоянно направлено на оказание заботы об улучшении условий жизни людей, которые являются источником мудрости и знаний.

И всегда красноречивые ученые всех народов обращаются к нашему высокому двору, где они окружаются нашей милостью и заботой. И уделяю высочайшее внимание этой группе людей, и поэтому эта группа также выражает желание посетить наш двор и удостоиться высоких почестей.

Поскольку мне неоднократно доводилось слышать о приобретенных и врожденных благородных качествах и знаниях Челеби бека, а также всем известно о его благосклонном отношении к нашему двору, то лучше ему отправиться к нам и удостоиться шахской милости и доброты. Все вопросы, связанные с дорогой, будут решаться согласно нашему указу, изданному относительно прихода и ухода талантливых людей.

№ 12. Копия фермана Джалал ад-дина Акбар шаха, адресованного хан ханану

(Титул «хан ханан» («хан ханов») при Акбаре носил сын Байрам хана Абд ур-Рахим, полководец и поэт)

Доводится до сведения опоры государства и защитника власти, обладателя перстня храбрости и удачливости, благородного и самоотверженного, жемчужины ларца счастья, сокровищницы тайн наместника Божьего, блюстителя законов преданности и доброжелательности, доверенного и приближенного престола, обладающего мудростью знаний, наследника величайших и высочайших, продолжателя высокого рода преданного друга, сына Мубариз ад-дина хан ханана, удостоенного беспредельных шахских милостей и глубокого уважения, что в эти радостные и счастливые [137] дни, когда имеются все средства для веселья и для того, чтобы распахнуть двери беспечности, [так как] со всех концов идут благие вести об успехах и победах, по велению судьбы победоносное войско, отправленное на завоевание области мрака (Имеется в виду Пуштунистан), подверглось сглазу.

Случилось так, что вышеупомянутая область была завоевана, и остатки тех проклятых мракобесов скрылись в горных ущельях, и наши полководцы, забыв о предусмотрительности и осторожности, начали преследовать их, и большинство их были убиты, и после этого они двинулись в сторону высокого порога [столицы]. Но то, что предначертано судьбой, должно сбыться.

Войска упустили из рук узду осторожности и вечером со всеми грузами и припасами шли по труднопроходимым горным дорогам. Нарушился их строй, и те презренные вышли из засады и начали наносить удары. Все впали в панику и потеряли дорогу. И в этой растерянности многие упали с гор [и погибли]. И в этот момент глава поверенных тайн и интимных друзей, обладатель высокой натуры и пример бесподобности, предводитель приближенных и приверженных падишаха, украшение собраний преданности, неустанный искатель истины, любящий справедливость и правдивость, понимающий тонкие смыслы и глава собраний красноречивых отдал свою жизнь на пути любви и преданности нам, покинул этот бренный мир и край мрака и отправился в путь, по которому всем идти неизбежно, и скрылся в небытии (По-видимому, речь идет о смерти принца Мурада, сына Акбара). От этого душераздирающего и прискорбного события [мое] общество, подобно раю, углубилось в печаль, и [мое] сердце, широкое как океан, стало унылым. Хотя высшим проявлением преданности царевича является самопожертвование ради своего отца, но хотелось бы, чтобы это произошло в высоких деяниях и заслугах. [Поэтому] это случайное событие стало причиной глубокой печали и бесконечной скорби. Увы, вино этого питейного дома имеет осадок, и сахар этого тростника имеет яд. Мир — это мираж, который обманывает жаждущих, жизнь — это дорога, полная спусков и подъемов. В этом пире за опьянением следует похмелье. Чье сердце здесь не обливается кровью, чьи глаза не льют кровавые слезы?!

Словом, эта куча праха заслуживает того, чтобы оставить ее. Но, несмотря на это, от разлуки с тем бесподобным мое сердце так наполнилось печалью, что язык беспомощен выразить это. В таком случае мне следовало бы присутствовать на похоронах, увидеть своими глазами его превратившееся в прах тело, проявить всю ту особую милость, которую я питал к нему, чтобы все были свидетелями того, как мы милостивы в [138] отношении тех, кто жертвует собой ради нас. Но поскольку в тот момент в столице было много иностранцев и посланников, пришлось отложить это. И поскольку всем проницательным ясно, что то, что приходит из небытия, снова уходит в небытие, и это происходит по воле Всевышнего, то в этом случае лучше молчать, чем вопить, и лучше успокоиться, чем бушевать. В подобном случае нет более правильной и надежной дороги, чем повиновение предопределению и подчинение воле Всевышнего.

