СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ОЛИВЬЕ Г. А.

ПУТЕШЕСТВИЕ

ЧЕРЕЗ ОТТОМАНСКУЮ ИМПЕРИЮ, ЕГИПЕТ И ПЕРСИЮ

О нынешней Персии.

(Извлечение из Оливьерова Путешествия в Персию.)

Недавно напечатаны в Париже последние томы Оливьерова Путешествия, в которых заключается описание Персии, весьма любопытное, особливо в нынешних обстоятельствах, когда Наполеон готовится провести свои войска [165] в Ост Индию через владения Персидского Монарха. Оливьер пишет приятно; слог его чрезвычайно прост; он умеет привязывать к своему предмету внимание читателя. Путешествие его в Персию начинается от Багдата. Сия Империя управляема была в его время Деспотом Мегемедом, деятельным и грозным. Сей Государь умел быть ужасным для Ханов, которым подчинены были его Персидские провинции; ни один из них не смел и думать о непокорности Мегемеду. Современники наименовали бы его царствование славным, когда бы не помрачалось оно многими чертами жестокости. Благодаря могуществу его власти, во всех провинциях царствовала тишина и порядок; дороги не были опасны для путешественника; самые Курды, беспрестанно грабящие соседственные Турецкия провинции, не смели сделать нападения на караван, в котором находился Оливьер; напротив доставляли путешественникам нужные для них припасы.

В Карманшаге, главном городе обширной провинции, нашел он весьма умного Хана, молодого человека 25 или 30 лет, который обошелся с ним и с другими товарищами его весьма учтиво. От него получил Оливьер хорошие сведения о политических и торговых [166] сношениях Персии с Россиею и Оттоманскою Портою, и по совету его отправился прямо в Тегеран, где расположился ожидать Министров Мегемеда, которой выступил с своим войском для завоевания Хоразани. Путешественники, с особенным удовольствием, объездили Карманшагскую провинцию, которую называют одною из самых плодоносных и приятных провинций Персии.

На пути своем к Тегерану нашли они множество каравансераев, построенных для пристанища путешественников; а на горе Биссутуне любопытные остатки древности; видели Амадань (древняя Экбатана), город, весьма замечательный для них по своей первобытной важности: со времени ужасных мятежей, которые последовали за низвержением Софиев, Амадань представляет одне развалины. Прибывши в Тегеран, путешественники узнали, что Мегемед со всем Двором и 60000 войска двинулся к Хоразани, и немедленно велели донести первому Министру, что они присланы от Французского Правительства для переговора о делах весьма важных. Оливьер провел несколько времени в Тегеране, видел [167] его окрестные места, и собрал множество весьма важных сведений о сей провинции, о нравах, обычаях и просвещении ея обитателей. Он удивляется необыкновенному любопытству народа, которому не льзя отказать в некоторой степени образованности; находит в нем гораздо более тонкой обходительности, ловкости, приятности и просвещения, нежели в большей части Европейцов низшего класса. Здесь, говорит он, едва заметно различие в образованности между городским жителем и земледельцем; вообще все состояния одно с другим сходны: одинакой образ жизни, обхождения, разговора. Оливьер почитает причиною такого однообразия частыя междуусобныя войны, которыя некоторым образом смешали состояния: во все продолжение мятежей каждый Персиянин был солдатом; одна провинция нападала на другую; междуусобие уничтожило неравенство; все вообще входили в сношение со всеми.

Путешественники наши дождались в Тегеране возвращения Мегемедова; они имели несколько переговоров о делах политических с первым Министром; и в следствие сих переговоров, соответственно их ожиданию, положено было отправить Посланника ко Двору Великого [168] Султана. Из Тегерана путешественники поехали прямо в Испагань; осмативали дорогою плодоносную провинцию Ком, и видели город Каган, один из самых многолюдных, великолепных и прекрасных во всей Персидской Монархии. Город Испагань разорен отчасти междуусобными войнами: теперь считается в нем не более 50 000 человек жителей. Сей город был целию Оливьерова путешествия.