Несомненно, та опора государства [хан ханан] также будет огорчен от случившегося несчастья, но ему надо избрать путь терпеливости и подчиниться воле Аллаха и велению небес и заниматься выполнением своих обязанностей в армии, с которыми он полностью справляется, и быть осторожным и иметь в виду, что, когда тот предводитель каравана, идущего в небытие, был еще жив, этот преданный друг [хан ханан] был главой поверенных тайн, и его присутствие доставляло нам одно удовольствие. Теперь ему надо понять, как мы будем дорожить его мнением. Дай Бог, чтобы возвышалось его положение под сенью нашего вечного государства.

Одним словом, после того грустного события осуществление той задачи мы поручили радже Тудармалю, и он, поскольку обладает глубоким умом и храбростью, вступил на территорию вышеупомянутой области и полностью разгромил тех негодяев-афганцев. Тем самым та область была завоевана, и у нас нет беспокойства по поводу дел этой области. Если будет угодно Аллаху, то в скором времени мы возвратимся в столицу.

В эти дни, когда из-за вышеупомянутого события я находился в огорчении, пришло письмо того преданного друга [хан ханана], и его содержание стало причиной облегчения и удовольствия. Его планы по поводу армии Деккана и его первоначальные меры в этом направлении стали известны нам во всех деталях, и мы встретили их с полным одобрением. Его храбрость и смелость дают основание надеяться, что в скором времени удастся завоевать ту область [Деккан], и прославленные слоны той области, которые всегда привлекали мое высокое внимание, попадут в наши руки, что, кстати, было отмечено в письме. Поскольку у него нет полной уверенности по поводу дел в Гуджарате, наверно, он [хан ханан] не будет спешить в достижении этой цели, [и] изберет путь осторожности и осмотрительности, как подобает благоразумным мужам.

Далее он ходатайствовал о Кике и просил простить его грехи и вверить ему провинцию Деласагру. Приказ о нем уже издан нами совместно с приказами о Джукшате, Шахимхане и других во всех подробностях, [которые] уважаемые писцы скоро напишут и отправят. Что касае+ся того, какую провинцию предоставить Кике, то пусть он [хан ханан] поступает так, как считает нужным, исходя из интересов государства и учитывая его заслуги. [139]

И еще [он] писал о том, что Амин хан, Джам и Кика собираются отправить своих сыновей, чтобы они находились у опоры государства [хан ханана]. Во всяком случае, это хорошо, чтобы быть спокойным за всех них. И пусть он поступает так, как считает нужным.

И еще пишет о своей семье и детях. Если опора государства [хан ха- нан] отправится на завоевание Деккана, то пусть оставит их в Ахмедаба- де или в любом другом месте, где он хочет. Связь его семьи и детей с нашей высокой династией не такова, чтобы мы забыли о них, когда они находятся вдали от нас. Без преувеличения могу сказать, что моя душа желает того, чтобы они постоянно находились у меня, и за все это время, пока мы разлучены, мало таких дней, когда я не вспоминал бы их.

Итак, ждем вестей о новых победах и удачах. И если в ближайшее время мы не вернемся в столицу, то лучше, как того желаю и я, отправить их [членов семьи] ко мне, так как я хочу некоторое время провести в прогулках и на охоте в Пенджабе. Но поскольку между нами имеется большое расстояние, то он может оставить их в Гуджарате или там, где он хочет.

№ 13. Копия письма, написанного царевичем Даниалом, сыном Джалал ад-дина Акбар шаха Его Величеству [шаху Аббасу I]

Аллах велик! До тех пор, пока благодатный дождь, присущий тучам беспредельной милости и щедрости [Аллаха], орошает лужайки почтенного государства и вечного правления, пусть украшающему мир флагу и возвышающемуся до небес знамени [шаха Аббаса I] всегда сопутствует ветер божественного покровительства и бесчисленных побед.

Благоухающие приветствия, которые радуют душу сидящих на престоле и украшают уши предводителей пути истины серьгами цели, и букет восхвалений, которые служат нарядом для разума верующего в единство [Аллаха] и освещают сердца путников истины, что является знаком давней любви, доброжелательности и дружбы, исходя из душевной близости, существующей между нами, которая является большим и ценным даром сведущего во всем Творца мира, шлю в адрес счастливого правителя — властелина мира, обладающего величием Искендера и стягом Дария, покровителя государства и религии, защитника драгоценного престола, обладателя обширных знаний и неисчерпаемой справедливости, продолжателя священного рода [Имама Али] и светоча династии Сефевидов, обеспечивающего мир и спокойствие на земле и приводящего в порядок дела мира (шаха Аббаса I). История дружеских отношений и единства между двумя нашими династиями не нуждается в подробном и долгом [140] изложении, ибо она известна всем и вызывает восхищение всех прозорливых людей. Не прибегая к этому, обращаюсь к Всевышнему с просьбой о том, чтобы Он ежедневно возвышал Ваше положение, одаривал Ваше государство счастьем и удачей, продлевал Ваше нахождение на троне и увеличивал блеск Вашей короны. И надеюсь, что для поддержания плодотворной дружбы и единства между сторонами двери писем и посланий будут всегда распахнуты, что будет способствовать усилению и упорядочению традиционных связей.

После этих приветствий и пожеланий доводится до Вашего сведения, что все внимание и высокие усилия Его Величества — тени Аллаха (Имеется в виду Акбар) — направлены на поддержание мира в областях и обеспечение безопасности подданных, что является предписанием Всевышнего. И когда он услышал о раздорах и беспорядках в Деккане, имевших место в результате действий неблагородных и непорядочных, которые начали притеснять и обижать людей, он [Акбар] для того, чтобы положить конец произволу этих невежд, покинул столицу Лахор и прибыл в Агру. После построения войск и необходимых приготовлений вызвал меня из Алхабаса и вместе со столпом государства, главнокомандующим хан хананом во главе победоносной армии, отправил [в Деккан], чтобы завоевать крепости того края, особенно крепость Ахмеднагар, которая является самой укрепленной и недоступной среди крепостей Деккана, и очистить их от тех несчастных раздирателей. В то же время он сам [Акбар] направился в район Бурханпура и покорил эти земли. И крепость Асир, которая возвышается до небес и, по мнению много повидавших путешественников, не имеет себе равных по укреплен- ности и которую никому из повелителей не удавалось захватить, была завоевана Его Величеством [Акбаром] благодаря милости Всевышнего, и он тем самым обрадовал покорных и наказал неповиновавшихся.

И этот покорный слуга [хан ханан] (Имеется в виду Абд ур-Рахим — государственный деятель и поэт, сын знаменитого Байрам хана), осуществив все меры по наведению порядка в тех крепостях и областях, что было в правилах моих благородных и справедливых предков, из Ахмеднагара вернулся к отцу, которого я считаю своей великой Киблой. И после празднования побед Его Величество удостоил меня наивысших милостей и в качестве вознаграждения за оказанную услуг у переименовал провинцию Хандис в Дандис (В соответствии с начальной буквой имени Даниала) и вместе с такими областями, как Гуджарат, Мальва, Берар и Деккан, которые раньше имели отдельных правителей, претендовавших на самостоятельность, подарил мне. [141]

В это время знатный и порядочный Манучехр бек (Посланник шаха Аббаса I) находился в столице и часто посещал мои собрания и красноречивым языком рассказывал о благородных качествах и высоких достоинствах Его Величества [шаха Аббаса], усилив тем самым нашу благосклонность. Хотя я постоянно вынашивал мысль о том, чтобы посредством писем и посланий обновить дружбу и единство и способствовать развитию старых и новых связей, но происходившие события препятствовали осуществлению этого желания. И после бесед того преданного [Манучехр бека] эта мысль вновь воскресла и океан желания начал бушевать.

Надо изъявить признательность всемогущему Богу, потому что как бы в знак нашей взаимной доброжелательности и дружбы порты Деккана и Гуджарата находятся вблизи от портов Ормуз и Бахрейн, что как бы дополняет нашу душевную близость.

Надеюсь, что, постоянно поддерживая связь, будете радовать нашу душу отправлением славных писем и попросите все, что захочется Вашей душе из этого края. Во всяком случае, это будет способствовать развитию нашего единства и укреплению основ дружбы и сотрудничества.

И поскольку вышеупомянутый преданный [Манучехр бек] направляется в ту сторону [в Иран], вместе с ним отправляю своего доверенного приближенного Бахадур бека, чтобы отдельно передать вам некоторые скромные подарки. Надеюсь, что по правилам искренней дружбы они будут приняты.

Желаю, чтобы было долговечным сияние звезды счастливой судьбы величественного повелителя, завоевавшего мир!

№ 14. Письмо Салим-шаха, собственноручно написанное шаху Аббасу I и доставленное Мир Зия ад-дином Казвини

Наши искренние чувства дружбы и сердечные пожелания не поддаются выражению посредством пера и бумаги.

Бейт: Невозможно написать о страстях сердца,
Как же можно приблизить огонь к бумаге?

Поэтому [их] изложение поручено искреннему и преданному доброжелателю обеих сторон, честному и благородному Мир Зия ад-дину, который все это время находился в числе высокопоставленных и самых приближенных людей. Да будет он здоровым и красноречивым!