Замечания путешественника о Топографии Персидских провинций, о произведениях земли, промышленности, землепашестве, механических искусствах, морской и сухопутной силе, весьма любопытны. Шелк и шерсть важнейшия произведения Персии. За сто лет обработывалось такое множество шелку, что, сверх ужасного количества, употребляемаго на разные изделия, выпускалось его ежегодно 22000 кип, каждая в 270 фунтов, за границу. Персия променивала его на сукно, кошениль, индиго, краски и мелочные железные вещи. Но этот выгодный торг в великом теперь упадке. Персы ведут обширную торговлю шерстью, и нет ни одной земли, в которой нашлось бы такое ужасное количество шерсти, как [169] в Персии; ее или обработывают в провинциях, или отправляют в Константинополь, Алеппо и Смирну. - Земледелие находится в цветущем состоянии между Персами; здесь более всего заботятся о наводнении полей посредством каналов. В механических искусствах Персы успели гораздо более, нежели Турки; а в искусстве красить материи превосходят самих Европейцев. Фарфор их может равняться с Китайским; золотые и серебряные изделия прекрасны. Они приготовляют очень хорошую бумагу; а в делании шелковых материй, простых или сотканных с серебром и шерстью, должны уступить им все другие народы. Казенные мануфактуры много потерпели в последнее время от страшных междуусобий: надобно думать, что благодетельный мир опять приведет их в первобытное цветущее положение.

Прежде Персидская торговля была гораздо обширнее; но в последние двадцать или тридцать лет пришла она в великое неустройство. Торговые сношения с Россиею пресечены войною; все связи с другими Европейскими Державами, исключая одну Турцию, разорваны. [170]

Теперь для Персии важнейшая земля по торговым связям есть Ост-Индия.

До последних мятежей, Персидская морская сила состояла из нескольких кораблей, находившихся в Персидском заливе, и маленького Каспийскаго флота. Последний совсем уничтожен. За недостатком леса в южных провинциях Персии, было бы невозможно иметь флота в Персидском заливе, когда бы Ост-Индия не доставляла нужного для построения кораблей леса; но перевозка его требует величайших издержек. Легче бы было завести флот у берегов Каспийского Моря: провинции Гилянь и Мезандеран, обильные лесом, доставляли бы все нужные для содержания его припасы.

В мирное время не существует в Персии никакой собственно так называемой армии; в военное, большая часть войска бывает, при наступлении зимы, распускаема. Но так называемый Королевский дом составляет сам по себе многочисленный корпус войска, готового всякую минуту выступить в поле; и все те, которым назначено служишь в военной службе, должны в самое короткое время, по установленному особому порядку, являться каждый на [171] сборном своем месте; Ханы, или Губернаторы провинций, по первому знаку Шаха, или Короля, идут, куда им назначено, с своими войсками. Конница, которая вообще предпочитается между Персами пехоте, составлена по большой части из Курдов, Узбеков и Авганцев; пехота, в минуту опасности, набирается поспешно из поселян. Главный полководец имеет титул Сандара. Ханы предводительствуют дивизиями. Персидская конница вооружена стрелами, копьями, булавами, саблями и кангарами; сверх того каждый солдат имеет за поясом два пистолета. Огнестрельные оружия употребляются весьма мало: при Шах-Надире имели Персы прекрасную артиллерию: теперь она оставлена. Европейская тактика совершенно им неизвестна.

Оливье прекрасно и очень подробно описывает нынешнее состояние Наук в Персии. Оне цветут, доставляют уважение и богатство. Мадресов, или училищ, великое множество, и вообще Правительство не жалеет издержек на их Содержание; важнейшее находится в Испагани; здесь учат Арифметике, Геометрии, Астрономии, Астрологии, Теологии, языкам: Персидскому, Турецкому и Арабскому, изящным Искуствам, [172] Поэзии, Философии. Но число учеников, которых в прежнее время считалось от 4 до 6000, теперь простирается от 2 до 300. Персы употребляют много времени на изучение Риторики; но между ими самыя доходные науки Медицина и Астрология. Знание законов ведет ко всем достоинствам, духовным и светским; однако Юриспруденты не составляют здесь особенного класса людей, как в Турции. Важнейшее из всех достоинств соединено с титулом Кадра, или верховного Священника. Сначала всякий Кадр был и главою религии и первым Смотрителем владений духовных; в последствии, дабы ограничить чрезмерное, неразлучное с достоинством Кадра влияние, раздробили его могущество - и теперь их двое: один верховный Священник, другой главный Смотритель духовных владений. Место Шеик-Ислама, или верховнаго судии, есть самое важное из всех достоинств светских; Священники имеют право жениться, и могут слагать с себя свое достоинство произвольно.

Путешественник мало говорит о Поэзии Персов; Скульптуру и Живопись нашел он еще в колыбели. Архитектура напротив доведена уже до некоторого [173] степени совершенства, и весьма прилична к климату Персии. В музыке, в пантомимах и танцах Персы имеют великое превосходство над Турками.

(С Немецкого.)